скачать книгу бесплатно
– Уважаемые коллеги! Сегодня я рада видеть всех вас на нашем празднике в канун Нового года. Желаю, чтобы в следующем году… – Она не успевает договорить, как ее перебивает мужской голос:
– …начальство о вас не забывало!
Я оборачиваюсь, почувствовав его взгляд. От него мне становится жарко, хотя в зале работают кондиционеры. Нас разделяют несколько метров и с десяток гостей, а кажется, что расстояния между нами вообще нет. Я впервые вижу Громова после того случая в полиции. Сегодня он, как обычно, неотразим.
– А еще ценило и поощряло ваши труды! – добавляет Егор Владимирович, подходит к Валерии и передает ей стопку белых конвертов.
– Это что? – Директриса непонимающе хлопает ресницами так часто, словно готовится взлететь на них.
– Подарок от Деда Мороза, – улыбается мужчина. – Это премии. Будьте так добры, раздайте их коллегам.
Зал разрывается аплодисментами и довольными выкриками сотрудников, а я медленно сползаю по стулу, желая оказаться где-то под столом.
– Это настоящее новогоднее чудо! – выкрикивает Валерия, расплывается в довольной улыбке и, отсалютовав бокалом в воздухе, отпивает его содержимое. – Я, честно говоря, не ожидала вас здесь увидеть, Егор Владимирович. – Она делает жест официанту, и тут же рядом с ней появляется стул и тарелка с чистыми приборами. Затем, указывая на пустующее место, приглашает мужчину присоединиться: – Присаживайтесь.
– Благодарю! – отвечает Громов. – Не хочу отнимать ваши лавры. Я, так сказать, поближе к народу.
Громов проходит вдоль столов, не замечая жаждущих его внимания коллег, и останавливается в самом конце, перед столом, за которым сижу я, Валя и Виталик.
– Надеюсь, я вам не помешаю? – спрашивает он и, не дожидаясь ответа, нагло садится напротив.
– Интересно, а если я скажу, что помешаете, это вас остановит? – спрашиваю я, наверное, от обиды, и тут же прикусываю язык. Вот только на что я обижаюсь? Уже сама себя не понимаю.
Он на секунду задумывается, затем отвечает:
– Нет!
– Ну что вы?! Это честь для нас. Правда, Аня? – говорит Валя и наступает шпилькой мне на ногу.
– Угу. Правда, Валя. – Выдавливаю из себя что-то похожее на милую улыбку, делая вид, будто совсем не заинтересована в беседе.
– Аня, почему ты ничего не ешь? – шепчет мне на ухо Валя.
– Что-то не хочется, – говорю я, а мысленно добавляю: «При виде Громова мне вообще кусок в горло не лезет».
Да и самой Вале, заметно, тоже неудобно перед ним. Я же вижу, как она боится выпить лишний бокал шампанского или взять неподходящий прибор. Зачем он только сел за наш столик?! Хотя, кажется, конкретно Егора Владимировича ничего не смущает. Метет с тарелки все, что ему подносят официанты. Такому аппетиту только позавидовать можно. Он сегодня правильный – не пьет. Видимо, боится испортить имидж перед сотрудниками.
– Аня, может, потанцуем? – спрашивает меня Виталик и, поднимаясь со стула, протягивает мне руку.
Да я готова хоть краковяк плясать до упаду, лишь бы не сидеть перед этим жующим индюком, к которому время от времени бегает Валерия, и они о чем-то перешептываются.
– С удовольствием, – улыбаюсь я су-шефу, поправляю свое бежевое платье и следую за ним на танцпол.
Пока я танцевала с Виталиком, Громов куда-то исчез. Медленная песня закончилась и начались зажигательные танцы. Музыка гремела так, что трудно было услышать собственный голос. Басы вибрировали в желудке и гулко отдавались в районе груди, а дружный коллектив пустился в пляс.
Только мне почему-то не до веселья. Я торчу здесь уже третий час, а Громов не остается один ни на минуту. Вокруг него постоянно кто-то крутится, и в основном девушки. Вот Валерия, которая уже хорошо подшофе, заливисто смеется, эротично откинув голову назад и обнажая свои тридцать два. Оттопыривает задницу и смотрит через томно прикрытые глаза, выпучивает губы, принимает эффектные позы.
Боже, какой же он самоуверенный бабник! А я еще хотела его благодарить за мое спасение. Вот дура! Уже жалею, что пришла сюда.
Вернувшись к столику, забираю свою сумочку со спинки стула и направляюсь сквозь танцпол к выходу. Думаю, никто особо не расстроится, если я незаметно уйду с этого праздника жизни.
Когда обхожу круг танцующих людей в приглушенном свете, меня ловит мужская рука и заставляет обернуться.
– Это вы, – с гулким сердцем выдыхаю я и тут же чувствую, как мои ноги наливаются свинцом.
– Потанцуй со мной, Анна. – Мужчина тянет меня на себя.
– Вы знаете мое имя, Егор Владимирович? – спрашиваю я, а сама напрягаюсь и держу спину неестественно прямо.
– Тебе настолько неприятна моя компания? – спрашивает он, чувствуя мое напряжение.
– Ну что вы! – Пытаюсь улыбнуться, но получается криво.
Громов берет мою ладонь, при этом моя рука выглядит крошечной на его фоне. Второй рукой я едва касаюсь его плеча. Чувствую его пальцы на своей талии. И стоит мне глубоко вздохнуть, как его запах заполняет мои легкие.
– Вы сменили туалетную воду?
Испанский стыд! Нашла что спросить.
– Пришлось, – наигранно грустно отвечает он.
– Я думаю, это неоправданная жертва с вашей стороны, – говорю я, глядя поверх его плеча, и слышу улыбку в его голосе:
– Я не мог поступить иначе. – Его губы касаются моих волос, когда он говорит.
– Егор Владимирович, я хотела сказать спасибо за то, что выручили меня тогда, в участке. И извиниться за свою дерзость…
– Ну что ты, Аня, – он перебивает меня, – это я должен извиниться за несправедливость.
– О чем вы?
Обвожу взглядом танцующие пары рядом с нами и думаю о том, как мы с Егором смотримся со стороны.
– В ближайшее время я решу вопрос с твоим дизайн-проектом. Обещаю.
– Правда? – Я удивленно поднимаю на него глаза и моментально тону в горящем взгляде.
– Правда. – Его большой палец нежно гладит выступившую костяшку моей руки, посылая по телу приятную дрожь. – Это такая же правда, как и то, что я все время думаю о тебе, Аня, – напряженно говорит Громов.
Мне пришлось закусить губу, чтобы не начать дебильно улыбаться. Потому как умом я понимаю, что эта радость имеет далеко не материальную почву.
– А я думала, что вам не до меня, учитывая вашу бурную личную жизнь, – говорю я, опуская глаза.
В голове мелькают образы: блондинка в номере, брюнетка в положении, Валерия. О последней мне по секрету рассказала Валя. И это только те, о которых знаю я. Относительно брюнетки мне становится обидно. Как можно спать с чужой беременной женщиной? Ах… это ведь может быть и от него ребенок? С другой стороны, почему он это скрывает?
– Аня, посмотри на меня, – упрямо говорит Громов, заставляя поднять на него взгляд.
Музыка стихает. Танец подходит к концу. Но Егор не собирается выпускать меня.
– Отпустите! – Я грубо выдергиваю ладонь из его руки и замечаю, что мы становимся центром внимания. Громов хочет еще что-то сказать, но не решается. Он отступает в сторону, освобождая мне путь. – Всего хорошего, Егор Владимирович!
Я обхожу его и шагаю на выход. Вот нахал! Бабник! Дон Жуан недоделанный! Злюсь и дергаю ручку своей сумочки, пока жду гардеробщицу, которая куда-то отошла. Из мужского туалета, справа от гардероба, появляется хорошо подвыпивший Виталик.
– Ой, а ты что, уже уходишь? – спрашивает он.
– Да. Вот жду, когда кто-то подойдет и выдаст мне пальто. – Параллельно смотрю на экран телефона, ожидая подачи такси.
– Аня… – В его глазах появляется что-то нездоровое. Он делает два шага вперед и неожиданно всем весом сносит меня в вешалки, прижимая к стене.
– Что ты делаешь? – выкрикиваю я и пытаюсь его оттолкнуть, но это бесполезно. Сердце ухает от страха.
– Аня, – он тяжело дышит мне в лицо, а я пытаюсь увернуться, – я так давно хотел…
– О Боже! Виталик! Перестань! – Пульс колотится в висках, и мне становится по-настоящему страшно. – Нет!
Я с силой зажмуриваюсь и ползу вниз по стене, когда парень начинает тянуться ко мне губами.
– Девушка сказала «Нет!» – послышалось неподалеку. А далее происходит что-то невообразимое. Виталик отлетает от меня в противоположную сторону. Я открываю глаза и вижу Громова, он поднимает меня за предплечья.
– Егор Владимирович! – Я прижимаюсь к мужчине, обнимаю его и чувствую гладкую ткань пиджака под своей щекой. – Я… я… – от шока начинаю заикаться, – я так испугалась…
В ответ руки Громова на мгновенье прижимают меня к себе, а затем резко отталкивают.
– Ты, кажется, домой хотела. Мой водитель тебя отвезет. А ты, – он поднимает за шиворот Виталика, – езжай проспись!
Мой телефон раздается сигналом о том, что машина прибыла.
– Мое такси. – Показываю экран Егору.
– Вот и прекрасно! Специально для тебя. – Громов выталкивает парня из гардероба и берет меня за плечи. – Где твоя куртка?
– У меня пальто. Серое.
Мужчина начинает перебирать всю висящую на вешалках одежду.
– Это? – Показывает мне одно из них.
– Да, – киваю я.
Из туалета выходит женщина лет пятидесяти, поправляет большие очки и спрашивает:
– А что здесь, собственно, происходит?
– А собственно то, что вы должны находиться на рабочем месте, пока последний гость не покинет ваше заведение! – возмущенно говорит Громов, упаковывая меня в пальто, и выходит вместе со мной на улицу.
– А где ваша верхняя одежда? – спрашиваю я с надеждой на то, что Егор ее просто забыл.
– Я не еду. Тебя мой водитель отвезет, а потом вернется за мной.
Я разочарованно смотрю на мужчину. Ну да. Тут же остается Валерия Андреевна. Куда он без нее.
Спустя несколько минут появляется автомобиль. Егор помогает мне сесть на заднее сиденье и закрывает дверь.
6.
Егор
Я сижу на кушетке в кабинете заведующего психиатрическим отделением номер три, а по совместительству моего старого армейского друга.
– Сань, ты же врач. И я пришел к тебе как к специалисту. Ты людям мозги лечишь. Вот и мою голову подлечи.
Упираюсь спиной в стену, окрашенную в небесно-голубой цвет, и складываю руки на груди.
– Я психиатр! Психиатр! А это, – он очерчивает круг в воздухе, – психиатрическая лечебница для душевно больных людей. Тебе не ко мне. Тебе к психологу надо. – Он нервно шарит в кармане своего белого халата и достает пачку сигарет. – Все, чем я могу тебе помочь, так это выписать успокоительное.
– Да не поможет мне твое успокоительное. Ты не понимаешь! В последнее время я как умом тронутый. У меня столько планов было, проектов, которые надо реализовать. Но все это покатилось псу под хвост, стоило мне познакомиться с этой малолетней за… девчонкой. Она мне все мозги перекрутила. Все извилины заплела. – Я вынимаю свои сигареты. – Вместо того чтобы расслабиться после работы с какой-нибудь девицей, я о ней все время думаю. Я трахаться нормально не могу, у меня она все время перед глазами стоит.
Александр отодвигает в сторону стоящий на подоконнике вазон и приоткрывает окно. В кабинет врывается свежий морозный воздух, перебивая собой запах больницы.
– Саш, скажи честно, я превращаюсь в придурка?
– Мне бы твои проблемы, – снисходительно говорит он, глядя на меня, затем, тяжело вздохнув, достает пепельницу. – Я не понимаю, почему ты из этого трагедию делаешь. Хочешь барышню – бери. Не хочешь – не бери.
– Да в том то и дело, что не могу. Ей двадцать один. Я ей в отцы гожусь.
А еще я пообещал одной беременной даме, что не обижу ее, думаю про себя.
– Ну тогда попробуй пообщаться с ней без секса.
– Как это?
– Понаблюдай, послушай, присмотрись к ней. Может, все не так радужно, как ты себе придумал, и там вообще не за чем гнаться.
– Думаешь, поможет? – Я подкуриваю сигарету и выдыхаю облако серого дыма в окно.
– Александр Иванович, – в кабинет без стука влетает молоденькая медсестра. Обводит глазами кабинет, останавливается взглядом на мне и ойкает.
– У тебя что-то срочное? – рявкает ей Сапрыкин.
– Тут… ай… я потом… – Выскакивает обратно и закрывает за собой дверь.
– Дурдом в дурдоме, – устало констатирует друг. – У тебя раньше какие отношения с женщинами были?
– Я с ними спал. А когда надоедали – прощался. – Гипнотизирую тлеющую между пальцев сигарету.
– И так по кругу. – Он тушит окурок о пепельницу. – Тебе надо сломать алгоритм.
– Думаешь? А если я не разочаруюсь? Вдруг мне, наоборот, понравится?
