скачать книгу бесплатно
Звёздная дверь
Марина Шамова
Апрель, возомнивший себя ноябрём, Ричмонд, штат Вирджиния, 1955 год.Бывший офицер полиции – нынешний частный детектив, Долорес Вудворт, всеми силами пытается удержать на плаву свой маленький бизнес, перебиваясь редкими заказами.Новая клиентка на пороге агентства – новое дело.Ничего особенного, просто найти очередного загулявшего мужа… Так могло бы показаться на первый взгляд, если бы детектив Вудворт не знала наверняка, насколько обманчивым бывает первое впечатление. Да и слишком много сопутствующих странностей: непонятный «сталкер», необычные сны, техника, выходящая из строя самым причудливым образом, индусы-культисты, заинтересованная в деле мафия…И что же такое, в конце концов, Звёздная Дверь?
Марина Шамова
Звёздная дверь
Пролог
Минутная стрелка двигалась медленно, словно залипая на каждом делении и отказываясь шевелиться вовсе.
Надо было протянуть руку и отключить будильник прежде, чем тот разразится пронзительной трелью – но мне было лень. Телу, укутанному в одеяло, голове, лежащей на удобно примятой подушке, и сознанию, всё ещё нежащемуся в расслабленных отголосках приятного сна было слишком хорошо, чтобы…
«Др-р-рзын-нь!» – будильник подскочил на месте, истошно трезвоня.
«Др-р-рянь…» – мысленно прорычала я в ответ, всё-таки хлопнув по кнопке и отключив надсадный звонок, ощущая, как сердце чуть ли не выпрыгивает из груди.
Уж сколько лет назад приучила себя просыпаться за несколько минут до будильника, чтобы избавиться от этого ежедневного крошечного стресса, но всё так же попадаюсь в коварную ловушку «ещё пяти минуточек».
Полусознательное желание ухватиться за остатки сна – вот точно же помнила, что там было что-то хорошее! – выдуло вместе с останками мерзкой трели, и с тяжёлым вздохом я села в постели, хмуро покосившись в сторону зашторенного окна, из-за которого доносилась отчётливая барабанная капель по жестяному карнизу.
Да здравствует новый рабочий день.
***
Кухня встретила меня громкой бытовой тишиной, состоящей из множества звуков: гудение компрессора, глухое завывание ветра в водосточной трубе, примыкающей почти к самому окну снаружи, всё тот же шум дождя, не изменивший тональность ни на долю.
Заварив кофе и проинспектировав содержимое холодильника – трижды – я в очередной раз убедилась, что еда там самозародиться не может, и что по пути домой всё-таки стоит заглянуть в магазин.
Вид из окна, однако, наводил на мысли, что вечером мне придётся от машины до крыльца подъезда добираться вплавь, и делать это лучше с пустыми руками. Внутренний двор, где рядом с трансформаторной будкой были припаркованы три машины – одна моя, – уже сейчас больше смахивал на болото. Дождь шёл всю ночь, и, судя по затянутому сизыми облаками небу, прекращаться не собирался, так что заботливо брошенные на землю деревянные настилы к вечеру скроются под водой целиком.
Чёртов сезон весенних дождей… Период меланхолии, серости и грязи. Редкие деревья, пробившие себе путь в каменных джунглях мегаполиса, ещё стояли чёрные и жуткие, словно жертвы пожара, а в воздухе витал лёгкий запах морозца – отголосок недавно отступившей зимы. Солнце всходило теперь чуть раньше, но, кажется, светлее в городе так и не становилось – рассвет плавно перетекал в закат, прячась за густыми тучами, и быстро сменялся чернильной темнотой, разбавленной оранжевыми всполохами редких фонарей.
В очередной раз поддавшись хандре, я малодушно подумала о том, что уже почти три месяца не поступало никаких новых заказов, ни одного звонка – даже от Роджерса, чтоб его вши заели! И чего ради мне сейчас спускаться в эту грязищу? Тратить час на дорогу, ползти в свой любимый «курятник» и целый день сидеть, чахнуть над телефоном и листать газетёнки, в поисках мало-мальски подходящего дела – чтобы в восемь отпустить Линду, а в десять, когда станет ясно, что вызова не будет, убраться назад в «холостяцкое логово»… Не лучше ли сразу сократить весь этот жалкий путь, и вернуться в постель? Там хотя бы тепло…
– Ни-ко-тин, – нараспев заявила я сама себе, в очередной раз внутренне содрогаясь от эха, которое в пустом помещении производил любой сколько-то громкий звук, отражённый от высоченного, ярда четыре, потолка, слезла с подоконника и отправилась на поиски портсигара.
Тот нашёлся в кабинете – самой маленькой из трёх комнат, отданных в моё распоряжение, – на столе по соседству с брошенным бумажником и удостоверением частного детектива. Последнее – предмет моей гордости и досады, за четыре года успело изрядно истрепаться, а сейчас и вовсе намекало на свою бесполезность… Я в очередной раз отогнала эти мысли, твёрдо решив, что вот сейчас выкурю свою законную сигарету, и решительно поеду на работу.
Взгляд зацепился за желтовато-серую бумажку, лежащую на кошельке, и я снова мысленно чертыхнулась – точно, сама же клала её вот так, чтобы напомнить себе о необходимости оплатить аренду, и не прошляпить срок, как в том месяце. Старик Уолтерс и так был ко мне слишком добр, выделив одну из квартир для проживания по вполне умеренной стоимости, ниже среднерыночной. Конечно, доброта его не была всецело бескорыстной – столь щедрым он стал после того, как я познакомила его с парой неплохих специалистов в области юриспруденции, и Уолтерс отстоял своё право на дом, который у него хотели отнять за вымышленные долги.
Безжалостно вмяв окурок в пепельницу на краю стола, я вернулась в спальню к монструозному платяному шкафу, занимающему половину стены.
Из недр его ядрёно пахнуло лавандовым мылом, и вместе с запахом, презрев условности, выпорхнула моль.
– Вот же ж тварь, – процедила я, отметив, что стоит провести инвентаризацию шерстяных штанов – ещё не хватало щегольнуть разлезшимися дырами на неподходящих местах! – и вытащила брючный костюм, заменивший мне форму после увольнения из полиции.
Следом на свет появилась рубашка с основательно вытертыми плечами – неизбежное зло ношения самого главного, на мой взгляд, элемента гардероба, право на который я потом и кровью заработала в учебке и на службе. Кобура. Слегка давящее ощущение, созданное плотным обхватом пересечения ремней под загривком, действовало на меня успокаивающе, особенно когда в пистолетный чехол помещался М1917, а в запасник – пара полных «лун». Не скажу, что мне часто доводилось пускать револьвер в дело, но всякий раз, когда эта оказия наступала – я была искренне рада, что не филонила на стрельбище.
***
Привычно обойдя «додж» по кругу в поисках повреждений, в мокрой грязи я обнаружила следы чужих ног – тяжёлые сапоги с отчётливыми оттисками шестигранных гвоздей, которыми была укреплена подошва. Судя по направлению, «топтала» делал примерно то же, что и я: обошёл мою машину, после чего удалился за будку на ту сторону, которую не было видно из моих окон, и уже оттуда уехал на мотоцикле с коляской – вон и прекрасные свежие следы узких шин.
– Вернулся, паскуда… – с досадливым вздохом заключила я.
«Топталу» я знала достаточно долго – примерно с начала зимы, когда он развил свою деятельность. Сапоги эти, времён второй мировой, носили в вермахте. Из той же поры оказался и мотоцикл – BMW R75, модель «Сахара». Я знала, что он курит кубинские сигары, что размер ноги у него – пятидесятый, а рост даже немного превышает два метра.
Увы, несмотря на все это, я никак не могла выяснить, что этому безумному фанатику, притащившему через океан трофейный военный мотоцикл с коляской, нужно от меня. Слежка ни во что внятное не перетекла – никаких угроз, предложений или обещаний мне не поступало. И это, если честно, бесило гораздо сильнее, чем любая открытая конфронтация.
Меня изрядно настораживало то, что даже Роджерс, по моей просьбе слегка разворошивший департамент дорожной полиции, никак не мог отследить перемещение столь примечательного транспортного средства, хотя, казалось бы, куда уж проще! Песочно-жёлтый мотоцикл военного типа – не чёрный «шеви делюкс», коих на дорогах в последние пять лет стало как грязи. Но каким-то образом ему всё же удавалось остаться незамеченным…
Путь до работы я, несмотря на такую утреннюю «встречу», проделала в благости и спокойствии – просто устала нервничать и вздрагивать в ожидании неизвестного. Не спорю, изрядно коробило то, что меня, детектива-криминалиста, пасут как какую-то малолетку, но иногда я готова была признать и принять собственное бессилие.
В переулке, куда выходила задняя дверь «Пьяной утки» – невесть как затесавшегося на узкие улочки Ричмонда настоящего британского паба, – было пусто. Кроме меня здесь обычно никто не парковался. Мистер Стэнтон, владелец «Утки», квартировал в доме неподалёку, а клиенты оставляли машины у тротуара напротив.
Выйдя из «доджа», я бросила взгляд на часы – без четверти десять. Чудно. Есть время заскочить на кухню и ограбить «дядюшку Стэнти» на пару сэндвичей…
Чуть позже, преодолев четыре узких лестничных пролёта, я, придерживая тарелку с бутербродами, вытащила из кармана пальто связку ключей, и отперла стеклянную дверь, над которой в полумраке не слишком-то горделиво висела табличка: «Долорес Вудворт. Частный детектив».
Линда говорила, что стоит сделать эту надпись ярче, стильней, желательно большими золотыми буквами на чёрном поле, но что-то внутри меня восставало против такого решения. Те люди, которым по-настоящему нужна помощь – не поведутся на мишуру. А те, кому важен статус и значимость личности, принимающей их – не придут ко мне. Всё просто.
А ещё у меня просто не было лишних денег на то, чтобы сменить вывеску.
В десять-десять раздался стук каблучков снаружи – достаточно поспешный, к чести Линды будет сказано. За опоздания я выговоры ей не делала никогда, да и не то чтобы очень часто она этим грешила. Только когда оставалась ночевать у своего ухажёра, который всё никак не решался стать женихом – вот уже два года. Сама же Линда, которой в сентябре должно было исполниться уже двадцать три, последние полгода активно намекала парню, что неплохо бы узаконить отношения. Однако этот Майкл оказался тем ещё вёртким ужом, и до сих пор успешно избегал окольцовывания.
Я в их отношения, само собой, не лезла. По правде, я искренне болела за то, чтобы у девочки в жизни всё сложилось как надо и даже готова была расстаться с ней, если жених настоит на том, чтобы молодая супружница заняла положенную роль домохозяйки… Но идеи суфражизма, почерпнутые девушкой на курсах машинисток оставляли ей маловато шансов на счастье.
– Мисс Вудворт, простите-простите-простите, я задержалась! – из приёмной, отделяющей лестничную площадку от моего кабинета, вместе со стуком раздался и звонкий голос Линды.
Спустя секунду в приоткрытую дверь проснулась рука с блюдцем, на котором стояла чашка, и даже от окна, где располагался мой стол, я почувствовала запах кофе. Хитра, чертовка! С подношением явилась, ишь ты.
– Прощаю, – великодушно сказала я. – Заходи.
Линда ловко юркнула внутрь кабинета и, сияя белозубой улыбкой на фоне глянцево-алой помады, продефилировала ко мне. Судя по тому, что на ней было не то же платье, в котором она была вчера – ночевала она всё-таки дома. Интересно.
– Ваш кофе, мэм, – всё так же широко улыбаясь, девушка поставила блюдце передо мной, а затем сделала шаг назад.
Один шаг. Выжидающий.
Я посмотрела на неё исподлобья, взявшись двумя пальцами за чайное ушко, и слегка подула на горячую, исходящую паром поверхность кофе.
Линда молча переступила с ноги на ногу, продолжая сверлить меня взглядом, а от её улыбки щёки заболели уже у меня.
– Ладно, можно, – закатила я глаза, прерывая эту молчаливую пантомиму, которую моя секретарша разыгрывала всякий раз, когда хотела отпроситься пораньше.
– Спасибо, мэм!
Господи, ещё чуть-чуть – и я ослепну от этого сияния. Красная помада, маникюр в тон. Длинные тёмные волосы завиты и лежат красивыми волнами. Украшения с камушками, лаковый поясок гармонирует с туфлями – и, наверняка, сумочкой…
– Неужели Майкл всё-таки решился? – полюбопытствовала я, отпивая глоток и блаженно зажмурившись – всухомятку умять пару сэндвичей с индейкой было не слишком приятно.
– Да! Он пригласил меня в ресторан, сказал, что у него для меня важная новость! – звонкий голосок Линды взлетел до писка и я слегка повела шеей – чувствительный слух порой доставлял больше неприятностей, чем пользы.
– Что ж, мои поздравления, – искренне улыбнулась я в ответ. – Надеюсь, это будет новость, что тебя порадует.
– О, ну само собой, – безмятежно отмахнулась Линда, а затем личико её несколько посмурнело. – А… кстати, видели уже сегодняшний номер «Таймс»?
Эти слова заставили меня слегка напрячься.
– Нет пока. Есть что-то интересное?
Девушка, чуть поколебавшись, вернулась к своему столику в приёмной и принесла оттуда сложенную трубочкой газету, развернула ту и с видимым отвращением протянула мне:
– Полюбуйтесь!
Взгляд мой, скользнув по ярко-цветастой передовице, безошибочно вычленил из мешанины ярких заголовков и пойманных кадров один, который, очевидно, так возмутил Линду.
Моё фото, любоваться которым я, при всё желании, не смогла бы – на снимке я выглядела лет на десять старше, засвеченные до белизны светлые волосы напоминали воронье гнездо, а синяки под глазами эффектно скрадывали родной голубой оттенок радужки. Ещё и рожа была на редкость зверская – судя по всему, я в тот момент или на кого-то собиралась заорать, или уже откричалась. Верхняя губа некрасиво приподнята, обнажая зубы, резко обозначились мимические морщины… Чудно.
И венцом – заголовок. «Кукольный детектив. Читать подробнее на стр. 23»*.
Чтобы узнать автора, мне даже не нужно было читать статью.
– Дэниел-Сукин-Сын-Гарнер снова творит великие разоблачения? – я усмехнулась, стараясь не подать виду, что игра слов в заголовке меня действительно зацепила.
– Ничего особенного, мэм, – дёрнула плечом Линда, насуплено глядя на газету. – Очерняет вас, ваших клиентов, возмущается «вольностями», которые получили женщины в последние годы и патетически вопрошает – куда катится этот мир.
– Да, ты права – сущая мелочь, – кивнула в ответ, постучав ногтем по бумаге. – Но смотри – не утерпел, пролез со своим графоманством в номер с цветной передовицей. Чёрно-белое издание его не устраивало, видимо.
«Дэнни, ну вот чего тебе неймется…» – мысленно я вздохнула, ощутив очередной укол сожаления и печали.
Когда-то «Долли» и «Дэнни» были безобидными дружелюбными прозвищами. Я, курсантка академии, он – студент журфака, записанный к нам на слушанье курса криминалистики. Остроумный и харизматичный, Дэниел оказался отличным другом, понимающим, как нелегко мне было тянуться за сверстниками, и всячески поддерживающим меня.
Наверное, уже тогда мне стоило вспомнить простую истину: «Если кто-то работает газетным репортёром – значит, в его характере есть некий изъян». Не просто же так Дэнни пошёл в эту профессию? Но я была молода и глупа, и искренне хотела верить в лучшее – даже несмотря на то, что жизнь исправно подсовывала мне лимоны, особенно по части отношений с людьми.
Мы расстались друзьями после завершения того курса. А после окончания академии, когда я уже год успешно колесила по городу в форме и со значком, он вновь появился в моей жизни, с неясным намерением – то ли затащить в койку, то ли действительно в жёны взять хотел. Это не имело значения, поскольку к тому моменту я уже была обручена с Ирвином Донованом, моим сокурсником и коллегой. Такого «предательства» Дэнни не перенёс, и, очевидно, затаил злобу. И ещё чуть позднее, когда у меня не стало ни значка, ни формы – начал мстить изо всех сил, втаптывая меня в грязь в каждой своей статье и изощрённо издеваясь над моей детской мечтой – служить в полиции. Как же это бесило по первости! Потребовались годы, чтобы я смогла смотреть на подобные заголовки без зубовного скрежета и порчи мебели…
Из смурных мыслей меня вырвала трель звонка, доносящаяся из приёмной.
Мы с Линдой удивлённо переглянулись, но уже через мгновение секретарша прытко, несмотря на каблучки, убежала на своё рабочее место, оставив приоткрытой дверь ко мне в кабинет, и я услышала стандартное приветствие:
– Доброе утро, детективное агентство «Вудворт», чем могу помочь?
…
– Да, мэм, мисс Вудворт на месте.
…
– Сию секунду, мэм, переклю… что? – судя по всему, отработанная схема диалога Линды дала сбой. – А, да, разумеется, мэм! Агентство работает с десяти утра, вы можете подойти в любое удобное вам время. Да, конечно. До свидания, мэм.
Стук тяжёлого пластика телефонной трубки о корпус. Пауза. Пронзительный визг:
– Мисс Вудворт, к нам идёт клие-е-ент!
Глава 1
Клиентка, судя по всему, находилась где-то неподалёку, поскольку уже буквально через сорок минут в дверь приёмной постучали, а следом и щёлкнул замок.
– Здравствуйте! – прощебетала Линда, поднявшись из-за стола и скрипнув ножами кресла по полу. – Позвольте ваше пальто, мэм. Да, просто ужасная погода… Желаете чаю, кофе? Нет?
Я невольно улыбнулась, буквально в пару затяжек докурила сигарету и, подтянув поближе пепельницу, вдавила окурок в железное дно. Мало ли, как клиент относится к дыму…
– Да, мэм, сию секунду. Мисс Вудворт у себя, проходите, пожалуйста, – с этими словами Линда открыла дверь уже в мой кабинет, и на его пороге появилась наша с ней надежда на прекращение застоя и прозябания.
«Надежда» выглядела интересно. Первым, что бросилось в глаза, была траурная вуаль на изящной шляпке того типа, что являются скорее вычурной заколкой, нежели предметом гардероба. Прочая одежда – строгий жакет, узкая юбка-карандаш, перчатки и обувь с сумочкой, также были чёрного цвета.
Судя по едва заметным морщинам на лице и редким седым прядям в тёмно-каштановых волосах, вошедшей было около сорока – сорока пяти. Вряд ли больше, разве только дама изрядно ухаживала за собой. Но как минимум сейчас макияжем она пренебрегла, и отчётливо было заметно, как в опущенных краешках поджатых бледных губ и в резко обозначившейся сеточке морщинок вокруг глаз проступило напряжение и горе. Но ни это, ни возраст не сумели скрыть утончённую красоту черт – тонкий нос, узкий подбородок, высокие скулы… Очень броская внешность, даже в таком сдержанном оформлении.
Клиентка не спешила проходить и падать в кресло напротив стола, гостеприимно полуразвёрнутое в сторону вошедших —.
Ровно так же, как я изучала её – она разглядывала помещение, и, судя по всему, пыталась понять – надо ли ей это всё?
«Да-да, мэм, в этом кабинете нет ни одного сочетающегося между собой предмета мебели», – мысленно фыркнула я, следя за тем, как её взгляд скользит от моего стола к высокому несгораемому шкафу у стенки, от него – к пробковой доске, сейчас пустующей, следом задерживается на книжном стеллаже рядом с моим столом, и вновь останавливается на мне.
Губы сжались ещё сильнее, но решительно, не брезгливо, и женщина сделала шаг вперёд, первой протянув руку:
– Детектив Вудворт, здравствуйте, – голос её оказался приятным и очень тихим – неудивительно, что за шумящей Линдой я её не расслышала. – Меня зовут Эбигейл Сонг.
Приподнявшись, я слегка перегнулась через стол и пожала тонкую ладонь – холодную, даже сквозь ткань перчаток.
– Здравствуйте, мэм, – кивнула я, приглашающим жестом указав ей на гостевое кресло. – Присаживайтесь.
– Благодарю вас, – прошелестела она и наконец-то оказалась на «стуле-исповедальне», как поэтично именовала это место моя секретарша.
Обычно за этим следовала ещё одна пауза – клиенты собирались с мыслями и духом, поскольку не каждому хватало решимости не просто прийти к частному детективу, но и сходу изложить свою проблему. Особенно этим отличались женщины.
Я не торопила, позволяя Эбигейл Сонг привыкнуть, и разглядывала её уже вблизи. Сумочка, которую она положила на колени, и в которую вцепилась почти паническим жестом, была довольно дорогой – застёжки и фурнитура серебряные, логотип известного бренда тщательно начищен, вот только «язычок» молнии – отломан. Ремешок с одной стороны держится на честном слове. На самой женщине украшений также было по минимуму, и тоже, преимущественно, серебро. Подобраны со вкусом, но довольно скромные. Костюм её, из добротной шерсти, также не отличался новизной – слегка устаревший крой наводил на мысль, что приобретался этот комплект лет пятнадцать назад. И, стоит отдать мадам Сонг должное, за эти года она не набрала лишнего веса, разве только одежда бралась «с запасом», но это сомнительно…
– Детектив, прошу вас, у меня пропал муж! – Эбигейл настолько внезапно прервала молчание, что я даже вздрогнула, выныривая из мыслей.
И нахмурилась.
Поиск пропавших людей, конечно, также входит в сферу моей деятельности, но…
– Миссис Сонг, а почему вы не обратились в полицию? – осторожно уточнила я.
– Я… – женщина начала было, но потупилась и замолкла, а затем выглянула на меня исподлобья, с обидой и горечью проговорив: – Я обращалась… Но у меня отказались даже принимать заявление!
