скачать книгу бесплатно
Пасисяки Пукк
Максим Малиновский
Добро пожаловать в Волшебствонь!Климат и быт другие, а проблемы те же.Ироничная сказка для взрослых по мотивам реальных историй поиска себя.
Пасисяки Пукк
Максим Малиновский
Редактор Елена Фирстова
Дизайнер обложки Тули Франк
© Максим Малиновский, 2023
© Тули Франк, дизайн обложки, 2023
ISBN 978-5-0059-4454-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
ПРОЛОГОВ ПРОЛОГ ПРОЛОГОВИЧ
Даже сам автор не может дать точного ответа, где же находится это волшебное-преволшебное место под названием «Волшебство?нь». Не говорит, зараза такая, сколько бы я его ни спрашивал. Вернее, сам не знает: то ли на краю океанов, то ли на краю их импульсов, то ли на открытой поляне, то ли в чаще леса. Да, собственно, это не так уж и важно для нашего повествования. Место как место: и благоухает, и воняет, и озаряется светом, и погружается в глупую тьму; и раздаются там одинаково как прелестное пение, так и прелестное мычание. Хрю-хрю.
Миллион раз я интересовался у автора, как же он оказывается в этом месте и каким образом возвращается домой. И миллион раз автор отвечал мне абсолютно по-разному: «Лёг спать – проснулся в этой Волшебствони», «Засосало в унитаз – очнулся в ещё большей Волшебствони!», «Чихнул – так вообще на пару месяцев там застрял!» Ну и, соответственно, наоборот. И так далее и так далее и так далее.
И каждый раз, возвращаясь оттуда, он приходит ко мне и c неописуемым восторгом рассказывает, как протекает тамошняя жизнь. Поначалу я слушал его без интереса, вполуха, принимая всё за бред, а потом, знаете ли, втянулся. А уж когда он мне начал описывать быт местных жителей, мне стало безумно любопытно! Что-что, а рассказывать он мастер!
Я стал вести некоторые заметки в своей потрёпанной жизнью тетрадке об этом загадочном месте и его жителях. И, признаться, перечитывая их тёмными, скучными, холодными вечерами, мысленно представлял, как я, очутившись в Волшебствони, брожу по этим узким улочкам, разглядываю эти разноцветные двухэтажные домики, приветливо киваю местным жителям, покупаю в лавочках сладости и словари по местному диалекту. И да, я немножко завидую автору, что он может вот так вот запросто попасть в это место, а я могу только застрять в собственном унитазе в попытке сделать это.
Так вот – «Волшебствонь».
Страной автор мог назвать её только с натяжкой, поэтому всегда называл «местом», хотя местные жители, по его же словам, были с ним категорически не согласны.
Волшебствонь – это несколько небольших городков, окружённых зелёными, мутными, а зачастую прозрачными болотами и густыми болотистыми лесами.
(Автор утверждает, что местные как-то обиделись на него, когда он ругался на вонь от болот. Оказалось, для них это весьма приятный запах.)
В городках проложены в основном узкие дороги – разойтись на них бывает проблематично, а пузанов там хватает. Широкие же дороги (которых меньше) используются в логистических целях; также имеется несколько проспектов и пару площадей.
В городах проживают не более трёх тысяч жителей – все живут бок о бок – улицы буквально усеяны домами, высота которых строго не выше двух этажей, в основном с чердаками (но встречаются и с техническими этажами, хотя таких очень мало).
Улочки опрятные, чистые. Очень много деревьев, кустарников и цветов различных форм и оттенков. В воздухе пахнет ванильной сыростью и ощущается лёгкая прохлада. Мостовые вымощены где кирпичом, где камнями. Что такое асфальт – местные понятия не имеют.
Что касается самих местных жителей, то наш автор долгое время никак не мог их описать. Поначалу он, почёсывая затылок и закатывая глаза, утверждал, что они похожи на троллей, затем уверял, что никакие они не тролли, а всего лишь гномы, потом с пеной у рта доказывал, что они напоминают пухлых бегемотов, а потом и вовсе заявил, что они – облачные существа.
Мысленные образы в моей голове никак не могли обзавестись контурными линиями. Даже представляя их в виде облачных существ, моё воображение рисовало только облака-барашки, которые мы частенько видим на небе.
И вот как-то раз, по прибытии из Волшебствони, автор, зайдя ко мне в гости, жуя эклер, с радостной улыбкой воскликнул, мол, жители этого места – люди, но!.. на нас (тоже людей) они и похожи, и непохожи. У них есть туловище, ноги, руки, голова (причём почти у всех круглый нос картошкой), причёски, они носят одежду и т. д. Но это люди места «Волшебствонь». На этом выводе он и остановился. Так я их окончательно и нарисовал у себя в воображении: такие, как мы, и не такие, как мы.
Ещё автор всегда ухмылялся их странным именам: у кого-то есть имя и фамилия, у кого-то только имя или, наоборот, – только фамилия. Сказать по правде, мне было трудно их запомнить, и я до сих пор не понимаю, как это удавалось нашему автору, поэтому все имена, которые он упоминал, я записывал и обязательно расставлял ударения.
Поинтересовался я также о языке, на котором говорят в Волшебствони. Автор утверждает, что, попадая туда, понимает местную речь как родную и свободно общается на местном языке. Забавно, не правда ли?
Рассказывал автор много про этот мир, а также про жизнь местных, но чаще же всего его рассказы сводились к одному персонажу, истории которого, признаться, были уж больно забавными и запоминающимися. Он познакомился с ним в очередной раз своего прибытия в Волшебствонь.
Было это примерно так.
Очнувшись, автор лежал на кирпичной мостовой недалеко от торговой лавки, в которой продавались чугунные котелки. Местные жители обходили стороной нашего автора и, глядя на его тушу, не зло хихикали. А кто-то даже снимал перед ним шляпу. И только наш персонаж, выходя из этой лавки с новоприобретённым котелком в руках, прекрасно видя нашего автора, умудрился споткнуться об него и распластаться рядом с ним.
– Я Вас не задел? – спросил персонаж, переворачиваясь на спину, продолжая прижимать к себе котелок.
– Задели! – буркнул наш автор, потирая правый бок. – Не подскажете, я сейчас в Волшебствони?
– Ещё в какой! – мечтательно ответил персонаж. – Я бы даже сказал, что Вы в лучшей её части!
– В какой именно?
– В филейной! Город Токсико?тно!
Автор привстал, облокотившись о мостовую, и повертел головой:
– Красивый городок. Видимо, есть что посмотреть. Устроите мне небольшую экскурсию?
– Отчего же не устроить? Самое что ни на есть устроить! А учитывая, что сейчас разгар лета, можно пока и на дороге поваляться.
Первые полчаса они провели сидя на мостовой. Персонаж рассказывал о городке, размахивал руками, указывая разные направления, а наш автор слушал и иногда задавал вопросы:
«А запах с болот вас не смущает?»
«А почему дома только двухэтажные?»
«А что вкусного можно у вас поесть?»
«А сколько стоит проезд?»
Потом они поднялись на ноги, отряхнулись и пошли вдоль домов.
– Прямо, по красной улице, можно дойти до главной площади нашего города, там довольно-таки красивый фонтан в виде камыша, – продолжал показывать руками персонаж, – на зелёных улицах в основном стоят дома сотрудников мэрии Токсикотно и флористов. Там, откуда мы идём, – жёлтые улицы – находятся преимущественно мазази?ны[1 - Местное название магазина. (Здесь и далее прим. писателя)], различные кафе и клуб. Налево – супермазазин продуктов «Чик-чирик». Подальше – по рунной улице – мазазин мебели. А вот там – дорога в болотистый лес.
Наш автор, открыв рот, вертел головой словно филин, пытаясь зарисовать всё в памяти. Так они бродили в центральной части города около часа.
– А вот здесь мы пойдём вот тут! – персонаж круто повернул в небольшую арку дома, намереваясь срезать ве?домый ему одному путь, при этом потащив за собой нашего автора, который только и успел пригнуть голову, чтобы не звездануться ею о кирпич.
Они прошли через дворик с детской площадкой, на которой, помимо валявшихся то тут, то там квадратных детских игрушек, росли похожие на наш подсолнух растения, и очутились на узкой мостовой.
– Тут ближе идти к городскому парку – гордость нашего города – заросшее болото, окружённое лавочками и беседками для отдыха! Иногда и я прихожу туда подумать. Воздух уж больно в том месте особенный! – Персонаж вдохнул полной грудью и не спеша выдохнул. – Я так понимаю, Вы не из Токсикотно, и уж тем более не из Волшебствони?.. Вы довольно крупного роста, с мелкоразмерным носом, неуклюжий, ай!.. наступили мне три раза уже на ногу, говорите с акцентом, да и надписи у Вас на футболке на непонятном языке.
Так как улица была узкой, персонаж и наш автор шли плотно плечом к плечу.
– Да, я первый раз оказался в вашем городе… представляете, споткнулся о детский велосипед, выходя из своего дома, а очнулся тут, – сказал наш автор, трогая свой нос, – а собирался я всего лишь пойти купить другу гитару. Понимаете, я из другого мира… наверное, из другого.
Персонаж заглянул в свой пустой котелок, который он по-прежнему прижимал всю дорогу к себе, и улыбнулся:
– Для Волшебствони я тоже не от места сего… Расскажете вкратце о своём мире?
– Да говно мир!
– Ни слова больше!
Наш автор, продолжая ощупывать свой нос, кинул взгляд на котелок персонажа:
– Любите варить супчики?
– Это?.. – персонаж опять поглядел на котелок, – нет, варю один вкусный отвар. Прошлый котелок протрухлявился и, как результат, – прохудился, пришлось идти покупать новый. Уже столько их перепокупал, знаете ли.
Пока они шли к парку, персонаж (не всегда с интересом) спрашивал у нашего автора про наш мир, как он устроен, про жителей, про природу, интересовался жизнью автора, спрашивал про то, как он попадает в Волшебствонь и как возвращается к себе домой. Прохожим, встречающимся у них на пути, с трудом получалось расходиться (тереться пузами) с нашим автором и персонажем. Но ни один из прохожих не косился на них со злобой. Наоборот, местные с долей интереса рассматривали этот «тандем» местного и неместного. А одна дамочка даже подмигнула нашему автору, вероятно, посчитав его необычный для здешних мест нос красивым.
Дойдя до парка, они устроился на ближайшей к болоту лавке (персонаж даже не спросил, хочет ли наш автор тут сидеть или нет). Автор зажимал нос и тактично улыбался, дыша через рот, а персонаж с довольным лицом вдыхал аромат «зловонных» болот.
Так и произошло это историческое знакомство.
Автор сыпал мне рассказ за рассказом об их приключениях, путешествиях и проделках. Не скрою, истории были как забавными, так и скучными; но по-настоящему я заинтересовался этим персонажем после того, как автор затронул период его жизни до знакомства с ним.
Я уселся в своё любимое кресло-пружину, взял тетрадку с ручкой и попросил его поподробнее рассказать именно об этом временно?м отрезке. Автор отнёсся к этому с раздражением (ещё бы, не им же интересуются!), но обижаться не стал и выдал, что знал о жизни этого персонажа.
Знакомьтесь – Пасися?ки Пу?кк. Лысенький, пузатенький, очкастенький житель места «Волшебствонь», городка Токсикотно. На вид ему лет тридцать или тридцать пять, среднего роста; аскет в выражениях, в мыслях, предложениях, в одежде, обуви, в любви и в еде. Любит философствовать и жаловаться на бесполезные поиски своего я.
Но не хотелось бы говорить о нём урывками, дабы не формировать ложного представления, поэтому я попробую с долей ответственности разложить всё по полочкам.
Читатель уже знает, как наш автор познакомился с Пасисяки. Я же сейчас хочу поделиться с вами его ранними приключениями, которые произошли до этой знаменательной встречи.
Глава I ПАСИСЯКИ ПУКК
Пасисяки Пукк жил на полноцветной улице в собственном доме. Домик его был двухэтажным и разноцветным, с добротным чердаком и подвальным помещением (как практически и у всех здешних жителей этой улицы). За домом имелась средних размеров лужайка, на которой были вкопаны металлические качели, и стояла уже покосившаяся и проржавевшая беседка. Дом ограждал небольшой дощатый забор, с которого давно слетела краска. Пасисяки уже который день просыпался с мыслью покрасить его в фиолетовый цвет, но каждый раз ему что-то мешало. Окна передней части дома выходили на мостовую, по которой круглые сутки ходил общественный транспорт, и слонялись жители, любившие иногда поглядывать в эти самые окна, если они не были зашторены.
Недалеко от дома Пасисяки находилась главная площадь городка Токсикотно, которая именовалась Гран-Пляс.
(Местные, приглашавшие друг друга на прогулку, часто спрашивали: «Пустимся в пляс?» – что означало: «Пойдём погуляем на Гран-Пляс?»)
Общественным транспортом в Токсикотно являлся рельсо?бус. Это был небольшой трамвай-электричка – своего рода единый состав из небольших вагончиков, с сидячими местами друг напротив друга (мягкими диванчиками) и поручнями для стоя?щих пассажиров.
Составы передвигались по одному рельсу со скоростью не более тридцати километров в час. Рельсовая дорога была проложена исключительно по широким улицам городка. Когда рельсобус проезжал мимо, то грохот, конечно, стоял знатный.
Остальным транспортом являлись аккумуляторные тележки – небольших размеров самодвижущиеся платформы, управляемые вручную[2 - Эти тележки очень схожи с погрузчиками поддонов нашего мира.]. Местные использовали эти тележки для перевозки личных вечей, муниципальные службы – для всевозможных грузов, а частные лавочники и владельцы мазазинов доставляли на них товары и продукты на продажу.
Тележки брались напрокат со специальной стоянки, находившейся у депо рельсобусов (там же и подзаряжались). Передвигаться на таких платформах было разрешено только по строго выделенным для этого улицам (которые были искусственно расширены).
Постоянный лязг рельсобуса и уличный шум очень часто намекали Пасисяки, что пора переезжать, но куда и на что – этого пока он понять не мог.
На работу Пасисяки не ходил по причине отсутствия таковой. Нельзя сказать, что он был трутнем или лентяем, скорее, наоборот. Но в последнее время (го?да так три) он всем говорил, что ищет себя в себе, и поэтому работать ему мешают его же собственные мысли. Несмотря на то что в Токсикотно отсутствовала безработица, Пасисяки утверждал, что именно для него работы в городе нет. Хотя в былые времена он трудился не покладая рук: готовил, не жалея себя, бутерброды в закусочной за пятьсот во?ней[3 - Во?нь – местная денежная единица.] в месяц, чтобы дядя-владелец мог себе третий бассейн выкопать на участке; таскал мешки с кирпичами по пятьдесят килограммов каждый аж на второй этаж, чтобы сосед смог сделать себе хороший ремонт; рисовал чертежи будущих мазазинчиков; красил на заказ игрушки для детей тех самых дядей-владельцев закусочных; писал рассказы в местную роман-газету и ещё выполнял множество-множество подобных работ.
Денег Пасисяки не накопил. Зарплаты хватало лишь на то, чтобы покупать еду и всякую дребедень. Потом эта дребедень оказывалась ненужной, но Пасисяки не хотел себе признавать, что просто так выкинул деньги. Сейчас же он жил на социально-кризисную помощь от мэрии.
В Токсикотно помогали жителям материально, когда они попадали в кризис поиска себя в себе. Правда, те, кто всё-таки оказывался в этом кризисе, очень быстро выходили из него (максимум за три месяца). Но вот ситуация с Пасисяки была особенной. Городская комиссия сперва подозревала его в жульничестве, но после обследования пришла к выводу, что Пасисяки действительно глубоко застрял в кризисе (или кризис застрял в нём), поэтому подписывала документы о ежемесячной выплате ему в виде пяти тысяч воней.
Так и тянулись эти три года.
Воней хватало на еду, но не хватало на все мысли Пасисяки. Засиживаясь допоздна на Гран-Пляс в местном баре «По?ловые клубы», он нередко мог потратить до тысячи воней за графин с соком растений болот и просидеть полночи со своими мыслями, уткнувшись в этот самый графин, заедая всё это любимым салатом с болотным цезарем.
(Надо отдать должное жителям Волшебствони – они не знают, что такое алкоголь и табак. Самое крепкое для них – это дружба или оплеуха. Не заведено у них также употребление в пищу мяса; не ведают местные, что такое пластик, полимеры и т. п.)
Искал себя Пасисяки в разных уголках своей головы. Местами даже находил, и находил ответы на свои странные вопросы, но на следующий день всё это забывал. Шли дни, менялся погодный сезон, не спеша менялась мода, но не менялся только цвет забора у Пасисяки.
Так, однажды, встав не с той ноги, он решил всё-таки его покрасить.
Пасисяки отправился в единственный мазазин красок в городе.
Сам мазазин находился сравнительно недалеко от его дома – в десяти минутах ходьбы – не надо было даже тратиться на рельсобус, так что Пасисяки добрался до него быстро и без особых приключений (не считая того, что входную дверь он поначалу принял за стену).
Убранство мазазина напоминало небольшой склад. Внутри стояли стеллажи со всевозможными видами красок, растворителей; здесь же продавались валики, кисточки, тряпочки и губки[4 - Тут я хотел бы внести ясность, чтобы у читателя не возникали вопросы про состав продукции и т. д. в Волшебствони. Всё перечисленное (и не только) изготавливалось из местных экологичных болото-лесистых компонентов, поэтому «акрил» или, скажем, «растворитель», это не совсем то, что мы привыкли видеть в нашем мире.]. Работали две кассы. Пасисяки подошёл к стойке с акриловыми красками и стал глазами искать банку с фиолетовым цветом.
«Зелёно-чёрный, красный, жёлтый ненастоящий, прозрачный, болотный… нет, всё не то…»
– Привет, старичок! – послышался сзади голос.
Пасисяки вздрогнул и обернулся – он увидел старого приятеля по имени Лава?ндыш, с которым он познакомился в бытность работы в закусочной.
Лавандыш ему всегда казался ветреным и беспечным, который никогда не волновался ни за настоящее, ни за будущее, ни за что в целом, – что в принципе так и было. Лавандыш был одного возраста с Пасисяки, уже успел нарастить небольшое пузико и по-прежнему красил волосы в лавандовый цвет. По образованию он был то ли художник, то ли дизайнер – никто уже и не помнил.
– О, привет, Лавандыш! – Пасисяки без энтузиазма протянул ему локоть[5 - Здоровались мужчины в Волшебствони путём касания локтями.] и посмотрел на его торчащие словно бурьян лавандового цвета волосы. – Как жизнь лавандовая?
– Не перестаёт удивлять, Пасися?к[6 - Хоть Пасисяки имел полное и несклоняемое имя, приятели и знакомые очень часто называли его Пасися?к.], – лениво ответил Лавандыш, – вчера продрых весь день, позавчера чуть не угодил под рельсобус, поскользнувшись на пончике, который сам и уронил, сегодня разную обувь надел – кроссовок, что на улице нашёл, и свой ботинок. Правда, под кроссовок носок забыл надеть, теперь ступня что-то чешется.
Пасисяки, закатив глаза, шмыгнул носом:
– Понятно.
– А ты как поживаешь? Всё ещё пишешь рассказы или что ты там сочинял – стихи-поэмы? – продолжил Лавандыш.
– Не-е, – пискляво протянул Пасисяки, – давно это дело забросил, скучно это всё… А дела идут потихоньку.
– Я помню, мне как-то давали почитать твой небольшой роман в стихах про, кажется, закадычных друзей. Как же он-де назывался?.. А! «Дапё?ся и Февроя?ль»! – весело воскликнул Лавандыш, но тут же сделал виноватый вид. – Старичок, ты уж не обессудь, но я ни грамма вони не понял, о чём там написано, что-то про путешествия… Да, конечно, рифма есть, всё супер, но!.. Непонятно… И если уж честно, то я даже не дочитал твой роман до конца, извиняй…
Тут Лавандыш глупо улыбнулся и развёл руками.
– Не переживай, – чавкнул Пасисяки, – этот роман мало кому понравился и его, так сказать, мало кто понял… Ты сам-то чем сейчас занимаешься?
– Я подрядился у мэрии обновить краской все пешеходные переходы в городе! – гордо выдал Лавандыш.
