Глава Первая.Знакомство с Машиненком или как обычная жизнь превращается в сказку.

– Угу угу- вторила сова. Но Ворона уже и след простыл.

Глава 7

Глава седьмая

о Первые опасностях и добрых домовых

А тем временем Света с Тихоном неслись на тройке в сторону Каменного пояса. Света от усталости облокотилась на Тихона и задремала.

–Тиш, не гони ты так, дай подремать, а? Ты хоть бы ради приличия экскурсию провел. Ты то у меня все знаешь. А я ничегошеньки.

–Ну сейчас на постоялый двор залетим. Там и передохнешь. Только слушаться во всем меня. Ты поняла?

–Ага – полусонная качнула головой Света. – Да, да, все так и сделаю.

Тихон делал круги в небе, чтоб приземлиться по удобнее на тройке. Надо было остановиться подальше от деревни, снять с коней все царское одеяние, чтоб местные ни чего не заподозрили. Мало ли что. Тута вам не тама, глаз да глаз нужен. Не дай Великий Летописец, на дворе кто узнает, что упряжка Деда Мороза, вопросов будет тьма тьмущая. Не разобраться потом. Расшитую золотом попону, спрятал в короб, Ленты по туже в гривы заплел, да так чтоб не видно было. И погнал Тихон их до постоялого двора.

Подъехав к постоянному двору, Тихон отдал дворовым коней на постой, строго-настрого приказал коней беречь как своих собственных.

– Смотрите братья, что с конями будет, с вас три шкуры спущу на совете домовых. Батьку моего хорошо знаете и норов его тоже.

–Девятко, ты ли это голубчик, да как ты мог об нас такое подумать. Сам знаешь наши правила. Чтоб мы, своих, да ты что, золотенький ты наш.

– Потому и говорю, что знаю. Не знал бы не говорил. А вам какая шлея попадет, вы их в конец можете загонять. И будете делать вид, что ни в чем не виноваты. Не вы ли у купца третьей гильдии Емельянова, месяц назад кобылу породистую загнали? А? Вы голубчики. А у купчихи Кожевниковой напомнить, что стряслось по вашей вине? Та аж на совет ехать собралась. Кто-то из старост рода Домовых за вас может и поднимется на совете, но есть и такие, кто и проучить вас захочет. И я скажу и правильно сделают.

–Девятко, да поняли, поняли, не горячись.

Войдя на постоялый двор, Тихон нашел Свету и Люсю у колодца. Света где-то успела нарвать букет ромашек. Льська нализывала себе лапки и хвост. Света уставшим взглядом рассматривала постоялый двор. Чем-то этот двор напоминал ей кадры деревенской жизни. И эти два странных парня. И Тихон их знает. Может родственники. Кто этих домовых разберет. Она мельком взглянула на Тихона. Тихон ходил по двору вальяжно, как у себя дома. И она вспомнила их первую встречу. Тогда он выглядел растерянным, а сейчас, статный, домовитый, хозяйственный.

А Тихон был действительно доволен собой и всем, что происходило во круг него. Он даже подраслабился. Еще бы, он был дома, с братьями своими поговорил, поняли плуты, что шутки с ним плохи.

"Сейчас в таверну зайдем, поужинаем, на постой определимся и главное, покормят меня нормально! А то эта, городская Светина еда, если честно совсем безобразие." – Так думал Тихон, пока ждал пока Света управиться.

На взгляд Тихона, Света, была девушкой красивой, но не внимательной и маленько со странностями. Он вообще удивился как ее в кучеры-то взяли. Ну что поделать, другая жизнь, другие правила. Куда лезь со своим уставом в чужой монастырь. Ей бы щи бы научиться варить. Да блинов с грибной подливкой, да расстегайчиков. Такой бы девушке цены не было.

" Жила бы у нас, наверно сам царь посватался бы к ней, или богатырь какой знатный."– Тихон замечтался что то..

– Тихон! Я сейчас с повозки свои вещи возьму и к тебе.

И Света пошла к повозке искать свою сумку. Но взгляд ее упал на закат. Как же он был красив. В этот момент Света поняла, как сильно ошибалась, представляя сказочные миры по прочитанным книгам. Всё казалось слишком наигранным, чересчур приукрашенным. Но здесь, в этом волшебном месте, всё выглядело настолько настоящим, настолько живым! Даже маленькие колокольчики, развешанные тут и там, издавали негромкие, мелодичные звуки, когда лёгкий ветерок касался их. Их звон сливался с шорохом листвы и пением птиц. Света в далёкие заметила маленькие яркие огоньки, Эти огоньки словно звали её за собой, обещая новые открытия и приключения.

–Светлячки – подумала Света.

Светлячки-огоньки кружились в воздухе, словно танцуя вокруг Светы. Они подлетали всё ближе, но оставались недосягаемыми, словно дразня девушку своими мерцающими огоньками. Их завораживающее сияние манило, обещая раскрыть какие-то древние тайны.

Внезапно воздух наполнился таинственными голосами, будто исходящими отовсюду и ниоткуда одновременно:

– Помоги нам! Помоги нам! Мы пропадем без тебя! – манили они ее.

Света послушно встала с повозки и пошла за огоньками. Огоньки удалялись от нее. Незаметно для себя она подбежала к опушке леса.

–Карррр – черный ворон пролетел над Светой. – Карррр..

Люська, чутко реагирующая на любые изменения, мгновенно услышала карканье. Её кошачьи глаза сверкнули в полумраке, и она молниеносно бросилась к Тихону.

– Спасай ее. Там прислужник Полоза!! – пронзительно закричала она, в три прыжка оказавшись рядом с Тихоном и вскакивая ему на плечо.

Из леса на Свету неслась девушка с рыжими волосами и в расшитом золотом, зеленой сарафане. Она восседала на больших серых волках, чьи глаза сверкали недобрым и зловещим взглядом.

– Иди ко мне, спаси меня!! Я награжу тебя вечностью!

– Света, стой! Не заходи в лес! – Закричал Тихон.

–Тихон, предатель, кого привел сюда ты без воли Великого Полоза? А? Смертную? – раздался мелодичный голос Кикиморы!

Света стояла как вкопанная! Она оцепенела от ужаса! Она понимала, что происходит что-то ужасное и опасное, но руки и ноги ее не слушались. Она хотела кричать от ужаса и звать на помощь, но рот не открывался. И как бы она не старалась, ни смогла выдавить из себя не звука. Она уже мысленно попрощалась с жизнью и приготовилась встречать свою кончину.

«Как жить то хочется»– Думала Света- «Институт зря бросила, сейчас бы работала как все, а не вот это вот все»

Ей так вдруг себя стало жалко. Но даже слезинки из ее глаз не покатились. Ее тело ее не слушалось.

– Не суйся Кикимора. На все воля Великого Летописца. Если позволил, значит так надо! Ни вы, ни Полоз не решаете ни чего. Великий Летописец сам Полоза создал, значит и вы в его воле!

Тем временем, Люся обошла эту троицу стороной. Спряталась в траву, и на четвереньках поползла к Свете. Она чертила, своими когтями какие-то знаки и шипела. Волки выли и пытались достать до нее. Дунув и мяукнув на то что она на чертила, сработала магия. Вдруг выросла стена из синего пламени, и в этот момент Тихон успел добежать до Светы, схватить ее и Люську и успел отбежать назад. Пламя стеной поднялось до небес. Послышался вой Кикиморы.

–Мы найдем тебя! Девятка! Запомни! Найдем тебя!

Добежав до трактира, Тихон только тогда остановился и поставил своих спутниц на землю. Точнее Люська спрыгнула сама, а Свету он как бревно снял с плеча и поставил стойкой оловянного солдатика.

–Пойдемте перекусим. Да на постой определимся. В этом трактире спокойно. Тут доможириха знакомая трактир держит.

Схватив Свету как бревно, он перекинул ее через плечо и пошел к трактиру.

–Кто? – выдавила из себя Света. – А что сейчас это было? Мы об этом не договаривались. Я домой хочу. Я спать хочу, я есть хочу.

– Тиши, тише, успокойся. Это Кикимора баловалась. Не обращай внимания. А доможириха-то это жена моего родственника. Дальнего.

В трактире царил уют: на столах мерцали свечи, а в камине весело трещал огонь. В воздухе витал аппетитный аромат. На лавках лежали тканые половики, а в углу высились массивные деревянные столы. В дальнем углу виднелись сундуки с тяжёлыми коваными замками.

У камина за большим столом хозяйничала пышная женщина. Румяная, красивая, она была одета в простой домотканый сарафан поверх белой рубахи, на голове – повойник, на шее – бусы. Женщина месила тесто, а на печи что-то жарилось и томилось.

Света едва не потеряла сознание от нахлынувших запахов. В её жизни была только еда из доставки и кафе, а такие ароматы она не чувствовала, наверное, с самого детства. Она старалась распознать запах и вдруг с трудом вспомнила: так пахнут серые щи из крошево! Именно так их готовила её прабабушка в русской печи.

–Авдотьюшка, тетушка, душа моя. Не оставишь ли ты меня голодного и без ночлега милая.

–Ой, Тихомирушка, душа ты наша! Какими судьбами?! Давно ли тут? А матушка то в курсе? Ой да ты не один! Да вы голодные, с дороги. Щас щас накормлю все улажу. Ведь лет сто тебя не видела. Вырос то как?! Эван гляньте на него! Красавец то какой стал, возмужал! Сейчас щец налью. Блинчиков твоих любимых с грибами с белыми. Картошечки сейчас пожарить поставлю, огурчики из бочки достану.

–Авдотья у меня уже слюни потекли. Неси все на стол моя ты хорошая. И Люськи не забудь сметанки дать. Она спасла нас сегодня.

Заметив, любопытный взгляд Авдотьи. Тихон поспешил ее успокоить.

– Накорми сначала. А уж потом пытай нас, тетушка Авдотья.

По щелчку пальца на столе появились серые щи, блины с грибами, блины с творогом. Вареники, жареная рыбка и миска сметаны специально для Люси. Жаренная картошка с лучком и солёной форелью. Огурчики соленые бочковые. Кролик тушёный в сметане. Квас и морс из клюквы и чай из облепихи. Света смотрела на всю эту красоту и млела. Она вспомнила как накормила Тихона пиццей и ей стало стыдно.

– Садись, доча, не стесняйся. Угощайся, совсем худая девка. Тихон, ты что ее совсем голодом моришь? Али есть не даешь, ты ж посмотри, кожа да кости. Кушай радость моя, от Авдотьи еще никто голодным не уходил. Сейчас пирожки еще с брусникой подойдут. С чайком хорошо, вкуснотища, тебе понравится.

Света села за стол и робко приступила к еде. Она наблюдала как уплетал еду Тихон. И как он ел ее еду, не понято.

– Ну племянничек, рассказывай. Какими судьбами тут? Дело темное али дело светлое?

– Светлое Авдотья, светлое. Понимаешь, у меня волшебный порошок украли Беглецы. А без него в людском мире совсем ни как. Сама понимаешь. Вот и идем со Светой и Люськой в Аркаим Беглецов искать. Надо забрать порошок. Да тут еще по пути надо так по мелочи кое-что сделать.

– А без русачки ни как нельзя? Ты уж прости дорогая, свои тут правила, ты кушай, кушай.

– Так, а как, если я к ней прикреплен, и без порошка мог только в ее машине передвигаться. Ну вот так получилась. Авдотья, не серчай.

– Мне то что, ты парень молодой. У тебя своя забота. Ты хоть переодень ее. А то смотри она в брюках, срамота же. За версту ненашенским пахнет. Срамная какая одежда то на ней. Я сейчас подготовлю одежу ей. В комнате лежать будет.

– А можно тогда и сумочку попросить, у меня косметика, вещи свои личные положить? А? Маленькую хоть. – попросила Света.

Авдотья поднялась на верх в комнаты, что-то бурча под нос.

– Ты не переживай, она хорошая, переживает только за всех. И все.

– А вы прям все друг друга знаете?

– А как же! Род у нас, конечно, большой, но мы всех знаем. У нас тоже есть своё сословное деление: кто-то из домовых живёт в домах, кто-то – в сенях, а кто-то обитает в ваших машинах. У каждого своя роль. В прежние времена без домового было никуда – он прикреплялся к семье и был главным в доме, его уважали и с ним советовались. А сейчас про нас стали забывать. В деревнях мы ещё как-то уживаемся, а в квартирах сложно – там нет хозяйства. Вы, люди, стали ленивыми. Ладно, вон Авдотья вышла, она тебя позовёт. Иди переоденешься, а то в твоём наряде мы точно привлечём внимание

Света пошла за Авдотьей в комнаты на второй этаж. Комната была светлая, половинки домотканые. Лавка, кровать пышная как облако. На кроватке лежала одежда, длинная рубаха и сарафан с душегрейкой.

– Справишься или помочь тебе, девица? Душегрейку с собой возьмешь. Она на меху кроличьем, согреет. Не в лето дорогу выбрали, ой не в лето.

–Да я справлюсь. А можно я только кроссовки свои оставлю?

–Да в наших то черевичках лучше. Хотя смотри, сама, ты девка взрослая. Но сапожки бы я взяла с собой. Вон и сумка тебе через плечо накладная, как просила, маленькая. Все, не буду мешать. Спускай в низ потом, чайку с брусничными пирогами попьем, да посекретничаем.

Света закрыла за Авдотьей дверь. Первым делом она решила переложить свое ожерелье из малахита в мешочек. Но достав его из кармана джинс, ей показалось, что малахит стал как живой, он стал более насыщенный и переливаться узорами.

– Вот чудеса – подумала Света. – Дома он был обычным камнем. Даже сероватым каким-то. А тут как живой. Надо спрятать его подальше, чтоб не потерять.

Света замотала его тряпками и положила в маленькую перекладную сумку. А сумку через шею к себе поближе на грудь. Потом одела рубаху и сарафан. Но кроссовки свои оставила. Расчесалась, косу заплела. Ей даже самой понравился ее новый образ.

–Хм барышня крестьянка, а что? Хороша, безусловна хороша.

Спустившись по лестнице в зал, Света удивила своим видом и Тихона и Авдотью. Тихон смотрел на нее с восхищением.

–Ну вот, хоть на нашу похоже, не отличишь почти.

– Слушай Авдотья, а как к тебе эти два плута то попали работать?

– А, эти то, да они работящие, куда их девать. Плуты то они плуты. Это они с хозяевами такими жили. Они давно на Почтовой станции жили. Там хозяин сам плут, к нему лошадей поставят, он сам загонит их, а на домовых спишет. Вот они сами начали шалить, мстить так сказать хозяину. Хозяин то взвыл пытался их извести из дома-то, глупый человек, а в итоге сам сгинул. Ну вот они теперь у меня и служат. Да ты не переживай кобылки ваши в почете будут. Ты мне расскажи, что тут то произошло?

Тихон рассказал, что произошло не далеко от постоялого двора. Рассказал о храбрости Люси. И о преследовании Кикиморы.

– Одно не могу понять, что надо от нас прислужникам Полаза. И зачем Кикимора хотела Свету к себе забрать. Не ее же эта забава. Ладно пьяниц каких заблудших или загулящих, а тут то ей что надо? Странно.

Света почувствовала жар на груди, где весела ее маленькая сумочка с тайной. Острый жар ударил прямо в сердце.

– Ладно, пойдемте по комнатам. Люська со Светой спать будет, а ты как барин вон на печку на лежанку ложись. На любимое свое место. Утро вечера мудренее.

Доможириха, взмахнула рукой, засовы на дверях закрылись сами, повернулась во круг себя и вдоль всего трактира на улице загорелись глаза.

– Не бойся эта наша сигнализация. Никто не пролезет. – пояснил Тихон Свете.

Да и Света была спокойна, тут. Ей все больше казалась, что она тут как дома. Ночь прошла спокойно. Света выспалась, спать на лебяжьих, перинах горазда удобнее, чем на любом матрасе. Люська, ходила мурлыкала что-то себе под нос. Внизу тетушка Авдотья уже напекла блинов и пирогов в дорогу. Тройка была слажена. Кони стояли чистые, отдохнувшие, готовые к путешествию и приключениям. Попрощавшись с Авдотьей, Тихон ее обнял крепко и поцеловал как родную мать.

–Берегите себя – пустила слезу Авдотья, – Дай вам Великий Летописец хорошей дороги.

Авдотья что-то еще долго шептала им в след. И пошла к себе в трактир.. Дел на постоялом дворе всегда много. А Тихон сильный. Справиться. Да и чуяло ее домовитое сердце, что и руссачка тут не просто так.