скачать книгу бесплатно
Ей стало противно заботиться о его здоровье, и пришла идея сменить тактику из-заподозрения в измене.
На следующий день, ранним воскресным утром, Ирен проснулась намного раньше, приведя себя в порядок, накрутила густые волосы и добавила к ним парфюм, который очень нравился Джону в молодости. Она рассчитывала, что после долгого воздержания муж захочет овладеть ей, а после прекрасного выходного дня они смогут поговорить на тему, которая не перестает ее волновать.
Ирен Прайс приготовила аппетитный завтрак, накинув шелковый халат на свое тело, желающее мужских объятий. Она размышляла, стоит ли оставлять нижнее белье, натягивая черные чулки на стройные ноги, которые совершенно не испортил возраст и ночные смены в больнице. Она достала комплект эротического белья, купленный еще лет десять назад, чтобы рассмотреть его. Ирен показалось, что она будет нелепо в нем смотреться. Но, рискнув надеть его, она моментально изменила свое мнение. Поправив бюстгальтер и трусики, слегка прикрывавшие ее ягодицы, она вертелась перед зеркалом, считая, что очень даже хороша для своих лет. Ее тело осталось таким же стройным, как в день свадьбы с Джоном, благодаря различным процедурам, помогали с годами она привлекала мужа не меньше, чем в молодости. Она накинула знакомый халат, но он показался ей длинноватым для нынешнего образа. Легким жестом руки сбросив его на пол, она выбрала для себя темный короткий халат из практически прозрачной ткани, обнажающий пышную грудь в эротическом бюстгальтере.
Посмотрев на себя в зеркало еще раз, Ирен Прайс заметила, как морщины на ее лице исчезают, а взгляд вновь пылает, будто она вернулась в молодость, и почувствовала, как тепло настигает ее тело, идя от низа живота и поднимаясь выше.
– Доброе утро, – произнес Джон, проходя голым на кухню, – завтракать не буду.
– Почему? – внезапно спросила Ирен, подойдя к нему вплотную в новом образе. – Посмотри на меня!
Она крепко обняла его горячее тело, скинув короткий халат на пол, прижалась к нему в эротическом белье, ощущая желание близости.
Джон посмотрел на нее, словно на картонную коробку от дешевого утреннего завтрака, равнодушно отойдя и не отвечая взаимностью.
– Не жди меня сегодня, – произнес он, поцеловав ее в лоб, – моя голова забита новым проектом.
Джон быстро залез в свой повседневный костюм, взял ключи от машины и отправился в дорогу, оставив жену одну в огромном доме.
– Точно любовница! – произнесла Ирен, начав плакать, раздирая на себе красивое белье, предназначенное для мужа. – Убирайся!
Передавая ментальный посыл
Вернув завтрак в холодильник, так как аппетита не было, Ирен, успокоившись, села на высокий неудобный стул. Спустя некоторое время она подошла к зеркалу в гардеробной, оценив по достоинству свою внешность, снимая остатки эротического белья. Она покорно вернулась в образ домашней женщины, создающей уют.
Застелив супружескую кровать, на которой она очень любила обниматься с Джоном, не думая ни о чем, говоря на откровенные темы, Ирен представила, как бы развивался их диалог.
– Джон, – произнесла она вслух, – в больнице есть малышка, которая потеряла обоих родителей. Ей всего семь месяцев. Я сама присутствовала на операции и видела, как умирает ее мать.
Ирен Прайс представляла взгляд Джона и то, как он, сидя на кровати, нагнулся и напрягся, сцепив обе ладони в огромный кулак, продолжая ее слушать.
– В ту же ночь привезли отца девочки после аварии, он погиб на месте! – вслух продолжала историю Ирен. – Но, дорогой, это не самое страшное.
Она почувствовала, как Джон поворачивается к ней, будто бы желая узнать историю дальше.
– Самое страшное, что семьи погибшей пары отказались от своей внучки! – кричала она, рыдая. – Понимаешь, Джон?! Обе семьи, сразу. Они написали отказ. Я сама видела эти документы. В моем сердце теперь неспокойно, – продолжала она говорить, как вдруг услышала звук подъехавшей к дому машины.
Ирен поднялась с кровати и, заметив, что вернулся Джон, почувствовала, как комната начинает вращаться вокруг нее,.
– Наверное, что-то забыл, – произнесла она, падая в обморок и пытаясь ухватиться за велюровое кресло, стоящее рядом с окном.
Ирен Прайс не знала, что создав разговор в реальном времени, тем самым передаламентальный посыл своему мужу, который заставил его вернуться домой и подняться к ней.
Джон услышал каждое слово своей жены, и был в курсе истории, когда она пришла в себя.
– Нам срочно нужно поговорить, Джон, – шептала она, беря стакан с водой в руку, который он держал для нее, – срочно.
– Я знаю, – отвечал он с пониманием, – мы поговорим, как только тебе станет лучше.
Ирен достаточно быстро смогла вновь встать на ноги, спеша озвучить мужу историю, которую произносила вслух на кровати, в момент, когда его не было рядом.
– Джон, – обратилась она к нему, – в больнице есть девочка, которая потеряла обоих родителей.
– Ей всего семь месяцев, – продолжил он, – ты сама присутствовала на операции и видела, как умирает ее мать.
Ирен сидела в недоумении, посчитав, что спит, или вновь упала в обморок. Она била себя по щекам, и от ее резких ударов они становились красными, пока Джон не остановил ее, взяв заруки.
– Без понятия, что произошло, – сказал он, – но в машине я услышал всю рассказанную тобой историю про девочку, которая потеряла родителей…
– Джон, – вновь обратилась к нему Ирен, глядя в его большие глаза цвета ясного неба, – в ту же ночь привезли отца девочки после аварии, он погиб на месте.
– Самое страшное, – прервав ее, начал описывать ситуацию Джон, – что семьи погибшей пары отказались от своей внучки. Обе семьи, сразу. Они написали отказ. Ты сама видела эти документы. В твоем сердце теперь не спокойно.
– Джон… – удивленно смотрела на него Ирен. – Как?!
– Не знаю! – воскликнул он, глядя в глаза любимой жене. – Но я готов обсудить то, чтоизранило твою добрую душу.
Ирен смотрела на него, а в глазах стояли слезы, требующие свободы.
– Ну что ты, дорогая! – произнес Джон, обнимая ее. – Ты сделала все, что в твоих силах! Я уверен.
– Ты прав! – натирая уставшие глаза, повысив голос, призналась она. – Но я не смогу вернуться на работу! Этот случай сломал меня.
– Ирен! – обратился к ней Джон, взяв за плечи. – Как только мне стукнуло слегка за тридцать, наша семья перестала в чем-либо нуждаться, и пойти учиться было только твоим желанием. Ты могла остаться дома, воспитывать Бобби, уделяя больше внимания нашей семье.
– Ты же знаешь, – печально произнесла она, – что я никогда не хотела зависеть от твоего финансового положения.
– Знаю, – ответил он резко, подойдя к столу с чертежами.
– Ты опять не хочешь со мной разговаривать?! – начала истерично спрашивать Ирен. – Что происходит?
– Мне неприятно, что ты шарахаешься от моих денег и статуса, словно я заработал их нечестным трудом, Ирен, – сухо ответил он на ее вопросы.
– Ты прав! – поджав колени к груди, хриплым голосом сказала она. – Здесь я перешла черту. Прости меня, Джон.
– Ирен, я любил тебя со дня нашей первой встречи! – встав на колени перед ней, произнес Джон. – Я до сих пор люблю тебя! Только тебя одну!
– Скажи тогда! – заливаясь слезами, пытала она вопросами мужа. – Что за девушка звонила вчера?
– Сложно… – Он опустил голову, оставшись стоять на коленях перед женой. – Прошу, не спрашивай меня об этом.
– Изменяешь мне? – спросила она, держась из последних сил, чтобы не начать реветь. – Все-таки изменяешь?!
Он не понимал, что сказать ей, выбирая наименее ранящую ее информацию, в которой он мог бы признаться. Ему не хотелось доставить ей очередной моток боли, видя, в каком она сейчас состоянии.
– Давай мы отложим этот разговор? – спокойно попросил Джон. – Поговорим об этом позже, ты согласна, милая?
– Хорошо… – невольно согласилась Ирен. – Но, скажи мне, могу ли я взять в семью Лизи Кларк?
Их разговор вернулся в прежнее русло. Они обсуждали различные варианты, осознавая, что на разрешение нынешней ситуации в любом случае понадобится не менее двух месяцев, за которые девочка сможет окрепнуть, находясь под присмотром врачей.
– Как замещающая семья, наверное, я согласен, – задумчиво произнес Джон, – пока ей не подберут ответственных родителей.
– То есть удочерение ты не рассматриваешь? – спросила его Ирен, подойдя к окну итеребя шторы пальцами, сквозь которые пробивался свет от фонарей,. – Ты можешь объяснить мне почему?
– Отвечу честно… – Джон подошел к ней, положив голову на ее плечо. – Не рассматриваю, потому что у нас есть сын, которого нужно поставить на ноги, и внук, с которым мы еле справляемся.
– Я уйду с работы и буду воспитывать эту девочку! – повернувшись к мужу, высказалась Ирен. – Я смогу вырастить ее, Джон, с твоей помощью!
– Вот именно, – вытирая ее мокрые от слез щеки, говорил он, – с моей помощью, которую я не смогу тебе оказать, потому что мне нужно обучать сына работать в моей строительной компании.
– Почему это не терпит? – оттолкнув его, спросила она, усевшись в кресло. – Возишься с ним, как с маленьким ребенком!
– Он и есть маленький ребенок. – улыбнулся Джон. – Мы отложим этот разговор. Как только я буду готов, расскажу тебе все до мельчайших подробностей.
– Изменяешь мне? Хочешь уйти из семьи? – продолжала она закидывать вопросами уставшего от разговора мужа, словно хотела искусственно вызвать конфликт. – Ты скрываешь от меня что-то важное!
Джону нестерпимо хотелось ответить ей «да», чтобы она перестала спрашивать его об этом, обвиняя на пустом месте.
– Нет! – выкрикнул он, выйдя из комнаты, чувствуя, как его одолевает агрессия. – Позже, Ирен!
Глава 6. Неустойчивая реальность
Воспоминания по свадебным фотокарточкам
Сидя на террасе воскресным вечером, Бобби рассматривал фотографии, отдавая дань традиции – сегодня была годовщина свадьбы с Энн. Приглушенный свет, давя на его глаза, вызывал приступ зевоты, а Робин так и не мог уснуть.
– Иди ко мне, сынок! – позвал его Бобби и посадил на колени. – Смотри, это наша с мамой свадьба.
– Ух ты! – восхищенно смотрел на карточки Робин, активно передвигая их маленькими пальчиками.
Энн вышла на террасу из дома, она приготовила горячий какао, и захватила плед, чтобы позаботиться о своих родных.
– Спасибо тебе, дорогая, – произнес Бобби, посмотрев на нее до бесконечности влюбленными глазами, – сегодня как-то особенно холодно.
– Не за что, мой хороший, – укутывая мужа и сына, отвечала она, – пять лет назад я боялась, что именно таким холодом будет наполнен наш день и он притащит с собой простуду.
– Мы согрели его любовью! – тихо сказал он, нежно обняв Энн, прильнув головой к ее животу. – Помню, что нам очень повезло с погодой.
– Иначе не скажешь, – делая глоток горячего какао, улыбалась Энн, – март 1987 года выдался крайне неприятным.
– Только представь, – переворачивая снимки в альбоме один за другим, шептал Бобби, – именно седьмого марта погода была благосклонна к нам.
– Помню! – искренне улыбаясь, произнесла она. – Это был один из самых теплых дней того месяца!
– Я бы с радостью повторил тот день, – поделился Бобби, смеясь, – когда звонил твоей маме, чтобы узнать, какие именно цветы ты любишь.
– Ромашки! – воскликнула Энн, крепко обняв любимого мужа и сына. – Без них не было бы свадьбы!
– Это точно! – смеялся Бобби, ощущая, как его тело наполняется теплом от счастья. – Мне очень хотелось произвести впечатление на тебя.
Семья Прайс сидела на террасе, листая свадебный фотоальбом, наполнив атмосферу вокруг себя нежным ароматом какао и сиянием, исходившим от их счастливых, улыбающихся глаз, прячущих сердцебиение, которое можно было услышать в тишине.
– Твои карие глаза, в которые я влюбился, – беря за руку Энн, говорил Бобби, – сияют так же, как в тот день, когда я впервые надел кольцо на безымянный палец этой руки.
– А твои, – скромно ответила ему Энн, – остались такого же небесно-голубого цвета с нотками искры, которая появляется, когда ты смотришь на меня.
Робин сидел на коленях отца, постепенно засыпая от разговора родителей, окунающего его в сказку.
– Аккуратно, – шептал Бобби, – нам стоит перенести его в кровать.
Энн помогла Бобби выбраться из задвинутого вплотную стола вместе с Робином на руках, и они вместе подошли к кровати сына.
– Он такой хороший мальчик, – тихо произносил Бобби, укладывая его, – спасибо тебе за сына, моя дорогая.
– Тебе спасибо за счастье, – обняв его, прошептала она, – которое ты даришь мне каждую секундочку нашей совместной жизни.
– Он уснул! – произнес Бобби, глядя ей в глаза, крепко сжимая ее в своих объятиях. – Пойдем на террасу?
– Там холодно, но если ты хочешь, то давай попробуем, – ответила ему Энн, аккуратно закрывая дверь комнаты Робина.
Выйдя на террасу, Бобби, включил мелодию, которая звучала в день их свадьбы, и достал из альбома два листочка с клятвами, которые они писали друг другу, будучи совсем детьми.
– Мы будем читать их спустя пять лет? – удивленно спросила Энн. – Там же написана какая-то чушь!
– Не чушь, – нахмурился он, держа листы, – а искренние пожелания.
– Я бы не стала их читать сейчас, – смеясь, произнесла Энн, – может, ещё лет через пять согласилась бы.
Он спрятал их свадебные клятвы обратно в альбом, предвкушая тот день, когда они, оставшись наедине в похожей обстановке, смогут прочитать слова, дорогие их сердцам, спустя десять лет семейной жизни.
– Потанцуем? – спросил Бобби, надевая для приличия свадебный галстук. – Ты принимаешь мое предложение?
– Как я могу отказать прекрасному джентльмену? – заигрывая и поправляя длинное белое платье, сказала Энн. – Конечно, я согласна на танец с тобой, мой очаровательный Бобби Прайс.
Они танцевали на террасе под еле светящими фонарями, оказываясь среди мелких капель дождя, которые пожелали намочить деревянный пол, срываясь с оборудованных клумб и подоконников, беспокоя крепкий сон их сына.
– Надеюсь, что Робин больше не проснется, – шепнул Бобби, убирая волосы Энн, целуя ее в мочку, опускаясь к шее, – у меня есть кое-какие планы на сегодняшнюю ночь.
Бобби взял Энн на руки и начал кружить, а она пыталась сдержать свой громкий смех, который точно разбудит и Робина и соседских детей, вытащив напоказ их недовольные лица среди позднего вечера.
– Побежали гулять под дождем?! – окунувшись в карие глаза Энн, предложил Бобби, продолжая смотреть на нее. – Бежим?!
– Мой романтичный и самый дорогой сердцу муж! – восторженно произнесла Энн, вцепившись в него. – С тобой хоть на край света!
Бобби выбежал на дорогу, держа Энн на своих руках, кружа ее, целуя, пока перед его глазами не стали расплываться стоящие возле дома. Осторожно опустив молодую жену на асфальт, он взял ее за талию, сжимая слегка намокшее платье и прижимая ее к себе.
– Кажется, дождь заканчивается! – сказал он и страстно поцеловал ее. – Как же я люблю тебя, милая Энн!
