Моё искупление

– Я подвезу тебя.

– Базар находится в трёх кварталах отсюда.

– Я ведь могу и силой усадить тебя в машину.

На удивление, она не спорит. Знает, что я не лгу. Покорно садится на переднее сидение. Завожу двигатель и разворачиваю авто в сторону своего дома. Кара даже не удивлена, что мы едем в другую сторону. Чувствует меня так же, как и я её.

– Я должна быть дома через два часа.

– Этого времени вполне хватит, – улыбаюсь я.

Оставшуюся часть пути мы едем в тишине. Так же как в её доме, чувствую на себе пронзительный взгляд. Она смотрит на меня с любопытством. Я же смотрю исключительно на дорогу. Знаю, только переведу взгляд на неё, потеряю связь с реальностью.

Через пятнадцать минут мы останавливаемся возле моего дома. Выхожу из машины, после чего помогаю Каре. Она с интересом изучает двухэтажный дом, ограждённый забором. Не совсем в стиле Марокко, но мне так нравится. Я спроектировал его с нуля.

– Здесь очень красиво, – произносит моя гостья, когда мы заходим внутрь.

– Очень скоро он станет твоим, – останавливаюсь позади неё, произнося на ухо. Вижу, как она начинает дрожать.

– Зачем мы здесь, Малик? – даже её голос дрожит, хоть Кара и не отступает от меня.

– Пойдём, – беру девушку за руку и веду наверх.

На крыше у меня обустроенная шикарная большая терраса с небольшим диванчиком и чайным столиком. Здесь я люблю проводить время в одиночестве.

– По вечерам здесь отличный вид, – говорю ей, когда мы оказываемся на свежем воздухе.

– Уверена, так и есть, – она с интересом осматривает открывшийся вид. – Так зачем я здесь?

– Когда-то в этом доме я был очень счастлив, – становлюсь рядом, смотря на подступающий закат. – Каждый вечер меня встречала любимая и любящая жена, а в кроватке мирно сопела наша дочка. Я верил, что моё счастье будет вечным.

– Зачем ты мне говоришь об этом? – тихий голос Кары пробивается в сознание.

– Я больше никогда не испытаю этого вновь, – с горечью произношу я.

– Ты не можешь всерьёз так думать, – слышу в голосе девушки сожаление, от этого становится тошно.

– Я знаю это. Хочешь, скажу, зачем ты здесь, – оборачиваюсь и встречаюсь с ней взглядом. – Хотел узнать, что буду чувствовать, когда ты переступишь порог моего дома.

– И что ты чувствуешь? – замирает в ожидании моего ответа.

– Отвращение, – это едкое чувство пропитывает каждую мою клеточку. – Мне противно думать о том, что ты будешь жить в доме, где когда-то была счастлива моя семья.

– Мы ведь тоже могли быть счастливы, – знаю, что мои слова задели её. Вижу это во взгляде полном слёз.

– Могли, но твой поступок навсегда похоронил мою любовь к тебе. Когда ты переступишь порог этого дома в роли моей жены, нас ждут только страдания и муки.

Она больше не сдерживает рвущиеся слёзы, и где-то в глубине моей чёрствой души что-то трескается. Маленькая часть меня хочет прижать девушку к себе и успокоить, но я сдерживаю этот порыв. Ненавижу стерву, но постоянно приходится напоминать себе об этом. Я болен и этого не изменить.

Кара отворачивается от меня и подходит к самому краю террасы.

– Ты настоящий монстр, Малик, – слышу тихий голос девушки.

Так и есть. За последние годы я превратился в бессердечное чудовище. Я смотрю на спину Кары, а в моей голове неосознанно появляется видение, как подхожу и прижимаю девушку к себе. Она в отчаянии и плачет, а я не могу избавиться от желания просто прикоснуться к ней. Как бы сильно её ненавидел, никогда не смогу почувствовать с другой того же. Кара идеально подходит мне, и это злит ещё сильнее. Даже по отношению к Дениз не чувствовал такого. У нас была любовь, нежность. Но никак не животная страсть, которая напрочь отключает мозг. Как я могу испытывать по отношению к ней такие противоречивые чувства?

– Почему ты просто не можешь оставить меня в покое? – прорывается в моё затуманенное сознание. Кара вновь поворачивается ко мне лицом и смотрит яростным взглядом. Бесится от своего бессилия. – Зачем мучаешь меня и себя тоже? Если я тебе так противна, расторгни помолвку. Я и так буду страдать, когда родители узнают, что я сделала, – с каждым словом девушка подходит ко мне всё ближе. – Я буду страдать. Ты ведь этого хочешь. Я до конца дней буду страдать. Твоё заветное желание исполнится. Так почему ты не оставишь мне в покое?! – последнее предложение она уже выкрикивает, толкая меня маленькими ладонями в грудь.

– Ты никогда от меня не избавиться, принцесса, – это не обещание, я просто говорю ей правду. – Нам суждено быть с тобой вместе до конца дней.

От моих слов Кару охватывает настоящая истерика. Слёзы катятся по её лицу, пока малышка наносит мне удары в грудь.

– Ублюдок! Подонок! Ненавижу! Ненавижу тебя, Малик. Ты будешь гореть в аду, – она продолжает осыпать меня ударами, пока я не перехватываю её руки.

– Угомонись уже, чёрт тебя дери, – меня окутывает злость на эту девчонку.

– Отпусти, ублюдок, – пытается вырваться. – Ненавижу тебя.

– Ты повторяешься, – усмешка касается моего лица.

Её моя реакция злит только сильнее потому, как через мгновение женская ладонь опускается на мою щёку с громкой пощёчиной. Шайтан. Вот же дрянь. Никто и никогда не смел вести себя так со мной. У этой девушки напрочь отсутствует инстинкт самосохранения. Вижу, как она замахивается вновь, но успеваю перехватить её руку.

– Ты совсем обезумела, стерва, – больно сжимаю девичьи запястья. Еле сдерживаю себя оттого, чтобы самому не применить к ней силу. Но я никогда не опущусь до подобного. Бить женщин не в моих правилах.

– Ты это заслужил!

– Если вздумаешь выкинуть ещё раз что-то подобное, я запру тебя в тёмном подвале и не отпущу, пока не научишься вести себя покорно.

– Пошёл к чёрту.

– Кара…

– Я не собираюсь быть покорной. Ни сейчас, ни когда-либо ещё. Если ты думаешь…

Не даю ей закончить. Прижимаюсь своими губами к её. Сейчас это единственный способ заткнуть малышку. Она начинает вырываться из моей хватки, но уже спустя несколько минут неосознанно сама отвечает на поцелуй.

Это была чертовски плохая идея. Чувствую, как внутри всё заряжается электрическим током. Нужно срочно остановиться.

Отталкиваю от себя Кару и встречаюсь с её безумным взглядом.

– Запомни, ты моя. И ты будешь делать всё, что я захочу, нравится тебе это или нет. А теперь спускайся на улицу, я отвезу тебя домой, – к счастью, сейчас она со мной не спорит.

Семь лет назад

С тех пор как я узнал, что буду отцом, прошло три с половиной месяца. Не передать словами, каким счастливым я был в тот момент. И с каждым днём моё счастье только растёт. Знаю, мы с Дениз будем замечательными родителями. Она самая лучшая женщина на всём белом свете. Кажется невозможным, но я люблю её всё сильнее с каждым мгновением.

– Привет, любимый, – как только захожу в дом, мне навстречу выходит моя жена.

– Привет, маленькая, – заключаю в объятия миниатюрную брюнетку и припадаю к её губам. Люблю до безумия. Никогда не думал, что смогу вот так кого-то полюбить. – Скучал по тебе, моя любимая.

– Я по тебе тоже, – искренняя улыбка жены заставляет моё сердце сжаться.

Мы вместе идём ужинать, а Дениз рассказывает мне о том, чем занималась целый день. Потом малышка спрашивает о моей работе. Рассказываю ей потому, что вижу, ей действительно интересно слушать. Мало кто может похвастаться тем, что его жена интересуется делами мужа. Я уже говорил, что самый счастливый мужчина на свете.

После ужина мы перебираемся в спальню, и я показываю на деле, как сильно скучал по жене. С виду маленькая хрупкая невинная, она настоящая тигрица в постели. Эта девушка каждый день открывается для меня с новой стороны.

– Ты кого больше хочешь мальчика или девочку? – спрашивает Дениз, прижавшись ко мне теснее. Обнимаю её за обнажённую талию и целую в висок.

– Я буду любить нашего ребёнка вне зависимости от того, кто это будет, – честно отвечаю я. Мне не важен пол ребёнка. Единственное, что имеет значение, мой малыш будет от любимой женщины.

– Я сегодня думала об именах, – смущённо произносит девушка.

Переворачиваюсь набок и встречаюсь с ней взглядом.

– Расскажешь, что ты придумала? – улыбаюсь во все тридцать два.

– Если это будет девочка, то я бы хотела назвать её Фирузе или Мерьем, – она теснее прижимается ко мне, пряча взгляд. – А мальчик – Адам или Салман. Прости, если говорю что-то не то.

– Тебе не за что извиняться, маленькая – беру её лицо в ладони и нежно касаюсь своими губами губ Дениз. – Мне нравятся эти варианты. Мне нравится всё, что ты мне даёшь.

Вновь припадаю к её губам, углубляя поцелуй. Неважно, какое имя мы выберем в итоге. Наш малыш всё равно будет самым любимым и самым счастливым. А всё потому, что у него будет лучшая мама на свете. Уверен, Дениз подарит ему всю себя. Точно так же, как сейчас дарит мне всю свою любовь и заботу.

Год назад

Смотрю на своё отражение в зеркальной стене и не узнаю того, кого вижу. Где делся тот Малик, которым я был ещё лет семь назад. Неужели он, правда, умер вместе со своей семьёй? Тогда что я делаю тут? Строю из себя не пойми кого. Пытаюсь отомстить тому, кого здесь даже нет. Ничто не сможет унять мою боль. Никто не сможет заменить мне мою Дениз и нашего ребёнка. Хочется бросить всё и уехать куда подальше. Начать всё с самого начала. Но уже поздно что-то менять. Назад дороги нет. И пистолет в моих руках явное тому подтверждение.

– Знаешь, если бы не знал, как ты ненавидишь мою семью, решил бы, что тебе всё это нравится, – из соседней комнаты вальяжной походкой выходит Саид. Этот чёртов мальчишка решил, что мы станем хорошими компаньонами, последние два месяца всюду за мной таскается.

– Может и нравится, – саркастично отвечаю ему. – Власть и безнаказанность так опьяняют.

– Чертовски верно, дружище, – он садится в соседнее кресло и закидывает ноги на стол. – Какие планы на вечер?

– Хочу скорее избавиться от твоей компании и отдохнуть.

– Не будь занудой, Малик, – смеётся парень. – Неужели сохнешь по своей маленькой принцессе?

– Даже не думай, – при упоминании Кары каждая клеточка моего тела наполняется яростью. – Кара здесь совсем не причём.

– Ладно, не злись, – подымает руки в примирении. – Но я всё равно не отпущу тебя просто так.

– Почему бы тебе не заняться своими делами. Например, провести вечер с женой. Или навестить Амину. Она явно будет рада твоей компании.

– Не думаю, что дяде понравится, если я буду трахать его собственность, – аль Джабер громко смеётся, поднимаясь с кресла. – У меня есть идея получше.

Идея Саида заключается в том, что мы отправляемся в его новый закрытый клуб. Элитные девушка, казино и море алкоголя. Меня всё это мало прельщает, но я не сопротивляюсь. Иногда действительно нужно отключиться от всего и расслабится. Стоит отметить, что парень знает в этом толк.

На следующий день у меня назначена встреча в городе с Азатом. С этим парнем меня свёл Рамиль. Этот парень работает на оперативную группу по борьбе с торговлей людьми. В Саудовской Аравии Азат находится под прикрытием. Самому не верится, что я погряз во всём этом. Я не собирался быть шпионом или кем-то вроде этого. Так сложились обстоятельства. Но сейчас понимаю, что это к лучшему. Каждый день видя несчастных девушек, которые находятся во власти аль Асада, я отчаянно желаю им помочь. Никто не заслуживает такой участи. Но в этой стране нет никому дела до женщин. Здесь правят мужчины и деньги.

Для кого-то мы, кажемся, похожи, но в моей стране нет такого беззакония. Хоть мы и поклоняемся одному Богу, у нас разные идеалы. Мы ценим женщин и уважаем их. Наши жёны живут счастливо и беззаботно. Здесь же женщин ни во что не ставят.

За тот год, что я прожил в Саудовской Аравии, сам стал себе противен. Мне приходилось делать то, чем я никогда не буду гордиться. Я нарушил все свои принципы и моральные устои. И сотрудничество с Азатом некая возможность для меня искупить свои грехи.

Глава 8

Кара

Нам даны родители, чтобы они оберегали нас. Любили всем сердцем и не давали упасть. Именно родители должны научить нас быть сильнее и помочь найти свой путь в жизни. Только в моей жизни всё происходит с точностью до наоборот. Моя семья пытается меня уничтожить. Моему отцу важно только не упасть в глазах других, ему важен статус. При каждой возможности он указывает мне на ошибки и указывает, как поступать правильно.

Одно из важных качеств родителя – понимание своего ребёнка. Отсутствие поддержки и заботы делает тебя слабым и беспомощным. Чёрствость ранит и в итоге превращает тебя в бесчувственного отстранённого человека. Сначала ты боишься быть непонятой, пытаешься оправдать чужие надежды. Склоняешь голову перед судьбой. Но однажды терпение кончается. И жизнь рушится.

Ночами я долго думала, как приду однажды в спальню к маме и лягу на её колени. Она будет гладить меня по волосам, пока я буду делиться с ней своими страхами и переживаниями. Я бы рассказала ей всё-всё: как была беременна, как любила и была любима. Рассказала бы о Малике и о его предательстве. Призналась бы в том, что до сих пор люблю его. Несмотря ни на что. Будь моя мать чуточку смелее, она бы не позволила отцу сломать мне жизнь. Она бы встала на мою защиту.

Возможно, тогда бы я смогла выйти замуж за кого-то другого. Вновь открыть кому-то сердце и полюбить также искренне и беззаветно. Я бы всё-таки могла обрести своё счастье. К сожалению, всё это останется лишь в мечтах. Законы и традиции сделали из моей матери безвольную куклу, которая подчиняется воле отца. Она слабая и безвольная.

Сейчас я должна играть роль послушной девочки. Готовится к свадьбе с человеком, которого не должна знать. Быть идеальной дочерью и примером для других. Я прекрасно понимаю, что произойдёт, если моя семья узнает, что я не девственница, да ещё и была беременна.

Это пятно, от которого они никогда не смогут избавиться. Даже моя смерть не изменит того, что отец будет опозорен. Но я нисколько не сожалею о том, что сделала. Я бы ни за что не променяла те удивительные дни счастья, которые у нас были. Пусть это счастье и было ложным. Влюблённость может приходить много раз, но настоящая любовь бывает только единожды. Такие чувства, как я испытала, нельзя пережить повторно. И они стоят всех страданий.

– Как проходит подготовка? – интересуется отец.

– Сегодня мы будем выбирать ткань для свадебного платья, – тёплая рука матери касается моей ладони. Её лицо озаряет тёплая улыбка.

– Прекрасное начало. Я думаю, Кара будет самой красивой невестой. Ей нет соперниц и в целом мире, не то, что в нашем городе, – нотки радости слышатся и в голосе отца.

Я лишь молчу и продолжаю делать вид, что меня радует присутствие на этом завтраке. Внутри же дикое желание встать и уйти, попутно скинув со стола аккуратно расставленные приборы. Хочется скрыться от этих людей, которые стараются за меня решить, что лучше. Это мечта всей их жизни. Избавиться от меня. Просто отдать на растерзание своих же идеалов. Не имеет значения, какое у меня мнение на этот счёт. Плевать, что чувствует моё сердце. Просто так нужно. Девочка должна покинуть дом отца. Это единственное их оправдание.

– Дочка, ты уж думала о том, какой подарок хочешь от нас с мамой? – отец делает глоток чая и продолжает наслаждаться оливками, которые лежат у него в тарелке.

– Приданое уже готово. Я считаю, нам стоит подарить им в будущем красиво обустроенную комнату для малыша, – беззаботно произносит мама.

Она настолько взволнована тем, что я могу сорваться, поэтому делает всё, лишь бы ничего не пошло против желания отца. Но она не замечает, как после её слов мне становится только хуже. Разговоры о ребёнке это удар ниже пояса.

– Почему за нашу дочь отвечаешь ты? – голос отца становится грубее.

– Да, мама. Я могу и сама дать ответ.

– Мы слушаем тебя внимательно.

– Вы слишком уверены в том, что я рожу этому ублюдку ребёнка, – ставлю локти на стол и наклоняюсь к отцу.

– КАРА!

– О, Аллах! – в один голос с отцом восклицает мать.

– Папочка, я ещё не закончила. Если ты хочешь услышать радостный восторг в моём голосе от этой новости, я тебя огорчу, – отвечаю ему, после чего возвращаюсь в своё прежнее положение. Продолжаю вилкой водить по рыбе, которая уже успела остыть за время, что мы сидим за столом.

– Как ты смеешь так невоспитанно себя вести? – он возмущается над моим поведением, но сам вовсе не считает себя виноватым в решении за мою жизнь. – Ты за этим так рвалась в Европу, чтобы стать похожей нас тех распущенных девиц! – его лицо багровеет от злости. Ещё бы. Я никогда не позволяла себе так выражаться в его присутствии.

– Кара, побойся Господа! Ты знаешь наши традиции. Пришло время создать свою семью. Для тебя и так было сделано слишком много из того, что не дозволено нашими обычаями, – мамин голос становится тихим. Она пытается сгладить атмосферу, только прекрасно знает, как я отношусь ко всему этому фарсу.

– Мама, я их знаю слишком хорошо. А твои попытки всё сгладить, дабы не огорчить отца, ещё больше ранят моё сердце, – бросаю ложку на стол и хочу выйти из кухни, но отец тяжёлой хваткой удерживает мою руку.

– Сядь на место! – гневно кричит на меня.

– Ты превращаешь меня в жертву своих идеалов. Делаешь мне больно тем, что заставляешь связать свою жизнь с нелюбимым человеком. С человеком, который мне противен! – перехожу на крик. От моих слов его глаза становятся чёрными, как сама бездна. Злость поглотила их, не оставив ничего человеческого.

– Да как ты смеешь, дрянь поганая! – звонкая пощёчина раздаётся по всей комнате.

– Аллах, – слетает с маминых губ.

– Никто в этой семье не смеет ставить под сомнения мои решения, – сдавливает мою челюсть и заставляет смотреть прямо ему в глаза.

– Лишь потому, что я женщина, то не имею права голоса? – прикасаюсь рукой к своей щеке. Она ещё горит от тяжёлого удара.

– Ты должна уважать моё решение. Каждое моё слово закон и по-другому быть не может. Не смей вести себя так, как твои европейские сверстницы. Я воспитывал тебя совсем не так и не позволю, чтобы в моём доме не чтили законов и традиций, – с каждым словом его хватка становится сильнее.

Мама подбегает к нам и пытается освободить меня из рук этого монстра, но всё бесполезно. В ответ на её мольбу, он с силой отталкивает жену и та чуть не падает на пол. Чёртов ублюдок и к ней относится с пренебрежением.

– Что ты ещё можешь мне сделать? – не отступаю я. Мне плевать на боль, самое ужасное я уже пережила. Устала быть покорной овечкой. Всё равно меня не ждёт в жизни ничего хорошего, так какая разница.

– Не смей испытывать моё терпение, неблагодарная шельма, – его лицо покрывается багровыми пятнами, а на мою щёку припадает ещё один удар.

– Мне уже давно плевать на твоё мнение, отец, – знаю, что пора уже остановится, но не могу. Все стоп-краны сорваны. Единственное, чего хочу, поскорее закончить этот фарс. – Я лучше умру, чем стану такой как мама. Послушно выполнять приказы тирана, который ни во что не ставит тебя. Я удивляюсь, как она терпит тебя столько лет. Лучше умру прямо сейчас, чем буду жить так.

Мои слова окончательно убивают в нём всё человеческое. Взгляд мужчины становится пустым и диким. Не успеваю опомниться, как он хватает меня за волосы и буквально кидает на середину комнаты.

– Я научу тебя уважать меня, шармута, – буквально выплёвывает мне в лицо оскорбление – Попробуй ещё хоть раз заикнуться о том, что тебе не нравятся мои решения, – ещё один удар припадает мне в голову. – Смерти захотела? Я собственными руками задушу тебя, если посмеешь испортить свадьбу.

– Можешь начинать прямо сейчас, – плюю ему в лицо.

Он больше ничего не говорит. Продолжает истязать моё тело новыми ударами. По лицу, по голове, несколько раз ударяет меня в живот. Словно издалека я слышу, как плачет мама и умоляет его прекратить, но зверь не отступает. Меня трясёт от боли и унижения. Тело сковало в оковы страха. Каждая клеточка пульсирует, хотя чувств больше не осталось. Сердце разрывается на части. Перед глазами начинает темнеть. Тошнота подступает к горлу. В ушах лишь шум. Ничего более. Я уже не понимаю смысл происходящего. Мой разум отказывается воспринимать реальность.

– Это будет для тебя хорошим уроком, – он опускается на корточки и цедит сквозь зубы у моего уха. Сжимает мои волосы в кулак, но сейчас я совершенно ничего не чувствую. Боли больше нет.

– Ненавижу, – единственное, что успеваю произнести прежде, чем теряю сознание.

***

Стараюсь приоткрыть глаза, но мои веки настолько тяжелы, что с трудом удаётся разглядеть фигуру, которая расплывается перед глазами. Всё тело ноет от боли. Оно ещё помнит каждый удар, которым одарил меня отец. Стоит только пошевелиться, как каждая клеточка отдаёт болезненным спазмом.

Ненавижу. Всем сердцем. Тошно от мысли, что мне придётся ещё жить с ним.

Боль бесконечна. Словно жизнь после смерти. Я уже привыкла впускать её в свою жизнь. Она стала моей повседневной зависимостью. Нет сил отказаться. Словно после неё сердце и разум начинают оживать. Каждая клеточка от возбуждения превращается в тонкую нить безысходности перед ней. Душа погружается в хаос. Темнота постепенно поглощает, оставляя за собой пустоту.

В этой тёмной бездне нет спасения. Везде сплошная темнота. Чёрная. Пугающая. Скручивающая внутренности, а затем со временем превращая тебя в камень. Моя душа стала причалом слабости и отчаяния. Безысходность сделала меня просто никчёмной. Слабой. И самое противное, что самой тошно от всего.

Я не должна себя жалеть. Не стоит ждать от кого-то понимания или же спасения. В этой жизни нужно уметь надеяться только на свои силы.

Можно обвинять всех в своих бедах, но мы сами становимся причиной всего того, что случается с нами. От неправильных решений. Сделанных шагов. Легко говорить о том, что тебя сломали. Не стоит ожидать другого от людей. Ведь в них нет любви. Каждый из них всегда будет ставить свои интересы превыше всего. Интересы важнее твоей души.

Всем плевать, насколько тебе невыносимо и больно. Будь то твой возлюбленный или твои родители, которые должны защищать от всех бед. Либо ты следуешь их правилам и становишься примером для окружающих, либо ты будешь ничтожеством, от которого нужно избавиться как можно быстрее. Идеальная картина семьи не должна испортиться. На ней не может быть что-то искажённое. У тебя нет права разрушать эту прекрасную всеми любимую идиллию.

Человек получает лишь то, что делает его сильным. Заставляет встать на ноги. Идти вперёд, задыхаясь и зализывая свои раны. Улыбаясь всему этому ужасу. И я должна поступить так же. Будто несколько часов назад родной человек не причинил мне очередное зло. Он разбил и без того сломанное сердце.

Я не хотела видеть лицемерие, которое было на лице моего отца. Он смотрел на меня так, словно я ничто. Пустое место. И самое ужасное, что я чувствовала себя виноватой во всём случившемся. Сердце разрывалось от боли. Мне хотелось кричать во весь голос. Сказать прямо в лицо, что он ничтожество. Я ненавижу его настолько сильно. Противна сама мысль, что он мой отец. Я бы желала всем сердцем оказаться ребёнком других людей. Нет сил находиться в этом доме. Играть роль примерной дочери, притворяться любящей семьёй.

Они часто говорят, что я должна следовать предписаниям Корана, истинный мусульманин должен бояться Аллаха. Не делать ничего постыдного. Но реальность отличается от всего этого.

Насилие – всего лишь урок, который должна усвоить женщина за свои ошибки. Она позволяет мужчине чувствовать превосходство над собой. Женщина всегда должна знать своё место. Не имеет права дерзить или же принимать решения за свою жизнь. Только мужчина может давать разрешение на то, что он считает верным для тебя.

Вот и отец посчитал верным решением поднять на меня руку. Маленькая девочка осмелела настолько, что смогла дерзить отцу. Он не позволит. Этому не быть в его доме. Живя здесь, я должна чтить его, как высшее существо. Делать то, что нужно, и не спрашивать. Лишние вопросы ни к чему. Ведь я появилась на свет для того, чтобы помочь мужчине дать потомство. В мои обязанности входит лишь воспитание детей. Хотя некоторым и это не удаётся. Вот моя мать не смогла воспитать меня достойно. Иначе бы отец не вышел из себя и не показывал своего зверя, что сидит внутри все эти годы.

– Ты сама виновата в том, что произошло, – сухо произносит мама. А у меня внутри от боли и чувства презрения ещё больше нарастает злость. Проще обвинить, чем найти решение.

– А ты невинна в этом случае? – смотрю на неё, а в глазах лишь шок. Она удивлена моими словами. Я всё ещё могу ответить.

– Моя вина лишь в том, что воспитала такую наглую дрянь, – мою грудную клетку разрывает истерический смех. А моя так называемая мама стоит рядом с постелью и пытается, как и он, присвоить мне вину за всё, что произошло.