скачать книгу бесплатно
Собака, пойдем ко мне жить. Девятнадцать историй любви
Марина Якобсен
Если вы страстно любите собак… Если у вас есть есть своя, или вы только мечтаете о ней… Если вы не можете пройти мимо бездомного пса, не думая о том, как помочь ему…Тогда эта книга – для вас. Она – о счастье любить. О спасении души, и не только собачьей.Если вы одиноки, если вам тяжело на сердце, прочтите её.
Собака, пойдем ко мне жить
Девятнадцать историй любви
Марина Якобсен
Редактор Лурье Елена
Менеджер Козлова Жанна
© Марина Якобсен, 2024
ISBN 978-5-0062-4040-7
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Моему отцу Виктору Михайловичу Космину
и Леночке Чернобровкиной
посвящается
Глава 1. Англия
…Старинное поместье на зелёном холме.
В гостиной у камина такого размера, что трубочист в него мог бы войти не наклонившись, человек с обветренным лицом читает газету. На безопасном расстоянии от пламени растянулся датский дог. Еще дюжина собак раскинулись на ковре. Судя по тому, как крепко они спят, собаки набегались до изнеможения.
– Вот это бизнес!! – Мой муж стоит в дверях нашего коттеджа, держась за притолоки и сияя, как ребёнок, увидевший рождественскую ёлку. – Представь? Санаторий для богатых собак, страдающих ожирением и впавших в депрессию от города. Все, что нужно делать – это выводить их на долгие прогулки и почти не кормить. Бегом, наперегонки, по лесам и полям, переплыв реки, подъём на холмы… За неделю проходит депрессия и за месяц – ожирение. Оооооо, я хочу, хочу так жить!
Где в безднах интернета он вычитал этот сюжет, и сам не помнит, и найти больше не смог, но видение особняка на холме и множества собак, которым нужна помощь, загипнотизировало нас обоих. Видимо, оно произвела такое мощное впечатление на подсознание, что в конце концов мы и оказались в большом белом доме на зелёном холме в окружении множества собак.
Их двадцать семь, и все они наши.
* * *
Явилось нам это видение в Англии, где я почему-то оказалась, выйдя замуж за датчанина.
Малолюдная, зеленая, древняя страна после вымороженной Москвы, задушенной пробками. Игрушечная, тёплая реальность, обнимающая человека, льнущая к нему, как миниатюрная собачка старинной породы.
За нашим вполне современным домом начинается ряд избушек с крышами, одетыми кружевной проволочной сеткой, чтобы не разлеталась солома. Неправдоподобно живописные, они зарегистрированы как национальное достояние. В них живут люди, но, как в музейной экспозиции, менять в домах ничего нельзя.
Извилистые переулки, один уютнее другого, сливаются в тупички, засмотришься, замечтаешься – и не выберешься. Входные двери в домах – стеклянные, заборов нет, вместо них – вечнозелёные изгороди… Пальмы! Цветущие пальмы в начале января! Кактусы в метр высотой… Кусты вьющихся роз со свежими желтыми бутонами. Птицы заливаются на все голоса – утром одни, вечером другие, а днём все вместе. И ночью в густой темноте, позолоченной фонарем, в нашем вечнозелёном крошечном садике насвистывает какая-то заливистая птаха, такая же счастливая, как я…
Первым утром я вышла в тапочках на улицу, чтобы посмотреть своими глазами со стороны, не сплю ли я и правда ли это наш самый настоящий английский коттедж с чугунным фонариком и бронзовой щелью для почты. Отполированная крышка над ней лязгнула, разбудила нас утром. Из просвета в двери свисало письмо на непереводимом языке, из которого я знаю только алфавит. Письмо держали две черные щетки.
И настоящий камин. И кочерга к нему с бронзовой ручкой! Они тут есть у всех!
Я чувствую себя ребенком в стране чудес. И главное из них – мой иностранный муж.
Всё в нем – другое, неожиданное, чудное и высококачественное.
Он ест пельмени и варёную кукурузу ножом и вилкой. Он пьёт только молоко (зато сколько). Он употребляет удивительные выражения: «Ты права», «Никогда не говори мне сорри», «Что бы ты хотела на завтрак?» и «Я пошел варить воду для яиц».
Он приносит мне в постель чай, который сам не пьёт и не умел «варить», но ради меня научился управляться с пакетиком, и бутерброды из божественного солоноватого хлеба, который сам испёк в хлебопечке, а еще свежий йогурт, который с вечера заквашивает в йогуртнице.
Вечером, приехав с работы и застав меня за компьютером, он радостно спрашивает, поедем ли мы в город или поужинаем дома? А что я желала бы съесть? И когда я планирую закончить, чтобы ему быть готовым с ужином, который он готовит с микровесами, стальным термометром и секундомером, а подает на разогретых тарелках.
Мне кажется, я попала на борт космического корабля из фантастического романа.
Командир экипажа в белых джинсах, которые он сам же выстирал с вечера и нагладил с утра, перед уходом на работу появляется, дирижируя первым концертом этого грандиозного русского Тчайкоффского, и следит, нравится ли мне завтрак. Сам-то он встал несколько часов назад, починил газонокосилку и немножко автомобиль. Отремонтировать он смог бы и сам космический корабль, хотя учился только на врача.
Я начинаю привыкать к постоянному вопросу: «Что бы ты хотела?», на который никогда не знаю ответа, и к новому имени «Моё сокровище». Я хотела бы сделать все дела, которых было море в новом доме, вот и всё. Но я ничего не должна. Главное, я не должна уставать. «Мне не нужна домработница, я всё умею сам, мне нужна счастливая женщина рядом!»
Он не разрешает мне рано вставать. Стоит заболеть моей голове, как меня чуть не за руку отводят отдыхать. У меня не стало обязанностей, остались только права. Даже готовит муж лучше меня, во всяком случае, его любимое мясо. Но больше всего он любит сэндвичи и всегда готов перекусить «хлебом с чем-нибудь».
Он хорошо зарабатывает, но ничего не тратит на себя. Одежду и обувь он донашивает дотла. Он всегда знает, где и как купить нужную вещь за четверть цены, но бледнеет при одном виде магазина, ибо ненавидит шоппинг. Он помнит все книги по истории, биологии, палеонтологии, астрономии, самолето- и танкостроению, физике и химии, которые он прочитал со школьных лет.
Неприхотливый и нетребовательный, весёлый, заботливый, всё умеющий и всё знающий, умный, щедрый, великодушный. С сердцем, как в Англии говорят, на правильном месте и головой, прикрученной хорошо. Он говорит на шести языках, а мой университетский немецкий, когда-то сданный на отлично, оказывается, здорово заржавел. Но впервые в жизни мне кажется, что любимый понимает меня абсолютно.
Мой космический корабль приземлился на седьмое небо.
Глава 2. Китти
Муж любит животных.
И это мягко сказано.
Четвероногие жили у него всегда, начиная с кролика Жозефины в детстве. Как правильно заметила его мама, с тех пор он так и не вырос, так же по-детски помешан на собаках и кошках, а ещё на медведях, слонах, китах, морских свинках, обезъянах, бобрах, волках и тиграх.
Узнав, что по китайскому гороскопу я – тигр, он присвоил мне почетное звание Тигер. А про себя иначе, как «мы, медведи» не говорит, потому что его имя на датском означает «медведь».
Его семейство до нашей встречи состояло из двух овчарок Янки и Бонни, кошки Леоноры и кота Ханнибала. По вечерам он в постели читал им вслух. Собаки предпочитали кулинарные книги, потому что там встречались знакомые слова, а кошки больше любили газеты.
…Мы уже засыпали, когда раздался звонок. Бьярни вскочил и долго расхаживал, воркуя в трубку, потом лёжа долго говорил по-датски и хохотал. Наконец угомонился.
– Знаешь что?
– М-м?
– У нас будет собака! – Тем грудным голосом, каким женщины говорят мужу: «У нас будет ребёнок!»
– М-мм-м-м?
– Blindenhund!
Ночью сквозь сон без словаря трудно переводятся неизвестные слова.
– Какая-какая? Ты же хотел пастушью?
– Конечно, это Schiefferhund, но она воспитана как Blindenhund, а это очень дорого стоит. Там в Германии живет один старый blienden-человек, у него две собаки, обе Blindenhunde, и одна очень старая и blinden, а молодая её гоняет, причем старая не видит, с какой стороны выскакивает молодая, и не может подготовиться для защиты. И чтобы обеспечить слепому и бедной собаке спокойную старость, молодую придется усыпить… Я сказал, что если моя жена согласится, я забираю её немедленно! Бедняге надо спасти жизнь!
– Кошмар какой. Я не хочу чужую собаку с садистским характером. Я мечтала о щенке с толстыми лапами!
– У неё не садистский характер, просто она безработная и страдает. Такой собаке с университетским интеллектом нужна пища для ума и работа для общества!
– Подожди… ты говоришь, старик blinden, старая собака blinden, и наша тоже – blinden? Они все слепые?
– Да нет! У него две собаки-поводыря, и обе очень дорого стоят, потому что получили дорогое образование. Она очень многое умеет, знает и понимает. Это почти доктор наук!
– О господи, передай мне, пожалуйста, словарь… Как же слепой старик останется с одной слепой собакой? И что мы будем делать со слепым высокообразованным псом? Как мы дадим ему пищу для ума? Купим компьютер по Брайлю?
– Наша собака не слепая! Не blinden Hund, а Blindenhund – поводырь для слепых! Это, наоборот, старая дама, у которой она живет – слепая!
– Ах, это дама? Так что слепая дама будет делать с единственной слепой собакой, если зрячую мы у неё заберем?
– И старая собака тоже не слепая! Просто она плохо видит от старости, она очень, очень старая. Им нужен покой. И для Китти мы – последний шанс!
– Хорошо, если так, я согласна, конечно, но какую мы найдем работу этому доктору наук? Будем выезжать в город, искать слепых старушек и насильно переводить их через дорогу? И гонять их, выскакивая с разных сторон, если они будут сопротивляться? А если мы эту работу ей не найдем, она будет нас гонять с разных сторон?
– Придумаем что-нибудь… Я, например, могу купить зелёные очки, и Китти будет водить меня на работу. Я буду первым и единственным слепым дантистом в городе!
– И последним. От хирургического стола к пациенту в рот тебя тоже будет водить Китти? Зубы пациентов показывать на ощупь и называть по номерам?
– Превосходная идея! Собаке не будет скучно! Так я звоню, пусть она делает прививки, паспорт, визу и выезжает?
* * *
…Система медицинского страхования Германии покупает таких собак и вручает слепым бесплатно, как в других странах костыли калекам или глюкометры диабетикам.
– Как странно, что такую дорогую собаку эта женщина не вернула государству, что её не передали другому слепому…
– Нет, это невозможно. И, похоже, Китти слепым людям не подходит. Друзья говорят, что Китти немножко слишком нервная и доминантная для поводыря. Она ощущает, что хозяйка слишком слаба, значит, ей нужно брать власть в собственные лапы.
– …Значит, Китти ещё и сирота.
– Почему?
– Выросла в питомнике, без любимого хозяина или собственной семьи. В вольере, как песец или курица!
– Нет, вполне возможно, у нее был хозяин. В Германии некоторые люди разводят собак для того, чтобы в возрасте двух лет продать их государству. Они покупают трех-четырех щенков и водят их на курсы…
– Ох, ещё хуже! Растить собаку на продажу! Как цыплят! А бедная девочка небось его любила!
Бьярни вздыхает. Это не приходило ему в голову.
* * *
К сожалению, полетит наша доктор наук в клетке, в багажном отсеке.
Странные люди. Китти могла бы одна лететь в салоне и читать немецкие газеты. Время от времени провожая незрячих старушек в туалет.
* * *
Ждём. От нетерпения по вечерам выходим гулять – без собаки! Нонсенс… Абсурд.
А что делать?
…На безлюдных улицах среди коттеджей довольно темно и, если не шевелиться, хорошо видны звезды. Но как только ступишь на тротуар перед чужим домом, включатся его фонари. Экономно, безопасно и торжественно одновременно. Мы идем по ночной улице, и наша траектория отмечается пунктиром вспышек. Оттуда, сверху, хорошо отслеживать наш маршрут.
Бьярни говорит, что у нас есть такой же сенсор, просто руки не дошли его включить. Я перевожу дух от сознания собственной значительности в этом мире.
Замираю около очередного мини-дворца, перед которым в резных амфорах спят крошечные разномастные кипарисы, пальмы и кактусы одновременно. По стене ползет куст плетущихся роз, под его ветки подставлены деревянные ажурные решетки. Нижний этаж стеклянный, и весь освещён. Окна не занавешены будто специально: смотрите, как у нас уютно… И какой порядок… Это кресло с пледом, это подушки с кистями на диване. Это блеск каминной решётки и язычки огня. Электрического, ну и ладно. Это фаянсовые скульптуры – леди и джентльмен под часами – на каминной доске, и розовый кружок света над толстой свечой. Дом просвечивает насквозь, и в саду за вторым рядом оконных кружев – плакучая ива, а под ней псевдоразбитый глиняный кувшин на боку, из горлышка растут анютины глазки… И уже цветут – в январе!
У входной двери на овальной фарфоровой табличке – эмалевый собачий портрет там, где должен быть номер дома. Но у дома не номер, а название. Понять его я пока не могу.
– Маrina! – зовет меня Бьярни. – Я нашел новую звезду! Во всяком случае, я её не знаю. Она светит строго над нашим домом!
– Неужели… А название ты придумал? – вежливо интересуюсь я. Мужчины всегда отвлекают нас от самого главного бог знает чем. Но нужно быть терпеливыми: не всем же дано. У них очень несфокусированное внимание, они не способны найти свои носки под стулом и полотенце в шкафу. Зато они помнят названия множества звезд.
– Её можно назвать… например… звезда «Собачка»! – размышляет Бьярни. Это было одно из первых русских слов, которое он запомнил. Оно ему очень нравится, особенно уменьшительный суффикс -чка.
– Нет, – сам себе с сожалением отвечает муж. – Такая звезда уже есть.
На его портативной карте звёздного неба (такие вещи всегда нужно иметь с собой) два круга – маленький перемещается по большому. В их пересечении получаются имена звёзд.
– Смотри! Звезда, которую я нашел! Она и есть – Kleine Hund! Это – Собачка!!! Невероятное совпадение!
И правда…
Собаки в нашей жизни – это судьба. Можно сказать, что собаки познакомили и подружили нас. Наши письма друг другу заполнены собаками. Подруга говорит, что мы ненормальные и очень хорошо, что мы замкнули свое сумасшествие друг на друге. А то другие могли бы и пострадать.
Так мы и гуляем, радуясь встречам с каждой собакой. Приходим домой, обласкав по дороге всех повстречавшихся четвероногих. Они здесь и вообще-то очень дружелюбны, а уж завидев Бьярни, за десять шагов, извиваясь, приседают от радости. Не знаю, рост у него такой внушительный, бас такой убедительный, или что-то особое написано на лице?
Бьярни говорит, что любовь к человечеству – это первое условие собачьего воспитания в Европе.
«Собак нельзя воспитывать как собак. Собаки – тоже люди».
* * *
Оформление документов затянулось на целый месяц. Мы извелись. Владелица непослушной овчарки так устала от неё, что друзья Бьярни на время забрали собаку к себе.
«Китти такая милая, что если бы не вы, мы бы оставили её у себя, – писали они нам. – Она, например, очень совестлива: если что сделает не так, сразу идет прощения просить, не ждёт, когда преступление раскроется. Даже не верится, что она вела себя так плохо. Её бывшая хозяйка говорит, что среди грехов Китти есть воровство мяса со стола».
Среди грехов хозяйки, подумалось мне, есть один смертный: не кормить животное как следует.
