скачать книгу бесплатно
– Где он жил? – скорее для очистки совести спросила я.
– За околицей, – Риз показал в окошко на лес. – Вон там и стояла его избенка, крохотная совсем. Сгорела она, сразу после его смерти.
– Спасибо, – поблагодарила я сразу и хозяина за информацию, и хозяйку за вкусный напиток. – Пожалуй, я прогуляюсь вокруг села. Вдруг нападу на след.
Лита встретила меня радостным ржанием. Видно было, что лошадка застоялась в конюшне. Она едва дождалась, когда я ее оседлаю. Стоило нам выехать за околицу, и я пустила лошадь вскачь. Лита только этого и ждала, и стрелой понеслась по утоптанной дороге. Очень скоро мне пришлось ее остановить: мы свернули в поле, и лошадь могла сломать ногу на какой–нибудь кочке. Я неспешно поехала к тому участку леса где, по словам старосты, раньше находилась избушка мага. К моему огромному удивлению, все, что я смогла найти – снежный холм, похожий на медвежью берлогу. Никаких следов пепелища, да и жилья вообще. Куда ни глянь – кругом снежная равнина. Я спрыгнула с лошади и тут же провалилась в снег по колено.
– Как все отрицательно, – вспомнила я выражение волкодлака.
Я медленно побрела вперед, внимательно глядя по сторонам. Сплошной снег, только кое–где проглядывают сухие кустики, палки какие–то… Стоп! Вот этот кусок палки, торчащий из–под снега, явно был обработан руками человека, слишком уж он гладкий. Я заторопилась к подозрительной палке. Когда я стерла снег с ее поверхности, оказалось, что это – обугленная с одного конца доска. Я дернула доску, та не шелохнулась. Что же ее держит? Я попыталась расшатать доску с помощью магии. Тоже безрезультатно, она сидела намертво. От досады я пнула соседний сугроб. Раздалось шипение, снег словно вздохнул и провалился в воронку. Под доской открылся темный лаз. Я принюхалась и сморщила нос: пахло мокрой шерстью. Все–таки я оказалась права. Если погибший маг и не обратился в волкодлака, то зверь явно устроил себе берлогу в развалинах жилища колдуна. Делать нечего, надо лезть внутрь. От поднятого мной шума любой бы проснулся, а раз волкодлак до сих пор не вылез разбираться с нахальным нарушителем тишины, значит, он устроил себе дневку где–то в другом месте. Нельзя упускать такую возможность узнать что–то о нашем перевертыше. Я с трудом протиснулась в узкий лаз – мешал меч, цепляясь за едва заметные выступы, – и повисла на руках. Кто знает, как далеко земля? На какую там высоту может запрыгнуть взрослый волкодлак? Кажется, три ярда. Ну, ладно. Я собралась с духом и разжала руки. Мгновение падения растянулось для меня почти на полстражи. Когда подошвы ударились о гладкий глиняный пол, я от неожиданности не удержалась на ногах и шлепнулась на спину. Полежала немного, приходя в себя, и выпрямилась во весь рост. Левая ступня тут же отозвалась острой болью. Неужели подвернула? Как некстати!
Я щелкнула пальцами, вызывая сфероид. Маленький огненный шарик давал немного света, но его хватило, чтобы я рассмотреть крохотное круглое помещение, по–видимому, бывший подпол избы. Теперь в углу лежали два тулупа на лапнике, очевидно, заменяя волкодлаку постель. На деревянных полках, чудом уцелевших при пожаре, стояли два глиняных горшка. Я не постеснялась сунуть в них нос. Один был до краев наполнен чудесным душистым медом, из второго пахло курицей. На нижней полке рядком стояли книги, три толстых гримуара по магии. Я не стала даже пальцем к ним прикасаться, помня, что случается с теми, кто посмеет посягнуть на чужие магические книги. Колдуны умеют защищать свое имущество. Я наклонилась поближе и уловила легкий запах гари. До сих пор не выветрился! Наверное, маг рисковал своей жизнью, чтобы спасти из огня драгоценные книги. Я выпрямилась и случайно сшибла головой ложку, которая лежала на самом краю верхней полки. Издевательски звякнув, она закатилась в самый угол. Пришлось опускаться на колени и обшаривать углы в поисках беглянки. Ага! Я успела заметить, как за одним из тулупов мелькнуло что–то светлое. Я откинула тулуп? но у самой стены лежала вовсе не ложка, а маленькая книжка, из тех, что называют карманными.
Внезапно я поняла, что больше не слышу позвякивания лошадиной сбруи, вокруг царила тишина. Мне почудилось, что в ней есть что–то зловещее. Слышно было только мое собственное дыхание. Я машинально сунула книжку за пазуху и кинулась к выходу. К несчастью, то, что легко может сделать волкодлак, оказалось не под силу человеку. Я не умею прыгать на несколько ярдов в высоту. К тому же, стена под лазом, на мою беду, оказалась гладкой, как стекло, из замерзшей глины. Ни одного зацепа. Когда я попыталась выковырять в ней ступеньки, стена крошилась, не держала ни руки, ни ноги. Сосредоточившись, я пробормотала формулу левитации, молясь, чтобы это капризное заклинание сработало, но не тут–то было. Оно приподняло меня над полом всего на ярд, а затем перестало действовать. Я камнем рухнула вниз и довольно чувствительно ушибла локоть. Да, волкодлаку не нужно опасаться незваных гостей. Даже если кто–то и найдет его убежище, то, войдя, уже не сможет выбраться, и придется незваному гостю терпеливо дожидаться возвращения хозяина.
Представив себе на мгновение встречу с разъяренным волкодлаком в тесном помещении, я содрогнулась, подскочила и заметалась по крошечной комнатке в поисках чего–нибудь, на что можно встать и вылезть наружу. Ящик, лавочка, что угодно! К моей досаде, волкодлак жил аскетом, и кроме двух полок больше ничего деревянного не держал в своей берлоге. К моей чести, я попыталась отодрать полки от стены, но они даже не шелохнулись. Обессилев, я опустилась на тулуп, подтянула к лицу колени и положила на них подбородок. Как бесславно закончилась моя коротенькая жизнь. Никто и не вспомнит про заезжую наемницу, даже косточек не найдут. И угораздило этого проклятого волкодлака устроить себе нору в подвале. Жил бы себе, как все люди, в доме. Даже если бы заклинило дверь, я выбила бы окно и выбралась на свободу.
Я резко подняла голову. Ну конечно! Это же подпол! Значит, где–то должно быть окошко для вентиляции. Я вскочила на ноги и бегло осмотрела помещение. Нет, свет падает только из лаза, через который я проникла сюда. Я двинулась по периметру помещения, простукивая стену в различных местах и на разной высоте. Когда я, наконец, услышала долгожданный гулкий звук, то поначалу не поверила в свое счастье. Волкодлак решил не утруждать себя и просто прибил доску поперек окна. Причем не очень аккуратно, доска шаталась. Я вставила меч как рычаг между деревом и стеной и начала расшатывать гвозди. Страх придал мне сил, и в рекордное время доска повисла, покачиваясь на одном гвозде.
Пробивать стену направленной силовой волной я не решилась – слишком легко было ошибиться и промахнуться, тогда заклинание, натолкнувшись на толщу земли, пойдет в обратном направлении. Нет уж, спасибо. Я сняла варежку и пальцем обвела квадрат, временно расширив вентиляционное окошко до такого размера, чтобы в него смог протиснуться человек. Выход был открыт. Окошко находилось где–то на уровне моих глаз, и залезть в него было нетрудно. Сложнее оказалось протиснуться на свободу. Кажется, я себе польстила, немного не рассчитала ширину лаза и рукав куртки зацепился за какой–то неприметный выступ. Я дернула раз, другой. Бесполезно, что–то держало меня мертвой хваткой. На мгновение меня посетила дикая мысль, как ужасно будет, если я тут застряну. Вот повеселится волкодлак, просто колики заработает от смеха. Я отчаянно рванулась, раздался отчетливый треск ткани, но я уже почувствовала свободу и устремилась вперед.
Когда я все же вылезла наружу, успело стемнеть, и на небе высыпали звезды. Паршивка Лита отошла от пепелища довольно далеко и пощипывала торчащую кое–где из–под снега сухую траву. Услышав мой призывный свист, лошадь виновато прижала уши и потрусила ко мне. Я шагнула вперед, чтобы схватить ее узду и охнула от пронзившей ногу боли. Пока я в страхе металась по подвалу, я совершенно забыла о своем неудачном падении, но сейчас поврежденная ступня решила напомнить о себе. С трудом, хромая на каждом шагу, я все же изловила лошадь, только с помощью рук забросила себя в седло, подобрала поводья, и мы поехали обратно в Лудяки. Заваливать снова вход я не стала: волкодлак, что по запаху, что по следам с легкостью поймет, что в его логове побывал чужак. На то он и волкодлак.
*
Вечер пролетел в хлопотах. Хозяева, узнав, что я повредила ногу, заохали и чуть ли не на руках внесли меня в избу. Там жена старосты разрезала сапог и тщательно ощупала мою ступню. Оказалось, просто сильный ушиб. Лана наложила травяную повязку и запретила ходить целые сутки. Как больной, мне выделили удобную лавку у окна, избавив от необходимости лезть на печку. Здесь же, полулежа на лавке, я и поужинала.
Наступила ночь, все в деревне угомонились и уснули. Риз с женой устроились на полатях, старушка, кряхтя, влезла на печку, четверо детей – все вместе, «валетом» – на единственной в доме широкой кровати.
А мне не спалось. Возможно, в моей бессоннице был виноват поднявшийся к ночи ветер. Он бешено раскачивал кроны деревьев, стряхивал снег с крыши и заставлял какую–то ветку монотонно долбить в окно. Проворочавшись полночи, я с огорчением поняла, что заснуть все равно не удастся, и встала попить воды. Кувшин стоял на столе в центре комнаты, в нескольких шагах от моей лавки. Поврежденная нога ныла и отказывалась выдерживать вес тела. За окном скрипел снег, в трубе подвывал ветер. И как все умудряются спать посреди такой какофонии?
Внезапно мой слух уловил какой–то новый звук. Легкое постукивание по стеклу… чем–то металлическим? От испуга я развернулась так резко, что чуть не упала. Мне открылась дивная картина: волкодлак на задних лапах стоял на улице, заглядывая в окно, и деликатно постукивал по стеклу когтем. Я поперхнулась водой. Зверь ощерился в ухмылке и кивнул мордой в сторону двери, мол, выходи, давай.
От изумления я потеряла дар речи и, словно зачарованная, послушно оделась и осторожно выскользнула в сени. Там я тихо позаимствовала хозяйские валенки, на голову накинула платок (опять же хозяйский) и неслышно отворила дверь на улицу.
Волкодлак был уже там и ждал меня. Едва я опустила щеколду, он прижал уши и зарычал. Ветер взметнул горсть снега и бросил мне в глаза. Я взвизгнула от неожиданности и закрыла лицо варежками. Когда я снова открыла глаза, волкодлака передо мной уже не было, на его месте стоял высокий худой мужчина. Ветер трепал длинные не то русые, не то серые волосы, глубоко запавшие серые глаза смотрели на меня с явной злобой. Вместо одежды на маге был какой–то потрепанный балахон, явно сшитый наспех из мешковины. Трехдневная щетина на щеках не скрывала, а лишь подчеркивала болезненную худобу моего ночного гостя.
Я не знала, что сказать. Спросить, зачем он пришел? Это и так очевидно. Поэтому мы просто стояли и молчали, изучающе глядя друг на друга. Я поколебалась, но ставить щит не стала. Хотел бы напасть – напал бы, а не стал приглашать к светской беседе. А если начну использовать магию, могу и спровоцировать перевертыша на нападение.
– Думала, я тебя не найду? – первым нарушил молчание волкодлак.
– Нет.
– В общем–то, у тебя это почти получилось, – не обращая на меня внимания, продолжил маг. – Твой запах выветрился от сквозняка. Тебе, наверное, будет приятно узнать, что еще никто до этого не додумывался.
Я неопределенно хмыкнула в ответ. Приятно, конечно, получать комплименты своей сообразительности, но не то чтобы я это планировала.
– Я уже отчаялся узнать, кто посмел вломиться в мое жилище, когда обнаружил это.
Мужчина протянул руку, на его ладони лежало что–то маленькое, коричневое и лохматое. Подозрительно знакомого цвета. Догадавшись, я схватилась за рукав. Так и есть, на локте красовалась дырка. Я покраснела.
– Ты кое–что взяла у меня. Без спроса, – ледяным голосом продолжал маг. – Верни, или будет хуже.
– Я ничего не брала, – обиделась я. – Я не воровка.
– Давай оставим этические вопросы, – поморщился волкодлак. – Взяла, украла, позаимствовала.… Называй, как хочешь. До захода солнца я хочу получить эту вещь обратно. Буду ждать тебя у моего логова. Если не придешь, я просто–напросто раскатаю всю эту деревню по бревнышку. А для того, чтобы ты убедилась, что я не люблю шутить…
Я подозревала, что он сильный маг, но что настолько.… От одного щелчка пальцев волкодлака вспыхнул сарай соседей. Пламя за мгновение взвилось над крышей, объяло хрупкое строеньице. Я стояла, открыв рот, глядя на пожар, волкодлак, насмешливо улыбаясь, – на меня.
Наконец, я вышла из столбняка и кинулась к соседнему дому. По дороге больная нога подвернулась в самый неподходящий момент, и я упала в снег, чувствительно ударившись коленкой о землю и чудом не разбив нос.
Водяные заклинания, как назло, не работали в должной мере. То их отклонял ветер, то они гасли под напором многократно превосходящего по мощи колдовского пламени. Пришлось звать на помощь. Соседи не хотели вставать, пришлось довольно долго колотить в дверь и кричать. Когда же, наконец, они поверили, что стучится к ним вовсе не волкодлак, было уже поздно. Стены сарая рухнули внутрь, и тот неспешно догорал. Женщины запричитали–заголосили. Никто даже не спросил, что случилось. Видя, что на меня не обращают внимания, я повернулась и побрела к «своему» дому. Волкодлака там, естественно, уже не было.
Ложиться спать не имело смысла, до рассвета оставалось чуть меньше стражи. Я вдумчиво, почти пошагово восстановила все, что делала в логове волкодлака. Ну не могла я там ничего взять!
Так я и просидела на лавке, подтянув колени к подбородку, пока не проснулась Лана. Она помогла мне сменить повязку на ноге и загремела ухватом в печи. Вскоре поднялись и остальные домочадцы. Дети с визгом выбежали на улицу, старая бабушка вновь принялась за свое вязание. А я по–прежнему сидела, уставившись в одну точку. Что же я могла взять на пепелище?
Наконец, я встряхнулась и занялась своим рваным рукавом. Старушка с готовностью одолжила мне нитку с иголкой и кусочек ткани на заплатку. За механической работой обычно думается лучше всего. Глядишь, что–нибудь и вспомню.
Я аккуратно расправила куртку на коленях, разгладила.… Вдруг мои пальцы наткнулись на что–то твердое и тонкое под тканью. Я перевернула куртку, перетрясла сверху донизу и нашла небольшую дырку в подкладке. Странный предмет не желал вылезать, цепляясь, как живой, за все, что только можно. Наконец я победила в этой нелегкой борьбе, и в моих руках оказалась книжка. Маленькая, «карманная» книжка.
Я вспомнила, как полезла за упавшей ложкой, но тут мое внимание привлекло что–то белое под лежащим на земле тулупом. Затем я испугалась, что вернувшийся раньше времени волкодлак застанет у себя в логове непрошенную гостью, и стала искать выход. Но перед этим совершенно бездумно сунула эту несчастную книжку за пазуху. Кстати, ложку я тоже так и не нашла. Как все отрицательно!
Новая мысль заставила меня посмотреть на злосчастную книжку по–иному. Интересно, зачем она так нужна магу, что ради нее он готов разрушить целую деревню?
Я торопливо открыла книжку на самой первой странице и разочарованно вздохнула. Какие–то непонятные письмена. Или это у него почерк такой? Без особой надежды пролистала до конца. Книжка сама открылась на странице, которую, видимо, открывали куда чаще других.
Элира, Элира, Элира…
Интересно, кто эта таинственная Элира, чье имя маг сотни раз писал в своей записной книжке? Невеста? Та самая, что вышла замуж за другого?
Я перевернула еще одну страничку. На последнем листе крупно были написаны четыре имени: Беран, Дорит, Улен, Тарен. Первые три были выразительно зачеркнуты.
Кажется, теперь все встало на свои места. Маг действительно не погиб. Это именно он в образе волкодлака убивал жителей деревни, вставших у него на пути.
Я задумчиво вертела в руках книжку мага. И как я должна вернуть ее хозяину? Сомневаюсь, что волкодлак просто позволит мне извиниться, вежливо расшаркаться и уйти. Да и вряд ли он вообще настроен на разговоры. Что же делать?
Между тем подошло время обеда. Вся семья собралась за столом и увлеченно орудовала ложками. А мне все не давала покоя злополучная книжка и то, что я там прочитала.
– Скажите, – я решительно отодвинула тарелку, – есть у вас в деревне девушка по имени Элира?
– Конечно, – Риз тоже перестал есть, – а вам зачем?
В ответ я ограничилась коротким «Надо».
– Помните, я вам про мага рассказывал, – напомнил хозяин избы, – и про то, что невеста у него была?
Я утвердительно кивнула в ответ.
– Вот ее и зовут Элира.
*
Нужный мне двор я отыскала очень легко. Стоило лишь назвать имя, и все встречные прохожие махали мне рукой в сторону добротного высокого дома с ярко–красной черепичной крышей. Калитка даже не скрипнула, когда я ее толкнула. К крыльцу вела тщательно утоптанная дорожка, еще одна вела к сараю, из–за приоткрытой двери которого доносилось позвякивание и деловитое шуршание. Рассудив, что хозяйка наверняка находится там, возится с живностью, я направилась к сараю. Стоило мне сделать шаг, как словно из–под снега вылетела мелкая лохматая собачонка и, захлебываясь сердитым лаем, начала кругами носиться вокруг меня, норовя тяпнуть за валенки. Валенки мне под честное слово одолжила Лана, пока мне было не в чем ходить. Риз обещал зашить мой сапог еще до вечера, надеюсь, успеет. На лай из сарая выглянула молодая женщина. Круглощекая, широкоскулая, с зелеными, как говорят в народе, «ведьминскими» глазами. Толстая, почти в три моих пальца коса была перекинута на грудь и спускалась до талии. Женщина вытерла руки о фартук и неприязненно поинтересовалась, что мне нужно.
– Я ищу Элиру, – ответила я, безуспешно пытаясь отогнать вредную собачонку.
– Это я, – женщина насмешливо наблюдала за моими бесплодными попытками.
– Мы можем поговорить?
– О чем? – неприятно усмехнулась Элира.
– О Ремаре.
Это имя оказало на женщину магическое воздействие. Она побледнела и, бросив опасливый взгляд на окна дома, поманила меня за собой. Едва она скрылась за дверью сарая, я с наслаждением наподдала шавке валенком, отправив злобное создание в сугроб. Путь был свободен. Когда я ступила в кажущуюся после дневного света непроглядной тьму сарая, Элира немедленно схватила меня за плечо. Я вскрикнула от боли.
– Что тебе нужно? – зашипела женщина.
Ее глаза яростно сверкали на бледном лице.
– Мне нужно, – я осторожно отцепила ее пальцы от своей руки, – чтобы ты рассказала мне о Ремаре, о том, как он погиб, и о том, как ты вышла замуж.
Глаза Элиры неожиданно потухли. Она безнадежно махнула рукой и села на перевернутое вверх дном ведро. Я осталась стоять, облокотившись на стену лошадиного загона: нога вновь начала побаливать.
– Да что там рассказывать? – как–то устало начала свое повествование женщина. – Когда–то Ремар меня любил. Красиво ухаживал, руки моей просил по всем правилам.
– И ты согласилась? – уточнила я.
– Да, – Элира вздохнула. – Его невозможно было не полюбить. Он такой красивый был…
Я вспомнила бледное перекошенное лицо и запавшие глаза ночного гостя и вздрогнула. Да уж. Хотя на вкус и цвет…
– Я уже платье венчальное вышивала, – продолжала молодая женщина, – и неожиданно все и случилось. Ночью вспыхнула его избушка, ты, наверное, знаешь, она на отшибе стоит. Потому и не успели люди. Прибежали, только когда там уже крыша рухнула.
Элира замолчала и украдкой смахнула слезу, стараясь, чтобы я не заметила.
– Я тогда очень плакала. Потом пришел Тарен. Сказал, что готов меня взять замуж. Мы с ним почти с детства дружили, и я знала, что он любил меня. Ну, я и вышла за него. А что мне, в девках сидеть? Я подождала десятидневье, Ремар не пришел. Я всю церемонию свадебную на двери оглядывалась. Все казалось, что сейчас он ворвется в церковь и.… А–а, – она всплеснула руками, – да что уж теперь говорить?
– Подожди, ты говоришь «не пришел». Как он мог придти, если он погиб, когда сгорел его дом?
– Разве тебе не сказали? – удивилась Элира. – На пепелище ничего не нашли, даже косточек. Вот я и решила, что он спасся. Ждала, а он не пришел. Значит, не любил.
Мы помолчали.
– Знаешь, мне иногда кажется, что он рядом. Стоит за плечом, но стоит обернуться – пусто.
Снова повисла пауза. Я с преувеличенным интересом рассматривала носки валенок.
– Ты меня осуждаешь, да? – ощетинилась Элира. – Нет у тебя права меня осуждать. Он не пришел. Погиб или разлюбил. Так что, мне до смерти в девках ходить? Да у меня попросту выбора не было. Не ждать же его годами, сидя у окошка! Я молодая еще, мне жить нормально хотелось.
Я, не говоря ни слова, вышла на улицу и медленно побрела к дому старосты. Не то чтобы я осуждала ее, но что это за любовь, которая длится всего десятидневье? Я тяжело вздохнула. Поначалу простая, эта история с каждым днем становилась все более странной и запутанной. Выходит, маг мирно жил в деревне, собирался осесть и остепениться. Но в ночь пожара что–то изменилось, превратив его в кровожадного монстра, охотящегося за бывшими соседями. Так что же произошло в ту ночь?
*
Солнце неумолимо клонилось к закату, в небе разлилось ярко–алое марево. Я начала собираться на встречу с убийцей. Хотя, что мне, собственно, собирать? Дорожная сумка давно висела, притороченная к седлу. Слава Десятерым, Риз успел зашить мне сапоги. Оставалось только накинуть куртку – и я готова. Хотя, к чему готова–то? Эх, знать бы наверняка, что мне предстоит на встрече с обозленным магом–волкодлаком…
А он меня ждал. Еще издали я увидела яркую точку – костер у развалин хижины. Ветер дунул мне в лицо и уронил капюшон на плечи. Мгновенно замерзли уши. Я с тоской вспомнила теплую меховую шапку Ланы.
Мужчина поднял глаза, только когда я спрыгнула с лошади, но не приходилось сомневаться, что чуткий слух волкодлака уже давно уловил стук копыт. Сегодня он выглядел гораздо лучше: побрился, причесался и сменил грязный балахон на добротные сапоги, штаны и меховую куртку.
Я осторожно обошла костер и встала так, чтобы меня и мага разделял огонь.
– Принесла? – неприязненно буркнул Ремар.
– Да, – я достала из кармана книжку. – Извини, я не хотела ее забирать.
Маг протянул руку, и книжка перепорхнула ему на ладонь. Подходить вплотную к разозленному волкодлаку я боялась.
– Читала?
– Читала, – не стала отпираться я.
Ремар сложил ладони, и книжка исчезла. Маг поднялся с кучи хвороста, на которой сидел в ожидании моего прихода и потянулся до хруста в костях. Выглядело это до того угрожающе, что я, признаюсь, немного струхнула.
– Деревне теперь ничего не угрожает? – на всякий случай уточнила я.
Ремар неопределенно хмыкнул.
– Ну, я пойду, да? – неуверенно спросила я его.
Маг еще раз потянулся и благодушно посмотрел на меня одним глазом, прикрыв второй, как сытый кот.
– Тогда прощай? – я сделала шаг назад.
Сохраняя на лице довольную улыбку, Ремар покачал головой. Погрозил мне пальцем и наклонился, уперев ладони в колени.
– Если хочешь, можешь убегать, конечно, – усмехнулся волкодлак. – Только, знаешь, пригрелся я что–то у костра, лень мне за тобой гоняться по сугробам. Будь добра, постой спокойно, не люблю, когда добыча слишком активно сопротивляется.
– Стой–стой–стой! – отчаянно завопила я, видя, что маг вот–вот начнет обращаться.
– Ну что еще? – недовольно пробурчал Ремар, но все–таки выпрямился.
– За что ты убил тех троих? – волкодлак приподнял одну бровь. – В смысле, я понимаю, что Тарена ты хочешь убить из ревности, – он же женился на девушке, которую ты любил. А остальные тут при чем?
– Это все, что ты хочешь узнать? – Ремар усмехнулся.
– Нет, еще кое–что, – вспомнила я. – Если ты не погиб на пожаре, почему не помешал Элире выйти за Тарена замуж?
