Мини детективные истории Марии Марцевой. Колбаса по-королевски, или Преступление в розовых тапочках

– Кто нёс ему чай в тот несчастный день?

Лида закрыла лицо ладонями.

– Я сама заваривала. Аделина принесла чашку на подносе, но до этого чай стоял на столике в коридоре, пока я отвечала на звонок. Там мог кто угодно докинуть добавку, понимаешь?

Значит, кто-то воспользовался удобным моментом. Но кто?

Катя почувствовала, как в ней проснулась азартная душа мисс Марпл, спящая до поры до времени. Кто-то мог положить добавку в чай, чтобы одновременно скомпрометировать Лиду, закрыть клинику конкурента, отомстить неприятному блогеру и решительно покончить со всеми проблемами разом!

– Лида, покажи, где стоял чай до того, как Аделина понесла его Цветочкину.

Подруга вскочила и быстро прошла в коридор, показав маленький столик с двумя декоративными китайскими фигурками – мудрецы с улыбками Будды. Катя осмотрела фигурки, и внезапно одна из них упала на пол и разбилась. Внутри фарфорового мудреца сверкнул маленький целлофановый пакетик с белым порошком.

Лида завизжала от ужаса, как примадонна на прослушивании в провинциальный цирк:

– Господи, что это?!

Катя аккуратно подняла пакетик и задумчиво посмотрела на него.

– Похоже, это то, что мы ищем. Кто-то специально спрятал здесь остатки запрещенной эфедры.

В это мгновение из-за угла коридора раздались шаги. Кто-то явно следил за тем, как Катя распутывает загадку, и этим кем-то мог оказаться настоящий убийца. Сердце в груди Екатерины застучало чаще, но она не сдавалась. Детективная игра подходила к кульминации, и Катя была решительно настроена финал у этой истории определить сама и точно не в пользу опасного злодея!

Макаров растерянно замолчал и пробормотал, торопливо поправляя очки:

– Послушайте, это не имеет никакого смысла! Да, я знал о чае, знал какие-то мелочи о рецептуре… Но я же не мог быть настолько глуп, чтобы убивать этого блогера. Зачем мне рисковать? У меня контракт, съёмки, репутация!

Екатерина внимательно наблюдала за режиссёром и чувствовала, что в его словах была рациональная логика, а искренность казалась убедительной. И всё же, Макаров что-то недоговаривал.

– Тогда объясните мне, как ваш сценарный конспект оказался именно в том чайном столике, рядом с фигурками, где был спрятан пакетик? – вдруг уточнила Катя, указывая на бумаги в его руке.

Глеб Эльдарович оглянулся по сторонам, подошел ближе и понизив голос, сказал серьезно и доверительно:

– Хорошо, я скажу правду. В тот день, когда умер Цветочкин, я действительно был в клинике, и случайно услышал странный разговор. Мне показалось подозрительным, о чем тихо спорили две женщины возле этого столика. Я подошёл ближе, пытался понять, кто говорит, но случайно задел китайскую фигурку мудреца – она упала, и я её поднял на место. Вероятно, тогда я и обронил свой сценарий. Было это еще до отравления, понимаете?

Катерина задумалась: две женщины? Но кто они могли быть?

– Что именно вы слышали? Это может быть крайне важно, – спросила Катя.

Режиссер напряженно нахмурился:

– Это был отрывок фразы, одна женщина говорила: «Этой большой дозы хватит на всех блогеров», а вторая раздраженно шипела ей что-то вроде: «Тише, не привлекай внимания!».

Катя резко вдохнула. «На всех блогеров»,– получается, кто-то специально хотел навредить именно Цветочкину или сразу нескольким людям одновременно?

– А кто конкретно это мог быть? Вы узнали их по голосу или внешности?

Макаров задумался, потом покачал головой:

– Нет, не видел лиц. Только голоса были вроде знакомые… Женские, негромкие, напряженные, словно боялись, что кто-то услышит. Но если бы я знал, что произойдет такой кошмар, я бы точно обратил внимание, уверяю!

Макаров явно говорил искренне. Екатерина решила ему поверить и сказала взволнованному режиссеру:

– Хорошо. Пока я вам верю. Но никуда не уезжайте из города, полиция вскоре может захотеть с вами поговорить.

Режиссер нервно кивнул, еще раз поправил очки и поспешно исчез по коридору.

После его ухода Лида с тревогой схватила Катю за руку:

– Что происходит? Кто эти две женщины? Получается, среди моих сотрудников мог оказаться преступник, которому я доверяла?

Катя задумалась. Женские голоса могли принадлежать только кому-то из трех подозреваемых: Аделина – администраторша, которая изначально знала про эфедру, блогерша Алешина – конкурентка Цветочкина, завидовавшая его успеху, а третий вариант… Нет, неужели это могла быть сама Лида, и сейчас она великолепно играла невинность и растерянность?

Нужно было действовать решительно. Чтобы разобраться окончательно, оставался лишь один путь – заставить всех участниц этой запутанной истории сделать глоток собственного же яда.

Катя решительно выпрямилась и посмотрела на Лиду твердо и серьезно:

– Лида, собери всех сотрудников и клиентов, кто был в клинике в тот день. Подыграй мне и скажи им, что я нашла неоспоримую улику, доказывающую, кто отравитель. Реальный преступник запаникует или начнет делать ошибки. И тогда мы его поймаем!

Лида нервно кивнула и отправилась действовать.

Глава 10

Через несколько минут в комнате отдыха клиники собрались все основные фигуранты дела: дрожащая от страха Аделина, невозмутимая блогерша Алешина с гордой осанкой и недовольным лицом, массажист Игорь, хмурая и потерянная Лида Дмитриевна, а также нервный режиссер Макаров.

Катерина вздохнула и попыталась выглядеть опытным и уверенным детективом, заговорив громко и четко:

– Я собрала вас тут, потому что дело окончательно раскрыто. В этом пакетике, найденном в китайской фигурке, были четкие отпечатки пальцев преступника. Уже через несколько минут у меня будет ответ из полиции с данными экспертизы.

На самом деле никаких отпечатков Екатерина не отправляла – это был чистой воды спектакль. Но именно спектакль мог заставить убийцу потерять контроль и выдать себя.

Все молчали, переглядываясь и нервничая. Напряжение стало невыносимым. Прошла минута – никто не выдерживал. Аделина почти плакала, режиссер кусал губы, блогерша Алешина вертела в руках телефон и всем видом показывала полнейшее равнодушие. А вот массажист Игорь медленно побледнел.

Вдруг Катин мобильный телефон пронзительно зазвонил, разбив тишину. Она специально громко и отчетливо сказала:

– Да, алло? Полиция? Экспертиза готова? Простите, я плохо слышу… Кто именно, повторите?

И тут внезапно в комнате произошел настоящий взрыв событий – стул упал на пол со стуком, и кто-то кинулся к двери так резко, что никто сначала не понял, что происходит. Катерина закричала громко и четко, приобретая уверенность настоящего следователя:

– Держите её!

В дверях застыла напуганная, ошарашенная и побледневшая Аделина, пытавшаяся быстро убежать. Ее гигантские темные очки упали на пол, разбившись вдребезги, а сама она беспомощно посмотрела на Катю.

– Я не хотела… я не знала, что всё так выйдет! Просто хотела отомстить этому мерзкому Цветочкину за его постоянные обиды и хамство! Клялась себе, что только слегка ему станет плохо… Но я ошиблась, ошиблась, простите!

Катерина облегченно вздохнула. Тайна была раскрыта – убийцей оказалась испуганная и униженная сотрудница, доведённая до отчаяния своим высокомерным клиентом-блогером.

Теперь оставалось только передать виновницу полиции и наконец-то выдохнуть. Екатерина сделала шаг вперед и уверенно сказала:

– Дело раскрыто, ребята. Все свободны… кроме вас, Аделина. Нам придется еще многое обсудить с полицией.

Детективная история подходила к логичному концу, и Екатерина чувствовала невероятную легкость и гордость за себя: ей, конечно, было далеко до инспектора Пуаро, но всё-таки её первое сложное расследование удалось довести до конца. Возможно, это было лишь началом её настоящего призвания…

Любовь, котлеты и криминал.

Глава 1

Если у вас все валится из рук еще до того, как вы успели полностью проснуться, значит день многообещающий. Мой начался с того, что будильник почему-то не наработал, кошка пролила молоко и решила облизать телефон так, что он устроил короткое замыкание, и что самое неприятное – на меня с балкона этажом выше чуть не упала ванна.

Нет, ничего криминального – просто соседка тетя Люба решила обновить сантехнику, и грузчики почему-то потащили старую тяжелую махину через балкон. Я едва уцелела, отскочив в последний момент на клумбу.

– Ой, Катюнь, прости! Я тебе пирожками все компенсирую! – голосила сверху тетя Люба. Обещанные ею пирожки были не блестящей компенсацией, так как тетя Люба славилась абсолютным неумением готовить, но была очень старательной и добродушной.

В общем, день у меня начался с неприятностей. Меня зовут Катерина Иванова, мне 32 года, я живу одна в квартире на первом этаже в подмосковном городе Васильевске. У меня три диплома, а работаю я кассиром в продуктовом магазине «Пингвин», хотя мечтала стать Волочковой. Ну ладно – может не Волочковой, просто известной балериной. Но что-то пошло не так… Проще говоря, я мило устраиваю рекламные акции, когда на меня надевают костюм большого толстого пингвина с розовыми щеками, и машу руками прохожим.

В этот день все сразу пошло наперекосяк: я умудрилась споткнуться о бордюр еще по дороге на работу, порвать новую юбку прямо на входе в магазин, и, наконец, начальница, мадам Шкурина, сообщила, что сегодня акция, и я снова буду пингвином.

– Катенька, сегодня ты – пингвин, – улыбнулась начальница, протягивая мне огромную плюшевую голову с пухлыми розовыми щеками. – Проведёшь акцию на улице, пожалуйста.

Я сдалась без борьбы. Через двадцать минут я уже стояла перед магазином в пингвинском наряде, размахивала крыльями и кричала посетителям:

– Товары дешевле для тех, кто милее!

Около меня остановилось несколько человек, смотря офигевшими глазами и явно сомневаясь, как реагировать. Вдруг, из продуктового выбежала взволнованная коллега, кассир Людка.

– Катюха! Там это… срочно, скандал!

Я тяжело вздохнула и пошла внутрь. Внутри «Пингвина» назревала паника. У прилавка собралась толпа людей. Кто-то даже снимал происходящее на телефон, а на полу возле витрины с молочными продуктами лежала наша постоянная клиентка, пожилая и сварливая гражданка Изольда Наумовна. Она была вполне живая, энергично размахивала пакетиком с котлетами и кричала диким голосом:

– Убийцы! Вы меня специально отравить хотите!!!

Наш охранник Сергей Фёдорович стоял белее мела, лепеча что-то невнятное.

Оказалось, что Изольда Наумовна купила в кулинарном отделе свежеприготовленные котлетки, надкусила одну прямо в магазине и тут же под шумок заявила, что умирает и её отравили «именно здесь».

– Где директор? Немедленно вызовите полицию! – кричала она, крепко держась за живот.

Директор магазина, мадам Шкурина, подошла тихо, словно крадучись, и в ужасе вытаращила глаза.

– Что случилось, Наумовна?

– Отравили вы меня! Вот, на полу валяюсь! Умираю! – жестко сообщила Изольда.

Приехавшие с мигалками медики почему-то не разделили драматизма ситуации, внимательно проверив давление клиентки, пульс и утащив её в «скорую».

– Скорее всего, просто истерика, – сказал усталый врач, – но мы, конечно, осмотрим.

Но на этом мои беды не закончились. Когда я наконец сняла костюм пингвина и собралась домой, меня настигла неожиданная новость: в нашем соседнем доме, как раз там, где жила тетя Люба, случилось настоящее убийство.

Наш местный сплетник и пенсионер, дядя Миша, шепотом сообщил мне душераздирающую новость прямо на лавочке у подъезда:

– Представляешь, Кать! В 34-й квартире Тамару Степановну того… порешили.

– Что!? – Я едва не потеряла дар речи от неожиданности. – Как порешили?!

– И не говори, ужас ужасный. Вот только что полицейские там были. Я сначала думал – просто шум какой-то, скандал, ну сама понимаешь, Тамара как никто другой любила поспорить с соседями. А тут слышу шум гам, сирены, полицейские в подъезд бегут как на пожар… самому страшно стало.

– Ого, – только и смогла произнести я.

Тамара Степановна Раскольникова была дамой весьма неприятной. И хотя фамилия ее была знаменитой, жить в её соседстве не стремился никто: она устраивала всем постоянные скандалы, жаловалась на громко идущих соседей, ругалась с продавцами в магазинах, обвиняла дворника в шпионаже и даже неоднократно пыталась судиться с тетей Любой этажом ниже за то, что та якобы «беспрестанно жарит лук и этим подрывает ее здоровье».

– И как же это произошло? Может, просто сердце прихватило? – с надеждой спросила я у дяди Миши.

– Сердце-то не болело у нее вовсе, – сокрушенно покачал головой сплетник. – Ее кто-то из наших домовых грохнул, точно тебе говорю. Говорят, нашли бедную Тамару на полу, рядом какие-то котлеты разбросанные валялись. Может и отравили! Теперь полиция всех спрашивает – кто заходил, кто выходил. У нас теперь и правда «Преступление и наказание» получается, может, кто из соседей Раскольниковым оказался?!

Я мысленно остановила реакцию. Котлеты? Котлеты и в магазине были, Изольда Наумовна ведь только что орала, что тоже отравилась именно котлетами. Странное совпадение…

Мои размышления оборвал громкий женский голос сверху.

– Катя! Скорее ко мне! Я тут едва не сгорела заживо!

Это была тетя Люба, соседка сверху, которая утром чуть не вынесла меня падающей ванной, а теперь продолжала активно сокращать среднюю продолжительность моей жизни своим появлением. Недоумевая, но чувствуя связанность с долгом хорошей соседки, я поднялась к ней в квартиру.

В квартире пахло горелым тестом, а вокруг кружилась дымка.

– Спасай! – выпалила Люба, отчаянно размахивая кухонным полотенцем. – Запеканочку делала и немного увлеклась сериалом-детективом, чуть пожар не устроила. А тут еще эта страшная история с Тамарой. Ты представь, может мне её убийство специально кто-то подстроил, чтоб меня подставить?

– Люба, тебя-то за что подставлять? – удивилась я.

– Ну как же, она же на меня последней жалобу строчить собиралась, грозилась, что «я найду на тебя управу», – Люба театрально вздохнула. – Вот тебе и управа. И главное, знаешь, во сколько её убили? В полдень! А я как раз дома была одна… Вот как теперь докажу свою невиновность?

Я задумчиво посмотрела на залитую дымом кухню.

– Ты запеканку зафиксировала, вот и доказательство: если следователи увидят твои кулинарные шедевры, сразу поймут – ты способна убивать только по неосторожности, а никак не сознательно.

Люба шутки не поняла и обиженно вздохнула.

– Ладно, пойду я, – сказала я. – Не волнуйся так, никто тебя подозревать не будет. Убийце ведь нужен был мотив и… кстати, котлеты! Тамару нашли рядом с разбросанными котлетами. Ты ничего не слышала про это?

Люба округлила глаза и задумалась.

– Может, и слышала… Подожди-ка! У меня же с соседкой Ларисой общий балкон, вот прямо над квартирой Тамары. И как раз сегодня утром Лариска котлеты жарила, еще запах по всему балкону был, ты уж мне поверь, я-то в запахах разбираюсь…

В её взгляд закралось сомнение, и она почти зашептала:

– Катюнь, думаешь, это могла быть Лариса?!

Я пожала плечами.

– Я сейчас лучше к ней зайду и спрошу напрямую. Что гадать-то! – храбро сказала я и пошла на этаж выше.

Жила Лариса этажом выше Любы. Работала она парикмахером в ближайшем салоне красоты и была женщина эффектная. Когда я постучала, дверь открылась, и появилась радостная и нарядная Лариса в удивительном платье в красные цветы, явно собралась выходить.

– Ой, Катя, привет! Ты, случайно не на стрижку ли пришла? Очень вовремя! У меня считай почти обед, но для соседки время найду.

– Нет, Лариса, спасибо, не на стрижку. Я вот по какому делу, неприятному очень. Ты слышала, Тамару Степановну убили сегодня?

Лариса нахмурилась:

– Слышала. Так ей и надо… Ой, не к месту пошутила. В смысле жаль, конечно. А я чем помочь могу?

– Тут такая история: её нашли рядом с котлетами, а тетя Люба сказала, ты сегодня с утра жарила котлетки… – протянула я, изучая выражение лица соседки.

Лариса широко распахнула глаза:

– Ты что?! Катя, думаешь, я убийца? Какие котлеты? Я вообще вегетарианка уже почти две недели, никаких котлет не ем, не жарю и даже запаха не переношу!

– А кто тогда котлеты жарил? – удивленно спросила я.

– Ой, знаешь… Борис Петрович недавно покупал в «Пингвине» фарш. Может, он? – растерянно сказала Лариса.

– Борис Петрович? – я вспомнила старика, скинувшего на меня злополучный зонтик утром. – Надо ему срочно нанести визит…

Вот тогда-то я еще не подозревала, что дело с убийством Тамары Степановны закрутится в гораздо более сложную и непредсказуемую историю, из которой мне придется выбираться всеми возможными способами.

Глава 2

Борис Петрович жил в нашем подъезде на последнем этаже. Он был бывшим учителем истории и отличался двумя страстями жизни: беспрестанными лекциями соседям о битве на Куликовом поле и жаркой котлет с луком каждое воскресенье. Поэтому версия Ларисы казалась мне, мягко говоря, правдоподобной.

Поднимаясь по лестнице, я мысленно репетировала возможные варианты разговора. Не зайти же прямо с порога и громогласно объявить:

– Борис Петрович! А не убивали ли вы случайно сегодня соседку Тамару собственными знаменитыми котлетами?

Нет, пожалуй, слишком резко…

Я осторожно постучала в дверь. Она тут же открылась, и на пороге возник бывший историк в смешном ярко-синем тренировочном костюме и тапочках с розовыми зайчиками.

– Катерина, как хорошо, что заглянули! – воскликнул Борис Петрович. – Проходите срочно внутрь!

Не успела я понять, что происходит, как историк втянул меня в квартиру и плотно закрыл дверь на замок. Тревожно оглядевшись, я подумала – а вдруг это и есть тот самый момент, когда меня решительно уберут, как ненужного свидетеля?

Однако все оказалось куда прозаичнее.

– Катерина! – драматически воскликнул Борис Петрович. – Вы знаете, что случилось с моими котлетами?

– Нет, – осторожно ответила я, глядя на него слегка круглыми глазами. Вообще я считала, что проблема у нас сейчас больше, чем пропавшие котлеты.

– Они бесследно пропали! – театрально изрёк историк. – Представляете, пожарил я себе с утра целую тарелку фирменных, знаменитых на весь подъезд котлет. Все как всегда: фарш говяжий, лук, специи, панировочные сухари, короче говоря, классический рецепт. Поставил блюдо на балкон остужаться, буквально на две минутки в комнату зашел – и все! Исчезли мои котлеты, словно татаро-монголы их умыкнули! Вы представляете масштаб трагедии?

Я старалась сдерживаться, сохраняя серьёзность:

– Действительно трагедия, Борис Петрович… А кто-то заходил сегодня к вам?

Историк задумчиво огладил седоватые усы.

– Никто вроде не заходил. Хотя постойте… Была у меня утром один раз посетительница. Приходила Тамара Степановна, чтоб ее… Ну, вы поняли. Скандал устроила, жаловалась на запах моих котлет, слабое у нее, видишь ли, сердце. Я еле от нее отбился. Но на балкон она точно не выходила!

Ах вот оно что! Значит, Тамара была у Бориса. Неужели сама утащила котлеты? Зачем?..

Старый историк посмотрел на меня подозрительно:

– Катя, а вы почему о котлетах спрашиваете? Обычно вы своим пингвином перед магазином машете, а сегодня пришли ко мне допытываться про мою стряпню. Что-то тут не так.

Я тяжело вздохнула и честно призналась:

– Так ведь Тамару Степановну сегодня убили. Рядом с ней-то и обнаружили ваши котлеты.

Борис Петрович резко опустился на стул возле двери с трагическим выражением на лице:

– Не может быть!.. Значит, ее убили моими котлетами?

– Пока неизвестно, что именно произошло. Только я уверена, вас никто не заподозрит, вы же не враги были…

Он печально покачал головой:

– Враги? Вряд ли были, конечно, у нас с ней конфликт долгий. Я вам так скажу: то, что моими котлетами убили человека, – это трагедия. Теперь вся полиция будет думать, что я – главный подозреваемый. Представляете, заголовки газет? «Педагог-пенсионер расправился с соседкой котлетами!» Вот позорище-то!

– Не переживайте так, – попыталась успокоить его я. – Будем надеяться, что до этого не дойдет… Может, вы вспомните еще какую-нибудь деталь, необычные звуки сегодня, странных гостей?

Борис Петрович задумался:

– Звуков не слышал, но видел кое-что странное с балкона. Когда вышел снова на балкон посмотреть пропавшие котлеты, увидал, что тетя Люба этажом ниже с кем-то очень громко ругается. Я сначала подумал – опять о пирожках спорит, которые она всем постоянно навязывает. А оказывается, нет: Тамара была у нее в гостях уже после меня и кричала, что Люба угрожает ее здоровью, требует, чтобы она продала квартиру и съехала от нее подальше. В общем, весьма подозрительный диалог. А через час приехали полицейские, я уж испугался, решил больше не высовываться.

Тетя Люба?! Милая, добрая, хотя и ужасающая кулинарка Люба – убийца? Это звучало абсурднее, чем мои пингвиньи выступления, но вычеркивать никого нельзя. Может, подруга просто не выдержала бесконечные жалобы и угрозы.

Попрощавшись с несчастным историком и пожелав ему держаться, я отправилась домой осмысливать ситуацию. В голове перемешались пожарные ванны, горелые запеканки, пропавшие котлеты и ссоры дорогих соседей, и во главе всего торчали розовые щеки моего костюма пингвина с глупейшей улыбкой.

Расследование явно заводило меня в тупик: все вели себя подозрительно, у каждого имелся хоть и глупенький, но вполне реальный мотив для ненависти к несносной соседке… И как теперь успокоить полицию, чтобы не посадила не виновных?

Мои размышления нарушил звонок мобильного. Звонила начальница из магазина мадам Шкурина:

– Катя! Срочно ко мне на работу! Тут опять эта сумасшедшая Изольда Наумовна! Кричит, вас всех посадят, требует экспертизу котлет, и привела полицейского!

Я поняла: отдых сегодня явно отменяется. Впереди ждало бурное продолжение «котлетного» дела, и кто бы мог подумать, что именно я, скромный кассир-пингвин Катерина Иванова, буду вынуждена выступить главным сыщиком во всем Васильевске!

Глава 3

Вернувшись в «Пингвин», я застала там картину не для слабонервных. Посреди зала стояла взбудораженная Изольда Наумовна, известная в районе неугомонной борчихой за правду, и громко вещала ужаснувшемуся молодому полицейскому.

– Немедленно изымите на экспертизу все котлеты из магазина! – грозно трясла пальцем она. – Я чуть не погибла, попробовав их. А сегодня еще и соседку мою убили именно котлетами! Что за дела такие? Может, все котлеты наши отравлены? Может, маньяк кулинарный завелся?

– Гражданка, прекратите кричать! – устало попросил полицейский.

– Не перестану, пока преступление не раскроете! – не сдавалась Наумовна.

Завидев меня, начальница Шкурина с измученным видом махнула рукой:

– Катя, поговорите вы с ней, а то я сейчас сойду с ума.

– Эмм… Изольда Наумовна, здравствуйте. Может, чаю попьем, спокойно всё обсудим? – робко предложила я.

– Чаю? А вдруг, и чай ваш отравлен?! – возмутилась Изольда, буравя меня взглядом прокурора. – И вообще, Катерина, а ведь я вспомнила, вы сами сегодня утром в костюме пингвина размахивали этими вашими котлетками перед всем магазином!

– Не котлетками, а листовками, – поправила я её, начиная выходить из себя. – А костюм пингвина – это не повод подозревать меня в злодеяниях…

– Полиция разберется! – гордо промолвила женщина.

Не знаю, чем закончился бы наш конфликт, но тут к нам быстро подошел молодой следователь, внимательно осматривал всё вокруг и представился:

– Старший следователь Василий Николаевич Булкин. Пожалуйста, сохраняем спокойствие. Расскажите подробно, в чем дело.

Изольда с чувством начала рассказывать, и вскоре следователь уже объяснял начальнице, что привел понятых и возьмет для проверки пробу продукции.

Удалившись от общей суматохи, я стала наблюдать за происходящим, стараясь собрать рассыпанные кусочки мозгов в целое зернышко мысли.

Мысли упорно возвращались к странному сюжету: зачем человек, желавший смерти Тамары Степановны, стал бы красть котлеты у мирного пенсионера Бориса Петровича? Слишком глупо и сложно. Может быть, кто-то просто пытается замаскировать настоящие причины преступления?

– Простите, Катерина, – услышала я голос следователя Булкина за спиной, – говорят, вы знаете что-то по поводу этого дела?

– Ну, как «что-то»?– задрожав внутренне, ответила я. – Я знаю пока только версии соседей. Но вообще-то, у меня сегодня очень насыщенный день на эти самые котлеты. Я прямо погрязла в них!

Следователь смотрел на меня странно, поэтому я быстро пояснила все свои приключения с утра.

Булкин с улыбкой выслушал рассказ об упавшей ванне, пингвиньем костюме и сгоревшей запеканке тети Любы, о пропаже котлет Бориса Петровича и даже о неудачной покупке фарша соседкой Ларисой.