Белый Дом

Пётр Марьяшов

Белый Дом

Глава 1

«История одного бомжа»

Меня зовут Дима, мне уже совсем скоро будет семнадцать. С самого детства я окунулся в изучение мистики и всяких паранормальных явлений. Я буквально рос на всех мрачных произведениях, которые попадались мне на глаза. «Астрал», «Заклятие», «Хижина в лесу» и прочая гнетущая жизнь кинолента. Множество книг Стивена Кинга и Говарда Лафкрафта подарили мне кроме бессонных ночей ещё и тягу к неизвестному и потустороннему.

Друзья не очень относились к этому. Они смотрели на меня как на сумасшедшего и издевались надо мной. Какие же это друзья? Честно говоря, и сам не знаю. Слишком громко для них. Но даже среди этих «второсортных» были при мне двое человек, который могли поддержать меня в любую трудную для меня минуту.

Боря был не очень умным человеком, но смекалистым. Мы с ним знакомы очень давно. Практически с начала моего увлечения мистикой. Моё хобби он не разделял, но и отталкивать из-за этого не стал, чем заслужил моё более крепкое и стойкое уважение. С ним мы испробовали не один ритуал и обрыскали в поисках нечистой силы не один заброшенный дом, коих у нас было в достатке. Борис (как он себя практически никогда не называл) стал именно тем человеком, который смог пройти проверку временем, за что я ему и по сей день благодарен.

Вова, или же Волдырь, был глуповат и вспыльчив. Однако, это оправдывалось его двенадцатилетним возрастом. Он всюду шлялся за Борей и они, вроде как, были родственниками. Очень далёкими родственниками. Ко мне он не имел практически никакого отношения, и наша дружба была фактически формальной. Он был неким небольшим ручным багажом, который в случае необходимости можно было оставить где-нибудь, если не боишься детских истерических криков.

Именно этой кампанией мы чаще всего бороздили улицы в поисках каких-либо приключений, которые в один день, совершенно случайно начались с истории какого-то местного бомжа, который увидел очень страшные вещи.

Было самое обычное утро четверга. Март очень красиво возрождал краски, которые украла зима. Пусть не очень уверенно делая эти шаги и ещё пуская прохладный ветер гулять на улице, иногда забегая в мою комнату через форточку окна, он довольно хорошо справлялся со своей задачей. Кости мои хрустели, будто мой возраст исчислялся уже трёхзначными числами, а моё желание вставать было примерно же такое, как у Ктулху возможность проснуться.

Я сделал несколько движений и оказался перед компьютерным столом. Монитор как-то лениво блеснул мне в глаз, будто бы прогоняя меня от себя. Оно было и неудивительно. Вчера у меня был очередной киносеанс, посвящённый холодящим душу случаям проявления призраков в нашем мире. Но, все они в итоге оказались подставными. Однако, даже при таких условиях я не терял надежды и продолжал искать.

Одежда была аккуратно сложена на краю моей кровати. Я заранее готовил её себе, так как мои родители всё время были на работе и мне практически всегда приходилось делать все самому. Началось это когда мне было около шести лет. У нас был сильный дефицит средств и оба родителя были вынуждены выйти на работу. Несколько лет за мной смотрела моя бабушка. Однако, она ушла из этого из-за какой-то болезни. Мне в тот день просто сказали, что она от нас переехала.

Голод тихонько от желудка добрался до моих ушных перепонок звуком жуткого урчания. Уверен, даже соседи оценили мое желание подкрепиться. Быстро накинув футболку и черные джинсы, которые были на мне практически всегда, я направился на кухню, где меня ждали заготовки для моего завтрака. Парочка яиц, молоко, нарезанный белый хлеб в пакетике и маленькое блюдце с солью, за которым стояло подсолнечное масло. Именно так выглядели ингредиенты. И так было каждое утро.

Плита тихонько начала шипеть, а затем вспыхнул огонёк. Сковорода послушно встала ровно посерёдке конфорки и начала вбирать в себя тепло. Взяв в руки масло и покрутив крышечку, я аккуратно налил его. Много мне было нельзя, желудок такое не очень переваривал. Далее последовал треск скорлупы и упавший на горячую поверхность белок с желтком начали тихонько скворчать. Маленькая шепотка соли и несколько ловких движений вилкой превратили всё в единую субстанцию, которую я чуть позже погружу в себя. Ещё минута и у меня полный стакан молока, которое пахло так вкусно и свежо.

Было интересно переворачивать омлет, которому не хватало очень много ингредиентов в составе, но это быстро наскучило. Кладя в рот очередной кусочек моей утренней закуски я летал в мыслях, которые заключались в желании найти что-нибудь таинственное сегодня днём. Или хотя бы вечером. Да когда угодно, лишь бы побыстрее! Желание есть немного отпало, и я переключился на молоко.

Минут через пятнадцать сковорода пустилась в тазик, наполненный водой. Стакан стал рядом. Я конечно же мог всё поставить в раковину, но там был засор, который я уже несколько дней не могу победить. Утренняя трапеза закончилась.

Лениво включив телефон я увидел время. Там было почти одиннадцать часов, а чуть ниже красовались пропущенные звонки от Бориса. Беззвучный режим скоро оставит меня без моих единственных друзей.

Быстренько набрав пароль и перейдя в звонки, я нажал на контакт Борьки и начал слушать длительные и монотонные гудки, которые звучали слишком тяжело. Голос раздался внезапно, что придало мне бодрости.

– Дима? Ты опять что ли звук отключил? Я тебе два часа назад звонил! А если бы мне срочно помощь нужна была, а? А я знаю, ты бы просто лежал и спал… – доносился недовольный и явно огорчённый голос моего друга.

– Ну ты чего обижаешься? Говоришь так, будто ты моя девушка, а не суровый пацанский друг – чуть улыбнувшись, ответил ему я.

– Да пошёл ты, идиот. Мы тут с Волдырём собирались прогуляться. Но поскольку ты не отвечал, мы уже давно этим занимаемся – ещё более обиженно и уже немного по злобному сказал Борис.

– Понял. Ты не горячись, я сейчас подойду. Где мне вас искать? – попытавшись смягчить, спросил я.

– Помнишь дерево, в которое несколько месяцев назад молния ударила? Ну, то что в конце улицы почти – будто сомневаясь в своих словах, сказал Борис.

– Это которое недалеко от заброшенного на краю станицы амбара с картошкой? – сделав вдумчивый тон я снова спросил.

– Да – он почему-то замолчал и задумался – именно там. Ты только поспеши, мы долго тут не будем.

– Я к вам пулей – немножко повеселев, ответил я.

– Конечно, иначе нас уже не будет – сказал он мне и после пошли гудки.

Положив телефон в карман я вышел в прихожую. Я аккуратно снял с крючка свою спортивку и быстренько накинул кроссовки. Мой путь должен был занять около десяти минут, однако, на пути мне встретился некто. Очень неприятный некто.

– Молодой человек, у вас зажигалочки не будет? – словами дёрнув меня за плечо, произнёс бомж, укутанный каким-то тряпьём.

– Не курю. И тебе тоже не советую, дядя – сказал я, и чуть уж было снова пошёл, но меня что-то остановило.

– Мальчик, ты так говоришь, потому что не знаешь, что человека может заставить курить – его голос в какой-то момент вздрогнул.

– О чём это ты? – повернувшись в его сторону я с интересом спросил.

– Сначала зажигалка, мальчик, я не смогу об этом так просто говорить – сказал он и как-то испуганно опустил голову.

Я сходил в ближайший магазин и купил самую дешёвую зажигалку, за мелочь, которую обнаружил в кармане своей спортивки. Самую неприметную и обычную, как и тот человек, который ей скоро воспользуется.

– Ты что-нибудь знаешь о белом доме? – почиркав зажигалкой спросил неизвестный.

– Это ты про резиденцию США? – чуть в недоумении вопросил я.

– Конечно! Я как раз оттуда. Не узнал? Не глупи, мальчик. На окраине станицы, около озёр Бульнёва. Там дом стоит из белого кирпича. Сразу видно, какой-то богач себе отстроил. Но там уже лет десять никто не живёт. Даже стену умудрились разобрать. Вандалы ху… Кхм. В общем – он сделал затяжку и продолжил – ходит о доме дурная молва. Мол, жил так какой-то наркобарон и прижучили его там. Претендентов конечно на дом не нашлось. И тут даже не от титула его прежнего хозяина, а от происходящих в нём вещей… – он резко оборвался.

– И какие же вещи там происходят? – глянув на него внимательней, спросил я.

– Хм… Призрак там ходит. Злой и недовольный – он остановился из-за моей ухмылки – ты думаешь, я вру?

Я молча глянул на него и немного испугался, у него была очень жуткая гримаса.

– Я конечно могу и врать. Верить словам бомжа наверняка сложно, но ты вот погляди, что мне оставили на память – он чуть одёрнул майку вверх и показалось бардовое и свежее пятно.

У этого следа был вид, будто бы на этого человека набросился голодный медведь, который мог его в любой момент сожрать не оставив и кусочка.

– Я много дерьма повидал, но это для меня слишком – выкурив сигарету, он облокотился на балку крыши остановки, около которой мы стояли.

– А что вы там видели? – спросил я, пытаясь разузнать как можно больше.

– Я тебе одну вещь скажу, пацан – его руки начали слегка трястись – тебе не стоит знать. Этот дом не станет терпеть незваных гостей… Но если попадёшь туда и попытаешься уйти, станешь одним из его жителей навсегда! – сорвавшись на крик в самом конце, сказал бомж.

С его глаз начали идти слёзы. Мне стало очень жутко, и я чуть отошёл от него. В кармане зазвучал гудок. Это звонили мои друзья. Развернувшись я начал спешно шагать прочь от этого человека. Я обязан узнать, что за чертовщина там происходит.

Глава 2

«Собачье общежитие»

Опоздал я на очень приличный промежуток времени. По крайней мере, об этом мне говорил взгляд Бориса, который был очень зол и явно нервничал. Учитывая, что мы были друзьями и оба любили приключение, его состояние мне было понятно, но разделить я его не мог. На самом деле, мне не часто удавалось выскочить на улицу и погулять, особенно после нескольких несчастных случаев у нас в станице, на которые, кстати говоря, у меня упал глаз.

Очень жутко осознавать, что все это твориться именно тут – у меня под боком. Однако, я уверен, что в других местах не лучше, пусть мне и не довелось побывать много где. Пропажи и смерти с убийствами обычное явление. Особенно для глуши, в которой я обитаю.

Борис слегка грыз ногти, иногда отводя взгляд в сторону. Он явно не хотел вымещать на меня скопившееся зло и всячески себя сдерживал. Вова же просто стоял рядом и ждал хоть какого-то слова, чтобы сказать очередную глупость.

– И вам привет, товарищи – протянув руку, произнёс я.

Вместо каких-либо приветствий мне очень крепко пожали руку, и мы перекинулись взглядами. Его глаза выражали обиду, а мои сожаление.

– Мне тут по пути один человек встретился… – сделав паузу и глянув в глаза Боре произнёс я, ожидая увидеть, насколько он заинтересуется информацией, которую я собираюсь ему поведать – он рассказал мне про белый дом, недалеко от озер.

Он поднял голову. Его взгляд стал менее тяжёлым и было видно, что его уже чуть отпустило.

– Бульнёвских? Я видел его. Разруха, да и только. Хочешь туда сходить? – скрестив руки спросил Борис и глянул немного прищурившись.

– Да. Там один бомж на что-то наткнулся, и оно его… – начал уж я рассказывать о моей недавней встрече, как меня вдруг перебили.

– Бомж? Серьёзно? С каких пор мы ходим по наводкам бомжей? – его лицо стало олицетворением недоумения.

– Он был очень серьёзен и подчеркну, что абсолютно трезв! – ткнув куда-то в небо указательным пальцем сказал я очень уверенно.

– Мда. Ты в своей жизни много адекватных бомжей видел? Они уже свои ведения от реальности не отличают и им хоть трезв, хоть пьян – а всё состояние одно – недоверчиво и скептически ответил мне Борис.

– Да у него на теле был огромный шрам, будто медведь на него кинулся! – продолжая настаивать на своём, говорил я ему.

– Упал неудачно или с собаками подрался. Ты чего, думаешь у бездомных жизнь скучная?

– Давай так. Если там ничего интересного не будет, мы просто уйдём… – меня опять перебили

– А если будет – останемся? – с очевидностью в голосе произнёс Борис.

– А ты у нас сообразительный – чуть улыбнувшись сказал я.

Он улыбнулся в ответ, и мы снова пожали руки, как бы заключив между собой договор. Забыл сказать, что у наших прогулок был особенный договор, который заключался в делении всего найденного в ходе шастаний. Вова в это дело не входил.

Мы слегка размялись и начали прикидывать дорогу до того самого места. Борис знал каждый уголок нашей станицы и мог буквально провести нас куда угодно. Я же за всю свою жизнь не смог запомнить не один поворот и частенько плутал по давно исхоженным мною улицам теряясь так на несколько часов. Однажды, идя со школы, я пришёл домой только ближе к вечеру и то, лишь потому, что за мной приехал мой брат на велосипеде. Родители тогда не на шутку испугались.

Было же время, когда тебя мало что заботило, и голова не забивалась даже элементарной дорогой домой. Вся память уходила на поглощение информации касательно моего хобби. Честно говоря, я и сам не до конца понимаю, как вообще пришёл к такому. У меня, наверное, были предпосылки или какие-то ориентиры. Не могу точно выделить момент, когда свернул на эту трапу, но помню, что занимаюсь изучением этого довольно таки давно.

Солнце лениво подходило к зениту, а мы шли тихой и совсем неторопливой походкой к белому дому. Меня до сих пор немного настораживало присутствие какого-либо животного на территории этого места, однако, кампания давала чуть больше уверенности в том, что я выйду оттуда хотя бы частично целым. Они конечно не борцы с собаками или ещё каким-нибудь зверьём, но в обиду не дадут. По крайней мере, Борис.

Где-то с огородов доносились голоса работающих там пожилых и не очень людей. Кто-то хвалил урожай, кто-то наоборот его ругал. Речь текла речкой по нашим ушам и будто бы незримой прохладой пронизала уши. Это было настолько знакомо, что надоедало. Я не очень любил возню с землёй, а уж тем более что-то сажать или выдёргивать. Это страшное и скучное дело, которое раньше сведёт в могилу, чем накормит.

Пыль ласкала нашу обувь, не давая шансов грязи прибрать её к рукам. Небольшие лужи то и дело заставляли нас перепрыгивать и скакать вдоль улицы как сайгаки. Это прибавляло темпа к нашей ходьбе, и мы иногда переходили на шутливые догонялки, в которых не было води или победителя. Мы просто дурачились.

Пару раз встретились знакомые лица, которые лишь кивком приветствовали нас и исчезали за нашими спинами так и не проронив не единого слова. Я снова читал в их глаза слова, который они сотню раз говорили про мои увлечения. Это был бред и безумие, за которое меня давно надо было отвести к специалисту.

Это место – где я живу – и так походило на лечебную палату, где все врачи и лучше знают, что мне нужно делать и о чём думать. А те, кто хоть как-то поддерживал, были такими же психами, как и ты сам. Вместо таблеток тут осуждение и вечные причитания, которые в последствии обязательно перерастают в идиотские насмешки. Будто тебя выставляют на публику на выставке уродов и приглашают народ поглазеть на тебя – отличающегося от остальных. А в итоге выходит, что из-за прутьев клетки на уродов смотришь ты. И Тебе становиться страшно – их много, а ты лишь один.

Борис внезапно остановился и вытянул передо мной свою левую руку, чтобы я сделал тоже самое. Мы оказались на распутье. Если бы мы повернули влево, смогли бы выйти к тем самым озерам Бульнёва, которые славились своим огромным запасом рыбы. Именно сюда ездили отдыхать местные рыбаки. Для них это было райское местечко, где можно было спрятаться от своих проблем и забот. Нас от этого места отрезал старый и ржавый шлагбаум, который судя по состоянию, стоял там с тех самых пор, как это приспособление было придумано человеком. Справа же нас ожидал выход на улицу Матросов, которая шла вплоть до номера 6А и была самой маленькой у нас. Насколько мне было известно, здесь умудрилась полностью заселиться одна семья. Фамилия у них была Рогозиновы и они считались одной из первых семей, который вообще тут поселились. К сожалению, именно у них утонул сын. На этой же улице на углу и расположился заветный Белый дом.

Зайдя за угол его громоздких стен, мы обнаружили, что восточная стена была разобрана до основания и кирпичи из неё волшебным образом пропали. Хотя, человек, который рассказал мне об этом месте мог бы быть причастен к хищению стройматериалов. Ну это как гипотеза того, что он забыл в этом заброшенном здании, ибо, при разговоре я не удосужился разузнать, что он там забыл.

Первое, что мы увидели, были старенькие качели размером с лавочку, где могло поместиться два, а то и три человека. На ней были аккуратные лакированные доски, которые, несмотря на свою заброшенность, сияли как новенькие и только ржавые опоры и цепи выдавали их истинный возраст. Ветер их совсем легонько покачивал и заставлял противно скрипеть. Честно говоря, это наводило небольшую жуть.

Я сделал несколько шагов вперёд и уже стоял спереди умирающего от гнёта пыли механизма, который когда-то захватывал человеческий дух и ныне, скрёб по нему песней рыжих пожирателей. Я оглянулся. Вокруг было очень много территории, которая была обнесена забором и спрятана под надёжной стражей травы, которая была мне почти по пояс. Вова мог элементарно потеряться в силу своего маленького роста.

Дом выглядел немного агрессивным и в тоже время абсолютно мёртвым. Его белая палитра делала его похожим на труп, который уже не первый год потихоньку разлагался, отдаваясь вечности. Даже не подходя к нему вплотную, в окнах, виднелись сотканные пауком узоры, которые пытались соединить разбитые стёкла, которые раз и навсегда были выбиты по неизвестным нам причинам. Ветер ударил легонько в спину, но он явно изменился. Это было чьё-то зловещее дыхание. Дом знал, что мы пришли.

Заходить в него мы сразу не стали, и я предложил пройтись вдоль обширного земельного участка, предварительно попросив Волдыря остаться около входа и смотреть, чтобы никто внезапно к нам не пришёл. Идея оказалось не такой и плохой. Освободив себе путь от зарослей разной степени колючести, мы набрели на небольшую беседку. Точнее на то, что от неё осталось. Крышу с неё будто бы спилили и осталась только лавочка, в виде неполного шестиугольника, у которого словно украли одну из сторон. Далее, мы наткнулись на какие-то сооружения, которые напомнили нам собачьи загоны. Они были очень большие и свободные, будто тут была псарня или хозяин дома очень любил разводить зубастых прихвостней ада. Входа в них не было и каким образом там оказывались собаки было очень сложно представить. Там были решётки и небольшие окошки на высоте почти двух метров. Неужели хозяин дома просто в них вкидывал щенков?

– Метров пятнадцать – двадцать в длину. Ещё и странные помещения, в которые будто отдельно собак выпускали – вдумчиво и осматривая каждый уголок произнёс Борис.

– Складывается ощущение, будто псов тут на кого-то выпускали – указав на круглую форму одной из комнат, в которую заводила парочка маленьких отверстий, через которые явно могли пролезть только собаки, сказал я.

Подняв голову чуть выше, я обнаружил люк в крыше, и со стороны казалось, что это был единственный способ туда зайти. Собственно, так и оказалось, позади всей этой конструкции были ступени, на которых мы заметили какие-то алые пятна. Мне стало жутко.

Мы аккуратно подошли к ним и начали рассматривать оставленные кем-то следы уже давно высохшей крови. Тут явно жил какой-то псих с садистскими наклонностями. Но оно и не удивительно. Наркоборон или просто богатый наркоман наверняка мог бы позволить себе кровавые игры с обычными жителями станицы. Разве что-то могло связывать ему руки?

– Помогите! – раздался громкий крик Вовы, который больше походил на писк.

Мы испугались и быстро побежали на услышанное, забыв вообще о том, что рассматривали секунду назад. Вова не умел шутить, поэтому его просьба о помощи воспринялась максимально серьёзно. На месте его не оказалось.

Глава 3

«Замкнутые во тьме»

Тишина ударила с новой силой. На все наши просьбы Вову откликнуться он не отвечал. Вовчик просто взял и исчез. Шутка про кусты уже переставала быть такой смешной, а учитывая моё увлечение Стивеном Кингом, увеличивало страх ещё больше. Траве доверять нельзя. Она может завести тебя совсем не в ту степь.

Мы с Борей прочесали все внутри и около дома по несколько раз, но хоть какого-то следа младшего брата и моего мини друга обнаружить не вышло. У нас оставался лишь один путь, который лёг прямиков в Белый дом. Я бы не сказал, что меня это напрягло, чего уж скромничать, меня это не на шутку пугало. В первые мне поверилось, что какой-то обшарпанный бомж мог говорить что-то серьёзное. Моё любопытство сыграло с нами злую шутку, однако, зачем я в это втянул остальных?

Мы медленно прошли мимо ещё одной беседки, которая стояла прямо перед нами и уже за ней красовался дом. Судя по наличию крыши над ней, местные вандалы решили её пощадить или у них просто не было возможности её снять. По размерам она была в несколько раз больше прошлой и её опоры были из того же белого кирпича, а высота их составляла где-то метра три-четыре.

Мы аккуратно прошли мимо неё вслушиваясь в каждый шорох и хруст рядом с нами. Я очень наделся, что это просто неудачная шутка Вовы и он обязательно выпрыгнет откуда-то из-за угла и со смехом заявит, что он нас наконец-то смог разыграть. Однако, этого не происходило. Это очень давило на меня. Я чувствовал себя ужасно виноватым.

Раздвинув очередные кусты мы вышли во двор. Откуда-то с дерева сорвалась целая стая ворон, которые с противным визгом отправились в небо, а после уселись на крышу дома и уставились прямиком на нас. Перед собой мы увидели небольшой деревянный колодец, который очень сильно выбивался из общего стиля, однако огромные и железные ворота, метров пять в высоту это быстро компенсировали.

Вход в дом был менее пафосным и отсутствие двери облегчало нам проникновение во внутрь. По бокам расположились два окна, причём одно было очень обширным, а другое очень маленькое и с решётками, будто выходило из подвального помещения.

– Может он от нас там спрятался? – взглянув на окна второго этажа спросил Борис.

– Конечно. Сидит там и смеётся, глядя на нас с окон. Неудивительно, что после всех наших подколов он решил и над нами подшутить – пытаясь его хоть как-то подбодрить, говорил я натягивая улыбку на лицо.

– Тот бомж, что рассказал про дом, точно не уточнял, что оставило на нём такой след? – будто пропустив мимо ушей мои слова вновь спросил Боря.

Я молча кивнул и жестом показал, чтобы он проходил. Он взглянул на меня как на дурачка. И оно было понятно почему. Заварил всю эту кашу, а теперь ещё и вперёд приглашаю пройти. Мысли у меня путались от тревоги и сложно было нормально соображать.

Я сделал шаг за порог дома и по телу пробежало странное чувство. Будто всё в миг потяжелело и на мне появились оковы. Воздух явно стал тяжелее. Будто я попал совсем в другой мир. Через секунду за мной шагнул и Борька, аккуратно и внимательно оглядываясь по сторонам.

Внутри дом был абсолютно пустым. Тут и там валялся какой-то мусор в виде банок, бутылок и каких-то бумажек, которые иногда подгонял ветер, и они потихоньку меняли свои места, каждый раз оставляя новый узор беспорядка.

– Тут пять комнат – сухо произнёс Борис и глянул на меня.

– Я посмотрю те что справа, а ты левые возьми на себя, идёт? – протянув ему кулак, в ожидании того что он стукнет его своим, спросил я.

Он молча направился влево пройдя мимо меня, будто я был приведением. Кроме тревоги ко мне пришла ещё и грусть. Состояние с каждой секундой ухудшалось, и я отчитывал себя за происходящее. Я знал об опасности и всё равно пошёл сюда, прихватив единственных людей, которые хоть как-то контактировали со мной несмотря ни на что. Я подвёл единственных людей, которые не считали меня психом. Теперь я для них вестник беды. Для Вовы уж точно.

Я медленно прошёл в первый дверной проём который мне попался и обнаружил небольшую комнату, где-то на пять и три метра. Большую часть этого помещения занимало джакузи, которое наполнилось всяким непонятным барахлом, которые освещали огромные панорамные окна, что так красиво передавали солнечный свет в это холодное и убитое место. Окинув взором все эти убранства, который несколько лет назад явно были в лучшем состоянии, Вовы я не обнаружил и пошёл в следующую комнату.

Там были обычные просторные комнаты, которые в перспективе могли бы стать хорошей кухней или залом. Несмотря на запущенность этого здания, тут было как-то уютно. Будто комната пронизана какой-то положительной энергией или что-то типо того. В реальность возвращало желание чихнуть, ибо невидимые легионы серой плёнки, что покрывает это здание уже приличное количество времени, били в нос очень резко и сильно.