АрмейкА

В помещение вошли ещё около двадцати солдат старослужащих – скажем так, пришли местные «деды». Они сразу начали подгонять новобранцев.

Дмитрий достал из кармана десятирублёвую купюру, подошёл к цирюльнику, отдал деньги, и через минуту молодой человек уже гладил себя по лысой голове. Он достал из своей сумки полотенце, мыло, бритвенный станок, зубную пасту и щётку и направился на помывку. Дмитрий подошёл к двери в помывочный цех, снял трусы и бросил их в большой железный мусорный бак, затем вошёл внутрь и увидел огромное количество открытых душевых кабин. Парень нашёл свободную кабинку, включил воду и принялся приводить себя в порядок.

После всеобщей помывки новобранцы выходили в раздевалку, на лавочках лежала только форма; ни сумок, ни мешков, ни дедов в помещении уже не было, были только четыре сержанта.

– А где всё? – поинтересовался один из новобранцев.

– Всё на помойке, – ответил один из сержантов, после он крикнул:

– Быстрей одеваемся и выходим строиться на улице.

Новобранцы стали надевать военную форму х/б; всё бы ничего, но портянки немного подвели. Парни крутили в руках куски плотного белого материала 25х50 см и не понимали, как их надевать на ноги. Сержанты стояли, глядя на новоиспечённых воинов, они поняли, что ребус новобранцам не по зубам и это может продолжаться очень долго – возможно до обеда. Тогда они решили провести среди новобранцев мастер-класс по наматыванию портянок на ноги. Они преподали новоиспечённым воинам несколько уроков, новобранцы с грехом пополам намотали портянки на ноги, сунули ноги в сапоги, и вот вчерашние уличные юноши и маменькины сынки частично превратились в солдат Советской армии.

Новоиспечённые воины вышли на улицу, построились, и дальнейший путь их лежал в столовую. Они пришли туда последними. Солдаты, дежурившие по столовой, собирали грязную посуду, складывали её на специальную тележку и отвозили на мойку.

Большой зал, большие столы вместо стульев – деревянные лавочки. На столах стояли большая алюминиевая кастрюля, большой алюминиевый чайник, алюминиевая тарелка с хлебом, алюминиевые тарелки, кружки, и лежали ложки – всё было алюминиевое.

Новобранцы сели за столы и принялись накладывать аппетитное, на первый взгляд, блюдо, но возмущению парней не было предела.

Тушёная квашеная капуста с мясом (бигус), скорее всего, имела очень слабый привкус мяса. Они налили в кружки кисель, поели хлеба, запивая его киселём. Сержанты с ухмылкой наблюдали за новобранцами, они знали, что через неделю бикус станет для них деликатесом.

– Окончить приём пищи, выходим строиться!!! – скомандовал один из сержантов.

Очередное построение. Теперь путь лежал уже в казарму. Парни подошли к одноэтажному деревянному зданию, открыли массивную дверь и вошли внутрь. Дмитрий обратил внимание на стену, на которой была нарисована красками патриотическая картина; посередине находилась небольшая тумбочка с телефоном на ней, рядом стоял, прижавшись спиной к стене дневальный. Слева находилось дверь руководства роты, справа дверь в казарму.

Старшина роты выдал новоиспечённым воинам постельное бельё, и парней ждал ещё один урок: как правильно заправлять кровать и отбивать кантики при помощи стула. Затем новобранцы занялись оформлением кителя (шевроны, петлицы, подворотнички и т.д.).

Прозвучала команда «построение на обед», парни поспешили в курилку и жадно курили, пока не вышли их-отцы командиры. Новобранцы строем пришли в столовую и заняли столы, Дмитрий был в шоке от такого обеда, ему ничего хуже в своей жизни ни до, ни после встречать не приходилось. Читатель может не поверить, а продовольственники тех лет будут, возможно, возмущаться, но это чистая, правда. Первовым блюдом был суп: на столе стоял бочонок на десять человек, в который была налита чистая пресная кипяченая вода и один целый лопух (лист капусты). Второе блюда – аналогичный бочонок на десять человек с мутной водой, в котором на поверхности плавал ошметок сала (скажем так, одну небольшую картофелину размяли и бросили в бочонок и тщательно перемещали и, возможно, как бы случайно бросили ошмёток сала). Также на столе стояли два больших чайника с компотом из сухофруктов без сахара с ошметками утреннего киселя. Надо отдать должное хлеборезке – они хлеба не пожалели.

Дмитрий увидел этот ужас и с возмущением произнёс:

– И это что же, так два года?!

Учитывая то, что первое и второе блюда было не совсем съедобное, новобранцы все разом набросились на хлеб. Они принялись закидывать его в рот и запивали компотом – не совсем вкусно, но зато они не голодные.

Вернувшись из столовой, отцы-командиры построили новобранцев, каждому вручили небольшие брошюры под названием «Устав» и заставили всех читать его вслух, и так до ужина.

Очередное построение на улице в столовую. Сто голодных парней построились перед казармой и под руководством своих отцов-командиров пошли ужинать. Ужин был наполовину съедобным: пюре из полусгнившего, наполовину очищенного картофеля, кусок варёной рыбы (или что от неё осталось), чай без сахара и много хлеба. Набив желудки, новоиспечённые воины под руководством своих отцов-командиров возвращались в казарму. Вернулись в расположения роты – сразу построение: сержанты-командиры отделений, учили новобранцев приводить форму в порядок, подгонять её под себя, подшивать воротники, правильно наматывать портянки и т. д. Ровно в 22.00 прозвучала команда:

– Рота, отбой!

Намаявшись за день, новоиспечённые войны моментально заснули, утром в 6.00 прозвучала команда:

– Рота, подъём!!!

Новобранцы быстро встали с кроватей, оделись и построились, далее – наведение порядка в помещении, повторение Устава ещё раз, водные процедуры и поход в столовую. На этот раз завтрак удался на славу: манная каша, таблетка сливочного масла, два куска сахара и два варёных яйца.

Говорят, что сэндвич придумали американцы или англичане – кто-то из них. Но всё это неправда: сэндвич придумали наши советские солдаты. Берётся кирпич белого хлеба, режется на ровные дольки, потом берут три куска белого хлеба, на один намазывают масло, поверх этого куска кладут другой кусок хлеба, затем из яйца извлекают желтки и разминают их на другом куске и сверху желтки накрывают третьем куском и всё это великолепие засовывается в рот. Вы не представляете как это вкусно, особенно когда ты голоден! Спустя много лет я купил аналогичный кирпич белого хлеба и сделал такой же сэндвич, как много лет назад. К сожалению, это было уже не то. Прошу прощения за отступление.

Новобранцы извлекли из яйца желтки, белки покрошили в манную кашу, сделали свои сэндвичи и, раскрыв рты по самое «не могу», поели супер-бутерброды.

– Закончить приём пищи, выходим строиться на улицу! – прозвучала не очень приятная команда.

Новобранцы выбегали на улицу и сразу прямиком в курилку, чтобы, пока сержанты не вышли, успеть покурить или хотя бы сделать несколько затяжек. Далее – возвращение в расположение роты, там – сразу построение. Сержант Хугобеков, заместитель командира первого взвода, назвал перед строем внутренний наряд по роте на сутки. Потом началось распределение «рабов» – так называемые хозработы; четвёртый взвод был направлен в помощь связистам траншеи рыть и прокладывать кабель, третий взвод направили на разгрузку вагонов, второй взвод – на продовольственный склад и уборку территории, а первому взводу досталось самое ответственная работа на складе вооружения. Дмитрий вместе со своим первым взводом в количестве двадцати пяти бравых бойцов направился строем на склад вооружения. Они вышли за территорию части. Сержант Хугобеков повёл новобранцев по дороге, уходившей в лес. Сержант Хугобеков шёл первым, а личный состав первого взвода следовал вслед за ним. Дмитрий воспользовался ситуацией, достал из кармана сигареты и спички, закурил; никакой реакции от сержанта не последовало, сослуживцы поступили аналогично. Сержант обернулся и увидел большое облако дыма, которое тянулось вслед за взводом. Глаза сержанта расширились, после чего последовал отборный мат. Новобранцы бросили окурки на бетонку и затоптали бычки сапогами. Получив нужную порцию взбучки, бравые бойцы продолжили свой путь на склад вооружения.

Сержант Хугобеков на этот раз шёл замыкающим; после десяти минут ходьбы они подошли к железным воротам склада вооружения. На КПП бойцов встретил офицер, он с личным составом первого взвода провёл внеплановый инструктаж, как действовать и что категорически запрещено делать на складе вооружения. Далее бойцы вывернули наизнанку все карманы, сдали сигареты и спички, бравые солдаты после небольшого шмона прошли на территорию склада вооружения, показавшуюся им огромной. Задача была проста: погрузка и разгрузка авиационных боеприпасов. Офицер подвел бойцов к одному из хранилищ, на высоком фундаменте-рампе по всей длине рампы с неё свисали десятки пар узеньких рельсов на два метра в длину.

У хранилища ждали своих «рабов» офицеры и прапорщики, они разбили личный состав первого взвода на отделения по пять человек, затем по приказу бравые солдаты первого взвода открыли ворота боксов и они увидели на рельсах небольшие тележки с нагруженными на них ящиками с авиационными боеприпасами. Бойцам объяснили задачу – загружать и разгружать боеприпасы (на первый взгляд, ничего сложного), и вот к рампе подъезжает первая машина, свисающие концы рельс ложатся ей в кузов. Задача бойцов проста: нежно толкая тележки, заводить их в кузов. Машины подъезжали постоянно, одни вставали под разгрузку, другие – на погрузку, и так до бесконечности. Это было некое подобие конвейера. На улице стояла жара, форма насквозь промокла от пота, сержант Хугобеков так же, как и все, был на данный момент «рабом»: вместе с бойцами своего взвода он работал на «конвейере».

Ровно в 13.00 офицеры остановили «конвейер»; долгожданный обед. Бойцы, закрыли боксы, построились, и офицеры повели их на обед в местную столовую. Что говорить – небольшая столовая столы на четыре человека. Усталые и голодные парни брали подносы и подходили к раздаточной стойке за своей порцией.

Дмитрий, увидев тарелку с первым блюдом, был в шоке: настоящие щи, второе блюдо – рис и большой кусок мяса (да-да именно мясо, а не сало!), кисель и булочка. Он подошёл с подносом к столу и не знал, что делать, есть или любоваться. На столах стояли две тарелки, на одной был нарезанный белый и чёрный хлеб, а на другой – солёные огурцы. Дмитрий сел за стол, где сидел сержант (просто все остальные столы были уже заняты), поставил поднос посмотрел на своего замкомвзвода и спросил:

– Товарищ сержант, это сон или так должны кормить в армии?

– Старостин, это не сон, а реальность, – ответил сержант.

Обед закончился, построение, и опять бесконечный конвейер до самого ужина, Дмитрию казалось, что это никогда не закончится. Жара, пот градом… ему хотелось пить и курить.

В 19.00 «конвейер» остановился. Построение и поход на трапезу в местную столовую; на ужин было картофельное пюре большой кусок жареной рыбы, салат из морской капусты, компот из сухофруктов и небольшая булочка.

После ужина – всё сначала. Постепенно жара спала, солнце ушло за горизонт, в расположении роты прозвучала команда:

– Рота, отбой!

А бравые бойцы первого взвода продолжали работать на износ. И вот стали они загружать очередной и уже, как им сказали, заключительный кузов. Бойцы загрузили пол кузова и подкатили тележки, водитель решил сделать непонятный манёвр, он завёл машину и отъехал, делая маневренные движения, стал резко подавать назад, подъезжать к очередной паре рельс. Офицеры, прапорщики и солдаты смотрели на непонятный манёвр водителя, открыв рты, но тут вдруг произошло то, что заставило их разинуть рты до предела, и глаза у всех округлились, как у лемуров. Дело в том, что на фоне гробовой тишины один из заостренных концов рельса, вместо того чтобы аккуратно лечь на доски дна кузова, с хорошо всем слышным, характерным треском вошел в один из ящиков со снарядами.

Как говорят, есть Бог на свете, рельс не дошёл до капсюля два сантиметра, офицеры вытащили водителя солдата срочной службы из машины и увели его, бойцы из любопытства заглянули в ящик и так и не поняли, что произошло. Прапорщик сел за руль, исправил косяк нерадивого водителя машины.

Последняя машина была загружена боеприпасами, затем один из офицеров подробно объяснил, какие последствия могли быть. Если рельс бы коснулся капсюля, произошла бы детонация, от взрыва одного снаряда могла произойти детонация и взрыв всех снарядов в кузове, а от этого взрыва – по цепи – взрыв всех хранилищ.

Офицеры и прапорщики предупредили личный состав первого взвода о молчании, предоставили им машину и отвезли их в часть. Парни вернулись в казарму уже после полуночи. Дмитрий снял сапоги, поднялся на свой второй ярус, и как только его голова коснулась подушки, он тут же уснул.

Следующий день не был исключением: после завтрака – построение и стандартное распределение «рабов», только первый взвод на этот раз попал на склад ГСМ. Сержант Хугобеков привёл взвод на склад, бойцов у входа на склад встретил прапорщик, который провёл внеплановый инструктаж, что категорически запрещено делать на складе ГСМ, заставил всех бойцов сдать сигареты, спички и огнеопасные предметы. После шмона бойцы первого взвода прошли на территорию, начальник склада ГСМ поставил перед ними задачу: выкопать за день котлован под цистерну на сорок тонн. Получив стыковые и совковые лопаты, бойцы разделись до пояса и принялись копать. Задача не сложная – копай глубже, кидай дальше. Солнце пекло нехило, пот тёк градом, да ещё вдобавок с одной из сторон котлована был бок предыдущей цистерны, весь в потёках бензина, грунт пропитан, воздух напоен парами бензина. Жара усугублялась дурманящими испарениями бензина, бойцам ужасно хотелось пить. Дмитрий не выдержал, вылез из наполовину выкопанного котлована и увидел, что в тенёчке под кустом сирени спит и похрапывает сержант Хугобеков.

Дмитрия эта ситуация немного взбесила: ему так захотелось со всего размаху дать лопатой по спящей морде. Но он сжал черенок лопаты. В это время сержант открыл глаза, испуганно посмотрел на парня с лопатой в руке и спросил:

– Тебе чего Старостин?

– Взвод воды требует, – ответил Дмитрий.

Сержант встал, посмотрел на парня и сказал:

– Что ж вы молчали? Бросай лопату, пошли за мной!

– Пошли, – ответил Дмитрий. Он бросил лопату на землю, и они с сержантом направились в сторону отдельно стоящего строения. Навстречу им вышел прапорщик, посмотрел на парней и спросил:

– Вам что нужно?

– Товарищ прапорщик, народ воды требует, – ответил Дмитрий.

– Да-да, пошли, воды у нас много, – сказал прапорщик. Он указал парням на пожарный водопровод, после чего добавил:

– Парни, видите водопровод? Там длинный шланг, дотянется. Чаво вам вёдра тягать?

– Мы вас поняли, товарищ прапорщик, – ответил сержант Хугобеков.

Они подошли к пожарному водопроводу; длинный шланг парни не увидели, в специальном пожарном щите было два ведра, бугор, лопата, а внизу – ящик с песком.

– Да, а где хвалённый длинный шланг? – поинтересовался Дмитрий.

– Ай, мудрёная голова! Я же вчера шланг комдиву дал напрокат, – ответил прапорщик, после чего посмотрел на парней и добавил:

– В щите берите вёдра.

Дмитрий наполнил вёдра водой, взял их и понёс своим сослуживцем в котлован; сержант и прапорщик шагали рядом. Они подошли к котловану. Дмитрий поставил вёдра на землю, все замерли от увиденного, и глаза у всех стали больше, чем у лемуров – возможно, от паров бензина, возможно, от действия палящего солнце или страшного желания покурить. Рядовой Вася Хлебесцов достал из кармана сигареты и спички, бойцы в котловане все как один с рёвом и лопатами кинулись на него. Дмитрий и сержант взяли вёдра и одновременно вылили воду на Васю. Бойцы в котловане стояли, все мокрые, они подняли головы.

– Придурок, ты как сигареты и спички пронёс? – в грубой форме спросил прапорщик.

– А что, нельзя? – в ответ спросил Вася.

Как говорят, всё из той же серии солдатского дебилизма.

За каких-то пару дней службы в СА уже дважды первый взвод чуть не упорхнул в небеса – в прямом смысле, не только душой, но и с бренными останками…

Глава 3

Неделя службы прошла незаметно, личный состав роты после утреней трапезы вернулся в казарму. сержант Хугобеков, крикнул:

– Строиться!

Личный состав роты построился, сержант Хугобеков встал перед строем. Он открыл журнал, собрался назначить внутренний наряд и распределить «рабов», и в это время дневальный по роте прокричал:

– Смирно!

Бойцы встали по стойке «смирно», словно оловянные солдатики. В расположения роты вошёл командир роты, посмотрел на сержанта Хугобекова и сказал:

– Сержант, срочное построение на улице.

– Есть, товарищ майор! – ответил сержант Хугобеков.

Командир роты вышел, а сержант посмотрел на личный состав роты и скомандовал:

– Напра-во! Выходим строиться на улицу!

Бойцы синхронно повернулись направо, вышли на улицу и построились перед казармой. Дмитрий обратил внимание на незнакомого офицера, тот стоял перед строем и разговаривал с командиром роты. Сержант Хугобеков вышел последним и встал в строй. Командир роты уверенно отдал честь и скомандовал:

– Равняйсь! Смирно! Равнение на середину!

Командир роты, не убирая руки от виска, повернулся лицом к офицеру и доложил:

– Товарищ полковник, личный состав первой роты по вашему приказу построен! Доложил командир первой роты майор Придорожный!

Полковник приставил руку к виску и выслушал доклад майора. Командир роты, сделав доклад, не убирая руки от виска, повернулся лицом к личному составу роты и встал рядом с полковником. Бойцы стояли по стойке «смирно», офицеры не убирали руки от виска. Полковник посмотрел на личный состав первой роты и произнёс:

– Здравствуйте, товарищи солдаты!

– Здравию желаю, товарищ полковник!!! – в один голос ответили бойцы.

– Вольно! – скомандовал полковник.

Личный состав роты выдохнул и расслабился. Окинув всех взглядом, полковник заговорил:

– Я, заместитель командира части по политической работе с личным составом полковник Перепетько, сейчас буду называть вашо фомилия согласно оброзованию. Вопросы есть?

– Никак нет! – в один голос ответили бойцы.

Полковник сразу же начал с очень важных профессий: каменщик, плотник, столяр, маляр, электрик, сантехник и т. д. Услышав свою фамилию, бойцы по одному выходили из строя, называли специальность. Командир роты вносил данные в журнал, и солдат становился обратно в строй.

Это был очередной шок для Дмитрия от столкновения с реальной армией – скажем так, таким образом отбирались «рабы» для строительства дач для офицерского состава. Далее пошли по списку водители категорий «В» и «С.» и трактористы.

Дмитрий был в полном шоке из-за того, что попал служить не ВВС, а в стройбат. В данный момент ему хотелось увидеть того самого прапорщика, который заманил его служить сюда. Он посмотрел на петлицы шевронов, где под красной звездой была эмблема ВВС (крылья и посередине пропеллер), это его немного успокоило.

И вот очередь дошла до медперсонала. Полковник с угрюмым взглядом посмотрел на бойцов и сказал:

– Теперь ещё одна немаловажная профессия – врач. У нас в списке – три. Рядовой Старостин.

– Я! – ответил Дмитрий.

– Выходь из строя, – глядя на парня, сказал полковник.

Дмитрий вышел из строя, полковник посмотрел на него и спросил:

– Ты у нас врач?

– Никак нет, товарищ полковник, я фельдшер! – ответил Дмитрий.

– Это шо за професия токая? – поинтересовался полковник.

– Я врач, только на «скорой помощи», – ответил Дмитрий. Он не стал объяснять полковнику – всё равно не поймёт. Офицер посмотрел на парня и сказал:

– Солдат, ты чаво голову морочишь? Становись в строй.

– Есть, товарищ полковник, – ответил Дмитрий и встал в строй. Полковник назвал следующую фамилию:

– Рядовой Хлебесцов!

– Я! – ответил Вася.

Да-да, тот самый Вася Хлебесцов, который своим глупым и необдуманным поступком на складе ГСМ чуть не отправил весь взвод на небеса.

Рядовой Хлебесцов вышел из строя. Полковник посмотрел на него и поинтересовался:

– Ты врач?

– Нет, я ветеринар, – ответил Вася.

– Это шо ещо за професия токая? – спросил полковник.

– Я врач, лечу животных, а не людей, – ответил Вася.

Полковник задумчиво посмотрел на парня, почесал свой подбородок, сказал:

– Солдат, ты чаво голову морочиш? Если ты могёшь личить зверей, то и солдата смогёшь вылечать. Становись, в строй.

Третьей жертвой был рядовой Ломакин Петя. С ним было всё проще: по специальности он – медбрат, но для полковника он был врач, да у замполита части логика проста: если учился в медицинском училище – значит, ты врач. Железная логика:

Полковник назвал фамилии – точнее, выбрал бойцов имеющих ту или иную профессию, а остальных двадцать солдат без специальности назвал землекопами и пообещал выдать им персональные лопаты. После того как все специальности были задокументированы, полковник начал говорить:

– Сынки! Е… вашу мать! – хлестнуло по ушам Дмитрия. Далее от красноречия полковника у парня сворачивались уши.

– Вам народ даверял защиту передовых рубежей нашей любимой социалистической Родины, б… дь. Вам Родина, б… дь, оказала высокое доверие… Не расслабляться: Китай рядом, китайцы так норовят, спи… ть у нашей страны кусок земли.

Полоскание мозгов продолжалась полчаса, возможно, и больше. Замполит части тщательно вбивал патриотизм и любовь к Родине в мозги парней, и вот последняя фраза полковника:

– Сынки, любите Родину, она вас в беде не оставит.

После этого замполит части, окинув взглядом личный состав роты, скомандовал:

– Равняйсь! Смирно! Вольно, разойдись!

Бойцы загудели, как улей, и направились в курилку. Командир роты крикнул:

– Рядовые Старостин, Хлебесцов, Ломакин, быстро сюда!

Парни развернулись на сто восемьдесят градусов, подошли к офицерам, отдали честь,. Полковник посмотрел на парней и сказал:

– Слухайте сюда, хлопцы: вам три минуты на сборы – и бегом к штабу! Разумили!

– Так точно, товарищ полковник! – в один голос ответили парни. Они синхронно отдали честь и бытро отправились в казарму. Дмитрий зашёл в расположение роты, взял в своей тумбочке туалетные принадлежности и поспешил к выходу, пока Хлебесцов и Ломакин застряли в казарме, Дмитрий решил не терять времени зря и поспешил в курилку. Вскоре вышли Хлебесцов и Ломакин, и они втроём не спеша пошли в сторону штаба. Тут Дмитрий был потрясён, как тогда, на складе вооружения и ГСМ, когда увидел у здания штаба того самого прапорщика который заманил его в эту часть. Он беспардонно подошёл к прапорщику и сказал:

– Огромное спасибо вам, товарищ прапорщик, что заманили меня в эту проклятую часть!

– Здорово, Дмитрий! А ты что, думал, что в сказку попал? Это армия, – глядя на парня, ответил прапорщик, затем, посмотрев на парней, добавил:

– Сейчас – все за мной, повезу вас к месту дальнейшей службы.

Парни пошли вслед за прапорщиком. Они подошли к КПП, там стоял армейский «УАЗ». Прапорщик посмотрел на парней и сказал:

– Что, зыркать будем или уже поедем? Быстро залазьте в машину!

Парни уселись на задние сиденья, прапорщик сел рядом с водителем. Дежурный по КПП открыл железные ворота, водитель завёл машину и повёз бравых ребят к месту дальнейшей службы.

Они ехали около получаса. Водитель остановил машину у ворот КПП. Парни и прапорщик вылезли из машины и прошли на территорию. Навстречу им шли дембеля в парадной форме – шесть парней, отслуживших свои два года. Масса значков на груди, аксельбанты, брюки-клеш со вставными клиньями, каблуки на ботинках точёные, удлиненные. У каждого – аккуратный чемоданчик. Дембеля смотрелись красиво и впечатляюще, они были счастливы: два года службы армии были уже позади.

Дмитрий с завистью и тоской смотрел на дембелей, те с улыбкой посмотрели на парней и в один голос крикнули:

– Вешайтесь, сынки!

Прапорщик привел парней в штаб после недолгого напутствия и инструктажа начальника штаба, парни продолжили свой путь в одну из казарм части, где их ждал «КМБ». В сопровождении прапорщика они зашли в спальное расположение. Обычная комната; десять коек в два ряда в один ярус, пять тумбочек, два окна, четыре плафона, синяя лампочка ночного дежурного освещения, опись у входа, выключатель, входная дверь. Все! Никаких излишеств.

Да ещё пол деревянный, из досок, крашеный, стены побелены известью, панели на полтора метра выкрашены синей масляной краской. Из каптёрки вышел старший прапорщик, небольшого роста, в меру упитанный человек с небольшим пивным животиком, он подошёл к прапорщику поздоровался с ним за руку.

– Принимайте пополнения, товарищ старший прапорщик, – сказал прапорщик, развернулся и ушёл, а старшина роты посмотрел на парней и, слегка картавя, как Ленин, сказал: