скачать книгу бесплатно
Виктория-Стич. Близнецы из кристалла
Гарриет Манкастер
Миры Изадоры Мун. Волшебница Виктория-Стич #1
Виктория-Стич неповторима! Она обожает блёстки, волшебство и стильную одежду. А ешё она мечтает стать… королевой! Ведь она и её сестра Селестина родились из королевского кристалла. И пусть на нём было тёмное пятно – это ничего не меняет! И хотя королевский советник утверждает, что девочки не могут претендовать на трон, Виктория-Стич не откажется от своей мечты! Она сделает всё, чтобы добиться цели! Даже если для этого ей придётся обратиться к опасной тёмной магии… Гарриет Манкастер – всемирно известная писательница и иллюстратор, автор серий «Изадора Мун» и «Мирабель». Её книги обожают дети по всему миру – они переведены на 32 языка.
В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Гарриет Манкастер
Виктория-Стич
Близнецы из кристалла
Harriet Muncaster
VICTORIA STITCH: BAD AND GLITTERING
Copyright © Harriet Muncaster 2020
Victoria Stitch: Bad and Glittering was originally published in English in 2020. This translation is published by arrangement with Oxford University Press.
© Васильева А. Б., перевод на русский язык, 2020
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023
Читайте
ЖУТКО ЗАХВАТЫВАЮЩУЮ
историю о ПРЕДАТЕЛЬСТВЕ,
СЕСТРИНСКОМ СОПЕРНИЧЕСТВЕ
и ВОЙНЕ ЗА ПРЕСТОЛ
Дорогой человек,
Возможно, ты никогда обо мне не слышал. Но сейчас время пришло! Меня зовут Виктория-Стич, и я принцесса! Следующая претендентка на престол Висклинг-Вуда. По крайней мере, я должна была ею стать!!! Если бы не наши глупейшие власти, которые переиначили всё по-своему. Ты узнаешь мою историю из этой книги, которую написала Гарриет Манкастер (уж не знаю, кто она там такая).
Эта книга – про МЕНЯ!
Конечно, кое-где там будет мелькать моя сестра-близнец Селестина, но всё равно в этой книге говорится в основном про МЕНЯ!
Надеюсь, она тебе понравится.
С любовью и алмазной пылью,
Виктория-Стич (будущая королева Висклинг-Вуда)
Виктории-Стич,
которая пришла бы в ярость, если бы эту книгу посвятили кому-то другому
Пролог
Хранитель кристаллов вглядывался в алмаз – который дорос уже до размеров крупного жёлудя, – зачарованно рассматривая два едва различимых размытых силуэта внутри. И тут его внимание привлекло нечто другое: похоже, с кристаллом было что-то не совсем в порядке – под самой его льдисто-прозрачной поверхностью виднелся небольшой, но явный тёмный штришок.
– О нет, – прошептал он. – Грязь! Примесь! Дефект! – Сердце Хранителя молотом стучало в его груди, когда он потянулся дрожащей рукой за увеличительным стеклом, чтобы разглядеть кристалл повнимательнее. С королевскими алмазами такого прежде никогда не случалось. Что же это значит? Нужно известить власти, и немедленно.
Споров в Висклинг-Вуде о том, что же делать с кристаллом, хватило надолго.
– Кристалл с изъяном, – заявил лорд Астрофель. – А значит, заключённые в нём близнецы не могут быть истинными наследниками трона.
– Но ведь это же алмаз, – возражала ему горстка других сановников. – А алмазы появляются не так уж и часто.
Но по мере того как кристалл рос, тёмная отметинка внутри него тоже становилась всё больше и заметнее и вскоре превратилась в длинный чёрный шов, разделяющий кристалл ровно посередине. Лорд Астрофель категорично заявил, что это недобрый знак, и вскоре почти все были вынуждены с ним согласиться.
В ту роковую ночь, когда кристалл наконец треснул, разразилась страшная гроза. Небо над Кристальной пещерой затянуло зловещими пятнами, словно кто-то расплескал по нему склянку тёмно-фиолетовых чернил. Тяжёлые капли дождя с силой били по земле, а зависшая над лесом багровая, словно налившаяся вишнёвым соком луна освещала древесные кроны недобрым светом. В небе громыхнуло, и белая вспышка молнии на миг залила пещеру. Кристаллы, полыхнув, отразили безжалостно-яркий свет. Молния ударила вновь, ещё свирепее, и по небу прокатился ещё более оглушительный раскат грома.
Вот тогда-то алмаз и раскололся.
Хранитель кристаллов бросился к нему, чтобы подхватить двух новорождённых крошек, выпавших из него одна за другой в облачке сверкающей драгоценной пыли, и поспешно отскочил назад, чтобы уберечься от просыпавшегося на пол пещеры ливня острых алмазных осколков.
Он взглянул на нежные живые комочки в его руках – и поразился тому, как они не похожи друг на друга. Крошка, выпавшая второй, была маленькой и миленькой, с тонкими пёрышками серебристо-белокурых волос на макушке и длинными-длинными ресницами, тянущимися от внешних уголков глаз – верный признак того, что новорождённая – девочка. У малышки, выпавшей первой, ресницы были такие же длинные, вот только кожа её была бледной как снег, а волосы – чёрными как сажа. И вместо того чтобы мило улыбаться, эта крошка недовольно хмурилась.
Хранитель кристаллов окинул взглядом яростно сверкающие на полу осколки нечистого алмаза – и вздрогнул от охватившего его дурного предчувствия.
Глава 1
Селестина, обернувшись, взглянула в дальний угол класса, где Виктория-Стич сидела на своём стуле, ссутулив плечики и поджав под себя бледные тощие ножки, как всегда полностью погружённая в свои мечтания. Было видно, что учительницу, госпожу Хоуторн, она даже и не пытается слушать. Как всегда! И наверняка рисует в тетради свои любимые короны, усеянные алмазами. Селестина слышала, как неприятно скребёт по бумаге перо сестры, – шкряб, шкряб, – когда она особенно сильно нажимает на него, прочерчивая на каждом кристалле длинный чёрный штрих.
– Чрезвычайно важно, – внушала тем временем госпожа Хоуторн, – чтобы вы разослали свои заявки на ученичество до истечения трёх недель, когда должен состояться выпускной бал. Иначе может оказаться, что для вас уже нигде не найдётся места. – Она бросила взгляд на настенные часы, и её очки в отделанной самоцветами оправе ярко блеснули в послеполуденном солнце.
– Сегодня у нас цветница, – сказала она. – Так что я отпущу вас пораньше.
Под общий вздох облегчения висклинги отложили наконец учебники, тетради и перья. День выдался утомительно-знойный – как раз такой, когда кожа всё время кажется липкой, а в голове как будто немного мутится от жары.
– Пойдём на ручей, – сказала Тишка.
– Отличная идея, – подхватила Твила. – Я как раз и купальник захватила.
Селестина снова покосилась на свою сестру-близняшку. Виктория-Стич всегда одевалась не как все: чёрное платье, поверх него – полупрозрачная чёрная мантия с капюшоном, усыпанная мерцающими звёздочками, на голове – остроконечная серебряная корона.
– А ты не хочешь сходить с нами на ручей, Виктория-Стич? – с надеждой спросила Селестина. Впрочем, она и так знала, что ответит сестра. Можно было и не спрашивать.
– Нет, спасибо.
Виктория-Стич вскинула на плечо свою бархатную чёрную сумку с учебниками и направилась к выходу. Чёрная мантия, мерцая, колыхалась за её спиной.
Тишка закатила глаза.
– О, её величество шествует, – насмешливо фыркнул кто-то в классе, и Селестина заметила, как Викторию-Стич слегка передёрнуло, когда она выскальзывала за дверь.
Селестина с подружками шагали через усыпанную солнечными пятнами рощу. Петляя среди деревьев, они направлялись к ручью. Бледно-зелёная кожа Тишки влажно поблёскивала от зноя.
– Как же мне жарко! – пожаловалась она.
– Мне тоже, – отозвалась Твила, прямо на ходу собирая волосы в узел на затылке, отчего вскоре они стали похожи на изящный завиток лилового снежного мороженого.
– Я напишу письмо завтра же, – решила Селестина. – Надеюсь, меня возьмут в ученицы к ювелиру!
– Конечно возьмут, – ободряюще кивнула Твила. – Ещё бы не взять! У тебя же настоящий талант. Это ожерелье, которое ты мне сделала, – я его обожаю! – Она ласково коснулась пальцами нежно-лиловой аметистовой змейки, обвившей её шею. Она и впрямь носила ожерелье не снимая – разве что когда танцевала. Танцевать Твила любила больше всего на свете, и её уже приняли в Королевскую академию танца висклингов в Цветочном округе. Со следующего года ей предстояло приступить к профессиональным занятиям.
Смахивая с лица длинные зелёные волосы, которые трепал внезапно налетевший шаловливый ветер, Тишка вздохнула:
– Жду не дождусь, когда уже кончится эта школа! Сразу же тогда нацеплю свой значок исследователя и отправлюсь в мир людей! И там я наконец увижу море!
Несмотря на жару, по коже Селестины побежали мурашки. На уроках много чего рассказывали про мир людей. В том числе и про огромных существ, обитающих в бескрайнем солёном море. Про гигантских рыбин с целыми рядами острых-преострых зубов. И про других тварей, которые запросто могли бы проглотить любую из них одним махом. А Тишка только и твердит о том, чтобы отправиться туда поскорее.
Тропинка сделала крутой поворот, и впереди наконец показался ручей – журчащий, сверкающий на золотом послеполуденном солнышке. Они пошли вниз по течению мимо буйных, выше головы, зарослей травы и цветов, пока не оказались над укромной излучиной с песчаной полоской пляжа. Чтобы добраться до него, пришлось карабкаться вниз по каменистым уступам. Едва оказавшись на берегу, Тишка тут же сбросила платье и окунулась прямо с головой, из-за чего её длинные зелёные волосы заколыхались в воде как водоросли. Уж если Тишке хотелось что-то сделать, её было не остановить.
Укрывшись за свисающим с камней широким листом, Селестина переоделась в купальник из цветочных лепестков и следом за Тишкой нырнула в ручей. Там, под водой, таился совсем другой мир – не совсем ясный, текучий, изменчивый. Песчаное дно устилали гладкие, окатанные голыши, среди которых кое-где поблёскивали на свету кристаллы. Селестине нравилось собирать их, а потом мастерить из них браслеты и ожерелья. Она стала нырять за ними, пока не набрала полные пригоршни прозрачных самоцветов: нежно-розовых, как арбузная мякоть, лимонно-жёлтых, кроваво-красных. Она выбралась из воды и, роняя капли с мокрых волос, принялась раскладывать на песке свои сокровища. Ничто не отвлекало её, пока вдруг на неё не упала чья-то тень. Подняв голову, она заметила, что на уступе над берегом кто-то стоит.
– Вы заняли наш пляж, – заявила незнакомая девочка-висклинг.
– Почему это ваш? – удивилась Селестина. – Мы всегда здесь купаемся.
– Мы тоже, – сказала та, спускаясь по камням. – Это наше место.
– Это общее место! – крикнула из воды Тишка и шумно брыкнула ногами, подняв целый фонтан брызг. В лучах предвечернего солнца они сияли как золотая пыль.
Девочка уже спустилась на пляж, и Селестина увидела, что она не одна: следом за ней по камням карабкались ещё двое, мальчик и девочка. Вокруг мальчика вились трое дракошек, то присаживаясь к нему на плечи, то снова взлетая. Видимо, они были совсем ручные: многие висклинги держали их как домашних питомцев.
– А вы из какого округа? – поинтересовалась первая девочка.
– Из Бурьянного, – сказала Селестина. – Мы учимся в Чернильной академии.
Тишка решительно выбралась из воды и, подбоченившись, встала рядом с Селестиной.
– Ну а вы кто такие? – осведомилась она.
– Я Руби, – назвалась девочка. – Мы из Турмалинки. – Она вздёрнула подбородок, надменно воззрившись на Тишку. Ростом она была чуть повыше её, с тёмными взъерошенными волосами, падающими нечёсаными прядями на густо подведённые глаза. В мочке одного заострённого уха у неё красовалось массивное кольцо, в мочке другого – целых пять. Все руки у неё были разрисованы штормовыми облаками и молниями. Она свирепо таращилась на Тишку, и Селестина с тревогой поняла, что эти двое вполне друг друга стоят: одно слово – дикарки.
– Так что, вы уходите? – бросила Руби.
– Ещё чего, – прищурилась Тишка. – Купайтесь, если хотите.
– Мы и собираемся, – кивнула Руби. – Только когда вы уйдёте.
– Давай, Тишка, – сказала Твила, торопливо собирая свои вещи и одновременно пытаясь хоть немного обсушиться. – Пойдём отсюда.
– Никуда мы не пойдём, – твёрдо сказала Тишка и, развернувшись, направилась обратно к ручью. Длинные изумрудные волосы липли к её мокрой спине, на кончиках антенн потрескивали зелёные искры. Она плюхнулась в воду и привольно растянулась на спине.
Руби негодующе проследила за ней, а потом, рывком сбросив обувь и одежду, с угрожающим видом ринулась к воде. Тишка тут же нырнула, скрывшись из виду.
– Руби ни за что её не поймать, – сказала Селестина остальным двум висклингам. – Тишка плавает быстрее всех на свете.
– Это точно, – преданно подхватила Твила.
Вчетвером они стояли, глядя, как Руби и Тишка не то играя, не то всерьёз гоняются друг за другом. Мальчику из Турмалиновой академии это вскоре надоело, и он, оставив девочек, отправился собирать хворост для костра.
– Мы часто приходим сюда жечь костёр, – сказала девочка, назвавшаяся Тинзель. – Вот почему это место наше.
– А, ясно, – кивнула Селестина.
– Ну, то есть это Руби так считает, – поправилась Тинзель, пожимая плечами. – Мне-то, честно говоря, всё равно. И Эмберу тоже. По мне, так оно вполне может быть общим. – Она села на песок.
Селестина и Твила, чуть помедлив, устроились рядом. Солнце уже розовело, клонясь к закату. Тинзель подтянула колени, пристроив на них подбородок, и длинные серебристые волосы укрыли её всю как плащом. Селестина заметила, что под глазом у девочки поблёскивает родинка-кристалл.
– Я бы тоже хотела такую родинку на лице, – с лёгкой завистью вздохнула Твила. – А у меня она видишь где – на лодыжке, где её почти никто и не видит! – Она вытянула ногу, показывая свою родинку.
– Зато какого красивого цвета, – заметила Тинзель. – Аметист, да?
– Ага, – кивнула Твила. – Я ведь родилась из аметиста. А ты?
– Из белого топаза, – ответила Тинзель. – Хотя иногда говорю другим, что моя родинка алмазная. Но ясно же, что это неправда. Иначе я была бы принцессой!
– А вот Селестина у нас принцесса, – сказала Твила. – Ну… вроде как. Она же родилась из алмаза.
– Ха, – недоверчиво хмыкнула Тинзель.
– Нет, правда, – стояла на своём Твила. – Селестина, расскажи.
Селестина неохотно оторвалась от своих водяных кристаллов, которые раскладывала по оттенкам. Она уже столько раз рассказывала эту историю…
– На самом деле это не так уж интересно, – сказала она.
– Очень даже интересно! – возразила Твила. – Да вы ещё и близнецы!
– Близнецы? – поразилась Тинзель. – Надо же! Это такая редкость.
– Да, наверное, – согласилась Селестина. – Ну что… мы с моей сестрой Викторией – то есть Викторией-Стич, как она предпочитает себя называть, – действительно родились из алмаза. Но пока он рос в Кристальной пещере, на нём появилось какое-то чёрное пятно, похожее на длинный штрих – «стич». Поэтому лорд Астрофель заявил, что наш алмаз нечистый. Так что мы родились и выросли как самые обычные висклинги. Вот и вся история.
– Кажется, я слышала, как мои родители говорили об этом, – припомнила Тинзель.
– Да, в своё время об этом было много разговоров, – кивнула Селестина.
– Но значит, ты могла стать принцессой! – сказала Тинзель. – И жить во дворце, а королева Кассиопея была бы твоей мамой. – Её глаза загорелись в мягком вечернем свете. – Неужели ты не злишься, что тебя так обошли?
