скачать книгу бесплатно
Да и не поспевали они за темпами и масштабами развития России и Ромеи. В последние пятнадцать лет Россия, с воцарением императора Михаила Второго, не переставала удивлять мир темпами экономического роста, промышленного развития, индустриализации, электрификации, темпами строительства дорог и мостов, развития речного и морского транспорта, а, главное, темпами научно-технического развития. Ведь помимо прибывших за полтора десятилетия десятков, а может, и сотен тысяч иммигрантов-переселенцев-специалистов (включая множество учёных, конструкторов и просто хороших крепких профессионалов) в самом Единстве за пятнадцать лет было открыто более сотни высших и среднетехнических учебных заведений, а безграмотность среди населения была ликвидирована почти полностью. А это давало свой жирный бонус к темпам развития науки и техники.
Темпы развития были такими, что даже Италия, в 1917 году куда более технически развитая страна, вынуждена была принять стандарты и принципы организации учебного процесса Единства. Благо царственный отец Императрицы Единства не стал играть в гордую и глупую независимость, одобрив «Стандартизацию Процессов в НРС». В общем, не только Силы Союза, не только промышленность и наука, но сама система образования НРС двигались в последние годы чётко вместе и в одном направлении.
* * *
ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. КРЫМ. ЕВПАТОРИЯ. ЛЕТНИЙ ЛАГЕРЬ ЗВЁЗДНОГО ЛИЦЕЯ. 2 июня 1933 года
Юная Мария Михайловна вышла на импровизированную сцену у самой кромки прибоя. Сегодня творческий экзамен. Опасная штука. Уж лучше было бы в очередной раз на стену горящего дома взобраться. Но нет, сейчас требовалась утончённая грация, точность движений в танце и невозможность допустить малейшей фальши в игре на скрипке. А мелодия хотя и была довольно живой и озорной, но была одновременно и довольно сложной даже в исполнении без движения, а тут ещё и активный танец. Пусть и плавный, спасибо и на этом добрым испытателям, но танцы на песке на линии волн – это удовольствие ещё то. Но, как шутит папа, мы же не ищем легких путей, правда?
Впрочем, в Звёздном лицее не было спуска никому. Особенно если ты дочь императора. Ведь не могло быть и речи о том, чтобы члены императорской фамилии, и, уж тем более дети императора – цесаревич, царевны и царевичи ударили в грязь лицом перед остальными учащимися. И так высокородные учатся в лицее в нарушение строгих правил и исключительно по персональному Именному Повелению. В виде ИСКЛЮЧЕНИЯ.
Да, исключений было немало. Детям высшей знати, с дозволения императора, дозволялось учиться в самом престижном лицее Империи. Но учиться предстояло среди сирот, среди тех, кто потерял отца, мать или обоих родителей на фронтах. Для более простой знатной публики исключения были возможны только за совершенно выдающиеся подвиги и достижения родителей. Впрочем, для них были всё так же открыты престижнейшие Пажеский корпус, военные училища и Смольный институт благородных девиц. Но именно Звёздный рождал элиту элит. И Империи было всё равно – царевна ты или же дочь погибшего на войне унтер-офицера. Для Империи все равны. Вот уже пятнадцать лет Звёздный лицей и Звёздный университет формировали те самые сливки общества, которые формировали будущее. Попасть сюда считалось невероятной удачей и настоящим счастьем, персональной путёвкой в будущую жизнь, полную славы и самого невероятного Служения.
Конечно, царским детям и тем, кто попал в лицей в виде исключения, до содранных в кровь ногтей приходилось доказывать своё право быть здесь и учиться в стенах альма-матер. И то, что прощалось детям погибших за Отечество, тем же графам, князьям и царевичам не прощалось никогда. Высокий титул означал в лицее лишь самые высокие требования.
Да, за пятнадцать лет не раз высокородные дети пытались сформировать из себя «элиту лицея», но император карал эти потуги самым беспощадным образом. Элита должна вырасти среди народа и быть частью его, формируя свою команду из сокурсников по Звёздному. Кому не нравится – шуруйте в Пажеский корпус. Или в тот же Смольный.
Нет, разумеется, не было и речи о том, что выходцы из простого народа могли кататься словно сыр в масле. Отбор был жесточайшим и вылететь можно было за любую провинность или тупость, а в отличие от высокородных соучеников, такие «умники» на своём будущем могли сразу же если не поставить крест, то как минимум очень и очень сильно это самое своё будущее себе осложнить. Учебных заведений в Империи много, но вот Звёздный только один. Здесь даже заграничные императоры, короли и принцы с принцессами учатся.
Почётно и престижно. Как папа говорит: «Мегапрестижно».
Что уж говорить о детях унтер-офицеров.
Объявление на поляне:
– Лицеистка Мария Романова с испытательной программой.
Её императорская царственность, волнуясь, вышла на «сцену» и склонила голову в формальном концертном поклоне. Чёрт бы побрал все эти испытания. Но скрипка в одной руке и смычок в другой. И впереди озорной танец, который должны оценить испытатели. Но и аплодисменты и поддержка лицеистов играет немаловажную роль.
Хорошо хоть мелодия была оригинальной. По большому секрету её для экзамена написал лично папа. И вручил ей ноты, заговорщически подмигнув и сказав: «Это мелодия из будущего. Поверь мне. Но не говори об этом никому, что это я написал».
Маша вздохнула, набирая воздух в лёгкие. Как выражается мама: «Если Мася облажается, то её из лицея никто, конечно, не выгонит, но…». Но вот сама мама загрызёт точно. К тому же сейчас на её выступление смотрят младшие брат Вова и сестра Лиза. Нельзя ведь дать им повод смеяться над старшей тринадцатилетней сестрой. Эти мелкие занозы ведь своего не упустят.
Что ж, не дрейфь, царевна! И да пребудет с тобой Сила!
* * *
ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. НОВЫЙ ЦАРЬГРАД. НОВОСИБИРСКИЙ ДВОРЕЦ. КВАРТИРА ИХ ВЕЛИЧЕСТВ. 2 июня 1933 года
Маша не удосужилась накинуть халат. Да и во имя чего? В квартире тепло, а стесняться ей было некого. И стесняться ей было нечего. Подтянутая стройная фигура женщины тридцати двух лет от роду не несла на себе практически никаких следов четырёх беременностей и пятерых детей. Она следила за собой, грудь лишь налилась, но ничуть не испортилась (возможно сыграли роль наличие кормилиц и постоянные занятия в спортзале), да и насколько я помнил её фотографии из моего времени, она и до старости была довольно худощавой, так что лишние килограммы от беременностей ей не грозили. Тем более что и в моей истории у неё тоже было пятеро детей. И ничего, жирка как-то не добавилось особо.
Да, что там говорить, Маша сейчас – женщина в самом высшем расцвете своих физических сил и максимальности своей природной сексуальности, которой, впрочем, ей и раньше было не занимать. Как и итальянского южного темперамента. Она буквально дышала страстью. Но была исключительно верной женой. Со всеми вытекающими для меня последствиями. Впрочем, я пока не слишком страдал от этого, хотя и с тревогой задумывался о будущем, слишком уж велика у нас была разница в возрасте. Мужики не всегда в строю, и когда-нибудь это неприятное время наступит и для меня. Ладно. Фигня всё. Мужчина, пока жив, всегда может осчастливить женщину свою.
Императрица смотрела в окно на наш новый величественный город. Новую столицу. О чём она думала?
Вероятно, ни о чём, размышляя о чём-то своём, о женском. Вряд ли она сравнивала открывшиеся виды с холмов Нового Царьграда с монументальными новостройками Москвы и Константинополя. И вряд ли любовалась речными красотами Оби, облагороженными гранитом набережных. Уверен, что попроси я её потом описать свои впечатления от Нового Царьграда, в ответ услышу что-то типа: «Холодно». И я не удивлюсь. Ну, не любила закоренелая средиземноморская южанка северный климат даже летом, хоть ты плачь, что уж говорить о других временах года. Ездила, много всего царица посещала, выступала, где надо, по всей необъятной Империи. Даже в Романове-на-Мурмане была. Но не любила она северный климат. А ведь для неё понятие «север» – это всё то, что севернее южного берега Крыма. Так что…
Нет, она любила кататься на лыжах на Кавказе, любила конные зимние прогулки и горячий ароматный глинтвейн в нашем охотничьем домике в подмосковном Марфино, любила всё с этим связанное, но это так, отдельный экзотический отдых. Тур. Даже экспедиция. А потом скорее назад, на юга. Ведь даже московская осенне-зимняя погода, когда полгода не видно солнца по две-три недели подряд, вызывала у неё хандру и апатию, она сразу начинала болеть, кашлять и сопливить. Ходить с красным носом и вечным носовым платком в рукаве. Что уж говорить о реакции нежного её организма на сибирские берега Оби, пусть даже со всеми величественными новостройками. Пусть даже летом. Про всякий там сибирский и дальневосточный гнус я уж молчу. Да и сколько таких городов и строек она повидала за последние шестнадцать лет? А сколько ещё ей предстоит увидеть…
Императрица задумчиво сказала, не отрывая взгляда от панорамы за окном:
– Знаешь, я всегда в детстве мечтала стать драконицей. Да и потом тоже.
– Хотелось всё сжечь?
Отрицание.
– Нет, не только в плане умения изрыгать огонь. Я хотела быть величественной, прекрасной и одновременно очень и очень опасной. Бесконечно опасной и прекрасной. Чтобы шелестела металлом и сверкала на солнце огнём моя чешуя, а крылья раскинулись на половину мира.
Маша помолчала.
– Парадокс. Люди никогда не видели драконов. Вероятно, их вообще никогда не было. Но отчего в нас такая тяга к их мифическому величию? Даже в твоё время были популярны всякого рода россказни о разных рептилоидах, которые тайно правят миром. Откуда это в нас? Почему именно рептилии вызывают такое мощное чувство? Но рептилии холодные и страшные, а драконы… Драконы прекрасны. Я всегда обожала их.
У императрицы нередко случались вот такие потоки сознания. Впрочем, как и у меня, как и любого другого человека. Что она хотела этим сказать? Вполне вероятно, что и ничего. Просто хотелось высказаться. Что-то навеяло. И что меняется от того, что это говорит абсолютно нагая молодая женщина на фоне окна, за которым видна новая столица её Империи? Была ли она сейчас драконицей в душе?
Разумеется, меня она сейчас не видит. Но я всё равно пожимаю плечами.
– В моё время был анекдот. Всё вокруг сожжено, горит деревня, валяются обгоревшие трупы и всё такое. А на пригорке лежит дракон, смотрит на зарево и восклицает восторженно: «Да, вот такой вот я забавный зверёк!»
Но Маша не смеётся. Возможно, даже обижается моей глупой неуместной шутке, которая разрушила её настроение.
– А ты стал жесток.
Хмыкаю.
– В плане чего?
Пожатие голыми плечами.
– Не знаю. Вообще. За прошедшие годы стало в тебе чего-то больше, чего-то меньше. Жестокости стало намного больше. Твой взгляд стал холодным. Иногда даже ледяным. Даже мне бывает неуютно.
Лениво прикрываю глаза. Вот делать ей после постели больше нечего, как заводить философские разговоры, а мне потом всё это расхлёбывать? Но это Маша, с этим можно только смириться.
– Брось. Я прям душка сам по себе.
– Суворину расскажешь. Но факт есть факт – ты изменился. Я смотрела на тебя на Новой Земле. Холод так и шёл от тебя. Лёд. Даже атомный взрыв никак не тронул тебя.
– Это климат северный повлиял. Зато ты прямо сияла.
Хмурое:
– Да ну тебя…
Пытаюсь вернуть романтику. Подхожу и обнимаю любимую.
– Солнце, вот ты любишь философские разговоры после постели. На фига оно нам? Мы столько летели, столько видели, а у тебя опять какая-то философия в голове. Давай-ка я лучше к тебе попристаю! Предлагаю повторить!
Маша вздохнула, гоня мысли и дурное настроение, сладко и очень эротично потянулась на фоне окна, а затем промурлыкала:
– Ты же знаешь, когда мне сильно хорошо, во мне просыпается старая карга и я начинаю нудить…
В её голосе отнюдь не слышится отрицание. Сгребаю её в охапку и тащу в постель.
– Кто это у нас тут «старая карга»?
Визг… Смех… Постель сделала ПУФФФФФФФФ…
И тут СТУК В ДВЕРЬ. Событие очень редкое и очень недоброе. Спешное выбираюсь из-под одеяла и, накинув, халат, спешу к двери квартиры.
Мой адъютант генерал Качалов.
Шифрограмма.
Молния.
Миллион мгновений спустя возвращаюсь в нашу спальню.
Тревожное:
– Что случилось?!
Пожимаю плечами.
– Ники умер. В горах. Сердце.
Часть вторая. 1934
Глава III. Атомный ветер
ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. НОВАЯ ЗЕМЛЯ. ПОЛИГОН. 23 апреля 1934 года
День истины.
Через неделю меня ждёт Москва и Первомай. Так уж сложилось, что царь-батюшка, в моём лице, всегда встречает Первомай с жителями Первопрестольной. Маша бывает в Москве не так часто, предпочитая возглавлять праздничные мероприятия в куда более тёплом Константинополе, стоя рядом с моей сестрицей Ольгой, Местоблюстительницей Престола Ромеи. Из новшеств в этом году будут два события – цесаревич Александр встретит Первомай в нашей нынешней столице Единства городе Новый Царьград, а стоящая второй в очереди на престол царевна Виктория почтит своим присутствием и вниманием славный Санкт-Петербург. Что ж, через пару недель близнецам исполнится по шестнадцать лет, так что пора им взваливать на себя и более тяжелый груз государственных обязанностей.
Сашке к тому же после этого предстоит вояж на поезде по маршруту Новый Царьград – Красноярск – Иркутск – Чита – Харбин – Архангело-Михайловск – Порт-Артур (на суперавианосце «Архистратиг Михаил» с группой прикрытия в виде суперлинкора «Святая Русь» с кораблями сопровождения) – Владивосток – Александровск-Сахалинский – Хабаровск и обратно в европейскую часть России. Пора будущему императору земли свои посмотреть, с людьми познакомиться, да и себя показать тоже.
Вика тоже не ограничится Питером, посетив на обратном пути Ригу, Псков, Минск, Киев, Херсон, Николаев и Одессу. Встречи, выступления, экскурсии, открытия учебных заведений, благотворительность, много всяких мероприятий в рамках Ведомств Императрицы Марии. И это при том, что по пути в Санкт-Петербург из Города она уже почтила своим вниманием Ялту, Керчь, Мариуполь, Таганрог, Харьков, Белгород, Тулу, Москву, Тверь и Гатчину (будь она неладна со своим гротом, хотя кто бы жаловался!). Пусть девочка опыта набирается. В жизни пригодится.
Вообще же, я был намерен вернуть старую традицию соправления, когда действующий правитель назначает себе соправителя-наследника и поэтапно, плавно, передает ему часть своей власти, а преемник набирается опыта государственного управления, интриг и всего, что будет сопровождать его всю жизнь, всего, что потребуется от него, как от мудрого и эффективного правителя огромной Империи.
Но это всё после и всё потом. Сегодня день истины. День, когда, возможно, изменится будущее. В очередной раз. Но разве мне привыкать? Как говорится, назвался попаданцем – лезь в историю!
Вообще же, страна всё быстрее милитаризировалась, и это, как мне кажется, чувствовалось даже в воздухе. Впрочем, она и до этого была милитаризирована до неприличия, пусть часто это было скрыто под какими-то красивыми обёртками, типа Императорского Корпуса Служения и прочего. Или тех же Ведомств Императрицы Марии, где всё, по сути, было подчинено подготовке кадров и структур для будущей войны и жизни населения в военный период, хоть и прикрывалось это всё благотворительностью, заботой о сирых и убогих, повышением грамотности населения и прочей борьбой с беспризорностью и безграмотностью, которых у нас давным-давно и нет.
И конечно же обязательную воинскую повинность мы не отменили, лишь переименовав её в почётный воинский долг. Эффективность таких солдат в бою была невелика, по сравнению с кадровой армией, но решительно нельзя допустить ситуации, чтобы десятки миллионов потенциальных солдат мобилизационного резерва не знали элементарных вещей и вели себя как бараны в случае призыва на фронт. Пока мы оценивали наш мобилизационный потенциал в пятьдесят миллионов человек. Разумеется, мужики старших возрастов, которые не прошли Великую войну, считались условно годными, но за последние пятнадцать лет мы заново подготовили больше тридцати миллионов тех, кто точно знал, с какой стороны держать гранатомёт, автомат или винтовку, как взаимодействовать с бронетехникой или как против неё воевать. Не говоря уж о том, что в отличие от сухопутной обычной армии, где служили два года, три года у меня служили не только на флоте, но и в Лейб-гвардии, в десантно-штурмовых, в танковых войсках, авиации, в общем везде, где служба связана со знанием техники и умением с ней обращаться. Техника требует навыков и опыта, два года службы для этого недостаточно. Кстати, попасть в эти войска было голубой мечтой любого крестьянского сына, ибо это был золотой билет в будущее – служба была жирной не только в плане тягот и лишений, но и жирной в плане содержания и обучения. Дембель из танковых войск или Лейб-гвардии был не просто белым человеком, он ещё и носом воротил, выбирая из множества предложений относительно работы по окончанию срока службы.
Да, им приходилось ежегодно проходить военные месячные сборы. Ну, так и всем приходилось в той или иной мере. Да, их каждый раз на сборы отправляли в новый регион – от раскалённых песков Средней Азии до Заполярья, от песчаных пляжей Средиземноморья до полных гнусом сопок Сибири, от заснеженных гор Кавказа и до озер Финляндии. Но казна жалованье платила хорошее, плюс надбавки за сложность местности, плюс Империю можно посмотреть (мало ли, вдруг где-то бойцу больше понравится), да и развеяться после домашней рутины не помешает, повидав однополчан, да и себя миру показав тоже.
Я ждал войну. Я готовился к ней. Готовился самым серьезным и решительным образом. Готовились и мои враги. Пора расставить все точки над i в будущем глобальном конфликте.
Ветер ударил мне в лицо. На лётное поле садились три вертолёта СиВ-14Л с гостями и три вертолёта с сопровождением и обеспечением. Ударно-штурмовые Че-3 ушли на вираж, ожидая взлета головной машины.
А вот и мои высокие гости.
Обмен поклонами с Хирохито. Жму руку всем троим.
– Приветствую вас на полигоне, господа. Если ничего срочно не нужно, то прошу на мой борт. Приглашаю вас на небольшую экскурсию.
Три императора поднимаются со мной на борт моего СиВ-14К. Машина не такая роскошная, как доставившие их сюда «люксы», но это настоящий летающий командный центр.
Понятно, что вся их свита осталась на лётном поле. Это было условием моей экскурсии. Всё, что я хочу показать, увидят лишь три монарха. Что называется, не под запись.
Четыре императора. Какой ещё вертолёт в мире нёс в своём чреве такую компанию за один раз?
Прошлогодние похороны Николая, а точнее высокородная тусовка вокруг них, подтвердили, что в Европе и мире пока не сложилась окончательная конфигурация союзов в будущей войне. Новоримский Союз – это понятно, для того он и союз, в том числе и военный. Впрочем, Франция все юлила и никак не могла определиться, к кому она относится – к умным или красивым. Ассоциативное членство в НРС давало этой Империи большое пространство для манёвра.
Германия тоже никак не могла определиться с направлением экспансии, имея аргументы «за» и «против» каждого варианта. Мне отлично был известен план немецкого генштаба о сухопутной войне в Европе, который сводился к трём пунктам: 1. Нанести сокрушающий удар по Франции. 2. В случае, если НРС вступит в войну, сдержать натиск Сил Союза, отсидевшись в самых мощных на континенте казематах Линии Барбароссы. 3. После капитуляции Франции и явной бесперспективности штурма укрепрайонов Барбароссы принудить НРС сесть за стол переговоров. Такая стратегия имела право на существование, и у нас, конечно же, были свои планы на сей счет. Но зачем мне это всё?
Япония, потерпев поражение в Третьей Тихоокеанской войне и не имея особых перспектив в войне с нами на континенте, тем не менее остро нуждалась в новых территориях и новых ресурсах. Оказавшись зажатыми между тремя великими державами и Францией, японцы неизбежно посматривали в сторону Китая, рассчитывая на то, что раздробленная на военные клики Поднебесная не выдержит удара, и на то, что мы не вмешаемся. Но у нас с Цин был договор о взаимопомощи, и столкновение между нами могло стать неизбежным.
Зажимаю пальцами кнопку гарнитуры на лётном шлеме.
– Вот, коллеги, вашему вниманию весьма интересное место. Мы его облетим по кругу на разных высотах, чтобы вы смогли все рассмотреть.
Сидящие в таких же шлемах императоры кивнули и уставились каждый в свой иллюминатор.
Место третьего по счету атомного испытания. Тогда у меня гостем был мой царственный итальянский тесть. Виктор впечатлился шоу куда больше, чем его старшая дочь на первом испытании. Впрочем, Маша об этом знала полтора десятка лет, так что удивить её было сложно.
Слегка припорошенный снегом лунный пейзаж, усеянный руинами зданий, остовами сгоревшей техники и всем прочим, что полагается иметь на полигонах в таких вот случаях.
Убедившись, что все всё рассмотрели как следует, даю команду командиру корабля сменить курс и лететь к точке Б.
Объект Омега-31. Практически посёлок, состоящий из многоэтажных домов и условного пригорода. Какие-то здания действительно каменные или деревянные, но большая часть конечно же декорации, созданные для антуража. На улицах видны автомобили, танки и прочая бронетехника. Манекены, изображающие прохожих. И много привязанных животных – коров, коз, свиней. Всё по-настоящему, без халтуры. На местном аэродроме даже стоят самолёты и построены ангары.
Наш вертолёт ложится на обратный курс. Императоры молчат. Соглашусь – увиденное завораживает и наводит на мысли. Большей частью нехорошие. Они, в принципе, знали, куда я их приглашаю и зачем. Более того, и в Германии, и даже немножко в Японии с Францией, полным ходом шли исследования в рамках собственных атомных проектов. Так что общее представление они имели. Но именно что общее – там, где мы пёрли вперед, чётко понимая цель и принципы её достижения, имея для этого все ресурсы, им приходилось идти на ощупь, преодолевая проблемы с кадрами, теорией, оборудованием и расщепляющимися элементами.
Так что я не сомневаюсь в том, что мои царственные коллеги понимают, что именно тут происходит.
И произойдёт.
В самое ближайшее время.
Что позвал я их не просто так.
Тем более что свои атомные проекты разрабатывались и в США, и в Великобритании. Разведка об этих работах моим сегодняшним гостям наверняка докладывала.
Посадка. Вертолёты потом улетают на запасной аэродром подальше от будущего эпицентра.
