Убийства с уведомлением

Это было еще одна Его издевка в адрес девушки, и даже, несмотря на пережитое самоубийство Дениса, Катя ощущала дикий приступ зависти.

«Кто следующий…?!» Этими двумя словами статья заканчивалась. Катя устало опустила взгляд в пол.

«– Когда я последний раз спала? – подумала девушка, хотя прекрасно знала, что точно не сможет заснуть в ближайшие несколько дней и ночей. – Так стоп! Всего одну ночь!»

«Ночь… Выстрел….Тьма»

Кате страшно захотелось забыться, вместо того чтобы снова оказаться в той злополучной квартире, но холодный и властный голос вернул девушку обратно в жестокую реальность.

– Дочитали? Понравилось, Екатерина Георгиевна?

Катя оторвала взгляд от пола, и посмотрела на обращавшегося к ней мужчину, пытаясь при этом вспомнить, кто это такой, где она находиться и сколько времени уже прошло с момента самоубийства помощника следователя Ульянова.

На первые два вопроса, заржавевший мозг девушки таки выдал информацию. Но вот на третий она не смогла бы ответить при всем желании. Окон в комнате для допросов не было, а биологические часы девушки просто взбесились, и каждую секунду выдавали диаметрально противоположную информацию: от нескольких минут, до нескольких лет.

С другой стороны стола от Кати сидел старший следователь уголовного розыска Киева Панасовский Сергей Александрович. В свои 37 лет он был самым перспективным оперативным работником Киева и всей Украины. Строгий костюм и стрижка ежиком делали его больше похожим на элитного киллера, чем на сотрудника уголовного розыска. Он был почти «звездой», успевшей прославиться на все постсоветское пространство, и именно его в спешном порядке решили отправить в Харьков, справедливо полагая, что если кто и может разгрести все это дерьмо, то это следователь Панасовский.

Кроме него и девушки, в комнате для допросов находилось еще двое мужчин: одним из них был Катин адвокат, тоже в костюме, но уже успевший лишиться большей части своих волос. Он решил ограничиться вступительной речью в защиту прав своей клиентки, и до поры до времени молчал, по крайне мере пока Катя не начала говорить лишнего, а такой момент вскоре должен был наступить.

Четвертым участником сей дискуссии был ген прокурор Харьковской области, и по совместительству отец Кати, Лебедев Георгий Константинович. Из всех присутствующих на данный момент в комнате для допросов, он был единственным, кому находиться здесь, было явно не положено. Но Георгий Константинович был из тех людей, которые мягко говоря «срал» на то, что ему не положено делать.

Даже старший следователь Панасовский лишь для виду выразил свое несогласие с этим нарушением процедуры допроса, сразу поняв, что если он хочет допросить девушку, то в ближайшее время ему ПРИДЕТЬСЯ потерпеть присутствие еще и ее отца.

Катин отец, также как и ее адвокат, пока в основном молчал, предоставляя киевскому следователю вести допрос. События последних дней и часов, произвели гнетущее впечатление даже на него.

– Так что насчет статьи? – решил повторить свой вопрос киевский следователь, видя, что Катя «игнорит» все происходящее в комнате для допросов. – Мне всегда было приятно общаться с такими многогранными личностями.

– Мы уже пришли к выводу, – вступил в дискуссия Катин адвокат. – Что моя клиентка не является автором этого…, безобразия!

– Я этого и не говорил, – с небольшим раздражением в голосе сказал следователь Панасовский. – И впредь попрошу вас воздержаться от подобных эпитетов, когда речь идет о доведении до самоубийства сотрудника уголовного розыска!

– Да как угодно!

– А что, по-вашему, я не способна написать ничего подобного!? – уязвленная гордость журналиста вырвалась наружу.

– Катя, ради Бога, успокойся! – сказал ее отец. – И помоги нам поймать этого выродка!

– Успокоиться!? Этот кретин вынес себе мозги, прямо у меня на глазах. Как я могу успокоиться.

– Я попросил бы вас не забывать что вы говорите об оперативном…, – старший следователь Панасовский воспринял сложившуюся ситуацию как личный вызов, пускай он и не знал Дениса лично, и события разворачивались даже не в его городе.

– Тогда разбирайтесь с теми, кто всучил ему в руки оружие и значок!

– Разберемся, – рявкнул следователь. – Но сейчас мне нужно в первую очередь понять, почему убийца выпустил статью именно под вашим именем.

– Я не знаю!

– Но вы же не думаете, что Он выбрал вас просто за красивые глаза!

– Выражайтесь по конкретнее, пожалуйста! – подал голос адвокат. – Что вы имеете в виду?

– Психопаты вроде нашего парня, – начал с другого конца следователь. – Никогда и ничего не делают просто так. Он следил за вами, на протяжении нескольких месяцев. Может даже года. На момент самоубийства помощника следователя Ульянова, он знал о вас даже больше чем вы сами. И я почти уверен, что он общался с вами лично.

– Я уже вам говорила, что впервые увидела этого Сашу, перед входом в боулинг, когда того вели к коповской тачке. Потом мы разговаривали с ним лишь раз, в том кафе.

– Я имею в виду, – терпеливо продолжил следователь. – Что вы могли общаться с ним задолго до событий вчерашнего дня.

– Может и было дело, – ответила девушка. – Но таких «доходяг» я как правило не запоминаю. Твою мать, я даже не помню какой у него был цвет волос, и сколько не пыталась так и не смогла вспомнить, во что он был одет! Покажите мне его четкую фотографию, черт вас дери. Тогда я может, что-то вспомню.

Перед Катей лежало несколько фотоснимков, все они были размытие, нечеткие, ни одной где Саша был бы на переднем плане.

– Это че за херня!? – ген прокурор, возможно первым в этой комнате, начал сознавать, с чем они на самом деле имеют дело. – Вы что хотите сказать, что этот САША, был в здании уголовного розыска, рылся в документах у следователя Майорова, должен был сотни раз попасть на камеры, но у вас есть только это размытое «нечто»!

В комнате для допросов повисла тягостная тишины, каждый из них пытался «переварить» то, что в глубине души они понимали уже давно, но то, что было озвучено только сейчас.

– Все записи с камер видеонаблюдения удалены, – первым нарушил молчание следователь.

– А репортеры у того боулинга, – пытался найти выход прокурор. – Любой случайный снимок! Должно же быть что-то получше… этого!?

– Один из снимков и сделал один из репортеров рядом с боулингом! – ответил старший следователь. – И на данный момент это лучшее что у нас есть.

Для самого киевского следователя, их главный свидетель, пока был скорее сказочным персонажем, чем реальным человеком, и дело было тут не только в почти полном отсутствие фотографий. Все, кого он успел опросить за имевшиеся у него несколько часов пребывания в Харькове, дали если не диаметрально противоположные показания насчет внешности Саши, то по крайне мере, следователь Панасовский не смог услышать хотя бы двух, сколько-нибудь похожих описаний! Даже пресловутый следователь Майоров не смог дать точную характеристику своего главного свидетеля-подозреваемого.

– Но как такое возможно? – спросила Катя.

– Он использует какой-то хитроумный компьютерный алгоритм, – ответил следователь. – Эта программа ищет и уничтожает любую информацию о конкретном человеке.

– Класс, – сказала Катя. – Нашлись бы очень много людей готовых выложить кругленькую сумму за нечто подобное. При условии конечно, что эта программа будет действительно работать. А судя по всему она РАБОТАЕТ!

– А как насчет физических носителей? – спросила Катя. – Нужно проверить всех его родственников и друзей. Что-то же должно быть!?

– Мы над этим работаем, – раздраженно сказал следователь. Больше всего на свете он не любил быть бесполезным. А сейчас он впервые за очень долгое время своей службы не мог придумать ни одного удачного решения или действия, которые могли бы сдвинуть дело с мертвой точки, как бы банально не звучала данная фраза.

– Екатерина Георгиевна, я бы попросил вас лучше сосредоточиться на том, почему Он выбрал именно вас?

– Сомневаюсь, что хочу знать ответ на этот вопрос? – сказала Катя.

– И все же.

Девушка молчала.

– Ладно, – сдался следователь. – Давайте зайдем с другого угла. Как вы оказались на той квартире?

– Я получала сообщения на телефон, с подробными инструкциями. Они самоуничтожались почти сразу, я еле успевала делать скриншоты.

– В вашем телефоне мы не нашли ни одного. Вы сами их удалили?

– Нет, – ответила девушка. – Последние, я просто не успела удалить. Они должны быть в памяти телефона.

– И тем не менее их там нет, – сказал следователь. – От вашего телефона, вообще мало что осталось.

У Кати были и более серьезные поводы для расстройств, чтобы сожалеть о том, что ей приодеться покупать новый телефон.

– Когда вы получили первое сообщение от него?

– Два месяца назад.

– Что в нем было?

– То же что и во всех остальных, – ответил Катя. – Наводки на различные уголовные дела, что велись на тот момент в Харькове.

– Сколько всего вы их получили?

– Точно не скажу, но информация в них подтверждалась каждый раз. Он ни разу ни ошибся.

– Поэтому когда он предложил вам вчера покататься по городу в три часа ночи, вы не задумываясь согласились?

– Да.

– А как вам удалось так точно подгадать момент, чтобы заснять самоубийство помощника следователя Ульянова?

– Никак! Я просто последовала за Ульяновым, когда тот вломился в подъезд!

– А что вы надеялись там заснять?

– Вы что видео не смотрели!?

– Значит, вы делали то, что он вам говорил, в точности? Даже не задумываясь о последствиях?

– На этот вопрос моя подзащитная имеет полное право не отвечать, – встрял адвокат.

– Даже не смотря на то, – не обращая никакого внимании на Катиного адвоката, продолжил следователь. – Что эти инструкции были весьма странными!

– Я уже вам сказала, он никогда не ошибался.

– А вы не задумывались, – продолжил следователь. – Что тот, кто шлет вам эти сообщения, и убийца, это один и тот же человек!?

– Не отвечай, – сказал адвокат.

Катя и не собиралась, и конечно же она задумывалась над этим.

– Вы искали славы, Екатерина Георгиевна, и она вас нашла.

– У вас еще есть конкретные вопросы к моей подзащитной? – спросил адвокат.

– Непосредственно перед тем, как вы получили первое сообщение от него, с вами ничего необычного не случалось? – спросил следователь, снова полностью проигнорировав адвоката.

– Да ничего со мной не…, – крохотная искорка озарения потухла в Катином сознании, даже еще не успев сформировавшись…., – происходло!

– Уверены? – следователь заметил небольшую паузу между последними двумя словами, и попытался надавить, но заметил он также и то, насколько быстро это что-то умерло.

– Да уверена! – Катя была не в том состоянии, чтобы заниматься глубоким само копанием, да и скудость фактов этому никак не благоприятствовала.

– Если у вас больше нет вопросов к моей дочери, я бы хотел забрать ее отсюда как можно скорее!

– Вопросов к вашей дочери у меня больше нет, – сказал следователь. – Но я хочу напомнить вам, что я могу задержать ее на 72 часа для…

– Для этого у вас нет ни одного основания, – начал отрабатывать свои деньги адвокат. – И…

Георгий Константинович жестом руки остановил его.

– Хотите потягаться со мной в знании права, – спросил он у следователя.

– Нет, не хочу, – честно ответил Сергей. Проблем у него и так хватало, чтобы еще и цапаться с ген прокурором, тем более, что он действительно считал, что Катя уже и так сказала все что могла, и что позволил ей сказать ее осведомитель. Он же их загадочный убийца, он же просто студент Саша, о котором каким-то образом испарилась вся имеющиеся у них информация.

– Я просто считаю, – продолжил следователь. – Что ей будет безопаснее здесь.

– Я сам в состоянии позаботиться о безопасности собственной дочери, – отрезал прокурор, – и сделаю это намного лучше вас.

– Со своей стороны, – сказал адвокат. – Заверяю вас, что моя клиентка готова подписать подписку о невыезде, и не покидать пределы Харькова вплоть до официального окончания дела.

– Если я соглашусь, – сказал следователь. – Как вы собираетесь вывезти ее незамеченной из здания? Даже не надейтесь, что я выделю вам на это хоть какие-то ресурсы.

– Обойдусь, – ответил Георгий Константинович. – Моя дочь не проведет здесь ни единой лишней минуты, и уж тем более не будет ночевать в обезьяннике!

– Что ж, – сказал следователь, ему предстояло опросить еще не одного свидетеля по данному делу. – До скорых встреч, Екатерина Георгиевна.

Глава 11. Единорог

– Серьезно, как ты собираешься вывезти меня отсюда? – Катя лишь мельком выдела толпу журналистов, окруживших здание уголовного розыска, и пытающихся пролезть в любую щель.

– Мои люди сейчас работают над этим.

– Но в общих чертах план ведь уже есть?

– Внизу тебя ждет три тонированных служебных автомобиля, – ответил ген прокурор. – Сразу за тремя, у них увязаться точно не получиться.

– Допустим, а дальше что?

– Ты покинешь страну, и чем быстрее, тем лучше.

– Но я думала…

– Ты уже достаточно подумала! – резко прервал свою дочь прокурор. Катя лишь устало опустила взгляд вниз.

– Извини, – решил немного смягчиться ее отец. – Как ты себя чувствуешь?

– Знаешь, с тем учетом, что всего несколько часов назад, человек выпустил себе мозги прямо у меня на глазах, то очень неплохо!

– Старайся меньше об этом думать.

– Да я постоянно об этом думаю, – сказала Катя. – Но проблема в том, что я ничего при этом не чувствую! Как будто какой-то смешной ролик постоянно крутят у меня в мозгу.

– Действие таблеток еще не прошло, – снова попытался успокоить дочь, ген прокурор. – Они тормозят твои эмоции. Потом на тебя все это навалиться, но сейчас так надо.

– А может дело не в таблетках, Может он выбрал меня потому что…

– Хватит себя накручивать! – прервал ее отец. – Этот урод, кто бы он не был, всего лишь больной на голову психопат. И новый киевский следователь поймает его, можешь не сомневаться. Свое дело он знает.

– Что-то он не светился энтузиазмом во время нашего разговора.

– Это не твои проблемы. Завтра ты уже будешь где-то, где намного теплее и приятнее чем здесь.

В дверь постучались, ген прокурор сам ее открыл. За дверью оказался один из многочисленных его помощников.

– Георгий Константинович, у нас все готово.

– Отлично, – сказал он, обращаясь к дочери. – Надеюсь тебе не надо долго собираться.

Три тонированных, почти не отличимых друг от друга тачки одновременно выехали со стоянки здания уголовного розыска. За каждой из них увязалось достаточное количество журналистов, чтобы осветить небольшую войну. Но у Катиного водителя, который в свободное от работы время вполне мог бы выступать где-нибудь в Формуле-3, не составило особого труда сбросить всю эту ораву с хвоста. Тем более что тачка, судя по звуку доносящемуся из-под капота тоже оказалась не совсем простая.

Они еще дважды меняли автомобили, прежде чем Катин секьюрити, по которому просто плакал профессиональный автоспорт, удовлетворился результатом, и они стали просто наматывать круги по ночному городу.

Катя была рада постоянно сменяющейся картинке, пускай и знала эти улицы вдоль и попрек, и проезжала по ним за свою жизнь не одну сотню раз. Город продолжал жить своей жизнью, разве что обилие коповских приусов, и постоянно сновавших туда сюда журналистских фургонов, выдавало в нем некую тревогу, и настороженность. Но никто, кажется, не обращал, никакого внимания на видавшего виды Пежо, сиреневого цвета. Ровно в 23.00, как и планировал Катин отец, они добрались до одной из явочных квартир, которую должен был выбрать водитель, в последний момент их ночной поездки.

– Оставайтесь пока в машине, – скомандовал несостоявшийся гонщик, и отправился на рекогносцировку местности.

Катя попыталась воссоздать в памяти точный маршрут от здания уголовного розыска до этой квартиры, но смогла лишь приблизительно назвать районы города, через которые они проезжали.

– Все чисто, – сказал водитель. – Можете выходить, но оденьте капюшон и очки.

Они пересекли небольшой дворик и оказались в подъезде девятиэтажки. На лифте поднялись на восьмой этаж, дверь нужной им квартиры была приоткрыта. Они вошли туда без стука. Их встретил здоровый детина, новый Катин охранник. Водитель поздоровался с ним, дежурно улыбнулся девушке и растворился в ночи.

– Доброй ночи, Екатерина Георгиевна. Меня зовут Слава, я глава вашей службы безопасности, – представился детина.

– Надо же, – ответила Катя. – У меня теперь целая служба безопасности есть.

– Ну, разуметься, – продолжил охранник. – Давайте я проведу вам небольшую экскурсию. Возможно, вам придется провести здесь несколько дней.

– Мой отец сказал, что уже завтра я покину страну!

– Насчет этого я не располагаю никакой информацией, – ответил детина. – Моя задача обеспечить вашу безопасность до дальнейших распоряжений.

Квартира оказалась ничем не примечательной трехкомнатной гостинкой, но зато с двумя ванными комнатами.

«– Как предусмотрительно» – подумала Катя, осматривая свою.

На кухне был еще один охранник, ростом и габаритами не меньше первого. Он представился Сашей. От этого имени Катю немного передернуло, но по сути ей было все равно как зовут ее твердолобых охранников.

– А это ваша комната, – секьюрити услужливо открыл дверь перед девушкой. В комнате был книжный шкаф, небольшой кофейный столик, телевизор, ноутбук и кровать. Ее «номер» тянул на твердые три с половиной звезды.

– Доступ в интернет вам разуметься запрещен.

Катя посмотрела на своего охранника, хотела было ему сказать, что-то типа: «тогда нахрена вообще здесь нужен ноутбук!?». Но потом, заметив коллекцию DVD дисков под книжными полками, решила, что спорить с ним все равно бесполезно.

– Если вам что-то понадобиться, – продолжил глава Катиной СБ. – Зовите меня или Сашу, в любое время.

Охранник, справившись со своими обязанностями, услужливо закрыл за собой дверь.

Катя, не раздеваясь, плюхнулась на кровать. Она была измотана. Прошлой ночью она вообще не спала, моталась по всему городу как идиотка. Но спать ей не хотелось, более того она почти боялась засыпать, стоило ей закрыть глаза как картина блаженного лица Дениса, с засунутым в рот пистолетом, снова оказывалась перед ней во всех красках.

Тишина сдавливала ей виски, помощник следователя Ульянов пачкал обои своими мозгами снова и снова. Чтобы не сойти с ума, надо было что-то делать, но даже встать с кровати было лень. Катя начала руками обшаривать пространство вокруг себя в поисках…

– Пульт! – от мысли, что пока не надо вставать с кровати немного полегчало. Но телевизор упрямо показывал одни эфирные каналы. Смотреть там было определенно нечего. От раздражения Катя почти набралась сил, чтобы встать с кровати, и устроить своим «невольникам» первый настоящий разнос. Но потом ей все-таки повезло наткнуться на К1, где показывали, причем почти круглосуточно «Орел и Решка», одну из последних передач отечественного производства, которую еще можно было смотреть.

Оставив Лесю Никитюк расхваливать очередной белоснежный пляж, девушка закрыла глаза, пытаясь представить себя там, в месте где она окажется уже завтра, если повезет. Но пока она была здесь.

Мысли о песке и море помогли ей успокоиться, даже получилось немного задремать, и Денис, слава всем богам, ей не приснился. Разбудил девушку стук в дверь. Регина сменила Лесю на экране, только теперь она была где-то, где была зима и куча снега. Скорее всего, это была уже следующая серия «Орла и Решки», а следовательно Кате удалось поспать как минимум полчаса.

«– Не реагируй, – в полусне пробормотала девушка. – Может ему надоест, и он уйдет»

Стук в дверь не прекращался.

– Да, твою Мать! Чего вам от меня надо!?

Никакой реакции в ответ не последовало. Напрягшись, Катя вспомнила, что ее охранник упоминал что-то о хорошей звукоизоляции в этой квартире. Выругавшись, Катя поняла, что ей таки придется подняться с кровати, иначе этот стук в дверь не прекратиться никогда.

– Да, – почти прокричала Катя, открывая дверь.

– Екатерина Георгиевна, прошу прощения за беспокойство, – это был Слава, или Саша, Катя так и не вспомнила кто из них кто. – Вы не спите?

– Уже нет!

– С вами хочет поговорить ваш отец.

– Он что здесь!?

– Нет, – ответил охранник. – Он на связи по Skype.

– А я то думала мне запрещен доступ в интернет!

– Этот запрет снимается лишь на время вашего разговора, – ответил Слава, или Саша. – По его завершении, мы снова полностью заблокируем вам доступ в сеть.

– Мой отец обычно не делает исключений, – сказала Катя. – Чего он от меня хочет?

– Мне он этого не сказал, но думаю это что-то важное.

– Да уж, наверное, – ответила Катя.

– Разрешите войти?

Катя, молча, пропустила охранника в комнату. Тот сразу направился к ноутбуку, и включил его. Только убедившись, что девушка находиться у него за спиной, и никак не сможет подсмотреть пароль, охранник набрал заветную комбинацию знаков. На экране ноутбука появилось окно Skype, в котором Катя сразу рассмотрела знакомый силуэт. Охранник тактично удалился, закрыв за собой дверь.

Георгий Константинович выглядел измотанным, он поднял взгляд на дочь, лишь, когда Катя села в кресло напротив ноутбука. Он был в халате, и по окружающей его обстановке, Катя сразу поняла, что на связь оны вышел из гостиной их собственного дома. Пауза затягивалась, и девушка решила первой ее нарушить.

– Как там продвигается прошение о моей депортации? – без лишних приветствий начала разговор Катя.

– Пока трудно сказать, – Георгий Константинович тоже решил не терять времени на такие формальности как Привет. – Но судя по всему ближайшие несколько дней тебе придется провести в этой квартире.

Катя без энтузиазма покосилась на коллекцию ДВД дисков, располагавшуюся слева от нее. Видимо ей все-таки придется провести их тщательную ревизию.

– Но ты же сказал…

– Это оказалось сложнее, чем я думал, – прервал дочь Георгий Константинович. – Интервью у тебя хочет взять даже ВВС * British Broadcasting Company *, чтоб их!

– И ты для этого позвонил мне в 12 ночи? – спросила Катя. – Чтобы сказать мне какая я теперь знаменитость!?

Георгий Константинович лишь молча, посмотрел на дочь. Его взгляд стал почти умоляющим, что напугало Катю гораздо сильнее, чем если бы он на нее орал.

– Нет не для этого, – ответил Катин отец после минутной паузы. – Надя…

– Что с ней!? – при упоминании имени младшей сестры в душе у Кати обрушилось ВСЕ.

– С ней все в порядке, – успокоил дочь ген прокурор. – Я пытался уберечь ее от всего, что тебя сейчас окружает, но пару часов назад она все-таки наткнулась на статью о тебе. Знаешь ведь, какой она может быть доставучей. В общем с тех пор, она ревет, и требует встретиться с тобой. Пожалуйста, успокой ее.

– Наденька! – ген прокурор повернулся вправо от себя. – Я наконец-то смог дозвониться до Кати, можешь подойти, она хочет тебе кое-что сказать.

Справа от Георгия Константиновича появилась десятилетняя зареванная девочка, в розовой пижаме-костюме единорога.

– Привет Единорожек, – сказала Катя. – Ты почему такая зареванная?

– Привет, Катя, – все еще хныча ответила ей младшая сестра.

– Почему ты не брала трубку? – со страшной обидой в голосе спросила девочка. – Я тебе весь день пыталась позвонить!

– Телефон сел, а зарядки как на зло ни у кого не оказалось, – от необходимости врать младшей сестре хотелось выть.

– Я прочитала о тебе в интернете! – обиды от слов сестры в голосе Единорожки не убавилось ни на каплю. – Там о тебе столько гадостей писали.

– Так Надя! – голос Кати стал строгим, настолько насколько она вообще могла бы сделать это в таком состоянии. – Мы с отцом столько раз тебе говорили, что нельзя читать в интернете все подряд, и уж тем более верить тому, что там пишут!

– Извини, – девочка начала потихоньку успокаиваться. – Но папа был таким злым с утра, я его таким еще никогда не видела.

– У нашего папы работа неравная, – с укоризной посмотрела Катя на своего отца. – Но это не дает ему права срываться на родных и близких ему людях.

– Прости Единорожек, – сказал ген прокурор. – Просто на меня в последнее время столько навалилось.

– Что навалилось? – спросила Надя.

– Надя, помнишь мы говорили с тобой, что существуют дела, в которые маленьким детям лучше не лезть? – спросила Катя.

– Да, – ответила девочка.

– Так вот, это как раз одно из них, тебе придется просто поверить нам.

– Но…., – попыталась возразить девочка.

– А разве я плачу? – спросила Катя.

– Нет, – голос Нади был уже почти спокоен, и она перестала плакать, впервые за последние три часа.