скачать книгу бесплатно
– Я могу отказаться?
– Нет, не стоит, – обрывисто бросил Питти. – Не переживай, все будет хорошо. Я уверен, это какая-то ошибка.
Первый дознаватель, высокий кудрявый мужчина с кривым носом и тонкой полоской губ, монотонно пробубнил что-то, глядя на зарубежного гостя.
– Он спрашивает, где ты был прошлой ночью?
Гера почувствовал, как внутри что-то оборвалось. Теперь не возникало сомнений, по какому поводу его привели в полицию. Убийство… Его подозревают в убийстве!
– Спал на чердаке в доме у Хармана Урсу. – невозмутимо отозвался парень.
Мужчина хмыкнул, сделав пометку и, не поднимая глаз, задал новый вопрос.
– Ты покидал пределы особняка? Выходил на улицу? – Питти исправно переводил реплики, но выглядел при этом напряженным и растерянным.
Ландау затаил дыхание. Что ответить? Соврать и попытаться отвести от себя подозрение или выдать правду, рискуя навлечь беду? В считаные мгновения пришлось анализировать сразу несколько сценариев. Он в участке, а значит, инспекторы что-то подозревают. Вероятно, у них даже есть какие-то зацепки или показания соседей. Но Гера ведь непричастен к убийству! Его роль – случайный свидетель, а значит, бояться нечего… Так ведь? В любом случае, если что-то пойдет не так, есть видеозаписи. Они все расставят по своим местам!
– Да, – кивнул Гера. – Я был в лесу прошлой ночью. И готов дать показания, засвидетельствовать убийство девушки.
– Убийство?! – отпрянул Питти.
– Именно. Все зафиксировано на видеопленку. Просто включите одну из камер. Они в черной квадратной сумке с жестким корпусом.
Цыган, запинаясь и часто моргая, перевел заявление. Полицейские переглянулись. Один из них надел перчатки и полез в сумку. Ландау понимал всю абсурдность ситуации и благодарил удачу за железобетонное алиби. Второй инспектор, зеленоглазый блондин со шрамом на скуле, извлек из кейса ручную камеру. С подозрением осмотрев устройство, он все же открыл экран и зажал кнопку On. Безучастный взгляд заставил Геру содрогнуться. Неужели мужчина настолько привык к насилию, что мучительная смерть девушки не вызвала у него эмоций? Несколько скупых фраз – все, чем расщедрился констебль.
– Он говорит, что там пусто. Отсутствует флешка.
– Что?! – вскрикнул Гера, едва не подпрыгнув. – Могу я взглянуть?
Полицейский перебросился парой слов с коллегой, и тот одобрительно кивнул. Камера оказалась в руках у хозяина. Нервными пальцами Ландау нажимал кнопки, надеясь что-то изменить, но все без толку. «Вставьте карту памяти» – привычная команда на этот раз казалась смертельным приговором.
– Проверьте GoPro! – дрожащим голосом выдал Гера. – Она тоже сняла момент убийства.
История повторилась. В отсутствие карты памяти устройство безжалостно заверяло: не было никаких видео, а все, что утверждал Гера, можно смело приравнять к больным фантазиям человека, подозреваемого в убийстве.
Первый полицейский, сдвинув брови, заговорил вновь. На этот раз не обрывисто, а длинными предложениями. И чем дольше длилась его речь, тем бледнее становился Питти. В какой-то момент цыган скорчился, приставив сжатый кулак ко лбу, и по его щекам хлынули слезы. Завидев это, Ландау окончательно потерял контроль. Его тело сотрясалось, будто в суровый мороз. Левый глаз поразил нервный тик. Схватившись за виски, он каким-то чужим голосом попросил Михая перевести сказанное.
– Я не понимаю… – сквозь пузырящуюся слюну протянул мужчина, и потоки его слез удвоились. – Они говорят, что прошлой ночью была убита Наркиса, бывшая жена Хармана и мать их общего ребенка. На данный момент ты единственный подозреваемый.
– Питти! – Гера взял себя в руки. – Ты ведь понимаешь, что это не я?! Клянусь тебе чем угодно, я не убивал! Это сделал оборотень! Проклятый зверь разорвал ее на моих глазах! У меня есть, точнее, были записи!
– Не знаю, кому и во что верить… – цыган закрыл лицо руками. – Ты ведь не всерьез говоришь об оборотне?
Гера почувствовал, как лицо обдало холодом. Цыган, без умолку твердивший о всякой нечисти и дурных знамениях, сомневается в правдивости его слов! Да как такое в принципе возможно?!
– Ты… ты думаешь, я вру? – Ландау не сдержал нервный смешок.
– Я не знаю, – насухо вытерев щеки, произнес Питти. – Мне так жаль, что я послушал тебя и не поехал обратно. Кровавая Луна… Она всему виной, я предупреждал.
– Послушай, друг! Ты должен сказать им, что…
– Taci! – полицейский хлопнул ладонью по столу. – El ram?ne aici ?i tu pleci!
– Что он сказал?! – Гера напряженно следил за каждым из присутствующих.
– Ты должен остаться, а мне велено уйти, – сипло произнес Михай.
– Это незаконно! Мне нужно сделать звонок!
– Прости. Сейчас я должен быть со своей семьей, – мужчина поднялся и зашагал к выходу.
Словно в бреду, Ландау перебирал дальнейшие тактики. Повинуясь жесту, он встал и позволил взять себя под руку. Напарник дознавателя отвел парня в одиночный изолятор. Рухнув на скамейку, он погрузился в пучину сумбурных размышлений. Что делать? Куда писать? Кого просить о помощи? Все это не похоже на реальность! Да, это нечто иное! Продолжение кошмарного сна… Быть может, в еде или напитках за вчерашним столом было что-то подмешано? Что, если семейка ушлых румынских цыган опоила его зельем, желая завладеть деньгами или имуществом?
В то же время все это могло сойти за ловко разыгранный спектакль. Ну конечно! Сейчас сюда ворвется съемочная группа и оглушительно закричит: «Сюрприз! Вас снимает скрытая камера!» «Нужно лишь немного подождать… – онемевшими губами произнес Ландау. – Это какая-то нелепая шутка».
Но ни через десять минут, ни даже через час никто не пришел. Гера сидел, раскачиваясь из стороны в сторону, точно помешанный. Его пальцы нервно барабанили по деревянной доске, изрезанной чужими именами и датами. Мышцы в икрах непроизвольно подрагивали. Челюсти плотно сжимались. Тело парня жило какой-то своей, обособленной жизнью, в то время как разум притих в исступлении.
Блогер не знал, сколько времени провел в этом трансе. Даже когда открылась дверь, и уже знакомый инспектор произнес что-то на английском с жутким акцентом, он не пошевелился.
– Come on, sir. You go, – повторил зеленоглазый страж порядка.
– Куда? – Гера едва шевелил губами.
– Вам предоставили адвоката и переводчика в одном лице, – произнес незнакомец за спиной полицейского. – Меня зовут Даниил Боленко, будем знакомы.
Ландау повернул голову. Совсем еще юный парень в строгом пиджаке стоял, скрестив на груди руки.
– Вы мне поможете? – с надеждой вопросил Гера.
– Разумеется. Если наконец соизволите выйти. Выпьем по чашечке кофе? У нас впереди долгая ночь…
На ватных ногах парень зашагал прочь из комнатушки. Он пожал руку тому, от кого теперь зависела его судьба, и представился. Обменявшись парой фраз с полицейским, Даниил бережно коснулся спины своего подзащитного, направляя его к выходу.
– Что со мной будет? – не поднимая глаз, вопросил Гера.
– Вы мне все расскажете, а я постараюсь помочь. Только прошу, не старайтесь ничего утаивать. Со мной можно и нужно говорить откровенно. Только имея полную картину случившегося, я смогу выстроить грамотную защиту. Договорились?
– Договорились… – потерянным эхом отозвался русский.
Следующие несколько часов прошли в беседе. Вернее, в подробном изложении всего, что произошло с Герой за время пребывания в Румынии. Прилет, знакомство с Питти, внезапная корректировка планов, застолье, полуночная прогулка по лесу. Ландау был предельно честен с адвокатом, но как мог обходил стороной тему потустороннего… Он понимал, что утверждать подобное без доказательств – полное безумие, и ни один вменяемый человек, а тем более юрист не поверит в рассказы про оборотней.
Боленко внимательно слушал, постоянно делал заметки в телефоне, порой задавал одни и те же вопросы в разных формулировках, словно желая проверить показания или удостовериться в том, что верно понимает клиента. Строгий на вид, но деликатный в общении, юрист располагал к себе. Как минимум не отталкивал и не пугал, как те двое из кабинета. Гера решил довериться ему полностью. Надежда на чудо и вера в справедливость, а еще немножечко кофе – вот чем отныне питал себя пленник румынского правосудия… Не лучшая из диет, но какой оставался выбор?
Глава 6
И все-таки память – штука странная. Случалось ли вам забыть пин-код от карты в самый неподходящий момент? Жалкие четыре цифры, заученные многократным повторением, просто стираются без какой-либо причины, оставляя нас в полнейшей растерянности. Как это работает? Почему хранилище с круглосуточным доступом так внезапно запирается, а после открывается вновь, как ни в чем не бывало? А может, вам доводилось вспомнить главный провал жизни посреди торжества, в минуты повсеместной радости? Смотреть на улыбки окружающих, чувствуя нестерпимую горечь возродившейся досады…
Зачем одни эпизоды рождаются в памяти, а другие умирают в ней произвольно? Отчего мы имеем так мало власти над тем, что по праву наше? Кто или что управляет сознанием? И наконец, можно ли безраздельно доверять воспоминаниям о прошлом?
Должно быть, эти вопросы однажды вдохновили человека на создание фотографии, а после и видеосъемки. Это ли не способ навечно сохранить ускользающие мгновения жизни, чтобы много лет спустя лицезреть их воочию и знать наверняка: память не лжет и не ведет игры, а блеклые призраки дней минувших однажды стояли перед тобой во плоти…
Ландау многое отдал бы, получи он возможность доказать собственную вменяемость! Но кто-то лишил его этого права, нагло выкрав искусственные хранилища воспоминаний. Пришлось смириться: карт памяти нет, а без фото и видео мало веры его рассказам. Никто не возьмет за правду байки того, кто врал годами во всеуслышание. Впрочем, какой спрос с других, если даже сам Герасим ставил под сомнение увиденное в лесу.
– Давай еще разок! – Боленко прикурил сигарету и склонился над диктофоном. – Ты утверждаешь, что в ту ночь без каких-либо на то причин вы с Харманом, Гэврилом и Питти пошли в лес, чтобы установить камеры?
– Причина была, – пожал плечами Гера. – Хэллоуин все-таки! Самая страшная ночь в году.
– Да уж, не поспоришь, – усмехнулся Даниил. – И если я все правильно понял, ты не был знаком с ныне покойной Наркисой?
– Послушай, я ведь уже рассказал все, что мог. Она попала в объективы камер, и мне пришло в голову за ней проследить. Думал, что сумею заснять красивый языческий обряд или сектантскую сходку. В целом я не прогадал, она действительно читала заклинания, вознося руки к небу, делала подношения, а потом явился он и… – Ландау замялся, явно зардевшись. – И убил ее на моих глазах.
– С этого момента поподробнее. Ты уже трижды пересказал историю, но каждый раз описывая появление убийцы мнешься и юлишь, будто есть что скрывать, – даже сквозь плотную дымовую завесу был виден строгий прищур адвоката. – Пойми, я верю в твою невиновность. Знаю, что ты и пальцем не касался той несчастной, об этом говорят косвенные улики… Но что-то здесь не сходится. Не хватает ключевой детали, без которой дальше мы никуда не двинемся.
– Что конкретно ты хочешь знать? – Гера устало потер глаза.
– Опиши убийцу. Четко, в деталях. Хватит общих формулировок!
– Я плохо помню тот момент.
– Ложь! – бескомпромиссно заявил юрист, покачивая головой. – Я вранье за версту чую. Такими темпами скоро поверю, что ты подельник маньяка или…
– Или тот, кто не может рассказать правду, не желая сойти за психа, – монотонно проговорил блогер. – Все бессмысленно. Моим словам больше нет доказательств.
– Их поиск – моя работа, не забивай этим голову. Просто помоги мне тебе помочь!
– Можно сигаретку? – парень с трудом выпрямил спину.
– Ты ведь сказал, что не куришь…
– Зря зарекался.
Боленко дал пачке щелбан, и та скользнула в другой конец стола. Вынув папиросу, Гера взял зажигалку и неумело крутанул колесико. Закашлявшись от дыма, он сморщился и несколько раз чихнул. Юрист терпеливо ожидал продолжения беседы.
– Что, если моя версия событий слишком безумна для протокола? – наконец заговорил Ландау.
– Вряд ли меня можно чем-то удивить, – самодовольная ухмылка расползлась по лицу Даниила.
– Оборотень. Это был оборотень, – приноровившись делать затяжки, бросил Гера.
Адвокат недоверчиво сдвинул брови и остановил диктофонную запись.
– Послушай, тебе грозит реальный тюремный срок, а я единственный, кто протягивает руку помощи. Так и будем дурака валять?
– Говорил же… – подозреваемый раздавил окурок в пепельнице.
– То есть ты серьезно?
– Не заставляй меня грубить в ответ.
– Оборотень? Та самая мифическая тварь из сказок? Или это какой-то сленг?
– Оборотень, вервольф, волколак. Зови его как хочешь, суть неизменна. Я с радостью озвучу более правдоподобную версию, если ты ее состряпаешь, ну а пока есть только эта. К слову, без обид, я и сам не поверил бы в такую чушь.
– Я верю, – неожиданно произнес Боленко. – Не думал, что придется вновь говорить об этом с кем-то, но…
