Вторжение: Осколки внутри моего сердца

Взглянув на Алика я почувствовала, как уверенность в ту же секунду покинула меня.

«Ну зачем он снял очки? С ними он выглядел более безобидным.» – подумала я, пытаясь скрыть нервозное смущение.

Зеленые глаза, обрамленные короткими черными ресницами, напряженно смотрели четко в мои.

Нервно вцепившись в сидение своими тонкими пальцами, я слабо улыбнулась.

Он тяжело вздохнул и уставился на свои металлические очки, которые он держал в руках. Доктор задумался о чем-то. Наблюдая за ним, я не могла распознать, о чём конкретно были его мысли. В лице вроде как было сожаление или…раздражение.

– Это был единственный случай? – тихо спросил Алик, не подымая глаз.

Может рассказать ему правду? Он выглядит очень измотанным… Нет. Если я расскажу всё как есть, он будет пичкать меня таблетками и обследованиями. Находиться в больнице я буду намного чаще, чем сейчас.

– Да, – невинно ответила я.

Он вновь тяжело вздохнул, но еле слышно.

– Ев, – начал он, уставившись в экран своего компьютера, – я назначил тебе ЭКГ и 5-Дскан. Будь добра, сходи сейчас во второй кабинет и можешь идти домой.

– Зачем?

– Эти обследования дадут мне больше информации о состоянии твоего сердца.

– Я же сказала, что чувствовала себя плохо всего один раз, – не сдавалась я.

– Ты прошла второй этап? – вдруг сменил тему Алик, обратив взгляд на меня.

– Д-да, – растерянно ответила я.

– Поздравляю. – Доктор еле заметно улыбнулся. – Помнишь наш уговор?

Я кивнула.

– Так вот. Если ты отказываешься выполнять мои требования, я напишу письмо в Академию с информацией о твоём реальном состоянии здоровья. Думаю, смысла в поступлении уже не будет.

Сердце вдруг сжалось от страха. Он не глупый мальчишка. Это взрослый мужчина, который видит меня насквозь во всех смыслах.

«Боже, за что мне это.» – взмолилась я про себя.

– Я поняла тебя, – поспешно проговорила я, вставая с кресла, – второй говоришь кабинет?

Доктор победно кивнул.

– Я свяжусь с тобой, как просмотрю результаты обследования, – заключил Алик, вновь приступая к работе за компьютером.

В следующем кабинете меня уже ждали. Пришлось снять с себя всю верхнюю одежду. Далее на мою грудную клетку надели полу кольцевой аппарат, который изнутри подстраивался под мои формы, будто пластилин. Мне велели не двигаться и просто свободно дышать. Процедура заняла десять минут. Я даже ничего не почувствовала.

«Эти аппараты точно работают?» – задумалась я, но тут же застыла с полу надетой одеждой, смотря в экран диагноста.

Так четко свое сердце я ещё не видела. Оно даже двигалось: сжималось и разжималось.

И что там можно увидеть? Обычное сердце. Бьётся, как у всех. Вот если бы оно не билось, тогда можно было назвать это проблемой.

Почему-то я вышла из больницы подавленной. Неужели моя совесть решила дать знать о себе. На секунду, я даже подумала рассказать всю свою жизнь Алику. Наверное, ещё раза три, если он на меня так посмотрит, своими пронзительными глазами, я будто под гипнозом всё доложу.

Я встряхнула ибрас и он показал мне время. Было пять часов дня. Солнце уже скрывалось за высотками, отбрасывая их угрожающие тени на землю.

Сегодня у меня ночная смена. Я как раз успею, если сяду на магнитокоп.

Кафе «Дивный сад» – там я работаю. Оно находится в тридцати минутах пешком от моего дома и открыт почти круглосуточно. Я устроилась туда, будучи ещё школьницей. Конечно, меня вначале не хотели брать, но я доказала им, что могу выполнять свои обязанности и даже лучше. Когда с мамой произошло несчастье, я была в средней школе. По началу мы с мамой жили на её инвалидное пособие, но вскоре лекарства стали стоить дорого и все государственные деньги уходили на лечение. Так как нам нужно было что-то есть, я начала работать и по началу скрывала это от мамы. Поздние визиты домой, я оправдывала дополнительными занятиями в школе. С того момента я и начала всем вокруг врать, чем я не горжусь. Совесть очень часто пожирает меня изнутри. Например, как сейчас: я нагло врала доктору, который помог мне. Лгала близкому другу, хоть и бывшему…

Моменты из прошлого вдруг начали всплывать в моей голове, словно слайд на высокой скорости, и я, как назло, знала и помнила каждое пролетающее воспоминание.

– Наконец-то, а то я уже подумывала, что ты не придешь, – облегчённо выдохнула Ноами.

Девушка с короткими каштановыми волосами, резко сняла с себя кружевной белоснежный фартук и накинула на мое плечо.

– Я же обещала Ноа. – Улыбнулась я. – Ты же знаешь, я держу обещания.

– Ага, знаю я, как ты держишь обещания, – ответила она, закатывая глаза.

Я вопросительно взглянула на неё.

– "Ой простите, сегодня не получится, я после тренировки ног не чувствую", – с имитировала мой голос Жанна, появляясь из-за двери в подсобку, – "извините, лечу с Луны, не могу выйти на работу…"

Ну последнее предложение явное враньё.

Я возмущенно выдохнула, качая головой.

– Да, да. В самую точку попала. Даже тембр голоса похож, – подметила Ноа, переодеваясь.

– Жанн, причины были реальными. Ты уж точно знаешь, – заверяла я, надевая форму официантки.

– Нет, не знаю, – пожала плечами начальница.

– Да как ты можешь? Я даже доказательства тебе отправляла!

Девочки только посмеялись, будто ликуя над тем, что очередной раз вывели меня.

С ними я работаю достаточно долго. Особенно с Жанной. Это кафе принадлежит ей. Мы знаем друг друга почти пять лет. Моя начальница высокая женщина с весьма плотным телосложением и рыжими кучерявыми волосами.

– В зале пока работает Индира, – сказала начальница, провожая меня взглядом из подсобки, – сегодня нужно поднажать, народу многовато.

– Поняла, – ответила я, впопыхах входя в зал.

Привычный яркий и теплый свет на секунду ослепил меня. Я принялась за работу.

Кафе было довольно скромным. Помещение не большое. Много горшков с цветами украшали стены. Растения были настоящими. Редко в наше время встретишь настоящее растение на территории города. Иногда мне казалось, что именно из-за большого количества зелени, люди часто посещают это непримечательное кафе. Меню было самое обычное. Можно было даже случайно спутать это заведение со столовой. Деревянные круглые столики и стулья кружили по залу, будто рябь на воде. Светло-коричневые стены идеально гармонировали с изумрудными листьями растений. И мы, официантки, в зеленых шелковых платьях до колена, летали от одного столика к другому. Атмосфера здесь всегда была позитивной. Любой человек, войдя в наше кафе уже менялся в лице.

Я смотрела на это количество людей и понимала, что домой я вернусь очень поздно. Возможно даже к утру. Работали мы до последнего клиента, иногда и круглосуточно.

– Выглядишь уставшей, – остановила меня Жанна на пол пути к кухне.

– Жан все хорошо. Просто не выспалась, наверное, – улыбнулась я.

Дело было плохо. Жанна была тем человеком, который чувствует своих сотрудников, лучше, чем их матери. Она была доброй и отзывчивой, но и строгой могла быть. Ей бессмысленно врать, но я всегда пытаюсь, как в первый раз.

Начальница сощурила глаза. Её морщинка, меж рыжих бровей, стала заметна. Она будто через силу отпустила меня, принимаясь за работу на барной стойке.

Я продолжила бегать от столика к столику, расплываясь в улыбке.

– Ох, когда уже можно будет домой идти? – устало выдала Индира, массируя свои лодыжки.

– Не скоро, там ещё пять человек сидят, – ответила я, выпивая целую кружку холодной воды из кулера.

Понимаю ее. Она работала весь день и сейчас до последнего клиента. Индира новенькая. Работает с нами месяца два не больше. Она достаточно красивая девушка. Тёмная матовая кожа и европейские черты лица. Гены решили остановится на ней и одарить невероятным сочетанием черт. Волосы, конечно, у неё были крашенные, светлые, но это очень хорошо гармонировало с её внешними данными. Она была негейкой расы.

Негейцы появились относительно недавно. Они были зарегистрированы, как новая раса людей. Скорее всего из-за них негроидная раса скоро исчезнет навсегда, как это было с европейцами и азиатами в 2196 году.

Выпив всё содержимое кружки, я жадно вдохнула воздух и выдохнула. Я потянула посуду к деревянному столику рядом с куллером и в следующую секунду не могла понять, почему поверхность начала раздваиваться. Частые моргания не помогали. Теперь столов было до десяти, и они накладывались друг на друга. Я прижала кружку к груди и попыталась нащупать стену слева от себя. Мне нужно сползти по ней, чтобы не упасть – это была моя стратегия на такие случаи. Голова стала тяжёлой и начала беспомощно свисать с моей шеи. Я всё-таки нашла стену и спиной облокотилась на неё. Медленно сползая, я пыталась ровно дышать, но с каждым вдохом я чувствовала боль в сердце. Описать это чувство можно было только так, будто внутри сердца оставили тысячу игл, и они растут в размерах, протыкая его насквозь.

Единственно, о чём я могла думать это – «только не здесь, только не сейчас».

Я всё ещё пыталась вглядываться в предметы, окружавшие меня, но я не могла понять на что смотреть. Вещи двигались и размножались. Они кружили вокруг меня, будто танцуя и издеваясь надо мной.

Я перестала чувствовать своё лицо. Губы онемели. Я опустила голову и взглянула на свои руки. Они есть, но я не узнаю их. У меня было 10 или 7 пальцев на одной руке.

Сквозь туман в моём мозгу, я пыталась контролировать ситуацию и спокойно глубоко дышать.

Постепенно чувство и осязание возвращалось ко мне, а боль в сердце притуплялась. Предметы вокруг меня перестали извиваться, и я уже четко могла видеть перед собой знакомый силуэт. Напротив меня сидела Жанна, сжимая мои предплечья и гладя моё лицо своими горячими руками.

– Ты меня слышишь? – голос эхом доходил до моих ушей.

– Да, – хрипло произнесла я.

Начальница с облегчением выдохнула, на секунду опустила голову, затем повернулась к рядом стоящей фигуре.

– Индира, продолжай работать, я сама здесь разберусь, – сказала она.

Девушка поспешно скрылась за стеной.

– Ходить можешь?

Я кивнула и на дрожащих ногах с помощью руки Жанны поднялась с пола.

– Жанн все хорошо. Голова закружилась просто, – оправдывалась я сразу.

Она одарила меня гневным и переживающим взглядом.

– Ев, что с тобой происходит?

– Ничего.

– Знаешь сколько раз за все время работы с тобой я заставала тебя в таком состоянии? Раз восемь! И всегда одни и те же внешние симптомы! – строго произнесла она.

– Всего лишь усталость.

Жанна нервно поджала губы.

– Если не скажешь, что на самом деле с тобой происходит, я сокращу дни твоей работы и найду тебе замену!

И в чём она не права? Я прекрасно понимаю, ей нужно, чтобы бизнес процветал, а с такими работниками как я будет трудно этого достичь. Будто от того, что я скажу правду, она непременно позволит мне дальше работать.

Мысленно, я начала прикидывать, что буду делать, если начальница решит уволить меня.

Где мне брать ницы?

Я слышала, что в академии выплачивают стипендию и весьма недурную, а за хорошую учебу ещё и подбрасывают дополнительно. Ещё можно поискать работу в центре города. После академии могу подрабатывать…

– Я не гоню тебя Ева, – сочувственно проговорила Жанна, развевая мой мысленный поток и поглаживая меня по голове, – ты как сотрудник для меня очень дорога, я не могу по собственному желанию тебя выгнать. Я просто переживаю за тебя. Эти приступы «усталости» очень страшные.

Последняя ее фраза заставила меня напрячься. Я никогда не задумывалась, как приступы выглядят со стороны.

– У меня всего лишь кружится голова, неужели со стороны это выглядит по-другому? – спросила я.

Девушка жалостливо выгнула брови и тяжело выдохнула.

– Тебе нужно обратиться в больницу. Не обижайся, но в следующий раз я вызову врача.

Я ухмыльнулась и хотела вселить в нее сомнения по поводу моего здоровья, но она перебила меня.

– Сейчас можешь идти домой! – она резко встала и начала подавать мне одежду.

Я недоуменно взглянула на нее.

– Не спорь со мной. Я не позволю тебе в таком состоянии работать дальше. Отлежись дома или обратись наконец в больницу. Как отдохнешь, пиши, разберёмся с твоим графиком.

Она помогла мне одеться и сопроводила из своего кафе. Жанна хотела вызвать такси, но я убедила её в том, что сама в состоянии добраться до дома.

В голове смешались стыд, безысходность и подавленность. Я старалась не думать об этом.

В чём смысл моих действий? Почему я всем вру? Почему не хочу лечиться? Смогу ли выздороветь, если буду под наблюдениями врачей? Конечно, нет! Иначе бы моя мать давно была здоровой. Эти приступы мешают мне жить, но они ведь не такие частые. Такое бывает примерно раз в месяц. Главное, чтобы не в общественном месте. Вся моя ложь вертится вокруг одной цели. Стать сайадом! Я исполню свою мечту, а может и к тому времени найдут лекарство от этой болезни. Если я сейчас займусь своим здоровьем, то потеряю большое количество времени. Таблетки и бесконечные обследования никак не помогут мне избежать этих приступов.

На самом деле, я не отношусь к своему здоровью столь пренебрежительно. Я изучаю эту болезнь. Слушаю интервью врачей. Все они как один утверждают, что найти лекарство смогут, только нужно немного больше времени.

Я встряхнула ибрас и взглянула на время. Сейчас почти двенадцать часов ночи. Надеюсь, мама выпила лекарство и легла спать. Ей нужно соблюдать режим.

На улице было довольно тихо, только изредка слышалось эхо пролетающего магнитокопа и вибрации машин, летающих над магнитной дорогой.

Давно привыкнув, к тому, что ночью за барьером звёзды размытые, как солнце, если смотреть на него сквозь пленку, я даже не взглянула на небо. Я лишь шла вдоль колючей проволоки, из которой было сплетено высокое ограждение, и смотрела будто сквозь него. Длинные стволы деревьев с сухими жёлтыми листьями, будто ещё одна стена ограждали город от своих тайн. Я больше не входила в этот лес с того момента, хоть меня и тянуло исследовать его. Когда я стану сайадом, это будет моей работой. Я должна буду не только защищать город, но и расчищать лес, чтобы избежать нападения инопланетных существ. Когда я думаю об этом, моё сердце с благоговением замирает.

Наш с мамой одноэтажный дом, расположен неподалеку от железного ограждения. Он единственный такой. Нет, мои родители не строили его специально возле запретной зоны. Когда еще был жив мой отец, забор стоял намного дальше от нашего дома. Его территорию незаметно расширяют с каждым годом. Государство часто предлагает нам съехать из нашего дома, но мы с мамой очень упрямые. Его построил мой отец, как мы можем его бросить? Это определенно невозможно!

Аккуратно войдя в дом через темно-коричневую дверь, я вслушалась. Было очень тихо. Мама наверняка заснула уже. Не слышно, я прокралась в комнату мамы. Удостоверившись, что она сладко спит, я направилась в свою комнату. Переодевшись, я пошла в душ.

Теплые капли освежающей воды, ливнем окутали мою голову и обнаженное тело. Некоторое время, я просто стояла, вспоминая сегодняшний день. Пожалуй, самое жуткое, что со мной произошло это сон. Я всё не могла выкинуть его из головы. Это абсолютно точно был не сон, а воскресшее воспоминание.

Но почему сейчас?

В темноте моих закрытых глаз, показался нефритовый взгляд. Я резко разлепила веки, и вода тотчас залила зрачки. Я нервно поморгала и судорожно выдохнула горячий воздух.

«Это было давно! Когда я была наивной девочкой! Сейчас это не имеет смысла! Это отвлекает. Я не должна думать об этом.» – громко подумала я.

Но эти воспоминания один за другим, будто разблокированные файлы всплывали в голове. Я пыталась их стереть.

Выкинуть!

Вырезать!

Не получалось…

Сознание не слушалось меня. Сердце обдало холодом, затем чем-то раскалённым и я поспешила заканчивать купание, попутно отвлекая мысли на более простые вещи.

Лёжа в кровати с мокрой головой в полной темноте и еле входящим светом луны через панорамное окно, я нервно моргала, переводя взгляд, то в один угол комнаты, то в другой. Затем, я навела ибрас на белый экран, который был встроен в потолок над моей кроватью.

Тут же по потолку заскакали круглые значки. Держа руку в невесомости, я навела палец на нужный мне раздел и открылась страница.

На всей земле пользовались лишь одной социальной сетью – Вордстор.

Это приложение можно было использовать самыми различными способами: знакомства, фото, видео, новости, ведение бизнесов и многое другое. Моя страница была не особо примечательной: 58 публикаций и 897 смотрителей. Фотографировала я себя редко, чаще всего, я делала снимки того, что меня окружает. Открыв поиск, я принялась делать то, для чего я открыла это приложение.

«Алик Фарид» – ввела я в пустую строку.

Только один аккаунт с непонятной чёрно-белой аватаркой. Перейдя на страницу, я округлила глаза в удивлении.

2 публикации и 189 тысяч смотрителей. Первая была фотография макета сердца, который возвышался над большим количеством книг и бумаг. Подпись под публикацией: «наше с вами сердце перекачивает около 7600 литров крови каждый день. Вы знали, что это эквивалентно количеству топлива для поездки на Луну и обратно?».

Он буквально живет своей работой.

Я устало ухмыльнулась и перешла ко второй публикации. Моя улыбка тут же стерлась. Там была круговая карусель из нескольких фотографий. Первое фото это голубое небо с виднеющимся в нижнем левом углу козырьком крыши школы, которую мы закончили. На втором фото был большой, открытый школьный стадион в котором четко изображены бегающие мальчишки, среди которых был Алик. На третьем фото был изображен маленький стебелек растения, который буквально вырос из асфальта, пробивая его насквозь. На четвертом изображении был он сам, сидевший на ступеньках, освещенным жарким солнцем возле школы, сгорбившись над планшетом.

Моя кровь вдруг стала такой горячей, что я чувствовала, как она прожигает нежные стенки моего сердца. В данный момент я не понимала, были ли эти симптомы от болезни или от осознания того, что все эти фотографии делала Я.

Глава 4. Этап третий.

Нежный ветерок подул в его сторону и чёрные волосы всколыхнулись, оголяя гладкий бледный лоб. Он нахмурился. Что-то, что он прочитал в своём планшете, заставило его задуматься. Я робко села рядом, взглянув на чужой экран.

– Эволюция человека? – спросила я.

Он кивнул и продолжил изучать учебный материал.

Мне так хотелось, чтобы он обратил внимание на меня. Хотелось задать ему уйму вопросов. Завести диалог. Но я не решалась прервать его немую беседу с биологией.

Какое-то время, я всё ещё сидела рядом, изучая его профиль. Он был таким красивым. Девочки с моего класса не понимали это. Несуразный, худой очкастый мальчишка с плохим стилем в одежде и глупой прической. Никому он не нравился, кроме меня.

«Что, если я расскажу ему, что чувствую? Поймет ли он меня.» – думалось мне.

– Прекрати пялиться, – выдал парень, не сводя взгляда с планшета.

– Мне интересно, что ты читаешь. Можешь объяснить для меня эту тему?

Он удивленно посмотрел на меня. Солнце осветило половину его зрачка и глаз стал на тон светлее.

– Эту тему изучают в старших классах. Тебе до этой темы еще много чего проходить нужно.

– Когда я дойду до этой темы, ты уже закончишь школу.

– Само собой.

Он изучающим взглядом всматривался в моё лицо. Я вдруг зарделась и отвернулась, рассматривая окружающую обстановку. Мы сидели во дворе школы на перерыве. Шёпот ветра и пение птиц для нас были ближе, чем голоса учеников, которые доносились со школы. Я робко посмотрела в сторону друга и к счастью, он обратил всё внимание на планшет, но всё же я почувствовала лёгкое разочарование. Нет, я не стану ему говорить о своих чувствах.

– Ты мне нравишься Алик, – вдруг произнесла я.

Неожиданно стало тихо и даже ветер перестал развивать наши волосы. Он посмотрел куда-то сквозь планшет и затем перевел взгляд на меня. Я прикусила собственный язык в наказание за ослушание своего разума.

Моё сердце бешено колотилось в груди.

Что будет, если он тоже признается. Когда мы сможем пожениться? После школы или после его учебы в университете? Так долго ждать…

– Прости, Ева, у меня нет на это времени, – заключил он, всё ещё всматриваясь в мои глаза.

В моей груди образовалась дыра. Все органы и чувства вдруг водоворотом стало засасывать в эту бесконечную тьму сожалений и разочарований.

Понимающе кивнув, я встала собираясь уйти, но вдруг начался сильный ветер и полетели голубые искры. Позади нас образовался огромный кругообразный портал. Он искажал пространство вокруг себя и буквально распиливал ступеньки из мрамора.

Я испугано крикнула Алику, что бы он бежал, но он будто не слышал меня. Существо, вышедшее из темноты, вдруг потянуло щупальца к моему другу.

Резко разлепив глаза, я быстро дышала и вздрагивала всем телом. Моя пижама была мокрой. Я испугано оглядывала комнату и к-счастью в ней никого не было.

Это был всего лишь сон.

Закрыв лицо потными руками, я пыталась вспомнить детали сна. То были воспоминания вперемешку с ужасами неизвестности. Последние несколько дней мои сны стали странными. Я помотала головой и глубоко вздохнула, встав с кровати.

Экран на стене в моей спальне отражал время: шесть утра.

Я тихо прокралась в ванну и встала под холодный освежающий душ. Маме ещё можно поспать, а вот я уже не усну. От холодной воды кожа покрывалась мурашками, но мне было всё равно на температуру воды. Я так хотела избавиться от постыдного прошлого, что начала заставлять себя думать о следующем этапе в Академии. Скорее всего это будет связанно с физической подготовкой.

Выдержит ли мое хрупкое тело этой нагрузки?

С этим вопросом, я посмотрела на свое отражение в зеркале. Еле заметные кубики на животе, ямки от мышц на спине и хорошо развитые бицепсы внушили мне немного уверенности. Все-таки тренировки в течении нескольких лет дали свои плоды.

– Доброе утро Ева, – прозвучал электронный голос, когда я вошла в гостиную, – Лале еще не проснулась?

Я испуганно вздрогнула и зашипела в неизвестность.

– Она еще спит! Заткнись!

– А почему Ева встала так рано? – шепотом спросил Длюту.

– Не твое дело! – Я равнодушно вошла в свою комнату, чтобы переодеться в чистую одежду.

– Кто такой Алик? – послышался тихий электронный голос в моей комнате.

Я подозрительно осмотрелась, ища источник звука.

– Засранец, как ты пробился в мою комнату? – прорычала я.

– Понял, Алик-засранец! – невозмутимо произнес Длюту.

– Это ты засранец!

– Почему?

– Я поставила пароли на свои гаджеты, как ты вошел в мою систему?!

– Ваш пароль было нетрудно отгадать. – Готова поспорить, что в его голосе я даже уловила издевательскую улыбку.

Я тяжело вздохнула и плюхнулась на заправленную кровать. Через буквально пять минут надоедливый голос снова послышался в моей спальне.

– Поскольку Вы не отвечали на мой вопрос, я нашел Алика в сети. Алик Фарид – знаменитый молодой кардиохирург. В 20 лет провел первую удачную операцию по пересадке сердца своими руками, без помощи робототехники. Признан самым молодым талантливым доктором на земном полушарии. В 24 года он стал учёным четвертой степени. Не женат и не встречается. На интервью частенько говорит, что личная жизнь его не заботит, он полностью сконцентрирован на работе…

– Прекрати! – перебила я его.

Наступила долгожданная тишина и я прикрыла глаза, чтобы сконцентрироваться на внутреннем дыхании. Это успокаивало. Вскоре я нервно фыркнула и перевернулась на бок.

«Алик не меняется. Все такой же. Весь в учебе. А мне то что? У меня своих дел по горло!» – недовольно пробурчала я.

Я резко встала и пошла на кухню сердито готовить завтрак.

Лале я приготовлю овсяную кашу с фруктами, а сама чай попью. Крупы достаточно дорогие, поэтому лучше экономить.