Величие. Книга 2

Спустя сто лет Королевство Дроу вновь заявляло права на потерянные владения, а Республика протестовала, как могла, взывая к вниманию общественности. Однако фавны были слишком заняты морским соперничеством с островными эльфами, а люди – распрями между собой. Остальные страны тоже не желали вступать в конфликт. И только Белая империя по старой дружбе проявляла активное содействие. Каждый раз, когда она парировала очередное агрессивное высказывание дроу вполне прозрачными по смыслу предупреждениями, тучи будто бы рассеивались, и гости в Приморскую Республику прибывали так же охотно, как и всегда.

Уже из портового города можно было пересесть на дирижабль до ближайших материковых стран. Перед подъёмом на борт проверяли документы, и Шиа с Рогеаль впервые услышали непривычную, щёлкающую речь нордов. Множество таких же, как Аурелий, бледнокожих пассажиров весело беседовали, радуясь возвращению на родину. Неуловимо, на уровне подспудных ощущений, чувствовалось веяние иной культуры – через жесты, взгляды, мимику…

Стоило махине подняться, как наступил дикий холод, и пассажиры разбежались по каютам, пытаясь согреться под толстыми одеялами. Шиа дрожала, обнявшись с побледневшей Рогеаль. Казалось, таких холодов на свете просто не бывает! А вот Геасфель переносила воздушные тяготы гораздо легче и, поскольку сестёр мучила бессонница, подготавливала их к обычаям Белой империи.

– Это ещё что, зимой морозы бывают ещё сильнее. Но вы привыкнете. – Она ободряюще улыбнулась, отхлёбывая горячий чай. Шиа уже знала, что у нордов это распространённый напиток, точно так же, как и нектар у островных эльфов. – Давайте-ка я вам лучше расскажу про систему титулов. У нас, эльфов, её отменили более века назад, а в Белой империи она до сих пор сохраняется. И чтобы не попасть впросак во время беседы, важно знать, как к кому обращаться. Издревле, не считая императора, каждый дворянин обладает одним из трёх титулов: князь, граф или барон. Титул передаётся по наследству всем сыновьям и дочерям без понижения их статуса. При этом баронами в настоящее время жалуют, как правило, иностранцев или коммерсантов. А обращаться к каждому представителю надлежит следующим образом: к князю – Ваша Светлость, к графу – Ваше Сиятельство, к барону – Ваше Благородие. Для обычных горожан достаточно господина или госпожи…

Когда полёт наконец завершился, сёстры сошли на землю совершенно измотанными, без прежнего оптимизма. И это была ещё не столица, а лишь один из пограничных городов Белой империи. Далее последовала бессонная ночь и очередь к порталу – благо, Геасфель как члену дипломатической миссии были выделены средства на дорогое удовольствие. Когда они прибыли в столицу, оставалось лишь добраться до законного ночлега. Заранее заказанный консульством экипаж ожидал их недалеко от арки портала, но к тому времени, когда отупевшие от усталости сёстры ступили в освещённый холл гостиницы, уже светало. Притихшая позади столица казалась нагромождением неясных теней. Ни у кого не было сил осматривать комнаты, и сёстры повалились на кровати, предпочитая долгожданный сон прочим восторгам.

Очнулась Шиа – только так можно было описать состояние усталого забытья – глубоко за полдень, в сумраке плотно задёрнутых штор. И теперь она рассмотрела небольшую комнату со светлыми однотонными обоями, длинным письменным столом, парой стульев и тарелкой, на которой для гостей в честь приезда лежали яблоки. Чисто, пусто, непривычно… Стены украшала пара небольших картин в рамках.

– Ну и мазня, – поймав её взгляд, кивнула вышедшая из ванны Рогеаль. – Яблоки, правда, ничего… надо купить апельсинов.

– Нарисуй и предложи им своё, заодно заработаешь, – ехидно предложила Шиа, вылезая из-под одеяла. Оно было лёгкое и плотное на ощупь, однотонного серого цвета.

Щурясь, эльфийка потянулась к тонкой полоске света между стеной и занавесью: гостиница стояла на широкой улице, мощённой булыжником. Напротив располагался шестиэтажный дом, в нижних этажах которого виднелись вывески заведений, вроде мебельного магазина или ателье. Прохожих она заметила немного: то ли из-за того, что был будний день, то ли район находился на отшибе.

Масса облаков – первое, что поразило Шиа: в Островной империи небо всегда было ослепительно чистым, а редкие перистые росчерки очень быстро растворялись в безбрежной голубизне. Здесь же над домами клубились прекрасные белоснежные исполины, от которых захватывало дух. Затем эльфийка опустила взгляд, с любопытством изучая одежду горожан. Вот бы удивить Аурелия, нарядившись по здешней моде! Чем больше Шиа рассматривала незнакомый мир, тем больше тот её завораживал. Каркающая мелодия речи, чудны́е указатели на чужом языке и манящие извилины улиц, другая форма фонарей, оконных рам, дверей, бордюров – всё то, что так привычно обрамляет нашу повседневную жизнь, здесь было иным и непохожим, опьяняя воображение. Шиа вдруг почувствовала себя самым счастливым существом на свете.

– Идём на разведку! – воодушевлённо объявила она.

Геасфель уже уехала на работу в посольство, так что изучать окрестности сёстрам предстояло самостоятельно. Их скромный отель оказался весьма оригинален. Узкий жёлтый фасад, украшенный декоративными колоннами, был зажат между двумя угрюмыми зданиями, грозящими раздавить его. Рогеаль долго качала головой, поражаясь такой гротескной несоразмерности.

Вскоре сёстры убедились, что архитектура – это то, что отличает Островную и Белую империю в первую очередь. Здесь повсюду был камень: дымчато-серый гранит и кремовый мрамор, гладкий, точно масло, известняк и рельефный доломит. Деревья и кустарники высадили вдоль бульваров ровными рядами, и там, где дозволялось, глаз радовал лоскуток газона или клумб. В отличие от эльфийского лабиринта, центральные проспекты рассекали пространство с прямотой полёта стрелы, обеспечивая простор и море света.

Шиа на фоне обострённых чувств всё казалось чрезмерно ярким, привлекающим внимание. Она подбегала к каждому указателю или витрине и тут же устремлялась куда-то ещё.

– Ну как тебе здесь? – спросила она, выдохшись, у Рогеаль, которая тоже созерцала город, но в иной, неспешной манере.

– Не нравится, – хмуро дёрнула плечом средняя сестра. – Всё не так, как у нас. Вообще… мне как-то не по себе.

Рогеаль заметно нервировало незнание чужого языка. Однако стоило Шиа сунуться в большую продуктовую лавку, как выяснилось, что местные изъясняются на ломаном эльфийском, а дополнив свою просьбу жестами, сёстры успешно купили желаемое. Апельсинов они так и не нашли, зато сливы оказались очень вкусными.

– Видишь, всё в порядке, нас везде поймут, – ободрила её Шиа. – В конце концов, мы представители величайшей державы. Ещё бы они не знали наш язык!..

А вечером, когда они встретились за ужином, Геасфель сообщила, что через пару дней идёт вместе с коллегами на дипломатический приём, и это – возможность для Шиа увидеться с Аурелием. Нельзя сказать, что Шиа не удивилась – она, конечно, рассчитывала, что тот навестит её сам или даст знать о себе каким-то иным способом. Однако… однако она действительно мало что знала об Аурелии. Сейчас, насмотревшись на столицу, эльфийка в полной мере прочувствовала, насколько здесь всё странное – совершенно непонятный ей пока что уклад жизни, неизвестные обычаи, другие привычки, и Шиа признала правоту Въенгра: она не имеет ни малейшего представления, во что ввязалась. А впрочем… ей не привыкать, правда?

* * *

Богатый дипломатический приём, больше напоминающий светский раут, собирал государственных лиц высших должностей, представителей посольств и их близких – влиятельную и важную публику. Для такого блестящего события подготовили парадные залы императорского дворца. Как объяснил Шиа эльфийский посол Кариэлинь, никаких по-настоящему серьёзных заявлений здесь не прозвучит, однако подобные церемонии – отличная возможность прощупать собеседника в непринуждённой обстановке.

Надо сказать, что с первых минут встречи посол отметил Шиа особой любезностью, и все его комментарии, замечания и пояснения, даже о которых она не просила, были обращены к ней. С Рогеаль Кариэлинь обращался весьма равнодушно, хоть и вежливо. Впервые Шиа вкусила плоды своих успехов – и они имели неподдельный аромат славы. Теперь с ней говорили, как с равной. У неё был исключительный статус. Шиа ещё не знала, как им пользоваться, но её не покидало приятное ощущение, что наконец-то она добилась того, чего хотела.

– Думаю, вы поступили очень дальновидно, отправившись в путешествие перед тем, как начать карьеру, – подтвердил её мысли посол Кариэлинь. – Эти уникальные впечатления весьма полезны для вашего развития.

Путь к парадному фасаду дворца лежал через усаженный раскидистыми каштанами проспект. Издалека можно было разглядеть только монументальное, витиевато украшенное лепниной крыльцо, напоминающее по силуэту то ли рога оленя, то ли разрастающееся древо. Обрамление в виде зеленеющих каштанов придавало ему особую поэтичность. Вероятно, в этом заключалась задумка архитектора – чтобы, как шиповник, дворец раскрывал перед приближающимися гостями всё больше и больше лепестков, распускаясь из бутона в дикий северный цветок. И тогда становилось заметно, что его стены выкрашены в прозрачные голубые и розовые тона, напоминая переливы снега.

Покинув экипажи, гости поднимались к парадным дверям, которые в этот день держали распахнутыми; за ними открывалась воздушная галерея, дробящаяся колоннами на многочисленные анфилады с мозаиками. Пройдя этот длинный рукав, гости упирались в высокую мраморную лестницу.

Укрытая бесшумным ковром, она разделялась надвое, словно взмывая ввысь перед взглядом, и от этого создавалось впечатление, будто внутреннее убранство дворца парит, едва касаясь стен. В обрамлённых золотом нишах плыли сиреневые облака, переходящие в снежные вершины ледников. Светлые холодные цвета и перетекающие друг в друга формы продолжали идею воздушности, смягчая монументальность. На центральной панели, над лестницей, был крупно выписан герб Белой империи, а по сторонам от него висели ещё два шёлковых полотна с узорами.

Напротив каждой из лестниц гостей встречали представители императора – Шиа увидела кудрявого подвижного норда, галантно пожимающего руки мужчинам и женщинам, и грузного, уже находящегося в летах военного. С дружелюбностью сытого медведя он раскланивался, поворачиваясь то налево, то направо.

– Министр иностранных дел граф Круазе и министр внутренних дел барон Шертхесс, – вполголоса обозначил их для Шиа посол Кариэлинь.

Немного обождав своей очереди, они попали к графу Круазе. Или, как создалось впечатление у Шиа, это Кариэлинь выбрал, с кем ему предпочтительнее поздороваться, а дипломаты других стран его почтительно пропустили. Сияющий ореол величия Островной империи озарял её представителей в любом уголке материка.

– Чрезвычайный посол Островной империи Кариэлинь, как я рад нашей встрече, – не переводя дыхания, рассыпался граф Круазе в любезностях. – Замечательно, что вы прибыли в полном составе. Рассчитываю на вашу дружественную поддержку и не сомневаюсь, что кровное родство помогло бы найти общий язык с вашими собратьями дроу.

Можно было решить, что слова лились из него сами собой, бездумно, такой скороговоркой он конструировал на ходу свою речь. Однако вспомнив, какое паломничество имён и лиц по-прежнему ожидает его внимания, невозможно было не впечатлиться выдержкой этого министра.

– Геасфель! Неужели это вы? Мы не виделись с вами… подождите, сколько же лет прошло? – Граф изумлённо распахнул глаза, заметив стоящую по левую руку от посла Геасфель.

– Да, и вот я снова здесь, – скромно улыбнулась эльфийка. – Теперь уже не в качестве студентки по обмену.

– Старые знакомства – это прекрасно, значит, у нас будет ещё больше точек соприкосновения, – откликнулся Кариэлинь. – Примите мои поздравления с назначением, граф Круазе, я возлагаю большие ожидания на наше сотрудничество.

Покончив с приветствиями, гости проходили в банкетную залу. Всякий, кто переступал её порог после галереи, против воли замирал на долю секунды, ибо по тонким, рельефным остовам будто струился жидкий огонь. Облицованные янтарём колонны, на которые в обилии лился свет из высоких, аркообразных окон, в любое время года окутывали помещение тёплым сиянием. Оно переливалась малиновыми и багряными всполохами – волшебное, завораживающее зрелище.

Сейчас зала буквально гудела от обилия существ самых разных рас и внешности. Грациозные кентавры с серебряными цепочками на плечах, тонкокостные фавны, чьи рога переливались матовыми узорами, приземистые гномы, поглаживающие заплетённые с малахитом и золотом бороды, кутающиеся в парчовые мантии люди – в глазах рябило от пестроты нарядов, десятки языков сливались в неразборчивый гул.

Геасфель, взяв сестёр за руки, быстро провела их вглубь к фуршету, а сама, мигом прихватив какой-то бокал, растворилась в толпе вместе с коллегами. Эльфийки осторожно приблизились к угощению: за время утренних сборов и дороги они успели существенно проголодаться, однако кушанье на серебряных подносах повергло их в замешательство. Они бы с удовольствием положили себе креветок с фруктовым салатом или запечённую рыбу с морскими водорослями – а по всей длине стола, куда хватало глаз, влажно блестели непривычного вида мясо, овощи, вымоченные в соусах, и странные десерты.

Пока сёстры с тарелками в руках озадаченно рассматривали содержимое, пытаясь определить состав блюд, сзади сдержанно кашлянули. Оглянувшись, Шиа увидела ждущей своей очереди дроу. Красивое темнокожее существо не излучало дружелюбия. Напротив, смерив Шиа недовольным взглядом, дроу коротко кивнула ей, поторапливая. «Что за наглость! – подумала про себя эльфийка. – Да мы их флот одной левой разнести можем. Страх потеряла?»

– Пойдём, не будем мешать, – прошептала Рогеаль, дёргая её за плечо.

– Ещё чего, обойдётся. – Шиа решительно положила в тарелку сыра с какой-то зелёной травой и отдала Рогеаль. – Вот, держи. А теперь идём погуляем. Мне ещё Аурелия найти надо.

Дальнюю стену залы украшала фреска, на которой Первородный заключал мир с князьями нордов и объявлял основание Белой империи, но она была плохо видна за спинами гостей. Делая вид, что их интересует роспись, эльфийки не спеша двинулись сквозь толпу.

– Не думала, что дворец такой красивый, – заметила Рогеаль, расслабившись после неприятной встречи. – Ты проследила мысль архитектора? Сперва – холода и возвышенность галереи. Тебе словно пытаются показать недостижимое величие места, в которое ты попала, а потом – согревают, ошеломляя буйством красок. И когда ты пытаешься найти свободное пятно в море огня и света, невольно упираешься в эту фреску, как начало всего сущего. Изумительно.

– Наши храмы ничем не хуже, – ревниво возразила Шиа.

– Да при чём тут это? – Рогеаль досадливо поморщилась. – Я тебе про художественный замысел говорю. Искусство – единый язык времён и народов.

– Угу. – Шиа пристально вглядывалась в движущуюся вокруг них толпу, ища знакомое лицо.

Гости вдруг заволновались, оборачиваясь в одном направлении.

– …Его Императорское Величество, Владыка северного полуострова и Покровитель народа нагов, Аурелий Табриесс.

Стальной резкий голос разнёсся по зале, обрывая разговоры. Шиа увидела нордианку, одетую в бархатный жакет, по крою напоминающий военный мундир, и такие же, в тон, брюки. Её волосы были белы, как перья чайки.

Шиа дёрнула было Рогеаль за собой, желая поближе рассмотреть правителя, но её взгляд отвлёк возникший на ступенях пустующего трона Аурелий. Теперь он и близко не напоминал среднего достатка путешественника: на нём сияла перламутровая рубашка, вышитая багровыми с золотом узорами, точно росчерками драгоценной крови. Подпоясывал её широкий бордовый пояс. Тяжёлая алая мантия, перекинутая через плечо, удерживалась филигранно выкованным из золота наплечником. Аурелий и сам казался средоточием света: его волосы и медовые глаза тоже теперь были золотыми, выделяя его из всех прочих, и даже янтарные колонны будто бы потеряли в яркости. Только лицо его хранило то же благородное и бесхитростное выражение, как и прежде.

«Ого, он и правда высокопоставленный вельможа». – Шиа с некоторой растерянностью вспомнила предостережение Въенгра.

Нордианка-глашатай опустилась на одно колено. Все норды, что находились в зале, повторили её движение. Гости ограничились глубоким поклоном.

– Я приветствую каждого, кто посетил мой дом. Пусть Близнецы-Создатели благословят дыханием ваш путь, а красота этих стен поселит радость в вашем сердце. За прошедшие десятилетия Белая империя лишь приобрела в мудрости и величии и готова распахнуть перед каждым, кто пришёл в неё с добром, объятия гостеприимства!

Знакомый, хорошо поставленный голос разнёсся далеко по зале, отражаясь в сердце Шиа недоумением и гневом.

«Он не сказал мне! Он опять солгал! Он же обещал!» – не утихало в её голове. Она была готова прокричать ему эти слова у всех на виду, и в то же время на фоне закипающей ярости какая-то отдельная часть её быстро соединяла, факт за фактом, разрозненные кусочки информации, складывая наконец-то цельную картину. И духи, о духи, во что влезла сестрёнка, если император нордов действительно был её двойником? О чём они вдвоём вообще думали? Непроглядный кошмар!

В вихре сменяющихся эмоций Шиа почувствовала, как ей становится нехорошо. Для чего он позвал её сюда? Она же… она же так ждала! Получается, Аурелий никогда не сможет вернуться вместе с ней в Островную империю. Почему не признался сразу?

«Нет, нет, ни за что! Никому не отдам его!» – Что-то рвалось у неё изнутри, и этот яростный безмолвный крик помогал не потерять почву под ногами.

– Шиа, получается… – потрясённо начала было Рогеаль, но Шиа быстро схватила её за руку, уводя прочь.

– Идём. Надо отдышаться, – мрачно сказала она.

К несчастью, ступор её длился дольше, чем ей самой казалось. К тому времени, когда сёстры протолкались к выходу, процессия спустившегося к гостям императора достигла того же места. Они почти столкнулись.

– Прошу прощения, что останавливаю, но вы так очаровательны. – Аурелий подхватил Шиа за локоть, делая вид, что не даёт упасть. – Могу я узнать ваше имя?

Она открыла было рот, чтобы спросить, как ему хватает нахальства ещё и имя её спрашивать… и закрыла. Не составляло труда догадаться, что Аурелий навещал Геасфель тайно. И всего, что между ними произошло за те три недели, официально не существовало. Нельзя было подвергать опасности сестрёнку.

– Шиа, Ваше Величество. – Оставалось надеяться, что неловкую паузу сочтут за волнение перед коронованной особой.

– Вы из посольской делегации?

– Нет, я всего лишь сестра третьего секретаря. Я приехала сюда как одна из победительниц соревнований Летнего Разгара.

– О да, наслышан об этом великолепном празднике. И что же, каждый победитель получает возможность отправиться в путешествие?

Фарс только им понятного притворства медленно нарастал. Собрав волю в кулак, Шиа отвечала с положенным почтением и ощущала, как с каждым словом гигантская пропасть неотвратимо расширяется, разводя их по разные стороны реальности. Уже выбравшись на опустевшую парадную лестницу, она зажала рот рукой, чтобы не заплакать. Шиа не знала, что потрясло её больше – крах всех планов, которые она успела для себя сочинить, или обман Аурелия. Всё обрушилось так внезапно, так бестолково, а она бросила привычную жизнь и приехала… и в то же время она была так рада его видеть… и даже об этом не имела права сказать…

– С вами всё в порядке?

Это странно, Шиа была уверена, что на лестнице, кроме неё и не менее потрясённой Рогеаль, больше никого не было. Но, видимо, они не сумели заметить высокого рыжеволосого норда, задумчиво уставившегося на живопись. Даже удивительно, как это он так слился с окружающей обстановкой. Теперь незнакомец обеспокоенно приблизился к расстроенным эльфийкам.

– Да, всё нормально, – взяв себя в руки, сдавленно ответила Шиа. – Простите, пожалуйста, вы знаете Геасфель, третьего секретаря островной делегации? Не могли бы вы передать, что её младшая сестра устала и отправляется в отель?

– Геасфель? – Норд чуть удивился, но тут же кивнул. – Да, разумеется, я выполню вашу просьбу.

* * *

Ужин Шиа пропустила. Она легла в кровать и, отвернувшись к стенке, ни на что не откликалась, хоть Рогеаль и пыталась обсудить с ней произошедшее. Геасфель, вернувшись, не стала тревожить младшую сестру, и этот потерянный вечер завершился тихо и незаметно. Однако уснуть для Шиа оказалось невозможно. Судорожные мысли, совершенно разрозненные, штурмовали её разум. Стоило эльфийке прийти к какому-либо выводу, как тут же противоположная эмоция сбивала её с ног, и смятение только нарастало.

За окном фонари высекали из сумрака сиреневые силуэты зданий, из-за двери номера доносился непривычный говор уборщиц. Ухо невольно прислушивалось к чужой речи: в нескладных сочетаниях звуков и интонаций невозможно было разобрать, ссора это или дружеское приветствие. По коже пробежали мурашки. В самом деле, что она здесь забыла, в этом северном клочке земли, о котором в библиотеке и книг-то почти не было?

Теперь Шиа понимала, почему Аурелий так долго отталкивал её от себя. Ему не хватило совсем чуть-чуть силы воли. Если бы тогда, в кафе, он продолжил настаивать, что Шиа слишком юна для него, – она бы уже не простила… Но Аурелий не смог. Он тоже любил её. Перевернувшись на спину, эльфийка не удержалась от мечтательной улыбки. Как с ним было хорошо! А каким он был милым, с какой трогательной беззащитностью говорил о своих чувствах!

Нет, такого очаровательного, чувственного норда она никому не отдаст. Такое сокровище, которое случайно нашла… Другого не будет. Шиа даже не могла объяснить, что это за сногсшибательное притяжение, которое она к нему испытывала: огненная смесь нежности, заботы и очарования. А Аурелий, похоже, был готов ненавидеть себя, совершенно не подозревая, каким именно его любят… Воспоминания о ночи в гостинице оживали, но сквозь них начинали просачиваться злость и раздражение.

Как он всё-таки посмел обмануть её? Какой хитрый, изворотливый – вскружил голову историей о родителях, умолчав о главном! Это походило на уловку: выманить, закрутить лёгкий роман, а что потом? Когда она обещала Аурелию, что приедет, это, безусловно, было её личным решением, но с определённым расчётом. Он не мог не понимать этого! Действительность же оказалась за гранью любых ожиданий.

К тому же – Геасфель…

Если верить тому, что Аурелий успел поведать Шиа обиняками, совсем недавно Белой империи грозил дворцовый переворот. Нетрудно сопоставить рассказ о родителях и его венценосное происхождение. И этот факт был последней зацепкой, помогающей выстроить события от начала и до конца. Ещё недавно Шиа задавалась вопросом, почему Аурелий с Геасфель не встречались раньше, если, как двойников, их должно было с неодолимой силой притягивать друг к другу. Теперь же всему находилось логичное объяснение… Сестрёнка, ах, сестрёнка! Какой же скрытной она на самом деле была все эти годы!

Чего именно они хотели достичь, проворачивая такую безрассудную схему? Шиа задрожала от ужаса. Едва ли Геасфель собиралась шпионить для Белой империи, но другим ведь не объяснишь. Если их связь всплывёт на поверхность, сестрёнку могут… могут даже казнить! Сможет ли Аурелий в случае чего защитить её? Есть ли у них какой-то план? Зная их простодушные характеры, скорее всего, нет. О ангелы, ангелы, что же ей делать? Делать – что?! Шиа в отчаянии закусила запястье зубами, глухо стоная. Вот так жить и вдруг узнать, что горячо любимая сестра каждый день находится на волосок от смерти, – это слишком…

Больше всего в ярость приводила собственная беспомощность. В Белой империи у Шиа не было никаких привилегий. Её победы ничего не значили. Да это она сама теперь зависима от Аурелия!.. Шиа в ярости швырнула подушку на пол. Сгребла тяжёлое покрывало и, комкая, тоже бросила, прыгая следом и пиная ногами. Дёрнула на себя простыню… В отсвете уличных фонарей маленький силуэт эльфийки сражался с чёрной пустотой. И только тяжёлое, прерывистое дыхание раздавалось в сонной тишине комнаты.

Что бы она только не отдала ради власти и статуса – лишь бы снова не быть безмолвным зрителем, как в детстве. Тогда Геасфель доставалось всё, а Шиа могла лишь бессильно наблюдать. Да, именно так она себя чувствовала – Шиа остановилась, задыхаясь, видя прошлое в новом, позабытом свете, точно осыпалось дорогое лаковое покрытие. Геасфель была не слишком счастлива, уезжая в Белую империю по программе культурного обмена: хоть и совершеннолетняя, она испугалась далёкого путешествия. Однако родители обрадовались предложенной возможности и уговорили старшую дочь воспользоваться шансом. А Шиа… о, как она завидовала! Ночами грызла ногти, мечтая, как тайком проберётся на корабль или напишет пламенное письмо Совету Лордов и её тоже возьмут. Разумеется, никто не воспринял всерьёз четырнадцатилетнего подростка, грезящего приключениями. Всё это давным-давно прошло, и Шиа закрыла для себя эту горестную страницу, решив прокладывать собственный путь. Но жизнь раз за разом бьёт в старую рану. Снова и снова Геасфель впереди – слишком далеко, чтобы Шиа могла разглядеть хотя бы её силуэт…