Реставратор

– Погодите-ка, а где гарантия того, что, если мы вам поможем прогнать кытмирян, нам не придется потом еще и с вами воевать? – спросил Баграмов. – Поймите меня правильно, я имею право об этом спросить.

– Право имеете, а вот времени на ответ нет. В Москве появился Золотой голем, а это значит, что скоро начнется настоящая охота на Реставратора. А он и сам еще не инициирован и у него нет надежной армии. Те кожаные, которые спасли его сегодня днем, созданы чужой рукой, против чистильщиков им не выстоять! Не говоря уж о Золотом. С ним только я справлюсь! Но для этого нужно, чтобы Реставратор набрался решимости выполнить свой долг перед Землей и ее людьми. А что касается вашего вопроса, – Властелин обратил свой огненный взор на Василия Сергеевича, – то придется нам просто поверить. Минералы, в отличие от кытмирян, нас не интересуют, рабы нам не нужны, да мы и не умеем управлять ими, а захватывать Землю, чтобы держать здесь свой гарнизон, – глупо. Не будешь знать, от кого отбиваться – от вас, неугомонных, или от объединенных сил. Ведь, захватив планету, находящуюся возле узла Путей, мы нарушим соглашение и тем самым противопоставим себя всем остальным объединенным цивилизациям. Но вам пока – я подчеркиваю это «пока» – не понять, а потому придется довериться мне. Будем вместе спасать вашу Землю от колонизации. Выбора у вас нет. Разве что вас устраивает участь раба, и вы надеетесь, что удастся заранее подготовить себе стойло поуютнее!

– Змей хитрый, знаю я, чего ты добиваешься! – гневно выкрикнула Алла Рихардовна. – Байки всякие рассказываешь, а сам хочешь, чтобы наш Олег твою мерзкую рожу на себе выколол? Чтобы он стал тобой? Твоим рабом?

– Глупая женщина, я же сказал: нет у нас рабов! – возмутился Властелин. – А то, что он станет моей аватарой, так что в этом плохого? В этом случае я… он сможет защитить вас от любого вторжения.

– Так ты или я? – Реставратор спросил о том, что беспокоило его больше всего. – Ответь, Властелин? Кто из меня получится? Твоя аватара? А что это?

– Это индийский термин, – подсказал Андрей Георгиевич. – Чаще всего употребляется в значении воплощения Бога в неком существе.

– Ух ты! – усмехнулся Чернов. – Что-то подобное я и подозревал! Так, значит, ты возомнил себя нашим Богом?

– Олег, сейчас не время для споров, – начал глава жаннаваров, но Реставратор не дал ему договорить.

– А потом его и совсем не будет! – возмущенно сказал он. – Что толку заговаривать об этом, когда дело будет уже сделано?

– Ну почему же, ты сам видел, как тот же Пантелей, та же Инна легко возвращали себе прежний облик.

– Олег, я не хочу, чтобы ты становился таким, – Илса в поисках подходящего слова посмотрела на крылатого монстра и, вздернув подбородок, дерзко закончила: – уродом. Я не приму тебя таким!

– Глупая, не захочешь его таким, пойдешь в наложницы к големам! Превратишься в машину для воспроизводства будущих рабов! – прорычал Властелин. Он уже жалел, что затеял этот важный разговор в такой компании. – Да вы что, не понимаете, куда катитесь? Вы себе представить не можете, в какую пропасть несется вся ваша цивилизация!

– Властелин, не горячись, – остановил его Баграмов. – Олег еще не принял окончательного решения, ему еще нужно подумать. Да и мы должны посоветоваться.

– Ну как вы не поймете, времени на раздумья нет! – Ацважаннавар хлопнул крыльями, и по комнате пронесся освежающий ветер. – Счет идет на часы, а может, уже и на минуты. Золотой найдет вас. То есть не вас, вы-то как раз ему и не нужны! Реставратора – вот кого он найдет и убьет. Потом обсуждайте сколько душе угодно, примете вы Чернова или не примете.

– Так, я все понял. – Олег решительно направился к выходу. – Мне необходимо уехать отсюда.

– Куда, постой! А я? – с обидой выкрикнул Игорь. – Я тебя одного не отпущу!

– И я! – Илса взяла Чернова под руку. – Я пойду с тобой!

Старшая Озолиня слов вообще не тратила. Она, взяв свою сумочку, тоже встала рядом.

– Олег, не глупи, без нас тебе еще труднее будет, – проговорил Соколов. – Давай не будем горячиться и посмотрим, что у нас есть. Какие шансы, какие варианты…

– Да нет у вас никаких шансов! – качая головой, сказал Властелин. И было в его голосе столько горечи, что земляне невольно прониклись доверием к нему. – Понимаете, нет! Скоро сюда приедут мои жаннавары, они уже в пути. Но даже с ними вам не выстоять против Золотого и чистильщиков. К тому же Бронзовые все подъезжают и подъезжают. После появления Золотого я уже не могу подглядывать за ними, а потому не в курсе последних новостей. Но что сил у них накапливается много – это точно. А если учесть еще их желание сатисфакции за ночное поражение, то вам всем придется очень плохо. Я вашей участи не позавидую.

– Значит, тем более мне нужно втихую уйти, – Чернов продолжил настаивать на своем решении. – Пусть меня проводит Пантелей. Я сяду на попутку и рвану… в Сочи, например. или в Питер. Нет, лучше все в Сочи, если, что в горы уйти можно. Там суматоху и поразмышляю над твоими, Властелин, словами.

– Одного я тебя не отпущу, – твердо заявил Игорь. – Делай что хочешь, но…

– Смола, прекрати, – разозлился Реставратор. – Ты здесь нужнее. Присмотришь за Илсой и Аллой Рихардовной. Кто-то же должен их опекать!

– Да Алла Рих… – Игорь хотел сказать, что еще неизвестно, кто кого защитить сможет – он старшую Озолиню или она его, но его перебил Властелин.

– Тихо! – рыкнул он. – Не мешайте!

Земляне в недоумении замерли. Ацважаннавар с минуту к чему-то напряженно прислушивался, потом сокрушенно покачал головой.

– Ну все, охота началась, – с горечью произнес он. – Они включили Зов.

– Зов? – удивился Баграмов. – А что такое «Зов»? Кажется, я уже где-то слышал это название.

Но ответа он не получил. Властелина в комнате не было.

Земляне застыли в растерянности. Неожиданное появление и не менее удивительное исчезновение повелителя жаннаваров произвело на них столь потрясающее впечатление, что они могли лишь молча переглядываться да посматривать туда, где только что был крылатый гость, словно ждали, что он вот-вот появится там снова. Каждый пытался осмыслить то, что казалось неподвластным осмыслению, но что они все только что услышали собственными ушами и увидели собственными глазами.

Первым пришел в себя Олег. Он знал больше других, а потому яснее понимал всю сложность положения. Как поступить? Остаться здесь – значит, навлечь на гостеприимных хозяев беду. Допустим, он уйдет один, а что будет с теми, кто останется? Что, если Властелин прав и их ждет рабство? Взять с собой? Ну, Смолу он еще может взять, а как быть с Илсой? Отпустит ли ее мама? Алла Рихардовна женщина властная, с ней не поспоришь. Тащить с собой и ее? Ну тогда уж и Соколова бери! Так и будем разъезжать всем хуралом. Шага не сделаешь без долгих обсуждений.

Рассуждая таким образом сам с собой, Чернов не заметил, как вышел на широкую лоджию. Он всегда так делал – стоило ему наткнуться на какую-нибудь сложную проблему, ему почему-то сразу начинало не хватать кислорода. Или, может, он таким образом просто старался отгородиться от давления чужого информационного поля? В многоэтажном людском муравейнике оно настолько пестро и так давит на мозг, что Олег не раз ловил себя на мысли, о том, как хорошо понимает писателей, которые уезжали из города и в деревенской тиши создавали свои лучшие произведения.

Чернов сделал несколько дыхательных упражнений и посмотрел на открывавшуюся перед ним панораму. Везде, куда ни кинь взгляд, горизонт перекрывали такие же коробки домов, как и тот, в котором он сейчас находился. Внизу небольшая детская площадка, стихийная автостоянка и лента серого асфальта, далее небольшой сквер и выезд на проезжую часть. Да, вдохновляющий пейзаж, ничего не скажешь.

Неожиданно Олег почувствовал на себе чей-то взгляд. Он повернулся направо и увидел, что с соседней лоджии на него смотрит женщина лет тридцати пяти. Сказать точнее не позволял макияж, но, несмотря на это, а может быть, именно поэтому лицо женщины показалось Олегу знакомым. Красивое, ухоженное лицо знающей себе цену женщины. Вот только глаза… Мертвые, застывшие, они словно принадлежали не живому человеку, а кукле! Злой, ненавидящей его кукле!

Олегу стало не по себе. Он поежился и, сделав над собой усилие, отвернулся. Чертова дура, и так настроение на нуле, а тут еще это чучело похожее на Медузу Горгону из греческой мифологии.

Но почему она так на него смотрит? Почему у нее столько ненависти в глазах? Чернов искоса посмотрел туда, где стояла эта странная женщина – он хотел убедится, стоит ли еще там или уже ушла? А еще он хотел разгадать загадку, почему лицо соседки Баграмовых кажется ему знакомым? Олег был уверен, что хорошо знает эту женщину и стоит ему еще раз ее увидеть, как он тут же ее узнает.

Чернов медленно повернул голову и наткнулся на тот же горящий ненавистью взгляд. В нем было столько злобы, что Олег еле сдержал неприятную дрожь и чуть не выругался. Что за идиотизм, чтобы он да пугался какой-то крашеной дуры?

Реставратор демонстративно отвернулся и… замер! С противоположной лоджии на него глядели такие же ненавидящие глаза! Только в ином обрамлении, вторая женщина была явно моложе первой и выше ее ростом. Что это за наваждение такое?! Этой он что плохого сделал?

Может быть, это все происки Властелина? Наверняка его рук дело, иначе с чего бы они так на него смотрели? У нормальных людей таких глаз Чернову видеть не доводилось!

– Олег, ты что там делаешь? – услышал он голос Илсы. – Сначала исчез Властелин, теперь ты! Что происходит?

По голосу можно было понять, что Илса вот-вот выйдет на лоджию. Чернов быстро шагнул ей навстречу. Ему почему-то не хотелось, чтобы Илса увидела этих пустоглазых. Чего доброго, еще испугается! Наверняка испугается, если его самого так проняло.

– Ой! – Илса, не ожидая, что Чернов двинется ей навстречу, налетела на него и остановилась. – Ты чего это от нас отделился?

– Да так, вышел свежим воздухом подышать, – сказал Олег громко, чтобы было слышно всем и не пришлось больше отвечать на этот вопрос. – Голова немного разболелась.

Обняв девушку за плечи, Реставратор возвратился в комнату. Последние слова он произносил уже стоя рядом с Аллой Рихардовной и тут же пожалел об этом. Та молча взяла его за руку и, пощупав пульс, показала рукой на стул.

– Садись, – приказала она. – Я давно хотела заняться тобой. Думаешь, если ничего не болит, так у тебя все хорошо? Нет, дорогой мой, после тех ударов, что ты получил, тебе еще лечиться и лечиться. Закрой глаза, ты не должен видеть, как я работаю.

– А нам можно? – спросил Игорь.

– Вам можно. Смотри, мне не жалко, может научишься чему. Только если отвлекать меня не будешь.

Алла Рихардовна встала позади Олега и начала правой рукой делать быстрые, спиралеобразные движения, будто бы наматывая на руку что-то невидимое человеческому глазу. Впечатление усиливалось периодическими взмахами, казалось целительница обрывает и сбрасывает вниз повисшие на Реставраторе сгустки энергии, несущие негативную информацию. Впечатление усиливалось тем, что Алла Рихардовна периодически что-то сдувала с пальцев, словно чистила их.

– Не открывай глаза! – сказала она и села на стоящий рядом стул. – Ты не должен видеть! Нельзя оставлять им путь, они могут вернуться!

Так, бормоча себе под нос, она продолжала лечение. Теперь она одной рукой держала Олега за правое запястье, а другой, обхватив его большой палец, накрыла его открытую ладонь. Маленькой ладошки целительница конечно же не хватало, чтобы покрыть ее целиком, но этого и не требовалось. Для обмена информацией было достаточно того, что ее указательный палец оказался на запястье Реставратора и управлял его пульсом.

Соколов впервые наблюдал за манипуляциями Аллы Рихардовны, а потому, как и Смоленский, с интересом следил за каждым ее движением. Если бы он не знал, что старшая Озолиня делает не что иное, как удаляет участки информационного поля Чернова, подвергшиеся разрушению, и заменяет их своими здоровыми, то мог бы подумать, что присутствует на сеансе гипноза. Впечатление усугублялось тем что Олег внезапно погрузился в дрему. Для Андрея Георгиевича данный факт послужил дополнительным свидетельством высочайшего класса старшей Озолини. Значит, заплатки так точно попадали на свое место, что не вызывали возбуждения, возникающего при не правильном их позиционировании, и организм больного получал полноценное восстановление. В простонародье это называют «взять болезнь на себя». Многие экстрасенсы только мечтают о такой способности – «забрав» хворобу, уничтожать ее уже в себе. На подготовленном здоровом теле целителя информационный враг резко теряет силы, после чего его остается только развеять, а пациенту поставить защиту. Это очень эффективный способ, но редко кому удается провести его так мастерски.

Андрей Георгиевич уважительно покачал головой. Его друг Баграмов не преувеличивал, говоря, что таких сильных биоэнергетиков, как Алла Рихардовна, в Москве давно не было.

* * *

– Леша, а что это о Лене и Толике ничего не слышно? – Вера готовила голубцы – любимое блюдо Алексея, и ей вдруг вспомнилось, что она уже довольно долгое время не видела своих новых знакомых. – Слушай, я только сейчас подумала, ведь они после твоего дня рождения и не позвонили ни разу.

Тарас вздрогнул. Ну Верка дает! Она что, мысли читать научилась? Возясь с соседским телевизором «Хитачи», у которого вдруг перестали переключаться каналы, Алексей только делал вид, что занимается ремонтом. В действительности он раздумывал о том, куда могли так внезапно запропаститься Рык и Панина. У него даже мелькнула мысль, уж не обиделись ли они на него за что-то. Но нет, перебрав все подробности той злополучной вечеринки – после которой погибла Каринка и начались проблему у Чернова – Алексей пришел к выводу, что не было ничего такого, что могло бы хоть как-то повлиять на отношение Толика и Лены к «обращенным». Обращенные. Придумали же название. По мнению Алексея, было бы лучше называть их неокиборгами. Хотя, после того как ребята спасли его Веру от рабства, Тарас готов был согласиться на любое название. Лишь бы с его женой все было в порядке.

Алексею было страшно даже подумать о том, что Вера могла в любой момент потерять контроль над собой и, подчиняясь чужой воле, стать игрушкой в преступных руках. Големы чертовы! До чего народ подленький! Откуда они только в Москве появились? Ну, ничего, вам не долго осталось банковать! Вот только закончится монтаж «Антизова», увидите, какую пилюлю вам приготовили!

«Антизов». Хорошо они с Толиком придумали! Это была блестящая идея – перехватить управление над киборгами. Создать свою собственную систему контроля над теми несчастными, кто попал под воздействие «Авиценны», – это просто гениально! И не важно, как ты стал рабом – поддавшись воздействию рекламы и решив «омолодиться» или же насильно, как Толик с Леной, – результат один: обреченные люди получают свободу и могут игнорировать распоряжения преступной шайки големов. Уроды, вообразили себя сверхлюдьми, а на самом деле чистые фашисты! «Антизов» покажет этим ублюдкам, что не все в этом мире им подвластно, есть и такие, кто способен противостоять поработителям!

Вот Рык, например. Как это он додумался программу свою написать? Вернее, не написать, а модифицировать ее так, чтобы вернуть себе управление над собственной волей и организмом? Да еще как вернуть! Вот кто действительно стал сверхчеловеком! Алексей чуть с ума не сошел, когда Толик прямо на его глазах вдруг превратился в волка. Если б только в волка. По его словам, он в кого угодно может превратиться.

Тарасов не раз ловил себя на том, что завидует ребятам, у которых такие способности, но тут же напоминал себе, что они спасли его жену и что это недостойно – им завидовать. Ведь, по сути дела, неокиборги вернули ему уверенность, что Вера – человек со свободной волей, его жена и не станет ни чьей наложницей. За это он готов был выполнить любую просьбу ребят, но все же как хотелось стать таким же всесильным, как они, уметь изменять свое тело. Но Толик с Леной были против этого и не согласились, чтобы Алексей применил «Авиценну». Они считали, что кто-то в их команде должен оставаться независимым человеком, и были по-своему правы. Но все равно обидно. Ну да ладно, ради Веры он согласен на любые ограничения. И потом ведь остается надежда, что, когда они разделаются с големами, никто не запретит ему обзавестись новыми возможностями.

– Леша, что ты молчишь? – продолжала между тем Вера. – Может, ты что-то знаешь, но не говоришь?

– Откуда? Я и сам удивляюсь! Они как сквозь землю провалились. Звоню, звоню и никто не отвечает. Знал бы, где они живут, давно уже съездил бы, но мы ведь только по телефону общались. Вот и получилось, что я даже района не знаю, где их искать. Столько дел накопилось, столько вопросов, а согласовывать не с кем.

Взять тот же «Антизов». Его уже испытывать нужно, а я даже не знаю, какие команды в него подавать. И как потом контролировать, исполняются они или нет?

Вера покачала головой. Да, нехорошо получилось. Может, ее спасители в беду попали, а они тут рассиживаются, голубцы готовят и рассуждают, чем бы еще помочь. Как сказал бы отец, «это по-нашему, по либеральному». Поболтать о помощи и на этом успокоиться.

– Ну, что касается проверки действия «Антизова», – сказала Вера, – то это не проблема. Не забывай, я тоже обращенная и могу слышать его команды. Но, не зная, что с Леной и Толиком, имеем ли мы право включать оборудование? Не повредит ли им это?

– Вер, а здорово я придумал с распределенным источником сигнала, как ты считаешь? – похвастался Тарас. Он был вправе гордиться своей находкой: средств ушло намного меньше, а эффект ожидался сильнее, чем у техники големов. Оставалось только на деле убедиться в этом. Но как начать испытания, не узнав прежде, что с ребятами? – Как ты думаешь, утрем нос ФАЗМО?

– Ой, Леша, любишь ты себя похвалить! – улыбнулась Вера. – Что бы ты делал, если бы не Толик! Это же он придумал, как достать деньги. Менять внешность и обыгрывать казино – такое же придумать нужно было! А распределенная сеть? Хочешь сказать, что до тебя ее никто не применял? Не забывай, я ведь тоже инженер и кое-что в технике понимаю.

– Ну конечно, все вокруг гении, один твой муж ремесленник, – обиделся Алексей. Он давно замечал у жены склонность преуменьшать его заслуги. Чем это объяснялось, он не знал. Вера и сама не отличалась избыточной скромностью и не упускала удобного случая напомнить о своих добродетелях, но вот на слова мужа реагировала весьма критично. Тем не менее Тарас, дабы не обострять отношения в семье, старался не обращать на это внимания. Но сегодня несправедливость – а он воспринял иронию супруги именно как несправедливость – больно задела Алексея. – А что касается твоих инженерных способностей…

– Леша, подожди! – Вера вздрогнула, лицо ее приняло напряженное выражение, словно она к чему-то прислушивалась.

– Что подожди? – Алексей, разгорячившись не на шутку, ничего не заметил и продолжал спор: – Что подожди? Ты всегда так скажешь, а ответ слышать не желаешь!

– Да погоди ты! – воскликнула Вера и замахала рукой на мужа. – Помолчи хотя бы минуту!

– Что-о?! Я помолчи?! – Алексей возмущенно привстал. – Это ты мне? Ты не забылась? Решила, что с подружкой своей говоришь? Да я…

– Они включили Зов. – Лицо Веры окаменело, казалось, она ничего не видит и не слышит. Уставившись в одну точку, она отрывисто проговорила:

– Големы дают описание… Олега! Требуют, чтобы тот, кто его обнаружит, немедленно сообщил об этом. Теперь дают телефоны. Записывай!

* * *

– Есть! – закричал Родион. Он держал в руке телефонную трубку и, зажав ладонью микрофон, объявил на весь конференц‑зал:

– Есть, Реставратор обнаружен! Он на улице Академика Варги.

– Точно! – в то же мгновение сообщил Митяй, оторвавшись от другого телефонного аппарата. – У меня аналогичное извещение.

Зал был подключен к десяти телефонным линиям, но в командный код Зова включили номера только четырех из них. Сообщения шли сплошным потоком, исполнительные киборги один за другим сообщали о замеченных ими высоких мужчинах, но все они быстро отсеивались глиняными Уколова, кто-кто, но они слишком хорошо помнили, как выглядит Реставратор. Однако два последних звонка, похоже, были те, что нужно. В этом доме на улице Академика Варги купили себе квартиры сотрудники известной телекомпании, одна из дикторов и опознала Чернова по фотографии. Она сама в новостях сообщала о просьбе органов оказать содействие в розыске маньяка, а потому хорошо его запомнила. Информацию коллеги подтвердила и спортивный обозреватель этого канала, увидевшая Реставратора там же, где и диктор. Таких совпадений не могло быть, а потому можно было с уверенностью заявлять о локализации Чернова.

– Где? – первым отреагировал Руслан. – Быстро!

– Улица Академика Варги, – четко доложил Родион. – Я знаю, где это. Станция метро «Юго-Западная».

– Горик, давай туда, все проверь! Ты лучше всех знаешь Реставратора в лицо, – Уколов на мгновение задумался. – Смотри, чтобы он тебя не заметил, нечего ему раньше времени знать, что мы его обнаружили.

– А вдруг он больше не выйдет на лоджию? Как я тогда узнаю, там он еще или нет? – спросил Сартов.

– Так, давайте тогда…

– Руслан, не пори горячку! – перебил Уколова Бин. – Я уверен, это Реставратор. Бабы, в описании мужика, да еще такого, не ошибутся. Никуда теперь Реставратор не денется, а бойцы нам пригодятся. Что-то мне подсказывает, что мы на правильном пути, а потому давайте выдвигайте свои предложения.

– А чего тут предлагать? – вступил в разговор Мартын. – С такими силами, какие у нас сейчас собрались, и предлагать нечего. Размажем этого мазилку…

– Одни уже размазали, – оборвал его Золотой. – Если забыл, зайди в соседнюю комнату, посмотри. Наших мертвых братьев тебе мало? Нет, разменивать вас на жаннаваров я не желаю!

– Тогда может, запустим на них наших киборгов? – предложил Ника. – Заодно и посмотрим, как жаннавары справятся с ними.

Золотой одобрительно кивнул.

– Я тоже подумывал о таком варианте, – сказал он. – Но только как об отвлекающем факторе. Пустим их вперед, а сами будем поблизости. Как только дело дойдет до серьезных стычек и жаннавары проявят себя, вот тогда мы и вступим в дело.

– Правильно, а чтобы они раньше времени не догадались, что толпа собралась по их душу, сделаем так, как будто это две молодежные группировки между собой столкнулись, – добавил Харьковский. – А еще лучше фанов футбольных, спартачей с воинами столкнем.

– Мясо, – вставил Иосиф.

– Что? – спросил Артем. – Какое мясо?

– Спартаковских фанов мясом зовут, – пояснил Киевский. – Потому что раньше это общество звалось «Пищевик».

– Да хоть буженина, – отмахнулся Артем. – Главное сейчас – накрыть вместе с Реставратором и кожаных. Чтобы ни один не ушел. Покажем им, как это наших убивать! Отомстим за чистильщиков!

– Правильно, – поддакнул Руслан. – Для надежности я им еще и группу подрывников Супьяна подошлю. Если что, взорвем все к чертовой матери. Как, Золотой, одобряешь?

Бин криво усмехнулся. Ему нравился боевой настрой големов. Значит, не зря он так старательно подбирал свою команду.

– Так, всем внимание! – жестко произнес он, и всем сразу стало ясно, что время обсуждений прошло. – Руслан, собирай всех бронзовых, что приехали, усаживай на транспорт и вперед, на завод. Там их апдейт, всем присваиваю уровень чистильщика. Таким образом, у нас станет шесть новых топов. Ты, Руслан, Артем Харьковский, Иосиф Киевский, Мартын Ставропольский, Ника Торжков и Сват из Сум! Плюс Михаил седьмой, но он из старых, он может не ехать. Из тех глиняных, что вы привезли с собой, каждому Чистильщику разрешаю выбрать по одному и произвести их в бронзовые. Уколов, кроме твоего Сартова можешь выбрать еще одного. Кочергина, например. Ну, тут ты сам решай. Предложенный план действий одобряю. Теперь конкретизируем задачи.

Ты, Казак, – Золотой повернулся к Мартыну, к которому питал необъяснимую слабость, – возглавишь… Как вы там их называли? Спартаковцев? Возьмешь с собой всех своих големов и вперед, будете контролировать эту свору. Сват тебе поможет. Впрочем нет, Сват и один справится. ты мне нужен будешь здесь. Как на заводе все отрегулируешь, приезжай сюда. А к солдатам поедет…

Бин заметил в глазах подчиненных – нет, не усмешку, этого себе никто не позволил бы, – некоторое оживление и понял, что оговорился.

– Ну не солдаты, а эти. Иосиф, кого ты там называл? – Золотой повернулся к самому старшему по возрасту Бронзовому. – Ну-ка подскажи!

– Воины. Но, Золотой, это не я говорил, это Артем их так назвал. И он не ошибся. Их действительно называют воинами. Фаны ЦСКА все-таки, клуба армии…

– Их еще конями называт, – добавил Ника.

– Ну, раз ты, Торжков, так хорошо их знаешь, то тебе и карты в руки, – сказал Бин. – Надеюсь, тебе и твоим големам хватит сил удержать коней в узде.