Я подобрал это на свалке

Пусть непонятно, жутко, и опасно, (пока живо) зато престижно: у учёных нет, а у меня – хе-хе! – вот оно!

Ага! Живёт и вдохновляет… На «тёплые и дружественные» отношения с конкурентами. Хо-хо… А вот это – их самочки. И я приёмчики кое-какие… Сексуальные… Хи-хи…»

Так что чужой, да ещё «пустой» (ну, то есть такой, на котором нет никого живого, кто мог бы через Суд оспорить наши «противоправные действия по расхищению чужой собственности») звездолёт мы рассматриваем, заранее облизываясь. Словно два гурмана перед парной осетриной под майонезом.

Дыра у Матери получилась приличная – как раз пролезть в экзоскелете. (Вот бы я удивился, если б случилось по-другому!)

Не волнуйтесь: скафандр повышенной защиты я тоже нацепить не забыл. Эту штуку не то, что лазером – из боевой плазменной пушки не пробьёшь.

Странно, но я оказался прав. Внутри оказались и воздух, и тепло. Термометр показал плюс шесть Цельсия и относительную влажность пятнадцать процентов. А что – приятный, мягкий микроклимат. Белковые тоже могли бы выживать. Если б остались.

А вот с освещением оказалось туговато – видать, экономили. Так что пришлось втащить переноску. И включить все прожектора – и скафандра, и скелета.

И вот, сверкая, словно дурацкая сверхумопомрачительно-бесценная диадема «Мисс Вселенной», я взломал пару переборок, и двинулся по длиннющему коридору туда, где, как сообщила Мать, находился Командный Центр. Рубка, стало быть.

Нет, конечно, не всё шло гладко и мило…

Корабль сопротивлялся.

Не успел я пройти пары сотен шагов – понабежали ремонтные роботы с лазерами и резаками, и на полном серьёзе попытались меня (меня!) задержать.

Ага – мне тоже смешно. Словно мальчишки с рогатками – против танка.

Я их даже расстреливать не стал: поотбирал резаки и лазеры, и пошёл себе дальше.

Роботы остались позади, сбившись в кучу (наверное, инстинктивно), и что-то друг другу оживлённо транслируя – это Мать мне сообщила, что они могут ещё и переговариваться.

Перед самой Рубкой толпились… Не иначе – кухонные комбайны. У некоторых рядом с ножами и миксерами были наспех приделаны к клешням всё те же лазеры.

Что за бред. Не думает же их Главный Процессор в самом деле, что меня могут такие остановить. Но где-то я подобное уже…

Мать с готовностью привела соответствующий исторический прецедент: подсказала, что так поступал Адольф Гитлер (какой-то древний царь), когда его Империю захватили почти всю: посылал на бой сопливых мальчишек тринадцати лет, и стариков-инвалидов.

Словом, в рубку я ворвался, пылая чувствами справедливого негодования, и презрения одновременно. Мать сразу указала, «кто» тут «Главный Умник».

Хм. Тот ещё чемодан. С добрый дом.

А интересно, есть ли у него аудио– и видеосенсоры, и наружные динамики?

Оказалось, есть. Во всяком случае, когда я убрал светофильтры, чтобы приспособиться к тусклому дежурному освещению, он удивил меня (Вернее – Мать. Она с ходу перевела):

– Простите, Хозяин! Мы не знали, что это – вы. Ваш корабль не отвечал на стандартные запросы, и не высылал кодов доступа. – Ага! Значит, точно есть и телекамеры – он меня видит.

Обращение звучало вполне по земному. Голос только был мужской. А вот у моей – приятный (Ворчливый – только иногда. Да и то, чаще – по моей же вине. Если упорол чего…) женский. Видать, вычислила она этого умника мгновенно: почти собрат, всё-таки.

Я отреагировал спокойно. Всё-таки Мозг «извинился»:

– Прощаю. За эти годы коды доступа изменились. Кроме того, изменились и Хозяева. А пока сообщи свои текущие приоритетные задачи, и срок несения вахты.

– Первая и основная задача: не пропускать к планете ни одно вражеское судно. Вторая задача: оказывать всяческое содействие и огневую поддержку боевым кораблям нашего Флота в любых действиях. Третья задача: поддерживать своё существование. Вахту несу тысячу триста семьдесят стандартных лет. – неплохо для автомата. Что же у него за реактор?

– Мать! – говорю, – Проведи меня к двигателям и энергоустановке, и покажи, что там и как.

Местному Мозгу я приказал пока до особых распоряжений продолжать делать всё то, что делал до сих пор.

– Вот. Это их основной реактор. – Мать как всегда показывала мне всё голограммами на моём планшете.

Планшет я таскаю в набедренном кармане – он складной, лёгкий, но уж больно здоровенный. С добрую тарелку. Зато – очень удобный, и показывает объёмно и чётко.

– Топлива тут осталось… Лет на двести. Двигатели примитивные до ужаса. Ионно-плазменные. Так что максимальная скорость – до ноль девяти световой. Похоже, инверторов, гравитаторов и сверхсвета они так и не изобрели. Зато – полно «продвинутого» оружия. Тут тебе и плазма, и лазеры, и микроволновое излучение. Плюс ещё старые добрые пушки со снарядами с динамитом. А гильзы – почти как те, что мы подбирали на Мишени.

Я фыркнул – иронию в её тоне не заметил бы только пьяный пингвин. Вот говорил я технику Вассе – не нужен ей блок юмора и неформальной логики. А так – ну просто издевается над незнакомыми, пусть вредными и глупыми, (раз позволили себя уничтожить) но – людьми.

– Ладно, Мать. Не ходи вокруг да около. Ты же уже наверняка залезла в Память Центрального, и всё там раскопала. Рассказывай.

– Не буду! Он оказался очень милым, этот Мозг… Та-акой Джентльмен… И вежливый. Сам всё показал, и даже руку и сердце предложил! А особенно просил – ничего тебе, бессовестному грубияну, не говорить! – эк её понесло. Видать, и вправду, Мозг корабля понравился ей.

– Ладно, я даже разрешаю тебе перетащить этого старого шалуна к нам на «Лебедь», и выйти за него замуж. Лично буду шафером… А сейчас хватит валять дурака – стресс был не настолько силён, чтобы лечить его твоим юмором.

– Да, я знаю. – говорит эта лапочка (А ещё бы ей не знать! Она же снимает мою энцефалограмму!), но раз ты сегодня не шутишь, кто-то же должен это делать!

Хорошо-хорошо, слушай…

Здоровенная не то сигара, не то сигарная коробка с громоздкими надстройками, называлась «Непобедимый».

Она и вправду, имела богатый арсенал, и неплохую защиту.

А защищаться тут нашлось от кого. История банальна до тошноты: люди начали колонизировать планеты своей Системы, и, разумеется, передрались за ресурсы и сферы влияния. И, конечно, деньги.

Материнская планета, как более оснащённая и «продвинутая», расколошматила обе Колонии в пух и прах. Но и те успели расквитаться: супермины-роботы устроили ядерную зиму, а бомбы с ЭМИ-генераторами посжигали всю электронную аппаратуру на поверхности, и даже в «секретных и неуязвимых» бункерах, которые так любят копать и оборудовать все двуногие прямоходящие млекопитающие. Так что не то, что компьютеров – а и работающих тостеров не осталось.

К концу активных боевых действий в Колониях жизнь исчезла полностью, а на материнской планете – «Земле», конечно! – зарылась под поверхность на пару миль, и вряд ли могла рассчитывать выбраться наружу раньше, чем через пару сотен лет.

Чёрт. Не упомню, сколько уж раз мы с Матерью такое видывали… (Мать тут же этак ехидно сообщает – сорок один!) Одного не пойму: на … нужны на всех этих «Землях» Институты и Университеты Социологии, Антропологии и сравнительной Истории, если они ни шиша, и – никогда не помогают – ну вот никому?!

Может, лучше сразу перевести их персонал в урановые рудники, и все настроченные талмуды и диссертации сдать в макулатуру, (Строжайше запретив работникам макулатурно-приёмных пунктов читать то, что в них было! Во избежание!..) а весь немаленький Бюджет передать на разработку новых типов зонтиков?

– А что там с планетой? – вариантов тут не было, поскольку наш древний «воин» кружил вокруг единственной кислородной.

– Прекрасная, между прочим, планетка. Кислорода – двадцать один. Среднегодовая температура уже поднялась до плюс одиннадцати. Следы радиации есть, но – ерунда.

Так что если там никого живых не осталось, и захочешь продать Колониальной Администрации, советую заломить не меньше, чем…

– Понял, спасибо. – ещё она будет меня учить торговаться!.. Нахалка. Чем бы ей отомстить.

– Вот что, Мать. Какое топливо в их реакторе?

– Кадмий-189.

– За сколько сможешь изготовить с десяток килограмм?

– Ну… за пару часов.

– Отлично. Изготовь. И с дроидом переправь контейнер сюда. А потом займитесь заправкой этого эксклюзивного раритета. Ну, то есть, реактора.

– Ты хочешь этот древний металлолом оставить на орбите?! Разве мы не продадим его?

– Нет. Металлоломом мы теперь не занимаемся. Нерентабельно. А мне почему-то кажется, что защита этой планете не помешает… Да, и ещё перенеси сюда нашу третью пушку с антиматерией. И генератор ЭИМИ. Нам скрапперы-конкуренты сейчас – да и в будущем! – без надобности.

Мать если и удивилась, то промолчала. Она знает, что мои инстинкты не подводили никогда. Ну, не больше пары раз. Поэтому в знак символического протеста только пожужжала.

– А я пока… Схожу, посмотрю в местной библиотеке – может, остались книги с картинками. А потом пойду посплю. Да, вот ещё: пошли наши зонды к планете – пусть осмотрят подробно.

Если остались выжившие, нам надо это знать.

Коридоры чужого корабля были на этот раз подозрительно пусты.

Ощущение надвигающейся опасности давило почему-то всё сильней. Пришлось пушку взять в руки – инстинктам я, как уже говорил, доверяю. Может, поэтому (ну, и, конечно, потому, что слушаюсь Мать) ещё жив. И лишился только рук (Да, до ключиц у меня биопротезы!).

Вот и трюм. Прошёл я к их спасательным капсулам. Трёх нету. Значит, кто-то улетел-таки. А что там, внутри остальных? Придётся проверить.

Вот твари! Не ждал я их здесь!.. Да как много!!! Настоящая Ниагара! Прямо текут! Ну-ка – ходу отсюда!

Отстреливаясь, и очень быстро убегая, я заорал:

– Мать! Почему не предупредила?! Сожрут же меня сейчас!.. Где чёртов дроид?! Давай сюда все наши резаки и пушки!

Мать молчит. Но почему?!

Сую палец в ухо – точно! Нет транслятора! Проклятье!!! Он же вживлён под кожу – выпасть не может!.. Какого!.. Оглянулся – догоняют!!! Начал петлять по коридорам, чтоб хоть попытаться оторваться – иначе конец мне!

Мраморные муравьи – насекомые упорные. И с бронированными панцирями!

Пока жив хоть один, будут гонять меня по «Непобедимому»! А их тут!..

Но как они здесь оказались?! Ведь они без Матки не живут?! А Матка – здоровенная, похожая на напившегося крови клеща, нелепо-гротескная громадина с головкой, как у богомола. И размером – с грузовик! Неужели они смогли обосноваться здесь, на корабле?!

И откуда они в этой Галактике?! У них же нет ни челноков, ни ракет! Насекомые же – чтоб им пусто было?!..

Вот эти и многие другие мысли проносились в моей голове в те доли секунды, когда их не заглушал рёв пулемётов, пушек, и плазменных излучателей экзоскелета.

Я косил сотни, но, кажется, только для того, чтоб восстали тысячи!..

Вдруг из-за поворота коридора вытек новый живой вал. И муравьёв там было – мне по пояс! Стрелять пришлось с обеих рук, и в обе стороны… Бесполезно.

Захлестнуло.

Свет ламп на потолке померк – это меня уронили на пол, и взгромоздились сверху, мощной кучей…

А затем я почувствовал, что хвалёный скафандр повышенной защиты словно растворяется, подаваясь под сверпрочными челюстями, и мне вновь начинают отгрызать руки и ноги!

От бессильной ярости и боли я заорал так, что, наверное, лопнули мембраны микрофона.

Что же Мать?!.. Почему не поможет? – только эта мысль мелькнула перед тем, как враги добрались до самого сердца…

– Проснись! Проснись!!! ДА ПРОСНИСЬ ЖЕ ТЫ, ЧЁРТ ТЕБЯ ДЕРИ!!!

Я рывком сел, и схватился за голову, чтоб она не отвалилась. Манипуляторы, трясшие меня за плечи, оттянулись к стенам, и убрались на места – в закрывшиеся щитками ниши. Мать с облегчением вздохнула – иногда она ведёт себя почти как живая женщина. Но такое бывает в эксклюзивных случаях. Вот таких, как этот. – она убрала и динамики, гудевшие в ухо сиреной.

Меня и без манипуляторов и динамиков дико трясло. Зубы так и стучали. Однако не успел протянуть руку, как в ней оказался стакан.

Одним глотком осушил.

Ф-фу… Хорошая вещь – этот древний напиток. Хоть придумали для пиратов, но и скрапперам ром – ну очень здорово помогает.

Мать спрашивает:

– Опять муравьи?

– Д-да, чтоб им провалиться… Гоняли меня теперь по «Непобедимому».

– И… Как закончилось?

– Плохо. Сожрали меня на этот раз. С потрохами.

– Не шутишь?

– Нет. Иначе чего бы мне так трястись? – я всё ещё дрожал. Раньше даже в кошмарах муравьи меня не ели – или удавалось убежать, или просыпался раньше…

Мать подносит новый стакан.

Его выпил уже в три приёма. Ох, и обжигает горло, оказывается.

– Вкати-ка снотворного. Мне надо поспать ещё: два часа сна… да ещё такого… Мало.

Шприц впился в предплечье. Через пару минут блаженная нирвана абсолютного забытья (Зато гарантированно – без снов!), поглотила меня.

Извинения я принял легко – я не впечатлителен. И, в отличии от неё, по совместительству моего персонального психоаналитика, не связывал кошмар с булавочным уколом со стороны ратитета-охранника. У любого скраппера хватает причин видеть кошмары. Мои, правда, обычно предваряют серьёзные неприятности. Ну, или это мне, мнительному и суеверному, так кажется.

Мать у меня девушка себе на уме. И поэтому я не без оснований полагаю, что она знала, что чёртова железяка по нам выстрелит, но специально промолчала – чтобы я не слишком расслаблялся и скучал. И тут она где-то даже права: три-четыре месяца рейса занимает… Сам полёт.

Да, скучно. До тошноты. Не каждый способен выдерживать реально долгое одиночество без «необратимых сдвигов в сознании». Немного, конечно, помогает «поддержание спортивно-физических кондиций». Но, вот именно – немного. Главное, всё же – именно самонастрой.

Можно выпасть и из него, и из этих самых кондиций. Так что встряска ещё никому не вредила. Я успокаивал Мать как мог, что она и на этот раз всё сделала правильно.

На сам осмотр перспективных планет и перетаскивание к челноку добытых там «ксеносувениров» уходит обычно не больше месяца чистого времени. И за время Прыжков я все коридоры «Лебедя» исходил и избегал тысячи раз. А куда деваться: два-три часа каждый день на тренажёрах, спарринг-бои с робо-ли, затем – чёртовы учебники, и справочники по астронавигации, ремонту и т.п., и каталоги произведений ксеноискусства…

Профессия скраппера не то чтобы – сиди себе на корабле в безопасности, гоняй везде дроида, и ковыряй в носу! Нет – приходится отдуваться по полной! Да так, что чёртовым учёным и космодесантникам и не снилось: у нас-то рабочий день не нормирован, и профсоюз права не защищает. Да и медицинская страховка. Не помню, чтоб хоть одному скрапперу помогла. Или понадобилась. А вот тихое и спокойное место в два квадратных метра на кладбище ближайшей кислородной планеты, колонизированной людьми… Н-да.

Так что, если хочешь выжить, будешь пахать. Ленивые и неподкованные теорией, и те, кто пренебрегает накачивать не только мозги, но и мышцы, здесь не задерживаются: осколки и кусочки тел лентяев и беспечных балбесов устилают поверхности по крайней мере сотни планет, и бороздят безбрежный вакуум десятков Туманностей.

Впрочем, бывают и просто поломки – когда взрывается сам Корабль.

А что бы вы хотели: новые или хотя бы ремонтопригодные на рынок космотехники почти не попадают. Да и цены – не подступись! Вон – я свой прикупил подешевке, и то – только потому, что он был старой, «чрезмерно утяжелённой усиленной» конструкции, и ещё наполовину разрушен. (Да и слава Богу, что каркас – «утяжелён»! Иначе от Пустотников не удрали бы!) Восстанавливал полгода. Кривого же Пита, предыдущего хозяина «Лебедя» и Матери, домой она везла по частям. В маленьких таких контейнерах… Но поскольку мозг на Земле умудрились восстановить, и Суд признал его правомочным, «Лебедя» пришлось – именно покупать…

Ладно, лучше не будем о грустном – я честно отрабатываю весь комплекс физ. упражнений: и на силу, и на реакцию, и на выносливость. И, знаете – выручает. Раз пять уж точно – выручило. Если вспомнить хотя бы колодец на планете с тремя дудочками…

Так что утром, после зарядки и завтрака, выслушал доклад Матери об очередной «Земле».

Так, мило. Выжившие есть. В экваториальной зоне небольшого – не то континента, не то – острова.

Видать, туда мину или бомбу не сбрасывали – пожалели. В смысле, бомбу.

Протопал я к Центральному мозгу «Непобедимого». Спрашиваю:

– Как теперь с энергообеспечением?

– Отлично, Хозяин! Заправка почти полная! Спасибо!

– Ну вот и хорошо. Продолжай выполнять все свои Задачи! А, да – разрешаю стрелять во всех, кто не отвечает на запросы, и не передаёт кодовых слов. Кроме меня. Ясно?

– Так точно, Хозяин, ясно! – ещё б ему не ясно. Особенно после того, как Мать с помощью дроида прочистила ему все платы, и подремонтировала с десяток сдохших консолей.

Ну, она у меня девушка хоть влюбчивая, но стабильная: меня ради какого-то примитивного мужлана с «Непобедимого», надеюсь, не бросит.

На планетах-колониях мне работы не нашлось.

Да и чего удивляться: крупные поселения колонистов «заклятые враги-эксплуататоры» из Метрополии просто разворотили огромными по мощности (всё же, наверное, водородными) бомбами – так, что как ни глубоко зарылись эти бедняги в скалу, ничего не помогло. А уж зрелище было… Не для слабонервных.

Ну, как бы объяснить попонятней… Представьте, что муравейник вскрыт ковшом экскаватора. А тут ещё – ядовитый или непригодный по составу воздух. Или даже – нету его.

Никто не выжил. Артефактов я не нашёл. А те, что нашёл, на изделия «инопланетян» не походили ни с какой стороны.

В поселениях поменьше мне стало понятно, до какой подлости может дойти человек, воюя против, вообще-то говоря, своих же соплеменников. (Ну это я так местную ситуацию понимаю: у всех же были и общие предки, и единый генетический код! Значит – соплеменники! Хотя… Вон – у «ихтиандров» с наземниками тоже, вроде, Предки были общие. А всё равно – уже разные Виды гомо: сапиенсов и акватикусов!)

Один из огромных боевых роботов-берсерков сохранился почти в целости.

Стоял он на самом нижнем этаже Убежища. Наверное, в этом и заключалось боевое программирование: добраться до самого дна, попутно вскрывая все герметичные переборки и шлюзы. Чтобы все, кто там окажутся, попросту задохнулись. Или замёрзли, как произошло на четвёртой, более отдалённой от солнца, планете.

А что самое смешное и страшное – эта дрянь ещё работала. Когда я подошёл к – не то танку, не то – проходческому комбайну размером с доброго кита, эта монстра попыталась пошевелить клешнями с пушками и пулемётами.

Ха! Вот и получила, что ей причиталось… Пусть и спустя полтора тысячелетия.

Попинав её ещё и ногами (Со злости, а вовсе не для того, чтобы прикончить уж наверняка!), я послал дроида с плазменным резаком добыть её процессор – мало ли… Вдруг технику Вассе, или Питу из Массачусетского Технологического чего и пригодится. А вообще-то я сейчас редко так делаю – говорю же, избаловались мы с Матерью.

Лишь в каком-то совсем крошечном горном руднике я нашёл остатки поселения, что, кажется, выжило после войны, и пыталось бороться с местной природой. Мать, как она это делает всегда, после того, как я пролистал ей Дневник Колонии, сообщила вкратце – что и как.

Ну, как… Очень печально. И тягостно. Бедняги.

Насколько же извращённые мозги нужно иметь, чтобы так издеваться над своими же! Ненавидеть людей.

А за что они превратили несчастных колонистов-трудоголиков в своих злейших врагов – эти зажравшиеся, изнеженные, и избалованные вседозволенностью, и безнаказанностью, «жители Метрополии»?

Неужели не поделили пару вшивых центов от прибыли?! Или… Пытались подавить уже вспыхнувшие восстания?

Я повозмущался. Мать меня быстренько заткнула, припомнив и Конкистадоров в Америке, и аборигенов в Австралии. И даже североамериканских индейцев. И пресловутых «афроамериканцев».

Иногда я жалею, что она никогда ничего не забывает. А иногда – хорошо, что мне не нужен Главный Университет Истории и Социологии Содружества. Исторические прецеденты…

Вразумляют.

Словом, можно быть врагами – и лютыми врагами – даже принадлежа к одной расе. Ну, или биологическому виду. Или даже – религии. Вспомнить хотя бы протестантов и католиков…

А можно – взаимовыгодно сотрудничать, например, даже с земляными червями – как на Тартаре-5!

Поскольку находками я оказался не избалован (мягко говоря), решил попытаться хоть что-то узнать, или поискать в «Метрополии» – то есть на Родине. Хотя какая, к чёрту, Родина – так и Чужие не смогли бы напакостить. А иногда даже с ними можно договориться.

Челнок посадил, чтобы раньше времени не пугать народ, подальше от Логова. Иначе эту мрачную, и явно природную, пещеру назвать трудно.

Местность, где добывали себе пропитание Охотники Племени, отличалась дурацкой живописностью: все эти пахнущие хвоей, мхом и листвой (ну, не знаю, как вам, а мне, после механических запашков трюмов «Лебедя» здесь – сущий рай!) леса, зелёные луга с пугливыми антилопами-конями-баранами, ручьи, водопады, и прочая экзотика порадовали бы поэтов и последователей Торо. (Философ был такой. Кажется 19-го века. Ратовал за простую и скромную жизнь на лоне Природы…)

Но скраппера такой хренью не порадуешь. Роскошный вид Природы никому не продашь. Разве что я был бы ещё и художником. (А что: многие наши на старости лет балуются. Мало им сверхчеткого стереофото: хочется и «для себя запечатлеть – «неповторимый колорит» и всё такое прочее…)

Пришлось тащиться пешком добрых пять миль. И по дороге ещё застрелить мерзкого на вид тигра, вдруг почему-то решившего, что раз я двуногий, и пистолета не видно снаружи – не смогу противиться его желанию пообедать. Мною. Ага, наивная скотина.

И – тяжёлая. Так что пришлось тащить его до Пещеры добрых две мили: должен же я сделать «жест доброй воли» – то бишь, Подарок, Дар, Приношение (называйте как хотите) – племени троглодитов. Чтобы доказать свои мирные намерения.

Так что оставалось надеяться, что этот придурок съедобен. Или хоть шкура пригодится.

Ага, заметили. О!.. У них есть и часовые – вон, заорали, замахали… Копьями. Жуть. Неужели здесь – первобытно-общинный строй? Или – ещё хуже: родо-племенной? Нужно было не полениться, и послать-таки пару жуков-псевдонасекомых для прослушки…

Навстречу мне повыскочили, наверное, все взрослые Охотники Племени. С луками и копьями. А сзади, из тёмной дыры, (Вот уж любопытства у них не отнять никогда и ни за что!) опасливо пялились детишки (косматые, почище обезьянок) и женщины.

Хм… А знаете – женщины у них были… Ничего себе.

Или это мне с долгого одиночества так показалось? Всё не могу забыть Иву…

Мужчины приближались очень быстро, размахивая своими палками, и улюлюкая. Тоже мне – Тарзаны недоделанные. Видать, хотели подбодрить в себе Бойцовский Дух. Да и правильно – мужик я не маленький. Как говорят конкуренты-скрапперы, косая сажень в плечах. И ростом под два метра.

Пришлось всё же остановиться, и, чтобы всем было видно, поднять пустые руки ладонями вперёд.

Вроде, заценили – угрожающе размахивать своим деревом охотнички перестали, и притихли. Это главный на них прикрикнул. Сам же он, как и положено Вождю, вышел вперёд.

Когда до меня осталось шагов пять, разразился речью. Мать, сходу уловив ключевые моменты и слова, переводит через транслятор в ухе:

– О могучий Охотник, в одиночку убивший… э-э… сьобра! (Не знаю, что это обозначает, но звучит – так!) Скажи, зачем ты пришёл в нашу долину, и мирные ли твои намерения? – тут он ещё пораспространялся, какие они сами – хорошие, и сходу предложил присоединиться к ним, и жить и охотиться вместе, особенно, если я – одиночка, покинувший, или оставивший своё Племя.

Речь его поражала. С одной стороны, она изобиловала примитивными словами, типа «еда», «враг», «охотник», «Племя». А с другой… Глаголы в ней присутствовали. А ещё она содержала и чисто абстрактные понятия – вроде «дружбы», «радушия», «мира».

Значит, ещё не всё подзабыли из прошлой, цивилизованной жизни, эти обросшие волосами оборванцы в грязных и плохо выделанных, и жутко вонявших потом, шкурах.

– Переводи, Мать, – я через ларингофон говорил ей то, что хотел выразить, а она подсказывала картавые и звонкие слова. И я уж озвучивал их, стараясь не коверкать.

– Привет вам, храбрые Охотники! Я пришёл к вам из-за гор. Пришёл с Миром. В знак моих добрых намерений примите в Дар этого… э-э… Сьобра! – я же видел, с каким вожделением они на него…