Криминальные детективы: Билет в один конец

Отпечаток парфюма.

Глава 1. Аромат предательства.

Центральный зал ЦКР был заполнен множеством мониторов, на которых мелькали изображения следственных протоколов и фотографий с места преступления. Детектив Павел Горюнов стоял у стола, смахнув последние капли кофе с его края. Слишком поздно для утреннего бодрствования, но именно тогда, когда все уже собрались, начинается настоящий день работы.

В этот раз, дело не пахло банальной загадкой. Тело было найдено в самом сердце Москвы, в центре одного из самых роскошных отелей – «Палладиум». И в этом случае запах был самым важным фактором.

Всё началось с того, что в ночь на понедельник в одном из люксов отеля нашли мёртвую женщину – Екатерину Савельеву, известного модельера и владельца успешного бренда одежды. Причина смерти – острое отравление, по предварительному заключению токсикологов, яд оказался редким. Но самое любопытное было другое. Когда тело обнаружили, оно не источало привычных для подобных случаев запахов – крови, химических веществ, гари. Нет. С тела шел стойкий, но не вонючий аромат, который сразу привлек внимание.

– Это необычно, – проговорил Максим Ворончук, молодой оперативник ЦКР, стоя рядом с Горюновым. – Вряд ли обычные духи могли оставить такой след.

– Именно, – ответил Павел, крепко сжимая в руках планшет. – Это не просто духи. Это что-то другое. Скорее всего, подпись убийцы.

Максим окинул его взглядом, не понимая. Павел продолжил:

– Аромат слишком стойкий, слишком… узнаваемый. Мне нужно, чтобы ты пробил все возможные бренды, которые могли бы совпасть с этим запахом. Мы не ищем просто парфюм, мы ищем эмоцию, впечатление, которое он оставляет. Это может быть ключом.

Когда они приехали в отель, Горюнов сразу направился в номер, где было найдено тело. Всё оставалось так, как и в момент обнаружения. Тело лежало на кровати, руки аккуратно сложены на животе, а в воздухе всё ещё витал тот странный запах, который стал причиной их беспокойства.

– Я проверил записи с камер, – сказал Максим, подходя к своему начальнику. – Она вернулась в номер в 23:10. Но когда вышла – уже не записано. За час до того, как её нашли мёртвой, её видели в баре с каким-то мужчиной. Он не был её партнёром. Я пробил его через базу. Его зовут Александр Кузьмин. Его родная сестра работала у неё в ателье. Он работает в строительной компании, в статусе консультанта.

Павел задумался.

– Значит, она пришла на встречу с ним в последние минуты своей жизни. Это важная зацепка. Но давай пока сфокусируемся на запахе. Что мы знаем о нём?

Максим кивнул и достал из кармана небольшой контейнер с пробой воздуха из номера.

– У нас есть химический состав. Это не просто аромат, это сложная смесь – с запахом редкого цветка, который используется только в одной линии парфюмов. Речь о редком ингредиенте – цветок ночной лилии, который не растёт нигде в России. Это дорогие французские духи. И этот аромат оставляет свой след даже спустя несколько часов.

Горюнов внимательно посмотрел на пробирку, затем на Максима.

– То есть это не просто случайность. Это знак. Кто-то использует это как своё оружие. Тот, кто оставил этот запах, специально сделал это. Мы не просто ищем убийцу. Мы ищем человека, который хочет, чтобы его помнили.

В это время в лаборатории токсикологии ЦКР завершали анализы. Варвара Плетнёва, старший эксперт по химическим веществам, стояла перед большими экраном, на котором была изображена химическая структура яда.

– Это редкое вещество, – сказала она, внимательно изучая результаты. – Применяется в косметологии и фармацевтике. Но его никогда не использовали в таких количествах. Это не просто токсин, это компонент, который применяется для мгновенного воздействия на нервную систему.

– И что это даёт нам? – спросил Горюнов.

– Это говорит о том, что яд был выбран не случайно. Он действует быстро, но не оставляет следов. Мы должны искать того, кто имеет доступ к этим веществам.

Ночь на исходе, и только теперь следователи начинают собирать картину целиком. Павел сидел у себя в кабинете, листая записи, когда ему пришла новая информация. Алексей Рудницкий, старший следователь ЦКР, звонил ему на мобильный.

– Горюнов, ты не поверишь, что я нашёл. Ты в курсе, кто это был – Кузьмин?

Павел нахмурился.

– Он же не просто консультант.

– Правильно. Он – бывший сотрудник «Парфюмерных традиций». И он был уволен год назад за неприемлемое поведение. Вся эта линия – с духами – имеет к нему прямое отношение. Он знал, что это будет его последняя работа.

Через несколько часов следственная группа уже была в квартире Кузьмина. Там не было ничего необычного. Тот же дорогой интерьер, те же минималистичные акценты. Но в ванной комнате – та самая деталь, которая могла бы что-то объяснить.

На полке стояли несколько флаконов дорогих духов, среди которых был тот самый бренд, из которого исходил запах, найденный в номере Савельевой. И внутри одного из флаконов – маленькая чёрная метка, едва заметная, но заметная для эксперта.

– Это он, – сказал Павел. – Нам нужно вернуть этот флакон обратно и дождаться его.

Через несколько часов Кузьмин был задержан. Он не протестовал. Его лицо не выдавало эмоций, когда его вели через коридор следственного изолятора.

Вечером, в допросной, Павел устроился напротив Кузьмина. Он не спешил, зная, что не всё так просто.

– Ты не знал, что её убьёшь? – спросил он.

Кузьмин покачал головой.

– Я не знал. Я просто хотел, чтобы она поняла. Она воровала идеи, она разрушала людей. И я ей дал шанс: последняя встреча, последняя возможность. Я её предупредил. Но она решила сделать всё по-своему.

Павел молча выслушал его.

– Ты был с ней в последний раз. Ты оставил свой след. Ты знал, что она не выдержит этого запаха, что он её парализует.

Кузьмин поднял взгляд.

– Это был не просто запах. Это был мой отпечаток. Это был я.

Глава 2. Тени прошлого.

Павел Горюнов стоял у окна следственного отдела ЦКР и, как всегда, наблюдал, как летний дождь срывает с веток последние капли. Листья на деревьях колыхались от порывов ветра, и в этом было что-то тревожное. Точно так же чувствовал он себя внутри – что-то не так. Вечером предыдущего дня они закрыли дело Савельевой, но оказалось, что за закрытой дверью было больше, чем просто очередное убийство. Убийство – да. Но с привкусом чего-то давно забытого.

– Павел, тебе нужно это увидеть, – раздался голос Варвары Плетнёвой. Она стояла в дверях, держа в руках файл.

– Что это? – спросил Горюнов, не отрывая взгляда от уличной сцены.

– Это то, что ты искал. Всё сложилось.

Он повернулся. У Варвары в руках был толстый файл с документами и несколькими снимками. Она прошла к столу, аккуратно положив их перед ним.

– Всё, что мы думали о Кузьмине, оказалось правдой. Но есть кое-что, что меня настораживает. Этот парень не просто консультант по парфюмерии, – сказала она, разворачивая документы. – Он был замешан в деле об исчезновении женщины в 2013 году. Екатерина Селиванова. Тоже модель, тоже парфюмер, тоже связана с индустрией красоты. И исчезла она при странных обстоятельствах. Примерно так же, как и Савельева.

Горюнов напрягся.

– Ты хочешь сказать, что у нас есть связь?

– Да. Я нашла это в базе данных. На тот момент, когда Екатерина пропала, Кузьмин был её другом и личным консультантом. Но тогда ничего не нашли. Всё затихло. Мы даже не подозревали, что он мог быть в этом замешан. А теперь вот это, – Варвара указала на снимки.

Павел внимательно изучил фотографии. На одном из них был запечатлён тот самый флакон, который они нашли в квартире Кузьмина. На другом – она. Екатерина Селиванова, сидящая в кафе с ним, с каким-то мужчиной, улыбающаяся. Женщина, которая исчезла.

– Это слишком много совпадений, – сказал Павел, закрывая фотографии. – Почему ты уверена, что это связано?

– Всё указано в переписке, которую мне удалось найти. Селиванова была уверена, что её подставили. Она говорила, что Кузьмин что-то скрывает, и что её жизнь в опасности. А через неделю после того, как она написала это письмо, она исчезла.

– Давай я посмотрю на это, – сказал Горюнов, вставая и направляясь к своему столу.

Варвара открыла ноутбук и загрузила переписку, обнаруженную в одном из старых архивов. Письма между Екатериной и её подругой. Необычные фразы, шифрованные слова, намёки на то, что она знала, кто именно её преследует. Все улики приводили к одному – Кузьмину.

Прошло несколько часов. Павел и Варвара сидели в архиве, просматривая старые документы, касающиеся исчезновения Селивановой. Они проверяли все детали. И чем больше они исследовали, тем больше становилось очевидно: за исчезновением женщины стоял Кузьмин. Но почему?

– Она узнала что-то важное. Или пыталась узнать, – сказал Павел, озвучив мысль, которая долго не покидала его.

– Но что она могла узнать? Что в этом было настолько важного, что он убил её, чтобы скрыть? – задумалась Варвара.

– А может, это всё не было связано с парфюмами, – предложил Горюнов, вытирая лоб. – Может, она попала в сеть более серьёзных дел. Дела, которые гораздо опаснее, чем косметика или модная индустрия.

Варвара молча кивнула. Всё действительно могло быть так. И каждое новое открытие в этом расследовании только вносило больше тени в картину. Что-то тёмное, связанное с прошлым, теперь выходило наружу. И это была только верхушка айсберга.

Два дня спустя, Павел и Варвара находились в доме Екатерины Селивановой. Дверь открыла женщина средних лет, с серьёзным взглядом и видимым беспокойством на лице. Она представилась как её сестра, Татьяна.

– Мы расследуем исчезновение вашей сестры, – сказал Павел, показывая своё удостоверение. – Мы нашли связь между её делом и недавним убийством Екатерины Савельевой.

Татьяна впустила их внутрь, и они сели за стол.

– Я всегда думала, что Екатерина что-то скрывала. Она говорила, что чувствует угрозу. Но когда она пропала, я не могла никому объяснить, что на самом деле происходило, – Татьяна вздохнула. – Она не верила в случайности. И я тоже. Но я думала, что это связано с её карьерой. Модели, парфюмеры… В этих кругах всё не так, как кажется.

Павел был настороже. Каждое слово могло быть важным. Он посмотрел на Варвару, и она кивнула, давая знак продолжать.

– А вы не могли бы рассказать, были ли у неё враги? Или кто-то, кто мог бы причинить ей вред? – спросил Горюнов.

Татьяна задумалась, её взгляд потускнел.

– Была одна женщина, модель, её конкурентка. Но Екатерина всегда говорила, что тот человек не способен на что-то серьёзное. Однако, она часто говорила про Кузьмина. Он был… как бы, её другом. Она верила, что он хотел ей помочь, но была насторожена.

Павел сделал заметку в блокноте.

– Спасибо, Татьяна. Если вам что-то вспомнится, пожалуйста, сообщите нам.

После разговора с Татьяной, Павел и Варвара вернулись в ЦКР. Павел снова стоял у окна, поглощённый размышлениями. Всё становилось слишком личным, слишком многослойным.

– Вопрос теперь не в том, что Кузьмин сделал с Селивановой, – сказал он, повернувшись к Варваре. – Вопрос в том, почему он продолжал играть в эту игру. Почему он вернулся. Почему он снова убил.

– Он оставил след, – ответила Варвара. – Это значит, что он хотел, чтобы его поймали. Или же его следы стали последним шагом к разоблачению чего-то гораздо большего.

Тем временем Кузьмин уже знал, что его дни сочтены. Но он продолжал верить в свою игру.

Когда его привезли в ЦКР для допроса, Павел сидел напротив него. Он не задавал вопросов сразу. Он знал, что игра начнётся позже.

– Кузьмин, – начал он, наконец, – ты и твоя игра с запахами. Но это было не просто убийство. Это было запланированное преступление, которое связано с твоим прошлым.

Кузьмин посмотрел ему в глаза и, наконец, проговорил.

– Ты не понимаешь, что я сделал. Я был только её проводником. И я был слишком наивен, чтобы не понять – она должна была исчезнуть. Если бы ты знал, с кем она общалась… с кем она была связана… Ты бы понял, что я сделал всё, чтобы предупредить её.

Павел с интересом выслушал его.

– Кто ты пытался предупредить, Кузьмин? С кем она работала?

Но Кузьмин молчал, его глаза заблестели от нервозности.

И это было только начало.

Глава 3. Духи вместо улик.

Павел Горюнов стоял в офисе следственного отдела ЦКР, уставившись в монитор. Долгие часы работы над делом не приносили ясности, но не оставляли и чувства, что вся правда была где-то рядом, вот только не хватало одного важного звена. Вроде бы все улики были на месте: Кузьмин, запах, переписка с исчезнувшей моделью Екатериной Селивановой, флаконы парфюма, найденные в квартире. Но, казалось, что все это – лишь камни на пути, не дающие увидеть всю картину целиком.

Максим Ворончук, оперативник ЦКР, только что принёс результаты последних экспертиз, и он был полон оптимизма. Но у Павла всё ещё была масса вопросов, которые не находили ответов. Он выждал, пока Максим достал папку и аккуратно разложил перед ним листы с результатами.

– Значит, анализы подтверждают, что запах, который мы нашли в номере Савельевой, действительно совпадает с компонентами парфюма, использовавшимися в линейке «Rose Noire». Это эксклюзивный бренд, очень дорогой, и его используют только ограниченное число людей, – сообщил Максим.

Павел кивнул, но не был уверен, что это так важно. Да, это мог быть ключ к разгадке, но почему всё равно казалось, что чего-то не хватает?

– Ты правильно сказал, что «используют только ограниченное число людей», – произнёс Горюнов, слегка задумавшись. – Но кто-то использует его именно как метку. Это не просто запах. Это то, что оставляют, чтобы тебя запомнили.

Максим прищурился.

– Ты хочешь сказать, что убийца хочет, чтобы его знали? Чтобы его нашли?

Павел молча кивнул, скрещивая руки на груди.

– Я уверен, что эта метка была оставлена умышленно. Это не случайность, – сказал он, продолжая думать. – И ещё одно: запах такой стойкий, что его не просто найти. Он заливает всё вокруг. Это не просто парфюм. Это нечто большее. Человек, который оставил этот след, хотел, чтобы его запомнили.

Максим с интересом посмотрел на него.

– Ты что-то знаешь, что я ещё не понял?

Горюнов перевёл взгляд на стол и медленно сказал:

– Я знаю, что за этим запахом стоит не просто личная месть. За этим стоит целая история, целая игра. Возможно, этот человек – не первый, кто был задействован в такой «игре». У нас есть одно совпадение. Мы ищем убийцу, но, возможно, мы ищем и манипулятора.

Максим внимательно следил за его словами, понимая, что Горюнов не просто додумывает теории, а думает в рамках широкой картины.

Примерно в это же время в лаборатории ЦКР работала Варвара Плетнёва. Она была уже на грани усталости, но её аналитический ум не давал расслабиться. Она снова и снова проверяла данные, и всё это время её мысли возвращались к одному вопросу. Почему убийца, возможно, решился на такой необычный способ оставить след? Почему именно духи?

Варвара проверяла все последние результаты анализов: состав флаконов, компоненты, которые оставляют этот аромат. Это было не просто убийство. Это было – сообщение. Всё было предельно ясно. Это был какой-то код. Это была не случайность.

Она открыла старый отчёт по делу Селивановой. И вот тогда-то, наконец, она заметила странную деталь. Оказавшись в архиве, она провела ещё один анализ. Что-то напомнило ей имя одной компании. Это был старый партнёр Кузьмина – фирма, производившая редкие парфюмерные компоненты. Они специализировались на ароматах, которые использовались в очень закрытых кругах.

Варвара вскочила с места и бросилась к телефону.

– Павел, у нас есть связь. Я нашла компанию, которая поставляла парфюм Кузьмину. Они тоже имели отношения с исчезнувшей моделью, Екатериной Селивановой. И теперь мы знаем, что этот аромат был не случайным. Он может быть связан с каким-то более крупным делом, чем мы думали.

Два дня спустя Павел и Варвара прибыли в офис парфюмерной компании «Orphique», расположенной в одном из деловых центров города. С виду – ничего необычного. Компания была известна своим эксклюзивным парфюмом, но именно её компоненты могли быть использованы как оружие. В главном офисе их встретила женщина средних лет – директор компании по продажам, Лидия Устинова.

– Вы ищете информацию о нашем бренде? – с улыбкой спросила она, приглашая их в кабинет.

Павел сразу понял: здесь никто не собирался расставаться с секретами.

– Мы ищем конкретную информацию о партнёрских отношениях вашей компании с человеком по имени Александр Кузьмин. Он имеет отношение к делу об убийстве Екатерины Савельевой и исчезновению Екатерины Селивановой, – ответил Горюнов, фиксируя её реакцию.

Лидия вздрогнула, но быстро взяла себя в руки.

– Кузьмин, – сказала она, явно нервничая. – Он был нашим клиентом, да. Но что касается этих дел… Я не могу вам ничего сказать без разрешения. Это закрытая информация.

– Мы знаем, что ваш бренд был использован в парфюмах, которые приносят большие деньги, – сказал Павел, внимательно следя за её мимикой. – Но что если в вашей продукции скрыты элементы, которые могут быть использованы для создания токсичных смесей? Например, тот самый аромат «Rose Noire»? Это может быть частью преступления.

Лидия побледнела. Она замолчала, будто оценивая последствия того, что может произойти, если она раскроет всё.

– Понимаете, наша компания не имеет отношения к… этим преступлениям, – сказала она. – Но… возможно, Кузьмин использовал наш бренд по своим целям. Я могу проверить документацию, если вы настаиваете.

Павел улыбнулся про себя. Он знал, что такой ответ был скорым признанием.

– Мы настаиваем, – сказал он.

Через пару часов Павел и Варвара вернулись в ЦКР с копиями документов. В них была информация о Кузьмине, и, что самое интересное, – подтверждение того, что он использовал бренд «Rose Noire» не только для личных целей, но и в рамках ещё одного, более крупного контракта, с гораздо более опасными людьми. Всё указывало на то, что он был в связке с несколькими крупными фигуристами в мире торговли наркотиками, и что запах был использован не просто как символ, а как способ «уничтожения» – воздействия на жертву.

Они знали, что Кузьмин не был просто манипулятором. Он был частью системы, в которой каждый шаг, каждый флакон, каждый запах имел значение. И теперь, следуя за ним, они должны были понять, кто стоял за этим всем.

– Время работает не на нас, – сказал Павел, обращаясь к Варваре. – Но если этот запах – ключ, то мы должны найти того, кто его использует. Мы ищем того, кто оставил свой след на этих женщинах, и кто продолжит использовать запах как оружие.

В этот момент в дверь кабинета постучали. Вошёл Максим Ворончук с новой информацией.

– Мы нашли связь. Встречу с Кузьминым организовал человек, которого вы искали. И это не просто партнёр. Это бывший военный спецназовец.

Павел взглянул на Варвару.

– Всё сходится. Мы на правильном пути.

Но к чему всё это приведёт? Вопрос был открыт.

Глава 4. Лицо за зеркалом.

06:52. Оперативный зал ЦКР. Московская область.

– Протокол допроса Кузьмина обработан, – Варвара Плетнёва, эксперт-химик, положила на стол тонкую папку. – Он много говорил, но мало сказал.

Павел Горюнов кивнул, не отрывая взгляда от экрана. На мониторе – застывшее лицо Кузьмина. Ни страха, ни раскаяния. Только выученная отстранённость. Он знал, что его игра почти сыграна.

– Он уверен, что убрал за собой, – отозвался Павел. – Но мы найдём, что он оставил. Всегда оставляют.

– Я прошлась по биографии, – вмешалась Варвара. – Его история началась с парфюма, но слишком уж плотно связана с исчезновениями. Две женщины. Один запах. И одна старая галерея, которую он упоминал, как бы невзначай. «Смотрел на неё сквозь зеркало», – процитировала она.

– Зеркало? – Павел приподнял бровь. – Он говорил о галерее, или о себе?

10:34. Галерея «Allegoria». Старое здание на Арбате.

ЦКР получила санкцию на осмотр после того, как в списке инвесторов оказалась малоизвестная фирма «Орфик Групп» – та самая, с которой работал Кузьмин. Галерея якобы была закрыта на реставрацию. Однако внутри их ждал сюрприз.

– Пахнет тем же самым парфюмом, – Варвара вдохнула и сразу отступила. – Это точно «Rose Noire». Стойкий. Его распылили недавно.

Павел и оперативник Максим Ворончук двигались осторожно, стараясь не задеть выставленные предметы. Среди картин и старых витрин с флаконами стояло зеркало – большое, в рост человека, в деревянной резной раме. У него не было отражения. Оно было чёрным.

– Это не зеркало, – заметил Максим, – это экран. Но зачем?

Павел подошёл ближе. Его пальцы нащупали панель управления сбоку. Включив питание, он увидел интерфейс. Сканер лица. Система идентификации.

– Похоже, у нас тут частная комната для избранных, – пробормотал он.

– Или лаборатория, – добавила Варвара. – Приватный парфюмерный синтез?

Они ввели временный код из базы и услышали щелчок. Зеркало распахнулось. За ним – помещение, больше похожее на бункер. Металлические полки, стеклянные шкафы, лабораторное оборудование и стойкий, едкий, сладкий запах – аромат, знакомый по месту преступления.

– Господи… – прошептала Варвара. – Это не просто парфюмерная лаборатория. Это – хранилище ядов.

11:20. Внутри скрытой лаборатории.

Павел осматривал полки. Почти всё стерильно. Никаких отпечатков. Но в углу – ноутбук. Защищён паролем, но с незашифрованной флешкой в порту.

На флешке – видеозаписи. Все они начинались одинаково: женщина, сидящая в кресле, закрытые глаза, над ней – распылитель. Все разные. Все в состоянии гипноза или паралича.

– Это как фокус с запахом, только на грани эксперимента, – сказала Варвара, осматривая материалы. – Похоже, он использовал ароматы как катализатор. Феромон, усиленный синтетикой. Это не просто яд. Это инструмент воздействия.

Павел остановил один из роликов. Лицо на экране заставило его замереть.

– Варя… посмотри.

На экране была Екатерина Селиванова. Живая. Испуганная. И в углу кадра – отразившееся лицо мужчины. Но это был не Кузьмин.

– Кто это? – спросила Варвара, затаив дыхание.

Павел отмотал назад. Замедлил. Стоп. Крупный план.

– Мы ищем не Кузьмина. Мы ищем того, кто стоял за ним. Это лицо за зеркалом. Настоящий заказчик.

15:05. Аналитический отдел ЦКР.

Фоторобот создан. Лицо из лаборатории совпало с данными из Интерпола. Имя: Юрий Беккер. Уроженец Латвии. Бывший биохимик, подозреваемый в незаконной торговле феромонными агентами и разработке психотропных смесей. След давно потерян. Считался мёртвым после взрыва в Париже три года назад.

– Он не мёртв, – сказал Павел. – Он меняет лица. Но не ароматы. И теперь мы знаем, что «Rose Noire» – это его подпись.

Максим бросил взгляд на экран:

– Как он связан с Селивановой?

– Скорее всего, она его первая жертва. Или первая, кто его разоблачила. Кузьмин, вероятно, был просто связующим звеном. Или пешкой.

18:40. СИЗО. Кабинет допросов.

Павел вошёл. Кузьмин сидел за столом, но теперь его поза изменилась. Он был напряжён.

– Мы видели лабораторию, – сказал Павел без вступлений. – И мы знаем, что ты был там не один. Ты работал с Беккером. Его лицо на видео. Он жив. И ты знал.

Кузьмин отвёл взгляд.

– Я думал, он исчез. После Парижа. Он… Он использовал нас всех.

– Он использовал тебя, как запах. Временно. А потом оставил.

– Он сказал, что ароматы смогут изменить человечество. Что страх можно вызывать запахом. Влечение – запахом. Убеждение – тоже.

– И ты поверил?

– Я не знал, как выйти. Екатерина… Она была первой, кто поняла, что он играет с разумом. Он испугался, что она расскажет. Я думал, просто испугаем её. Но он… Он пошёл дальше.

– Ты знал, что Савельева – вторая? – Павел приближался к столу.

Кузьмин кивнул:

– Он вернулся. Я понял по аромату. Это был не мой парфюм. Это был его.

– Где он?

Кузьмин медлил.

– Он готовится к «релизу». У него новая формула. Он хочет распылить её на выставке. Вдохнёшь – и не вспомнишь, кто ты.

20:30. Павел вышел из допросной. Варвара уже ждала в коридоре.

– Всё подтверждается. Владелец галереи зарегистрирован на офшор, связан с фондом Беккера. Ароматы стали оружием. Он не убивает. Он меняет личность.

– Тех, кто вдохнул, – добавила Варвара. – Тех, кто «почувствовал» не тот запах.

Павел остановился у зеркала в коридоре. Посмотрел на своё отражение.

– Мы нашли его след. И нашли его лицо. Теперь осталось его найти до того, как он сотрёт чужие.

Глава 5. Нос ЦКР никогда не ошибается.