Философия голода

Ясмин изображает стриптизершу на танцполе, мы с Самаэлем обсуждаем спортивные авто. У него ключи от нового Astin Martina.

– Какой твой личный рекорд скорости? – спрашивает он.

– Скорость непостижима… – я начинаю философствовать. – В детстве я мечтала разбиться в автокатастрофе, чтобы не дожить до старости. Но я уже пережила тот рубеж, который казался для меня тогда старостью, по моим расчетам, он должен был наступить сразу после 18-ти. Мы станем настоящими в тот момент, когда ничего нельзя будет сделать с управлением, когда секунды превратятся в вечность, а жизнь пронесется перед глазами, как в разноцветном калейдоскопе. Знать бы, когда он наступит, чтобы успеть насладиться им в полной мере.

Мы перепробовали все мартини в баре. Я еле держусь на ногах.

– Я понял, хочешь порулить? – Самаэль так же пьян, как и я, может, даже немного сильнее, напоследок он прикончил две стопки «золотой Ольмеки».

– Ну конечно, милый, – мы идем на стоянку.

Он садится за руль серебристого Astin Martina. Я закидываю ноги на панель и открываю окно. Пока мы петляем в сторону трассы, на 79 индикаторе громкости играет hard house, музыка, под которую хочется взлететь вместе с оглушительным взрывом и зависнуть в воздухе, как в замедленной съемке. Мы играем в need for speed. На трассе Самаэль отдает мне руль. Я щурюсь, потому что дорога троится у меня перед глазами, и давлю на газ. Спидометр показывает за 200.

– Не закрывай глаза, слышишь?! – кричит он.

– Все хорошо, милый, я себя контролирую.

На самом деле я намного лучше вожу машину, когда пьяна, наверное потому, что при алкогольном опьянении отмечаются расстройства способности правильно оценивать время, расстояние и скорость.

– Тормози, тормози! – это он громко кричит мне в ухо.

Я нажимаю на тормоз и плавно паркуюсь у обочины.

Он зачем-то выходит из машины.

– Смотри!

– Что это? – в руках Самаэля кусок чего-то черного.

– Это то, что осталось от колеса. Оно лопнуло. Нам еще повезло, что мы успели вовремя затормозить.

«Или нет», – думаю я…

Я обхожу машину и вижу, что от заднего колеса не осталось практически ничего. Только черные ниточки паленой резины.

Я сижу в машине, пока Самаэль ищет запасное колесо, на глаза мне попадается визитница из черной кожи, отделанная золотыми уголками по краям. Точно такую же я подарила Дамьену, он еще вставил мою фотку из рекламы фитнес-центра на первую страницу. Я чисто на автомате открываю ее и вижу ту самую фотку. Странная мозаика постепенно начинает складываться у меня в голове. Дамьен купил такой же Astin Martin перед своим отъездом в Японию. На заднем сиденье лежит пакет с его костюмом от Armani, мы вместе выбирали его, но забыли забрать из машины…

– Отец убьет меня! Придется вызывать эвакуатор…

– Отец? но ведь это машина Дамьена…

– Ну да, Дамьена, моего отца… Где же это чертово запасное колесо?!

На секунду представляю реакцию Самаэля… и именно поэтому ничего ему не говорю. Наверное, не стоит акцентировать сейчас на этом внимание, а то я рискую слишком сильно загрузиться.

Мы развалились на сиденьях и ждем эвакуатор.

– Ты когда-нибудь задумывалась о том, чего мы стоим в этой жизни?

– Без учета скидок? Как новая коллекция? – мне странно говорить с ним о серьезных вещах.

– Я серьезно, мне иногда становится страшно, что когда мы окажемся на кассе, покупка будет идти как уцененный товар…

– Тебе, страшно? Я не знала, что ты этому подвержен…

Мы оба настолько пьяны, что смысл нашей философии достигнет своего пика в момент сказанного, но растает и забудется сразу после пробуждения.

Моя голова лежит у него на плече, я не понимаю, почему он затеял этот разговор. Он начинает гладить мои волосы.

– Мне страшно сейчас, что я не смогу открыть глаза через минуту и усну, тогда я пропущу все самое интересное, я так хотела прокатиться на эвакуаторе.

– Я разбужу тебя, спи спокойно.

Я чувствую прикосновение его рук, но мне кажется, что это наполовину сон, я пытаюсь проснуться, но он не дает мне этого сделать. Я прошу его остановиться, пока не наступила точка невозврата, пока не приехал эвакуатор, пока еще возможно.

– Пожалуйста, – я как будто кричу, но наяву произношу все сказанное слишком тихо.

– Тихо, тихо… – шепчет он.

17

Утро, или уже день начинается с виски с колой, самое ужасное из всевозможного выбора.

– Ясмин, милая, это не может больше продолжаться, я устала, устала думать и не думать одновременно, устала делать вид, что все хорошо…

– Оу, я тебя так понимаю, ведь мы именно этим и занимаемся всю жизнь, что делаем вид… – она параллельно пишет СМС своему теперь уже бывшему.

Ей не понять мои душевные терзания! Я тушу сигарету и изучаю меню.

– Ты будешь что-то заказывать?

– Да, можно двойную порцию яда, пожалуйста!

– Ну перестань, ты воспринимаешь все слишком серьезно! Вот смотри, я могу делать вид, что все плохо, и портить настроение себе и окружающим, а могу просто не париться, и по сути ничего ведь не изменится, правда, понимаешь?

Она ничего не поняла, а мне не хочется объяснять.

– Дамьен еще не вернулся? – она продолжает пялиться в свой телефон.

– Он обещал позвонить, когда окажется в аэропорту, хочу попросить его купить мне кое-что в дьюти фри, никак не могу найти одну помаду, которую не было времени купить в прошлый раз перед вылетом.

– Это уже хорошо, что тебя еще беспокоит твой внешний вид, значит, не все потеряно.

– Мне просто нужно немного времени… – говорю я и падаю головой на руки, мне вдруг страшно хочется плакать, хотя и причины вроде бы нет.

Мы расплачиваемся и едем к Николасу, моему инструктору по фитнесу. У него для нас кое-что есть.

– Все как договаривались, – он подмигивает и передает мне небольшой пакет.

В ответ на что я осторожно передаю ему сложенные купюры.

После в раздевалке мы заправляемся «экой» и идем на тренировку. Я сбросила еще полкило, даже несмотря на то, что пью алкоголь, который, как известно, замедляет обмен веществ, но так как я почти ничего не ела на неделе, мне это удалось!

– Ужасные бедра, это все фрукты! А еще говорят, что от них не поправляются!

Я ее успокаиваю, говоря, что всего неделя на «эке», и она снова придет в форму, так как весы действительно показывают немного больше.

У меня звонит телефон. Я в нерешительности смотрю на экран.

– Кто звонит?

– Самаэль… – и я кладу телефон обратно в сумочку.

– Не хочешь отвечать? Дай я с ним поговорю!!

– Нет… потом.

– У вас с ним что-то было? – она хитро щурится.

– Не в этом дело. Ты знаешь, кто его отец?

– Ну да, так, относительно… Это ты к чему?

– Его отец Дамьен… мой Дамьен…

Минутное молчание.

– Ну ты даешь, а он знает об этом?

– Нет, конечно!! И я не хочу пока об этом думать, тем более за все время наших отношений что-то я не припомню, чтобы он горел особым желанием познакомить меня с сыном, а значит, это так и должно остаться тайной века.

– Было бы здорово, если бы он познакомил тебя с ним, со словами «познакомься со своей новой мамой»!

– Балда! – я кидаю в нее полотенце.

После тренировки чувствую себя измученной и обескровленной. Нет сил передвигать ноги. Я провела час на степе и полчаса качала мышцы пресса и бедер.

– Тебе нужно немного глюкозы, чтобы прийти в норму!

– А тебе картошку фри с майонезом и кетчупом, – смеюсь я.

– Я так зову своего кота – кетчуп, он совершенно рыжий.

– А он не боится, что в один прекрасный момент ты его съешь?

– Ха-ха, только если он не содержит ГМО.

Телефон. Это Дамьен!!

– Алло! Да, привет, дорогой, ты прилетел? Нет, мне не нужен 23, 26 (это я про помаду), я же говорила. Ну пока да, рассчитываю на твой вкус. Целую!

Весь вечер мы провели вместе, у меня сложилось впечатление, что он действительно соскучился. Меня это немного удивляет, ведь у меня за время нашей разлуки ничего такого не возникло. Помню, я даже радовалась предстоящей командировке. Зато он привез мне кучу новинок японской косметики с наночастицами платины, которые, как написано в инструкции, являются лучшим антиоксидантом, а также с содержанием печени глубинной акулы (что совсем жутко) и турмалиновой воды, которая заставляет работать витамин С, и на все это, как уверяет инструкция, не бывает аллергии. Хм, ну посмотрим, сначала я все равно предлагаю сделать маску Дамьену.

Один раз в магазине парфюмерии и косметики я увидела новое средство, которое выпрямляет волосы, а так как они у меня прямые, я решила, что будет эффект ламинирования. В инструкции говорилось нанести средство на влажные волосы и ждать полчаса, пока оно подействует. Но после 5 минут я поняла, что еще немного, и мои идеально-несекущиеся кончики встретятся с антициклоном. Вместо того чтобы становиться здоровыми и блестящими, они стали закручиваться в мелкую стружку, Я побежала смывать чудо-средство, но было уже поздно. Я сожгла свои волосы, так как если бы купила в аптеке перекись водорода и сама захотела бы их осветлить! Мне пришлось заказать кучу средств на восстановление и недели две пользоваться увлажняющими масками, чтобы более-менее привести их в приличное состояние. После этого я стала очень осторожно относиться к всевозможным «новинкам».

18

Сижу на арбузной диете, суть состоит в том, что 5 дней нужно питаться одними арбузами. Она окончательно отбивает тягу к сладкому, а результаты очень даже впечатляют. Мне достаточно сбросить еще пару кило, чтобы перестать париться по поводу веса.

Я покупаю в магазине огромный арбуз, еле дотаскиваю его до квартиры. В холодильнике совсем нет места. Ох уж этот Дамьен! Я выбрасываю французскую булку, открытую упаковку чипсов, ветку сомнительных бананов и кусок буженины, который лежит там уже неделю! Дамьен не ест и половины из того, что покупает. Раз в несколько дней приходит домработница, но он ей говорит ничего не трогать. Ее зовут Паула, филиппинка, мы с ней почти не общаемся, так как ее английский оставляет желать лучшего, зато Дамьен любит иногда поболтать с ней на испанском.

– Ola, que pasa? – начинается…

Отрезаю огромный кусок арбуза, все руки и пол перепачканы арбузным соком. Паула, ты как раз вовремя!

Мартин трется о мои ноги и выклянчивает сам не зная что.

– Эй, киса, ты не будешь это есть, я купила тебе ягненка в сливочном соусе, цени.

Открываю кошачий корм, который пахнет так, что если бы его подали в ресторане, посетители вряд ли стали бы жаловаться.

Помню, когда я еще училась в школе, ко мне в гости пришла моя подружка, и мы с ней на спор ели сухой кошачий корм. Оказалось, что кусочки разного цвета обладают разным вкусом, мне понравились зеленые, ей оранжевые. А потом она рассказала мне, что ее папа иногда берет с друзьями сухой корм для собак к пиву. Звучит отвратительно, хотя не мне судить.

Проверяю почту, Кристи пишет мне, что похудела на гречке и что, по ее мнению, это лучшая диета. Ну не знаю… Я пробовала на ней сидеть, но меня постоянно тянуло на сладкое, то есть вероятность срыва возрастала космически. А еще про Лорана… Нажимаю «ответить»:

«Привет, милая, рада тебя слышать. Надеюсь скоро увидеться в Майами, ведь ты помнишь, у нас с тобой остались незаконченные дела (я про тот случай в джакузи).

Не спрашивай про Лорана, пожалуйста, не упоминай больше его имя в письмах и не спрашивай почему.

Я хочу познакомить тебя со Стефаном, своим менеджером, думаю, у него будут к тебе интересные предложения, и мы сможем чаще видеться. Здесь отличные магазины, поверь мне, совсем не хуже, чем в Нью-Йорке, нам будет чем заняться. Целую и обнимаю. Пока».

Я почувствовала в Кристи родственную душу и очень бы хотела, чтобы она прилетела навестить меня. Надеюсь, Ясмин не станет ревновать.

19

Целый день дома, не хочется нарушать свое добровольное заточение. Принимаю горячую пенную ванну со вкусом пепси, а после зомбирую себя телевизором. За окном медленно идет дождь, который ассоциируется с 1 школьным сентября. На тебе новая белая блузочка, а в руках огромный букет пионов. Над головой огромное медное небо и мелко моросящий дождь, который заставляет покрыться мурашками даже коленки, и тут ты понимаешь, что это все это не предвещает ничего хорошего.

Темнеет. Я сижу на огромном пуфике, который набит маленькими шариками, за счет чего может принимать любую удобную форму, в самой дурацкой пижаме на свете. На ней нарисован курящий заяц, который сидит на огромном мухоморе, а вместо фирменной символики повсюду изображены флаги разных стран мира, и все это на таком безобидном бледно-розовом фоне. Мне ее привез Самаэль из Амстердама. Самаэль… после того случая в авто я болтала с ним пару раз по телефону, но вела себя отстраненно. Я попыталась представить, что ничего не было и что это плод моего больного воображения. Но после того как Дамьен пришел в бешенство, узнав, что случилось с его новым авто, я поняла, что мое воображение здесь ни при чем! Fuck. Это было делом принципа, сын, который доставляет отцу только проблемы, но не пути их решения.

Дамьен говорил о том, что воспитал чудовище, которое не имеет планов на эту жизнь и совершенно ни к чему не стремится, кроме как тупо спускать отцовские деньги. Что эта бездарность не хочет ударить и пальцем о палец (ненавижу эту фразу, мой отец так постоянно говорил про меня, хотя я никогда не давала повода на подобные высказывания) и т.д. и т.п. А потом он сказал, что, возможно, если мы познакомимся и мне каким-то образом удастся повлиять на него… Он вообще думает что говорит?? Мне?? Повлиять на него?? Это все равно что попросить кота присмотреть за сметаной. Неужели он еще не понял, какая я пай?! Или это из разряда, что все познается в сравнении… Конечно же, я не юзаю столько наркоты, как он, но мне кажется, что в данной ситуации более разумным было бы поручить его профессионалу типа доктора Катца из мультика, если это действительно его так волнует…

Звонит телефон, играет мелодия, поставленная специально для Самаэля, на тот случай, чтобы я особо не спешила к телефону, зная, что это он. За время совместной жизни с Дамьеном мне еще не приходилось шифроваться с мобильным, но вот настали другие времена… (звучит зловещая музыка). И как еще в мою умную голову не пришла идея переименовать его. Много, интересно, у вас найдется знакомых с таким именем?! Дамьен поворачивается в сторону стола, на котором звонит мой телефон, и в ту же секунду в голове рождается гениальный план, который может успеть родиться за полторы секунды.

– Дамьен, я беременна!

– Что??? – сработало, он теряет всякий интерес к звонящему телефону, но… что я несу?!

– Я… Я тебе не говорила? – спрашиваю я таким тоном, как будто забыла рассказать ему прогноз погоды на завтра.

– Ты уверена? Ты уже знаешь?

Всего два слова, способные молниеносно выбивать почву из-под ног.

– Не совсем, но кажется да, очень даже возможно, – туманно отвечаю я.

Телефон продолжает звонить, но он его игнорирует, хоть на этом спасибо.

– Милая, я не знал, иди сюда, – голос, режущий по живому.

Ох уж эта моя привычка врать, не доведет меня до хорошего, и я выслушиваю его объятия, которые скажут больше любых слов.

Он что, рад?.. Это что, по его мнению, хорошая новость?! Ну хорошо, лженовость.

В машине мы едем молча, в аптеке продавщица странно смотрит на нас.

Я уже придумала, как выйти сухой из этой истории, нужно просто сказать, что я ошиблась, что это была ложная тревога. Но почему-то в мире моих грез потемнело небо и статус моей жизни поменялся с «мне все до звезды» на «где же оно все хорошее?», и почему меня это убивает?! Где же недостающая деталь головоломки?! Эй, ты, сверху, тот, кто дергает за ниточки, что ты задумал?..

Уже дома, стоя с белой полоской в руке, я понимаю абсурдность всей ситуации. Месячных нет уже несколько месяцев, а значит, мне это как минимум пока не грозит. Мне это и не нужно… А Дамьен, конечно, он сможет вырастить в лучших традициях современной жизни побольше кидов, чем усыновила Анджелина Джоли, но неужели оно ему надо? Он этого хочет? Или он просто вдруг решил, что было бы неплохо заменить Самаэля на новую усовершенствованную модель, не повторяя прежних ошибок… И он, может, даже был бы рад… странное чувство, взявшееся неизвестно откуда, меня тревожит… Это как если бы вы мечтали об идеальной сумке, и тут вы видите ее на витрине, да еще и с 50% скидкой. Но пока вы бежите домой за деньгами, ее уже успевают продать. И вы начинаете уговаривать себя, что она и не особо была нужна, и что такой цвет просто не с чем носить, хотя в глубине души понимаете, что просто выдумываете всевозможные предлоги…

В наших с ним отношениях ничего не изменилось, он как будто забыл об этом на следующий день, или стал делать вид, как у нас принято, и я последовала его примеру, наконец-то переименовав Самаэля в своем телефоне… Теперь его зовут «Номер не определен».

На следующий день. «Номер не определен» вызывает:

– Алло!

– Привет! Куда ты пропала? Я все хотел узнать, как ты…

– Все хорошо, не подумай, просто была немного занята. Как машина?

– Отец чуть не убил меня, но все обошлось, как видишь, звоню тебе!

– Никогда больше не сяду пьяная за руль!

– Да ну? Сегодня?

– Не поверишь, и завтра, наверное, тоже! – смеюсь я.

– Ну тогда на следующей неделе намечается крутая вечеринка. Можешь делать все что хочешь. Отец купил пентхаус…

– Да, я знаю…

– Я тебе уже говорил?

– Да, что-то вроде…

– Ты придешь?

– Я пока не уверена, еще не знаю, какие будут планы…

– Тогда я тебе перезвоню и скину приглашение на почту, пока не улетел в Нью-Йорк.

– Хорошо, буду ждать. А зачем ты улетаешь?

– Это большой секрет, – но я догадываюсь, зачем он туда летит. – Знаешь, я немного скучаю, странно даже…

– Сори, мне пора! Целую, Самаэль, ты лапа!

– До связи! А ты нет!

20

Курю свою первую сегодняшнюю сигарету.

Истина где-то рядом… может, в вине?! А вот если вина еще не доказана? Мы напиваемся, чтобы забыть свои проблемы, а близкие начинают подозревать тебя в скрытом алкоголизме. Голод помогает почувствовать себя легкой и чистой, а друзья думают, что ты сошла с ума и тебе требуется помощь специалиста. Поэтому круг проблем увеличивается, а ты никого не слушаешь и идешь дальше, просто время от времени сомневаясь в своих, вроде бы как, непоколебимых истинах. Я давно уже привыкла к холоду со стороны той группы людей, которая находится у меня «друзьях» и «близких» в социальных сетях.

– Аэлита! Ты скоро нарвешься!

– Аэлита!На кого ты стала похожа?

– Аэлита! Хватит врать!

И я прекратила, так же как и прекратила свое общение с теми людьми, которые мне это говорили. Хотя и понимала, что все они правы, как и мой ангел, который уже устал вытаскивать меня с того света.

Мы сильные. Я где-то слышала про то, что нам в жизни дается ровно столько испытаний, сколько мы способны вынести. А я и не думаю о меньшем, лишь иногда, когда мне становится совсем плохо и я лежу на полу не в силах подняться, тогда я прошу еще немного сил, а что мне еще остается, ведь все остальное у меня уже есть, правильное и неправильное. Ведь я давно уже иду не той дорожкой, хотя она и кажется намного ярче и интереснее на первый взгляд. На ней не замечаешь битого стекла и острых краев. И ведь перед тем как вступить на нее, взгляд цепляется за указатель «поворот не туда», но так как наш мозг привык не замечать частицу «не»… да и к тому же она так блестит и переливается, то начинаешь думать, что впереди вместо тупика тебя будет ждать беспроигрышная лотерея. И ты идешь все дальше и дальше, растрачивая себя настолько, что не остается сил на взмах ресниц и звонок в службу спасения. А значит, «абонент не отвечает или временно недоступен…»

21

Ясмин придумала новую игру. Она показывает мне на человека, а я должна угадать, что он из себя представляет. Типа программа «Угадай мелодию», только с людьми. Это все неспроста, так как в последнее время у меня открылись суперспособности, и я могу практически с первого взгляда определить характер и кредитоспособность человека. Есть даже такая наука – физиогномика, определение внутреннего мира по внешнему. Думаю, было бы очень полезно включить ее в обязательную школьную программу.

– Вон тот, видишь, в очках, – цель выбрана.

– Хмм… серьезный и очень коммерческий, будет вкладывать деньги только в то, что ему принесет дополнительный доход, или если ему что-то за его вложения обломится. Считает не рентабельно снимать столик в VIP, хотя может себе это позволить.

– Так… а вон тот, в белой рубашке?

– То, что надо. Полная противоположность. Не пройдет и пяти минут, как белая рубашка достанет платиновую кредитку и снимет зону в VIP, если захочет.

Белая рубашка направляется к администратору, а затем идет в нашу сторону.

Ясмин кричит как ненормальная:

– Да ты экстрасенс!! Это у тебя после экстази? Я слышала, такое бывает!

– А еще после клинической смерти.

– Смотри, он же уже идет к нам! – говорит она и принимает позу «фотосессия для обложки». Взгляд туманный, куда-то в сторону, плечи расправлены, в руках тонкая сигарета, она не курит вообще-то, и make up в лучших традициях ночных клубов, много блеска, черных теней и помады в тон кожи, может даже светлее, типа natural color.

И вот мы уже сидим на мягких диванах, распивая шипучку.

Я задумываюсь о смысле бытия, навеянном шампанским и громкой музыкой, как вдруг… Вспышка. Белая рубашка демонстративно выливает свой бокал, по ходу с вином, Ясмин на платье. Вспышка. Белая рубашка кричит на Ясмин, размахивая руками, выражая неприкрытую агрессию. Вспышка. Я резко въезжаю в происходящее и начинаю искать глазами администратора, но не вижу даже секьюрити, который должен тусить у входа в VIP. Здесь, конечно же, срабатывает закон, когда нужные люди появляются в тот момент, когда их незаменимость утрачивает свою актуальность. Все происходит так стремительно, что я лишь успеваю увидеть руку Ясмин на бутылке с шампанским. И в тот момент, когда белая рубашка пытается схватить ее за руку, она наносит удар ему в голову.

– FUCK!! Ты что творишь, ненормальная? Ты же его убьешь нахрен!!

Он упал на колени и схватился за голову, не переставая грязно ругаться.

– Все нормально, эта сволочь заслужила! – орет Ясмин. – Вот увидишь, он сейчас придет в себя!

Я начинаю лихорадочно соображать.

– Ты ду-у-умай головой! Если он в себя придет, то ты придешь в его состояние, этот кекс не посмотрит на то, что ты девушка.

Я вижу ужас на ее лице, который произвели мои слова.

– Бежим, – она хватает меня за руку.

Мы летим к выходу, я оборачиваюсь и вижу, что белая рубашка с компанией продвигается сквозь толпу за нами.

– Такси, стойте! Поехали, прямо, быстро!!

Мы сидим в машине и видим в заднее стекло, как из клуба выбегает белая рубашка.

– Ты разрушаешь мой мозг!! Что случилось там?

– Этот урод о себе слишком высокого мнения, он нас за людей не считает.

– Это не повод бить его бутылкой по голове!

– Он был слишком агрессивный и вылил бокал мне на платье! – она показывает темно-красное пятно в форме сердца.

Она начинает реветь, это нервное. А я обнимаю ее, как маленькую девочку, и глажу по волосам. Все будет хорошо.

После того случая я не видела Ясмин уже неделю, она взяла тур по Карибским островам, чтобы валяться под палящим солнцем и ни о чем не думать. Как-то мы брали круиз вместе и почти неделю пили шоколадное молоко, игнорируя шведский стол. Нам помогали в этом таблетки от аппетита, которые сегодня запрещены в большинстве стран.

Не знаю зачем, я рассказала обо всем Дамьену, после чего он ввел систему отчетности. Я должна докладывать ему, куда я иду и с кем. И я перестаю тусить. Временно.

22

Ловлю себя на мысли, что я боюсь смотреть на этот мир трезвыми глазами, боюсь, что в один момент, например завтра утром, мне все-таки придется взглянуть в лицо реальности, и что тогда?! И тогда я снова и снова буду искать продолжения сегодняшнего вечера, пока это состояние не станет нормой, пока оно не сотрет мою память и не наполнит мир красками, пока не заиграет свадебный марш и лепрекон не спрячет горшочек с золотом на краю радуги. Сейчас мне хорошо, но как давно я не чувствовала себя счастливой, не простимулировав это алкоголем и наркотиками…

Я хочу, чтобы ОН спас меня от колумбийского насморка и снял табличку SALE с моего сердца. Я хочу умереть, как в фильме «Красота по-американски», с широко открытыми глазами и счастливым выражением лица.

Ночи, полные электрического свечения и обещания новых рейсов, я чувствую в воздухе запах дорогих духов и аэропорта, так обычно бывает в 4-5 утра, если вы в состоянии не спать или проснуться. Время как будто замерло, это как раз то время, когда ты начинаешь верить в сказки, когда ты забываешь обо всем, о лишних крекерах, съеденных на ночь, о том, что есть в мире серьезные вещи, которые не связаны со всем тем, что имело важное значение еще вечером. Просто остаться худой, сниматься в фильмах, колесить по миру в поисках «вау, как круто, ну ничего себе!». Я мечтаю сняться в новом фильме у режиссера, который взорвал кассовые сборы, но почему-то мне принципиально важно, чтобы этот фильм был обо мне, потому что мне есть о чем рассказать…