скачать книгу бесплатно
– Берём. Пошли. А звать-то тебя как?
– Колька. Николай Петрович.
* * *
Вот так я попал в это чудесное место – хутор Магистра. Ехали мы долго, я успел выспаться. Места были глухие, вдоль дороги лес, изредка встречались деревни, половина домов в которых были нежилыми, заброшенными. Это бросалось в глаза. Наконец, мы свернули с грунтовки и поехали по совсем плохой дороге, видно было, что по ней ездят редко, она стала зарастать, но по обочине через равные промежутки были установлены столбы с натянутыми на них проводами. Линия электропередачи. Это говорило о том, что там, куда мы направлялись, нам не пришлось бы пользоваться свечами или керосиновыми лампами.
Подъехали к территории, огороженной забором. На заборе было крупно написано: «Частная собственность. Объект под охраной».
Какой-то мужик, росту невысокого, ножки короткие, лысоватый, весь круглый такой… на колобок похожий (позже я узнал, что все его Колобком и звали, но он не обижался, это вообще был доктор, а именно хирург), открыл нам ворота. Буханка въехала на частную территорию, мы вышли. «Чего тут охранять?» подумал я сразу. «Вокруг одна разруха…»
Я видел, что Один тоже удивлён. На территории находилась деревня: все дома перекосились, крыши просели, развалившиеся сараи. Только у ворот стояла вполне приличная будочка. Я так понял, что для охранника.
– И чья же это собственность? – невольно вырвалось у меня.
– Моя, Николай Петрович, моя… – улыбаясь, ответил Магистр. – Впечатляет?
– Да уж… даже не знаю, что сказать.
– А Вы не стесняйтесь, что думаете, то и говорите. Мне это очень важно… Ваше первое впечатление.
– Неужели мы здесь будем жить? Здесь же ни одной целой избы.
– Не расстраивайтесь, мы до места ещё не добрались. А это декорации, или камуфляж, как угодно называйте… можно первой линией обороны назвать. Нам до места назначения километра два ещё пешком по лесу идти. Здесь мы авто оставим, разгрузим его и пойдём. Вы, надеюсь, уже заметили, что машина загружена в основном продуктами. Сейчас кто сколько может, столько и возьмёт, и выдвигаемся.
Мы заполнили четыре рюкзака под завязку. Я уже стал думать, не выложить ли что-нибудь, рюкзак получился неподъёмный. Вдруг Один, оттеснив меня, закинул по два рюкзака на каждое плечо и сообщил, что готов выдвинуться. Колобок поглядел на него с удивлением и даже с восхищением.
– А ты не надорвёшься?
– Не такое поднимал…
– Вот и прекрасно, – сказал Магистр. – Тогда мы что-нибудь из оборудования прихватим, не идти же с пустыми руками.
Мне всучили какой-то свёрток, Кощей с Магистром тоже что-то взяли, и мы отправились по главной улице деревни, к её противоположному концу. Здесь в бетонном заборе была дверь, через которую мы вышли и направились к лесу. На другом конце деревни я приметил здание явно более поздней постройки, чем сама деревня, крепкое с виду, но все окна были заколочены. И вид здания был нежилым.
У леса Магистр остановился, достал свой монокль и стал что-то высматривать.
– Сейчас двинем… – повернувшись к нам, сказал Кощей.
– Что, прямо в бурелом этот и попрём? Ни дорожки, ни тропинки… – спросил я.
– Магистр дорогу знает, а то, что вы её не видите, так это ни о чём… Поживёте у нас и всё узнаете. Есть там тропинка. Теперь вы строго след в след идите за Магистром и никуда не сворачивайте, чтобы вам там под ногами не померещилось. Так метров пятьдесят, а потом можете спокойно идти и тропинку увидите. Я замыкающим буду, заодно за вами пригляжу.
Мы тронулись, я старался смотреть только в спину Магистра. «Мало ли чего там под ногами… да плевать мне». Один, по-видимому, тоже по сторонам ворон не считал. Он вообще парень послушный, я это сразу понял.
Стало темнее, как-то сумрачнее. Кроны деревьев закрывают свет. Это понятно, но было в этом сумраке что-то неестественное, пугающее. Если бы я в одиночку гулял по лесу, то в такое место ни за что не сунулся бы. Я своей интуиции доверяю.
– Не боись, мужики, – услышал я сзади голос Кощея. – Это начало теневой зоны, скоро выйдем. Главное, строй не нарушать.
– Спасибо за поддержку, – буркнул я и вдруг почувствовал лёгкость, сумерки отступали, мы, и правда, куда-то выходили. Тревожное и давящее чувство стало меня покидать. Я увидел тропинку, петляющую среди деревьев.
– Всё, можно расслабиться, – услышал я Кощея. – Переход в теневую зону всем поначалу не очень приятен, потом привыкаешь и даже не обращаешь внимания.
Ещё с километр примерно по лесу и мы вышли на берег озера, на котором и располагался хутор.
Опоздал, да?
Я благополучно загрузился в поезд. За время моего пребывания в зале ожидания вокзала ничего больше со мной не произошло. В поезде я сразу принял горизонтальное положение. Всю ночь я спал достаточно хорошо и мог бы проспать станцию моего назначения, если бы не договорился с проводником, что он меня разбудит. Станция, это громко сказано. Это просто платформа, на которой не каждый поезд останавливается. Теперь мне предстояло идти пешком до остановки автобуса, который и ходит-то всего три раза в день между деревнями. А кому тут и куда ездить? Людей-то не осталось. Хорошо, хоть такое сообщение есть. «Эх, если бы я раньше на день, то есть когда и должен был, сел в поезд, то меня бы встретили… а теперь от последней деревни, до которой доходит автобус, ещё топать и топать. Да, задним умом все крепки…»
Но меня ждали. Я увидел нашу буханку и Юзека, машущего мне из кабины. Потом он выскочил из буханки и побежал мне навстречу.
– Вернулся, значит… – сказал он, выхватывая у меня из рук сумку.
– А куда я мог деться… вы мне теперь, как родные, а хутор – дом родной.
И самое интересное, что я говорил искренне. Я действительно был рад Юзеку до такой степени, что когда увидел его и буханку с платформы, чуть не прослезился.
– А я уже думал, что своим ходом буду добираться…
– Я тебя вчера ждал, потом на хутор поехал, доложился… а Магистр сказал, что будем встречать три дня, мало ли что могло случиться. Может на поезд опоздал. Опоздал, да?
Я не знал, что сказать, и просто кивнул.
– Никто из наших в тебе не усомнился. Даже Кощей… Он знаешь что сказал: «Колька нас по своей воле никогда не кинет, и нечего паниковать до времени». Он же психолог, человека насквозь видит. Он же этот, как говорят… вспомнил: «Целитель человеческих душ». А Магистр вчера в город уехал по делам. У него вчера сеанс связи был, после него и собрался.
Мы знали, что у Магистра есть свои люди на «большой земле», и он с ними периодически связывается. Периодически, потому что в теневой зоне никакая связь не работала, мобильные телефоны здесь были ни к чему. Чтобы связаться, Магистр покидал зону, выходил в деревню, но и здесь связь была плохой, и только в районе сторожевой будки можно было позвонить, потому что где-то рядом в лесу была ретрансляционная антенна на сосне, грамотно замаскированная…
Юзек был в ударе, болтал всякую чепуху. С ним такое бывает от переизбытка чувств. Я видел, что он тоже рад меня видеть. До чего же приятно знать, что где-то тебя ждут…
* * *
По приезде я сразу направился к Кощею, отчитаться о поездке.
– Вроде всё в порядке, – сказал он. – О задержке не спрашиваю, захочешь, сам расскажешь… но Магистру, если заинтересуется, придётся исповедаться. Но от него никто не узнает… могила, – И, усмехнувшись, добавил: – Тайна исповеди… да шучу… иди уже.
Я развернулся и вдруг услышал:
– Стой. А чего это у тебя воротник у куртки распорот?
Я стоял и соображал, что бы ему поправдоподобнее впарить…
– Чего напрягся? Ты не один такой с распоротым воротником из города вернулся. Есть тут такие… которые в командировочные не укладываются… Василисе-то чего-нибудь привёз?
– Плитку шоколада…
– Вот и неси.
* * *
Я зашёл к Василисе на кухню, она суетилась у плиты и, увидев меня, воскликнула:
– Давай к столу, я тебе сейчас накрою. Юзек уже поел, тебя ждала.
Я положил на стол плитку шоколада.
– Тебе, и спасибо.
– Да не надо мне ничего… Столько лет живу… потому всё наперёд знаю. Сколько бы денег ни было, их всегда мало. А тем более в городе, там соблазн велик. В магазинах глаза разбегаются, чего только нет. Знаю я вас, внучков, как облупленных…
– Уж прямо и внучков… сынки, это ещё может быть, но и то с натяжкой.
– А сколько ты думаешь мне лет?
– Ну… – я замялся. «Сколько сказать, чтобы не обидеть… а выглядит она на шестьдесят плюс, минус».
– Мне девяносто три по паспорту будет. Что, не ожидал? Вот поэтому все вы внучки.
Я, и правда, не ожидал, и удивился.
– Ну, такого просто быть не может…
– Ты, Коля, многого ещё не знаешь об этом месте, и не мне тебе об этом рассказывать. Не уполномочена. Всё в своё время. А о себе могу. Ты ешь, давай, стынет всё.
Василиса уселась в кресло.
– Родилась я в этих местах, в деревне Ивановской. Это та деревня, которая теперь забором огорожена. Росла, время шло, всё менялось. Не буду тебе историю страны рассказывать, сам знаешь… Люди уезжали, лучшей жизни искали, ну, и я уехала. Устроилась в городе, к учёному человеку горничной, по хозяйству помогать. А учёный этот и был Лев Спиридонович. Магистр значит. Мы вместе с ним с давних пор. Это я ему о здешней теневой зоне рассказала. Тогда я её по-другому называла – Чёртовым лесом. Случалось там разное, а может легенды местные. Но никто к глухой и заболоченной зоне леса не приближался, стороной обходили. Говорили, там черти живут. А он как раз аномальными явлениями интересовался, приборы разрабатывал для расширения восприятия…
– Я слышал, что он физик, квантовой физикой занимался.
– Он много чем занимался, а это его проект, познание окружающего мира. Он хочет видеть больше, чем видит человеческий глаз, слышать лучше… Он мне всё время говорил, что вокруг нас много интересного, но человеческие органы чувств не в состоянии это воспринять. Удалось ему пока линзовый монокль сделать, уж не знаю, как… Он через него зоны аномальные видит и может туда пройти. Вот Юзек, он их просто чувствует и находит, такой уродился. Лев Спиридоныч таких уродившихся и стал выискивать, изучать… Вот тебе кратко и вся история.
«Интересно, однако…» подумал я.
– А сколько же тогда Магистру лет?
– Сам подумай. Больше, чем сто.
– И Кощею больше?
– Они ровесники. Их давняя дружба связывает. Они друг друга из виду никогда не теряли. Я тебе итак много уже рассказала, а потому, что ты вернулся…
– Так это проверка, что ли, была?
– И проверка тоже. Мы здесь никого не держим. Хочешь уехать, так и скажи, возвращайся в большой мир. Только перед отъездом придётся с Кощеем пообщаться…
– Я никуда не собираюсь. А зачем с Кощеем общаться?
– Ну, он психолог и гипнозом обладает… не знаю.
«Не знает она… как же. Ведь всё почти сказала… Это Один может и не понял бы, хотя у него второй есть, подскажет. А мне всё понятно: промывку мозгов перед отъездом устроят…»
– Значит, ты огород в деревне не случайно разбила? А я всё думал, зачем… Будто в тени земли мало. Ностальгия?
– Скучаю по старым временам, по родительскому дому… от него ничего не осталось, но огород я на прежней месте вскапываю. А с шоколадом ты угадал… это моя слабость. А ты Люсе конфет привёз?
– Вот чёрт… совсем из головы вылетело…
– Это же традиция, тебе разве не говорили? И ждёт она…
– Так ведь у неё спячка…
– В апреле проснётся и потребует, ты же знаешь, она и во сне всех контролирует. А до апреля месяц с небольшим осталось…
Знал я про эту традицию. Все, кто из города возвращался, несли Люське конфеты. Она каким-то образом знала обо всех присутствующих на хуторе и даже о тех, кто был в деревне. Кощей, который долго изучал Люсю, говорил, что у неё в голове что-то типа радара, только вот радиус действия неясен. Он же её и приучил к конфеткам. И Люся считала, что каждый, кто к ней подходит, должен ей их приносить. Без конфет, значит «…ах». Об этом «ах» попозже. Но потом Кощей ей пояснил, что конфеты мы сами не делаем и привозим их извне. Вот теперь Люся их и ждала, ведь её радар точно знал, что я отсутствовал, значит, скоро будут конфеты. Если я заявлюсь без конфет, Люся обидится, разахается и уплывёт. И ни за что больше не будет общаться, пока я не исправлю ошибку. А пообщаться с ней бывает интересно, она слушать умеет.
– Вот возьми, – Василиса протянула мне горсть конфет. – Что бы вы без меня делали. Газеты ты, конечно, тоже не привёз… но тут мне помочь тебе нечем, объяснись уж там как-нибудь с Диней.
Диней теперь Одина звать. Люська эта всех переименовала на свой манер. К одним имена прилипли, к другим нет. По мне Диня лучше, чем Один, не так пафосно…
– Забыл я про этого любителя прессы, только в поезде и вспомнил. Попросил у попутчика газетку и журнал забытый прихватил. Думаю, обойдётся…
– Ну, хоть так. Он последнее время к библиотеке Магистра пристрастился, так что, думаю, несильно расстроится.
Люся
Когда нас привезли на хутор, я сразу взялся за ремонт УАЗа. Буханку поставили на капитальный ремонт в сарай в деревне. По всей вероятности это когда-то был хлев. Её всегда туда и раньше ставили. Каждый день я приходил в деревню, а сопровождал меня туда Юзек, который каким-то своим шестым, а может и не шестым, не знаю уж каким по счёту, чувством определял дорогу. Потом он меня научил, но вначале отводил и приходил за мной. Щупленький Юзек мне был не помощник, да и в технике он ничего не смыслил. Поэтому для тяжёлых работ я решил привлечь Одина. Один меня не нервировал, не болтал ни о чём, как Юзек. Он молча сидел, уставившись в газету, и ждал указаний типа «подними, подержи». Я ещё тогда удивлялся его пристрастию к чтению.
– И о чём ты там читаешь, что там интересного?
– Я всё подряд читаю, для меня ничего интересного нет, но я думаю, что этого Второй хочет.
Вот и весь его ответ.
Из сторожки на хутор был проложен кабель, служил он для тревожной кнопки. Если кто-то врывался на территорию деревни, охранник нажимал кнопку и весь хутор был оповещён о нарушении внешнего периметра. Пока я ремонтировал буханку, мы эту кнопку использовали для сообщения Юзеку об окончании работ. Мол, пора за нами идти.
Наконец, все работы были окончены, и мы вызвали Юзека. Он пришёл и, увидев наши чумазые рожи, сказал:
– Вас бы сейчас в озере отмыть… но вам повезло, там Василиса баню затопила.
Эта мысль об озере засела у меня в голове, я ещё там не был, только любовался издали, всё времени не было. А день был жаркий, и я принял решение.
Захватил мыло, полотенце и направился к озеру. Зашёл в воду по колено, поближе к камышам. Везде на дне песочек, вода прозрачная, прямо у берега мальки плавают. Намылился весь, потом голову намылил и лицо… и почувствовал чей-то взгляд, а потом смешок. Я на лицо воды плеснул, глаза протёр и обалдел. В воде, в нескольких метрах от меня, плавала женщина… голая. Волосы длиннющие… за ней как будто шлейф по воде тянулся. У меня же интуиция, или как там про меня Магистр сказал… эмпат я. Чувствую, что никакой мне от неё угрозы нет, вроде интерес просто, любопытство. Нырнула, и нет её. Я уж волноваться стал, не утонула ли? Нет. Вынырнула. Глаза круглые, рот открыла…
– Овый?
Вроде как вопрос задаёт, только я не понял. А она опять:
– Овый?
