скачать книгу бесплатно
– Я … об этом не думала, – несколько отстраненно ответила девушка.
– Мне радоваться тому, что я уважен вашему доверию? – улыбнулся мужчина, выруливая со двора на дорогу.
– Просто … я о другом, – вновь прикусила губу Ирена.
– Понятно: напрасно радовался. Ваши мысли где-то, но это вообще не значит, что вы осознали свою безопасность. Обидно и, думаю, у меня все же будет возможность убедить вас, – он бросил на нее короткий взгляд, и вновь направил его на дорогу. – Однако, вы намеревались что – то мне сказать по поводу Вашего отказа, – он вдруг затормозил и остановил машину. – Простите, одну минуту.
Олекса потянулся рукой на заднее сиденье и через мгновение протянул девушке бутылку с водой:
– Пейте. Родниковая.
– Спасибо, – мотнула она головой, – но я не хочу.
Он достал из бардачка стаканчик, плеснул себе и мигом выпил:
– Как видите: я тоже пью. Можете не бояться.
– Я не из-за того, – смутилась Ирена.
– Вас не будет укачивать, поверьте.
Она посмотрела на бутылку, потом на стаканчик и на спутника:
– А-а?
– К сожалению, я не прихватил с собой вторую емкость, простите, – виновато улыбнулся мужчина. – Пейте из бутылки.
Девушка сделала несколько глотков. И еще несколько … и посмаковала: вода оказалась на удивление хорошей. Это не была минеральная, или банально очищенная, тем более – не кипяченая. Она была вкусная! В самом деле вкусная! Ирена еще никогда не пила вкусной воды. Вода и вода. Пьешь лишь бы жажды избавиться. А вот эту самую хотелось пить и пить! Она окинула удивленным взглядом Олексу:
– Что с ней не так?
– Что именно вы имеете в виду? – немного напрягся он.
– Она-вкусная.
Мужчина облегченно рассмеялся:
– Я же сказал: она родниковая.
– Собственно говоря, – вспомнила Ирена, – мама когда-то рассказывала, что не могла напиться водой из источника такой хорошей на вкус и оказалась.
– Так и есть, – кивнул он, поворачиваясь к ней. – Ирена, пристегнитесь, пожалуйста. Не хочу подвергать вас опасности.
– Вы так плохо водите?! – сверкнула она на него глазами.
– Как раз наоборот, – вновь окутал он ее янтарным пламенем. – Да, сейчас есть много тех, кто не особо заморачивается правилами вождения.
Ирена повернулась направо и потянулась за ремнем безопасности, но тот застрял. Девушка беспомощно вздохнула:
– Мне, как всегда, везет.
– Разрешите.
Олекса склонился к ней и протянул руку за пояском, оказавшись слишком близко. Его горячее дыхание скользнуло по ее виску, всколыхнув волосы. Мужская грудь прижалась к ее плечу и слышно было, как бьется его сердце: громко и как будто набирая скорость. Ирена замерла, боясь и дыхнуть, но ноздри залоскотал приятный аромат сандала в смеси с чем-то умеренно сладко-цветочным, и она невольно потащила его с наслаждением. В голове у нее мелькнула какая-то шальная мысль, однако девушка быстро себя овладела, плотнее вжавшись в спинку сиденья.
Мужчина наконец высвободил ремень и застегнул его в гнездо фиксатора. Машина тронулась, а водитель вернулся к ней:
– Так вы объясните свой отказ?
Раздумывая над ответом, Ирена немного смутилась: а что ответить? Сказать, что боится гипотетических отношений? Так ей их никто и не предлагал: просто пригласили посетить студию. Чертовщина какая-то! Отказать просто потому, что не хочу? Да, хочется же!
– Сначала скажите: почему вам так заманилось меня куда-то везти? Какова цель?
– Цель?! – усмехнулся тот. – Мне приятно ваше общество. Это недостаточный для вас аргумент?
– И в чем же эта приятность? – решила пойти ва-банк девушка.
–О-о – о, – протянул мужчина, – такое трудно объяснить. Скажем, это безусловное отношение. Тебе хорошо рядом с определенным человеком, да и все. Мне, например, себе самому объяснять тут нечего, да и не за чем. Я воспринимаю это, как данность. Чтобы наслаждаться музыкой, нет необходимости распотрошивать фортепиано: достаточно слушать, как играет кто – то, или играть самому и получать от этого удовольствие.
Ирена качнула головой, хмуря бровь:
– Как может быть приятно рядом с человеком, которого не знаешь? Просто обертка привлекла внимание. А, что, как за ней ничего интересного?
Мужчина бросил на нее улыбающийся взгляд:
– Боитесь разочарования, думаете разочаруюсь я?
– И то, и то.
Олекса понимал, что разговор перетекает в слишком опасное русло, и его позарез нужно выруливать в более спокойные воды, пока они не вскипели:
– Если я скажу, что меня привлекла далеко не обертка, а что-то на уровне энергий, вас это удовлетворит?
– Эта мифическая энергия! – немного раздраженно воскликнула девушка. – Все о ней говорят, Да никто с ней не даст совета. Я в подобное не верю!
– Только потому, что не умеете ею оперировать?
– Моя мама также рассказывает об энергии, но я не вижу, чтобы ее жизнь изменилась к лучшему, – скептически усмехнулась Ирена. – Так почему я должен в это верить?
Мужчина кивнул, понимая:
– Во-первых. Ваша мама может неправильно использовать эту же, как вы говорите, мифическую энергию. Или же, ей не хватает ее на вас обоих, и она удерживает шаткий баланс.
Девушка даже поморщилась:
– Такое впечатление, что вы с ней поете из одних нот.
Олекса рассмеялся:
– Я уже уважаю вашу маму!
Ирена мигнула на мужа своими серо-голубыми глазами, словно из-за дождливых летних тучек взгромоздилось лазурное небо во время своего предвечерия:
– Обязательно ей передам. А, что во-вторых?
– Во-вторых? Во-вторых, вам обязательно стоит оказаться на этом мастер-классе, чтобы убедиться в далеко немифичности энергии.
– Замечательный аргумент! Железный! Прямо-таки, мотивирующий! – отчаяно покосилась она на собеседника. – И все же, неубедительный.
– Однако, надеюсь, что Андрей вас убедит. Вам ничего не будет стоить присутствие на его занятии.
Девушка уставилась в стекло перед собой:
– Зачем вам заниматься тем, что мне нужно, или не нужно?
– Позвольте, – Олекса вновь, словно обволакивал ее взглядом, струившимся теплом и еще чем – то неописуемым, – я отвечу вам на этот вопрос в другой раз.
– В другой раз?! – аж вскинулась она. – Послушайте! Я больное и почти безработное ничтожество! Эту мелочь, которую я получаю через интернет, можно даже не учитывать. В сущности, я сижу на шее у матери. Я бесперспективна, как любой: хоть, как друг, хоть, как подружка – не имеет значения! Это понятно?!
Он услышал: сколько боли было в тех словах, в том дрожащем голосе и сколько его еще в ее глубинах! Сколько наледи в ней нерастопленной! Сколько иголок взъерошенных! И сколько страха… как же поздно он ее нашел…
– А теперь послушайте меня, – на мгновение посмотрел он на нее. – Мне безразлично к вашему формальному статусу. Я уже говорил, что оцениваю людей несколько иначе, чем это делают обычно.
– Вы говорили, – буркнула Ирена, акцентируя на первом слове, – о здоровье, как факторе оценки, то бишь, в вашем случае – «неоценке».
– Вы внимательная, – усмехнулся Олекса. – Но то-не единственный отсутствующий в моей оценочной шкале фактор. Кстати, – он аж хмурился, – кто вбил вам в голову, что вы ничтожество?! Твоя мама?!
Ирена лишь фыркнула:
– Мама! Мама пытается это выбить из моей головы, что, отнюдь, не меняет сути.
– Я все больше уважаю вашу маму, – вполне добродушно произнес он. – Надеюсь мне удастся удвоить ее усилия.
Девушка вскинулась:
– Намерены меня переиначить?! – маловато не воскликнула она. – Я-такая, как есть! Не нравится…
Договорить ей Олекса не дал:
– Разве я это сказал? Неужели попытка дать вам увидеть то, во что вы не верите, является переиначиванием вашей сущности? Вы против знаний?
Ирена чувствовала, что злость окутывала ее все больше:
– Я против их навязывания, – все же попыталась она немного снизить градус своего кипения, притишуя тон.
Мужчина досадливо покачал головой:
– Вы видите грань между предложением и навязыванием? Это не одно и то же. Но мне кажется, что предложенное кем-то вызывает у вас стойкое сопротивление. Вы так ненавидите жизнь, что готовы отбросить что-либо, способное вам ее улучшить?
– А за что мне его любить? – процедила девушка.
– А, когда я докажу, что есть за что? – Олекса бросил на нее печальный взгляд.
– Думаете, если сможете продемонстрировать мне что – то действительно странное, или же просто интересное, – исчезло мое прошлое? – вскинула она на него глаза с затаившейся в них болью.
– Оно уже исчезло: его больше нет. Есть только память, а память – это отпечаток события, но не само событие. Вы желаете тащить на себе это бремя всю свою жизнь?! Если все время жить прошлым-будущее не произойдет.
Ирена чуть не закатила глаза: все это она уже слышала от собственной матери. Чуть-таки скривилась, отвернувшись к боковому стеклу, делая вид, что проносится мимо окна. В голове развевалось красным платком: "чего ты взбеленилась?! Из-за того, что он прав? Ты же действительно превратилась в страшнейшего консерватора, зарывшего себя в четырех стенах и мира белого не видящего! Сколько раз ты жаловалась, что надоела такая жизнь? Тебе предлагают его сменить, хоть на немножечко. Хотя бы выглянуть снаружи. Но ты, как всегда, лишь споришь. А у мужчины еще и хватает терпения тебе что-то доказывать спокойным тоном. С матерью уже бы поссорились".
– Что я должен делать, когда у меня слишком хорошая память?
– Могу предложить один действенный способ, – он на секунду повернул лицо к девушке, улыбнувшись, – если есть желание послушать.
– Трепанация? – фыркнула она.
– Да, нет! – рассмеялся и себе Олекса. – Несколько менее радикальный.
– Ну, если обещаете, что обойдется без скальпеля в моих извилинах, то озвучивайте!
– Обещаю: до скальпеля не дойдет, – проговорил он, утоляя улыбку. – Каждый раз, когда память извлечена из своих каморок не самые лучшие воспоминания – переписывайте их таким образом, как бы вы хотели, чтобы они состоялись на самом деле. Не поленитесь это делать столько, сколько будет всплывать событие и, однажды, память либо вытянет ваше собственное повествование, либо забудет о каморке.
Ирена недоверчиво посмотрела на него:
– Неужели это у кого-то срабатывает?
– Если убеждать себя в унынии, то даже самые действенные методы потерпят фиаско. У вас, как я понимаю, железобетонная концепция: «не верю ни во что!»
Девушка улыбнулась:
– Не угадали. У меня несколько другая концепция: «поверю, когда увижу».
Олекса вновь полыхнул на нее своим янтарным пламенем, на мгновение отвлекшись от дороги:
– И продемонстрировать то, во что вы не верите, должен кто-то?
– Это же вы пытаетесь меня убедить в действенности чего-то невидимого.
– Да, конечно, – почему-то довольно грустно вздохнул мужчина. – Мы приехали, – припарковал он машину.
Не успела Ирена открыть дверцу, как мужчина уже подавал ей руку, помогая выйти из машины. Внутренне улыбнувшись, девушка вложила свою, чуть охолодевшую, ладонь в его-приятно теплую:
– Спасибо. И … простите за спор. В этом смысле у меня плохо с тормозами. Иногда я и сама не понимаю, почему во мне поднимается сопротивление. Какой-то патологический страх за личное пространство.
Олекса примирительно колыхнул головой:
– Так часто нарушали его границы?
– Я бы не сказала, что часто, хотя, в школьные годы – уж слишком, – задумалась над сутью вопроса девушка. – Пожалуй, это мой недостаток! Видите, – усмехнулась она, – сколько со мной проблем!
