Чёрная башня

 Душ. Я могла бы наверно часами стоять под водой, именно так раньше я решала вопросы, стояла и обдумывала всё случившееся, пока горячая вода текла по коже. Но всё в нынешней жизни регламентировано, даже вода на человека. И выйдя из ванной продолжала переваривать произошедшие события. И не сразу поняла, что вот уже минуту смотрю на мигающую лампочку пульта. Быстро схватила пропуск и открыла дверь.

 Павел Андреевич вошел и оторопел.

– Простите, но я решил что Вы – Валерия Сергеевна что-то вспомнили, – и отвел глаза в стену.

 Осмотрела себя. Ну да, я в халате, но он застегнут наглухо и длиной по колено.

– Если мой вид Вас смущает, то могу и переодеться, – стянула мокрое полотенце с волос и направилась в ванную.

– Нет, просто не привык к графику, – он снова посмотрел на меня. – Вы что-то хотели рассказать?

 Я присела на кровать. Он тоже. Опять рядом и ещё так близко. Лера! Ты не для этого его сюда позвала.

– Да, но я не смогла отправить Вам зашифрованное сообщение, – посмотрела на него и приподняла бровь, может так поймет что мне не приятно.

– Да? – ни капли раскаянья. – Заработался, – и полез в телефон, видимо исправлять свою оплошность.

– Я сегодня наткнулась на фото женщины. Глаза как у нападавшего, – голос охрип, и меня передернуло от воспоминаний, видимо мозг начал осознавать что же произошло.

 Меня заключили в тесные объятья.

– Не переживайте, всё будет хорошо, я не позволю причинить Вам зла, – уверенный голос успокаивал, но я опешила.

– Только мне? – это звучало двусмысленно.

 Мужчина отпрянул от меня и вернулся в прежнюю позу.

– Конечно Вам! И всем жителям…этажа, – закашлялся и уткнулся в телефон, – и башни, города…

 Мне резко захотелось чтоб он ушёл. Мало того что комната маленькая, так с гостем стало совсем тесно, и душно, и неуютно и …больше я не придумала. Встала и подошла к окну. Светло, чистое небо, шпиль на белой башни был еле различим.

– Вот эта девушка, – он протянул ко мне свой телефон.

– Да. Кто она? – я сразу её узнала, по взгляду, он притягивал. А потом рассмотрела и всё фотографию. Она была счастлива, там, в прошлой жизни.

– Служебная тайна, – Павел Андреевич встал и пошел к выходу. – Вам необходимо отдохнуть.

 Вот так, оставив меня со всеми мыслями и догадками наедине, он ушёл. Мужчины! Ну разве он не понимает, что я теперь не засну? Я буду мучиться от любопытства и нафантазирую себе невесть что! Именно с такими мыслями я уснула почти сразу.

 Сон был беспокойный. Я стояла в центральном холле, и светила только одна лампочка надо мной, коридоры и стены были погружены в темноту. Из темноты выходил мужчина с синими фонарями вместо глаз и злобно смеялся, а потом делал шаг назад и исчезал. И вновь появлялся с другой стороны и снова исчезал. Я так его боялась, что еле слышно прошептала: “Что тебе надо?” А он продолжал смеяться, и появляться и исчезать с разных сторон постоянно повторяя: “Где они? И что с ними?” В момент когда я отчаялась и села зареванная на пол, наступила тишина. И только сильные руки подхватили и понесли меня в сторону комнаты. Над нами начал загораться свет, но лицо мужчины я не рассмотрела, только слышала: “ Всё будет хорошо, ты спасена”. И удивительно, но я ему верила. Она занес меня в мою комнату, уложил на кровать, встал и вышел.

 И тут я проснулась. В своей кровати. Но с чувством, что была в комнате не одна. На улице ещё было светло, значит я проснулась раньше будильника. Посмотрела на шпиль, теперь было ощущение что он издевается надо мной, протыкая такое нежное зимнее солнце своим остриём. Смотреть дальше желания не было. Отвернулась и направилась в ванну. Так, дальше всё по плану, умыться, привести себя в порядок, позвонить домой. В оставшееся время я посвятила последним новостям. Ни о нападении на меня, ни о новейшей универсальной вакцине ничего не писали. Зато очень живо и с фотографиями описывали участившиеся случаи обнаружения скопления животных у границы. А люди, которые пришли сами вообще были темой номер один.

 Ужин прошёл спокойно, Надя уже вернулась из города и сообщила приятные новости, что её дочери тоже назначили двойную дозу. А ёще её мужа переводят с охраны периметра зоны в охрану башни на следующей неделе и возможно и их дочь возьмут в башню, а потом и переселят на этаж для семейных.

 Идя до кабинета, я понимала, что у меня шансов остаться в башне с каждым днём всё меньше. А уж чтобы моего сына переселили сюда, так только один. И он мне не нравился. Я отмахивалась от него до последнего.

 Первая часть смены прошла спокойно. Новых ящиков не было, а со старыми я довольно быстро разобралась. Оставшееся время я посвятила поиску информации. Вообще информации было полно, много писали про открытия, подробно описывали эксперименты, но необходимого для меня не было. Смирившись, я пошла на перерыв.

 Выйдя из двери почти сразу потеряла равновесие. Мужчина, подпиравший стенку в трех метрах от двери, смотрел на меня с умилением, словно малыш, который учиться ходить.

– Вы что-то хотели, Павел Андреевич? – старалась голосом не выдать всю гамму обуревавших меня чувств.

– Простите, Валерия Сергеевна, что вновь напугал, – казалось он говорит искренне, – Но мне надо задать Вам пару вопросов, – и показал рукой в направлении кабинета главного в башне.

 Надо отдать ему должное. Секретаря не было, кабинет был свободен, и на столе меня дожидался поднос с едой. Не дожидаясь приглашения села есть.

– А как же Вы? – уточнила из вежливости. – Наверно тоже голодны?

– Вы переживаете за меня? – задал он скорее риторический вопрос. – Мне приятно, – и так улыбнулся что я чуть не подавилась. Улыбка у него конечно шикарная.

– Давайте я буду есть, а Вы спрашивайте меня. Хорошо? – мне вновь стало некомфортно.

– Хорошо, – и мужчина стал доставать из лежавшей на столе папки уже знакомые мне фотографии мужчины и женщины.

– Я их не знаю и не разу не видела, – говорила чистую правду. – Он ошибся, он хотел, чтоб я ему сказала где они, но я ведь не распределяю людей по зонам, а уж тем более по башням.

– Он не ошибся, – голос мужчины словно состоял из стали, холодный и резкий. – Ему нужны были именно Вы.

 Потом он скользнул по мне взглядом, словно впервые увидел, порылся в своих записях и вновь посмотрел на меня.

– Вы сказали он спрашивал: “Где они?”, – цепкий взгляд ловил любое изменение в моих движениях. – Может он спросил: “Где она?”

– Нет, он спросил именно: “Где они?”, – я уже закончила с едой и допивала чай с витаминами. – А ещё на одной из моих фотографий девушка с ребёнком.

 Павел Андреевич вскочил с места и мгновенно подскочил ко мне. Я инстинктивно встала на ноги. Высокий!

– Отправьте мне эти фотографии по шифрованной почте, пожалуйста, как только вернетесь, – взгляд с требующего поменялся на умоляющий.

– Не могу, – еле слышно прошептала я. – Чтоб совершить то что Вы просите требуется дополнительное разрешение от главного, а Илья Всеволодович, на сколько я знаю, уже уехал в столицу.

 Он посмотрел на часы. А потом довольный чем-то улыбнулся.

– Допивайте чай, – протянул мне из кармана конфету. – Будет Вам разрешение, – и вышел из кабинета.

 До конца перерыва двадцать минут. Как он собирается достать разрешения даже предполагать не буду. Новый главный в башню ещё не прибыл. Об этом бы сообщили не только в новостях, но и представили бы лично в один из перерывов в столовой. Думать об этом не хотелось, меня отвлекал шелест в руке. Яркая шуршащая обертка, а в ней конфета. Шоколадная! Это конечно не редкость, их полно было на складах. Но пока их обработают, пока рассортируют, доставят. Процесс не быстрый. А к нам в башню, как вторую по дальности, присылали редко. Можно конечно было купить, но я считала это баловством. Тем более что их в семье ела только я, у сына после уколов лекарства была жесткая диета, которая так же мне влетала в копеечку, из-за появившейся аллергической реакции на многие продукты.

 Поразмыслив, сунула конфету в рот. Нежнейший шоколад с ореховой начинкой медленно таял во рту, от удовольствия закрыла глаза. Именно так сидевшую и наслаждающаяся меня обнаружил охранник.

– Валерия Сергеевна, Вам пора, – он был явно рад увиденным. – С документами ознакомитесь в кабинете.

 Взглянула на часы, да, действительно пора. И подойдя к мужчине ближе приняла от него конверт, который тут же спрятала во внутренний карман с телефоном.

 Проводив меня до двери, он дождался когда я войду. В кабинете уже открыла конверт и не поверила. Илья Всеволодович дал разрешение лично Павлу Андреевичу на просмотр и использование документов, поступающих к Распределителям. И подписано в тот день когда на меня напали. Правда время уже ближе к полуночи, значит после этого.

 Кто же Вы такой Павел Андреевич? С этой мыслью я приступила к работе. Активировала дополнительную защиту на отправку сообщений, и переслала фотографии. Так как новых ящиков не было, то и просидела всю оставшуюся смену, вспоминая и переживая мгновения ночного перерыва. Особенно часто вспоминала его искреннюю улыбку. Иногда загадочную, иногда виноватую, но чаще довольную. Особенно когда он знал, что у него есть документ, или когда понял что мне понравилась конфета. Он точно знал, что я их люблю!

 Знал! Ну конечно, нападавший тоже знал что камеры не работают, когда пошел на преступление. У него есть сообщник! Все пережитые воспоминания померкли, липкий страх сковал тело. Я боялась дышать, а что если я права? Если мне не померещилось. Будильник на телефоне напомнил об окончании смены.

 Выйдя за дверь, я прислонилась к стене. Осмотрелась, ноги дрожали. Лера! Накрутила себя раньше времени, соберись! Негнущимися пальцами набрала не защищенное сообщение, потому что если у кого-то есть доступ к камерам, то есть доступ и к секретной информации. А так, кому надо, тот поймет.

 Не помню как добралась до столовой, но в окружении людей выдохнула. Надя сидела уже за столом и болтала с той же назойливой девушкой.

– Здравствуйте, позволите я поем? – как можно дружелюбнее спросила я, хотя хотела поднять девицу за хвост. Ну не нравилась она мне.

– Да, конечно, – она встала и направилась к выходу.

– Валерия, что это было? – Надя была в шоке, – Она задавала вопросы по мусорщикам!

 Ничего не ответила, только пожала плечами и оглянулась по сторонам, Павла Андреевича не было. Юра тоже не отвечал. Кое как поев направилась к себе.

 Звонок домой. Душ. Сон. Ничего нового, только вот сон не шёл. Просмотрела ещё раз почту. Одно шифрованное сообщение! От брата. В какой-то момент я поймала себя на мысли, что немного расстроена. Да, сообщение от брата это важно, но от другого человека я была более рада. Мотнув головой и прогоняя эту странную мысль я села читать.

 “Валерия! Ты была права! Мы провели эксперимент и животные правда чувствуют своё спасение у людей. Попробую уговорить провести контрольный эксперимент в других зонах и если получиться, результата сообщу тебе первой.”

 Я улеглась обратно в кровать. Всё мысли занимало теперь письмо брата, и наш с ним последний разговор. Вспоминая который я и уснула.

 Мне снова было страшно во сне. Та же темнота, только теперь никто не выходил из неё. Я кружилась вокруг себя на смех, который то и дело раздавался за моей спиной. Дойдя до предела я зажмурила глаза и сжала кулаки. Но вновь чьи-то горячие руки обхватили моё лицо, а потом и обняли меня. Уверенный мужской голос шептал приятные слова. А я стояла и вдыхала его запах. Такой свежий, и слегка солёный как море.

 Проснулась я не сразу. И не сразу поняла, что мне не нравится. Жёлтая лампочка казалась надрывалась, привлекла моё внимание. Посмотрела на часы, час до смены. Неожиданно звук будильника залил всю комнату. Накинула халат, кое как собрав волосы в пучок, и направилась к двери.

 Павел Андреевич стоял скрестив руки на груди.

– Я наверно зайду позже, – его брови приподнялись увидев меня растрепанную.

– Да, минут через пятнадцать, – и бесцеремонно закрыв двери, направилась приводить себя в порядок.

 Через пятнадцать минут мужчина сидел на кровати и смотрел на меня в упор.       – Ваше сообщение: “Жду нашей новой встречи с нетерпением!”, – он закашлялся, – и этот смайлик с поцелуем…

– Это чтоб вы скорее отреагировали, – пожала плечами и хмыкнула, надеюсь это выглядело безразлично.

– Ну, да, – мужчина опустил голову на руки, он казался каким-то бледным и усталым, – я так и подумал.

– Вообщем, – собралась с духом и выпалила, – я считаю что у нападавшего был сообщник!

– С чего вдруг такие выводы, – он перевел на меня тяжелый взгляд, да ему явно не помешает выспаться.

– А почему нет ни одной нормальной записи нападения? – пробовала рассуждать логически. – Он знал что камеры отключены.

– Нет, мы проверяли, – он мотнул головой, – это был программный сбой.

– То есть камеры не работали на всём этаже? – я ещё больше уверовала в свою правоту. – Или на других этажах также наблюдались сбои?

– Я проверю, – охранник встал и направился к выходу, но вдруг остановился. – Ещё чо-то?

– Да, – я замялась, – одна девушка очень интересуется работой мусорщиков…

 Он посмотрел на меня, словно я несу чушь, но потом лишь отмахнулся и ушел, буркнув на прощание:

– У Вас завтра выходной, отдохните хорошенько.

 Я позвонила сыну и отправилась на ужин. Надежда сидела и ковыряла еду в тарелке. Уставшей она не выглядела, скорее задумчивой.

– Привет, – я села как и раньше напротив неё, – всё хорошо?

– Не знаю, – она посмотрела на меня, – помнишь ту навязчивую девушку?

 Я кивнула, вот действительно, в башне было не принято расспрашивать о месте работы, все данные были на социальной страничке.

– Я сегодня с ней столкнулась у поворота к мусорщикам, она прохаживалась там, словно невзначай, – напарница стала говорить еле слышно. – Но увидев меня оживилась и шла со мной до самой столовой.

 Я оглянулась, девушки не было. Договорившись, что спрошуу брата про неё, мы расстались. На рабочем месте меня ждал сюрприз – работы не было. Вернее была, но по минимуму. Синхронизировать данные, подготовить документы в уничтожитель и так по мелочи. На ночном перерыве и утром всё прошло спокойно, странной девушки не было. Павла Андреевича тоже.

 Выходной! Обычно я сразу шла в комнату и переодевалась, а завтрак брала с собой на вынос. И уже дома с сыном его съедала. Ему нравилось как готовили в башне. Он говорил, что так же вкусно как и я. Бабушка конечно обижалась, но виду не подавала. Потом он занимался дистанционно, а я отсыпалась. После обеда играли, читали, болтали обо всём на свете. А ближе к ужину приходил врач, ставил уколы и сын засыпал до следующего утра. У меня оставалось два часа до комендантского часа, и я могла прогуляться по городу, посмотреть что изменилось, зайти в магазины, чаще тоже просто посмотреть. Ночные смены давали о себе знать, мой организм даже в выходной путал день и ночь, и поэтому ночью я общалась с мамой, она страдала бессонницей. Следующий день я вновь посвящала сыну, а в обед возвращалась в башню. Ложилась спать на пару часов и потом на смену.

 А эти выходные я здесь, в башне. Впервые. Чем заняться даже не думала. Пусть идет все как идет. Звонок сыну. Душь. Сон.

 Проснулась неожиданно резко. Подошла к окну, солнце садилось, и шпиль белой башни вновь заигрывал со мной. Чувство тревоги продолжало нарастать. До ужина больше трех часов.

 Пока приводила себя в порядок за окном стемнело. Позвонила сыну. Сообщений от брата не было. Решение прогуляться по зданию башни пришло неожиданно. Побывать в тех местах, где я ещё не была. Куда направиться? Когда я сюда прибыла рассказывали про мини сад на этаже где жили семьи с детьми. Там отдыхали школьники после уроков и те кто в выходной не выходил в город.

 В коридоре было светло и пусто. От чего стало не посебе. Ну ничего, сейчас минуя жилую зону и выйду в более оживленную часть башни. Как же я удивилась года не сработало ни один лифт. Лестница? Нет. Я себя и так накрутила, лучше вернусь. Почитаю новости, потом к ужину выйду со всеми. Свет в коридоре начал моргать. Чувство неизбежного накрыло по полной. Я не то что быстро шла, я уже бежала к своей комнате. И не слышала ничего, кроме топота своих ног и тяжелого дыхания.

 Посмотрела на камеры, мигали красные лампочки – отключены! Фигура передо мной выросла неожиданно. Высокая, темная, с наглой улыбкой и ножом в руке. Она не стала заносить нож или говорить длинные речи, она просто пырнула меня им в живот. Вот только я успела отпрянуть и её захват не удался, нож ушел в сторону, разрезав ткань формы.

 Дальше всё произошло стремительно, яркий свет. Множество людей, все в форме охраны. Меня оттащили к стене, её повалили на пол и надели наручники. Ножа у неё в руке уже не было. Её что-то вкололи и она потеряла сознание. Тут же большинство людей ушло, рядом со мной       стоял врач Петр Николаевич, девушка и парень из охраны этажа.

– Лерочка! Срочно ко мне в кабинет! – доктор помог мне подняться.

 Парень попыталась взвалить меня на себя, но я от него отскочила.

– Всё в порядке она меня не задела! – я наверно находилась в состоянии шока, потому что тут же получила от девушки хлопок по плечу и тоже провалилась в сон.

 Очнулась я снова в боксе приемного отделения. Села и почувствовала боль в правом боку. Под халатом разглядела наложенную повязку. Через минуту уже вошел сам доктор.

– Лерочка! Я уже говорил что Вы родились в бронежилете? – и он улыбнулся. Смеха как в прошлый раз не было. Весь вид доктора говорил что он очень устал и вымотан.

– Что со мной? – я показала взглядом на повязку на правом боку.

– А это, царапина, – он уже закончил мыть руки и повернулся ко мне.

 Подойдя ближе проверил мои показатели и ловким движением снял повязку. Нож действительно только поцарапал кожу.

– Но почему же так больно? – я поморщилась от боли.

– Заживляющая мазь в действии, – доктор снова улыбнулся, – пока ужинаете и идете в комнату пройдет.

Через минуту в комнату вошла девушка из охраны, которая и вколола мне успокоительное. Она принесла обед и новую форму. Как оказалось, она будет сопровождать меня везде в башне. Ну хоть в комнате нашей не поселят и на том спасибо.

– Успокоительное зачем кололи? – пока шли к комнате решила выяснить я.

– Приказ, – она отвечала односложно и явно нехотя. – И прежде чем куда-то направиться, вызовите меня с поста, пожалуйста. Я конечно могу находиться около Вашей комнаты в коридоре, но это вызовет множество ненужных сейчас вопросов.

 Больше мы не разговаривали. Надежды в комнате не было, хотя её смена уже закончилась. Зато в телефоне было множество сообщений и оповещений. Уснуть теперь я не смогу, ну хоть будет чем заняться.

 Устроившись удобнее на кровати и закутавшись в одеяло, запустила социальную сеть. Надя написала, что её мужа перевели в башню и их переселили в отдельную комнату раньше, чем она ожидала. Брат писал, что эксперимент удался и скоро надо ждать новую вакцину, а по моим вопросам он передал информацию нужным людям. Сообщение от девушки охранника, больше похожее на инструкцию. Назначение от доктора, с подробным описанием приема лекарств и витаминов.

Павел Андреевич не писал и это почему-то меня сильно расстраивало.

 Листая ленту, я нигде не видела сегодняшнего происшествия. Хотя раньше всегда писали о случаях в башнях. Например взорванная стройка башни на юге страны. Пострадали рабочие ночной смены, а также жители ближайших домов. Жертвы были, и немалые. Или вспышка вируса в одной из столичных башен, когда на карантин и самоизоляцию посадили два этажа и остановили производство. А потом потратили почти все запасы раствора на обработку помещений. Про нападение на меня тоже позже написали, но исказив правду, выдав как разборки ревнивого ухажера. А так как никто не пострадал, то эта новость затерялась среди сотен таких же бытовых.

 Неожиданно в темноте комнаты замигал желтый огонек пульта. Гости? В такое время? По инструкции я должна была сообщить на пост охраны, но умом понимала, за дверью моей комнаты и так наверняка пристально наблюдают. По крайней мере, в последний раз три камеры были направлены на неё.

 Павел Андреевич был одет в повседневную одежду, джинсы и толстовка, капюшон которой закрывал голову и часть лица. Военного выдавала выправка и спортивная фигура.

– Можно? – он как-то странно смотрел на меня, его даже не смутило то, что я закуталась в одеяло.

– Да конечно, но у меня есть условие,– я пригласила рукой его внутрь, мужчина напрягся. – Вы мне всё расскажете!

– Нет, – хотя было видно что он колебался при ответе.

– Пожалуйста, – мой голос стал жалобным, – я с ума сойду от всего что происходит, а незнание выматывает похуже этих нападений.

– Хорошо, – он пристально посмотрел на меня, – но у меня тоже есть условие.

– Да, конечно,– в тот момент я ликовала, – что угодно!

– Мы перейдем на ты и Вы будете обращаться ко мне просто по имени, хорошо?

– Тогда ко мне Лера, – я села рядом с ним на кровать, и выдавила из себя с улыбкой. – Я слушаю тебя Павел.

 Синеглазая женщина на фотографии одна из главных фигур в движении “Против башен”. В начале первой волны вируса она с молодым мужем были в рядах антипрививочников и антимасочников, ходили на митинги, устраивали провокации, пару раз привлекались, но отделывались штрафом. В один из таких протестов её муж заразился. К сожалению он погиб. Молодая вдова во всём обвинила врачей и правительство: одни не умеют лечить, другие придумали дурацкие ограничения, в результате чего у населения не выработался естественный иммунитет. Все объяснения, что её муж имел проблемы с легкими и печенью, в виду разгульного образа жизни она отвергла. Тогда она и примкнула к лидерам нового движения, решив отомстить за мужа.

 Старший брат её во всем поддерживал, пока в больницу не попал его двухлетний сын. Дети меньше всех заражались, но тяжелее переносили. Ему назначили курс лекарств и укол вакцины, после которого у мальчика должен был выработаться иммунитет к вирусу. Лечение прошло успешно, несмотря на плохие прогнозы, оставалось только сделать укол. Естественно мужчина перестал участвовать в ациях сестры и попытался выйти из организации. Сестра не смирилась с решением брата и была против лечения племянника, уверенная что вакцина его погубит. Под предлогом прогулки с племянником, она выкрала мальчика из дома брата. Обращение в полицию не дали нужного результата, и переживая за жизнь сына он начал действовать сам.

 Сестра пересекала границу чистой зоны, а в других не появлялась. Подойдя к южной зоне и проникнув туда благодаря своим людям в охране, она сделала моментальное фото, которое и отправила брату, с условиями возвращения ребёнка. Задача мужчины была взорвать самую первую черную башню. Он был готов это сделать, и даже прибыл сюда. Но его гражданская жена, и так работающая здесь, имела доступ к секретной информации. Их планам помешал подрыв южной башни. Тогда женщина обнаружила интересную информацию, благодаря своей работе и гениальному уму, она вычислила распределителя информации. Ведь именно у них есть доступ ко всем фотографиям и данным не только живых, но и умерших. А то что подрыв совершила именно сестра, мужчина сомневался. На второй фотографии, где синеглазая девушка была заснята на фоне группы отдыхающих, стояла геолокация. Узнав это, можно было найти и ребёнка. Среди живых или мёртвых.

– То есть он не ошибся при выборе распределителя? – новая информация породила множество вопросов. – А почему я, а не Надя?

– Ночная смена, – Павел пожал плечами, – он хотел подкупить тебя, дать денег на лечение сына, сыграли свою роль возраст и отсутствие мужа. Но всё пошло сразу не так, а потом его захлестнули эмоции. Почему ты не кричала? – Павел смотрел на меня в упор.

– Смысла кричать не было, был разгар дневной смены, – я развернулась к Павлу и посмотрела ему в глаза. – Ночная отсыпается, пересменка во время ужина. Но меня волнует, где была охрана и как вообще мужчина проник на этот этаж?

– Девушка, которая пыталась тебя порезать и есть гражданская жена нападавшего. Она работала в башне в команде программистов, которые и писали программы к системе безопасности. Она устроила сбой в системе, камеры встали в режим ожидания. Охранники получили команду проверить другие коридоры на этаже. Она же взломала пропуск мужа, дав ему право экстренного входа, ведь Илья Всеволодович как раз отменял все свои допуски. Не учла, эта барышня, что допуски тут же будут переданы новому главному через одно из его представителей.