Сын олигарха

Он даже не знал, как моим душем пользоваться, потому что такого допотопного смесителя в жизни не видел. Парень привык к другим условиям жизни – это очевидно. Мы как с разных планет. Он с той, которая “Лакшери”.

Я, конечно, не уродина, но и у него не дефицит. И он такой, блин, обаятельный, внимательный и хитрый. Вот именно. Откуда только взялся на мою голову?!

– Ты часом не влюбилась? – вдруг восклицает мама.

– А-а-а?.. – вскидываю я голову, хлопая глазами.

Родители смотрят на меня, затаившись.

– Валерий Семёныч, ты только глянь, – изумлённо тянет мама, прикладывая к груди руки.

Так, ну хватит.

– Буду седьмого, – отрезаю, вскакивая со стула.

– Евгения! – Идёт она за мной по пятам.

Покидаю отчий дом как ошпаренная.

На ходу застёгивая пуховик и натягивая шапку на свои… чёрт… на свои “кудряшки”…

Р-р-р-р-р-р-р-р-р…

В моей не очень продолжительной жизни любви как таковой не было. Был, хммм… Толик на первом курсе. Но это “обоюдный спортивный интерес”. Причём кратковременный. Все кругом занимались сексом, как сорвавшиеся с цепи. Ну, и я тоже попробовала.

Толик был ничего, знал, что и как делать. Я и сама информацию собрала. Я вообще ответственная. После Толика у меня интерес поугас. Не то чтобы на меня никто внимание не обращал, но как-то внутри не щёлкало… до тридцать первого декабря прошлого года.

Пристроившись на заднем сиденье такси, вспоминаю язык этого засранца у себя во рту. И руки. Наглые и повсюду. И эти его улыбочки…

Дома меня ждёт настоящий фонтан Лизкиных эмоций. Мы не виделись пару дней. Понятия не имею, где они с Анькой пропадали.

– Женёк, ты что, на кровати отплясывала? – жуя мою новогоднюю колбасу, выруливает она из-за угла.

Я просто знаю, что свою она точно покупать бы не стала.

– Ага, тверк для ТикТока снимала… – бурчу я, расстёгивая сапоги и куртку.

Угги после Нового года я убрала далеко и надолго.

– Ну, мать, даёшь… – искренне восхищается Лиза.

Я понятия не имею, что ей понадобилось в моей комнате, но она не особо стесняется в неё заходить, и меня это бесит. Мне в её вещах совсем не интересно копаться, да и в моих рассматривать нечего.

Когда у меня будет собственное жильё? А?

– Аня где? – интересуюсь только из вежливости, перед тем как закрыться в своей комнате.

– Она у своего нового парня, – взмахивает рукой Лиза и продолжает, как будто мне может быть интересно: – Представляешь, познакомились в “Кислоте” в Новый год. Теперь отлипнуть друг от друга не могут. Ну прям магия, искра, безумие.

Лизка хихикает, а я только хмурюсь.

– Даже и не представляю, – бубню себе под нос, захлопывая дверь.

– В кино сходить не хочешь? – кричит соседка с той стороны.

– Нет.

Молча раздеваюсь, аккуратно складывая вещи в шкаф. Ненавижу бардак.

Завожу будильник на шесть вечера, укладываясь в свою “кровать” и накрываюсь с головой. Капец, и что мне с этой кроватью теперь делать? Хозяйка меня убьёт. Это её прабабушки ложе. Не считая того, что спать на ней вот так – странно.

У меня сегодня смена. В праздники хорошие чаевые. Я договорилась работать по максимуму, потому что в моей бухгалтерии выходные.

Кровать издаёт протяжный скрип, когда поворачиваюсь к стенке и кладу руки под щеку.

Тяжело вздыхаю, закрывая глаза.

Мы даже телефонами не обменялись.

Может, он вообще неместный.

К бабушке приехал на каникулы. Пирожков поесть и на “гелике” её покатать.

– Ну и ладно…

Глава 10

Повесив на грудь бейдж с именем “Валентина”, припудриваю лицо перед зеркалом, вертя головой, чтобы “поймать свет”.

Тёмных кругов под глазами как и не было. Волшебный пятичасовой сон унёс их в страну синяков. Собираю волосы в высокий хвост и выпускаю наружу по паре кудряшек с обеих сторон.

Подведя губы красной помадой, улыбаюсь.

Хостес должна излучать дружелюбие и счастье. Но не тупой позитив, он всех бесит. Его я уже пробовала.

Покидаю подсобку, расправив белый жакет, и занимаю место у стойки, снимая трубку незатыкающегося телефона.

Первые часы самые лёгкие. Народа мало, и много улыбаться не приходится. Я даже успеваю настрочить пару смс маме. Она спрашивает, что приготовить на Рождество.

“Индейку”, – печатаю быстро и убираю телефон в карман.

– Вечер добрый, стол на Немцева, – объявляет возникший рядом парень.

Он огромный и лысый. На каждом локте болтается по симпатичной блондинке. Они что, блин, одинаковые?! Ладно, это не моё дело. Но я совершенно точно уже видела этого лысого. Такого не забудешь.

Меня охватывают всплеск дикого волнения и желание немедленно осмотреться, но эта троица заслонила собой весь обзор.

Игнорируя молотящее по рёбрам сердце, ныряю в свой планшет, бросив быстрое:

– Здравствуйте, минутку.

С задержкой всё же листаю электронные страницы, пытаясь вспомнить, что я вообще ищу!

Соберись…

Немцев, Немцев, Немцев…

Как вор осторожно поднимаю глаза, пробуя ещё раз, но здоровяк с ухмылкой выгибает брови, окружённый своими коллекционными близняшками.

За ними толпа – человек десять. Шумная и разноцветная.

Смотрю в планшет и нахожу наконец-то нужный столик.

– Эм-м-м… – вскидываю голову и выпускаю планшет из рук, роняя его на стойку, потому что за плечищами лысого всё же вижу кусок знакомого татуированного тела…

В чёрной футболке и чёрных джинсах.

По традиции на этом теле… виснет упакованная отфотошопленная брюнетка. С двухметровыми ногами и в искрящемся мини-платье, от которого слепнут мои глаза.

Красивая…

– Проблемы, милая? – спрашивает лысый, вторгаясь в мою драму.

– Нет, – отвечаю поспешно, переводя на него округлившиеся глаза.

Повернув голову, парень орёт:

– Немец, ты стол-то  заказал? Тут у девочки проблемы.

Немцев…

Замираю, опустив подбородок.

Макс обращает смеющиеся развесёлые глаза на парня, а потом переводит их на меня.

Мило растрёпанный и слегка небритый, отчего выглядит ещё моложе и несерьёзнее, чем три дня назад.

Его многоликий умный взгляд на секунду замирает, а потом сощуривается и облапывает меня с головы до ног. Ощупывает мой хвост, останавливаясь на моём лице, окруженном кудряшками.

Моё тело загорается в тех местах, которые он почтил своим вниманием. Мгновенно и неконтролируемо. Моё тело всё ещё помнит его тело. Прекрасно помнит…

Ох, чёрт…

Сглатываю и незаметно тру ладонями юбку, обращаясь к лысому:

– Со столиком всё в порядке. Администратор проводит в VIP-зону. Приятного отдыха, – последнюю фразу произношу уже шёпотом.

Лысый с любопытством смотрит на мои пылающие щёки и кивает.

Компания снимается с места, а я прячу глаза, чтобы не видеть то, чего и следовало ожидать.

Моему разочарованию нет предела.

На автомате разгребаюсь с прибывающим народом.

Ну и дура…

Ты чего устроила?!

В ответ глаза застилает пелена.

Сорок минут спустя беру перерыв, меняюсь с администратором.

Пробираюсь по кромке танцпола к клубным туалетам, зажав под мышкой антисептик. Я ведь не шутила.

Глаза сами выхватывают из толпы сверкающее платье в VIP- зоне на втором уровне. “Оно” удобно расположилось на Максе, закинув на его колени длинные ноги, а на татуированную шею – руки. Судя по всему, ей там очень удобно, потому что он сильный и тёплый… и не особо возражает против такого “положения вещей”.

Закусываю дрожащую губу, ускоряясь.

Нахожу свободную кабинку, стараясь лишний раз ничего не касаться руками, и пускаю наконец-то слезу.

Все эти дни я думала, что он мог бы и объявиться.

Я не просто думала, а ждала и мечтала увидеть его снова!

Ведь он знает, где я живу, и у нас есть общая тема для разговора, разве нет?

Что я себе напридумывала? У него дел невпроворот: таскаться по клубам в компании своих друзей-мажоров и выставочных тёлок. А я – случайный перепихон. Даже зная, что так и будет, я всё равно чувствую ужасную обиду, которая опять сжимает горло.

Смотрю на своё отражение, сглатывая ком и промакивая уголки глаз бумажным полотенцем. Мою руки и сбрызгиваю их антисептиком. Выхожу из туалета, прикрыв за собой дверь. Сброшенная с небес на землю, а у меня ещё вся ночь впереди…

Разворачиваюсь и торможу, потому что в конце коридора, прислонившись плечом к стене и сложив на груди разрисованные бицепсы, стоит Макс Немцев собственной кобелинской персоной.

Глава 11

Макс смотрит исподлобья. Сначала на мои ноги, потом в мои глаза. Вскользь, но внимательно. Мне не жалко!

Кобель.

Я тоже смотрю.

Он… такой броский. Такой яркий и, блин, офигенный. Просто так мимо не пройдешь, взгляд зацепится. Тело у него обалденное. Уж я-то знаю, чёрт возьми. Даже хлоркой не выведешь эти знания. Как и вкус его поцелуев. И то, как он их делает. Потому что кобель.

Практика 24/7.

Вот именно!

На моих глазах ещё не просохли слёзы разочарования, так что к чёрту его всего.

Стучу шпильками по кафельному полу, изображая безразличие.

После того что я увидела… это легко.

Гордо задираю подбородок и так же гордо собираюсь пройти мимо, возможно, послав его в задницу по дороге.

– Привет, Кудряшка, – коротко бросает Макс, не меняя позы.

– Не называй меня так, у меня имя есть, – раздражённо сообщаю ему, подходя к двери.

– Валя? – издевается он, глядя на мой кудрявый хвост.

Уголки красивых губ подрагивают, глаза откровенно смеются.

– А ты уже забыл моё имя? – высокомерно выгибаю брови, бросив взгляд на дверь.

– Вроде нет, – откинув на стену голову, пожимает он широкими плечами.

– Вот и забудь! – коротко советую я.

Губы Макса растягиваются в самой обаятельной улыбке на свете.

Как он это делает, засранец?

Его лицо преображается до невозможности. Я совершенно точно уже влюблена в эту улыбку.

Но это пройдёт!

Мне вообще не смешно. Мне… тяжко.

Стою, не двигаясь и не реагируя.

Оценив мою каменную реакцию, Макс синхронизирует нас. Становится серьёзным, кладёт руку на дверь и преграждает мне путь.

– Поговорим? – напряженно спрашивает он.

Беру себя в руки и отвечаю как взрослая самодостаточная женщина со сломанной кроватью:

– Да, конечно. Давай поговорим. У меня есть ещё пять минут, потом мне нужно работать.

– Не знал, что ты здесь работаешь, – всё так же сдержанно замечает Макс.

– Я и не говорила, – закатываю глаза.

Мой рот в основном был занят его языком. Мы оба это помним. Он пристально смотрит  мне в глаза, а затем его взгляд плавно стекает на мои губы.

Он их не получит. Больше никогда.

– У тебя всё хорошо? – откашлявшись, спрашивает он.

– Я не беременна, если ты об этом, – говорю ему, перекладывая антисептик в другую руку.

Мне нужно себя чем-то занять, вместо того чтобы смотреть в эти его глаза.

– Хорошо, – медленно кивает Макс.

– Ага, отлично, – кривлю я губы.

В принципе можно уже распрощаться, но он всё ещё преграждает дорогу, а я всё ещё стою на месте.

Смотрю на него, высокомерно выгнув бровь. Он почёсывает свою, явно о чём-то раздумывая. Изображаю нетерпение. Его мысли мне до лампочки. Он… просто испарился, и то, что мы встретились, – абсолютная случайность!

Отворачиваюсь, разглядывая узор на обоях. Сжав губы, признаю, что я сама его выгнала. И наговорила всякого…

Я не хамка. Я очень воспитанная.

Проклиная себя, бормочу в стену:

– В общем, ты извини, что я на тебя… наехала. Нервы, и всё такое…

– Я не обидчивый, – тихо говорит Макс.

– А… очень… удобно… – тяну я, чувствуя его взгляд на своей щеке.

Мы замолкаем, слушая, как шумят клубные басы за дверью. Мне пора идти работать… а ему пора идти развлекаться.

– Я пойду, – говорю, по-прежнему глядя в стену.

– Обменяемся номерами? – вдруг спрашивает он.

– Эм… номерами? – переспрашиваю  с подозрением, бросив на него косой взгляд.

– Да. Можем сходить куда-нибудь… как друзья, – акцентируя внимание на последних словах, предлагает Макс.

Зелёные глаза следят за моим лицом. Чтобы оно не скривилось в детской обиде, заставляю его застыть, но моё глупое сердце болезненно сжимается.

Он сует мне свою дружбу – какое благородство.

После того как… оттрахал меня трижды в течение часа! Мне десяти лет не хватит, чтобы перестать хотеть этого опять. С ним.

Закатай губу, Кудряшка.

– Круто… – бормочу, сжимая в ладони антисептик, которым хочу запустить в его притягательное лицо. Поправив волосы, бросаю хрипловато: – Может, я решу сделать татушку, поможешь с этим?

– Где? – хмурится Макс, вбивая мой номер в свой телефон.

На лбу. Что-то вроде “дура”!

– Эм-м-м… где-нибудь… – бросаю легкомысленно.

Макс проходится рассеянным взглядом по моему телу, будто прикидывая варианты.

– На фиг тебе татушка? – мрачнеет он.

– Хочется! – заявляю, переминаясь с ноги на ногу, потому что ему мои слова явно не понравились.

Он явно собирается сказать что-то ещё, но дверь за его плечом вдруг распахивается, пропуская в коридор шум танцпола и покачивающиеся бёдра, обтянутые сверкающим платьем.

Макс оборачивается на звук, а я делаю шаг назад, отступая.

Девица медленно подходит к нему и обнимает за шею, бросив на меня сощуренный острый взгляд. Мои глаза против воли приклеиваются к её лицу. Она очень красивая. И “дорогая”. И она сука, вижу невооружённым глазом. Я таких повидала в “Кислоте”…

Господи, она льнёт к нему на полных правах… они почти одного роста. Его рука после заминки обнимает её талию.

Сжимаю губы, глядя на него равнодушно. Я на это очень надеюсь…

– Я тебя потеряла, – растягивая окончания, звонко и весело сообщает девица.

– Сейчас подойду, Кира, – спокойно говорит Макс, поглядывая на меня.

– Хорошего вечера, – киваю, обходя их по дуге и стараясь не бежать.

Распахиваю дверь и слышу:

– Отвезёшь меня сегодня домой?

Закрываю глаза, делая глубокий вдох.

Я ни за что на свете не стану с ним “дружить”.

Не дождётся…

В голову лезут всякие картинки, которые мешают нормально работать. Там тело Макса сплетённое с телом этой швабры…

Отключаю голову, и это несложно. Особенно к трём утра. Но, когда VIP-компания покидает клуб, рядом с моей стойкой материализуется лысый бугай, где-то растеряв своих блондинок.

– Спасибо, обслуживание было на уровне, – протягивает он свёрнутую оранжевую купюру.

Вопросительно смотрю на его руку, а потом на него.

Это слишком большие чаевые для меня.

– Приходите ещё, – говорю смущённо.

– Обязательно придём, милая, – пытаясь поймать мой взгляд, улыбается он.

Упорно не позволяю ему этого, не решаясь взять из его рук деньги или что-нибудь ещё. Он здоровый, наглый и посторонний. И его внимание меня напрягает. Парень молча кладёт деньги на стойку, поняв, что я не собираюсь с ним флиртовать или трахаться в туалете. Или какого там чёрта ему от меня нужно?

Провожаю его блестящий затылок взглядом до самых дверей, откуда, сжав челюсти, за мной наблюдает Макс.

Мне хочется показать ему средний палец, но вместо этого отворачиваюсь, делая вид, будто в упор не вижу лежащих передо мной денег. Как и висящей на его локте брюнетки.

Глава 12

“С Рождеством, Веснушка”, – всплывает на экране моего нового телефона зелёный квадратик сообщения.

“Веснушка…” – фыркает мой внутренний голос.

Упрямо сжав губы, переворачиваю телефон экраном вниз, чтобы не бесил.

Это продолжается уже два дня. Я не отвечаю. Даже не думаю отвечать. Я даже номер его не сохранила! Зато сразу как-то выучила, просто браво.

Вот зачем он пишет?

“Привет, это Макс.”

Привет и пока.

“Собираюсь в центр, не хочешь прогуляться со мной?”

Пф-ф-ф-ф, а может ты со мной?

“Понял”.

Ничего ты не понял.

“Я вижу, что ты читаешь.”

Больше не буду.

Это малодушно.

Ведь можно просто написать ему “отвали”, и он отвалит, уверена. Вместо этого я играю в трусливую молчанку.

Неразумная часть меня побеждена моей разумной частью, которая во все колокола трезвонит о том, что всё “это” мне ну вообще ни к чему. Господи, ему девятнадцать! Он ветреный и любвеобильный мажор в затянувшемся пубертатном периоде. Очень харизматичный и такой уютный…

Это ничего не меняет.

Зачем мне вообще с ним общаться? Это несерьёзно. Дружить… чушь собачья…

– … в общем, я уже два раза ездила в магазин, чтобы полюбоваться теми стульями… – мечтательно вздыхает мама, мясницки разделывая восхитительную домашнюю индейку. – Летом… поставим на даче столик и стульчики эти, чаю заварим…

Звучит здорово…

Осталось только эти стулья купить. Плетёные дачные стулья с деревянным каркасом…

Восхитительно…

Нужно брать четыре, не меньше. Мы пока не потянем. На их пенсию разве что помереть от голода можно.

– Светлана, не в стульях счастье, а в людях, – подаёт голос папа, зная, что стульев ей пока не видать. – А что думает моя дочь? Почему она сегодня не разговаривает?

В нетерпении подставляю тарелку, прося жалобно:

– Можно мне ножку?..

– Можно, – довольно улыбается мама, наполняя мою тарелку.

Принимаюсь за еду, с теплотой осматривая добротно подсвеченную фонариками кухню.

Я люблю своих родителей. Очень.

Вздохнув, убежденно замечаю:

– С милыми рай и в шалаше…

Или на полу…

Это здесь при чём?

– Блестяще, – довольно хмыкает отец, с улыбкой принимая крыло.

– Это мы, что ли, твои “милые”? – хихикает мама.

– Угу, – зарабатываю я дополнительные очки, жуя индейку.

Разговаривать с набитым ртом в нашей семье не принято.

Тяжко вздыхаю, потому что мой телефон опять вибрирует.

Смотрю на него, внутренне матерясь. Родители пустились в воспоминания, а я обречённо переворачиваю телефон и снимаю блокировку, изобразив на дисплее секретный зигзаг.

Закусив губу, как вор проваливаюсь в сообщение… потому что там внутри фото, и я хочу посмотреть…

Мамина индейка в буквальном смысле выпадает из моего рта, а маленький её кусочек попадает не в то горло, отчего я начинаю кашлять, задыхаясь.

Папа спохватывается, осторожно постукивая по моей спине, а мама несётся к холодильнику, чтобы налить мне воды.

Совсем он охренел, что ли?!

Глотаю жадно, благодарная за такую мгновенную реакцию.

Две пары глаз с тревогой за мной наблюдают, поэтому, медленно встав из-за стола, лепечу:

– Я в туалет.

Сорвавшись с места, забегаю в ванную и закрываю дверь на шпингалет, с остервенением впиваясь глазами в экран.

Во всю диагональ моего китайского андроида на меня смотрит голый татуированный торс с низко висящим на бёдрах белым полотенцем!

Очень низко висящим.

Жадно рассматриваю картинку, прекрасно представляя, что там под этим полотенцем, и узнавая каждую деталь подкачанного татуированного тела…

Там ничего необычного, всё, как у всех! Только явно выше среднего. Очень даже выше. Я думаю, тридцать первого там всё время было сантиметров под восемнадцать… а-а-а-а-а-а-а…

У меня рот наполняется слюной, и в животе тянет…

“Свеженькая”, – пишет Макс, очевидно, имея в виду заклеенную прозрачной лентой абракадабру под своим пупком, потому что раньше её там не было.

“Это номер твоего телефона на арабском?” – чертыхаясь и дыша огнём, зло печатаю я.

В ответ он присылает лениво-довольный смайлик.

Вот ведь… гад!

“С Рождеством, Веснушка!” – дублирует своё первое за сегодня сообщение, наконец-то добившись моего ответа.

Понимая всю глубину своего провала, печатаю с тупым волнением:

“Здравствуй.”

“Это арабская мудрость, – поправляет он. – Как дела?”

“Пока не родила”, – быстро набираю в ответ, зажмуриваясь и кусая губу.

Окошко переписки заполняют ржущие смайлики в большом количестве. Я не могу не сопоставлять их с его настоящими улыбками, чтоб он провалился. Улыбки этому козлу идут. Они у него, блин, какие-то настоящие…

“А если серьёзно?”

“А если серьёзно, спать на полу не очень удобно”, – сообщаю на всякий случай.

“Почему ты спишь на полу?”

“Ты сейчас издеваешься?” – в неверии набираю я.

“Почему ты ДО СИХ ПОР спишь на полу?” – уточняет он свой вопрос.

Смотрю на телефон с досадой.

И что я должна ответить?

Подумав секунду, пишу:

“Жду з/п.”

Он не отвечает целую минуту. ЦЕЛУЮМИНУТУ! Можно подумать, это я ему написала, а не наоборот!

“Ты дома?” – спрашивает Мистер Совершенство.

Мешкаю, быстро глядя на себя сверху вниз.

На мне прошлогодний свитер и джинсы. Тоже прошлогодние. Волосы собраны в хвост, и я вообще не в образе…

“У родителей”, – отвечаю, начиная волноваться.

“Пиши адрес. Поедем за новой кроватью.”

“Уж лучше за диваном.”

“Ага, адрес пиши.”

“Ты сейчас серьёзно?” – спрашиваю настороженно.

Закатывающий глаза смайлик.

“Жду адрес.”

“Я сама куплю”, – капризничаю, хотя понимаю, что имею полное право взять у него половину.

Но в основном это от волнения. Тупого и беспощадного. На часах почти семь вечера, и я не готова…

“Адрес.”

Деликатный стук в дверь заставляет меня подпрыгнуть на месте.

– Евгения, у тебя всё нормально? – взволнованно спрашивает мама.

– Скорую вызывать? – кричит из кухни папа.

Сама не знаю….

Может, сразу психбригаду, так у меня сердце стучит? Потому что я сбрасываю Максу адрес своих родителей, добавляя:

“Выйду через час.”

И, скривившись в ожидании, читаю его ответ:

“Буду через пол.”

– О-о-о-о-о-о… – стону я в потолок. – Да чтоб тебя!

Глава 13

– Доберёшься, позвони, – деловито просит мама, провожая меня у входной двери.

– Хорошо, – покорно киваю я.

Застёгиваю куртку под самое горло, наматывая шарф под самый нос.

На улице минус десять. В кои-то веки.

– Я не сразу домой, – зачем-то ворчу я.

– Да? – радуется мама. – А куда?

– Да, кхм… так…

– О, поняла… – загорается она как лампочка.

И что она поняла? Если я сама ничего не понимаю…

Ох…

Махнув отцу рукой, выхожу за дверь.

Медленно спускаюсь по ступенькам три лестничных пролёта. Натягивая варежки и трепеща.

Машина Макса стоит во дворе уже сорок минут. Я видела в окно. Три раза проверяла.

Но он не прислал мне ни одного поторапливающего сообщения. Я высидела свой час, потому что не собираюсь нестись к нему сломя голову!

Если бы он психанул и уехал, я бы вздохнула с облегчением. Но он не уехал. И в этом он весь.

С волнением опаздываю на три минуты.

Распахиваю подъездную дверь и выбегаю на улицу, боясь увидеть пустую парковку. Но вместо этого на полном ходу врезаюсь в стоящее под козырьком тело.

Знакомый запах мгновенно наполняет мой дурацкий нос, знакомые руки смыкаются вокруг меня, знакомый весёлый голос объявляет:

– Попалась.

– Извините, – бормочу, поправляя съехавшую на глаза шапку.

И не спеша отстраняюсь. Это всё так естественно, что бесит. И расслабляет. Мои руки вокруг его спины, его руки вокруг моей.

– Мы перешли на вы? – хмыкает Макс, а я очарована его голосом.

В морозной январской тишине он звучит так интимно. Так близко. Прямо над моей головой.

Он и сам не двигается.

– Ты чего тут стоишь? – резко меняю тему, упираясь в его плечи и поднимая голову.

– Тебя жду.

На нём навороченная парка и капюшон, под которым виднеется знакомая чёрная шапка. И он с дружеской улыбкой пересчитывает мои веснушки, не иначе. Потому что внимательно смотрит на мой нос!

– Почему не в машине? – спрашиваю я, смотря прямо в его весёлые глаза.

– Скользко сегодня, – осматриваясь, замечает Макс.

Мои губы улыбаются.

Самопроизвольно.

Вообще-то я хихикаю.

Потому что в моей голове лопаются розовые пузыри, а в животе порхают идиотские бабочки.

Глаза падают на бегунок его куртки.

Куда угодно, лишь бы не на его лицо.

Подбородок, брови, губы.

В свете подъездного фонаря оно такое интересное. Будто его кто-то рубил топором, но очень маленьким и с большой любовью.

– Я выкинула те сапоги, – говорю, с неохотой отстраняясь.

– Правильно, – серьёзно кивает Макс, разжимая руки. – Идём?

Больше он меня не касается, но я очень, просто всем телом ощущаю эти случайные обнимашки. До плясок в животе и в джинсах.

Подгоняемые морозом, быстро доходим до “гелендвагена” и садимся в салон. Тут всё то же самое. Тепло и пахнет новенькой кожей. В голову острыми стрелами лезут воспоминания о наших поцелуях, но я заталкиваю их в самый дальний уголок своего влюбленного мозга. Мы просто друзья. Типа того.

– Куда едем? – спрашиваю, пристёгивая ремень безопасности.

Макс свой игнорирует, как всегда.

Мне это сильно не нравится.

– Ща гляну, – говорит он, загружая приложение в своём айфоне.