скачать книгу бесплатно
Цветочкина и Шпилькина
Мария Шевцова
Книга для подростков, то есть и для детей, и для взрослых, и для совместного чтения. Аня обычная и очень одинокая девочка. Из родственников у нее одна замученная жизнью мама, а с друзьями отношения не складываются. Она пишет сказку, в которой она – заколдованная принцесса. Сказка сначала помогает Ане, потом мешает, потом начинает развиваться самостоятельно. Аня находит родственников, новых друзей, многое узнает и понимает.
Мария Шевцова
Цветочкина и Шпилькина
Глава 1
Цветочкина томилась в неволе, порабощенная злой Шпилькиной. Когда-то давно Цветочкина была принцессой и жила с мамой-королевой и папой-королем в красивом замке. Они любили друг друга и весело проводили время. По утрам они все вместе ели пироги и пили чай с лимоном или кофе со сливками. Принцесса пила горячий шоколад в высокой серебряной чашке. Днем каждый занимался чем хотел. Король обустраивал замок и сад, следил за тем, как работают инженеры. Королева шила платья, вышивала крестиком и гладью, выращивала цветы на клумбах и запасала провизию. Принцесса училась, так как была еще маленькая, все предметы у нее были особенные и назывались, например: прекрасная математика, необыкновенная литература, волшебная история, замечательная география. По вечерам все вместе сидели у камина, читали друг другу вслух или играли в настольные игры: любили шахматы, монополию, с утра до вечера. Иногда мастерили что-нибудь из конструктора Знаток.
Королева была очень красивая: высокая, стройная, с длинными золотистыми волосами. Глаза ее были ярко-голубые и светились добротой и любовью. Она носила длинные светлые платья, расшитые драгоценными камнями, а на голове – диадему. Принцесса тоже была красивая, все-таки королевская кровь. Король был симпатичный, его нос был немного толстоват, похож на грушу. Это делало лицо короля веселым. Король был очень добрым и любил сладкое.
Замок был окружен прекрасным садом. В саду росли фруктовые деревья: вишня, слива, яблони, смородина, малина, крыжовник, смородина. Весной они цвели белыми и розовыми цветами, а поздним летом склоняли ветки от сладких плодов. За садом начинался парк с прудами и лужайками. Вокруг прудов вились дорожки, вдоль дорожек возвышались розовые кусты. На лужайках были разбиты клумбы с нарциссами и незабудками. Вся королевская семья любила природу и дружно заботилась о цветах, кустах и деревьях. Растения от благодарности росли невероятно быстро, расцветали яркими, пышными цветками, фрукты все были как на подбор: сочными, ароматными и вкусными. Осенью все занимались варкой варенья. Король очень любил абрикосовое, добавлял в него миндальные орехи, которые покупал у восточного торговца. Королева наваривала варенье из айвы, темно-коричневое и прозрачное. Принцесса Цветочкина любила вишневое, в него добавляли смородиновый лист. Когда наступала зима, основным развлечением королевской семьи были поездки по парку на санях, запряженными оленями. Олени были очень умными, у них были удивительные понимающие глаза цвета черешни и пушистые ресницы. Если смотреть в эти глаза долго, то кажется, что общаешься с мудрым и добрым существом, которое знает какую-то глубокую, важную тайну и готов тебе ее открыть. Между рогов у оленей висели серебряные бубенчики, которые весело звенели, когда они бежали. От этого звона у принцессы становилось радостно на душе. Наездившись по парку вдоволь, королевская семья принималась пить чай с вареньем. Чай был черный, заварной, его заваривали в огромном фарфоровом чайнике и разливали по чашкам с золотыми узорами.
***
"Узорами" – выводит Аня, и тут звонит телефон. Аня пугается: обычно ей никто не звонил. Может быть, что-то случилось? Номер неизвестный. Она поднимает трубку.
– Да?
– Привет.
Аня молчит.
– Аня? Привет, это Андрей Воронцов.
Аня узнает звонящего и теряется – не знает, что ответить.
– Ага! – наконец, говорит она невпопад.
– Я это… Ты интересно сегодня рассказала так.
Аня смущается.
– Ты, наверное, много знаешь такого?
– Какого?
– Исторического.
Вообще-то Аня ничего особенного сегодня не сказала. Просто заметила одному из плавающих отвечающих, что Римская империя и Священная римская империя – два разных государства.
– Ну, я так… А ты чего звонишь?
– Да просто. Думал, может погуляем завтра?
Ничего себе! Ее исторические познания произвели впечатление! Она теряется еще больше.
– После школы? – переспрашивает Андрей.
Аня мычит, Андрей принимает это за согласие.
– Договорились! – и он вешает трубку.
Аня смотрит на телефон, потом на тетрадку. Она оглядывается – все по-прежнему. Та же угловая комната, тот же цветок на подоконнике. Рядом ее стол, за ним – диван. На диване спит Аня, он раздвижной. Когда-то давно маленькая Аня придумывала, что он – дракон, раскрывает пасть по утрам и сжирает простыню, одеяло и подушку. Слева, к окну стоит раздвижной шкаф. С потолка свисает люстра в абстрактном стиле, сквозь разноугольные пыльные панели – мамина попытка сделать актуальный интерьер – тускло светит лампочка. Напротив шкафа стоит вечная мать-сушка, на ней белье. Когда белье высыхает, его сменяет другое, мокрое, и круговорот белья в квартире никогда не кончается, маленькая стиральная машина шумит по субботам и иногда по вечерам. Полотенца, наволочки, носки, джинсы, футболки маленькие Анины и побольше – мамины. Сухое мама снимает и складывает, отправляет в шкаф. Иногда оно просто лежит на полу или на стуле. Или на раскладушке. Рядом с мать-сушкой – такая же вечная тетка-раскладушка. На раскладушке белье, не доехавшее до шкафа, домашние тренировочные, носки, чулки, маска для сна. Рядом чашка, пузырьки с витаминами, ручка, зарядка для мобильного. Аня смотрит в окно: то в одно, то в другое. Занавесок в квартире нет, надо повесить, но руки не доходят. На Анином столе – грязная тарелка, она берет ее и идет на кухню, надо убраться, иначе мама заругается. Аня старается не быть главным источником беспорядка в квартире. На кухне Аня моет тарелку, выбрасывает опустевшую коробку куриных котлет Кордон-блю, влажную после разморозки, с помятыми боками и делает себе чай. К чаю берет зефир и уходит в комнату. Комната в квартире одна, чтобы добраться до стола, надо лавировать между раскладушкой и сушкой. Ане это удается.
Аня открывает свой смартфон и грузит ВКонтакте. Оказалось, что Андрей поставил лайк ее единственной фотографии – двор и половина качелей. Необычная фотография, ни одного лайка, кроме андреевского. Аня думала, что она – концептуальная или что-то в этом роде. Андрей, конечно, вряд ли в этом что-то понимал. Но в части лайков у него проблем не было. Андрей – У меня развязались шнурки – Воронцов – Аня морщится: шнурки? Вообще-то Андрей встречался с Ланой, так именовалась во ВКонтакте Светка Васильченко. Совместно со своей ближайшей подругой Линой она создали группу Лина-Лана – и постили вечные двойные фотографии – голова к голове, действительно, похожи. Одна фотография – четыре руки, одна на другой и подпись "Наши несравненные ручЬки". Лана встречалась с Андреем, а Лина – с Мишкой, который Миха Миха. Вот редкое фото – все четверо. Щедрая Лана, когда создавала группу, пригласила всех-всех, в том числе и непопулярную Аню. Статус Ланы: "Я воздух, не старайся удержать, дыши мною!" – хмм, думает Аня. Лина пишет: "Не будь как сахар, будь как чай! Не растворяйся, растворяй!". Аня пролистывает дальше. Миха подписан на паблик Смеяка, Андрей на Четкие приколы. Аня листает шутки, читает мемы, потом ей становится скучно, и она закрывает ВКонтакте.
Аня идет в ванную и смотрит на себя в зеркало. Русые волосы спрятаны в хвостик, светлые глаза, серый свитер крупной вязки. Аня распускает волосы, трясет головой, смотрит на себя еще раз, присматривается. Может быть, этот свитер – то, что надо для интеллектуалки? И в этой простоте – особый шик? Настроение у нее улучшается, она возвращается в комнату, отхлебывает чай и продолжает писать.
***
У принцессы Цветочкиной была своя комната с балконом на втором этаже. В комнате была огромная кровать с кружевным балдахином цвета слоновой кости. Рядом с ней стояли две маленькие кроватки, тоже с балдахинчиками. В них спали собачки, такса Дашка, и пудель Антонио. Они были послушные и веселые, подпрыгивали от радости, когда видели принцессу, а Дашка пыталась лизнуть ее в нос. Цветочкина любила с ними играть. В комнате был большой шкаф с нарядами – шелковыми платьями, теплыми мантильями, кружевными перчатками и веерами. Всего этого у Цветочкиной было вдоволь, мама и папа всегда покупали ей то, что она хотела.
В замке жили, конечно, и слуги короля и королевы: стража, садовник, повар. Все они тоже жили очень дружно, а их дети учились вместе с принцессой по тем же учебникам. Принцесса со всеми дружила, играла после уроков в прятки, салки и вышибалы. Особенно принцесса дружила с сыном садовника. Сын садовника любил читать и часто приходил в королевскую библиотеку брать книжки. Он всегда советовался с принцессой о том, какие книжки прочитать, потому что уважал ее мнение. Кроме этого, он увлекался фотографией, и принцесса тоже – она делала загадочные снимки, совершенно чудесные. Они часто обсуждали прочитанные книжки и говорили о фотографиях.
***
Кажется, ключ повернулся. Аня открыла ящик стола, кинула тетрадку туда, задвинула. В коридоре раздался смех, мама была не одна. «Где она?» – спросил женский голос. Это Валентина, подружка мамы, беззаботная и красивая. Мама подружилась с ней в институте, чем они понравились друг другу, Ане сложно понять. Бум, хряк, блям – падали мамины ботинки, один за другим, компьютер, сумка. Валя раздевалась неслышно, словно невесомая – легкая шубка, кашемировые перчатки, шелковый шейный шарфик. Мама напряженная, если и смеется, то как будто фыркает, как чайник, который вскипел и выпускает пар. Валя смеется нежно и ласково как ручеек. Валя щедрая, все время что-то дарит.
– Как дела, цветочек?
Аня улыбнулась, сидя за столом:
– Здравствуйте, Валя!
– Какая ты послушная, красивая, настоящая принцесса, – напевала Валя, растягивая слоги: «послууушая, красииивая».
Валентина погладила Аню по голове и вручила ей пакетик. Мама заглянула в комнату и буркнула: «Привет», повернулась сразу к Вале: «Пошли же!». Валя чуть помедлила, опять провела рукой по Аниной голове и ушла. Аня открыла пакетик и увидела красивенькую сумочку-кошелек, обшитую розовыми и голубыми бусинками.
Подруги удалились. Они смеялись на кухне, до Ани доносился неясный гул, иногда она отчетливо слышала отдельные слова и пропускала их мимо ушей. Аня провела пальцем по блестящим бусинкам на сумочке. На кухне хлопнула пробка, вылетая из бутылки. Забулькало вино.
Цветочкина, то есть Аня, достала тетрадку и продолжила писать.
***
Так они жили дружно и счастливо, но однажды в их волшебной стране началось землетрясение. Его наслала злая волшебница Шпилькина. В результате тряски по земле пошли трещины, из них стал подниматься ядовитый туман. Туман одурманил и родителей юной Цветочкиной, и стражу: все заснули. Шпилькина надела медицинскую маску, пробралась в комнату Цветочкиной и похитила ее. Та заснула прямо перед своим учебным компьютером, и ничего не почувствовала. Туман должен был не только усыпить вдохнувших его, но и отбить у них память. Сонная Цветочкина тряслась в мешке за спиной у Шпилькиной, а когда проснулась, ничего не помнила – ни парк, ни оленей, ни папу с мамой. Только изредка в голове ее всплывали смутные картины былого веселья – когда она слышала звук, похожий на звон серебряного колокольчика. Но она не могла понять, что это за картины – приснились они ей или были на самом деле?
Шпилькина выкрала Цветочкину из зависти. В ее жизни не было ничего хорошего, жить ей было тяжело. Она была волшебницей и многое умела: например, вызывать землетрясение и насылать на людей вредоносный туман. Но ее никто не любил, так сложилась ее жизнь – рядом с ней почти никого не было, и никто с ней не хотел общаться. Она завидовала тем, кого любят. Чем больше она завидовала, тем меньше ее любили, а она, в свою очередь завидовала еще сильнее, так и затягивала ее воронка зависти и нелюбви. Она думала, что Цветочкина будет ее любить и помогать по хозяйству. Украденная Цветочкина пыталась помогать, но Шпилькина всегда была недовольна. Когда Цветочкина мыла посуду, Шпилькина придиралась, что посуда недостаточно чистая. Когда Цветочкина убирала комнату, Шпилькина ругалась, что не может найти никаких своих вещей. Когда Цветочкина готовила еду, Шпилькина ела и плевалась. Цветочкина чувствовала себя несчастной и не могла любить Шпилькину. Да и помогать уже толком не могла – все у нее из рук валилось. А Шпилькина бесконечно злилась и ругалась.
***
На кухне звякало, разговор доносился невнятным гулом, слова скакали в их разговоре, смех слышался то и дело – это от вина. «А ты? А он?» – переспрашивала мама то и дело. Аня посмотрела на часы. Надо было ложиться. Аня пошла в ванную умываться – через прозрачную дверь кухня сияла желтым светом. Аня умылась, вернулась в комнату, раздвинула диван и легла. Болтовня на кухне то отдалялась, то приближалась. «Ну а муж?» – повторила мама, Валя молчала в ответ. Или что-то ответила? Некоторые слова Аня слышала довольно явно, но не могла уже уловить их смысл от навалившегося желания спать. Опять звучал смех, Валя звенела колокольчиком. Мама взвивалась голосом вверх: «Как так можно?». Валя что-то отвечала плавно, опять булькало вино. Мама что говорила, сокрушенно, грустно и как будто обиженно.
Ане даже сквозь сон был неприятен этот тон, она поморщилась и начала мечтать, чтобы отвлечься. Вот она едет в карете с откидным верхом, сегодня у нее званый обед, потом бал, потом свидание. С кем же? Нет, не с Андреем… Платье с пышным кринолином, рукава с кружевными манжетами, в руках веер. Аня уже спала, но каким-то образом слышала, как Валя прощалась в коридоре, как мама хлопнула дверью. Тиль-пиль, скрипят рессоры кареты, или это раскладушка, мама ложится? Наконец-то. Аня услышала всхлип и поняла, что мама плачет. Аня опечалилась, но оборвала себя. Ей не жалко маму. Мама – злая волшебница Шпилькина. Аня принцесса, теперь поздно. Поздно. Поз… И Аня унеслась в глубокую, темную реку сна.
***
Цветочкина была девочкой доброй, бывают такие принцессы: красивы не только снаружи, но и внутри. Поэтому сначала она надеялась полюбить Шпилькину, но потом устала от несправедливости. Она, конечно, плохо помнила замок, где жила раньше в любви и согласии, но видела, что с ней поступают плохо. Она не могла понять, почему Шпилькина такая. Возможно, она была просто злая сама по себе, и она искала поводы для злости. Может быть, дело было в волшебном тумане – Шпилькина слишком долго имела с ним дело, надышалась и привыкла, но туман оказал на нее ядовитое воздействие, и ее кровь превратилась в химическую кислоту. Шпилькиной нужно было злиться для поддержания себя в тонусе – выбрасывать в атмосферу кислотные соединения. Позлившись, Шпилькина успокаивалась. Если поводов для злости не находилось, она ходила мрачная. Цветочкина для Шпилькиной была лишь поводом, кроме этого, она считала принцессу толстой, мечтательной и неприспособленной к жизни.
Сама Шпилькина была худющая, нервная, затягивала пояс плаща на талии, много курила. Цветочкина ненавидела грубый, мужской запах дыма. Шарнирное плечо Шпилькиной оттягивала сумка с компьютером – она часто брала рабочие бумажки домой. Плечо надрывалось, весь облик Шпилькиной кривился и стонал: «тяжелоооо». Тонкое, красивое Шпилькиной не шло: туфли натирали, ноги распухали, вены на них надувались, каблуки ломались, Шпилькина хромала домой, ругаясь как сапожник. Поэтому носила обычно Шпилькина удобное, практичное, непромокаемое и не продуваемое. Жизнь и так тяжела, надо защититься и не осложнять себе жизнь. Походка у Шпилькиной была тяжелая. И ходила, и жила она в постоянной борьбе – железный дровосек. Попробуйте поднять металлическую руку, то пружина заржавела, то винтик заклинило.
Так и жила бедная Цветочкина в обычном многоэтажном доме на четырнадцатом этаже, ходила в школу с другими девочками, и никто вокруг не знал, что она принцесса. Эту тайну она поведала розовой тетрадке в клеточку с веселым крокодильчиком на обложке.
Тетрадка называлась «Грустная жизнь принцессы Цветочкиной».
Глава 2
– Привет! – здоровается Аня.
– Привет, – небрежно отвечает ей Лана и продолжает шушукаться с Линой, стоя у окна. Да, им Аня не особо интересна. Но это пока. Она подружится с Андреем, и постепенно – с ними. Будет тоже постить фоточки, вешать умные статусы, все будут восхищаться. Хочет ли она дружить с Линой-Ланой? Аня не уверена. Еще вчера она бы сказала, что нет, но сегодня она, пожалуй, не прочь. Она заходит в класс и улыбается. С ней здоровается Андрей и тоже улыбается.
Анины подружки – Любочка и Гузель. Они любят втроем после школы приходить домой к Гузель и болтать часами, и Любочка звонит и предупреждала маму, что задерживается, и потом обязательно дает трубку бабушке Гузель, которая каждый раз подтверждает, что никакого неудобства, она только рада, а Аня никому не звонит, потому что некому. Аня болтает больше всех, для подруг у нее легенда, что она тайная дочь богатого олигарха, и иногда на выходных она ездит к нему в замок, и Аня несется с бешеной скоростью по извилистым дорогам своего воображения, а девочки слушают во все уши, особенно Любочка, и даже бабушка Гузель, которая иногда заходит в комнату с чаем и чак-чаком на сине-белой тарелке для юных гостий, заслушивается и приговаривает: «Ишь ты!», думая, вероятно, что Аня пересказывает какой-то сериал. Гузель самая недоверчивая к Аниным рассказам, но никогда не возражает, потому что ей нравятся Анины рассказы. Любочка верит совершенно, удивляется, смотрит во все голубые, распахнутые, светлые глаза, Гузель признает, что придумано здорово, Аня довольна.
После таких посиделок Аня идет домой, а к себе никого не приглашает, мама против. Единственный человек, который заходит в гости к Ане и маме, это Валентина. Если не считать, конечно, соседки Ксении Витальевны, которую мама просит присматривать за Аней, и она регулярно рвется с борщом в белой кастрюльке – хочет накормить Аню, а Аня сопротивляется, потому что не любит борщ – ни борщ, никакую другую домашнюю еду, потому что не привыкла. Аня считает, что Кордон-блю – лучшее, что есть в природе, на втором месте у нее сосиски, на третьем – пельмени. Все это она может приготовить сама и не понимает, зачем нужно есть что-то другое и усложнять простые вещи. Но Ксения Витальевна периодически звонит, и пыталась прорваться в квартиру, прокладывая себе путь белой кастрюлькой, настойчиво просовывая ее сквозь дверную щель.
В этот день Любочка и Гузель, как всегда, ждали Аню после уроков – обычно они встречались в раздевалке. Аня поняла, что просто так они не уйдут, подошла и сказала прям: "Вы сегодня без меня, у меня дела". Это прозвучало строго, девочки послушались. Любочку стало разбирать любопытство, глаза ее просто вылезали из орбит. Но Аня не поддалась. Бессмысленные слова Ани прозвучали как намек на полную тайн и опасностей жизнь олигарха. Она максимально затягивала время, в конце концов спустилась в раздевалку, где ее ждал Андрей, они вышли на улицу – увы! – Любочка и Гузель не ушли еще окончательно, и маячили впереди. Любочка обернулась, основательно вывернув шею, и даже издалека было видно, как выпучились ее изумленные глаза. Аня мысленно ругнулась, но ничего поделать было нельзя. Они пошли с Андреем по дорожке. Аня шла уверенно, показывая путь. Они сели на троллейбус, вышли недалеко от Аниного дома.
– А мы куда? – спросил Андрей.
– Вот увидишь, – таинственно сообщила Аня.
– Хм, ну ладно.
Аня решила привести Андрея в библиотеку, которую сама она открыла недавно. Аня любила книги, когда-то у нее были детские, с большими буквами и яркими картинками, потом мама покупала что-то – редко, в основном то, что нужно для школы. Аня много читала, но карманных денег у нее почти не было, поэтому покупала сама она покупала себе что-то редко. Однажды она обратила внимание на скучающее неприметное здание и зашла. Оказалось, что туда легко записаться, что Аня и сделала мгновенно. Посетителей было совсем мало, и Аню обласкали вниманием две сотрудницы, удивительно похожие друг на друга, в длинных юбках, только одна совсем пожилая, а другая – юная, с романтичной светлой косой. Они показали компьютер с вай-фаем и даже напоили чаем с конфетами. Аня стала часто заходить в библиотеку. И вот сегодня она решила просветить Андрея, приобщить к знаниям и закрепить его восхищение своей ученостью.
– Анечка! – кинулась ей навстречу молодая библиотекарша.
– Здрасьте, – смущенно выдавил Андрей.
– Ой, здравствуйте! – приветствовала пожилая, – как мы рады! Значит, растет интерес к книгам, растет! Я всегда в это верила, всегда!
– Мы познакомиться, – пояснила Аня.
– Конечно, очень приятно, – сказала пожилая, – Танечка, поставь чаю.
В библиотеке кроме них никого не было, посередине стоял круглый коричневый стол с потрескавшейся лакировкой, за него все и уселись.
– Вот, – сказала Аня, – ты спрашивал, откуда я так много знаю. Все отсюда, из книг. Ты тоже можешь записаться.
Библиотекарши посмотрели на Андрея с надеждой.
– Ну, я это… Спасибо, конечно. Я читать не очень люблю. То есть люблю, но не это – он показал рукой на полки и уточнил, – не книги.
– А что же? – всплеснула руками юная библиотекарша?
– Приколы разные, мемы.
– Что-что?
– Ну шутки, посмеяться. Ну или в приставку играть. Чтоб побыстрее все было, чтоб происходило что-то. Читать – это медленно, я такое не очень.
– А! Ну это хорошо, значит, ты веселый человек. Но, знаешь, читать – очень полезно. Ты можешь записаться, брать книги. Мы тебе подберем что-нибудь смешное.
– Как это «брать»? У вас что, бесплатно?
– Конечно, Андрюша! – радостно сообщила пожилая, – все бесплатно, и компьютер, и вай-фай есть, можешь к урокам готовиться, если интернет нужен.
– Класс! То есть можно сказать, что пошел в библиотеку, идешь, сидишь, в интернете тупишь?
Библиотекарши озадаченно замолчали. Аня видела, что ее просвещение немного не действует. А она-то уже мысленно представляла фоточки с Линой-Ланой с книжками в руках. Ну ничего, может, не сразу.
Андрей допил чай, поброди между стеллажами, повосхищался: «Какое тут все дрееевнее!» и заявил:
– Ну пора нам, наверное, да, Ань? Меня ж дома ждут, да и тебя родители потеряли.
– Нет, мама на работе.
– Ну папа, бабушка, тетя, – кто там у тебя?
Аня вспыхнула, Андрей попал в больное место.
– Спасибо! – сказал Андрей библиотекаршам, они оделись и вышли.
– Место, конечно, крутое! – как бы утешал Андрей Аню, – я еще, может, зайду. Тетеньки добрый, интернет – класс!
Аня растроенно молчала и думала. Получается, Андрея кто-то ждет, беспокоится о нем. И Любочку ждет, и Гузель. Всех детей. А у Ани всегда была только мама, и та – далеко, обычно на работе или дома, но занята («подожди, надо белье достать из стиральной машины, надо белье развесить на сушке, надо готовить обед, надо тут немного кое-что по работе, как это ты еще не спишь, давай, укладывайся»). Ни бабушек, ни дедушек, ни папы, ни дяди, ни тети. Двоюродных братьев и сестер не было, родных и подавно. Поэтому Аня выросла очень самостоятельной. Из раннего детства она смутно помнила ясли, яснее – детский сад и пятидневку, потом – школу. Лето она проводила в лагере, мама отправляла на три месяца. Еще в садике Аня начала чувствовать, что с ней что-то не так: по взглядам сочувственным взглядам воспитателей и других взрослых. Когда-то давно, в далеком детстве Аня приставала к маме с вопросами, и мама призналась, что у каждого ребенка есть мама и папа, даже если его сейчас временно нет. Про то, где Анин папа, она не сказала ничего путного, и про своих родителей тоже промолчала, только помрачнела.
– Ты знаешь, это ничего, что тебе такие книжки интересны. Ты зато крутая и умная, – продолжал Андрей.
«Ничего» звучало не очень весело, но Аня ничего не сказала.
– Знаешь, у меня день рожденья скоро, приходи, приглашаю!
Тут Аня немного обрадовалась.
– Спасибо!
На день рожденья Ане пойти хотелось. На такие праздники она ходила редко – У Любочки день рожденья был летом, когда все в разъездах, и сама Любочка тоже, а Гузель вообще день рожденья не праздновала – ей как будто и не надо было. Аня хотела устроить свой день рожденья в прошлом году, когда ей исполнилось десять, и даже пригласила Любочку и Гузель, пообещав им двухярусный торт, но мама воспротивилась. Аня тогда успешно наврала подругам про внезапно заболевшего олигарха, которому стало не до торта, но на маму сильно обиделась. Мама пробормотала с вопросительной: «Может быть, в следующем году». Когда он наступил, этот следующий год, и Аня решила маме не напоминать.
Они дошли до Аниного дома.
– Вот, тут я живу.
– Ага, классный дом! – невпопад сказал Андрей, – ну пока!
И Андрей – у меня развязались шнурки – скрылся с Аниных глаз, а она пошла в подъезд.
