Владимир Высоцкий…и его «кино»

– Ну, пойдём купаться.

Выкупались в море, позагорали, и, мне думается, он так и не понял тогда, что я его просто не узнал. Не узнал, что это Высоцкий». [2]

Оператор фильма В. Козелов:

«Это всё было на моих глазах. На “Вертикаль” его (Высоцкого. – М. Ц.) привезли, я делал пробу. Там на эту роль нужен был бард. И чего-то Осипова (главный оператор фильма “Вертикаль”. – М. Ц.) не было на студии. Привезли Высоцкого. Говорухин мне говорит: “Быстро сними как-нибудь. Мне надо показать его худсовету”. Никто ж не видел, как он выглядит. Я взял “конус”, быстро выскочил на угол операторского цеха – там труба торчит в катакомбы. Он так опёрся о трубу, и я его снял. Без грима и даже без звука. Он что-то рассказывал, из-за шума камеры я не мог понять, что. Я даже с рук снимал, без штатива. Быстро проявили, показали худсовету. Они утвердили». [3]

Е. Рудых, член сценарной комиссии фильма, запомнила ситуацию иначе:

«В кинофильм “Вертикаль” пробовался один очень симпатичный паренёк, который пел студенческий фольклор… (И ни слова о предварительных идеях попробовать в фильме Ю. Визбора или Б. Окуджаву! – М. Ц.) В общем, симпатично было. И поэтому меня очень удивило, когда Говорухин стал настаивать на Высоцком, который отнюдь не блистал на пробах.

И я стала спрашивать Говорухина: “Слава, почему ты именно настаиваешь на этом?” – “Понимаешь, у него такие песни!” И он дал мне послушать его песни. И когда я услышала, уже и речи не могло быть о ком-то другом». [3]

По словам Елены Рудых, члены худсовета никаких претензий к песням Высоцкого с самого начала не имели. Но это противоречит воспоминаниям сценариста И. Менджерицкого:

«Это было у меня на глазах, что называется. Там такие были дебаты по поводу песен Высоцкого! Они размножили тексты и всех, в том числе меня, заставляли читать эти тексты. Говорили с большой иронией: “Давайте будем обсуждать эту поэзию…”» [4]

Об этом же вспоминает и С. Говорухин:

«Мне приходилось слышать, будто весь фильм задумывался как способ легализации песен Высоцкого. Ничего подобного – Высоцкий был тогда уже достаточно известен и выступал. И песен сначала не предполагалось – он написал их после, они очень не понравились худсовету, потому что там с ними знакомились по текстам, а текст о песне никакого представления не даёт». [5]

Не согласен с мнением Е. Рудых и режиссёр В. Козачков, тесно общавшийся с Высоцким в середине 1960-х гг.:

«Во время съёмок “Вертикали” у нас пришёл новый главный редактор Станислав Стреженюк… И наша коллегия не хотела принимать песню. “Ну что это за стихи? «Мерцал закат, как блеск клинка…» Ну, это не стихи…”» [3]

По мнению В. Козачкова, именно вмешательство С. Стреженюка спасло это песню. В благодарность за это Высоцкий оставил ему автограф: «Моему первому редактору».

Любопытная деталь содержится в коротких воспоминаниях редактора «Вертикали» В. Решетникова:

«Песни, как правило, были вполне законченными, слова отточенными, и если мне как редактору какое-то слово не нравилось, приходилось довольно упорно с автором спорить. На изменения Высоцкий шёл неохотно, но если удавалось его убедить, он соглашался. Меня не устраивало четверостишие: “Отставить разговоры! Вперёд к тем облакам! Ведь это наши горы, Они помогут нам!”

“Володя, – говорю ему, – я бывший военный, привык воспринимать команду «Вперёд!» конкретно, топографически, поэтому «вперёд к тем облакам» принять не могу…” Высоцкий сперва заартачился, потом уставился в текст, подумал и сказал:

“Пожалуй, ты прав. А если сделаем так: «Отставить разговоры! Вперёд и вверх, а там…»2 [6]

Съёмки заключительной сцены фильма. Одесса, ноябрь 1966

Воспоминания С. Стреженюка содержат детали уникальные – по его словам, это именно он познакомил Высоцкого со сценарием «Вертикали»! Он приехал в Москву, где получил от С. Тарасова сценарий будущего фильма, и читал его, сидя в гостинице. Ближе к ночи захотелось поесть, и С. Стреженюк отправился в ресторан ВТО, где Высоцкий в это время находился в компании А. Макарова, Л. Кочаряна и А. Тарковского. С. Стреженюк подошёл к столику, представился и попросил разрешения присоединиться.

«Потом мы пошли к Кочаряну домой. Володя взял гитару и стал подряд, всё, что у него было, петь. И он предложил написать к фильму песни». [3]

Стреженюк с гордостью говорил мне, что фактически это именно он привёл Высоцкого на Одесскую киностудию и он же потом настаивал, чтобы некоторые песни были из фильма удалены.

«Когда фильм был уже готов, оказалось, что там на девять частей приходится одиннадцать песен Высоцкого. Я сказал ему: “Володя, надо снять пару песен, а то получается концерт”. Высоцкий обиделся, он был очень самолюбивый человек, но мы на коллегии сняли всё-таки две песни. Когда Володя посмотрел фильм на худсовете, он оставил мне автограф на моей книжке. Она называлась “Журавли”, вышла она в Одессе. Володя написал: “Моему первому редактору Стасу Стреженюку от Володи Высоцкого”. Эту книгу у меня взял на выставку Одесский литературный музей, и до сих пор пока не вернули». [7]

С. Стреженюк говорит о двух исключённых из фильма песнях. Долгое время я знал только об одной – «Скалолазке». Была ли другая?

По словам Л. Лужиной, оказывается, была!

«Ещё одна песня должна была быть. В одной из сцен звучат несколько строчек: “Люди, падая, бьются об лёд. Гололёд на Земле, гололёд…” Он эту песню пытался написать, исполнил две-три строчки… И дальше она у него не пошла». [8]

Л. Лужина не права, песня «пошла» и была написана в том же 1966 году. Важно, однако, то, что она предлагалась Высоцким в «Вертикаль». До сего времени этот факт оставался неизвестным!

В том же интервью Л. Лужина подтверждает тот факт, что песни Высоцкого принимались, что называется, со скрипом.

«“Скалолазку” вырезали из картины. Худсовет придрался: мол, у вас в фильме один Высоцкий, что-нибудь убирайте, иначе картину не выпустим. Пришлось выбирать. Ведь все остальные песни скреплены драматургией картины, а эта – скорее лирическое отступление. Жалко, что она не вошла в фильм, сцена была снята необыкновенно красиво. Володя пел мне её в палатке. Мы были вдвоём, все ушли на восхождение. В это время опустилось облако и разделило нас. А Володя в этой сцене песней “объяснялся” мне в любви». [8]

О том, как проходили съёмки картины, рассказывали многие люди, так или иначе принимавшие участие в работе. Однако, как уже говорилось выше, нас в данном случае интересуют только одесские эпизоды. Г. Воропаев, актёр, исполнитель роли альпиниста Геннадия:

«Мне позвонил Говорухин, он собирался снимать “Вертикаль” и пригласил в Одессу на кинопробы. Он при этом сказал: “Будешь жить в гостинице «Дружба» в одном номере с Высоцким!” А я не знал, кто такой Высоцкий! От аэропорта я ехал на такси. Подъезжаю к гостинице, на счётчике набежало что-то рубля два. А у меня десятка одной бумажкой, мельче денег нет. И таксист мне сдачи не даёт, говорит: нету. Спрашиваю его: ну и что будем делать? В это время к нам подходит молодой человек и спрашивает про такси: освободилось?

“Да, – говорю, – но нам не разойтись никак…”

“Сколько на счётчике?” – Называю сумму.

Сцена «Палатка» с Ларисой Лужиной. Одесса, ноябрь 1966

“Я беру её на себя”, – говорит он, садится в машину и уезжает.

Вхожу в гостиницу, беру номер и вижу: портфель и гитара…

А буквально минут через тридцать в мой номер входит парень, который взял машину.

Я удивляюсь: что же это такое? А парень говорит:

– Я – Высоцкий, здорово!

– Здорово…

Он уже тогда был популярен. Это я его не знал. Вот почему Говорухин так многозначительно говорил: “Будешь жить в одном номере с Высоцким!”» [9]

Руководитель группы альпинистов, мастер спорта Л. Елисеев:

«О сценарии я не говорю, с альпинистской точки зрения в картине было много надуманных и даже невероятных ситуаций… И если в фильме что-то и объясняет идею и философию альпинизма, то это песни Высоцкого». [10]

Впрочем, это уже другая тема. Все песни, написанные Высоцким для фильма, были созданы в горах Кабардино-Балкарии, где в основном снималась «Вертикаль». Нашей же темой является Одесса. Какие эпизоды фильма снимались там?

Собственно, Высоцкий занят всего в двух «не горных» эпизодах – в начальной сцене, где участники будущего восхождения собираются в квартире у Риты (актриса М. Кошелева), и в заключительной сцене на вокзале, когда альпинисты прощаются до будущего года. Оба эпизода снимались в Одессе.

Есть, однако, ещё один эпизод, имеющий отношение к Одессе. Он снимался в двух местах – в горах и в павильоне на Одесской студии. Речь идёт о споре Ларисы (Л. Лужина) и Володи (В. Высоцкий) в палатке. Послушаем тех, кто принимал участие в картине.

Л. Лужина:

«Сцена “В палатке”, где он поёт “Свои обиды”. Он так и не закончил эту песню. Хотя мы все просили, потому что уж очень хорошая была задумка, щемящее очень и по смыслу. Вот у него всё время она крутилась. Он её начинал писать и никак не мог до конца. Причём как – он всё время напевал. Эта песня случайно вошла в картину. Потому что у нас разговор какой-то идёт. И, в общем, как будто какие-то паузы. И Володя взял гитару и поёт. Вот саму сцену эту, разговор наш, снимали в павильоне. А вот палатка, когда там он говорит, то это в горах снималось. Павильонов же очень мало. Вот начало картины, где герои сидят за столом, – это в Одессе. Даже не павильон. Это какую-то комнату снимали, просто интерьер». [11]

Ю. Горобец, работавший в «Вертикали» как неофициальный художник-постановщик, рассказал минскому высоцковеду А. Линкевичу, что эпизод, где Высоцкий поёт песню Лужиной в палатке, снимался в декорациях. [3]

Это же подтверждает и оператор В. Козелов:

«Мы в павильоне ещё снимали, в третьем павильоне. “Палатку” снимали, “обмороженного человека”». [3]

Досъёмки фильма проходили в ноябре 1966 года, таким образом, эпизод «В палатке» с участием Высоцкого оказывается точно датированным. Начальный эпизод (и, видимо, «Прощание на вокзале») был снят несколько раньше – в октябре. Снова слово В. Козелову:

«У меня есть фотография одна: в цивильной одежде все съёмочные герои в квартире – это единственная фотография снята в квартире у героини. Павильон. Декорации. Снимал фотограф картины. Это уже конец съёмок, когда с гор приехали». [3]

Существуют ещё два воспоминания участников событий.

Г. Волошин, бывший на «Вертикали» художником-гримёром:

«Был случай, когда я гримировал Володю в автомобиле, прямо на ходу, по пути из села Красные Окна, где он был занят в “Коротких встречах” Киры Муратовой. Надо было успеть до отхода поезда Одесса – Москва. На перроне вокзала нас ожидала съёмочная группа “Вертикали”. После короткой репетиции был снят эпизод приезда альпинистов». [12]

О съёмках «Коротких встреч» будет сказано далее, а пока отметим: все непавильонные сцены там снимались летом. Таким образом, если описанный эпизод гримирования в автомобиле действительно был, то он никак не мог быть в ноябре.

На мой взгляд, нет оснований сомневаться в том, что фильм был полностью закончен к ноябрю 1966 года.

Предстояло озвучание картины. Логично предположить, что оно будет происходить на студии, которая выпускает фильм. Не всё в жизни, однако, происходит логично.

Г. Воропаев, исполнитель роли Геннадия, был постоянно занят в спектаклях ленинградского Театра комедии. «Николай Павлович (Акимов, главный режиссёр театра. – М. Ц.) не отпустил меня, и “Вертикаль” частично озвучивали на “Ленфильме”». [13]

Учитывая, что Г. Воропаев занят почти во всех эпизодах фильма, логично предположить, что практически весь фильм озвучивали на «Ленфильме». Остаётся открытым вопрос о том, где происходило озвучание песен.

Коллекционеры фонограмм привыкли считать, что запись песен делалась в Москве. Ветеран Одесской киностудии Г. Заволока полагает, что запись могла быть сделана в Москве, а оригинал привезли в Одессу, где был замечательный оркестровый зал. [3]

Итак, несмотря на обилие мемуарного материала, вопросы у внимательного исследователя остаются. Кто пригласил Высоцкого в «Вертикаль»? Где проходило озвучание песен? Принимались ли песни с трудом, как о том говорит С. Стреженюк, или проблем с ними не было, как запомнилось это Е. Седых? Попробуем выяснить эти вопросы у коллеги С. Говорухина – режиссёра Б. Дурова:

Б. Д. Мы были с Говорухиным в Одессе, обсуждали разные вопросы, связанные с «Вертикалью». Он меня спрашивает: «А ты Володю Высоцкого лично знаешь?» – «Нет, – говорю, – не знаю, не видел никогда». Он сказал: «Я тоже». Мы оказались на этом фильме вдвоём, потому что были выпускниками ВГИКа, а тогда редко одному человеку сразу после ВГИКа давали постановку. Мы согласились делать фильм вдвоём, чтобы сделать эту картину и быстрее начать работать самостоятельно. Мы поделили обязанности. Я должен был поехать в Москву искать актёров, а Говорухин поехал искать натуру. Он раньше немножко бывал в горах, в отличие от меня. Встретился я с Высоцким в Москве. К тому времени я уже знал некоторые его песни, которые в народе ходили. Я ему рассказал о фильме, дал сценарий. Он прочитал и сказал: «По-моему, дерьмо полное». Я говорю: «Ну, ты угадал, полное дерьмо». Вернулся я в Одессу, рассказал Славе Говорухину о встрече с Высоцким. Слава говорит: «И какое он впечатление на тебя произвёл?» Я говорю: «Да никакого. С ним будет, наверное, сложно работать».

Тем не менее мы решили Высоцкого вызвать в Одессу. Он в то время с Театром на Таганке находился на гастролях. Созвонились, Высоцкий говорит: «С удовольствием приеду». Кажется, он сказал тогда, что до этого никогда в Одессе не был. К тому времени, как он приехал, мы постарались услышать как можно больше его песен, кассет тогда уже у людей много было.

М. Ц. А пробы на фильм Высоцкий проходил?

Б. Д. Нет, фактически проб не было.

М. Ц. Говорухин в своё время писал, что на кандидатуре Высоцкого остановились не сразу. Была идея позвать Визбора…

Б. Д. Да, думали мы и о Визборе, но Визбору очень не понравился сценарий. А потом он нам сказал: «Ребята, я очень жалею, что не согласился писать песни в ваш фильм». Я ему на это сказал: «Юра, а я не жалею, потому что таких песен, как Володя, ты не написал бы. Ты создал бы другие, а нам нужны были строгие, мужские, солдатские – такие, как Володя написал». Вот на том мы тогда и расстались.

М. Ц. Насколько трудно было «пробить» песни Высоцкого, сделать так, чтобы они прозвучали в фильме?

Б. Д. У нас с Говорухиным в этом плане проблем не было.

М. Ц. Где проходило озвучание песен для «Вертикали»?

Б. Д. В Москве. В то время Одесская киностудия была как бы филиалом студии имени Горького, поэтому озвучание проходило там». [14]

Главное разногласие в воспоминаниях людей, так или иначе причастных к созданию «Вертикали», – это вопрос о том, легко или нет прошли песни Высоцкого худсовет. Полагаю, что все точки зрения примиряет высказывание С. Говорухина: «Когда ко мне пришла на картину совсем молодая Соня Губайдулина, про которую никто ещё и знать не знал, что она великий авангардный композитор, – вот тогда эти песни заиграли, она сделала фантастическую оркестровку». [2]

Сама С. Губайдулина о работе в «Вертикали» рассказала мне так:

«Меня пригласил режиссёр Станислав Говорухин. Мне было там приятно работать, потому что композитору давали свободу. Говорухин так и сказал: “Я ничего не понимаю в музыке, сделай так, как ты хочешь”. Я и делала так, как я хотела. Причём я видела, что включается ещё один план, совершенно отличающийся от того, как я вижу и как я слышу, и в это другое видение фильма включается такое совершенно необыкновенное явление, как песни Высоцкого. Эти песни под гитару играли в фильме очень большую роль. Одну из песен Высоцкого мне пришлось обработать, чтобы мог участвовать оркестр. Это было наше единственное соприкосновение чисто музыкальное. Сама музыка была совершенно другого рода. Включение в кинофильм двух противоположных звуковых планов – один социальный и совершенно другой – природный, – на мой взгляд, было продуктивным.

М. Ц. А были ли у вас с Высоцким обсуждения музыки?

С. Г. Нет, чисто музыкальных встреч, таких, чтоб два автора встречались, обсуждали что-то – такого не было.

Работа в этом фильме была очень приятной для меня ещё и потому, что было много встреч с хорошими художниками и хорошими людьми, в том числе и с Владимиром Высоцким, который одухотворял всю атмосферу при создании этого фильма. Я была среди публики, когда он у костра, где-то в горах, пел свои песни. Его искусством я восхищалась не как композитор, который будет писать музыку в тот же фильм, а просто как слушатель». [15]

Вот теперь всё становится на свои места: от чтения текстов альпинистских песен Высоцкого, записанных на бумаге, члены худсовета в восторг не пришли, но когда не прочитали, а услышали эти песни в записи с оркестром, их мнение изменилось в лучшую сторону.

Итак, в основном на все вопросы получены ответы, а небольшие разногласия в оценке событий вполне могут быть объяснены несовершенством человеческой памяти – не забудем, что с момента создания «Вертикали» прошло уже сорок лет!

6 декабря 1966 года директор Одесской киностудии Г. Збандут отправляет письмо С. Иванову, председателю Комитета по кинематографии при Совете министров УССР:

«При этом представляем Вам законченный производством Одесской киностудией художественных фильмов полнометражный художественный фильм “Вертикаль” (“Мы одержимые”)».

Дата данного документа, ныне находящегося на хранении в Центральном государственном архиве-музее литературы и искусства Украины, убедительно свидетельствует, что никаких съёмок 29 декабря не было.

7 января 1967 года, через месяц после процитированного выше письма Г. Збандута, состоялось обсуждение фильма. В целом члены худсовета оценили фильм неплохо, но недостатки, конечно же, бросались в глаза сразу.

Б. Тарасенко: «Немного потеряна драматургия – выпали военные эпизоды. Не совсем нравится финал. Он опровергает то, что заявлено в фильме».

М. Омельченко: «Мне не нравится финал. Появляется мысль, что люди уходят в горы не от хорошей жизни. Песни хорошие, но их много».

В. Проценко: «Финал нужно изменить. Создаётся впечатление, что люди уходят в горы от мещанства, от скуки земной жизни… Что касается игры актёров, то им делать нечего. Песни хорошие, но вложены в уста человека очень неопределённого. Поёт о мужестве, дружбе, героизме, а сам в горы не пошёл».

В. Лившиц: «На мой взгляд, фильм очень слабый. Есть хорошие эпизоды, интересные съёмки, но нет драматургии. В картине прочитывается мысль, что люди уходят в горы от скучной земной жизни. Это бегство от цивилизации».

Тем не менее фильм вышел на экраны без всяких изменений. Наверное, поздно уже было что-то менять. Фильм надо было или переснимать заново, или класть на полку, или выпускать на экран. На счастье Владимира Высоцкого, был выбран третий вариант – и с этой картины началась его всесоюзная известность.

Глава: 15

Фильм: Короткие встречи

Дата: 1968

Свою вторую роль на Одесской киностудии Владимир Высоцкий получил, ещё не полностью закончив работу над первой. В письме Л. Абрамовой, посланном из гостиницы «Иткол» в Кабардино-Балкарии, куда Высоцкий прибыл для участия в съёмках горных эпизодов картины, он сообщал:

«А на следующий день (это пока ещё в Одессе) дали мне почитать ещё один сценарий, режиссёр женщина, Кира Муратова, хороший режиссёр, хороший сценарий, хорошая роль, главная и опять в бороде (фотография оттуда), сделали кинопробу, дали за неё денег. Посмотрели: хорошо я сыграл, хорошо выглядел, хорошо говорили (ударение надо делать на слове хорошо). Но это вряд ли выйдет по срокам, а жаль. Можно было отказаться от альпиниста (т. е. роли в «Вертикали». – М. Ц.), но жалко песен и места съёмок». [1]

Таким образом, со сценарием Высоцкий познакомился незадолго до 12 августа 1966 года (дата написания письма). Попробуем выяснить обстоятельства приглашения Высоцкого в картину.

Кинорежиссёр Александр Муратов (в описываемое время – супруг Киры Муратовой) так вспоминал об этом и в тексте, написанном в 1989 году специально для повести Б. Акимова и О. Терентьева, и много позднее:

«Я говорю Кире: “Возьми!” А она: “Не хочу брать этого парня. Он выглядит грубо”. – “Кира, – говорю, – а как выглядят настоящие геологи? Любшин – это киногеолог. А настоящие именно так и выглядят – крепкие, плотные. К тому же, – добавил я, – поёт он хорошо, и это пригодится. Да и актёр, вероятно, хороший, коли Любимов взял его к себе”…» [2]

Во время съёмок фильма «Короткие встречи»

Другая версия приглашения Высоцкого в картину принадлежит С. Стреженюку, чьи воспоминания о съёмках «Вертикали» приводились ранее.

«При сдаче “Вертикали” Кира Муратова была членом художественного совета нашей студии. Она увидела его и сразу пригласила на “Короткие встречи” на роль Максима». [3]

Чтобы окончательно разобраться в этом вопросе, я разыскал А. Муратова и попросил его рассказать о том, как Высоцкий получил роль и как проходили съёмки «Коротких встреч».

М. Ц. Александр Игоревич, в литературе о Высоцком существуют несколько версий того, как он попал в фильм «Короткие встречи».

А. М. Я могу рассказать вам без всяких версий, потому что я при этом присутствовал. Высоцкого привёз на пробы Саша Боголюбов, он был вторым режиссёром у Киры на этом фильме. Прежде он был Каганович. Боголюбов – это даже не фамилия его жены, это фамилия первого мужа его жены. Поскольку отца Саши репрессировал лично Лазарь Каганович, то он с возмущением сменил фамилию.

М. Ц. Потрясающая история!

А. М. (Смеётся.) Ну ладно, это к делу не имеет отношения. Саша был каким-то образом хорошо знаком с Высоцким. Ну, вы сами знаете, в то время бешеной популярности у Высоцкого ещё не было, хотя песни его уже начинали звучать. Но люди, так сказать, не раскушали, насколько он был одарён.

Высоцкий прошёл пробу, и проба была весьма посредственная, как я помню. Кира утвердила на роль Любшина, нашего хорошего приятеля. Но Любшина соблазнили сниматься в фильме «Щит и меч», и он довольно подло, не сообщив Кире, что он у неё сниматься не будет, начал работать в другой картине. И когда подошло время съёмок, оказалось, что главного героя нет. Возник вопрос, кого брать на его место. Саша Боголюбов вернулся к кандидатуре Высоцкого. Я его поддержал, сказал: «Кира, ну ведь Любшин – это кино-геолог». Кира мне говорит: «Да у Высоцкого морда кирпичом». Я говорю: «Ну, так у настоящих геологов именно такой вид. У Высоцкого вид достоверный, жизненно достоверный. К тому же он на гитаре играет, это, наверное, украсит картину». И так Высоцкий был утверждён на роль Максима.

М. Ц. То есть Высоцкий пробовался, но первоначально был утверждён Любшин? Это очень интересная деталь!

А. М. Да, именно так. По сути дела, и проба-то его была фиктивная, поскольку Кира сразу хотела, чтобы эту роль играл Любшин. Там ещё два-три человека пробовалось, но на них никто не обращал внимания. Так часто бывает. Уже знаешь, какого актёра ты хочешь снимать.

М. Ц. Теперь вопрос о роли Валентины Ивановны Свиридовой. Роль сыграла сама Кира Георгиевна, но ведь должна была сниматься Дмитриева?

А. М. Да, Дмитриева. Она до этого роскошно сыграла в фильме «Друг мой Колька». На роль Свиридовой она была утверждена фактически без проб. Ну, были опять-таки какие-то полуфиктивные пробы… Но с ней что-то случилось. Она приехала в Одессу уже на съёмки и вдруг исчезла. Тут я ручаться не могу, потому что просто забыл, но, насколько я помню, она села в поезд Одесса – Новосибирск и укатила.

В общем, она исчезла и сниматься не могла. Несчастье на несчастье: нет Любшина, теперь нет и Дмитриевой. Я стал уговаривать Киру – она же очень талантливая актриса, – чтобы она сама снималась.