Я буду любить тебя всегда

На центральный вокзал Милана приехала за двадцать минут до отправления поезда. Было многолюдно. Все куда-то торопились с сумками, рюкзаками и чемоданами. Здесь можно встретить пассажиров многих национальностей из разных стран мира.

Я быстро нашла свой поезд и села в седьмой вагон, у окна. Положила чемодан на полку сверху, сумку с котёнком пристроила на сиденье рядом и стала покорно ждать отправления. Наконец, поезд тронулся.

Вагон был полупустым, это очень меня порадовало. Я сидела одна и спокойно смотрела в окно, рядом сладко дремал Виктор, свернувшийся клубочком.

Поезд шёл быстро. За окном мелькали поля, дороги, дома, люди.

«Надеюсь, время пролетит незаметно», – подумала я и взяла айфон, чтобы проверить почту. Среди кучи ненужных электронных писем было сообщение от синьора Клауди.

«Доброе утро, синьорина Есенина. Когда вы будете в поезде, пожалуйста, отправьте сообщение. Синьор Клауди».

«Доброе утро, синьор Клауди. Я уже в поезде, время прибытия в Верону 9—20. На вокзале я возьму такси. В 10—00 встретимся в холле гостиницы „Золотой Лев“. Анна Есенина», – написала я и нажала кнопку «Отправить».

В этот момент подошла стройная женщина лет пятидесяти с большой красной сумкой в руке, одетая в белое льняное платье, и села напротив меня.

Я подняла глаза и посмотрела на неё, она мне мило улыбнулась, я тоже улыбнулась ей в ответ. У неё было благородное красивое лицо, белая, почти прозрачная кожа с мелкими морщинами и светло-серые глаза. Волосы пшеничного цвета были собраны в тугой пучок.

Я обратила внимание на её руки, они были значительно моложе её лица. Тонкие длинные пальцы с белым маникюром переходили в красивую узкую ладонь. Женщина была похожа на знатную даму позапрошлого века.

Она заметила, что я разглядываю её, и опять дружелюбно улыбнулась.

– Извините, вы не знаете, во сколько прибывает поезд в Верону? – спросила она.

– В 9—20. Мне с вами по пути, – дружелюбно ответила я.

– Очень хорошо. В компании ехать веселее, – воскликнула женщина и тут же представилась: – Меня зовут Мария.

– Анна, очень приятно, – ответила я, стараясь изобразить дружелюбную гримасу.

– Вы не итальянка, это сразу видно. Откуда вы? – начала расспрашивать меня Мария.

– Нет, – ответила я, покачав отрицательно головой. – Я из Москвы. Переехала в Милан по работе.

– Вы очень красивая девушка, – вдруг проговорила Мария, разглядывая меня в упор.

– Спасибо, – скромно поблагодарила я.

Мне стало неловко, я не привыкла получать комплименты от женщин и совсем не знаю, как правильно себя вести.

– Вы также очень молоды. Могу спросить, сколько вам лет? – продолжала разговор Мария.

– Через месяц мне будет двадцать пять.

– Юбилей. Какого же числа?

– 25 июня.

Едва я окончила фразу, как глаза Марии расширились и она молча уставилась на меня. Мне стало некомфортно от её светло-серого взгляда.

«Почему она на меня так смотрит?» – подумала я, начиная чувствовать внутреннее раздражение.

– Интересно, – задумчиво проговорила Мария. – 25 июня, 25 лет.

– Да, – смущённо сказала я и посмотрела в окно.

После небольшой паузы Мария вновь начала разговор.

– Вы едете в Верону по работе?

– Да, по работе, на выставку антиквариата в качестве переводчика, – ответила я, продолжая смотреть в окно. Мне уже надоели вопросы ещё одной любопытной сороки.

– Какое совпадение. Я тоже еду на эту выставку. Возможно, мы ещё встретимся. Я в этом уверена, – не унималась Мария.

– По работе? – спросила я. Мне стало интересно, чем эта аристократичная леди может заниматься.

– Мой знакомый является одним из организаторов выставки. Я давно его не видела, – задумчиво проговорила Мария. – В Милане я держу небольшой антикварный магазин, у меня много постоянных клиентов. Еду посмотреть и, возможно, заключить выгодную сделку для моего магазина, – ответила она.

– У вас незаурядная работа, – решив сказать ей любезность, проговорила я.

Если честно, то я никогда не понимала, как можно любить старые вещи.

– Да. Эта работа даёт мне возможность узнать много тайн прошлых веков, – сказала Мария, и её глаза пристально посмотрели на меня.

– Сколько вы пробудете в Вероне?

– Три дня.

– Я тоже, – сказала Мария и задумчиво уставилась в окно, затем достала телефон и стала писать кому-то сообщение.

Я посмотрела на сумку, в которой спал Виктор. К моему удивлению, котёнок стоял на своих четырёх лапах, шерсть торчала дыбом, вид был яростный. Ему что-то не нравилось.

«Что с ним?!» – подумала я взволнованно, взяла его на руки, прижала к груди и погладила по спинке.

– А-а-а-а-а!!! – вскричала Мария и вжалась в спинку сиденья. Вид у неё стал ошеломлённый и сильно испуганный, будто она увидела привидение. Виктор оскалился и зашипел, как взрослый злобный кот. Я опешила.

«Неужели, Мария боится кошек? – подумала я, смотря на её испуганное лицо. – Это всего лишь маленький беззащитный котёнок, а не тигр».

– Не бойтесь. Он спокойный и не кусается, – произнесла я первое, что пришло в голову. Конечно, нелепо слышать про котёнка фразу: «Он не кусается».

– Я не люблю кошек, особенно чёрных. Они вызывают у меня страх, – серьёзно проговорила Мария, не отводя глаз от котёнка. Виктор по-прежнему злобно смотрел на неё. – Давно он у вас? – вдруг спросила она.

– Я нашла его вчера под дверью. Он потерялся. Мне не с кем его оставить, поэтому пришлось брать с собой в Верону.

– Вчера? – удивилась Мария.

– Да, вчера.

«Что за странный вопрос? Разве имеет значение, сколько он у меня живёт?» – подумала я про себя.

Мария пристально посмотрела на котёнка и тихо прошептала со злобой: – Мерзкая тварь.

Я пришла в полный ступор от её слов, совсем не ожидая услышать подобное высказывание в адрес невинного котёнка от такой аристократичной женщины.

«Она сумасшедшая», – сделала я вывод.

Мария быстрым жестом запихнула телефон в сумку и встала.

– Счастливо оставаться. Надеюсь, скоро увидимся, – сказала она и повернулась, чтобы уйти.

«Надеюсь, что нет», – подумала я и промолчала в ответ.

Вдруг Виктор весь выгнулся и, сделав большой прыжок, вцепился когтями в её бедро. Мария вскрикнула от неожиданности. В этот момент котёнок спрыгнул на пол и затем – ко мне на колени.

В воздухе повисла пауза. Я растерянно смотрела на Марию, на её белом платье остались следы когтей. Она с ненавистью в глазах смотрела на котёнка, а он продолжал злобно смотреть на неё.

Мария молча повернулась и быстро зашагала к выходу из вагона, я провожала её виноватым взглядом. Мне понадобилось минут пять, чтобы прийти в себя и собраться с мыслями.

«Виктору не нравятся посторонние люди. Надо быть осторожней, – озабоченно думала я, глядя на маленького котёнка, который спокойно лежал у меня на коленях. – Возможно, страх Марии спровоцировал в нём агрессию. Животные очень чувствительны. Однако Эльвиру он тоже царапнул за руку. Виктор такой маленький, а уже с таким агрессивным характером».

Поезд подъехал к вокзалу Порта-Нуова. Я вышла, взяла такси и через 15 минут была около отеля «Золотой Лев». Расплатившись с таксистом, зашла в большой и красивый холл. На ресепшен стоял молодой симпатичный брюнет, одетый в строгий костюм. Когда я подошла, он улыбнулся своей фирменной и немного фальшивой улыбкой, демонстрируя белоснежные и ровные зубы.

«Наверно, эта улыбка обошлась ему недёшево», – подумала я про себя.

– Доброе утро, чем могу быть полезен? – любезно спросил молодой человек.

– Здравствуйте. У меня забронирован двухместный номер на имя Анны Есениной, – также любезно проговорила я в ответ.

– Минуточку, – брюнет начал искать моё имя в компьютере. – Ваш номер находится на четвёртом этаже, – произнес он и протянул мне электронную карточку, на которой было написано золотыми буквами число сто тринадцать. – Мне нужны ваши документы.

Я машинально протянула паспорт.

– Здесь, направо, находится лифт, – и он показал мне жестом, куда идти. – Завтрак с семи до девяти утра, – проговорил скороговоркой внимательный брюнет.

– Спасибо. У меня есть одна просьба, – сказала я.

– Я к вашим услугам, – и он расплылся в улыбке ещё больше.

– Пожалуйста, не надо менять постельное белье и полотенца в моём номере. Я забочусь о природе, поэтому не хочу, чтобы горничная забирала бельё в стирку каждый день, – соврала я.

– Конечно, конечно, – залепетал брюнет и закивал головой. – Наш отель приветствует таких клиентов, как вы.

– Спасибо, – ответила я, мило улыбнувшись, развернулась и пошла к лифту. Теперь можно спокойно оставлять Виктора в номере, никто туда не зайдёт.

Часы показывали 9—50. Надо поторапливаться.

Зайдя в номер, я положила Виктора на кровать, поставила чашечки с кормом и водой на пол в ванной, быстренько переоделась в тёмно-синий брючный костюм и бежевую рубашку. Волосы заколола заколкой и ровно в 10—00 спустилась в холл отеля.

Недалеко от ресепшен я увидела четырёх девушек и одного мужчину среднего роста с большими усами, тучного телосложения, лет шестидесяти. Я приблизилась к нему и любезно спросила:

– Синьор Клауди?

– Да?

– Анна Есенина. Очень приятно, – проговорила я и протянула ему руку, чтобы поздороваться.

– Очень приятно, – сказал синьор Клауди, отвечая мне рукопожатием. – Все здесь. Мы можем ехать, – и направился к выходу.

Вся группа покорно зашагала за ним – садиться в микроавтобус.

По дороге на выставку мы выслушали от синьора Клауди рекомендации, требования и свои рабочие обязанности, в которые входило оказывать услуги перевода организаторам и клиентам выставки в любой момент, быть сконцентрированными и приветливыми.

Выставка располагалась в старом замке «Кастельвеккио», в центре Вероны, и занимала первый и второй этажи. Нас проводили в небольшую комнату для персонала, где можно было передохнуть, выпить воды и оставить сумки.

Мой рабочий день начался с услуг перевода мужчине интеллигентного вида из Петербурга, который был очень заинтересован в картине XII века с изображением бегущих лошадей. Половина рабочего дня пролетела быстро, и я начала чувствовать первую усталость.

– Надо сделать паузу, – подумала я и хотела направиться в комнату для персонала, как вдруг услышала за спиной красивый мужской голос.

– Анна Есенина?

Я обернулась. Мой взгляд встретился с пронзительными карими глазами, которые заглядывали прямо в душу. Я почувствовала, как разряд электрического тока пробежал по всему телу. Мир замер вокруг меня. Я ничего не видела и не слышала, и только смотрела в эти глаза с длинными густыми чёрными ресницами и широкими бровями правильной формы. Этот взгляд пронзал меня насквозь, как рентген. Я почувствовала себя голой и беззащитной. Секунды показались мне вечностью. Эти глаза вмиг загипнотизировали меня.

Я стояла молча и смотрела в эту завораживающую глубину. Во мне проснулся внутренний вулкан эмоций и стал извергать огненную лаву непонятных и волнующих чувств, которые я никогда не испытывала раньше.

– Синьорина Есенина? – повторил голос.

Я опомнилась. От смущения лицо залилось густой красной краской.

«Какая нелепая ситуация. Я выгляжу полной дурой», – пролетело у меня в голове.

– Да. Это я, – произнесла я с нескрываемым волнением в голосе.

С большим усилием я пыталась скрыть эмоции и изобразить приветливую улыбку на лице, но у меня не получалось. От этого злилась и смущалась ещё больше.

– Хочу представиться, меня зовут Дэвид Торнео, я один из организаторов выставки, – сказал приветливо мужчина и протянул мне руку, чтобы поздороваться.

Этот миг, эта решающая секунда, которая разделяла меня от прикосновения его ладони с моей, перевернула всю мою жизнь навсегда.

– Очень приятно познакомиться, – ответила я.

Когда его ладонь сжала мою в рукопожатии, я почувствовала, будто меня насквозь пронзила молния, меня бросило в жар и перехватило дыхание. Показалось, будто обжигающая невидимая энергия текла из его ладони в мою. Во мне произошла химическая реакция, какой я никогда ещё не ощущала. Этот момент показался вечностью.

Дэвид Торнео был высокого роста, лет тридцати, с густыми чёрными волосами почти до плеч, с гладкой кожей фарфорового цвета, тонким прямым носом, волевым подбородком и красивым сексуальным изгибом губ. Всё это придавало его лицу мужественное выражение, выглядел он очень соблазнительно. От него исходила притягательная энергия, которая вскружила мне голову в один миг. Я обратила внимание на его руки, сильные и мускулистые, с красивыми ладонями и длинными изящными пальцами, без обручального кольца.

Он был одет в лёгкие льняные брюки песочного цвета и белую тонкую рубашку с засученными рукавами, с небрежно расстёгнутыми двумя верхними пуговицами, которая подчёркивала его накаченные торс и плечи. Он произвел на меня сильное впечатление, никогда не видела такого красивого мужчины.

«Анна, давай, быстро думай, что можно сказать», – пронеслось у меня в голове. Все мои дежурные фразы позабылись. Я молчала.

– Если у вас будут какие-либо вопросы по поводу выставки или работы, то смело можете обращаться ко мне, – мягко проговорил Дэвид своим красивым голосом, и его губы растянулись в ослепительной сексуальной улыбке, обнажая белые ровные зубы.

– Спасибо, у меня пока нет вопросов по работе, – отводя взгляд в сторону и краснея, как школьница, тихо пробормотала я.

– Хорошо, – сказал Дэвид.

В этот момент к нему подошла сногсшибательная высокая блондинка с длинными, до пояса, волосами. На вид ей было лет двадцать восемь, не больше.

У неё была яркая красивая внешность, длинные ноги и узкая талия. Она была одета в чёрную юбку с высоким поясом, которая выгодно подчеркивала её круглые бедра. Белая рубашка сексуально облегала её большой бюст.

«Кто это? – подумала я и почувствовала неприятный лёгкий укол внутри. – Наверно, это его девушка».

– Синьор Торнео, – любезно произнесла блондинка своим мягким голосом, не обращая на меня никакого внимания. – Вас ожидает синьор Армани в соседнем зале.

– Да, спасибо, – сухо ответил Дэвид и повернулся ко мне. – До встречи! – задорно произнёс он, развернулся и зашагал к выходу. Блондинка засеменила рядом с ним, виляя бедрами.

Я смотрела им вслед, прислушиваясь к внутренним ощущениям. Во мне бушевали непонятные эмоции, с которыми я не могла совладать.

«Дэвид, я не хочу, чтобы ты уходил!» – вдруг пронеслось у меня в голове.

Почувствовав сильную жажду, я взяла маленькую пластиковую бутылку и сделала три больших глотка. Прохладная вода вернула меня в нормальное состояние.

– Синьорина Есенина, – ко мне подошёл синьор Клауди. – Пройдите в третий зал, там вас ожидает делегация из Москвы.

– Иду, – ответила я и неохотно зашагала в зал номер три.

Сконцентрироваться на работе мне не удавалось совсем. Делая синхронный перевод, я постоянно запиналась и иногда забывала слова. Мои мысли постоянно возвращались к встрече с Дэвидом, я прокручивала каждую деталь. С большим нетерпением я дождалась закрытия выставки. Ноги гудели, веки были тяжёлыми, мышцы ломило, и чувствовалась усталость во всём теле.

Посетители разошлись, персонал выставки тоже начал собираться домой.

Я взяла сумку, вышла из здания и села в микроавтобус, который был уже припаркован у входа.

За рулём сидел синьор Клауди и ждал других переводчиц, чтобы отвезти обратно в отель.

– Синьорина Есенина, – сказал он, обращаясь ко мне, – я понимаю, первый день всегда выдаётся тяжёлым, но завтра я хочу вас видеть более сконцентрированной и внимательной, – произнёс он мягким, но настойчивым тоном.

Мне стало стыдно от этого замечания, я опустила глаза и уставилась на свои колени.

– Дорога от Милана до Вероны была не очень приятной, – соврала я, чтобы немного оправдаться.

– Понимаю, – задумчиво произнёс синьор Клауди и покачал головой.

Девушки-переводчицы вышли из здания и сели в микроавтобус. У всех был усталый, измученный вид. Мы двинулись в сторону отеля, проезжая по узким улицам Вероны. Я смотрела в окно на прохожих, машины и уличную суету.

Этот старинный город сильно отличается от Милана. Он гораздо меньше, имеет венецианский стиль архитектуры, и здесь пахнет средневековьем.

Микроавтобус остановился на светофоре, рядом с нами затормозил красный Maserati, и я увидела в нём Дэвида. Он уверенно сжимал руль автомобиля и спокойно смотрел на дорогу в ожидании зелёного цвета. Я вцепилась в него взглядом и с жадностью стала рассматривать, пытаясь обратить внимание на каждую деталь.

Он расслабленно, но уверенно сидел за рулём. У него был благородный профиль. Спокойный взгляд и прямая твёрдая осанка создавали впечатление, что этот человек знает, что хочет, уверен в себе и всё держит под контролем.

Рядом с ним сидела всё та же блондинка и разговаривала по телефону. Меня бросило в жар, ладони вспотели.

Светофор загорелся зелёным светом, и Maserati рванул с места, обгоняя наш микроавтобус.

– Ах, синьор Торнео, – весело проговорил вслух синьор Клауди.

Я смотрела вслед удалявшейся машине, которая вскоре скрылась за поворотом.

– Он сегодня любезно представился мне, – ненавязчиво проговорила я вслух в надежде завязать разговор о Дэвиде.

– Да? – сказал синьор Клауди и бросил на меня лукавый взгляд. – Синьор Торнео хороший, но странный человек. Он очень любезный и отзывчивый, но с жёстким характером. Уже третий год он является одним из организаторов выставки и приглашает известных людей со всего мира. К работе он относится очень требовательно, и ему всегда удаётся заключать выгодные сделки.

– Он из Вероны? – осторожно поинтересовалась я.

– Нет, он живёт в Милане, а откуда он родом, не знаю, – ответил синьор Клауди.

«В Милане!» – мысленно повторила я. Внутри вспыхнуло радостное чувство.

– Он очень богатый человек, – продолжил разговор синьор Клауди. – Как он сумел сделать огромное состояние в таком молодом возрасте, никто не знает. Возможно, у него богатые родители, или он получил наследство. Счастливчик! – и синьор Клауди присвистнул. – Я всю жизнь работал, и никто мне никогда не помогал, – начал жаловаться он. Добился всего своим трудом. Родители у меня небогатые – простые рабочие, которые трудились всю жизнь, не покладая рук…

Я уже не слушала его, углубившись в свои мысли.

«Молодой, красивый, сексуальный и богатый, – думала я. – Разве такие мужчины бывают в реальности? Оказывается, бывают. Представляю, сколько у него девушек. Наверняка блондинка выполняет функцию секретаря и любовницы одновременно, – я почувствовала лёгкий укол ревности. – Такой мужчина очень капризен в выборе и избалован женщинами. Анна, не строй воздушных замков, он не обратит на тебя никакого внимания. Скорее всего, у него есть целый полк моделей в запасе».

От этих размышлений на душе стало грустно и обидно. «Ну, почему я не яркая длинноногая красавица?»

Наш микроавтобус подъехал к отелю, я вышла вместе с коллегами. Девушки направились к лифту, а я пошла в сторону бара, который находился в другом конце холла. Мне захотелось выпить чашечку кофе с ликёром после первого трудового дня на выставке.

– Добрый вечер. Пожалуйста, кофе с ликёром «Бэйлис» – проговорила я молодому бармену. Он кивнул головой и сразу же принялся выполнять мой заказ. На вид это был совсем юный и хороший мальчик с наивными глазами, в которых ещё можно было увидеть слепую веру в покорение мира. Возможно, он учился на бармена и проходил здесь практику.

– Синьорина Есенина, – услышала я голос Дэвида. Теперь я могла узнать этот красивый бархатный тембр среди тысячи других. Моё сердце заколотилось. Дэвид стоял справа, облокотившись одной рукой на стойку бара, и смотрел на меня своими бездонными карими глазами. От этого взгляда я млела.

«Как я рада тебя видеть, Дэвид», – подумала я и мягко произнесла вслух:

– Синьор Торнео! Как неожиданно вновь увидеть вас здесь.

Мальчик-бармен положил передо мной красивую ажурную салфетку и сверху поставил чашку кофе.

– Я всегда останавливаюсь в этом отеле, когда приезжаю в Верону, – проговорил Дэвид и повернулся к бармену. – Стакан апельсинового сока, пожалуйста, – сказал он немного резким тоном.

– После тяжёлого трудового дня лучше выпить стакан красного вина, – вырвалось у меня, и я тут же осеклась.

«Ну, что за глупость. Какая мне разница, что он пьёт», – ругая себя, подумала я.

Дэвид резко повернулся ко мне и, посмотрев в упор, серьёзно сказал:

– Я не пью вино.

Я растерялась. Не зная, что ответить, молча принялась за кофе. Сладкий ликёр в сочетании с ароматным и чуть горьковатым вкусом кофе был настоящим наслаждением для меня.

Мальчик-бармен поставил на стойку высокий стакан сока и убрал мою пустую чашку.

– Давно вы живёте в Италии? – спросил Дэвид, делая глоток сока.

– Недавно, примерно десять месяцев, – ответила я.

– Да, маленький срок, – произнес Дэвид. – Давайте перейдём на ты, не люблю формальности, – и лукаво улыбнулся.

– Хорошо, – я отвела взгляд в сторону, чувствуя, что вновь начинаю краснеть.

«Соберись! Почему ты смущаешься? Ты уже взрослая девочка», – со злостью мысленно скомандовала сама себе.

– Анна, тебе нравится жить в Италии? – продолжил разговор Дэвид.

Было приятно слышать, как впервые он называет меня по имени.

«Оказывается, у него хорошая память на имена своих сотрудников, ведь я не говорила ему, как меня зовут, – мысленно отметила я про себя.

– Я живу в Милане и почти сразу адаптировалась, как переехала. Мне нравится этот город.

– Я тоже живу в Милане, – произнёс Дэвид, делая второй глоток сока.

«Это мне уже известно», – пролетело у меня в голове.

– Жил во многих городах Италии, но предпочитаю тихие места. Не люблю городскую суету, – продолжал Дэвид.

– Я родилась и выросла в Москве, в большом шумном мегаполисе. Милан – моё второе место жительства. По сравнению с Москвой, он кажется тихим и спокойным городом. Никогда не жила в других местах, поэтому мне не с чем сравнить, – ответила я.

– Думаю, тебе бы понравилось, – задорно проговорил Дэвид и сделал знак бармену. – Запишите всё на номер 111, – командным тоном произнёс он. Было видно, он привык, чтобы его понимали с полуслова и сразу же выполняли распоряжения.

Юный бармен покорно кивнул головой. Дэвид повернулся ко мне и вдруг, как мальчишка, задорно подмигнул и мягко улыбнулся своей сексуальной улыбкой.

– Пойдем, – мягко скомандовал он, делая небольшой шаг в сторону и пропуская меня вперёд.

Мне польстил жест Дэвида и его воспитание. Оплатить ненавязчиво чашку кофе девушке – мелочь, но приятная.

– Спасибо за кофе, – поблагодарила я Дэвида, пересекая холл гостиницы вместе с ним.

– Перестань, ты не должна обращать на это внимание, и тем более благодарить меня за мою обязанность, – весело ответил Дэвид. Его явно что-то рассмешило. Мы шли в сторону лифта.

– Нас с тобой поселили на одном этаже. Я в 113 номере, – вдруг проговорила я.

– Отлично! – ответил он и заулыбался ещё больше.

«Боже, что я сказала! Какая нелепость. Он, наверно, подумал, что я намекаю ему на приглашение в номер», – в ужасе подумала я и, разозлившись на саму себя, стала машинально поправлять волосы.

Мы подошли к лифту. Дэвид нажал кнопку вызова. Мы стояли рядом и молчали, смотря на плотно закрытые двери. Сзади послышался шум. К нам приближалась группа японских туристов, обвешанных фотоаппаратами последних моделей и тащащих за собой огромные чемоданы.

В этот момент двери лифта распахнулись, и мы вошли внутрь, за нами последовали японцы, затаскивая чемоданы и заполняя ими всё пространство кабины.

Я стояла напротив Дэвида и невольно прижималась к нему всё ближе и ближе, чувствуя его всем своим телом.

Двери лифта закрылись, и он плавно поехал вверх. Я опустила глаза. Моё лицо находилось на уровне его шеи. Я ощущала его ровное дыхание, чувствовала близость его тела, вдыхала аромат его кожи. Этот запах ни с чем на свете нельзя сравнить. Это был запах Дэвида, который сводил меня с ума. Это был ЕГО запах!

Вдруг я почувствовала, как одной рукой он слегка обнял меня за плечи, будто защищая от внешнего мира и пуская в своё пространство, где было хорошо и уютно. Этот ненавязчивый жест помог мне вспомнить, что я слабая женщина, которую нужно оберегать и защищать. В нашем современном мире я напрочь это забыла и привыкла жить наравне с мужчинами. Дэвид был первым, кто напомнил мне это.

Я не смела поднять глаз, наслаждаясь этими секундами и ощущениями.

Лифт остановился на четвёртом этаже. Японцы начали выходить, вытаскивая чемоданы в коридор, и освобождать кабину. Дэвид моментально убрал руку с моих плеч, и мы вышли. Он проводил меня до моего номера.

– Спокойной ночи, Анна, – сказал Дэвид, и его карие глаза заглянули мне в глубину души.