Шелковые нити

– Не поклонник алкоголя, да?

Джонни почесал в затылке, выглядя немного смущенным.

– Без проблем, – быстро пожал плечами Чарли. – Если тебе не нравится, я не буду настаивать. – Словно по наитию, Чарли поднялся со своего места. – Что ж, тогда как насчет того, чтобы немного осмотреть Лондон? – предложил он.

– Нет-нет, все нормально, – быстро замахал руками Джонни. – Не беспокойся. Наслаждайся коктейлем.

Чарли покачал головой с решительной ухмылкой и, быстрее, чем Джонни успел среагировать, вылетел из бара. Он бросил на стол немного денег, чтобы оплатить свой напиток, и поманил Джонни за собой.

Чарли и Джонни прогуливались по улицам Лондона, в воздухе чувствовался намек на дождь. Серость города не могла омрачить жизнерадостный настрой Чарли. Он шел с уверенным видом, небрежно засунув руки в карманы, а его взгляд перебегал от витрины к витрине магазина, словно в поисках спрятанного сокровища.

– Знаешь, я всегда питал слабость к красивым, но совершенно бесполезным вещам, – усмехнувшись, заметил Чарли.

Смех Джонни, теплый и сердечный, наполнил свежий лондонский воздух. Он был очарован откровенностью Чарли.

– Ну, ты и правда можешь находить красоту в самых неожиданных местах.

Затем, словно пораженный внезапной мыслью, Чарли устремил на Джонни проницательный взгляд. “Кстати, о неожиданностях, ты не находишь Хлою и Ричарда настоящими любовными голубками?” Он добавил с игривой усмешкой: “Как будто они забыли об остальном мире, особенно о нас”.

Джонни почувствовал укол неловкости от замечания Чарли. Он быстро ответил: "Ну, в свою защиту могу сказать, что я позвонил тебе не потому, что Хлоя стала уделять мне меньше внимания. Я позвонил тебе, потому что ты показался мне интересным и добрым".

Чарли не смог удержаться от искреннего смеха над таким заявлением.

– Добрым, да? – повторил он, и в его тоне послышались нотки веселья, когда он поразился его наивности. – Ну, Джонни, знаешь ли, только потому, что у меня огненные волосы и яркие наряды, это не значит, что у меня огненное сердце.

– Ты показался хорошим парнем, – махнув рукой, настоял Джонни.

Чарли слегка наклонил голову, явно довольный оценкой Джонни. Он не смог скрыть лукавой улыбки, тронувшей уголки его губ. “Я этого не отрицаю. Но ты же понимаешь, что мы встречались всего один раз.”

Джонни пожал плечами, как бы говоря, что иногда первое впечатление говорит о многом.

Послеполуденное солнце рисовало мерцающие узоры на воде, когда Чарли и Джонни остановились у моста, прислонившись к перилам. Река внизу текла размеренно, ее отражения танцевали в ряби.

Взгляд Джонни казался отстраненным, как будто он был погружен в свои собственные мысли. Тихие звуки города проплывали мимо, создавая вокруг них умиротворяющую атмосферу.

Через мгновение задумчивое молчание Джонни сменилось любопытством. Он повернулся к Чарли и сказал: "Я все хотел спросить, почему ты выбрал это место для нашей встречи?"

– О, этот бар? – Чарли с любопытством посмотрел на Джонни. – Что ж, полагаю, мне оно нравится своей экстравагантностью, несмотря на простоту района.

Джонни кивнул, впитывая спокойствие окружающей обстановки. Затем он заинтригованно приподнял бровь. "Ты и Ричард… сколько людей очарованы той роскошью, которую вы им предлагаете?"

– На удивление, довольно много, – Искренняя улыбка заиграла на губах Чарли. – Людей тянет к роскоши, как мотыльков к огню. Но иногда в простоте есть своя прелесть.

– Знаешь, это первый раз, когда я вживую встретился с кем-то настолько богатым, как Ричард, – признался Джонни.

– Тебе всегда было интересно, почему такие люди, как он, разбрасываются деньгами, да? – усмехнулся Чарли. – Покупают домашние кинотеатры, дорогие картины, всю эту мишуру?

Джонни кивнул, слегка нахмурив брови. "Если честно, то да. Никогда это не понимал. Только потому, что они могут?"

Чарли повернулся и, опершись спиной о перила моста, посмотрел на улицу. Он небрежно поправил волосы, не отрывая взгляда от проезжающего мимо велосипедиста.

– Просто потому, что мы можем, – сказал он. – Деньги и власть – это то, к чему мы все стремимся, признаем мы это или нет. Вполне естественно, что, достигнув их, мы позволяем себе роскошь, которая им и сопутствует. Когда у тебя есть средства, ты потакаешь своим желаниям. И чем больше у тебя есть, тем дороже, как правило, обходятся эти желания. – Чарли помолчал, позволяя своим словам повиснуть в воздухе, а затем заключил: – Но дело не только в потакании своим желаниям. Речь идет о свободе делать то, что мы хотим. Иметь весь мир у своих ног и знать, что есть очень мало такого, что действительно недосягаемо.

Джонни назвал точку зрения Чарли эгоистичной. Слова Джонни повисли в воздухе, пока Чарли обдумывал его ответ, в его глазах отражались огни города. "Ты прав", – наконец признал Чарли с легкой улыбкой. "Это может быть эгоистично, но это также форма самосохранения. В мире, наполненном хаосом и проблемами, важно заботиться о себе".

– Но разве мы не несем ответственности за то, чтобы что-то сделать с этими проблемами? – Джонни вздохнул, все еще не до конца убежденный. – Ты не можешь просто игнорировать их и наслаждаться своей жизнью, в то время как другие страдают.

Чарли повернулся прямо к Джонни, его взгляд не дрогнул. "Я не говорю, что мы должны полностью игнорировать мировые проблемы. Я говорю о том, что мы не должны позволять им поглощать нас. Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на беспокойство о вещах, которые ты не можешь контролировать". Чарли запрокинул голову, любуясь открывшимся видом, и посоветовал: “Расслабься и наслаждайся. Не отказывай себе в удовольствиях. Это не делает тебя бессердечным; это делает тебя живым. И ты никогда не должен позволять никому заставлять тебя чувствовать себя виноватым за это”.

Озадаченный Джонни спросил, не было ли это чем-то вроде "живи, смейся, люби". Чарли выгнул бровь от такого сравнения и не смог удержаться от смешка.

– Живи, смейся, люби… Думаю, можно сказать и так, – сказал он с легким озорством в глазах. – Хотя я предпочитаю думать об этом как о том, чтобы жить полной жизнью. – Он посмотрел на Джонни, будто пытаясь убедить его, и объяснил: – Жизнь предназначена для того, чтобы ею наслаждаться. Зачем увязать в мировых проблемах, когда можно радоваться тому, что тебе было дано?

– В этом-то и проблема. В то время как у вас, людей с деньгами и властью, действительно есть возможность изменить хоть что-то, вы предпочитаете не делать этого, потому что не хотите утруждать себя. И каждая богатая задница теперь думает так же, как и ты, вот почему ничего никогда не меняется.

Чарли, явно удивленный, тепло улыбнулся: "Ты, мягко говоря, интригующий человек. Такая страсть и огонь, ко всем бедам мира". Но он махнул рукой: "Но ты меня неправильно понял. Дело не в том, чтобы избегать перемен или пренебрегать ответственностью. Речь идет о том, чтобы найти баланс между наслаждением привилегиями и позитивным вкладом. Как говорится, с большой силой приходит большая ответственность. Итак, вместо того чтобы разочаровываться в тех, кто наслаждается жизнью, не было бы эффективнее объединить усилия и вместе работать над переменами?".

– Человек-паук, серьезно? – усмехнулся Джонни.

– Что ж, мудрость может приходить из неожиданных мест, – присоединился к веселью Чарли. – Подобное могло бы исходить из уст Цицерона или Платона. – Он продолжил, более серьезный: – Ты прав, и это суровая реальность, что многие, обладающие властью, не соберутся вместе, чтобы решить мировые проблемы, если это принесет им убытки. Поэтому нужно научиться находить баланс между наслаждением жизнью в полной мере и вкладом в развитие человечества, на которое мы способны.

Размышляя над словами Чарли, Джонни не мог не признать в них правды. Это был сложный вопрос, гораздо более тонкий, чем он думал ранее. Следующий вопрос Чарли, однако, застал его врасплох:

– Готов ли ты пожертвовать половину своего имущества бедным? – Джонни обдумал эту идею, и когда он собирался упомянуть, что это меньше ударит по богатым, Чарли продолжил: – Богатые люди, если они не глупы, рассматривают эти деньги не как "лишние", а как возможность заработать больше. Это значительно уменьшает их желание с ними расставаться. – Пока Джонни обдумывал эти мысли, Чарли удовлетворенно улыбнулся, глядя ему в лицо. – Да, Джонни, это тебе не шары да грибы.

Джонни удивленно моргнул, сбившись с мысли: “Что это вообще должно значить?”

– Ты интересный человек, – заметил Чарли. – Мне нравится это в тебе.

В минуту затишья Джонни задумался о разнице между его спорами с Ричардом и беседами с Чарли. Он чувствовал контраст в самой своей душе.

Спор с Ричардом напоминал битву эго, где высокомерие блокировало ход беседы, затрудняя поиск точек соприкосновения. Богатство и власть Ричарда, казалось, воздвигли невидимую стену, разделявшую их.

Но с Чарли, даже в пылу спора, он ощущал скрытую теплоту и уважение. Создавалось впечатление, что их различия во взглядах были не непреодолимыми препятствиями, а скорее возможностями для плодотворных дискуссий. Джонни поймал себя на том, что удивился, как он может испытывать такое чувство связи с кем-то, настолько непохожим на него.

Чарли наклонился чуть ближе, его голос звучал серьезно, и он поделился своими чувствами. "Знаешь, в моем мире меня часто окружают яркие, но усталые люди. У них пустые глаза, и их энтузиазм угас под тяжестью их успеха и ответственности". Он продолжил, не сводя взгляда с Джонни: "Поэтому мне невероятно приятно встретить кого-то вроде тебя. С честностью, которая светится в глазах, и огнем в сердце. Твой дух – как глоток свежего воздуха в мире, который иногда кажется удушающим".

Джонни почувствовал искреннюю признательность за слова Чарли, зная, что их связь могла стать чем-то действительно особенным. Будто они оба предлагали друг другу заглянуть в другой мир, и этот мир стоило исследовать вместе.

***

Хлоя и Джонни нашли тихое местечко на залитых солнцем ступенях перед своим университетом, где они часто проводили время, болтая и расслабляясь после занятий.

Джонни наклонился вперед, подперев подбородок рукой, и задал вопрос. "Ты же видела этот фильм о котором все говорят, да? И как тебе?"

Хлоя, расслабленная и искренняя, ответила беспечным пожатием плеч. Прямолинейность была отличительной чертой ее характера.

– Честно говоря, так себе. Никогда не любила артхаус.

– Согласен, – кивнул Джонни. – Я смотрел некоторые из этих новых артхаусных фильмов, и в конце я просто сидел, пытаясь понять, что я только что посмотрел.

Их беседа протекала легко и непринужденно, и пока они продолжали болтать, тема перешла к концерту, которого они с нетерпением ждали после занятий. Расположенный в самом центре города, фестиваль обещал множество впечатлений.

– Я уверен, это будет разрыв, – с энтузиазмом поделился Джонни.

– Да, – усмехнулась в ответ Хлоя, – должно быть круто.

Их разговор был прерван зазвонившим телефоном Хлои. Джонни издал почти неслышный вздох. Он никогда не был поклонником Ричарда, и ни для кого не было секретом, что у него были некоторые сомнения по поводу отношений Хлои с ним. Она извинилась и отошла немного в сторону, чтобы ответить на звонок наедине.

– Привет, красотка, – раздался на другом конце провода голос Ричарда, мягкий, как бархат, и Хлоя не смогла сдержать улыбку. Один только звук его голоса каким-то образом скрашивал ее день. – Как только твои занятия закончатся, за тобой приедет машина. Увидимся у меня дома, – сообщил он ей со своим обычным повелительным тоном. Хлоя выслушала планы Ричарда со смесью предвкушения и нерешительности.

– Но, – Хлоя заколебалась, – я хотела пойти на фестиваль с Джонни.

– Фестиваль? – Ответ Ричарда прозвучал с оттенком раздражения. – Дорогая, мы едем на мою виллу за городом. Я уверен, что пробираться сквозь потную толпу на концерте не так уж заманчиво.

Сердце Хлои учащенно забилось, когда она обдумала предложение Ричарда. Идея провести время на его роскошной вилле, несомненно, была заманчивой, но в то же время она испытывала чувство долга по отношению к Джонни.

Внутреннее желание Хлои взяло верх над ее чувством долга. Ричард научил ее не отказывать себе в том, чего она действительно хотела, и очарование дня, проведенного с ним на роскошной вилле, оказалось непреодолимым. Она ответила: "Ничего страшного, он поймет".

В голосе Ричарда послышались нотки удовлетворения, когда он ответил: "Умница".

Голос Джонни был полон негодования, когда он заговорил с Хлоей об изменении ее планов.

– В каком смысле ты собираешься с ним за город? Мы же договорились.

– Да, я знаю, – сказала Хлоя извиняющимся тоном. – Прости. – Она знала, что нарушила их планы, и это давило на нее.

Однако Джонни не был готов так легко закрыть тему. "Прости? Это не так работает, Хлоя. Мы договорились."

Разрываясь между своим другом и возлюбленным, Хлоя задала непростой вопрос: "Что бы ты сделал на моем месте?"

– Я бы не бросил тебя ради кого-то, кого я знаю чуть больше месяца, – твердо сказал Джонни.

– Ты так говоришь, потому что ты не на моем месте, – Хлоя защищала свой выбор, зная глубину своих чувств.

Размолвка с Джонни оставила у Хлои затяжное чувство неловкости, но восхитительные моменты, проведенные с Ричардом, быстро развеяли эти неприятные воспоминания.

Когда Хлоя отдыхала у бассейна, нежное тепло солнца ласкало ее кожу. В воздухе витал соблазнительный аромат солнцезащитного крема, смешанный с тонким ароматом распускающихся цветов, украшавших сад, окружавший виллу. Кристально чистая вода в бассейне призывно искрилась, издавая ритмичный звук, когда она плескалась о края.

Ричард держал в руках блюдо с яркой, сочной клубникой. Их темно-красный оттенок блестел на солнце, и он выбрал одну из самых спелых, осторожно держа ее между пальцами. С довольной улыбкой он протянул клубнику Хлое, и легкий ветерок донес до нее ее аромат.

Она приняла сладкое подношение, ее губы приоткрылись в предвкушении, и в тот момент, когда она попробовала сочную ягоду, взрыв ароматов затопил ее чувства. Сочная сладость заплясала у нее на языке, и она закрыла глаза от чистого наслаждения.

Момент, наполненный такой снисходительностью и очарованием, легко отодвинул в сторону послевкусие ссоры, позволив ей полностью погрузиться в удовольствие настоящего.

3.

Джонни с усталым выражением лица терпеливо слушал, как взволнованный голос Хлои лился по телефону, рассказывая подробности частной выставки Сэма Митчелла. "Сэм Митчелл, представляешь?" радостно воскликнула она, подчеркивая эксклюзивность мероприятия. После того, как ее насыщенная история подошла к концу, Джонни вздохнул и заметил: "Ты звонишь мне только для того, чтобы поговорить о Ричарде, да?"

Первоначальный энтузиазм Хлои испарился, сменившись неловким молчанием и чувством вины. Джонни продолжал: "Когда мы виделись в последний раз? Ты вообще помнишь?" Хлоя молчала. Он продолжил: "Ты даже не звонишь. Если только не для того, чтобы поговорить о Ричарде, конечно", – в его голосе слышалась нотка обиды.

– Он просто водит меня в столько разных мест… И, пойми, наши отношения развиваются, – объяснила Хлоя, защищая свои отношения с Ричардом.

– Приоритизировать отношения – это одно, но полностью забывать о своих друзьях – совсем другое, – возразил Джонни. – Когда вы двое поссоритесь, к кому ты обратишься?

– Только потому, что я провожу с тобой меньше времени, не значит, что я отказываюсь от нашей дружбы, – сказала Хлоя, почувствовав напряжение. – Все не так просто.

Тоскливый голос Джонни прорезал повисшую на мгновение тишину. "Раньше ты делилась со мной всем. Теперь мы говорим только о Ричарде. Я скучаю по нашим старым разговорам. Я скучаю по подруге".

В глазах Хлои промелькнуло мимолетное отрицание, даже если Джонни не видел его. “Я знаю, в последнее время все изменилось, но Ричард много значит для меня. Неужели ты не можешь этого понять?" – настаивала она, тонко преуменьшая глубину беспокойства Джонни.

– Хлоя, ты упускаешь главное, – тяжелый вздох сорвался с губ Джонни. – Наша связь ускользает, а ты позволяешь этому случиться. – Он провел рукой по волосам, явно измученный ситуацией.

Хлоя, по-видимому, не желая осознавать весомость его слов, отмахнулась от ситуации. "Да ладно, Джонни, ты слишком остро реагируешь", – заявила она, ее тон скрывал легкое пренебрежение.

Он закрыл затуманенные разочарованием глаза. "Хлоя, наша дружба много значит для меня. Я чувствую перемены и не могу стоять в стороне и смотреть", – признался Джонни, уязвимость в его тоне выдавала глубину его чувств.

– Это не так. Я могу справиться с обоими, и ты по-прежнему мой друг. – Однако в ее заверениях чувствовалась скрытая небрежность, которую Джонни не мог не заметить. – Я по-прежнему ценю нашу дружбу, – поспешно заверила Хлоя, пытаясь успокоить и Джонни, и себя. – Мы разберемся с этим. Я обещаю.

Джонни, все еще борющийся с растущей дистанцией, вздохнул. "Надеюсь, ты права. Не позволяй чему-то хорошему ускользнуть из-за чего-то неопределенного".

По мере того, как они балансировали на грани отрицания и признания, пропасть между ними расширялась, оставляя в воздухе невысказанную боль, которую обнаружит только время.

***

Хлоя пробудилась ото сна, когда первые лучи утреннего солнца пробились сквозь занавески, отбрасывая теплые золотистые лучи на элегантную спальню Ричарда. Томно потянувшись в мягких объятиях шелковых простыней, она на секунду снова накрылась одеялом. Однако отсутствие Ричарда указывало на то, что он, скорее всего, вышел, чтобы предаться своему утреннему ритуалу курения.

Движимая растущим любопытством, Хлоя решила покинуть кровать. Когда ее босые ноги коснулись прохладного полированного пола, она почувствовала, как легкая дрожь восторга пробежала по ее спине.

Элегантно ступая на цыпочках по мраморному полу, она прошла мимо "гостевой" комнаты, где “гостил” в основном Чарли. Мягкие, мелодичные ноты доносились из комнаты, наводя на мысль, что он тоже уже пробудился ото сна.

Вскоре Хлою потянуло на природу. Выйдя через французские двери на хорошо подстриженную лужайку, она глубоко вдохнула, наслаждаясь бодрящей свежестью утреннего воздуха. Ее босые ступни коснулись покрытой росой травы, каждая травинка ласкала ее кожу, как нежный живой ковер. Это был восхитительный контраст с прохладным интерьером особняка, и Хлоя не смогла удержаться от улыбки.

Она наслаждалась ощущением того, что мир медленно пробуждается ото сна. Птицы пели ей серенады, а бодрящий ветерок нашептывал перспективы нового дня. Когда мир проснулся, Хлоя обнаружила, что на мгновение обрела покой, утренняя тишина окутала ее, как теплые объятия

Именно в этой безмятежной атмосфере она заметила Ричарда, грациозно взабравшегося на перила ограды, окружавшей внутренний сад. В одной руке он держал сигарету, тонкая струйка дыма поднималась вверх, в то время как другой сжимал телефон, прижатый к уху. Поглощенный разговором, он был сосредоточен, каждое слово, слетавшее с его губ, звучало властно.

Когда Хлоя приблизилась, она почувствовала внезапное желание прикоснуться к нему. Обхватив его сзади, она наклонилась, ее голова удобно устроилась у него на плече. Ричард выдохнул струю сигаретного дыма в противоположном направлении, подальше от нее, сохраняя невозмутимое выражение лица. Пока он говорил, она слушала, как он дает набор инструкций, связанных с криптовалютой.

Хлоя знала, что бизнес Ричарда охватывал несколько областей – недвижимость, криптовалюты и широкий спектр услуг, связанных с автомобилями. И все же это были хитросплетения, в которые она никогда глубоко не вникала. В этот тихий момент, когда она почувствовала его силу под своим прикосновением, она поняла, что Ричард по-своему жил в мире власти и влияния. И это был мир, который, когда она была рядом с ним, казался удивительно привлекательным.

– Это был приятный разговор? – спросила Хлоя с оттенком любопытства, как только Ричард закончил свой звонок.

Ричард выдавил из себя неуверенную улыбку и ответил: "Не совсем. Но не важно".

– Что случилось? – мягко спросила Хлоя.

Ричард взглянул на свой телефон, затем снова на Хлою.

– Я сказал, что это не важно, – раздраженно ответил он, меняя тему разговора. Хлоя, понимая, что некоторые вопросы лучше не затрагивать, просто поцеловала его в щеку, позволяя своей привязанности успокоить его.

Ричард глубоко вздохнул, выпустив струйку табачного дыма, которая смешалась с прохладным утренним воздухом. С видом открытости, который он редко проявлял, Ричард внезапно признался: "Знаешь, это я дал Чарли попробовать наркотики". Хлоя удивленно моргнула от столь внезапного признания, после чего посмотрела на него со смесью сочувствия и понимания. В его голосе слышалось сожаление, когда он продолжил: "В последнее время я часто думаю об этом. Это моя вина."

Заметив раскаяние, отразившееся на его лице, Хлоя растрогалась. Она наклонилась ближе, ее теплый взгляд встретился с его.

– Ты тоже был совсем молод, – утешила она. – Ты не мог знать, к чему это приведет. – Ее голос был полон сочувствия, попытки облегчить груз вины, который он нес за свой прошлый выбор.

Когда Ричард прикусил губу, Хлою накрыло всепоглощающее чувства сострадания к нему. Это был редкий момент уязвимости со стороны человека, который обычно излучал уверенность. Она наблюдала за его внутренним смятением, понимая, какое огромное бремя он нес из-за проблем Чарли. Хлоя хотела предложить утешение, донести, что ответственность лежит не только на нем, но правильные слова казались неуловимыми.

Она протянула руку и нежно положила ее на его ладонь – жест, призванный выразить ее непоколебимую поддержку. Ее прикосновение передало больше, чем когда-либо могли передать слова, дав ему понять, что она рядом с ним, что они справятся с этим вместе. Это было молчаливое обещание понимания и солидарности перед лицом его сожалений. Их окружали запах табака и негромкий утренний гул.

– Невежество не освобождает тебя от ответственности, а? – Ричард наконец нарушил молчание, слабая, невеселая усмешка тронула его губы.

– Ты не можешь нести ответственность за другого человека, – голос Хлои был мягким.

Ответ Ричарда по-прежнему был лишен особых эмоций, его взгляд был отстраненным. "Я должен нести ответственность за свои действия. Это одна из моих величайших ошибок в жизни".

– Я уверена, он тебя не винит, – сказала она, встретившись с ним взглядом, но Ричард отвел глаза.

– Он-то не винит… – вздохнул он. – Тем не менее…

В этот хрупкий момент Хлоя изо всех сил старалась хоть немного утешить мужчину, который редко позволял себе проявлять уязвимость.

– Чего я не понимаю, так это почему ты общаешься с Джоном. И уж тем более то, что Чарли видит в нем, – сказал Ричард после паузы, желая сменить тему.

– Он мой друг, – пожала плечами Хлоя. – Он добрый и понимающий.

– И тебе этого достаточно? – Ричард приподнял бровь. – Он посредственность. Наш мир и так налагает на нас бесчисленные ограничения, и он охотно добавляет еще больше, принимая религию.

– Он находит в этом утешение, – попыталась защитить его Хлоя.

– Значит, он не в состоянии найти поддержку в самом себе, – пожал плечами Ричард. – Именно об этом я и говорю – он слаб. – Хлоя почувствовала неприятное чувство внутри, когда Ричард продолжил. – В любом случае, я уважаю твой выбор. Наверняка он душка.

Разговор принял неприятный оборот, и Хлоя задумалась над словами Ричарда. Она понимала, что у него другой взгляд на отношения и дружбу, он уважает силу и независимость. Хотя Джонни, возможно, и не соответствовал критериям Ричарда, она все равно ценила их дружбу за поддержку и понимание, которые он ей оказывал.

Она глубоко заботилась и о Джонни, и о Ричарде, хотя они были очень разными людьми. Но когда она сидела там с Ричардом, его загадочная и сложная натура все еще сохраняла неоспоримое очарование, заставляя ее усомниться в собственных приоритетах и выборе.

Почувствовав напряжение, повисшее в воздухе, Ричард наклонился и нежно поцеловал Хлою.

– Прости, я не хотел тебя расстраивать. Сегодня я просто в немного меланхоличном настроении, – признался он. Она понимающе кивнула, подумав, что его настроение, должно быть, связано с мыслями о Чарли. Она понимала, что он несет тяжелое бремя, которое, возможно, только Чарли мог по-настоящему осознать.

4.

В теплых объятиях солнца тихая улица казалась безмятежным полотном, окрашенным оттенками умиротворения. Солнце заливало пейзаж теплым сиянием, его золотые лучи отбрасывали длинные пятнистые тени на тротуар. В воздухе витал тонкий аромат распускающихся цветов и свежей травы, которая, казалось, танцевала в ответ на легкий ветерок. Над головой простиралось светло-голубое небо.