Бабушкин дом

– Уважаемая Мария Дмитриевна! Я желаю вам долгих лет жизни, здоровья…

Предложение было не окончено. На последних словах Тася запнулась и растерялась. От волнения она покраснела и попыталась найти нужные слова, хотя бы самые банальные! Но, как назло, ничего не приходило ей в голову. Тася стояла и молчала, как парализованная.

Все заметили смущение девушки и опустили глаза. Гриша осознал, что Тася чувствует себя словно брошенный в воду котенок, который не знает, как быть и что делать. Тогда мужчина решил взять инициативу в свои руки.

– Краткость – сестра таланта! Ура! С Днем Рождения, Мария Дмитриевна!

Наконец зазвенели рюмки, и Тася почувствовала облегчение. Теперь все позади и к ней никто не будет приставать. Но она ошиблась. После того, как Шура закусила соленым огурчиком выпитую водку, она решила пощекотать всем нервы.

– Тася, а почему ты Марию Дмитриевну бабушкой не называешь? Она ведь твоя родная бабушка!

Теперь все смотрели на Шуру. Мария Дмитриевна была очень не довольна. Женщина поморщилась и была готова просто убить эту наглую подругу Ларисы. В тот же момент Лариса обрадовалась неловкости Таси и мысленно благодарила свою подругу за ее напористость.

Тася была в шоке от таких вопросов. Девушка понимала, что Шура просто выпила лишнего, вот ее и потянуло устроить разборки в чужой семье. Но больше Тасю удивило, что за нее никто не заступился и не попытался поставить эту дамочку на место. Отец молчал, Мария Дмитриевна тоже. Все только опустили глаза. Неужели они хотят слышать эту правду от нее за праздничным столом? Пока Тася размышляла, Шура повторила свой вопрос.

– Тася, так почему Мария Дмитриевна, а не бабушка? Мне кажется, что Марии Дмитриевне было бы намного приятней услышать слово бабушка, нежели когда ее называет родная внучка по имени отчеству. Я не права?

Теперь в ее голосе еще больше чувствовался язвительный тон. Тася поняла, что гостье просто нравится приводить ее в замешательство. Девушке хотелось послать куда подальше эту язву, но она решила сказать, как есть:

– Шура, вы же прекрасно знаете, что я в этом доме нахожусь впервые, и с Марией Дмитриевной познакомилась только сегодня. А бабушкой я называю другую женщину, которую знаю всю жизнь.

Никто не ожидал такого резкого ответа. Все опустили глаза, молчание нарушила снова Шура.

– А ты жестокая, Тася. И не стыдно тебе в бабушкин юбилей такие слова говорить?

Глаза Таси округлились до невозможности. От такой бесцеремонности она вся съежилась. Девушка с ненавистью смотрела на Шуру, не веря своим ушам. Как только у этой соседки язык поворачивается ей такое говорить? Но Тася, не отрывая взгляда от Шуры, уверенно произнесла:

– Не стыдно. Учитывая те обстоятельства, которые сложились.

Шура почувствовала, что проиграла эту словесную битву Тасе. Ей захотелось что-то ей ответить, но в разговор вмешалась Мария Дмитриевна. Юбилярше невмоготу было слушать эту перепалку. Она возмущенно прикрикнула на гостью:

– Шура, а ну-ка перестань! Что за расспросы такие ты устроила? Не забывай-ка, деточка, что ты лишь гостья в этом доме и наша ситуация тебя никак не касается!

Николай наконец зашевелился. Что-то бурча себе под нос, он возмутился, но так тихо, что его слов никто не расслышал. Дядя Миша с Гришей ощутили напряжение, но никто из них в этот момент не стал вмешиваться не в свое дело.

– Давайте оставим это! – заявила Мария Дмитриевна. – Лариса, подай мне мои таблетки, они на столике лежат.

Коля заволновался:

– Мам, что? Сердце?

Мария Дмитриевна побледнела. Всем стало понятно, что разговор плохо подействовал на именинницу. Лариса тут же встала и быстро принесла бабушке таблетки и стакан воды. Мария Дмитриевна выпила лекарство и объявила, что устала и хочет отдохнуть. Лариса пошла с бабушкой, чтобы помочь ей подняться по лестнице.

Шуре уже было не до веселья. Она почувствовала негодование окружающих и их нежелание с ней общаться. Женщина холодно попрощалась с Николаем и дядей Мишей. Но как только она встретилась глазами с Гришей, то сразу же заулыбалась:

– Гриша, надеюсь, вечером мы еще увидимся.

Григорий кивнул головой, но ничего конкретного не ответил. Шура ушла. Дядя Миша решил, что нужно как-то разрядить обстановку и предложил поиграть в бридж. Однако Тася была не в настроении. После того, что произошло, ей хотелось уехать домой и больше сюда не возвращаться.

– Лучше я подышу свежим воздухом, – сказала девушка и ушла на заднюю веранду.

Коля поддержал Михаила и охотно согласился с ним поиграть. Григорий увидел, что Тася расстроилась, а отец даже и не подумал пойти и успокоить ее. Ему показалось это очень странным. Мужчина отказался от карточной игры и пошел следом за Тасей.

Глава IX

Тася вышла на веранду. Эмоции зашкаливали. Шуре удалось ее разозлить, да еще и как! Ее дыхание ускорилось, она почувствовала головную боль. Девушка постаралась сконцентрироваться на природе, пытаясь подавить гнев.

Хоть и было очень жарко, но легкий ветерок немного охладил ее разгоряченное после напряженной сцены лицо. Она сделала глубокий вдох и закрыла глаза. А когда открыла их, то заметила, как соловьи на дереве вьют гнездо. Эта картина ей показалась очень занимательной. Девушка не могла оторвать от них взгляд, она слушала, как поют другие птицы. Окружающая природа отгоняла от нее плохие мысли, и девушка надеялась, что это была самая неприятная сцена за все ее пребывание в доме новоиспеченных родственников. Тасе вовсе не хотелось выяснять отношение ни с Марией Дмитриевной, ни с отцом. Она уже взрослая и ни в ком не нуждается. Ее не интересует их правда, она не за тем сюда ехала, чтобы скандалить. Тася мечтала, чтобы эти два дня поскорее прошли.

Ее мысли прервал Григорий. Мужчина вышел на веранду и остановился в стороне. Он облокотился на деревянную балку, достал сигарету и закурил.

– А у вас нет еще одной? – обратилась Тася к молодому человеку.

Гриша достал сигарету изо рта и удивленно переспросил:

– Сигарету?

– Думаю, мне это поможет успокоиться.

Гриша достал пачку и протянул ее Тасе.

– Спасибо, – ответила девушка

Григорий помог прикурить. Сделав затяжку, Тася сразу же закашлялась.

– Господи, какие крепкие!

Гриша забеспокоился, он уже пожалел, что дал девушке эту отраву.

– Тася, вы как? Вы что, в первый раз курите?

Девушка смотрела на свою сигарету, не зная, что с ней делать.

– Нет, просто давно не курила…

Гриша заметил, что у Таси текут слезы.

– Вы плачете?

Перестав кашлять, она вытерла слезы. От кашля и чувства стыда, что стала посмешищем, девушка покраснела.

– Нет, это от курения, – сказала Тася и снова сделала затяжку. – Кхе, кхе, кхе, – кашель снова вернулся.

Гриша не мог больше смотреть, как девушка гробит себя и издевается над своим организмом.

– Тася, перестаньте курить, а то выплачете все слезы. Их совсем не останется, чтобы оплакивать вашу семейную драму, – с иронией сказал Гриша и улыбнулся ей.

Хоть шутка молодого человека и была грубоватой, но девушку она развеселила, и Тася с легкой улыбкой посмотрела на Гришу.

– Дайте мне это, курильщик из вас никудышний. – Гриша взял из рук Таси сигарету и затушил ее в пепельнице, стоящей на круглом столике. – Как вы себя чувствуете?

– Уже лучше, спасибо, – краснея, ответила Тася.

Ей было немного стыдно за свое поведение и за свое неумение курить крепкие сигареты.

Гриша видел, что девушка все еще раздражена. Чтобы отвлечь Тасю от грустных мыслей, молодой человек решил сменить тему и больше не напоминать об Одинцовых. Он присел на скамью.

– Подумать только, не был здесь тринадцать лет, – сказал Григорий, делая затяжку.

– Наверное, вы сейчас испытываете чувство ностальгии, – догадалась Тася.

Девушка присела рядом.

– В каком-то смысле да. Мы раньше жили вон в том дворе. Там был наш дом.

Тася посмотрела на соседний трехэтажный дом, который находился по соседству за высоким забором. Гриша встал и повернулся в ту сторону, где находился коттедж. Он сделал еще одну затяжку и с грустью посмотрел на крышу. Тася подошла к Грише.

– Красивый дом, – произнесла она.

Мужчина улыбнулся, повернувшись к Тасе.

– Нет, это не наш дом. Наш снесли до основания и построили новый коттедж. Свой участок мы продали давно, когда мне было семнадцать лет.

– Наверное, вам грустно смотреть на этот особняк.

Гриша тяжело вздохнул и ответил:

– Хочу подойти ближе и посмотреть, что они там понастроили. Составите мне компанию?

Тася обрадовалась такому предложению. Говорить с Гришей было куда приятнее и спокойнее, нежели с родственниками. Чем общаться с Ларисой или пьяным отцом, лучше провести время с этим новым знакомым. Он не Одинцов, а значит не имеет никакого отношения к семейному конфликту. Девушка охотно согласилась. Они с Григорием подошли к высокому забору, который находился в метрах двадцати от их дома. Забор был кирпичным, массивным, где-то метра три в высоту. Гриша зажал в зубах сигарету и потрогал ограждение, как бы проверяя его на прочность.

– А когда-то тут стоял очень низкий деревянный заборчик, и еще калитка, которая никогда не запиралась, – с сожалением сказал Гриша.

Он как будто мысленно вернулся в прошлое, вспоминая, как они, будучи маленькими, с Ларисой бегали друг к другу в гости.

– А кто тут живет сейчас? – спросила Тася.

Гриша опустил руку; сделав затяжку, он посмотрел на окурок.

– Мы продали дом какому-то чиновнику. Потом он перепродал его бизнесмену, а тот все перестроил. Но он тут не живет и очень редко приезжает. Одинцовы говорили, что этот коттедж новые владельцы построили под дачу.

Гриша сделал еще одну затяжку, и Тасе показалось, что мужчина начал злиться. Григорий продолжил:

– Самое обидное, что иву нашу спилили, сволочи! Видите, там баня? На том месте ива росла, как у Одинцовых. Я все детство провел под тем деревом. Такое красивое было. Эх, – Гриша нервно бросил окурок и затушил его ногой.

Тася увидела, что младший Туманов расстроился. Но вместо того, чтобы его как-то утешить, она сказала:

– Вот вы жалеете свою иву, а кто пожалеет те деревья, которые вы рубите, чтобы строить свои элитные дома и бизнес центры?

Гриша резко повернул голову к Тасе. Мужчина не ожидал таких слов от девушки, но понимал, что она была права. Ее слова его задели, но не обидели. Он слегка улыбнулся и признал свое поражение:

– Да, вы правы, Тася… Я ведь архитектор, и мне доводилось сносить не одно старое здание, которое вот также было кому-то дорого, и не одно дерево, чтобы построить на том месте какой-нибудь развлекательный центр. Вы очень чуткая.

При этих словах Тася, наконец, улыбнулась. Ей стало приятно, что мужчина по достоинству оценил ее замечание и не стал доказывать обратное.

– Пойдемте, я хочу кое-что посмотреть! – Гриша пошел к самому краю забора и забрался на него.

– Что же вы хотите там увидеть?– удивилась Тася.

Гриша сидел на ограждении и смотрел на дом. Он подал руку Тасе и помог ей тоже забраться на забор.

– Ух, ты! Это же не дом, а просто дворец! – воскликнула Тася.

От трехэтажного особняка, построенного из красного кирпича, веяло достатком и богатством. Дом окружал красивый зеленый газон, полив которого производился автоматически. Напротив дома виднелась еще одна постройка – баня, а возле нее находилась шикарная беседка, в которой стояли мягкие диваны и зона для барбекю. Но самым впечатляющим украшением коттеджа был большой бассейн, наполненный прозрачно-голубой водой. Тася была поражена.

– Не обижайтесь, Гриша, но дом великолепен.

Григорий пристально осматривал коттедж, и с каждой секундой его настроение улучшалось. Грусть исчезла из его глаз, а на губах появилась самодовольная ухмылка.

– Дом, конечно, красивый, но не прочный. Фундамент слегка завален. Видите, если присмотреться, то дом немного искривлен. Это все потому, что горе прорабы не до конца все просчитали. Бьюсь об заклад, что внутри уже пошли трещины! Да и крыша, я смотрю, не очень надежная. Не сегодня, так завтра протечет.

Тася смотрела на коттедж, но тех нюансов, о которых говорил мужчина, не замечала. «Дом как дом; наверно, Гриша просто решил похвастаться», – подумала девушка. Но тут во двор вышел какой-то мужчина и увидел Тасю и Гришу на своем заборе. Это был владелец особняка; он не знал молодых людей, и по выражению его лица можно было понять, что был возмущен поведением соседей.

– Вам что-то нужно? – спросил мужчина.

Тасе стало стыдно, и она быстро спрыгнула с забора. Гриша остался стоять на ограждении и смотрел на хозяина. Молодой человек положил руки на забор и довольным тоном произнес:

– Советую срочно укрепить фундамент, иначе это может плохо кончиться! Дом совсем просел, но, думаю, вы и сами видите это по своим стенам!

Мужчина почесал бровь, соглашаясь с незваным гостем:

– Да уже вызывали этих чертовых мастеров! Все строят что-то, строят, а толком сделать ничего не могут! Только деньги выкачивают, а через месяц снова трещины появляются!

Гриша показал рукой на дом.

– Вам нужно вон те два высоких окна уменьшить в два раза. Вместо того дополнительно укрепить фундамент справа и слева. За счет этого дом приобретет устойчивость и трещины больше не будут появляться.

Мужчина вытер пот со лба и поблагодарил Гришу за совет. Хозяин понял, что молодой человек знает, о чем говорит, и решил прислушаться к рекомендациям. Туманов-младший спрыгнул с забора, Тася смотрела на него и мысленно восторгалась им. Девушка решила похвалить его:

– Вы сначала так злились на этих хозяев, но тем не менее решили помочь профессиональным советом. Почему?

Грише стало приятно, что Тася оценила его поступок. Он был доволен собой.

– Архитекторы, Тася, как врачи! Главное в нашей профессии – не навредить. Вон те нерадивые прорабы некачественно сделали свою работу, из-за этого дом может в любой момент рухнуть! Свое родовое гнездо жалко, но я не хочу видеть, как рушится чье-то, хоть и чужое. Пойдемте к озеру, я хочу кое-что посмотреть.

Тася охотно согласилась. Она почувствовала доверие к молодому человеку и потому прислушивалась к его словам. Гриша был очень галантным и обаятельным мужчиной, красиво говорил. Его манеры были естественными и непринужденными. В то же время в нем чувствовалась подкупающая простота, которой он и располагал к себе еще больше.

Молодые люди вышли на тропинку, которая вела к озеру. Солнце все еще пекло нещадно. Птичьи голоса создавали атмосферу, присущую только загородной природе. И лишь одна кукушка выделялась из общего ансамбля, рассказывая кому-то, сколько лет ему осталось жить. Гриша с Тасей шли по заброшенной узенькой тропинке, которая пролегала за дачными участками. Справа и слева от дороги росли густые кусты и деревья. Вдали от шумного города запах зелени чувствовался острее. Молодые люди наслаждались природой, глубоко вдыхая свежий воздух.

Поначалу они шли молча. Гриша думал о чем-то своем, по всей видимости, вспоминал прошлое. Тася молчала, потому что чувствовала себя рядом с Гришей неловко. После нескольких минут молчания молодой человек завел разговор:

– Тася, вы не против, если мы перейдем на «ты»?

Девушка охотно согласилась:

– Конечно, давайте… То есть, я хотела сказать, давай на «ты».

Гриша улыбнулся. Теперь, когда они с Тасей перешли на «ты», молодой человек почувствовал себя еще более уверенно. Проходя мимо густых зарослей, которые заслоняли дорогу, Гриша аккуратно убирал их с дороги, не давая веткам касаться их лиц.

– Как же здесь все заросло, – удивился Гриша. – Ну, ничего, уже недолго осталось идти.

– А куда мы идем? – заинтересованно спросила Тася.

– Покажу тебе мое первое творение, – довольным тоном ответил Гриша.

– Какое?

– Увидишь.

Наконец, они вышли к берегу, откуда открывался красивый пейзаж. Озеро, большое и живописное, было настоящей жемчужиной этого поселка. Вокруг него росли камыши, а в воде отражались чистое голубое небо и яркая густая зелень. Тогда на мосту Тася видела всего лишь залив озера, теперь оно открывалось во всей своей красе и казалось еще прекраснее. Пение птиц тут слышалось еще звонче. Лягушки оживленно квакали, как будто споря с дикими утками, кто же тут истинный хозяин. Гриша с Тасей стояли на берегу и любовались открывшимся перед их глазами пейзажем. Девушка была впечатлена. Она впервые не жалела о том, что приехала сюда.

– Ничего себе! Как здесь красиво!

Недалеко от них трое ребят лет двенадцати прыгали с тарзанки в воду. Они веселились и кричали от восторга. Гриша закрыл глаза и стал вдыхать свежий аромат озера.

– Тут я провел все свое детство, – не открывая глаз от резвящихся мальчишек, произнес Гриша.

– Повезло тебе, а я прожила все время в городе и в лучшем случае проводила каникулы в детских лагерях. Ты, наверное, часто приходил сюда купаться с Ларисой? – сама не зная почему, Тася решила вспомнить Ларису.

При упоминании Ларисы Гриша открыл глаза и посмотрел вдаль. Он слегка кивнул, но ничего не ответил, а потом опустил глаза вниз. Девушке показалось, что молодой человек нахмурился и вспоминать о Ларисе ему не очень приятно. Тасе показалось это странным.

Глава X

Гостиная дома Одинцовых опустела. Мария Дмитриевна отдыхала в своей комнате, Катя спала, Стас был в гостях у друга. Из-за сильной жары Михаил с Николаем ушли играть в бридж на веранду. Лариса убирала грязную посуду со стола и переносила ее на кухню. Она уже успела позвонить своей подруге Шуре, попросила вернуться и поддержать ее. Долго женщину уговаривать не пришлось. Соседка быстро примчалась, так как ей безумно хотелось поговорить о Грише. Женщины направились на кухню, закурили и стали обсуждать своего старого друга.

– Ты видела, каким он стал? Как с обложки глянцевого журнала! – восхищалась Гришей Шура. – Наверно, очень много зарабатывает! Интересно, какая у него зарплата?

– Тише, дядя Миша услышит, – охладила пыл подруги Лариса.

Шура сидела, положа ногу на ногу, и очень активно жестикулировала, размахивая своей сигаретой.

– Да ладно тебе! Пусть слышит, мы же хорошее говорим. Подумать только… Гриша – архитектор в Германии… – Тут Шура обратила внимание на свою подругу. Та была поникшей и даже расстроенной. Но Шура решила, что Ларисе просто все равно. – Ларис, а ты почему такая кислая? Ты же с ним встречалась иль как?

Лариса сделала затяжку и выпустила дым. Женщина грызла ноготь на большом пальце, о чем-то размышляя. Ее лицо было озадаченным. Помолчав несколько секунд, она ответила:

– Шур, конечно, он мне понравился, но кто он, а кто я?

Шура была возмущена.

– То есть как это кто ты? Да ты его первая любовь! Ты что? Мужики не забывают первых чувств никогда!

Лариса затушила свой окурок, взяла новую сигарету и подожгла ее. Женщина смотрела в окно, не видя, что происходило там, мысленно возвращаясь в прошлое. Лариса вспоминала их с Гришей юношеский роман. Сейчас парень казался ей недосягаемым принцем. И где-то в глубине души она верила в свою сказку: что Гриша вспомнит о ней, в нем проснутся чувства к ней, он осознает, что все это время любил только ее, и увезет ее с детьми за границу. И, несмотря на то, что она не соглашалась с Шурой и говорила, что это все невозможно, на самом деле она верила подруге и всеми помыслами хотела, чтобы ее слова оказались правдой.

– Кстати, а где он? – только сейчас Шура заметила, что Гриши нет.

Этот вопрос вернул Ларису на землю. Она вспомнила, как дядя Миша сказал, что его сын пошел за Тасей на веранду, а потом они ушли в сторону озера. Такая новость разозлила женщину. Гриша с Тасей ушли на их любимое место вдвоем. Как так? Ведь это она должна ходить со своим другом детства по родным местам, вспоминать о прошлом и вести душевные разговоры. «Снова эта Тася. Как же она меня достала!» Но ее размышления перебила Шура, повторив свой вопрос:

– Так где Гриша?

Лариса опустила глаза и тихо произнесла:

– С Тасей на озере.

– С Тасей? – удивилась Шура и сделала затяжку. Подруга была озадачена. Такой вариант она не рассматривала. – Мало того, что она есть в завещании, так еще хочет захомутать твоего Гришу! Ну, девка! Она времени зря не теряет, мало ей тогда от меня досталось. Так, нужно срочно идти на озеро и помешать им. Пойдем! – затушила окурок Шура и хотела встать, но Лариса остановила подругу.

– Я никуда не пойду! Пусть проводит время с кем хочет. Это его дело.

Несмотря на уговоры Шуры пойти на озеро, Лариса была непоколебимой. Подруги остались в доме, дожидаясь, когда Тася и Гриша вернутся домой.

Глава XI

Молодые люди сидели на траве, смотрели на озеро и разговаривали. В основном говорил Гриша. Он с особой нежностью рассказывал о поселке и о том, как тут прекрасно жить, отдыхать и проводить время. Тася с удовольствием слушала его, ей очень нравилось наблюдать за Гришей. Его светло-серые глаза светились от счастья. Он не переставал любоваться родными местами. Тася видела, что молодой человек очень любит те места, где провел детство, и что он рад снова оказаться здесь. На противоположном берегу они увидели свадьбу. Невеста в пышном белом платье и жених позировали фотографу около озера. Их счастливые минуты разделяли гости. Слышно было, как они веселились, смеялись, открывали шампанское.

– Твои предки сделали очень многое, чтобы теперь тут был маленький рай для людей. Их давно уже нет, а люди продолжают пользоваться их дарами, – сказал Гриша, продолжая тему истории поселка. – Ты можешь гордиться ими.

– Мои предки? – удивилась Тася.

– Ну как же? Именно Одинцовы построили в поселке дороги, облагородили это озеро, посадили вокруг него сады. – Гриша заметил, что Тася пребывает в недоумении. Выражение ее лица говорило о том, что она впервые слышит об этом. – Разве ты не знала?

– Нет. Я не понимаю, о чем ты говоришь. Какие дороги, какие сады?

Гриша, пораженный тем, что Тася ничего не знает, стал рассказывать ей о ее далеких знаменитых родственниках.

– Как они могли от тебя скрыть такое? У тебя же самые знаменитые родственники в этом поселке! Они, можно сказать, и основали его. Твой прапрадед был богатым и влиятельным то ли графом, то ли бароном… Сам он жил в городе, но потом женился и вместе с женой переехал сюда, обустроив здесь все так, как хотел, и вложив немало денег в инфраструктуру. Он очень любил свою супругу. И говорят, что именно она вдохновила его на создания этого прекрасного места.

– Поверить не могу. Ты как будто мне сказку рассказываешь. Графы, озеро… Ты разыгрываешь меня?

Гриша усмехнулся.

– Нет, это правда. Поразительно, что ты этого не знала. Неужели отец тебе никогда не рассказывал?

– Мы с ним почти не общаемся. Один раз он упоминал, что принадлежит к дворянскому роду. А меня называл принцессой, но он тогда был пьян, и я думала, что это только пьяный бред.

Гриша заложил руки за голову и лег на траву. Он сорвал колосок и начал его жевать.

– Ну, Одинцовы и дают. Не ожидал от них такого…

– Гриша, пожалуйста, расскажи мне еще что-то о них, – стала чуть ли не умолять молодого человека Тася. История о дворянском роде уж очень понравилась девушке.

Гриша улыбнулся.

– Понравилось ощущать себя аристократкой?

Тася поджала губы. Она чувствовала, что Гриша смеется над ней. Молодой человек привстал, опершись на локоть, и продолжил.

– Об этом тебе лучше расспросить Марию Дмитриевну. Я лишь только знаю, что Одинцовы дворянского рода и имеют прямое отношение к развитию поселка. Раньше дом ваш был настоящей усадьбой, раз в пять больше. Во время революции большую часть дома сожгли большевики. Осталось то, что осталось.

Тася не могла поверить.

– Удивительно, выходит я дворянка?

Гриша махнул рукой и засмеялся:

– Я ей говорю, что родовая усадьба горела, а она мне про дворянство. Так точно, ваша светлость! Вы самая что ни на есть настоящая барыня, – язвительно произнес Гриша.

В отместку за насмешку Тася ущипнула молодого человека за плечо.

– Ай! Барыня разгневалась! Помилуйте! – Гриша начал игриво подкалывать Тасю.

– А кем были твои предки? – спросила девушка.

– Почти все мои родственники – потомственные врачи. И папа, и дедушка, и прадедушка. Они не имели дворянских титулов, но были уважаемыми людьми. Говорят, что мой прапрадедушка по линии отца служил лекарем у Одинцова и считался его лучшим другом. И даже после революции их вместе отправили в ссылку, а потом расстреляли… А дедушка всю войну оперировал раненых солдат. Я первый, кто решился нарушить семейную традицию и стал не медиком, а архитектором.

– Неужели твой род так давно дружит с Одинцовыми?

– Давняя семейная традиция. После революции Одинцовы потеряли свой статус, еле сводили концы с концами. Каким-то чудом Елизавета Федоровна осталась в живых – это прапрабабушка твоя, супруга человека, который поселок построил. Я о ней слышал из рассказов Марии Дмитриевны. Во времена правления большевиков Одинцовы, как и все дворяне, потеряли все: деньги, власть, положение. Простые жители, работавшие раньше на них, только потешались над бывшими хозяевами: «Ваше время прошло, и настало наше. Теперь вы никто, а мы еще покажем, чего стоим». В общем, показали и еще как! Подожгли усадьбу, еле удалось затушить. Ненавижу тех, кто может только орать и разрушать! А чтобы сделать что-то долговечное и полезное людям, так на это они не способны! Вон Одинцовы сделали дороги, так те до сих пор лежат; озером не одно уже поколение любуется. Эх…– Гриша рассержено кинул колосок на траву. – Тушить усадьбу как раз помогали мои предки. Треть дома удалось спасти. Потом недогоревшее здание хотели у семьи отобрать, но по какой-то причине оставили, не знаю почему.