Ночь опасна

Из комнаты донесся жалобный голос:

– Где ты? Кому-то звонишь?

Он вернулся и протянул ей стакан. Нина торопливо вытерла проступившие слезы, окончательно размазав вокруг глаз косметику:

– Ну, кто меня так ненавидит?! Да я никому зла не сделала, чтобы вот так… Ее убили, да?! Как?!

– Я не знаю, – уклонился он от ответа. На самом деле он знал. Это был выстрел, судя по всему – почти в упор. В темноте, на черном пальто, он не разглядел дыру в груди, но когда патруль осветил жертву сильным фонариком, Олег едва удержался на ногах. Такое он видел впервые – если не считать телевизора, конечно. И сейчас решил не пугать свою гостью. Пистолет – это уже чересчур серьезно.

– Нина, так не бывает, чтобы кто-то просто так к тебе привязался, – сказал Олег. – Если сама не можешь вычислить, кто это, – нужно обратиться в милицию.

Она ответила, что сперва должна согреться. Иначе точно заболеет. Нина всегда переводила разговор на другую тему, если прежняя ей не нравилась. Она отправилась в ванную, заперлась и включила воду. Потом принялась кричать через дверь – не найдется ли у него лишней зубной щетки? Нет ли чистого полотенца? Он подал ей все это в приоткрытую дверь – войти Нина не разрешила. Еще через несколько минут из ванной опять донесся ее голос. Олег устало подошел к двери, но выяснилось, что на этот раз Нине ничего не требуется.

– Я просто вспомнила, как тебе звонила. Точно из дома, а мои в это время обедали на кухне. Меня никто не подслушивал. А голос, который ты слышал – это телевизор, наверное. Он у нас всегда орет.

– Это очень плохо, – сказал Олег, но за шумом льющейся в ванну воды она его не услышала.

Он вышел в прихожую, повесил на плечики ее мокрое пальто, провел рукой по слипшемуся белому воротнику, издававшему острый, химически-звериный запах. Порылся в карманах собственного пальто. Да, вот визитка из книжного магазина. Теперь Таня получит передышку – этой женщины она больше у себя в отделе не увидит. И все, кто позвонят по этому номеру, не получат никакого ответа. Впрочем, у нее могла быть семья. Что она делала среди ночи, в таком месте? Жила рядом и вышла прогуляться? Может быть, ведь тот книжный магазин, куда она захаживала, располагался неподалеку…

«Но я могу ошибаться, – пытался он себя переубедить, рассматривая визитку. – Ночью в большом городе чего только не происходит! Это может быть просто совпадение – что она оказалась там и ее убили! Я ведь ничего о ней не знаю! Но Нина, Нина… Ее-то пытались подстеречь и убить три дня подряд! Был четвертый раз или нет? Они знали, что она отправится в полночь на Чистые пруды, или там разыгралась совершенно другая история?»

Женщина вышла из ванны в его купальном халате и босиком. Она взбивала спутанные мокрые волосы и смущенно улыбалась:

– Ты, ради бога, прости, что я так к тебе свалилась! Работаешь? Ты работай, а я могу обед приготовить… Я не буду мешать.

«Как все-таки быстро она освоилась, – с неожиданным неудовольствием подумал Олег. И поразился этому – скажи ему кто дня три назад, что Нина поживет у него, он бы только обрадовался. А сейчас никакой радости не ощущал.

– Знаешь, о чем я подумал? – сказал он, не отвечая на поставленный вопрос насчет обеда. – Если ту женщину убили вместо тебя, то кто-то все-таки подслушал наш разговор.

Она попросила не говорить больше о той женщине. Дескать, и так держится из последних сил, у нее совсем нет желания продолжать эту тему. Главное для нее сейчас – успокоиться. А потом подумать, как жить дальше. Ведь если к ней привязался какой-то маньяк – домой возвращаться никак нельзя. А ее разговор по телефону никто не подслушал – она в этом уверена так же, как и в том, что всегда закрывает газовый кран!

* * *

Нина проспала в его постели до вечера – она так и улеглась с мокрыми волосами, в халате, заявив, что вздремнет только пару минут. Олег все это время просидел на кухне, обложившись книгами и пытаясь заниматься переводом. Он несколько раз заходил в комнату, чтобы взглянуть, не проснулась ли его гостья. Во сне Нина разрумянилась, темные волосы высохли и растрепались. Она выглядела довольной и безмятежной, и ему даже начинало казаться, что рассказанная ею история – просто бред. В обратном его убеждала только визитка, которую он положил в словарь, в качестве закладки. Ему почему-то хотелось набрать указанный там телефонный номер. Была ли семья у той женщины? В сущности, какое ему до этого дело? Если кто и должен мучиться угрызениями совести, то это Таня – она накануне была так резка с покойницей. Или, наконец, сама Нина – ведь похоже, что несчастная женщина пострадала именно из-за нее.

Номера он так и не набрал. Что он мог сказать, о чем спросить? Ближе к вечеру ему позвонила младшая сестра. Нина спала так крепко, что даже не услышала звонка.

– Ты не мог бы одолжить мне пару тысяч, до десятого числа? – без предисловий поинтересовалась Оля. Она никогда не церемонилась, прося взаймы – после того как отец ее ребенка так на ней и не женился, девушка считала, что весь мир, а в том числе и брат, чем-то ей обязаны.

– Тысячу я тебе дам, – пообещал Олег. – До десятого тебе вполне хватит.

Про себя он прикинул, как ему выкрутиться с оставшимися деньгами. Теперь он вроде как женат… А свои последние деньги Нина истратила на коньяк – сама же призналась. Да он и не сможет ей сказать, чтобы она вносила в бюджет свою долю.

– Тысячи не хватит, – испугалась Оля. – Знаешь, я нашла наконец эти квартирные книжки, мне столько придется платить… И потом, я должна сделать кучу ксерокопий, только за это придется заплатить рублей двести. Ну дай полторы, а? Я могу приехать прямо сейчас. Я тут, рядом.

Когда она занимала денег, то всегда оказывалась «тут, рядом». Олег запаниковал – он не хотел, чтобы женщины столкнулись. Сестра никогда не видела его подругу, но заочно очень не одобряла ее поведения. Ведь та была замужем… И как Нина может смотреть в глаза своей дочери, если у нее совесть нечиста? У самой Ольги, после первой неудачи, никаких романов не было. Во всяком случае, так она утверждала, подчеркивая, что теперь целиком посвятила себя учебе и работе.

– А я как раз ухожу, – торопливо сказал Олег. – Давай встретимся завтра, в городе.

– Но я же совсем рядом, в метро! – умоляюще воскликнула та. – Я буду у тебя через пять минут!

И, не дожидаясь согласия, Оля бросила трубку. Он ничуть не сомневался, что сестра окажется тут ровно через пять минут – может быть, даже раньше, потому что метро в самом деле располагалось совсем рядом с его домом. И… что тогда?

Он решил не впускать ее в комнату и плотно прикрыл дверь. Была одна надежда – что Нина не проснется и не выйдет на кухню. А от Ольги можно будет избавиться в два счета – стоит ей получить деньги, как та сразу улетучится.

– Что-то не похоже, чтобы ты уходил, – критически заметила та, переступая порог. Дверь он открыл заранее – чтобы сестра не звонила. – А куда ты собрался в такое время?

– Тише! – не выдержал он – сестра говорила так звонко, что ее голос отдавался под потолком.

– Почему? – опешила она, машинально принимая протянутые деньги. – У тебя что – гости?

– Да нет, просто голова трещит, – соврал он. – Ну все, беги! Я зайду к вам как-нибудь на днях.

Но Ольга никуда не побежала. Положив деньги в карман, она завела разговор о том, как продвигается перевод, который делала она сама. Учась в институте, она при этом подрабатывала – заказы от издательств для нее находил старший брат. Оборвать ее и выставить Олег не мог – она так настойчиво просила его профессионального совета… Наконец Оля заметила, что кухонный стол завален книгами и бумагой, и изумленно подняла брови:

– Ты что – тут работаешь? А почему не в комнате?

– Потому что потому. Иди, ради бога! – Олег говорил шепотом, а вот сестра не собиралась понижать голос. И она своего достигла – в комнате заскрипела кровать, потом раздался короткий сонный стон, и через полминуты дверь открылась. Вышла Нина – розовая, растрепанная, со смутной блаженной улыбкой. Улыбка тут же исчезла – она уставилась на девушку.

Ольга тоже замерла. Она сразу успела оценить обстановку и все поняла. Женщина в халате Олега, босая, молодая, привлекательная…

– Здравствуйте, – нерешительно произнесла Нина. Она перевела взгляд на Олега, в ее глазах ясно читался вопрос.

– Это моя сестра, – сказал он, решительно беря девушку за плечи и разворачивая ее лицом к двери. – Ну все, беги. Я завтра зайду.

– А… – начала было та, но Олег попросту выставил ее за дверь. До последней секунды Ольга не переставала оглядываться и рассматривать Нину. Деликатность никогда не числилась в списке ее достоинств.

Когда дверь закрылась, Нина почему-то шепотом спросила:

– Твоя сестра, да? Похожа на тебя.

– Плохой комплимент, – угрюмо ответил он и пошел варить кофе. Нина последовала за ним:

– Почему? Она такая милая. Глаза у нее совсем как у тебя. А зачем она приходила?

– Да, как всегда, занимала денег. – Он поставил турку на огонь. Нина протянула руку и уменьшила пламя горелки:

– Знаешь, после того случая я совсем не переношу запаха газа. У тебя на таком огне кофе выкипит… Кстати, насчет денег. Нужно съездить к нам домой и забрать наличность. И еще документы и мои побрякушки… Я не хочу, чтобы все это досталось какому-то мерзавцу! Он же входит в мою квартиру, как к себе домой!

– Откуда же у него ключи? – спросил Олег, следя за тем, как вода в турке начинает мутнеть и закипать. – Как ты думаешь?

– Не знаю, – нервно ответила Нина. – Украл, подделал… Спроси у него!

– Что-то не хочется. – Олег достал пачку молотого кофе. – Он вооружен, а я даже в детстве никогда не играл в ковбоев.

– И мне не хочется! Но оставлять в квартире ценные вещи – это просто безумие!

Олег согласился с нею. В самом деле, у Нины было что украсть – судя по ее рассказам. Больших сумм в доме не держали, но деньги на хозяйство – а Николай выдавал их очень щедро – тоже представляли собой неплохой куш для грабителя. И потом, в кошельке у женщины было пусто.

– Дочь ты оставишь у матери, пока не вернется муж? – поинтересовался он.

– Конечно. – Нина разлила кофе по чашкам, добавила молока. – Куда же мне ее девать? Не везти же к тебе.

– Ну а что ты будешь делать, когда твой Коля вернется? По-прежнему прятаться у меня?

Нина ответила, что так далеко она еще не заглядывала. Пока у нее есть весьма конкретная цель – пережить здесь несколько дней, прийти в себя и обезопасить дочь. Последнее она уже сделала…

Но тут Олег нанес ей удар. Он сказал, что если судить по тому, что случилось, преследователь очень осведомлен о ее жизни. У него есть свободный доступ в ее квартиру. Он выследил ее после работы в переулках, когда пытался задавить. Это может значить только одно – ему известно, где она работает. Тем более что он звонил ей на работу – ему известен даже ее прямой городской номер.

– Даже я его не знаю, – заметил Олег. – Так что подумай – вдруг ему известно, где живет твоя мать, в какую школу ходит дочь?

Нина побелела. Она отставила чашку и после паузы сказала, что и сама думала об этом. Ее немного утешает одно – пока не было никаких попыток напасть на Диану.

– Она ведь очень доверчивая, – убито произнесла женщина. – Сколько раз я ей внушала, что нельзя так доверять людям! Кажется, она поняла, но… Если какой-нибудь добрый дяденька скажет, что это я за ней послала – Дианка сядет к нему в машину…

У нее задрожали губы, и она добавила, что, наверное, девочке вообще нельзя выходить из дома. Она немедленно позвонит маме и скажет, чтобы Дианку в школу не пускали. Так будет лучше всего. А мама на пенсии – она и так целый день проводит у телевизора. Вот пусть и смотрит его с Дианой вместе – у нее тоже других интересов нет. Если предоставить ей мультики, дурацкие сериалы и жевательную резинку – девочка будет совершенно счастлива.

Нина притянула к себе телефон и немедленно выполнила задуманное. Ее мать очень удивилась, услышав такой наказ – не пускать ребенка в школу, но Нина настояла на своем. В качестве аргумента она привела слабое здоровье девочки. Диана переутомилась, ей нужен отдых – иначе, когда придет настоящая зима, девочка не будет вылезать из гриппов и ангин. Наконец мать сдалась. Нина сказала несколько напутственных слов дочери, строго-настрого запретила ей гулять одной и повесила трубку.

– Дианка так радуется! Даже не сразу поверила в такое счастье. Конечно, она и в самом деле устала… – вздохнула женщина.

– Нет худа без добра, – философски заметил Олег. – А что ты будет делать, когда…

– Коля вернется? А… Там видно будет. Так ты поедешь со мной?

Он согласился. Отпускать Нину одну ему не позволила бы совесть. Они наскоро поужинали – впрочем, для Нины это был завтрак – и отправились в путь.

* * *

Олег никогда не бывал у нее дома и теперь мог своими глазами убедиться, что вкус у его возлюбленной есть. Нина как-то упомянула, что когда зашла речь о ремонте их квартиры, они обошлись без дизайнера – она сама общалась со строителями и заказывала все на свой страх и риск.

– Понимаешь, я не хотела, чтобы все было так безлико, казенно, – сказала женщина, заметив одобрительный взгляд Олега. – У всех наших друзей что квартира, что рабочий офис – все едино, как только не путают одно с другим! Ну как, нравится тебе? По-моему, оригинально.

Весь дизайн был выдержан в деревенском стиле – яркие стены, некрашеное дерево, керамическая плитка. Никакого пластика, никаких подвесных потолков и арочных дверных проемов. Олег поймал себя на мысли, что эта квартира в конце концов оказалась похожей на саму Нину – такую улыбчивую, веселую, немного наивную и резковатую. Он даже ненадолго забыл, зачем они сюда пришли, тем более что Нина сразу принялась варить кофе.

– Я заодно прихвачу Дианкины вещи, – соображала она вслух. – Нужно будет отвезти их маме. Не может ведь она ходить в одном и том же всю неделю. И книжки тоже возьму, хотя она совсем у меня не читает, не любит… Да и себе нужно кое-что взять.

– Так ты увезешь весь дом, – заметил он. – Ты ведь собираешься сюда вернуться?

– Если ты против – себе могу ничего не брать. – Нина слегка обиделась. – Или боишься, что я навсегда у тебя поселюсь? Не переживай, от этого ты застрахован.

Олег ничего не ответил, сделав вид, что не заметил подпущенной шпильки. Но ситуация ему действительно не нравилась. Муж вернется через несколько дней, не обнаружит Нины на месте и что тогда? Все перерастет в глупый и неприятный фарс. Обманутый супруг, неверная жена, любовник в дурацком положении. Может быть, даже придется встретиться с этим Николаем и выяснять отношения. Ну и как их выяснять, что говорить? Встать в позу и попросить Нининой руки? Самое смешное, что это ей вовсе не нужно. Но о таких вещах Нина, конечно, не думает. Ей просто страшно здесь оставаться – ничто другое ее не заботит.

Она набила вещами две объемистые сумки, отдельно уложила все документы, шкатулку со своими украшениями, конверт с деньгами на хозяйство. Женщина притихла и, казалось, о чем-то задумалась.

– Знаешь, ничего ведь не пропало. А я уж думала, что за ночь он обчистил квартиру. Получается, что вещи его не интересуют? В самом деле, откуда у него ключи? – сказала она наконец. – Я никогда ключей не теряла.

– А Диана? Обычно этим грешат дети.

– У нее вобще нет ключей. Я же говорю – мы всегда забираем ее из кружков на машине. Она-то обязательно потеряет. Ей рано иметь свои ключи.

Нина подумала и сказала, что ее волнует еще одна вещь. Она все время думает об этом. Если бы тогда, три дня назад, она каким-то чудом не проснулась вовремя, то, конечно, отравилась бы газом насмерть. Ведь муж вернулся только через несколько часов – тогда было бы уже поздно ее спасать.

– Это выглядело бы, как несчастный случай, – сказала она. – И когда он пытался сбить меня машиной – это тоже был бы несчастный случай. Если он хочет меня убить – почему бы ему просто меня не убить? Ты понимаешь, о чем я?

– Да, первые два раза он был осторожен, – отозвался Олег. Этот «он» уже стал казаться ему бесспорной реальностью. – А вот ту женщину на Чистых прудах «он» попросту застрелил.

– Что?! – отшатнулась она. – Ты не говорил об этом! Ты сказал…

– Не хотел тебя пугать еще больше. Но ее в самом деле застрелили. Кажется, почти в упор. Уж это никак не смахивает на несчастный случай, хотя для нее… Для нее – конечно, несчастней не бывает.

Нина зажала уши ладонями:

– Не говори мне про ту женщину! По-твоему, это из-за меня она погибла? Я виновата?

– Ты не виновата, но погибла она из-за тебя. – Олег подошел и заставил ее убрать руки. – Послушай, что я тебе скажу. В самом деле, похоже, что первые два раза он боялся, что кто-то примет твою смерть за убийство. Потому и старался оформить все как-то по-другому. А вот теперь он уже не боится, раз перешел к таким решительным действиям.

– Почему? – растерянно прошептала Нина.

– Может быть, ему надоело полагаться на судьбу? Первые два раза тебе слишком повезло – ты легко отделалась… А может, он торопится?

Нина вздрогнула и сказала, что она больше не хочет здесь оставаться. Ей все время кажется, что кто-то караулит за дверью, на лестнице, и сейчас войдет. Им лучше отсюда уйти.

Глава 3

Олег предусмотрительно оставил машину в другом дворе. Он предположил, что если за Ниной следят, то вполне могут контролировать ее подъезд, а значит, заметить его машину. Тогда его собственная квартира станет для женщины очень ненадежным убежищем.

Он понес сумки, Нина взяла портфель с деньгами и документами. Оба внимательно оглядывались по сторонам, прислушивались к каждому шороху в подъезде, но ничего подозрительного не заметили. Насколько мог судить Олег – никто за ними не следил. И тем не менее он придумал еще один способ маскировки. Он отвел Нину на обочину проезжей части, оставил там вместе с сумками, сам вернулся во двор, где оставил машину, а через несколько минут подъехал к женщине с другой стороны, сделав вид, что остановился по ее сигналу. Она погрузила сумки, уселась сама, и они двинулись в дорогу.

– Кажется, никого, – нервно сказала она, оглядывая дорогу. – Но я все-таки не верю, что за мной больше не следят.

– Во всяком случае, у меня тебя никто не найдет.

Олег и сам старался контролировать ситуацию. Он несколько раз сворачивал с пути, забираясь в какие-то переулки, менял направление, потеряв при этом в общей сложности лишний час… Но убедился, что никто за ними не следует.

– Теперь ты понимаешь, почему я спряталась у тебя? – Нина достала сигареты. – Ты – самая моя большая тайна.

Он и сам не знал – приятно ему слышать такое или нет. Получается, что других причин выбрать в защитники именно его у Нины не было. Она не считала его надежной опорой – просто он был так далек от ее повседневной жизни…

– А разве ты не рассказывала обо мне каким-нибудь подругам? – сдержанно осведомился Олег.

– У меня нет близких подруг.

– Как так?

И в самом деле – за все время знакомства он ни разу не слышал от Нины ни о какой близкой подруге. Она охотно рассказывала ему о своем прошлом, об учебе, о трудностях на работе. Даже о семейных делах – женщина говорила обо всем этом так легко, будто даже не предполагала, что он может ее ревновать. Он знал подробности о детских болезнях ее дочери, о сложностях отношений с матерью, о родителях мужа, о самом муже… Но вот о друзьях – ни слова.

– Вообще-то у всех есть друзья, – заметил он. – даже у меня – уж на что я волк-одиночка…

– Ну а у меня нет. – Она приоткрыла стекло со своей стороны и курила, выставив руку наружу. Дым вливался обратно в салон, и Нина досадливо разгоняла его. Она очень нервничала и постоянно оглядывалась назад. – Откуда у меня возьмутся друзья? У меня и времени-то нет с кем-то видеться.

– А откуда в таком случае взялся я? Ты нашла на меня время?

Она выбросила сигарету и повернулась к нему:

– Знаешь, я часто думаю – в самом деле, откуда ты у меня взялся? Как я вообще решилась на это? Ты для меня все равно что член семьи. Как будто свой человек… А ведь это не так.

– Спасибо на добром слове.

– Не обижайся. – Рука, тронувшая его пальцы, была совершенно ледяной и немного дрожала. – Я говорю правду, нравится это тебе или нет.

– Да, – иронично заметил Олег. – Ты же предупредила, что всегда будешь говорить правду.

– Так и есть. – Она запалила новую сигарету. Прежде Нина никогда не курила так много. – Знаешь, когда ты появился, я сперва думала, что это быстро кончится. У меня ведь было уже два романа. Это ты тоже знаешь.

– Знаю.

Он в самом деле знал – от нее самой. Нина оставалась верна своему слову и всегда говорила правду, не скрывая даже того, что могло бы ей повредить в чужих глазах. И это было еще одной причиной того, что Олег в свое время в нее влюбился.

Первый роман Нина пережила еще до брака. Она тогда едва не вышла замуж – ее мама была против, причем действовала очень активно, «открывая глаза» совсем еще юной, неопытной дочери. Жених оказался иногородним – Нина училась с ним в институте культуры. Мама испугалась, что тот имеет в виду не саму Нину, а московскую прописку и жилплощадь. У парня в самом деле не было иных возможностей остаться в столице. Но каковы были его истинные чувства, была ли тут замешана корысть – теперь уже невозможно было выяснить. И хотя он твердил, что любит, Нина отказала ему – и больше никогда с ним не виделась.

Второй роман случился у нее, когда дочке было три года. Диана ходила в детский садик – потому что мама тоже пошла на работу и не могла сидеть с девочкой дома. Денег тогда не хватало, и Нине срочно пришлось осваивать новую профессию, чтобы помогать мужу. Вместо библиотекаря она стала бухгалтером. Бабушка ничем помочь не могла – в то время она еще не вышла на пенсию, а сделать это ради внучки не решалась – иначе теряла желанную выслугу лет и связанные со службой льготы. Она работала в Министерстве путей сообщения.

Диана редко видела родителей и какое-то время даже с трудом узнавала их в лицо. Это был несчастный ребенок – в измятых, криво надетых платьях, в заношенных колготках, вечно голодный, потому что питание в садике Диане не нравилось и свою порцию она отдавала соседям по крошечному столику. Ее родители часто ссорились из-за того, кому именно забирать ее из садика – времени катастрофически не хватало, бизнес Николая едва-едва начинал налаживаться…

Несколько раз Нина не находила дочери в садике, явившись туда уже около десяти часов вечера. Оказывалось, что ее забрал вместе со своим ребенком какой-то мужчина – он живет в соседнем доме, объясняла молоденькая и легкомысленная воспитательница. Нина бросалась туда и обнаруживала умилительную сцену – Диана уже накормлена, напоена, умыта, переодета в сухие колготки… И смотрит телевизор рядом с симпатичным белокурым мальчиком. А их папа – такой же симпатичный блондин – гладит белье или что-то стирает. Выяснилось, что они живут без мамы – та снова вышла замуж и увела с собой младшую девочку. Детей поделили по ее собственному желанию – она говорила, что не может взять двоих – новый супруг будет против. Нина возмущалась ее поступком, пила чай с милым отцом-одиночкой… Как-то неожиданно вышло, что однажды она задержалась у них в гостях.

Ни о какой любви, как в первый раз, не было и речи. Это было что-то вроде жалости – тем более что мальчик, стосковавшвийся по женской ласке, просто боготворил Нину. Та очень скоро поняла, что этот мужчина ей вовсе не нужен, и пожалела о своем поступке. Диане было запрещено уходить из садика с «этим дядей». Ее стали забирать вовремя. Ну а по маленькому мальчику с тоскливым потерянным взглядом Нина долго еще скучала. Она призналась Олегу, что скорее всего и ходила-то туда только ради того, чтобы приласкать этого заброшенного ребенка. А до его отца ей и дела не было, он только осложнял ей жизнь, тем более что оказался очень требовательным и ревнивым.

– Он даже ревновал меня к мужу, представляешь?! А вот с тобой… – Она помедлила. – С тобой все по-другому. Сначала я просто не понимала, что творится, а теперь… Знаешь, если бы ты сказал, что все кончено, нам пора расстаться…

– Ты бы плакала? – Он не удержался от иронии. Но, обернувшись, в самом деле увидел слезы. Нина быстро вытерла их тыльной стороной ладони:

– Извини, это все нервы. Мне так плохо, так страшно. Кто меня так ненавидит? Я никому ничего не сделала!

– Ты уверена, что никому?

Она утверждала, что это так. На работе она держалась скромно, несмотря на то что была женой главы фирмы. Ни один сотрудник не был уволен по ее указке – в этом Нина готова была поклясться. Другие мотивы? Какие же? Ведь невозможно предположить, что кто-то решил убить ее из ревности. Ее муж вообще не ренив – он работоголик, и когда Нина сообщила ему, что ее роман никак не повлияет на их семейную жизнь – он совершенно успокоился и больше никогда об этом не упоминал.