Ариведерчи, детка!

– Я ищу отца, – со вздохом ответила я.

– Вот как. А отец у нас значит Франческо Лацци? – его брови вопросительно поднялись.

Я лишь кивнула в ответ.

– Когда едем в Рим?

Глава 3. Mio papà[13]

На следующий день, распрощавшись со стариками из дома с ангелом, я была готова отправиться в путь. Естественно, я не стала сопротивляться предложению Коли, и в Рим мы отправились вместе. Доехав до Милана на машине, дальше последовали поездом. В окне мелькали невероятной красоты пейзажи, и я пожирала глазами все увиденное.

Надо сказать, что мой спутник вел себя как настоящий джентльмен. Впервые за долгое время мне захотелось расслабиться и быть собой. Мы хохотали как сумасшедшие, заставляя оборачиваться других пассажиров, и были похожи на красивую пару, отправившуюся в свадебное путешествие. То и дело Коля невзначай дотрагивался до меня. За четыре часа мы вдруг стали настолько близки, что я заснула у него на плече.

Наконец, прибыв на место и выпив по чашечке эспрессо в кафе, мы заселились в гостиницу.

– У тебя все еще есть шанс поселиться со мной в одном номере, – Коля заговорщически подмигнул и отправился к себе.

Моя комната была довольно-таки просторной. Интерьер в стиле ар-деко, казалось бы, противоречил классическим представлениям об Италии, но стоило выглянуть в окно с видом на Испанскую площадь, как все становилось на свои места. Мне нравилось все, что меня окружало.

Рухнув на огромную белую кровать с мягкими простынями, я блаженно закрыла глаза. Кто бы мог подумать, что я окажусь в таком прекрасном месте на пути к своей цели. Кажется, фортуна на моей стороне.

Телефонная трубка привела меня в чувство.

– Наслаждаешься? – я была уверена, что Коля улыбается.

– Да, номер выглядит невероятно, спасибо тебе.

– Будешь должна! Пообедаем?

– С удовольствием.

Мы спустились по ступенькам площади в поисках ресторанчика. В какой-то момент он взял меня за руку. Казалось, мы знали друг друга вечность. Он развернул меня к себе, не скрывая своих эмоций:

– Не знаю, что ты со мной сделала, но мне чертовски сложно устоять от поцелуя с тобой.

Конечно, я поддалась. Нежность заполнила мою грудь, на секунду мне померещилось счастье. Хотелось раствориться в этом моменте, раствориться в его руках. Между нами летали искры желания.

Вокруг кружили туристы, торговцы безделушками, город жил своей жизнью. Мой мир вдруг сузился до линии его карих глаз.

Почти животная страсть исходила от него. Коля отстранился, набрав воздух полной грудью.

– Боюсь показаться романтиком, но готов прямо сейчас предложить тебе руку и сердце.

Поспешив сменить тему от смущения, я уставилась на карту в поисках ресторана. Парень выглядел искренним, но что-то внутри не давало мне покоя. Интуиция никогда меня не подводила, я просто иногда ее игнорировала.

За ужином мы обсуждали план действий. Пришлось посвятить Колю в историю своего детства, умолчав только о болезни матери. Под конец дня мы были настолько измотаны дорогой, что поспешили разойтись по номерам, хотя тянулись к друг другу как два магнита. Мгновенно отдавшись в объятия Морфея, я забылась.

Мне снился ангел, сидящий у моей постели. Я была тяжело больна, он прикладывал мокрое полотенце к моему лбу и не переставая причитал:

– Родная, я говорил тебе, будь осторожна.

Во рту всё пересохло, я не смогла вымолвить ни слова, лишь хрипела в ответ.

– Я тебя понимаю, ничего не говори.

Утро наступило слишком рано. Увидев сообщение от Коли на экране телефона, я подскочила словно ошпаренная. Он уже ждал меня на завтраке. Через десять минут я зашла в обеденный зал, поспешив присоединиться. Впервые я видела такое изобилие съестного: свежая выпечка, фрукты и овощи, всевозможные закуски. Не стесняясь я набрала полную тарелку вкусностей. Мой спутник нисколько не уступал мне.

– Люблю женщин, которые не сидят на диетах, – промычал он с полным ртом.

– Лишний вес мне точно не грозит.

– В Риме есть прекрасный японский ресторан, приглашаю тебя сегодня вечером.

Мы болтали о жизни, о его детстве. Мать воспитывала Колю одна, пахала на трех работах. У отца была другая семья, и жизнью сына он не особо интересовался. Отчим то пропадал, то появлялся в их жизни. Коля окончил школу бокса и зарабатывал на боях. Получив травму колена, он покончил со спортом. С восторгом я слушала о нем, его успех вызывал уважение.

– Ты готова?

– К чему?

– К встрече с отцом?

– Думаю, что да, хотя на деле, знаешь, боюсь разочароваться.

– Можешь рассчитывать на мою поддержку.

– Уже, – теплота разливалась в моей груди.

“Неужели так бывает?” Я посмотрела на него: в его глазах не было и тени сомнения.

– Ты напоминаешь мне кого-то, не могу вспомнить кого.

– Заинтриговал.

– Вспомню, расскажу. Я и впрямь чувствую к тебе что-то большее, чем влечение.

Я вдруг засмущалась. Мы знаем друг друга всего ничего, а он готов тратить свое время и деньги, дабы исполнить мою мечту.

– Ты невероятно красивая, ты знала об этом?

Он говорил что-то еще, а я слушала вполуха, погрузилась в собственные воспоминания.

В одно из моих посещений я спрашивала мать о своем рождении, о детстве, пытаясь понять, что же произошло. Она смотрела на меня с отвращением, с каким-то странным огнем в глазах и кривой улыбкой:

– Ты родилась маловесной, килограмм восемьсот грамм. Тебя положили в кювез, и я пришла посмотреть на тебя, – она вдруг сделала паузу и еще больше скривилась, сглотнув. – Ты лежала там, маленькая, худенькая, я смотрела на тебя и думала, какая же ты страшная. У тебя на лице были бородавки, на подбородке и вот тут, возле уха, – она коснулась рукой моего лица, пристально вглядываясь, будто бы эти бородавки так и остались на моем лице.

– Все в порядке? – Коля вернул меня в реальность. – Ты побледнела.

– Мне что-то нехорошо, – ответила я, почувствовав, как тошнота медленно подкрадывается к горлу, невидимой рукой сжимая желудок. Я подскочила с места в поисках туалета. Меня выворачивало наизнанку. Закончив, я добралась до раковины. Холодная вода отрезвила меня, посмотрев в зеркало и поправив мокрые волосы, я на секунду увидела в отражении собственную мать с ее ехидной безумной улыбкой. “Черт, что со мной?” Я провела рукой по запотевшему зеркалу.

– Все в порядке? Тебе нужна помощь? – Коля робко постучал в дверь.

– Да, да, уже выхожу.

Заколов волосы на затылке, я вышла.

– Ты уверена, что все хорошо? Выглядишь неважно. Голова и впрямь кружилась.

– Это всего лишь волнение, сейчас пройдет. Идем?

– Хорошо, как скажешь.

В такси мы ехали молча. Коля держал меня за руку, а я смотрела в одну точку, боясь пошевелиться. То и дело на глаза набегали слезы. Поняв, что окончательно расклеилась от собственных переживаний, я вжалась в кресло.

Машина остановилась около двухэтажного особняка белого цвета, я повернулась к Коле. У меня вдруг появилась идея сбежать, кажется, я была не готова к этой встрече, хоть и ждала ее вечность.

– Я с тобой, – он подмигнул мне, нажимая на единственный дверной звонок.

– Спасибо, – едва слышно сказала я.

Казалось, сердце выпрыгнет из груди. Обычно я не страдала паническими атаками, наверное, это оно. Ворота открылись, сделав глубокий вдох, я прошла за Колей.

Время как будто остановилось. Каждый шаг стал тяжелым, расстояние в три метра превратилось в долгий путь. На мгновение мне показалось, что все движется в рапиде.

Нас встретила приятная молодая девушка, должно быть, филиппинка. Она улыбнулась, словно мы были старыми знакомыми. Откуда-то послышался лай.

– Эмми, присмотри за собакой, – донеслось на английском.

– Un momento[14], – сказала нам Эмми и удалилась.

Мы стояли в просторном холле первого этажа: черный мраморный пол идеально блестел, напротив двери красовался белый камин, над которым висела картина с изображением красного сердца, пронзенного стрелой, достающая почти до потолка, в самом центре гостиной стоял рояль. Надо сказать, что с первого впечатления становилось понятно – хозяин уделяет внимание деталям и в какой-то степени педант.

Перед нами предстал мужчина, похожий на фото из интернета, с чуть усталым взглядом и широкой улыбкой на миллион. В жизни он выглядел еще более привлекательным.

– Buongiorno, – голос был удивительно мягким.

Коля начал говорить с ним, а я застыла как сомнамбула. Пришла в себя на диване с чашкой эспрессо в руках.

По ходу разговора лицо отца становилось все серьезнее.

– Ты дочь Марины? – заговорил он наконец, спрашивая на идеальном английском.

– Да, – прохрипела я.

Отец прожигал меня взглядом, всматриваясь и будто бы копаясь в собственной памяти:

– Я помню Марину, – он улыбнулся, – она божественно красива, такая тонкая натура. Она тоже приехала?

– Нет, она больна, – я покраснела.

– Что-то серьезное? Как я могу помочь?

– Не думаю, нужно время, – уклончиво ответила я.

– Марина сказала тебе, что я твой отец?

Я лишь кивнула. Что-то мелькнуло в его глазах, он поднялся с дивана, сделал два шага к окну и взял сигареты с журнального столика.

– Иногда я курю, – он затянулся. – Я не понимаю, почему она не сказала мне.

Повисла неловкая тишина, комната заполнилась дымом, и отец открыл дверь на террасу.

Часть вторая

Любовь

Глава 1. Рассказ отца о знакомстве с матерью

– Знаешь, она пришла на мой концерт такая воодушевленная. Я сразу ее заметил. У нее был чистый, не испорченный взгляд. Эудженио – мой русский друг, представил мне ее после концерта, сказал, что она приехала в отпуск. Я пригласил их на ужин. А после… – он улыбнулся. – А после мы не смогли расстаться. Это был красивый роман. У меня была неделя или около того перед новыми гастролями, и мы провели это время вместе. У нее был обратный билет в Россию, Марина уехала, и каждый зажил своей жизнью. Я так много работал, сейчас тоже, но значительно меньше.

Он потушил сигарету. То, что он помнил мать, успокоило меня. Коля вышел на террасу, по-видимому, решив оставить нас наедине.

– Я немного в шоке. Знаешь, до сегодняшнего дня у меня не было детей, ну по крайней мере, я об этом не знал. Пятнадцать лет назад у меня обнаружили рак, пришлось сделать операцию, с тех пор я не могу иметь детей. Расскажи мне о себе. Где ты живешь?

Огромный ком застрял у меня в горле. Я вдруг почувствовала себя «не ко двору»: богатый дом, прислуга, вся эта роскошь. Самое страшное, что я ощущала дикую ярость к отцу. Он просто не знал о моем существовании, хорошо, что вспомнил мать. А сколько еще у него было таких? Это был «красивый роман». Внезапно я стала маленькой, злой девочкой. Он даже не представляет, как я жила. Что я здесь делаю?

– Я… я неважно себя чувствую сегодня, – это было почти правдой, учитывая, что меня полоскало все утро. – Думаю, что хотела бы уйти.

– Я понимаю. Ты надолго здесь? Я хочу встретиться с тобой еще раз.

– Я пока не знаю, еще не решила.

– У тебя есть где остановиться? Ты можешь расположиться у меня в доме.

– Нет, нет, спасибо, мы заселились в гостинице.

– Какой гостинице? Это твой парень?

– Hotel Hassler. Это мой друг.

– Хорошо. Оставь мне свой номер и возьми мой, – он протянул мне визитку. – Ты можешь звонить мне в любое время.

Распрощавшись с отцом, мы молча вышли из дома и сели в такси. Я потеряла чувство реальности. Коля поглядывал на меня, подозревая, что я готова вот-вот разрыдаться.

– Хочешь выпить чего-нибудь?

Мы почти приблизились к отелю, он держал мою руку, не желая отпускать.

– Нет, спасибо, я бы предпочла побыть одна.

– Как скажешь. У меня встреча по работе, я наберу тебе позже, договорились?

– Ок.

Я поднялась в номер, едва донеся себя до двери. Зашла в номер и сползла по стенке, голова нещадно болела. Я ждала, что, встретив отца, вдруг почувствую себя полноценной, такой же, как все. Я ждала, что он обнимет меня, примет меня как есть, со всей слабостью и болью. Моему разочарованию не было предела. Пустота, живущая у меня в груди, казалось, обнажилась еще сильнее.

Я подошла к бару, достала мини-версию рома и, смешав с колой, залпом выпила содержимое. Тепло разлилось по телу, в ход пошел другой алкоголь. Изрядно набравшись, я успокоилась. Не заметив, как пролетело время, я решила принять душ.

В дверь постучали. С волос еще капала вода, наспех надев махровый халат, я открыла. В дверях стоял Коля.

– Я забеспокоился, ты не отвечаешь на смс и звонки. Все хорошо?

– Да, – выдавила я, пропуская его в комнату.

– Решила отметить встречу с отцом? – он заметил пустые бутылки от алкоголя.

– Чувствую себя неважно.

– Закажем что-нибудь перекусить?

– Пожалуй.

Он позвонил в ресторан. Я сидела на постели с мокрыми волосами и красными от слез глазами. Ситуация казалась абсолютно нелепой: двое малознакомых людей собираются пообедать в гостиничном номере.

Через пятнадцать минут нам принесли салаты, различные закуски, бутылку рома и фрукты. Есть особо не хотелось, я налегала на фрукты и алкоголь, вглядываясь в собеседника.

Коля рассказывал истории из своей жизни о первых боях и победах, явно пытаясь отвлечь меня от переживаний. Надо сказать, это ему отлично удавалось, спустя час я окончательно расслабилась. Все выглядело слишком романтично и предсказуемо. Не стесняясь он разглядывал мои оголенные ноги, тысячи бесов плясали в его глазах. Мне хотелось принадлежать ему, сложно было отказаться от искушения утонуть в его объятиях, и я поддалась. Коля оказался превосходным любовником, мы лежали абсолютно нагие, окрыленные и уставшие.

– Выходи за меня?

Мне вдруг стало смешно, я не верила, что он говорит всерьез. Коля перевернулся на живот, вглядывался в мое лицо, пытаясь прочитать мои мысли, и как будто ждал ответа.

– Можешь не отвечать сразу. У тебя есть время подумать.

– Ты ничего не знаешь обо мне.

– Зато я уже знаком с твоим отцом.

Меня забавляло, с какой легкостью он предлагает мне выйти замуж. Я никогда не представляла себя в этой роли.

– Нам нужно развеяться, собирайся, – сказал он. – У тебя есть полчаса.

– Не-е-е-ет, – протянула я.

Меня сморило после выпитого алкоголя.

– Ничего не хочу слышать. Зайду за тобой через тридцать минут.

Коля отправился к себе в комнату. Пока он одевался, я обратила внимание на его спину: вдоль правой лопатки прямо вниз тянулся широкий шрам, сантиметров пятнадцать в длину. Видимо, и у таких красавчиков есть изъяны. Мурашки пробежали от мыслей, рисующих яркими красками то, что могло произойти с ним. Я засобиралась, выбрав легкий брючный костюм бежевого цвета, уложила волосы и, оставшись без косметики, вышла из номера. Коля переоделся и выглядел так, будто сошел с обложки мужского журнала.

– Куда мы идем?

– Это сюрприз, просто доверься мне.

– В загадках ты мастак.

Мы сели в такси. Город кипел, повсюду сновали туристы.

– Мы находимся на самой популярной улице Рима, – он наигранно распростер руки. – И мы идем радовать самую красивую девушку на свете.

Я ухмыльнулась. Кажется, он собирался отправиться со мной по магазинам. Мне нравилось, что он заботится обо мне. Мы провели больше трех часов на via del Corso. Чувствуя себя маленьким ребенком, впервые попробовавшим шоколад, я без стыда согласилась на это безумие. Никто никогда не тратил на меня столько денег. Его щедрость не имела границ.

В одном из магазинов я увидела бежевое кашемировое пальто, оно было таким мягким и в то же время строгим. Я застыла, вспомнив, как мы однажды гуляли с матерью, она вдруг остановилась, увидев у края здания попрошайку, стянула с себя светло-бежевое пальто и отдала бездомному. Потом достала из сумки всю зарплату, полученную на днях, и вручила ему. Я лишь смотрела на все, не понимая, для чего она это делает. Помню, подумала тогда, что это ее знакомый. Целый месяц после того случая мы ели одну картошку.

– Хочешь купить? – Коля отвлек меня от раздумий. Я отрицательно покачала головой.

– Идем, – он потянул меня за руку. – Идем, идем.

Мы плутали по улицам явно в поисках чего-то конкретного, наконец зашли в ювелирный. Коля заговорщицки подмигнул мне и чтото сказал на итальянском продавцу, который от его речей засиял, как хрустальная ваза. Продавец взглянул на мою руку, ушел и вернулся спустя пару минут с небольшим подносом. Коля долго вглядывался в каждое из колец, наконец выбрав одно, он демонстративно встал на одно колено:

– Дорогая Юлия, выходи за меня.

Все происходящее было невероятно соблазнительно. Я улыбалась, видимо, алкоголь еще здорово действовал на меня.

– Да, – ответила я. – Я согласна.

Следующие три дня мы провели вместе, наслаждаясь друг другом и всем происходящим. Коля был понимающим и не задавал лишних вопросов о моем детстве и отце. Выражение “здесь и сейчас” отлично подходило под наше настроение. В конце концов, счастье – это всего лишь выбор. Все эти цепляния за семейные корни стали бессмысленными перед будущим, замаячившим на горизонте. Все печали отошли на второй план, какая-то неведомая ранее легкость появилась во всем, что мы делали. Безусловно, Коля не был так прост, как казалось. Дамский любимец, спортсмен, он мог уболтать любого, я же чувствовала что-то опасное в нем, но понимала, что это всего лишь привычка искать подвох. Время перестало существовать, я полностью растворилась в моменте рядом с ним. Когда на четвертый день мне позвонил отец и пригласил на ужин, я немного опешила. Было сложно отказаться хотя бы потому, что я сама так долго шла к этому. Мы заехали на аперитив перед ужином, и к дому отца я подходила уже изрядно навеселе.

Рассчитывая на скромную встречу, я явно ошибалась. У дома были припаркованы около пяти машин, блеск и формы которых выдавали их стоимость. Даже не будучи экспертом, можно было понять, что гости собрались не из простых.

Коля поддерживал меня за руку. Ходить на каблуках оказалось довольно сложно, а после всего выпитого – подавно. Из дома доносилась живая музыка и слышались голоса.

Отец встретил нас с сияющей улыбкой.

– Дорогая, хочу познакомить тебя кое с кем, – начал он с порога.

Я слушала вполуха, меня оглушили бесконечные разговоры на итальянском и английском. Молча улыбаясь, я погрузилась в немое кино, изредка успевая менять бокалы. Пожалуй, если бы не Коля, я бы сошла с ума среди этой толпы.

– Ты очень красивая, – Коля обнял меня.

Я неловко потупила взор. Никогда не считала себя привлекательной.

– Расскажем твоему отцу о свадьбе?

– Ты торопишь события. Это произошло так быстро, мне пока сложно поверить, что это все всерьез.

– Что тебя смущает? – в его голосе послышались нотки раздражения.

– Все. Мы мало знакомы, и я почти ничего о тебе не знаю.

– Ты преувеличиваешь. Когда людей тянет друг к другу, они должны быть вместе.

– Что если завтра нас перестанет тянуть друг к другу?

– Принцесса, завтра будет завтра. Почему ты думаешь о плохом?

– Потому что до сегодняшнего дня я не планировала отношений.

– Видишь, ты сама себе ответила.

– Ты не понимаешь, мне сложно вот так доверять.

– А я и не прошу сразу мне доверять. Я тоже не влюбляюсь каждый день.

– Давай оставим этот разговор, – он начинал меня злить.

– Что с тобой? Почему ты злишься?

– Просто оставь меня! – перешла я на крик.

Некоторые гости обернулись на нас. Гнев заполнил мои мысли, я почувствовала, как кровь приливает к щекам. Он не понимает меня и вряд ли поймет. Отсутствие семьи сказалось на моем характере – мне нелегко было доверять кому-либо и вообще долго быть с кем-то, строить отношения. Порой я думала, что быть одной намного проще: просить кого-то, идти на уступки стоило мне невероятных усилий.

– На нас смотрят, – заметил он.

– Мне плевать, я просто хочу побыть одна, – я развернулась и пошла внутрь здания в поисках места, где можно было укрыться.

Я поднялась на второй этаж, там никого не было, и уселась на черный кожаный диван. На столе лежали журналы. Взяв один, я попыталась успокоиться. Наверное, это просто усталость – слишком много событий за последние дни. Я никогда не отличалась спокойствием, однако привыкла скрывать свой гнев. Порой мыслей становилось слишком много, и тревога одолевала меня. Привычка все держать в себе явно не шла мне на пользу, бессилие и собственная ничтожность накрывали меня с головой в самые неподходящие моменты. В които веки я стала кому-то интересна и вот отталкиваю этого человека. Невозможность быть с кем-то по-настоящему искренней и близкой сделала меня одиночкой. За столько лет я научилась держать безопасную дистанцию, осознавая, что идти дальше просто не готова. Кто-то считал меня слишком холодной или надменной, кто-то – слишком застенчивой. Настало время это менять, а у меня просто не хватает сил переступить через свой страх. Думать о ком-то, кроме себя, означало нечто большее, чем быть психологом на час в неделю, что уж говорить о семейных отношениях. К чему весь этот цирк? Я достигла своей цели, нашла отца. Зачем ввязываться во что-то еще, можно просто, как обычно, убежать. Я не хотела взрослеть.

– Ты здесь одна? Все хорошо? – в своих мыслях я не заметила, как папа зашел в комнату.

– Да, просто немного устала.

– Я понимаю. Тебя что-то тревожит? Я знаю, мы не настолько близки, но я бы хотел помочь, если могу.

– Я немного потерялась, жизнь оказалась не такой легкой, как хотелось бы.

– Знаю, для этого мы здесь, чтобы сделать ее ярче. Где сейчас Марина?

– Она… она… – я не смогла продолжить, слезы брызнули из глаз.

– Дорогая, можешь рассказать мне, – отец обнял меня, поглаживая по голове.

С минуту мы молчали; я всхлипывала носом, оставляя следы слез на его рубашке.

– Что с ней? Она серьезно больна?

– Да. Она в сумасшедшем доме.

Тут настала его очередь испытать шок. Отец явно не был готов к услышанному.

– Я не понимаю, она выглядела такой уравновешенной. Этого не может быть!

– Так бывает. Доктора говорят, что дебют заболевания мог произойти когда угодно. Ей просто не повезло.

– Но ведь можно что-то сделать? Может, стоит перевести ее в другую клинику? Когда это случилось?

– Мне было пять, началось еще раньше, но мне сложно сказать когда. Знаю, все выглядит слишком печально.

Впервые я делилась собственной болью с кем-то, кроме своего психотерапевта. Отец слушал меня не перебивая. Я больше не чувствовала себя одинокой, запертой в маленькой коробке страха. Я понимала, что этот мужчина никогда не станет мне настоящим отцом, но что-то новое уже зародилось между нами.

Он рассказал мне о матери, какая она была в молодости, что ей нравилось и какой он успел ее узнать. Ощущение, что он говорит о комто, кого я никогда не знала и, вероятно, вряд ли узнаю, не покидало меня. По его словам, она была веселой, рисковой, душой компании. Я поделилась историей своего детства, тем, что пережила в детском доме и как мне важно было узнать его.

Вечер подходил к концу, я совершенно забыла о своем возлюбленном, и когда, очнувшись, попыталась его найти, то не смогла нигде обнаружить. Видимо, он успел уйти, пока мы разговаривали с отцом. Может, это и к лучшему – не стоит зацикливаться на нем. Отец предложил остаться переночевать у него. Мне выделили просторную комнату с гардеробом на втором этаже. От переизбытка эмоций я уснула почти мгновенно. Меня разбудила прислуга отца, я стояла около окна в гостиной, босиком и в одном белье.

– Мадам, все хорошо?

Видимо, она спрашивала это не в первый раз. Ничего не понимая, я просто заплакала от страха. Медленно, начиная осознавать, что вновь ходила во сне, я почувствовала непонимание и стыд. Такое случалось после сильного волнения. Отправившись в свою комнату, я так и не смогла уснуть до утра. С рассветом, услышав, что обитатели дома уже на ногах, я вышла в зал.

– Доброе утро, мадам, завтрак готов, – сказала Эмма на ломанном английском, жестом приглашая к столу.

Я спустилась на первый этаж. Отец уже был там. Его белая, отглаженная рубашка ослепляла своей идеальностью.

– Милая, как ты себя чувствуешь?

– Все в порядке, спасибо.

– Как спалось?

– Все хорошо, – я не стала вдаваться в подробности своих ночных блужданий.

– Твой друг покинул вечеринку так спешно, у него все хорошо?

– Понятия не имею, мой телефон разрядился.

– Ясно. Я бы хотел сделать тебе небольшой подарок.

Он поднялся из-за стола и скрылся в глубине дома. Через какое-то время он вернулся с небольшой коробкой в руках.

– Открывай.

Я взяла коробку из старого синего бархата, осторожно приоткрыла и достала широкий золотой браслет с рисунком выпуклых массивных цветов, усыпанными фиолетовыми и розовыми камнями.