скачать книгу бесплатно
Попади она в поликлинику на прием – это был бы ад, о котором не хотелось даже думать!
Увидев на стоянке у дома джип мужа, Лера немного успокоилась.
Стас на кухне чистил улов – один из пойманных лещей вытянул почти на полтора килограмма.
– У тебя глаза светятся от гордости, – заметила она, подставляя щеку для поцелуя. – А мне похвастаться нечем. Перемыли с Богдашкой косточки всем, кому можно и кому нельзя… Потрепались, короче.
Глядя в немного раскосые зеленые глаза супруга, она поймала себя на том, что сегодня ей особенно неприятно лгать.
– Охота вам на такую ерунду время тратить? – поинтересовался Стас, очищая от рыбьей чешуи разделочную доску. – Неужто больше заняться нечем?
– Ты, пожалуй, прав, – согласилась она, направляясь в комнату, чтобы переодеться. – Пора завязывать с этим. Это простительно девчонкам старшеклассницам, но взрослым теткам вроде нас…
– Когда начнешь завязывать? Может, со следующей пятницы?
– Я подумаю, – крикнула она уже из комнаты. – Но с вами на рыбалку все равно не поеду.
– Не настаиваю, – услышала в ответ.
Усевшись перед трельяжем в одной комбинации и взглянув в глаза той, что была по ту сторону стекла, Лера мысленно призналась: «Все, что ты сейчас сказала мужу, – ложь. От первого до последнего слова. Вы говорили только об одном, об этом самом. О том, что ниже пояса… Вернее, говорила в основном Богдана, как бы заново переживая свои неповторимые ощущения. Для тебя это были два часа настоящей пытки, словно перед тобой трясли грязным бельем.
Но не в этом дело.
Ты солгала мужу… И сделала это легко, непринужденно. А он благополучно проглотил услышанное. И Богдана наверняка знала, что ты солжешь. Это как бы само собой разумелось. Не говорить же правду – она тотчас станет достоянием мужа Богданы Иннокентия, и тогда… Подруга заставила тебя лгать, притворяться, она толкнула тебя на это – сделать то, что тебе противно. Какая она подруга после этого?!»
Подобно гудевшему над ухом комару, в голове промелькнуло: «А что, если врешь не только ты?! Что, если твоя со Стасом семейная жизнь – не что иное, как лицедейский тандем, ежедневное соревнование – кто первый проколется, чья маска слетит первой…»
Лера представила себя на месте мужа: стала бы она после рыбалки чистить рыбу и заниматься ухой? На фоне усталости, вымотанности, переполненности впечатлениями… Да ни в жисть!
А этот – чистит, хоть бы хны!
Спрашивается: где он был? Иннокентий в ресторане вел себя вполне естественно, у них, мужиков, что – круговая порука? Друг друга прикрывают, что бы ни случилось?
В городе есть специальные агентства – Лера читала про них, за соответствующее вознаграждение алиби обеспечивают. Полдня, скажем, ты кувыркаешься с бабой, они в это время готовят тебе ведро улова, анекдоты, свидетелей и т. д.
Неужто Стас на такое способен?
– Ты где-то не здесь сейчас, – раздалось у нее над ухом.
Оказывается, муж уже несколько минут за ней наблюдал. Она так ушла в свои размышления, что не заметила его присутствия.
– Рассуждаю, – нашлась она довольно быстро. – Стоит тебе помогать с картошкой и луком или ты сам?
– Уже почистил и нарезал, – отрапортовал Стас, чем ввел в недоумение ее еще больше.
– Что это с тобой? На солнышке перегрелся? – она приложила ладонь к его лбу. – Не замечала такого рвения раньше.
Ни слова не говоря, Стас просунул ладонь под ее коленки, вторую – под поясницу, в следующий момент она оказалась у него на руках.
– Она вариться будет полчаса, – услышала горячий шепот в ухо. – Так что время у нас есть.
– А не выкипит? – поинтересовалась так, для порядка, поскольку знала, что у мужа на этот случай ответ предусмотрен.
– Я довел до кипения и сделал малый газ. Не выкипит.
– Ясненько…
Ну, вот что за характер?! Вместо того чтобы получать удовольствие по примеру Стаса, Лера стала принюхиваться. Как минимум костерком пропахнуть должен! Не тут-то было! Ничего не нанюхала.
После того как муж, зарычав, как голодный лев при виде добычи, разрядился, она в качестве солидарности (так уж и быть, ей ведь не трудно) тоже пару раз вскрикнула.
Потом были объятия под душем, горячая уха, к которой у Стаса нашлась (и где прятал!) запотевшая пол-литровочка.
– Заметь, до того как – я ни капельки! – заметил муж, наполняя стопку. – Даже на уговоры мужиков не поддался.
Лера поняла, куда он клонит: последние месяцы все чаще намекал о ребенке. Дескать, семья без киндера – не семья.
– Дальше можешь не продолжать, – оборвала она начавшиеся рассуждения. – Я поняла тебя.
Утром по пути на работу Стас заехал в банкомат снять немного наличности.
– Есть конторы, где именно ее предпочитают, – пояснил он, покидая салон джипа. – Сауна, например, или рынок. Они, конечно, и терминал для карт имеют, но недовольство выражают при этом.
Пока мужа не было, Лера от нечего делать наблюдала за открытой кафешкой напротив здания банка. Единственным посетителем заведения был бочкообразный толстяк отталкивающей внешности. Присмотревшись, она поразилась: за что мужчину так невзлюбил господь бог!
«Не человек – подумалось, – Квазимодо какой-то!»
Квазимодо сидел за крайним столиком, она смогла его разглядеть в деталях.
Маленькие глаза, как у енота, были посажены так близко, что издали бедняга казался одноглазым циклопом. Узкая переносица заканчивалась перезревшей картофелиной и ноздрями, похожими на ракетные сопла, из которых при взлете вырывалось пламя. Приклеенные сосиски вместо губ и напоминавшие уши спаниеля отвисшие щеки довершали сюрреалистичный шедевр.
Квазимодо мощно жевал беляш, запивая кофе из одноразового стаканчика. Пальцы его при этом поблескивали от жира.
Лера поймала себя на том, что испытала двойственное чувство: она не могла на такое смотреть без внутреннего содрогания, но и отвести глаза не получалось – «шедевр» обладал необъяснимым магнетизмом.
На кафедре ее ждал сюрприз: профессор Честиков приболел, при этом якобы по телефону попросил именно ее, Валерию, прочитать обзорную лекцию по заболеваниям, передающимся половым путем, сокращенно – ЗППП.
– Он в курсе, что вы не любите… эту… половую тему, – криво усмехнувшись и слегка покраснев, ввела ее в курс дела томная секретарша шефа Любаша, разглядывая разноцветный маникюр на своей правой руке. – Но, как сказал Аристарх Полуэктович, надо… когда-то и начинать. Не все коту Масленица, это его слова. Он со своей стороны проконтролирует…
По своему опыту Лера знала, что спорить с секретаршей бесполезно. Развернувшись на каблучках, она направилась к себе, на ходу бросив:
– Я сама с ним поговорю.
– Очень не советую, – тут же прозвучало вслед. – У него температура, сильная слабость, кашель… Расклеился, короче. Вы же понимаете, ему не до вас. Зачем огорчать старика?
«Действительно, зачем? – пробежала мысль ознобом по телу. – Пусть лучше старик огорчает… нас, молодых».
Спустя минуту Лера сидела за компьютером, пытаясь собраться с мыслями. До лекции оставался час с небольшим, ссориться с больным профессором не хотелось, но и к теме ЗППП она была не готова. И фразу про кота и Масленицу она Полуэктычу не собиралась прощать. Хоть больному, хоть здоровому!
Время работало против нее, стрелки на часах неумолимо «делали свое дело», выводя из себя своей размеренностью.
Как странно… Ей казалось, они с профессором год назад обо всем договорились, Лера свои лекционные часы отрабатывала с лихвой, тем хватало для всех… Теперь, выходит, Масленица… Ну-ну… Интересно, кто из коллег еще так считает? Может, все?
В ординаторской, кроме нее, в этот час никого не было, обида на профессора грозила вот-вот выплеснуться наружу, но этому помешал Макс Кузнеделев – кучерявый ассистент кафедры, кандидат наук, любимец женщин.
Узколицый, в очках с круглой оправой на самом кончике носа, с пышной шевелюрой, за что получил на кафедре прозвище «Паганель», он когда-то подкатывал и к ней, но Лера подобные подкаты «простреливала» быстро, не оставляя обычно никаких шансов.
– Привет, Валерочка! – ворвавшись в ординаторскую подобно гриппозному сквозняку, он хотел было чмокнуть ее в щечку, но она предусмотрительно уклонилась. – Нет ли у тебя лишних пяти тысяч до аванса?
– Ты знаешь, как ни странно, есть, – почти не задумываясь, соврала она. – Но я предлагаю тебе их не занимать, а отработать сегодня же.
Изложив Кузнеделеву суть проблемы, она принялась с интересом наблюдать, как возвышенно-романтичное выражение медленно сползало с румяного лица коллеги, уступая место эдакой рабоче-будничной гримасе.
– Через час, говоришь? – взглянув на часы, уточнил деловито Макс.
– Именно, – кивнула Лера, нетерпеливо ерзая в кресле. – Не буду скрывать, Полуэктыч попросил меня, но… ты знаешь, как я отношусь к подобным темам. Решайся, и пять тысяч твои.
– Почему бы и нет? – усевшись на свое место, Кузнеделев сперва почесал затылок, потом принялся барабанить пальцами по портфелю, который держал в этот миг у себя на коленях. – Лекция столько не стоит, но…
– Об этом никто никогда не узнает, клянусь, – оборвала его Лера, проведя большим пальцем вокруг своей шеи. – Какая разница, сколько она стоит?! Вообще, это наше с тобой личное дело.
– Мне так нравится, что у нас с тобой есть еще сугубо личные дела, – внезапно перебил ее коллега, мигом отбросил портфель в сторону, приблизился к ней словно по воздуху, опустившись на одно колено и взглянув на нее поверх очков. – А то я думал, токмо служебные… Значитца, не все потеряно…
– Не перебивай, пожалуйста, – затрясла кистью Лера, словно в ней был старый, еще советских времен термометр. – Сейчас не время. Я тебе сегодня же сумму переведу на карту… Для тебя это профильная тема, ты эти ЗППП как орешки щелкаешь. Одной лекцией больше, одной меньше… Выручай, Макс!
Произнося последние слова, она взглянула на него как можно доверительней, тотчас пожалев об этом. Не выдержав ее прямого взгляда, Кузнеделев опустил глаза, поправил очки, поднялся, как-то неуместно засуетился, начав ощупывать карманы.
– Мне нужно сделать пару звонков. Сама понимаешь – я не планировал. Это так неожиданно… Пока ничего не обещаю, вернусь минут через десять.
Выудив, наконец, из нагрудного кармана смартфон, он поднялся и направился к выходу, оставив Леру в расстроенных чувствах.
«Зря старалась, выходит, – отстучало в груди. – Не получилось выковать железо, пока оно было горячим! Успело остыть!»
До лекции оставалось меньше часа, скоро студенты начнут занимать места в лекционном зале, а она до сих пор не знает – кто будет читать эту долбаную противную тему! Ну почему все складывается так по-идиотски?!
Лера поднялась, подошла к противоположной стене, взглянула на расписание.
Сегодня суббота, больше, похоже, никто из преподавателей не придет. На Кузнеделева вся надежда. Странно, что он вообще появился. Лера пробежалась по расписанию циклов: сегодня у Макса не было ни одной группы. Спрашивается – что ему понадобилось на кафедре?
Словно почувствовав ее недоумение, коллега повторно ворвался в ординаторскую, распластался на стуле, поймал ее за руку и притянул к себе.
– Не могу я брать деньги у любимой женщины. Ни взаймы, ни еще как-нибудь. Только натурой, и больше никак. Любовью, страстью… ну, ты понимаешь. Предлагаю сегодня же… сразу после лекции… снимем номер в гостинице… Шампусик и конфеты с меня… Решайся, осталось полчаса…
Леру поразила отточенность скороговорки, которую Макс выпалил на одном дыхании. Сразу видно – речь настолько отрепетирована, что в гены въелась.
– Так я и думала, – она изловчилась, выхватила из его нагрудного кармана смартфон, отскочила – он не ожидал, не успел среагировать.
– Эй, зачем тебе он понадобился? – крикнул вслед, вытянув руки. – Отдай, верни немедленно!
Лера тем временем включила его «Самсунг» – благо у нее был такой же, легко вышла на последние звонки.
– Никому ты не звонил, болтун, – подытожила жестко, как вынесла вердикт. – Последний звонок более двух часов назад. Ты готовился мне сказать эту мерзость! Собирался с мыслями, репетировал. Ну, ты и…
Кузнеделев подбежал, выхватил у нее из рук смартфон, спрятал, как бы растерянно пожал плечами:
– Кем бы я ни был, времечко тикает. Так каков твой ответ?
– Ты зачем явился на кафедру? У тебя сегодня нет занятий, я смотрела расписание. Какого черта?..
Он округлил глаза, развел руками, как-то сдулся весь:
– Удивляюсь твоему терпению. Мы теряем время, ты сама будешь читать или согласишься на мое предложение? Ты помнишь, у нас когда-то складывался пазл… давным-давно, кажется, в другой жизни…
Она уловила момент и залепила ему звонкую пощечину. Очки отлетели на кресло, где он только что сидел.
– Хорошо, что не сложился! До чего ж вы все одинаковы… Словно детальки из «Лего»… И предсказуемы… Пошел отсюда, дерьмо, сама прочитаю!
* * *
«А побыстрее капать нельзя?! – рвалось из нее наружу подобно нитроглицерину из подогретого и герметически закрытого сосуда. – У меня сейчас сердце выскочит, а ты по капле… Открыла бы флакон да плеснула хорошенько!»
Богдана словно услышала ее немой упрек и затрясла пузырьком с корвалолом так, что вскоре требуемая дозировка на дне стакана была без труда достигнута. Когда неразведенная горечь потекла по стенкам пищевода, Лера дала волю эмоциям:
– Довела, паскудница!!! И ведь кто?! Девчонка! Ладно бы парень!
– Успокойся, я уверена, ничего особенного не случилось, – Богдана запахнула на груди халат и, обходя ее, как бы между прочим продолжила: – Все дело в тебе, в твоей реакции… Ты у нас… тепличное растение, цветешь в оранжерейных условиях, а тут тебя случайно вынесли на ветерок…
– Да пошла ты! – Лера вскочила, будучи готова бежать прочь от подруги, но та крепко схватила ее за плечи и буквально пригвоздила к стулу:
– Отставить истерику! Учти, если убежишь сейчас, то наглухо загонишь свой комплекс внутрь. А он – как заноза. Ты хочешь внутрь загнать занозу?
Она зарулила к подруге, поскольку та жила ближе всего. Лере казалось, что до дома она не доедет – душили слезы.
Не помнила, как покинула лекционный зал… Можно сказать, выбежала, чудом не разрыдавшись.
Кажется, у студентов были еще вопросы, но она резко попрощалась, сунула конспект в сумку и…
Подругу она обнаружила в халате, с мокрой головой и с феном в руке.
– Только что из душа, сама понимаешь, – проинформировала Богдана, взбивая воздушным потоком у себя на голове из мокрой нечесаной копны пшеничного цвета нечто невообразимое. Из-за работы фена она не сразу прониклась душевным состоянием пришедшей подруги, лишь когда услышала рыдания, тотчас выключила устройство, провела ревущую едва ли не в голос Леру на кухню, раздела и отправилась за корвалолом.
– Она н-не в моей г-группе, стервоза т-такая, с короткой мальчишечьей стрижкой, – с трудом бубнила Лера, сморкаясь и вытирая слезы. – Вылитая Скарлет Йохансон, к-кажется, Желнина у нее фамилия. Тему я им всю изложила, материала достаточно… Ну, чего еще надо?! Так нет, у нее, видите ли, вопросы! Сидит… в распахнутом халатике эдак ножку на ножку, хоть бы парней постыдилась! Дрянь!
– Ножки-то хоть ничего? – неожиданно поинтересовалась Богдана, обходя ее и усаживаясь напротив.
– Не разглядывала я, – огрызнулась Лера. – Мне это ни к чему. Прикинь, подняла руку и как выдаст… Можно ли, дескать, заразиться хламидиями во время… этого самого… орального секса. На нее, конечно, зашикали со всех сторон. А она даже не покраснела.
– Зато ты, похоже, залилась, – понимающе закивала подруга. Халат ее при этом снова распахнулся, обнажив почти подростковую грудь с большими коричневыми сосками. – Кстати, от Скарлет Йохансон у меня Кешка балдеет, все фильмы с ее участием посмотрел не по разу. Так покраснела или нет, колись!
