Солонго. Том 2

Девушки сели на брошенный на пол тюфяк и решили читать молитвы, так их Бог точно поможет им и накажет злодеев. Вскоре их стало клонить ко сну, сначала Айзере, не спавшая всю ночь, а потом и Паризад заснули. Их разбудит страж, принесший еду на большом подносе. Он что-то спросил у них, но девушки, переглянувшись, пожали плечами, они не знали этот гортанный язык. Он закрыл дверь и девушки принялись за еду. И Паризад и Айзере были очень голодны, еда была вкусной, не все блюда были знакомы, им подали даже восхитительное сладкое питье и запеченые в медовой глазури фрукты. Девушки повеселели. Айзере с детства играла на барбате и пела. Голос ее, высокий и вибрирующий ласкал слух отца и нередко посещающих их дом гостей. Она пожалела, что у нее нет этого инструмента, она бы сейчас сыграла грустную тягучую песню, которой ее научила бабушка. Насытившись, они сели у окна, наблюдая за тем, что происходит на улице. Бои уже закончились и завоеватели осваивали город, насаждая свои порядки. С улиц убирали трупы и мусор, арабы чувствовали себя хозяевами, многие дома и дворцы были уже заняты их военачальниками и вельможами. Главный Храм же, в котором происходили все значимые события, отмечались праздники и победы, был полностью разрушен.

– Как ты думаешь, Айзере, удалось ли спасти негасимый Огонь?– обратилась к Айзере Паризад.

– Ох, не знаю, но если злодеи загасили его, то быть беде. Это разгневает Богов.

– Вот бы нам выбраться и пойти посмотреть. Вдруг они не знают про Огонь и он сохранился. Может Алтарь завалило руинами, но он там ждет, когда мы придем и спасем его,– с надеждой в голосе сказала девушка.

– И думать забудь, чтобы выбраться сейчас! Нужно ждать! Что толку, если мы убежим, а нас поймают и убьют?! Так мы Огню не поможем и сами погибнем!– пыталась урезонить девушку Айзере.

– Но сидеть здесь и бездействовать разве лучше?– настаивала Паризад.

– Иногда нужно набраться терпения. Спешка- это не всегда хорошо. Будем ждать.

Паризад села на широкий подоконник и надулась. Айзере была старше, ей исполнилось недавно шестнадцать и она была рассудительна и послушна, всегда слушала отца и бабушку. Она была мечтательной девушкой с покладистым арактером, у нее было желание познавать новое. Иногда она представляла, какой будет ее замужняя жизнь, она, как и любая девушка хотела обрести семейное счастье. Паризад наоборот, была строптива, легкомысленна и упряма, да еще ей хотелось казаться старше, она была избалована, а тут Айзере настаивала на своем. Но долго обижаться ей не хотелось, ведь кроме Айзере общаться было не с кем и она быстро успокоилась. Ближе к вечеру опять пришел страж и принес кувшин воды и легкий ужин, следом за ним в комнату вошел толстяк и отдуваясь, встал у входа, пытливо глядя на девушек, будто прикидывая что-то. Паризад сделала недовольную гримасу и повелительно махнула рукой, мол, уйди! Она привыкла повелевать прислугой. Толстяк гневно зыркнул на нее и подойдя дернул за руку чтобы поднялась, она постаралась вырваться, но он крепко держал ее, что-то говоря. Она извернулась и лягнула его в пах, толстяк на минуту замер, потом повернулся и наотмашь ударил Паризад по щеке, она громко заголосила, призывая на помощь. Толстяк поволок ее и, прижав толстым животом к стене, стал наносить ей удары по голове и лицу, из носа девушки потекла струйка крови, Айзере подскочила и повисла у него на руке, он старался стряхнуть ее, Паризад извернулась и укусила злодея за руку. На шум прибежал вчерашний распределитель в тюрбане и прикрикнул на толстяка, что-то гневно говоря ему. Толстяк отпустил девушку и поклонившись тюрбану быстро вышел, сопя и бормоча что-то под нос. Мужчина в тюрбане вышел и вскоре вернулся с долговязым худым персом, который стал переводить девушкам.

– Вы выбраны мной в подарок нашему Халифу. Если будете хорошо себя вести, жизнь ваша будет сытой, будете жить во дворцовых покоях вместе с другими, если будете противиться, то проще задушить вас. Сейчас вас поведут в бассейн и приведут в порядок, на рассвете в повозке поедете в нашу страну, где будете учить язык и ждать Халифа из похода, научитесь красиво и правильно вести себя, освоите правила и научитесь танцам, больше от вас ничего не потребуется. Небо подарило вам красоту, вы счастливицы, теперь будете радовать Повелителя всех Земель. Немедленно собирайтесь и радуйтесь своей Удаче.

Утром девушек посадили в крытую повозку и в составе целой вереницы рабов, подгоняемых воинами, скотом, отборными породистыми жеребцами, а также повозок, груженых товаром, они медленно направились в незнакомую юго-восточную страну, к девушкам, кроме возницы, приставили немого стража, он ехал в повозке сзади и на остановках сопровождал по нужде и снабжал девушек едой и водой. Остальных рабов кормили плохо и обращались не лучше, чем со скотом. Видя это, девушки притихли, но Паризад не оставила идею сбежать. Хотя куда бежать, если не знаешь местности и вокруг могут быть если не арабы, то дикие звери. Понимая это, Айзере урезонивала подругу, но та была упряма и периодически старалась цеплять немого стража, по-всякому обзываясь и грубя ему. На третий день было пасмурно, низкое небо, отсутствие ветра предвещали непогоду, девушки дремали, трясясь в повозке по дорожным ухабам. Вдруг снаружи послышался какой-то шум и крики, в повозку ворвался немой стражник и что-то замычал, сделав большие испуганные глаза, за ним ввалился страшный огромный воин в кожаном черном нагруднике и волосатыми руками, в которых были лук, а в другой он сжимал острый гнутый кинжал, испачканный кровью, девушки забились в угол в ужасе глядя на него. Он, увидев их, на ходу выскочил из повозки, что-то крикнув и повозка остановилась, лошади заржали и возница, что-то пытавшийся сказать, коротко вскрикнул, повозка, закачавшись, со скрипом развернулась и с бешеной скоростью помчалась совсем в другом направлении.

– Что происходит, Айзере?!– прижимаясь к подруге и трясясь от страха,– зашептала Паризад.

– Не знаю, кажется, что мы едем в другую сторону…

– Куда? Куда они нас везут?!– Паризад попыталась встать и выглянуть наружу, но Айзере схватила ее за руку.

– Не выглядывай, вдруг тебя убьют?-

– Я осторожно. Отпусти меня!

Девушка осторожно отодвинула полог, закрывающий деревянную конструкцию и сказала:

– Айзере, всадники напали на наш караван, они перебили почти всех воинов, они пришли чтобы спасти нас, они освободят нас! Наверное это всадники из войска нашего Царя!

– Подожди, Паризад! Пусть утихнет бой! Мы не знаем кто эти всадники!

Но было поздно, девушка высунулась по плечи и стала смотреть. В это время раздался гром и крупные капли дождя забарабанили по повозке. Айзере тоже стало любопытно, она выглядывала из-за плеча Паризад, воины отбили рабов и скот и бой шел за красивых, породистых лошадей. Повозка уже остановилась и незнакомая речь возницы насторожила Айзере. Эти всадники не похожи на войско Персидского Царя! Но было поздно, всадники уже заметили высунувшуюся из повозки Паризад и один из них подскакал и нагнувшись, обхватил ее подмышки и с легкостью вытянул из повозки, перебросив ее через седло. Айзере успела отпрянуть и всадники не заметили ее. Айзере видела, что всадник с Паризад удаляется. Как же теперь быть? Она испугалась. Ах, Паризад! Что же теперь будет?! Девушка забилась в угол повозки, она остановилась, возница заглянул внутрь, позвав кого-то. Подоспел здоровый воин с бритой головой и большим черным чубом. Он осмотрел повозку и увидел Айзере, оглянулся и махнул рукой кому-то. В повозку заглянул еще один воин и запрыгнув внутрь, схватил ее за руку, Айзере вырывалась, стала кричать, он закрыл ей рот грязной широкой ладонью, запрокинув ее голову. Рука закрыла и нос тоже, перекрыв дыхание и Айзере стала терять сознание, задыхаясь.

Очнулась она в большом шатре, рядом с ней оказался мужчина, слушающий ее пульс. Увидев, что она открыла глаза, он приподнял ее голову и что-то влил ей в рот. Лекарство было едкое и Айзере поморщилась, лекарь удовлетворенно крякнул и позвал сидящего спиной к ним человека. Это был перс, он обратился к ней:

– Как зовут тебя, красавица?

– Айзере, я дочь царского писаря.

– Мы отбили караван у арабов.

– Благодарю вас,– обрадованно сказала она,– они везли меня и еще одну девушку, Паризад к арабскому Халифу.

– Ты не поедешь к Халифу, не волнуйся.

– Я так рада! Теперь нужно найти Паризад. Вы выгоните арабов из нашего города? Когда мы сможем вернуться домой?

– Ох, какая ты быстрая! – усмехнулся перс,– пока что ты отправишься в хазарский Каганат в большой город на великой реке.

– Но я хочу домой! Я не знаю, где моя мать и братья!

– Сейчас ты поедешь с нами,– уже тверже сказал перс.

– Зачем? Отпустите меня! Мне нужно найти Паризад!

– Паризад пожалуй мы найдем, но вернуться ты не можешь. Ты должна успокоиться, слезы и волнения вредят красоте. Ты очень красива, мы поднесем тебя в дар Кагану. Он оценит такой подарок,– погладив Айзере по щеке, сказал он.

– Я не раба! Я свободная горожанка! Я дочь писаря!

– Прекрасно! Ты не только красива, но еще и образована. Ты -то нам и нужна!

Айзере горько расплакалась.

– Ты предатель!– сказала она персу.

– Нет, я переводчик, служу Кагану. Он самый сильный и умный правитель. И для тебя лучше, если останешься с нами. Нельзя тебе сейчас в город, ты слишком красива. Для любой девушки сейчас небезопасно, а для тебя и подавно. Ты достойна радовать такого великого человека, как хазарский Каган. Он ценит образованных и умных женщин.Ты увидишь прекрасный город, который построили хазары, там сейчас центр мира. Все самое лучшее собрано в нем. Это большая удача попасть туда. Ты выучишь их язык и будешь жить в красивом дворце.

– Я хочу жить у себя дома. Мне уже обещали жить во дворце арабские захватчики.

– Твой город разорен, судьба его неизвестна, бежать отсюда бессмысленно, я не буду связывать тебя, думаю что ты слишком умна чтобы стараться убежать.

Айзере понимала, что он прав и смирилась со своей судьбой, решив молиться и просить помощи у Богов. В конце концов она верила, что Добро победит зло.

Через несколько дней пути, вечером, когда караван, сопровождаемый хазарами остановился, она вышла из шатра, который раскидывали на стоянках для нее, особенно важных женщин и лекарей. Вечер был теплый, пели сверчки и свежий ветерок легким прикосновением шевелил непослушные пряди, она решила немного пройтись. Завернув за угол шатра, она услышала голоса, говорили по-персидски, один голос принадлежал переводчику, а другой высокий и гундосый неизвестному человеку.

– Отдай мне ее, наш караван уходит, а я еще не нашел такую, которую можно отдать в дар королю государства Шанг- Шунг. Она подходит мне. Я заплачу… хорошо заплачу.

– Ты с ума сошел! Что я скажу начальнику войска?! Он видел ее, я отвечаю головой перед ним!

– Скажешь, что она сбежала.

– Куда?! Вокруг степи и леса, дорога одна, ее начнут искать.

– Может ее съели дикие звери, мы оставим следы.

– Какие следы?

– Например кусок ее шали на дороге. Отдай мне ее, прошу! Сколько хочешь за нее?

Айзере застыла. Она поняла, что речь идет о ней. В шатер возвращаться было нельзя и она крадучись пробралась из лагеря и слившись с темнотой, осторожно пошла в сторону от стоянки. Ей руководил страх, она не знала местности, не понимала по звездам, где они находятся, но если она смирилась со своей судьбой и приняла, что ее доставят в Хазарский Каганат, то стать даром для короля неизвестной страны, названия которой она никогда не слышала, было еще страшнее… Она побежала не разбирая дороги, но вскоре силы оставили ее и она села на землю. Где она? есть ли рядом какие-то поселения, где можно спрятаться, попросить приюта? Она вгляделась в тьму. Тонкий месяц мало освещал окрестности, вдали, едва различимы были очертания гор и она решила идти туда. Возможно ей все же удастся спрятаться и ее не найдут. Так она шла довольно долго, замирая и пригибаясь от любого шороха.

Небо на востоке посветлело, Айзере увидела, что совсем не приблизилась к горам и нужно найти укрытие, ведь в поле видно далеко, даже если и трава была уже высока. Вдалеке видны были кустарники, она прибавила шаг и почти бегом направилась туда, где можно было найти спасение среди густой зелени. Добежав до спасительных зарослей, она решила передохнуть и решить, что делать дальше. Ей почудилось журчание воды и она подумала, что добрые Боги послали ей спасительную влагу, ведь от быстрого бега во рту пересохло. Она пошла на звук и вскоре, раздвинув заросли, вышла к небольшому ручейку. Сняв кожаную обувь она ступила ногами в холодную воду. Постояв немного и остудив усталые ступни, нагнулась и зачерпнув воды, напилась, потом омыла лицо и решила, что нужно пройти по течению, ведь нередко поселения строили у воды, возможно ей повезет и она найдет такое. Взошло солнце, защебетали птицы, но никакого поселения не было, она устала и проголодалась, сколько она еще сможет пробыть без еды? Айзере устала и решила, что безопаснее будет идти ночью, сейчас она сориентируется и надо только решить, куда идти, в какую сторону, на юг, или на север и будет спать до вечера, девушка прислонилась к небольшому дереву и сама не заметила, как задремала под шелест листвы, то ли кружевная тень и легкий ветерок, то ли ласковые солнечные лучи, проникающие сквозь листья помогли расслабиться и безметежно заснуть. Ей снился дом и отец, он протягивал ей подарок, длинные ажурные серьги, их будто бы сделал для нее ювелир, отец ее жениха. С детства их брак был предопределен, родители были хорошо знакомы, семьи плотно общались и часто у женщин в их семье были украшение, изготовленные именно отцом ее жениха, радость от подарка и благодарность отцу она почувствовала во сне, потом будто кто-то провел по волосам, Это конечно отец, во сне подумалось ей, но просыпаться не хотелось, кто-то подхватил ее на руки и она разом проснулась, не сразу поняв, что происходит. Ее нес мужчина, голова Айзере мирно покоилась на его широком плече. Пробравшись сквозь кусты, он спросил у подоспевшего суетливого человека:

– Она?

– Да, да, она! Где ты нашел ее?

– Спала в кустах,– низким голосом ответил тот, кто нес на руках Айзере.

Она узнала высокий голос ночного собеседника перса.

– Убежать хотела от нас?– спросил он Айзере.

– Вы кто? Что вам надо от меня?

– Ах, я и забыл, что ты госпожа, знатного рода. Но ты не волнуйся, обращаться мы с тобой будем хорошо, если будешь вести себя смирно. Если еще раз попытаешься сбежать, свяжу и повезу в телеге, так что будь умницей, слушайся меня. Сейчас я твой хозяин.

– У меня нет хозяина. Я не раба.

Он засмеялся.

– Ты не раба, ты товар. Я купец, везу тебя в подарок, а могу передумать и продать. Повезло мне, даже платить за тебя не пришлось. Там кинулись, а тебя нет. А я вот нашел беглянку, спасибо моему помощнику. Сейчас доберемся до каравана, покормим тебя, оголодала наверное. И в путь, из-за тебя задержались, уж больно ты мне приглянулась. Хороша, ох, как хороша. Король будет доволен. Дорога предстоит длинная, поедешь в крытой повозке, чтоб лицо не обгорело, да и от посторонних глаз надо прятать тебя, не ровен час кто-то забрать захочет, а я хочу короля порадовать, а что может быть лучше красивой наложницы? Только породистая лошадь. Ты молодец, во время сбежала, так я сохранил много монет, за это подарю тебе серьги. Красивые, как раз для тебя, достойны царской жены.

Так они добрались до купеческого каравана, ее накормили и посадили в крытую повозку, охранял ее помощник суетливого купца, он был неприятен ей, но делать нечего, пришлось покориться. Айзере, отодвинув полог, смотрела на пыльную дорогу, стоянки сменялись и природа тоже изменилась, стало жарко, они пересекли горную долину и въехали в степь. Вокруг были бескрайние просторы, на их пути не было привычных поселений с загонами для скота и обязательными фруктовыми садами и колодцами, на одной стоянке к ним присоединился воинский отряд, гнавший товар и вереницу рабов, бредущих вместе со скотом по дороге. Однажды днем к купцу, мирно ехавшем на смирном мерине, подскакал гонец, он что-то сказал ему, после чего тот подобрался, взгляд его сделался серьезным, он подозвал помощника и дал несколько коротких распоряжений, а сам, подскакав к Айзере сказал, нагнувшись:

– Закрой лицо и ляг на лавку, лежи тихо, если хочешь жить, к нам скачет вооруженный отряд. Тебя будут охранять, а сейчас спрячься.

Воины налетели, как вихрь, громко гортанно крича. От этого звука ей стало жутко, кровь похолодела в жилах. Она лежала, вжавшись в скамью и накрыв голову руками. Вдруг полог откинулся и помощник купца выволок ее, перекинув через круп лошади и помчался, она лежала вниз лицом, была закутана в покрывало и ничего не видела, вдруг на него кто-то налетел, послышалось ржание коней, стычка, конь поднялся на дыбы, всадник упал, коня понесло , она нащупала ногой стремя и у нее получился хоть какой-то, но упор, руками она нашла болтающиеся поводья и изо всех сил схватилась за них, покрывало закрывало все лицо, но от бешеной скачки она стало сползать и она увидела бешено мелькающую перед лицом землю, кочки, поросшие травой, поднимающуюся из-под колес пыль, набивающуюся в нос и глаза, она услышала топот копыт мчавшейся рядом лошади и голос, погоняющий ее:” Гик- гик!” Страха не было, его заменило желание выжить, она изо всех сил старалась удержаться на крупе лошади, когда на повороте всадник сравнялся с ней и перебрался на ее лошадь, одной рукой держа своего коня, зажав тело Айзере между ногами, а другой рукой стараясь остановить лошадь. Наконец ход ее замедлился и она остановилась, тяжело дыша. Мужчина спешился и снял с лошади Айзере, волосы ее растрепались, заколки, держащие тугой тяжелый узел выпали, мужчина, немного встряхнув Айзере, убрал с ее лица волосы, глаза их встретились и она вдруг почувствовала себя в безопасности. Было в его взгляде что-то такое, что придало ей сил и уверенности, что все позади. Это был Тархан. Они вернулись к каравану уже медленно, он посадил ее на своего коня и вел под уздцы и ее лошадь тоже. Айзере увидела, что большинство воинов, которые сопровождали караван, а также купец и человек, который охранял ее, убиты, рабы сбились в круг от страха, женщины и дети плакали. Тархан что-то сказал воинам на незнакомом языке и они стали сновать вдоль каравана, ища кого-то. Наконец вышел мужчина средних лет с искалеченной, перевязанной грязной тряпкой, пропитанной кровью, ногой, поклонился Тархану и тот стал что-то говорить, а мужчина, знающий персидский язык, переводил Айзере:

– Девушка, ты в руках Тархана, Главы степного Племени, ты не должна бояться, он освободил тебя. Ты поедешь с ним и будешь под его личной защитой. Как твое имя?

– Меня зовут Айзере. Я горожанка, дочь писаря. Прошу, позвольте мне вернуться домой.

Мужчина перевел, Тархан, слегка поклонившись и глядя ей в глаза что-то ответил. Переводчик замешкался, но перевел:

– Вождь говорит, что исполнит любое твое желание, ты можешь просить, что хочешь, но домой поехать ты не сможешь. Больше никогда. Ты его добыча.

– Я не вещь, я знатного рода и не могу быть рабой.

– Ты не раба, в Племени Тархана всех рабов освобождают и позволяют остаться в кочевье. Вождь сказал, что пока что ты будешь жить в отдельной юрте, а по приезду он примет другое решение.

– Но я не хочу оставаться в его кочевье! Отпустите меня!– взмолилась Айзере, прижимая руки к груди.

– Сколько тебе лет? Есть ли у тебя супруг?

– У меня есть жених, я не замужем пока. Мне шестнадцать лет.

– Ты очень красива, ты понравилась Вождю, он, возможно возьмет тебя второй женой, если у тебя такой же хороший характер, как лицо и фигура, если будешь кроткой и послушной и радовать его, то он сделает тебя счастливой.

Переводчик поклонился в ожидании, что Тархан добавит что-то еще, но он сделал знак своим помощникам, они проводили Айзере и посадили в ту же повозку, тут же пришел воин и дал ей бутыль воды и кусок подсохшей лепешки. Так она попала к Тархану и он старался добиться ее расположения, он не взял ее силой, решив быть великодушным до конца. Он раскинул лагерь и старался узнать ее лучше, стараясь для нее и всячески угождая, но сердце ее молчало. Она была благодарна Тархану за спасение, но душа ее, казалось перестала чувствовать, девушка дни напролет проводила в маленькой походной удобной юрте, которую он раскинул для нее, поместив туда все необходимое. Ей прислуживала одна из девушек рабынь. Тархан был терпелив, он во что бы то ни стало хотел понравиться ей , готов был бросить к ее ногам весь мир, он даже попытался узнать какие-то слова по-персидски. К несчастью искалеченный толмач в дороге заболел, хороших лекарей не было и он умер от того, что воспаление в ноге не проходило, у него начался жар и он ушел к предкам, не приходя в сознание.

Тархан старался расшевелить девушку, он поставил лагерь в красивом месте, где тенистые ивы у реки, стекающей с гор , давали живительную прохладу, он был терпелив, брал ее за руку, вводя в смущение, рука была как будто говорящей, от так страстно сжимал ладонь Айзере, так красноречиво смотрел в глаза, иногда терпение изменяло ему, он с трудом справлялся с собой, убегая от нее в степь и не показываясь какое-то время, потом опять предпринимал попытки, но не добившись успеха, сникал.

Айзере видела это, но то, что ей сказал переводчик, что у Тархана есть жена, сама мысль о том, что ее хотят взять второй женой, претило ей. В Персии повсеместно, как и в ее семье, женщины пользовались уважением и почитанием, с ними считались и никому бы и в голову не пришло обращаться с ней, как с вещью, ставя ей условия и обещая сделать счастливой в обмен на послушание, такой варварский подход был невозможен и как бы не старался Тархан, но она воспринимала его, как дикаря, хоть и была благодарна ему. Он же распалялся еще больше от ее холодности. С возвращением в кочевье ей стало тяжело с ним справляться, а еще она увидела Солонго и детей, Айзере запретила входить в юрту и с ужасом ожидала того момента когда ему надоест ожидать от нее любви и он возьмет ее силой. А потом случилось страшное… Тархана не стало и та шаткая стабильность, которую давала его защита, разом рухнула и ее жизнь в очередной раз погрузилась в неопределенность.

Глава 13

Айзере закончила свой рассказ и мне стало стыдно за свою ревность и чувства, обуревающие меня. Ведь я хотела выдать ее замуж за старого грязного раба, не зная ничего об этой девушке, я подозревала ее в том, что она хотела занять мое место в юрте. А она, оказывается так умна и благородна. Ах, как я могла так плохо думать о ней?– раскаялась я. Мне захотелось обнять ее, я была ей благодарна за то, что она оказалась выше всех моих подозрений, за то, что оказывается не все такие, как Жайнагул, алчные, лживые и бессовестные. Я встала и обняла ее, повернулась к Хасану и сказала:

– Хасан, скажи Айзере, что даже если сейчас нет Тархана, я всегда буду защищать ее и она будет в безопасности рядом со мной в моей юрте, что когда будет возможность, она сможет уехать домой с тем караваном, который пойдет в Персию, что я не буду неволить ее.

Он перевел Айзере мои слова и вдруг сказал:

– А ты помнишь, что ты хотела изучить персидский язык? Сейчас тебя может научить Айзере. Твое желание сбудется, – улыбнулся он.

– Да, да, Хасан, я и сейчас хочу! Как это не пришло мне в голову! Конечно, если Айзере согласится, то я могу учить ее языку Степи, а она меня персидскому.

Он перевел ей, Айзере кивнула головой и видно было, что она расслабилась.

Хасан , закончив переводить, нетерпеливо кашлянул и сказал:

– Солонго, мне нужно еще кое-что обсудить с тобой, времени у меня немного, где мы можем поговорить?

– Ах, да, Хасан, прости, я задумалась, пройдем в юрту с рукописями, там мы будем одни и никто не прервет нас и не побеспокоит.

Мы прошли через маленький сводчатый переход и я плотно задернула полог. Хасан сел прямо на пол, подобрав полы халата, а я устроилась на топчане.

– Солонго, пока я не забыл, хочу сказать тебе, что ты зря обнадежила Айзере, что она сможет скоро вернуться домой. Все три главных города Персии захвачены и разрушены, в их числе и ее родной город. Ей некуда возвращаться, наш караван поэтому и не пойдет сейчас через Персию. Мы пройдем севернее, дойдем до славного города Хазар в устье большой реки, зазимуем там, а весной будем возвращаться, закупив все товары там. Караван не последует в Византию, на дорогах стало очень опасно, да и нет смысла, все сейчас мы можем купить в порту этого города. Я тоже не хочу рисковать.

– Тогда нужно сказать это Айзере.

Сейчас она расстроена, да и кто знает, как дальше сложится ее жизнь, может и сама захочет здесь остаться.

– Да, один из доблестных воинов, друг Тархана хочет жениться на ней, но сейчас я отказала ему, пусть подождет до следующего лета, а там, если она захочет, то станет его женой. Пусть пока отдохнет и привыкнет к степной жизни. Как вижу, домашней работой ей непривычно заниматься, а как жить в юрте без этого?