скачать книгу бесплатно
Вдруг из-за угла вывернула ещё одна мужская фигура. Это был тоже не отец. Но надо было что-то делать. Я соотнесла риски, что вряд ли в одном дворе в один момент окажутся два педофила.
– А вон папа идёт! – вскрикнула я вдруг, спрыгнула с качелей и понеслась в сторону этого человека.
Когда добежала до прохожего, обернулась. «Маньяка» след простыл.
Страх не ушёл, но, что делать дальше, я не знала. Отец не возвращался. Снова села на качели.
Стало совсем темно. На площадку падал свет фонарей.
Вдруг открылась дверь подъезда. Оттуда вышла наша соседка с угловой квартиры, бабушка Аня.
– Ты что это тут одна ночью делаешь? Отец-то где?
– Ушёл к другу, сказал ждать здесь.
– Когда ушёл-то? Я весь вечер поглядываю в окно, ты сидишь и сидишь.
– Давно ушёл.
– Всё понятно. Пошли ко мне, пока плохое не случилось. Голодная, наверно?
Мы зашли в квартиру бабы Ани, она накормила меня щами с щавелевыми пирогами, налила кружку компота и уложила спать с собой. Совсем рано утром мы проснулись от криков под окнами.
По двору бегал отец, орал моё имя на весь район и хватался за голову. Заспанные люди стали выглядывать с балконов.
– Пусть помучается, дурак! – зло отреагировала баба Аня. – Совсем ополоумел, ребёнка на всю ночь оставил на улице! Незнамо что могло случиться!
Через несколько минут она сжалилась и выкрикнула в окно:
– Сашка! Хватит слёзы лить! У меня твоя дочь.
Он обнимал меня и плакал, просил прощения, благодарил бабу Аню, просил её и меня не рассказывать это матери. Мы обе понимали, что такой проступок грозит ему не только телесными увечьями, но и разводом.
Решили, что этот урок он запомнит и, по крайней мере, детей из-за алкоголя забывать не будет. Больше таких инцидентов не было. А я решила для себя, что нужна, наверно, в этом мире, раз он послал мне ангела-хранителя в лице того прохожего и соседки.
Матери рассказала об этом лишь много лет спустя, она сначала долго молчала, а потом сказала, что я молодец и спросила, что ещё она не знает. Люлей отец всё равно получил.
Эпизод 5. Первая любовь и проблемы, с ней связанные
Он жил на втором этаже, а я на четвёртом. У него были огромные голубые глаза, как у Элайджи Вуда (известный актёр), чёрные вьющиеся волосы, и звали его Данила. Даниле было пять.
Проходя около их квартиры, я всегда старалась остановиться на лестничной клетке, то сандалик поправить, то сползший носок. Специально тянула время, чтобы случайно столкнуться и лишний раз посмотреть в эти бездонные глаза. Но мне не везло.
Иногда его выводили на площадку в то же время, что и меня. Я изо всех сил бегала мимо него, «нечаянно» задевала скакалкой и мячом и даже надевала нарядное платье с розами, которое ненавидела.
Потом случилось чудо. Наши матери нашли общий язык на лавочке детской площадки. И мне довелось попасть в святую святых – комнату Данилы.
Это была перегороженная каморка в обычной однушке, с маленькой кроваткой, столом и заваленная мальчишескими игрушками. Он показал мне всех своих резиновых динозавров и коллекцию машинок. Мы сидели бок о бок на этой маленькой кроватке. Я мяла нашитые розы на своём платье и делала вид, что просто тащусь от динозавров.
Потом они пришли в гости к нам. Мамы напекли пирожков и дегустировали несколько видов ликёра из нашего мини-бара. Мы же клеили наклейки с животными в альбом, сидя под письменным столом.
Он находился так близко, с высунутым языком увлеченно пристраивал тигра на бумажные страницы, а я невероятно хотела прикоснуться к смешным кудряшкам. В итоге набралась смелости и поцеловала его в щёку. Он встрепенулся. Посмотрел на меня этими своими глазищами.
И спросил:
– Ты чего это?
– Да ничего.
И мы продолжили дальше молча клеить.
Только мне уже хотелось провалиться сквозь перекрытия четвёртого этажа.
Последний раз мы увиделись через полгода. Его мать торопливо забежала в нашу квартиру, держа за руку сынишку, что-то нашептала моей на ухо. И оставила Данилу у нас. С ночёвкой.
Моя страсть к тому времени подугасла, переключившись на цыганского мальчика из детсада «Ветерок». И я уже без особого восторга играла с Данилой посередине гостиной.
Мы сооружали шалаш. Он заметил в коридоре зонтик со снеговиками и предложил использовать его в качестве крыши шалаша. Я была категорически против. Но он не послушал и начал бегать от меня по квартире, раскрыв зонт. В итоге споткнулся о табуретку, упал на него и сломал к чертям.
Я не придумала ничего лучше, чем отмудохать его остатками сломанного любимого зонта (со снеговиками!). А он в порыве драки сказал, что хочет на мне жениться, когда вырастет (видимо, парню нравились темпераментные дамы).
Закончилась мелодрама тем, что на следующее утро его забрали домой.
А я осталась с высокой температурой и подхваченной от него ветрянкой (о наличии которой нас, естественно, никто не предупредил). Сейчас напоминанием о той истории служит большая сексуальная родинка внизу живота, бывшая некогда «ветрянковым» шрамом.
Потом они переехали в другой район.
Я же сделала для себя выводы, что любовь приносит одни разочарования, сломанные вещи и высокую температуру с нарывающими фурункулами.
Эпизод 6. Битва за шкафы и Серёга
Напомню, что росла я в суровые 90-е.
Папа, едва почуяв запах перестройки, подался в предприниматели. Сначала возил обувь с фабрики под Пензой (мы уже жили тогда в другом регионе) и ходил со спортивной сумкой по офисам, где врождённым обаянием обувал (в прямом смысле этого слова) местных дам, а затем и их семьи.
Обувь была качественной. Отцовское обаяние безгранично.
И всё это в совокупности быстро подняло семейный бизнес вплоть до открытия мелкого магазинчика. Спустя два года появилась ещё точка с канцтоварами той самой пензенской фабрики, в районе которой когда-то жила моя мать.
Жили мы более чем неплохо, голод и разруху я видела лишь со стороны.
И естественно, учитывая время, нашлись желающие нас этого лишить.
Знакомая семьи натравила бритоголовых ребят в кожанках.
Одним солнечным субботним утром в квартире просто вышибли ногами дверь.
Мама жарила блинчики.
Она вышла в коридор, вытирая руки о фартук:
– А что так не вежливо, мои дорогие? Вы бы позвонили, я б открыла.
Они опешили. Она продолжила:
– Сначала поставьте дверь на место, потом поговорим.
У неё была редкая способность влиять на людей.
Бандиты ушли и вернулись с инструментом. Дверь починили.
Потом они долго сидели на кухне, что-то обсуждали и ели блины.
Вернулись ребята на следующий день с целью забрать два дубовых шкафа из гостиной вместе с китайским фарфором.
Я не смогла совладать с чувством несправедливости и кинулась с кулачками на одного из них, невысокого, но коренастого мужчину лет 35. Колотила его в кожанку и вопила:
– Это наши шкафы! Не отдам! Уходите!
Мама дёрнулась меня оттащить, но этот мужчина вдруг крикнул двум другим, которые уже вытаскивали второй шкаф:
– Андрюх, верни их на место!
– Серёг, ты чего? С дуба рухнул?
– Поставь, где стояли, я сказал! – рявкнул Серёга.
Он вывел парней на улицу, потом вернулся один.
– Смелая у тебя девка растёт, справедливая! – обратился он к матери. – Уважаю таких!
– Ну да, за словом в карман не лезет, – ответила она, прижимая меня к бедру. – Чаю будешь?
Двух других бритых ребят я больше не видела.
А Серёга зачастил к нам в гости.
Он рассказал, что прижал ту даму, которая натравила их на нас, что магазины и наше имущество теперь никто не тронет. Рассказал и свою тяжёлую судьбу, про мать и бросившего их рано отца, про детство на улице со шпаной, про первые приводы в милицию. Где и сколько сидел.
Я видела, что ему нравится моя мать. Но вёл он себя как истинный джентльмен.
Она отказывалась принимать его подарки и ухаживания.
Он продолжал захаживать и учил меня полезным жизненным навыкам: как есть и не чавкать, как пользоваться приборами, как проверить человека на ложь, как драться и отражать нападение преступника, как правильно вести себя на допросе и зоне …
Через год помог нам уехать ночью в Пензу, когда на семейный бизнес позарились более серьёзные ребята из другой группировки.
Не знаю, жив ли сейчас Серёга, но я до сих пор благодарна ему за уроки, которые не получишь ни в одном образовательном учреждении.
Эпизод 7. Куклы-убийцы и похлёбка бабы Раи
С детскими садами не сложилось.
Первой жертвой пал «Ветерок» после пары месяцев моего хождения туда через истерики, нежелание есть отвратительную еду, спать в обед и играть с глупыми детьми, которым лишь бы побегать, сшибая всё на своём пути, в том числе и меня.
Потом мать договорилась со своей знакомой и определила меня в блатную «Пчёлку», куда привозили мою любимую еду, разрешали не спать в обед, а ещё там были классные кабинки для игр а-ля «Парикмахерская», «Магазин», «Больница». Вроде бы кайфуй, избалованное дитя!
Но нет.
И в понтовой «Пчёлке» исчадие ада в лице меня нашло ряд минусов, которые были вынесены на семейный совет. Как ни странно, мне разрешили туда не ходить.
Так с садиками было покончено навсегда.
Мать не работала официально, но была постоянно занята своими проектами. Одним из них была борьба с нарастающей тогда среди молодёжи наркоманией. Она часто ездила на заседания в губернскую думу, выступала на радио, открывала лагерь для реабилитации, организовывала набеги с представителями госорганов на дворцы наркоторговцев, моталась в другие города с теми же представителями госорганов. На многих таких мероприятиях я присутствовала, в том числе и под обстрелами из дворцов наркоторговцев (говорю же, следующей будет книга «Как нельзя ни в коем, мать его, случае воспитывать своего ребёнка»). Эта фигня происходила частично из-за материнского синдрома гиперопеки, частично из-за того, что не с кем было меня оставить.
А тут ещё и категорический отказ от детсада, хоть убей.
Проблему решила баба Рая, живущая в нашем же доме, в другом крыле.
Родители ей скорее всего доплачивали за подработки няней, так как жила баба Рая крайне бедно. Ремонта в квартире не было давно, углы постоянно протекали, от низких температур и влажности поселилась плесень, мебель была максимально скромной, содержимое холодильника таким же. Но мне невероятно нравилось у неё оставаться.
Возможно, из-за того, что она сама всегда была на позитиве, бодрая такая пожилая женщина, приятная. А весь апофеоз заключался в том, что я – привередливое капризное брезгливое дитя, коему дома готовили отдельные блюда, просто до безумия полюбила суп, который попробовала у неё. Хотя суп – слишком громкое название. Похлёбка из воды, картошки и лука.
После возвращения матери сразу же потребовала этой похлёбки.
И она пошла за рецептом в другое крыло дома (господи, каким же я была отвратительным ребёнком). Вернулась, естественно, с круглыми глазами.
– То есть ты просишь меня сварить тебе суп просто из картошки и лука?
– Да.
– Без курочки? Без говядины?
– Да.
– Ты понимаешь, что баба Рая кушает это от нехватки средств?
– Да. Свари похлёбку, как у бабы Раи.
Никогда, слышите, никогда не идите на поводу у своих детей, иначе они сядут вам на шею и будут управлять до тех пор, пока не скинете их оттуда …
Вернёмся к бабе Рае.
Она в целом благоприятно повлияла на меня. Научила молиться перед сном.
Одну из молитв, кстати, читаю до сих пор каждый вечер.
При ней я всегда была ангелочком.
