Сумрачные грёзы

Миша закричал так громко, что зазвенело стекло. А после без чувств осел на пол.

Обеспокоенные восьмиклассники так и не смогли ничего от него добиться. Миша лишь безостановочно плакал или кричал. Он практически не помнил, как ребята помогли ему вновь забраться на крышу и слезть с дома. Взбудораженные визгами соседи выглядывали из окон, и целая делегация уже поджидала верхолазов у пожарной лестницы. К счастью для банды все удалось выдать за обыкновенную прогулку по крышам, про квартиру никто ничего не узнал, но все равно восьмиклассников ожидала встреча с дворовым советом и наказание.

Однако Миша все не приходил в себя. Саша единственный, кто отвел мальчика домой и сдал на руки матери, буркнув что-то в духе «Головой ударился». Мать долго пыталась узнать у сына, что же с ним произошло, но Миша лишь распахивал полные ужаса глаза и стучал зубами. Когда с работы пришел отец, то и он ничем не смог помочь. Миша не хотел говорить.

Единственным разумным решением, по мнению родителей, оставалось успокоительное. Мальчик покорно позволили влить в себя двойную дозу, а через четверть часа он уже заснул крепким сном. Разум просто выключился, позволив Мише отдохнуть от тех ужасов, что он насмотрелся днем.

Когда мальчик распахнул глаза, то была глубокая ночь. Он слабо поморщился, чувствуя, как тело задеревенело из-за долгого сна. Хотелось поспать еще хотя бы несколько часов, но с улицы подул холодный пронизывающий ветер, который забрался под одеяло и ловко пробежался по телу. Миша, недовольно ворча, поднялся с кровати и подошел к подоконнику. Ручка поддалась с трудом, но окно все же закрылось, оставив мальчика стоять в гулкой тишине.

Его взгляд будто сам собой легко скользнул по гибким теням деревьев, оттолкнулся от тусклых фонарей и устремился к одной-единственной точке – ярко-желтому горящему окну в доме напротив. Это было так странно: во всей девятиэтажке свет был лишь в этом окне. Окне проклятой квартиры. И там виднелся темный силуэт, что без движения стоял у стекла и наблюдал за двором.

Миша едва слышно вскрикнул и хотел отбежать, но все его тело словно окаменело, а пальцы ног утонули в мягком ворсе ковра. И он не мог отвести взгляд от тени в окне. Только теперь он твердо знал, что стоит там не случайный хозяин квартиры, которому не спится ночью. Призрак женщины со сломанной шеей наблюдал за миром вне окна с высоты девятого этажа.

Громкий пронзительный крик вырвался из груди мальчика, и в тот же миг дом напротив ответил ему.

Девятиэтажка во мгновение ока расцвела сотнями желтых огней. Во всех квартирах одновременно загорелся свет, разгоняя ночную тьму двора. И в каждом окне Миша видел силуэты людей, без движения замерших у стекла. Черные тени призрачных жильцов, что никогда не сходили со своих мест. И все они стояли и молча взирали на Мишу, ставшего невольным зрителем этого пугающего представления.

Ужас электрическим током пробежал по телу мальчика, давая ему сил и позволяя вновь получить власть над своими ногами. Он бросился бежать, подвывая от страха и глотая слезы, которые сами сочились из его глаз. Миша влетел в комнату родителей как тайфун: он запрыгнул на кровать и принялся трясти поочередно то мать, то отца. Однако их крепкий сон вряд ли что-то могло прервать – ни громкие крики, ни толчки не пробудили родителей. Они дышали, веки подрагивали во сне, но их сын никак не мог развеять то странное тягостное забвение, что овладело их телами.

Миша глотал горькие слезы и бессильно дергал себя за волосы, не зная, как спастись. А тем временем окно, наполненное мягким светом уличного фонаря, манило мальчика подойти ближе и посмотреть, что же происходит в доме напротив. И он не мог сопротивляться этой силе.

Стоило холодным пальцам Миши коснуться подоконника, как свет во всех окнах погас, словно по мановению руки. Горели лишь лестничные пролеты подъездов и одно-единственное окно.

Силуэт женщины все еще стоял у стекла. И на краткое мгновение в голове мальчика блеснула надежда на хороший исход. Быть может, она просто постоит и исчезнет? И настанет утро? Быть может, это лишь жуткий сон?

Тень неожиданно пошевелилась впервые за все время и стала отдаляться от окна. Вот силуэт и вовсе исчез, а Миша затаил дыхание, прислушиваясь в бешенному биению собственного сердца.

Ушла?

Нет. Женщина появилась вновь. Но теперь призрак покинул квартиру: мрачная фигура медленно и неторопливо спускалась по лестнице. Вот тень мелькнула на восьмом этаже, седьмом, пересекла шестой и пятый. Миша широко распахнутыми глазами наблюдал за тем, как в желтых прямоугольниках окон то появляется, то исчезает жуткий силуэт.

Первый этаж. Дверь распахнулась, и женщина ненадолго задержалась в свете подъездной лампы. Куда она идет? Мальчик едва мог стоять на ногах от страха, но тело его не слушалось, не позволяло ничего делать – лишь смотреть… Наблюдать за тем, как фигура пересекала двор, то выходя на свет, то растворяясь в тенях.

И вот она уже совсем близко. Четко направлялась к окну первого этажа, в котором замер бледный от ужаса Миша. Он уже хорошо мог рассмотреть призрака: все то же серое платье, темные кудрявые волосы и белое лицо. Голова чуть повернута набок из-за торчащего сквозь кожу шейного позвонка.

Женщина подошла совсем близко, встала прямо под окном так, чтобы мальчик мог разглядеть черную полосу на горле от веревочной петли. Она медленно открыла глаза.

Ее глаза – ярко-желтые окна дома, наполненные светом.

И Миша понял, что он теперь стал пленником этих окон. Мальчик растворился в их свете.

Желтизна заполнила собой все его сознание, а руками словно завладела какая-то иная сила. И когда его пальцы погружались в глазницы родителей, он чувствовал лишь принадлежность к дому. Его не волновали ни кровь, ни запах смерти, ни страх – тот пропал навсегда. Лишь на секунду к Мише вернулось сознание – когда он уже поднялся на стул и надел на горло веревочную петлю. Был ли это проблеск его собственного потерянного разума, либо же пожелание кого-то иного – трудно сказать. Но этого мгновения хватило, чтобы Миша вывел на потолке окровавленными пальцами несколько слов, а после шагнул со стула.

«Не смотри в глаза».

Механический паук

– Бабушка, бабушка! А расскажи мне сказку!

– Сказку? Но ты ведь уже совсем взрослый, а сказки рассказывают лишь малым детям.

– Ну, бабушка! Я не усну, пока ты что-нибудь не расскажешь. Не сказку, хоть страшилку!

– А разве ты не испугаешься, маленький трусишка?

– Я не трусишка! Я не боюсь всяких историй! Расскажи!

– Хм… Раз ты так уверен, то я, пожалуй, расскажу тебе самую пугающую легенду, из всех, что я знаю. И не говори потом, что я тебя не предупреждала.

– Хорошо!

– Жил в нашем городе один деятельный, но бесталанный конструктор. Не проходило и месяца, чтобы не придумывал он очередное новое и совершенно бесполезное изобретение. То создавал он в своей лаборатории несветящиеся фонари, то механизм для разбивания куриных яиц, а однажды даже смастерил вилку, которая становилась граблями. Конструктор трудился в свое удовольствие, даже не пытаясь делать то, что просили у него люди. Всем своим изобретениям он находил место в бесчисленных шкафах в подвале, а многие использовал исключительно для того, чтобы потешить собственное самолюбие. Соседи в открытую смеялись над ним.

И единственный человек, который любил его, помогал по мере своих сил и приносил в дом деньги, чтобы мастер мог кушать, был его родной младший брат. С каким обожанием следил он за работой своего брата-изобретателя, он так им гордился! Ведь он из крошечных деталей и мусора создавал настоящие шедевры. Но в тоже время едкая обида не покидала сердце младшего, потому что злые люди не видели таланта, которым был одарен его брат.

Так проходили дни за днями, великий мастер постепенно начал седеть, а младший молча учился его нелегкому делу, помогая понемногу, ночами листая большие пыльные книги, тихо разбирая и собирая в подвале старые и неиспользуемые изобретения. И вот однажды старший брат открыл младшему свой секрет: всю жизнь он до смерти боялся пауков, а теперь в тайне разработал существо, которое может вычислять их и уничтожать. Это был механический паук, который доходил человеку до колен, он имел восемь длинных тонких лап, больше похожих на спицы, его зубы, острые и блестящие, быстро и проворно щелкали в ожидании добычи. Пугающее создание, работающее на пару, использовало свою добычу вместо топлива, поэтому в доме были истреблены не только пауки, но и крысы. Да, у него было множество недостатков и недоработок, но это изобретение окончательно убедило младшего брата в том, что старший – настоящий гений!

Однако прошло совсем немного времени, как мастер скоропостижно скончался от заражения крови, поцарапавшись об одну из ржавых деталей, в бесчисленном множестве валявшихся в его лаборатории. Какая тяжелая потеря это была для младшего изобретателя, но он не позволил себе грустить ни минуты, а сразу же решился продолжить дело брата, чтобы усовершенствовать его творения, и имя великого конструктора не исчезло в безызвестности. Дни и ночи проводил он в лаборатории, трудился, забыв о голоде и жажде. И результатом его работы стал полностью переделанный механический паук брата. Теперь стал он намного больше и опаснее, лапы-спицы были заостренными на концах, от чего при ходьбе создание издавало мелодичный цокающий звук, он стал потреблять намного больше топлива, и поэтому пауки и крысы не могли более прокормить механическое существо с черными глазами-детекторами. Но конструктор и не собирался кормить паука мелкими безобидными тварями – он жаждал отомстить, наконец, всем тем людям, что так и не приняли талант его брата! Именно люди должны были стать пропитанием для ужасного создания.

Темными ночами жестокий мастер незаметно выпускал из дома своего ручного механического монстра, который, быстро щелкая тонкими лапами, перебегал от одного темного переулка к другому, пока не выслеживал одинокого прохожего. Во мгновение ока набрасывался паук на человека, раздирал его на мелкие кусочки своими стальными жвалами и забрасывал внутрь себя, в топку. Так, насытившись, создание послушно возвращалось домой, в лабораторию, где конструктор с ликованием чистил механизмы и думал над тем, как еще можно бы было улучшить паука. С каждым днем ловкость существа лишь росла, он научился опасаться света и громких звуков, съедал человека целиком, не разделывая его на части, но теперь ему требовалось и большее количество топлива – порой за ночь он убивал по пять человек.

Конструктор был в восторге от усовершенствованного изобретения брата, с каждым погубленным жителем города его радость лишь росла. Но люди тоже чувствовали опасность: двери и окна стали плотно запираться, люди старались не ходить в одиночку по улицам, даже в кабаках количество посетителей резко упало – весь город замер в ужасе. Правительственные военные отряды ничего не могли сделать – ведь умное существо слышало громкие звуки и умело от них пряталось, а на большие вооруженные патрули оно даже и не собиралось нападать. Каждую ночь паук все же находил себе жертв, хотя это и стало делать сложнее. Но вот однажды, пробегав по улицам почти до самого утра, монстр так и не насытился вполне. Поэтому он вернулся домой и съел мастера, который был уверен, что и у машины есть чувства, и что его создание не станет нападать на создателя.

С того момента на город опустилась тьма. Паук жил собственной жизнью, он выходил на охоту сразу же после захода солнца и уже не боялся, что кто-нибудь случайно его заметит, ведь последнее, что успел сделать мастер перед своей смертью, – это титановое покрытие, которое могло легко защитить монстра от холодного и огнестрельного оружия, от ударов и даже бомб. Он стал править по ночам над городом. Людей обуял дикий страх, ничто не могло остановить механического убийцу. Из-за того, что люди перестали ходить по улицам в темное время суток, паук догадался, как можно выманивать их из укрытий. Он прятался под окнами низких домов и с помощью своих тонких лапок-спиц выстукивал приятные мелодии, которые рано или поздно заставляли людей просыпаться. А так как источника звука не было видно, то многие неосторожные жертвы открывали ставни и окна, тогда-то умное существо во мгновение ока и хватало человека длинными лапами, впивавшимися глубоко в тело, и утягивало его в свою бездонную пасть.

Но охотнее всего на ловушку паука шли дети, которые подолгу не могли уснуть в кроватях. Приятная звонкая мелодия, доносившаяся снаружи, заставляла их забыть о том, что по городу ходит механический убийца, и доверчиво высунуть голову в ночную темноту. Именно на детях и остановился паук – они попадались чаще всего. Вот и всё.

– Подожди, бабушка! Как это все? Так чем же закончилась эта история? Неужели с пауком так ничего и не сделали?

– Кто-то говорит, что на его поимку на улицы города была выведена вся армия, которая все-таки смогла отыскать и разломать на части это создание. А от других людей я слышала, что был нанят очень талантливый и умный конструктор, что создал ловушку специально для паука, в которую в итоге монстр и попался. Но чаще всего горожане рассказывают о том, что он так и не был пойман, и до сих пор по ночам ходит по улицам. Уже прошло много лет с момента его создания, многие его детали проржавели, спицы и зубы затупились, а детекторы стали хуже работать. Теперь он медленнее передвигается, и не может создавать приятные для слуха мелодии, а питается только кошками и собаками да иногда перепадающими пьяницами, заснувшими в каком-нибудь тупике. Но иногда на улицах за спиной можно услышать легкое позвякивание и поскрипывание механических деталей – это паук идет за тобой!

– Но ведь он же почти разваливается?

– Да, поэтому он и не нападет. Для него гораздо проще есть маленьких любопытных детишек, которые высовываются по ночам из окон, когда он приманивает их.

– А как он их приманивает, если не может больше создавать мелодии?

– Прислушайся, милый… Кто-то зовет тебя.

– Я ничего не слышу!.. Только… Да… Это ветер бьет ветку дерева о мое окно!

– Тихо скребется и стучит она, будто хочет обратить твое внимание.

– Что тут такого?

– Вспомни, у нашего окна не растут деревья.

Черви

В ту ночь Оксане плохо спалось. Она металась по кровати на грани дремы и бодрствования, то откидывая тяжелое одеяло, то закутываясь в него с головой, как в кокон. В конце концов она открыла налитые свинцом веки и сконцентрировала взгляд на силуэте окна. За стеклом только начинала светлеть линия горизонта. Спать ей оставалось около трех часов, но бессонница решила диктовать свои правила в ту ночь.

Внезапно Оксана почувствовала, как по ее руке что-то ползет. Она повернула голову и замерла: на предплечье извивался длинный земляной червяк. Женщина испуганно вскрикнула и резко дернула рукой, сбрасывая мерзкое существо. Червь отлетел в сторону и затерялся где-то в складках постельного белья. Оксана мгновенно вскочила с кровати, включила свет и опасливо начала перебирать одеяло, пытаясь отыскать неприятного гостя.

Откуда на ней взялось это склизкое создание?! Только если упало с потолка, но женщина и подумать не могла, чтобы в ее роскошной квартире, где каждую неделю наводила чистоту клининговая компания, появился червяк!

Наконец она обнаружила трепыхающееся розовое тельце, отчаянно пытающееся найти выход из смятой простыни. Какая гадость! Оксану передернуло от одной мысли, что это существо ползало по ее коже. Женщина сходила в ванную за полотенцем, морщась от отвращения, она убрала червяка и выбросила его вместе с полотенцем в мусорку. Конечно же, после такого потрясения заснуть она не смогла. Только приняла душ и решила поехать на работу раньше.

День прошел скучно и однообразно. Оксана ругала своих сотрудников, которые бессовестно задерживали все сроки, чуть не уволила молодую секретаршу из-за того, что она пролила в коридоре кофе, предназначавшийся как раз Оксане. Еще и в обед позвонил бывший муж, в очередной раз желающий пригласить ее в ресторан, чтобы поговорить о развалившемся браке. Женщина раздраженно бросила трубку, чувствуя, как ее начинает нервировать все вокруг. Вечером, совершенно измотанная, она без сил упала в кровать, даже позабыв сменить постельное белье. У бессонницы не было ни единого шанса в этот раз.

Но ночью Оксана резко распахнула глаза, ощутив, как что-то холодное и склизкое ползает по ее телу. Она закричала и принялась стягивать с себя ночную рубашку, практически разрывая ткань. На ее груди копошились десятки дождевых червей, спутавшихся в единый клубок. Женщина практически перешла на ультразвук в своем вопле, слезы брызнули из ее глаз. Она в ужасе смахнула извивающийся комок и сразу же бросилась в ванную.

Оксана долго стояла под струями горячей воды, она мылась трижды, каждый раз растирая кожу на груди мочалкой до красноты, но никак не могла избавиться от противного ощущения, оставшегося после скользких червей. Она могла понять, если бы в квартире появился один червяк, но когда прямо на нее откуда-то упала или приползла целая куча омерзительных грязных существ, то женщина хотела рвать и метать.

К кровати она так и не смогла подойти, Оксана половину оставшейся ночи просидела в гостиной, переключая каналы по телевизору и ожидая наступления утра. Зато стоило солнцу появиться из-за домов, как женщина принялась терзать клининговую компанию, которая уже много лет осуществляла уборку ее квартиры. Испуганный администратор робко пытался вставить хоть одно слово в безудержный поток ярости, который почти полчаса изливала Оксана на его голову. Она грозила судами, адвокатами и юристами. В конечном итоге фирма согласилась прислать через час бригаду работников, которые должны были обработать всю квартиру до последнего сантиметра, выстирать белье и найти место, откуда лезли проклятые червяки. Оксана, довольная результатами, оставила им ключи и гордо уехала на работу.

По возвращении квартира не просто блестела, она была настолько чистой, что в отполированной мебели можно было увидеть собственное отражение. Компания, однако, сообщила, что никаких червей не обнаружила ни на кровати, ни в иных уголках помещения. Оксане даже показалось, что начальник бригады посмотрел на нее, как на сумасшедшую, пока она пыталась его уверить в том, что червяки действительно были. Кажется, ей так и не поверили.

Всю ночь женщина видела бессвязные кошмары, которые и вынудили ее проснуться. Она выпила воды, немного поворочалась и почесала ногу, которая почему-то жутко зудела. Но пальцы неожиданно наткнулись на что-то мягкое и мокрое. Оксана щелкнула выключателем. Лампа на тумбочке загорелась неярким теплым светом.

И тут женщина закричала так, как не кричала никогда. Все ее ноги, руки, живот и грудь были покрыты воспаленными гниющими дырами, из которых выползали жирные земляные черви. Множество этих тварей оказалось рядом на кровати: они сплетались друг с другом, слепо тыкались в складки одеяла и расползались в разные стороны.

Оксана не помнила сама, как ее пальцы набирали номер скорой помощи, она дрожала всем телом. Черви спокойно вползали обратно в норы, прорытые прямо в живой плоти. Женщина визжала в трубку, одновременно заливаясь слезами. Ее долго не могли понять, но через десять минут все же прибыла бригада медиков. Оксана распахнула им дверь совершенно голая, она порвала на себе ночную рубашку.

Врач, окинув бледное тело внимательным взглядом, опасливо посмотрел на взбудораженную пациентку. Ее кожа была совершенно чиста: никаких рытвин, червей и гниющих дыр. Все, что смогли сделать медики, это вколоть дозу успокоительного и посоветовать обратиться к психиатру в ближайшее время. Оксана, неверяще осматривающая свое тело, на котором еще буквально минуту назад были ужасные раны, даже не успела нагрубить врачам, которые фактически приняли ее за сумасшедшую. Да как они вообще посмели такое сказать?!

В кровати червей больше не было, они словно в одно мгновение куда-то испарились, не оставив следов. Женщина почувствовала, как ее одолевает паника. Что это было? Куда все исчезло? Но ощущения казались такими реальными, это никак не могло быть кошмаром наяву. Спать она больше не могла да и не очень хотела, опасаясь, что еще раз проснется окруженная червями.

Утром она первым делом позвонила старой матери, которая с сомнением восприняла весь этот рассказ. Но дочь она любила, хоть та и была неблагодарной избалованной дурочкой, поэтому посоветовала ей съездить к знакомой бабке-ведунье. Оксана не верила в магию, проклятья и знахарок, которые исцеляли прикосновениями, однако, во всех клиниках, которые она обзвонила после матери, только разводили руками и бормотали о нарушениях сна. Поэтому женщине ничего не оставалось, кроме как сесть в машину и отправиться в соседнюю область. Она надеялась, что долгая дорога ее хотя бы отвлечет.

Ведунья жила на краю небольшого села, затерявшегося на бесконечных равнинах. Дом ее был сложен из старых бревен, а вся крыша поросла травой. Оксана брезгливо отворила дверь, даже не постучавшись. Она и подумать не могла, что кто-то может жить в такой глуши и таких отвратительных условиях. Бабке на вид было никак не меньше ста лет, один ее глаз был закрыт бельмом, а скрюченные артритом пальцы постоянно дрожали. Она усадила гостью за деревянный стол и разложила на платочке замасленные потрепанные карты.

– Сердце твое гнилое и червивое, потому как злая ты. Людей обижаешь почем зря. Вот червячки и повадились наружу вылазить, – прошамкала беззубым ртом старуха. – Как добрее станешь, так и напасть пройдет.

Оксана страшно разозлилась из-за слов старой ведьмы. Она вскочила из-за стола, смела все карты и, яростно сверкая глазами, принялась оскорблять бабку. Никто не смел называть ее злой! Она относилась к людям так, как они того заслуживали! И россказни выжившей из ума старухи не испугали ее. Как только вздумала эта ведьма ставить себя выше Оксаны?! Сама живет в глуши, вся больная и горбатая, только карты и может раскладывать!

Женщина уехала обратно в город, кровь в ее жилах кипела из-за всего услышанного. По дороге она опять позвонила матери и накричала на нее из-за глупого совета съездить к этой знахарке.

Но время шло, а ничего не менялось. Оксана перестала разговаривать с коллегами и ходить на работу, она не звонила матери, выбросила телефон, потому что все клиники в округе ее уже знали и отказывались высылать врачей. Женщина не могла спать, каждый раз, стоило ей опустить голову на подушку, как приходили черви. Дыры становились шире, из них вытекал гной и сукровица, скользкие твари ползали по коже, а под утро пропадали, словно их никогда и не было. Оксана решила совсем не спать, она пила кофе и энергетики, а сама только и делала что плакала в бессильной ярости, мысленно проклиная и старую бабку, которая наговорила ерунды, и мать, которая ее не поддержала.

Прошла почти неделя. В один из дней мать приехала проведать дочку, потому что она не отзывалась на звонки, не читала письма на электронной почте, а на работе и вовсе сказали, что Оксана давно там не появлялась. Матери пришлось вызывать МЧС, чтобы они смогли сломать дверь, потому что никто не открывал ее изнутри. В квартире стоял ужасный запах, который заставил всех присутствующих побледнеть.

В гостиной на полу лежал гниющий труп, в котором только по светлым волосам удалось определить Оксану. Все тело было испещрено дырами, в них беспорядочно копошились длинные земляные черви.

Пирожки от бабушки

– Ну все, Ванюша, уже почти приехали! – мама уверенно направила машину к въезду в деревню с непримечательным названием «Васильки». Колеса зашуршали по гравию, поднимая облака густой пыли, которая мгновенно оседала на придорожной растительности.

– Я не хочу, – едва слышно пролепетал мальчик, крепко сжимая пальцами ремень безопасности.

– Мы уже это обсуждали. Мне нужно ехать в командировку. Я могу оставить тебя только у бабушки, – с тяжелым вздохом в который раз повторила женщина и устало посмотрела на сына в зеркало заднего вида. – Это всего на несколько дней… Тебе же раньше нравилось в деревне!

– Когда там был дед.

Мама бросила сочувственный взгляд на Ваню и предпочла перевести тему. С детьми всегда нелегко говорить о смерти. Когда он вырастет, то непременно сам все поймет.

– Наешься ягод, сходишь покупаться на речку! Только далеко не заплывай, сынок.

– Не буду.

– Вот и умница! А я скоро вернусь. Не успеешь и соскучиться. Еще придется силой тебя домой забирать, – женщина натянуто рассмеялась, но Ваня пропустил мимо ушей ее последние слова. Он сосредоточенно ковырял ногтем заживающую ранку на коленке.

Впереди показался старый деревянный дом. Под воздействием времени он просел, а крыша давно уже нуждалась в ремонте. Все стены ветхого строения оплел ядовитый плющ, а забор практически лежал на кустах дикой малины. Мама остановила машину и заглушила двигатель. Дверь домика приоткрылась, и на пороге появилась розовощекая старуха, спешно отряхивающая руки от муки. Она была невысокого роста, но казалась еще достаточно крепкой для своего почтенного возраста. Поверх ее седых кудрей был повязан простой цветастый платок. Выцветшие голубые глаза излучали доброту. Но эта женщина лишь казалась радушной. Всем родственникам не понаслышке было известно о ее скверном тяжелом характере.