скачать книгу бесплатно
– Уверен, – смешно фыркнул Айштар и неожиданно спросил: – Так ты слышала песню Вселенной?
– Да, – я прикрыла глаза, возвращаясь мысленно на небольшую полянку у обрыва среди синих скал. – Там было столько звезд, миллионы миллионов, и все они пели. Я не разбирала слов, слышала только голоса, разные, но все кристально чистые, безупречные. Эта песня лилась со всех сторон и создавала очень странную атмосферу. Атмосферу невесомости и счастья, наверное, так. Безграничного всеобъемлющего счастья. Мне хотелось смеяться и плакать одновременно. Казалось, что я парю в космосе, окруженная теплом, радостью, любовью и бесконечной благодарностью Высшим Силам за то, что живу…
– Голос звезд выходит за границы слышимых землянами диапазонов, – спокойно сказал Айштар. – Есть такие понятия, как ультразвук и инфразвук, слышала о них? Конечно, слышала, ты ведь хорошо в школе училась.
Мальчишка прищурился.
– А то, – я хмыкнула и улыбнулась, представив, как мой запасливый мозг довольно потирает ладошки, собираясь извлечь из ячеистых закромов то, что я когда-то считала не очень-то и полезным, а он припас на всякий случай.
– Так вот, – тем временем продолжил Айштар, снова скрестив руки на груди, – твоя особенность, твой мизофонический слух, способен улавливать не только всякие неприятные и раздражающие тебя звуки, но и эти неслышимые для остальных частоты, импульсы Высших Сил. Ты можешь слышать больше, чем обычные люди, как только настроишься на нужные частоты. Звук – это энергия, так же как эмоции, мысли, воспоминания. А любая энергия в физической реальности способна проявиться лишь в той степени, в которой ей позволит это сделать сущность. Вот поэтому свою сущность нужно тренировать. Что тренируется, то развивается, помнишь?
– Помню, – я кивнула и тихо заговорила: – Знаешь, я всегда думала, что мне не повезло родиться вот такой, странной, не такой, как все. Но теперь я понимаю, что это не наказание Высших Сил. Это их дар.
– Скажешь тоже, наказание, – мальчишка поморщился. – Все, что нам дано, дано во благо. Для того чтобы помочь найти свой путь. Если следовать за своим счастьем, откроются двери даже там, где ты видишь только высокие глухие стены. Если двери не открываются, ищи другие. Бессмысленно ломиться в закрытые двери: там чужое счастье. Или время еще не пришло. Все просто.
Я хмыкнула. Просто ему. А мне вот не совсем. Попробуй разберись со всем этим безобразием. Ультразвук, инфразвук. Тут бы с мизофонией справиться. Хотя песня Вселенной стоит того, чтобы справиться и разобраться. К тому же часто бывает так, что сложное кажется сложным только до того момента, пока не начнешь действовать. А потом и понимание приходит.
– То, что мы чего-то не понимаем или не принимаем, не означает, что это бесполезно или вредит нам, – внимательно разглядывая мое лицо, сказал Айштар. – Вовсе нет. Вселенная справедлива всегда и для всех. Она стремится только к гармонии, поскольку сама покоится на равновесии противоположностей. Четное и нечетное, мужское и женское, светлое и темное, покой и движение, добро и зло, ограниченное и бесконечное. Без одного не будет другого. Не познав одну сторону, не познаешь и другую.
– Свет не радует, если незнакома тьма, радость недоступна, если неизвестна печаль, – озвучила я непонятно откуда появившуюся в голове мысль.
– Растешь на глазах, – захихикал пришелец. – Шлем надень, потолок уже близко.
– Да ну тебя, – я легонько толкнула локтем сотрясающегося от смеха мальчишку.
– В тебе есть то, что не сравнится ни с какими сокровищами ни одного из миров, – неожиданно посерьезнев, сказал Айштар. – Твои эмоции. Они как свет во тьме. И как тьма в ярком свете. Без эмоций жизнь теряет краски и перестает быть жизнью. Инстинкты и разум дают возможность удовлетворить потребности в самосохранении, выживании и продолжении рода, но этого недостаточно для полноценной жизни во всех ее проявлениях. Жизнь – это разноцветная смесь из радости, боли, надежд и разочарований, счастья и горечи. Это умение наслаждаться каждым моментом своего прошлого, настоящего или будущего, ценить эти моменты, анализировать, извлекать из них уроки. Чем больше всего ты прочувствуешь и испытаешь, тем лучше сможешь оценить невероятность и безграничность жизни. Тем быстрее найдешь свой путь. Без эмоций и чувств сделать это невозможно.
– Да, но весьма непросто, знаешь ли, переживать боль или разочарование, еще и сверхчувствительно. Сил это не добавляет. Наоборот, заставляет чувствовать себя слабой, неуверенной и ранимой. И никому не нужной.
Последние слова дались нелегко. Но это правда.
– Ты нужна мне, вот этому эльфику, марсианину, Тимуру, своим родителям, нашим мирам, в конце концов. Ты нужна всем нам. Причем нужна такой, какая ты есть. Со всеми своими сверхэмоциями. В них, между прочим, твоя суперсила.
– Ну да, ну да, – протянула я, делая попытку улыбнуться.
Получилось не очень. Это, как в зеркале, отразилось на лице мальчишки.
Спорить я не собиралась, но и не думать о том, что негатив не самым лучшим образом влияет на мою самооценку, не могла. Влияет, еще как. Именно поэтому я столько лет предпочитала одиночество.
Айштар помолчал немного, потом изобразил невинную улыбку и неожиданно спросил:
– Знаешь, что делает маленьких детей милыми и привлекательными?
– Их слабость и беззащитность? – предположила я, не совсем понимая, куда клонит мальчишка.
– Нет, – эмин прищурился, – открытое выражение эмоций. Дети ведут себя естественно. Не надевают маски. Не стесняются плакать, когда им больно, хохочут, когда весело, надуваются, пыхтят и сопротивляются всеми доступными способами, когда с чем-то не согласны. Их не заботит мнение окружающих на этот счет, они ведут себя непринужденно. Это притягивает. Согласна?
– Возможно, – я кивнула, приготовившись услышать главную мысль.
В том, что она последует, я не сомневалась. Глаза мальчишки изменились, стали как будто матовыми. А это верный признак того, что эмин сейчас скажет что-то очень важное. И он, кстати, знает, что я знаю. Про особенность глаз, я имею в виду.
– Эмоции – это энергия жизни, – Айштар не стал томить, – и, если позволить этой энергии свободно течь через живой организм, она усиливается. Происходит непроизвольное излучение флюидов, организм становится притягательным для остальных. Не замечала, как к тебе тянутся люди и нелюди? А все потому, что они чувствуют сильную энергию и хотят к ней прикоснуться. Хотят стать ее частью. Сила твоих эмоций в искренности, поэтому с тобой хорошо, как с маленьким ребенком. Рядом с тобой не нужно притворяться, можно расслабиться и быть самим собой. Быть по-настоящему живым.
Пришелец замолчал, задумчиво разглядывая комнату. В такие моменты он совсем не похож на ребенка. Выражение лица тоже становится другим. Взрослым и серьезным.
– Не бойся выделиться из толпы, Виталина. Гораздо хуже слиться с толпой и потерять свою уникальность. Не бойся чувствовать. Не мешай проявляться своему предназначению.
– Повзрослеть мне не суждено? – задала я риторический вопрос, констатируя очевидный факт.
– Никак, – Айштар хихикнул и снова стал похож на семилетнего мальчугана. – Ты не сможешь скрыть или подавить свои эмоции: они сверхмощные от рождения. Ты – одаренная, смирись с этим. Выход у тебя только один: научиться управлять тем, что имеешь. Ну и использовать Дар строго по назначению. Вот и все. Остальное произойдет само собой. Так что учись контактировать со своими эмоциями, человечка. Не бойся их понимать, осознавать и проживать. Твоя сила – в твоей слабости. Сила и слабость – две стороны одной медали, так папа говорит. А он никогда не ошибается.
Я только глубоко вздохнула. Ну что тут скажешь? Не верить Повелителю Сумеречного мира – глупость космического масштаба.
– Кстати, твой резерв растет о-го-го, – сказал Айштар, сосредоточенно глядя в район моего солнечного сплетения. – Еще нестабилен, но уже впечатляет. Не думал, что ты сможешь вытащить айсика из пустоши Хаоса.
– Ты про белого медвежонка? – я невольно улыбнулась, вспомнив маленькую пушистую прелесть с ярко-фиолетовыми глазами-бусинками и большими ушами, как у летучей мыши. – Сама не знаю, как это получилось. Я почувствовала его боль, подбежала, чтобы помочь, но не знала как. Потом ощутила агонию. Я сразу поняла, что это именно агония, и мгновенно осознала, что малыш вот-вот покинет мир живых. Внутри меня что-то всколыхнулось, потом стала выплескиваться энергия. Я плохо понимала, что происходит, а когда очнулась, то малышу уже ничего не угрожало. Это я тоже сразу почувствовала.
– В него попала черная молния – сильнейший сгусток темной энергии, поглощающий энергию жизни. На марсиан черная молния практически не действует. Так, небольшой ожог да парочку деньков мигренью помучаются, это в худшем случае. А вот остальным существам от черной молнии спасения нет: она за считанные минуты отправляет жертву в вечность. Но твоя энергия смогла не только нейтрализовать действие черной молнии, но и восполнить запас жизненных сил айсика. Твои возможности гораздо больше, чем я думал.
– Но я все равно не смогу пробудить эмоции у неживорожденных, ведь так? – упавшим голосом спросила я.
– Так, – мальчишка пододвинулся и прислонил голову к моему плечу. – Это больно, я знаю. Больно осознавать, что ты можешь спасти два мира и при этом не в состоянии помочь дорогому тебе человеку. Но ты справишься, Виталина. Понимаешь, реальность такова, что каждое существо как частица Вселенной в силах справиться с любой возникающей на его пути трудностью. Иначе они бы не возникали, таков закон. Трудности – это уроки, ты же знаешь. Они делают нас сильнее.
– Я постараюсь, – после длинного выдоха едва слышно прошептала я. – Постараюсь справиться.
– Как тебе марсианские сущности? – эмин приподнял голову и хитро подмигнул, резко меняя тему разговора. –Теперь ты в полной мере осознала, насколько дефективны сущности жителей твоего мира?
– О да, дефективны – это мягко сказано, – перед моим мысленным взором возник образ огненного дракона Дархара. – Землянам такие сущности и не снились.
– Слабые сущности – это результат выбора твоих предков, – упавшим голосом сказал Айштар, опустив голову.
– Результат выбора? – я даже рот открыла от удивления.
Это же как нужно было ошибиться, чтобы ослабить целую планету?
– Земляне выбрали не тот путь. Много веков назад они выбрали жить «здесь и сейчас», потребляя, уничтожая и ничего не отдавая взамен. Решили, что эмоции и чувства – это слабость, от которой нужно избавиться. Придумали, а потом сами поверили в то, что превосходство над другими, несметные полчища материальных вещей и показушный успех облегчают жизнь, делают ее лучше, счастливей и радостней. Только вот забыли самое главное. Все мы – дети Вселенной, и истинным счастьем является наполнение жизненной силой внутреннего пространства, а не украшение внешнего. Материальный достаток и престиж – это пыль. Единственным настоящим сокровищем является Свет Души, потому что это энергия жизни и залог будущего.
– А чем больше Свет Души, тем сильнее сущность, – закончила я мысль Айштара.
Раньше я об этом не задумывалась. Но очевидно, что пришелец прав. Мы сами во всем виноваты.
– Вот именно, – кивнул мальчишка. – Верно и обратное, поэтому у слабых сущностей крошечный Свет Души.
– Не думаю, что мои предки хотели такого результата.
– Конечно нет. Не хотели. Так получилось, потому что в погоне за пылью они перестали быть собой. Перестали прислушиваться к своей сущности, потеряли с ней связь. Разучились быть счастливыми и радоваться жизни, а потом вообще забыли, для чего им дана жизнь. Земляне утратили ориентиры и сбились с пути. Приходят в мир ни с чем и уходят ни с чем, а должны уносить в вечность Свет Души, чтобы передать его своим потомкам. Природа не терпит пустоты, она стремится к развитию, а для этого ей нужна энергия жизни и сильные сущности. У слабых сущностей будущего нет.
– Странно, что на роль спасительницы миров выбрали именно меня. Я ведь тоже землянка. Такая же, как все, со слабой сущностью.
– Нет, Виталина. Ты – иная. Так уж вышло, прими это. Ничего не бывает просто так, у Вселенной нет случайностей. Все, что происходит, происходит с определенной целью. Каждая роль каждого участника каждого события направлена исключительно на сохранение всеобщего баланса. Высшие Силы наделили тебя Даром Пробуждения, потому что именно ты была для этого рождена. А это значит, что ты справишься. Понимаешь?
– Мне повезло, что у меня есть ты, – я улыбнулась.
– Угу, – Айштар подпер маленьким кулачком подбородок и задумчиво произнес, глядя куда-то в никуда: – И не только я. У тебя есть много друзей, и твой марсианин, и любовь вот-вот нагрянет, когда ее совсем не ждешь. Она такая: приходит без приглашения, входит без стука и остается без разрешения. Великая и непобедимая, ей ни к чему все эти условности. Любовь станет твоей опорой, человечка.
– И в кого ты такой умный, пришелец-вундеркинд? – не удержалась я от смеха, глядя на мальчишку, совсем еще ребенка, рассуждающего о любви с видом мудрого старца.
Про то, что этому ребенку пятьдесят семь лет, я стараюсь не думать. И у меня почти получается.
– В папу с мамой, в кого ж еще? – Айштар посмотрел на меня, как на недотепу, не знающую прописных истин. – Ну не в твоего же марсианина.
– Эй, он не мой марсианин, – я притворно насупилась. – Он мой друг.
– Да? – пришелец сощурился и, глядя мне прямо в глаза, спросил: – Ты что так и не поняла? Ты его пара, Виталина.
– Я кто? – мне захотелось срочно упасть в обморок, прямо с подоконника. – Шутить изволите, ваше наследное высочество?
– Какие уж тут шутки, – фыркнуло это самое высочество. – Констатация факта.
А вот теперь я выпала в осадок, вернее, мой мозг выпал в осадок и застрял комом в горле. Даже не комом, а звездчатым тетраэдром. Принять такой факт человеческий разум оказался не готов от слова совсем. Меня словно парализовало. Я сидела столбиком и, не моргая, пялилась на улыбающегося во весь рот эмина.
– Но… мы ведь разные, – я попыталась найти хоть какое-то оправдание своему категорическому недоверию. – И ему сто семнадцать лет… марсианских.
– И что? – Айштар не собирался церемониться с моей нервно подрагивающей яйцевидной внутренней частью черепной коробки. – Какое это имеет значение?
– Это невозможно, – прошептала я, начиная осознавать, почему мне так хорошо и легко рядом с Дархаром, словно мы знакомы целую вечность, почему наши соприкосновения даже через акварилл доставляют удовольствие и наполняют энергией, почему он так бережно относится ко мне, почему пригласил на Марс, почему не познакомил со своей парой…
– И даже то, что быть не может, однажды тоже может быть, – с озорной улыбкой сказал пришелец. – Не твои ли слова, человечка? Кстати, мне уже домой пора.
– Постой, – я схватила эмина за руку, все еще находясь в состоянии нестояния, несидения и самого что ни на есть реального шока.
– Последний вопрос? Давай. Только не спрашивай, что тебе теперь делать. Я и так отвечу – жить. А вот как жить и как поступить, это решать только тебе. Ну и твоему марсианину.
– Да, ясно, я поняла, – закивала я, старательно удерживая в голове еще одну не менее важную мысль, которую имел неосторожность озвучить Айштар. – У меня другой вопрос. Ты сказал – любовь нагрянет. С чего ты взял?
– Эминам известно очень многое, Виталина. Нам подвластны видения будущего, иногда мы просто знаем, что будет. Можешь считать мои слова пророчеством.
Пророчеством. Ладно. Любовь станет опорой – это хорошо, будет легче миры спасать.
– Не могу привыкнуть к тому, что не слышу всех твоих умных мыслей, – лицо Айштара озарила сияющая улыбка. – Неужели ты меня отпускаешь и второго вопроса не будет? Ага, я так и думал. В голове царит хаос и беспощадное броуновское движение. Медитация тебе в помощь, человечка. И тренировки каждый день. А мне пора, увидимся завтра. Пока-пока!
– Инициация скоро? – успела спросить, прежде чем эмин исчез в параллельной реальности.
– Всему свое время, – услышала веселый голос мальчишки уже откуда-то из пустоты.
Ну что тут скажешь? Так и есть. Всему свое время.
Вовремя начать – не менее важно, чем вовремя остановиться. Вовремя прийти – так же полезно, как вовремя уйти. Вовремя сказать – так же ценно, как и вовремя промолчать…
Всему свое время.
Вчера не догонишь, а от завтра не уйдешь. Время не стоит на месте, не дремлет. Оно бежит, летит, приходит и уходит, никого не ждет, кого-то лечит, для кого-то творит чудеса. Всем хочется хорошо провести время, но время не проведешь…
Всему свое время. И для любви, наверное, тоже.
Улыбнулась, неожиданно вспомнив фразу: «Любовь хоть светлое создание, но любит темные углы». И почему меня в последнее время все чаще, я бы даже сказала с завидной регулярностью, преследуют не совсем приличные мысли? Взрослею, что ли? Стыдно перед самой собой, черные квадратики.
Так, ладно. С любовью, которая вот-вот нагрянет, разберусь как-нибудь. А вот что мне делать с Дархаром? И с тем, что я – его пара?
Для марсиан пара – это не просто слово. Это источник энергии и смысл жизни, единственное незаменимое сокровище. Только пара способна подарить марсианину самых жизнеспособных и самых сильных наследников. Только с парой жизнь марсиан наполняется чувствами. Они ищут пару всю жизнь, а встретив, уже не отпускают. Защищают, берегут, заботятся, живут только для нее и их будущего потомства. Для марсианина потерять пару – значит потерять смысл жизни.
Но люблю ли я Дархара? Да, люблю. Очень люблю. Не такой любовью, как Тимура или Карима, они для меня друзья. И не такой, как Айштара. К мальчишке из Сумеречного мира я испытываю что-то наподобие материнских чувств. Святослав. К нему меня тянет. Сильно тянет. И я пока не разобралась в причине этого притяжения. То ли дело в обаянии хейта, то ли в моей сверхэмоциональности.
Марсианина я люблю по-другому. Я чувствую потребность в наших соприкосновениях, в наших беседах. Мне нравится окунаться в блаженное состояние невесомости, в успокаивающее тепло огня его сущности. Я не хочу его терять. Вот только любовь ли это женщины к мужчине? Не уверена. Мне кажется, это другая форма любви. Бесконечная и искренняя, но она другая.
Дархар – воплощение идеального мужчины. Достаточно сильный для того, чтобы позволить женщине быть слабой. Достаточно ответственный для того, чтобы обеспечить достойную защиту и быть всегда рядом. Достаточно зрелый, чтобы гарантировать верность и абсолютное доверие. Достаточно чуткий, чтобы чувствовать сердце своей пары даже на расстоянии…
Но смогу ли я стать его айлин? Смогу ли сделать его счастливым по-настоящему? Ведь для обоюдного счастья чувства должны быть взаимными, а мне так сложно разобраться со своими…
Как же непросто быть СЭЛ…
Хрустальный щит. Интересное приобретение. Как там Айштар сказал? Фантастический подарок, который не делают всем подряд? Все правильно сказал, я ведь не «все подряд». Я – пара марсианина. Подумать только…
Забравшись на подоконник с ногами, обхватила руками колени, пристроила на них подбородок и прислушалась к себе, любуясь танцующими за окном снежинками.
Странные ощущения, противоречивые. Думаю о Дархаре, а перед глазами встает образ Святослава. Стоит переключить мысль на Святослава, как по коже бегут мурашки, будто от соприкосновения с Дархаром. Почему Дархар и Святослав? Потому что для одного я не стану парой, а второму не смогу помочь? Айштар прав – это больно. Но мне кажется, есть что-то еще…
Вместо того чтобы разобраться с мыслями и чувствами, еще больше в них запуталась. Пожалуй, не стану торопиться. Буду разбираться во всем постепенно, решая проблемы по мере их поступления. Всему свое время.
Задумавшись, не заметила, как погрузилась в свой внутренний мир. В огромный лабиринт со множеством дверей. За каждой дверью – тьма-тьмущая сундучков, шкатулок, футлярчиков и ящичков, в которых хранятся всевозможные загадки, тайны и секреты. А еще знания, умения, привычки. И ответы на мои вопросы. Некоторые двери и сундучки уже открыты, некоторые еще предстоит открыть. Когда придет время.
Это место мне помог найти Айштар. Пришлось хорошо постараться, практикуя медитацию, но результат того стоит. Лабиринт полностью в моей власти, подчиняется всем моим желаниям, всем требованиям. Иногда здесь светло и уютно, иногда темно и сыро. Я научилась зажигать свет в темных коридорах, он слушается меня беспрекословно. А вот открыть замки на дверях с первой попытки получается не всегда. Так же как не всегда удается подобрать ключи к сундучкам и шкатулкам. Бывает так, что подходящего ключа у меня нет, и тогда я отправляюсь на поиски. Брожу по лабиринту и собираю ключи, встречающиеся на моем пути. Большие и маленькие, золотые и железные, блестящие и заржавевшие. Я знаю, что лишних ключей здесь нет, они все нужны и важны. Рано или поздно какой-то из них обязательно откроет нужный мне сундучок. Или дверь. Главное, искать и не сдаваться. Нужно пробовать снова и снова, не сомневаясь, что все получится. Обязательно.
Заглянув в очередную открытую дверь лабиринта, увидела сверкающий ларец. Он меня звал. Я это чувствовала всем своим существом, каждой клеткой тела и ауры. Смело сделала шаг вперед, но неожиданно проскользнувшая мысль: «Может, в другой раз?» – заставила остановиться. Может, и в другой.
Сделав глубокий вдох, я развернулась, чтобы уйти, но Судьба распорядилась иначе. Из дрогнувшей руки выскользнул маленький ключик и со звоном покатился к ларцу. Видимо, все же пришло время его отпереть.
Вставила ключик в замочную скважину, провернула несколько раз, услышала щелчок. Крышка ларчика открылась и медленно поднялась вверх, заливая ярким светом тусклое помещение. А затем прозвучал хрустальный голос:
– Любовь рождается не благодаря чему-то, а вопреки всему.
Всего лишь на мгновение перед моим взором предстали две пары глаз. Сначала ярко-красные, наполненные желанием и болью, потом огромные черные, с затаенной надеждой в бездонной глубине. Всего лишь на мгновение – и исчезли.
Я не успела даже понять, действительно ли я что-то видела или мне просто показалось. Игра воображения на фоне слишком яркого света.
Свет погас, крышка ларчика плавно опустилась, а я очнулась и открыла глаза. Сижу там же, на подоконнике, прислонившись к стене. Рядом со мной – Карим, свесив ноги вниз и уперевшись спиной в стекло.
Вот это я погрузилась в себя, даже не услышала, как эльфик проснулся!
