Мистер Дрон

Они снова на площади Свободы. Мир больше не цельный. Зверь смотрит на следователя, прикидывает, стоит или нет его убивать.

Это было на самом деле?

– Да, Бога ради, господин Тедер. Это нелепое совпадение. Я просто решил пообедать, выпить чашечку кофе.

– И оказались в том же кафе что и я?

– Москва – большая деревня.

– Судя по всему, не такая уж и большая.

Дроны, их тысячи. Они летят к ним со всех сторон. Они несут смерть.

Нихуя! Это Ёбаный трансформатор.

Какой нахуй трансформатор?

Какой хочешь.

– Это с какой стороны посмотреть.

– Знаете…, кстати как ваше имя отчество?

– Не верю, что вы не знаете, но скажу – Андрей Сергеевич.

– Знаете, Андрей Сергеевич, – не обращая внимания на первую часть фразы продолжает Артур. – Если бы я, настолько был уверен, что передо мной сидит Пророк, я бы не задумываясь, убил бы его. Хоть бы и этой ложкой!

Ложкой очень удобно вынимать глаза, как устрицу из раковины.

– У вас паранойя, мистер Тедер. Вам бы следовало сделать перерыв в вашем отпуске.

– Что такое одна смерть, в сравнении с возможным спасением миллионов?

– Мистер Тедер, судя по состоянию ваших зрачков, я бы не рекомендовал вам сегодня садиться за руль.

– Блятские журналисты!

– Господин Тедер! Всего несколько вопросов!

– Оперативно, – Артур встал из-за стола. – До скорой встречи, Андрей Сергеевич.

– Пока я иду до машины, можете задавать.

– Вы встречались с Дашей Терентьевой? Вы снова вместе? Вы предложили ей роль в вашем новом фильме?

– По контракту, я не имею права отвечать на эти вопросы.

– Но хоть намекните.

– А вот и моя машина.

– А с кем вы только что разговаривали? – Артур и журналистка одновременно смотрят в сторону следователя.

Кафе охватывает пламя. Люди облитые напалмом с ног до головы, поджариваются. Он чувствует запах живой плоти, средней прожарки, еще с кровью.

Ням ням.

Там уже никого нет.

– Со старым другом.

– Но вы не ответили…

– Надо задавать вопросы по одному, – Айртон садиться в черный Лотус, и уезжает.

Слишком приметная тачка.

53:47:34

Айртон нарезает круги по Москве. Он насчитал 167 нарушений ПДД, и ни одного штрафа. Сами Насери сосет хуй.

Плотность трафика увеличивается. Пора завязывать.

Глава 18. Все дороги ведут в Лужники

Царство огней. Современный Колизей. Тысячи людей идут, едут, бегут, даже летят, словно сегодня там и вправду будут на смерть рубиться Спартак и Максимус. Они не знают, что главную роль, в этот раз, уготована им самим.

Артур проходит через турникеты. Гудини перекидывается несколькими словами с досматривающим их охранником. Айртон, ориентируясь по встроенному у него в голове навигатору, ведет к их месту. Подымается по лестницам, переходит из сектора в сектор. Они – серое, ничем не выделяющиеся вещество, полностью слившееся с общим потоком.

У них есть тень – детектив, который никак не может угомониться. Они к нему привыкли, он стал почти другом для них. Он еще не понимает какая роль ему уготована, но скоро это выясниться.

Айртон не заблудился. Он решил устроить для всех небольшую экскурсию, а еще позлить их невидимых друзей. Если бы можно было, он бы и на крышу залез. Но там они погуляют позже.

Стадион заполняется. До начала концерта 30 минут, но какая девушка придет вовремя. До секунды Х 01:47:18. Можно и погулять. С учетом стоячих мест перед сценой, этим вечером на стадионе Лужники будет почти 100 тысяч человек.

«TimeLess», «TimeLess», «TimeLess», реклама была повсюду, по всему стадиону, во всех подтрибунных помещениях. Некуда смотреть, чтобы не видеть часы, закручивающиеся в знак бесконечности. Тор, Железный человек, Локки, все были здесь, обещая бессмертие. И обыватели охотно им верили.

«Один глоток, и Ты вне времени». «Скажи промокод, предъяви билет, и получи банку бесплатно!» Эликсир бессмертия лился рекой.

За 10 минут до начала концерта, они заняли свое место. Неплохой вид. Может и не очень близко, но Рианну они увидят.

Больше 80 тысяч людей, с удовольствием прихлебывали халявный «TimeLess». В этот раз он подарит им бессмертие на куда более короткий срок, чем они рассчитывали.

Их «старший брат» сидел в трех рядах сверху, и четырех местах слева от них. Будто так он надеялся на что-то повлиять.

Аннушка уже разлила масло.

Рианна оказалась воспитанной девушкой, опоздала всего на 37 минут. Стадион взорвался овациями, усиленные «TimeLess» и акустикой.

Они были словно сомнамбула, ожидающая чего-то, чтобы проснуться, Не они одни. Во время их непродолжительной экскурсии, и сейчас, Зверь безошибочно вычленял «заблудших» душ из толпы, которые явились сюда в ожидании истинного чуда, и терпеливо ждали его.

Концерт начался, до выхода главного виновника торжества (не Рианны) оставалось чуть больше 28 минут. За 7 минут Он встал со своего места.

– Черт куда он делся? – на секунду Он выпал из его поля зрения, но затем Андрей Сергеевич моргнул, и Он оказался прямо перед ним. Следователь даже дернулся, но он даже и не думал шевелиться, стоял облокотившись о стену, прохода в подтрибунные помещения.

– Салют, Андрей Сергеевич. Хотел сходить отлить, но затем побоялся пропустить следующую песню. Так что решил потерпеть. Да и с вами парочкой слов перекинуться захотелось. А то сели как не родной! Давно мы уже с вами не разговаривали по душам.

– И о чем же?

– Давайте пофантазируем, я ведь писатель, кроме всего прочего. Что если ваша паранойя имеет основания? Что этот человек должен чувствовать?

– Человек?

– Пусть не совсем человек. Я вот нихера ни чувствую, хотя почти уверен, что сейчас что-то произойдет.

– Что, например?

– Стадион сработает как портал, и из него вылезет 500-тисот метровое, разгневанное тем, что ему уже 2000 лет не приносили жертв божество. На что фантазии хватит. Представьте, у вас же должна быть фантазия, что он стоит, где-то на стадионе, у него в руках кнопка, и если он ее нажмет…

– Тебе интересно, что может чувствовать человек, убивая одним движением пальца 100 тысяч себе подобных!?

– Верно, но не совсем так. Немного до этого момента.

– Что?

– Я думаю, вся соль в трех секундах, что предшествуют ее нажатию. Хотели бы подержать такую кнопку в руках? Представьте, знакомый бьет вас по спине в дружеском приветствии, и вы ее случайно роняете.

– Нормальные люди не думают о таких вещах.

– Думали бы, если бы у них хватало на это фантазии. Тише! Слышите!? Она сейчас снова выйдет на сцену. Не зря я отлить не пошел.

00:02:13

Shine bright like a diamond,

Shine bright like a diamond.

– Классно совпало! Я в восторге.

– Что совпало?

So shine bright, tonight, you and I,

We're beautiful like diamonds in the sky.

Eye to eye, so alive,

We're beautiful…

00:00:00.

В этот раз не было никакой кнопки. Он нажал ее за три месяца до этого, не чувствуя ничего, слишком далека была кульминация. Он сказал правду, нихера Он не чувствовал, разве что радость. Что наконец-то все закончилось.

Не было пафосного приветствия, типа: «А я вас предупреждал!» или «Хотели выиграть БМВ – попробуйте выиграть жизнь»

Стадион не превратился в портал, никакое божество из него не вылезло. Трибуны стадиона Лужники, не сложились пополам, как карточный домик, погребая под собой десятки тысяч человек. Прекрасная картинка, но в этот вечер (21:33:33 МСК), или день или утро, в зависимости от координат на планете Земля, произошло нечто иное.

Одновременно, все мобильные телефоны, которые были подключены к сети, начали истерическую попытку дозвониться друг до друга. Истошные вопли миллиардов мобильников, исторгали из себя самые различные мелодии, от классики до Хард Рока. Все это слилось в один страшный, раздражающий гул, захлестнувший стадион Лужники, и весь мир. Но раздражающие звуковые волны – это было последнее, что должно было вас волновать в этот день.

Вы когда-нибудь пытались приготовить попкорн, не в микроволновке, а при помощи мобильных телефонов. Возьмите обычный пакет сырого попкорна, обложите его мобильниками, вам понадобиться штук 7-8, и одновременно позвоните на них. Вы будете очень удивлены результатом. Ваш попкорн приготовиться почти также быстро, как и в микроволновке.

А теперь представьте, что такой «попкорн», годами откладывался в ваших внутренностях, печени, почках, кишках, кому как повезло, путем регулярного вливания в себя, скажем какого-нибудь энергетика. Только это был не попкорн, естественно, а…, но стоп! Я же чуть было не раскрыл вам коммерческую тайну! В общем «попкорн» в обилии уже находившийся в организмах миллионов людей, начал расширяться.

Итак, ваши шансы на выживание 29.10.22 на планете Земля, непосредственно зависели от двух факторов: 1. Сколько баночек «TimeLess» вы регулярно выпивали с момента его выхода на мировой рынок, и сколько тех самых баночек вы выпили непосредственно перед экзекуцией. 2. Это сколько «звонящих» телефонов, окружало вас в этот момент.

Именно «звонящих», как в старые добрые времена, еще кнопочных телефонов, когда никто даже еще не слышал ни о каком Вайбере, или Телеграмм, а о возможности звонка кому-либо, при помощи интернета, писали разве что писатели фантасты.

Как уже упоминалось в нашем примере с попкорном, обложите ваш пакет хоть сотней мобильников, ничего не произойдет, если вы на них не позвоните.

Теперь возьмем пример, средне статистического молодого человека или девушки, который (которая) на протяжении двух последний лет выпивал(а) 3-4 баночки «TimeLess» в неделю. Если данный объект в момент общего обвала всех телефонных подрядчиков на планете, находился посреди поля, и у него в кармане был лишь его собственный телефон, то объект, разве что расстроился, оттого что его верный спутник по жизни, скорее всего приказал долго жить. Никакого недомогания он или она не почувствовали бы.

Если данный объект находился внутри многоэтажного офисного или жилого здания, или в общественном мести, или в клубе, с концентрацией мобильных телефонов больше чем штука на 3 м. кв., то его шансы на выживание были бы все еще за него, чем против. Если пренебречь другими факторами, такими как общее состояние здоровья, например.

Но если объект, в этот момент, находился на стадионе Лужники, окружный более чем 80 тысячами надрывающихся телефонов, эффект от которых еще усиливался тем, что стадион был чашей, или микроволновкой, отражающей часть волн обратно – то у него были огромные проблемы. Без срочной медицинской помощи такой объект, умирал в течении нескольких часов, причем далеко не самой приятной смертью, а способность самостоятельно передвигаться, по крайне мере не на четвереньках, терял почти сразу. Таких объектов было больше 70 тысяч на стадионе Лужники в этот вечер.

Вселенская какофония мировых музыкальных запасов длилась три минуты. Те счастливчики, что по тем или иным причинам отказались от «TimiLess», или хотя бы не глушили его литрами, превозмогая дискомфорт, начали храбро бороться за жизнь своих любимых питомцев. Бесполезно. Миллиарды мобильников по всему миру приказали долго жить. Почти как в книге «Мобильник» Стивена Кинга.

Поняв, что в ближайшее время им придется раскошеливаться, на новый телефон, они начали осматриваться по сторонам. То что они там увидели, им не понравилось. Гул в ушах потихоньку стихал. Ему на смену пришли стоны тысяч людей. Кто-то хватался за печень, кто-то за почки, за сердце. Кто не знал куда руки деть, такие сползали с кресел и валялись на полу. Симптомы были самыми различными, похожие на цирроз, гепатит, инсульт, у кого так сказать, какие были предрасположения. В самом худшем случае, у них открывалось внутреннее кровотечение, плавно перетекающие во внешнее.

А еще запах. Неповторимая смесь блевотины, крови и дерьма, начала заполнять чашу стадиона Лужники. Кто мог стоять – сел, кто мог сидеть – стискивали руками сиденья, чтобы не уехать. Кто до этого не блевал, ощутили острую потребность в оном действии.

Немногие предпринимали попытки помочь несчастным, но даже они не знали за ЧТО хвататься. Большинство тех, кто способен был передвигаться на своих двоих, и даже на четвереньках, потянулись к выходам. Трудно было их в чем-то обвинять, даже когда они наступали на части тел своих менее удачливых собратьев.

***

– Что мать твою происходит? – внутренности полковника жгло огнем, лишь многолетняя муштра, и железная воля позволяли ему усидеть в своем кресле, в их штаб квартире Лужников. Половина его подчиненных валялись на полу.

– Мобильная сеть обрушилась. Вся. Но интернет работает. Сервера Гугла, Йаху…

– Пошел в жопу со своими серверами. Что с ними? – он ткнул пальцем в своего помощника, который юлой крутился на полу, выкрикивая все матерные слова которые знал, и даже придумал несколько новых, при этом держась обоими руками за печень. – Почему это коснулось не всех?

– Я не знаю.

– Что…, – правой рукой он нащупал банку «TimeLess». – Ты пил эту дрянь?

– Пробовал пару раз, но…

– Ты?

– Нет.

– А он? – тыкая пальцем в своего помощника, который потихоньку начинал замирать.

– Да.

– Боже, – он выливает содержимое банки на пол, консистенция изменилась, и еще там, вроде какие-то комки. Цвет тоже другой.

– Больницы будут переполнены. Даже без учета тех, кто сейчас умирает на стадионе. Что нам делать?

– Камера вырубилась.

– Засунь в жопу свою камеру.

– Еще одна. Еще. Все в районе одного и того же сектора, теперь там слепая зона.

***

Они тянут к ним руки. Кто-то даже что-то говорит. Им похер. Они наслаждаются творением рук своих. Вся чаша стадиона завалена телами, 55-60 тысяч будущих покойников. Пока еще дышат. Одно тело подползло слишком близко к ним. Наверно бедолага подумал, что у них ступор.

– Не убивай. Он и так сдохнет.

Зверь пинает его в живот, не сильно, но достаточно чтобы содержимое его внутренностей, если там еще что-то осталось, вырвалось наружу. Зверь успевает отскочить, чтобы их не забрызгало.

– Пойдем, пора внести еще немного разнообразия, – Он замечает людей, таких же как они. Со стороны может показаться, что они «потерялись». Но это не надолго.

Бедолага, которого они ткнули в живот, смотри им вслед. Это нечто, без какого-либо видимого труда, отламывает спинку антивандального кресла, затем еще одно, еще, складывает их под мышку. Удаляется в под трибунные помещения.

***

– Ей меня слышно. Але блять. Вы что там уснули?

– Микрофон Майорова.

– Андрей.

– Он мертв. Я его убил. Кто Я, вы уже догадались. Где Я, думаю тоже. Остановите меня, если сможете.

– Послушай…, – договорить полковнику на дала резкая боль.

– Связи больше нет.

– Что у нас есть ближе всего.

– Снаружи стадиона дежурят два автобуса Альфа.

– Пусть идут на штурм. Следите, чтобы из этой слепой зоны никто не вышел.

– Есть.

***

Командиру Альфа пришлось отсеять треть личного состава. Они еле на ногах стояли. Тем не менее, у него в распоряжении остались 16 проверенных бойцов, 17, если считать его самого. Он переформировал их в два взвода поменьше, провел инструктаж: кого им надо взять, по возможности живым, на раненых внимания не обращать, пока не возьмут цель. Все просто.

Не очень.

Они вошли в Лужники. Это больше не было стадионом, теперь это был филиал ада на Земле. Смрад уже заполнил все помещения, и стоны, сливающиеся в одни нескончаемый гул. Они постоянно натыкались на почти обездвиженных, умирающих людей. Кто-то до сих пор пытался ползти к выходу, или просто ползти. Кто-то мог лишь стонать и просить о помощи.

Два взвода Альфа взяли под контроль все выходы из слепой зоны.

– Вы уверены, что он все еще там?

– Из слепой зоны никто не выходил.

– Слишком похоже на ловушку.

– Вас 17! А он один. Нам нужно знать, что за херня тут произошла, чтобы иметь возможность помочь всем этим людям! Возьмите его!

– Есть.

Командир отдает указания, они идут на штурм.

Зверя невозможно больше сдерживать. Первый альфовец умирает, даже не поняв, что произошло, он ломает ему кадык.

Уходи из-под перекрестного огня.

Каждый выстрел поражает цель. 4 спецназовцев мертвы. Их ранило в руку. Зверь этого даже и не заметил.

– Что это блять было? Что здесь происходит?

– Мы не…

Снова выстрелы, времени слушать бредни начальства нет. Еще пятеро мертвы. Зверь вспоминает про застрявшую в районе локтя пулю. Выковыривает ее пальцами. Болевые рецепторы зашкаливают. Но Зверю похер.

– Отступать! Занять оборону, – 8 вооруженных до зубов спецназовцев забились в угол, 8 стволов взяли на прицел два выхода из их могилы. Они ждут. Зверь идет на штурм.

Свето-шумовые и дымовые гранаты превращают их Фермопилы в слепую и глухую зону, уже не только с точки зрения камер. Альфовцы даже не успевают замечать, откуда и как они прилетают. У них не выдерживают нервы, они начинают стрелять просто в дым. Пятерым нужна перезарядка. Это идеальный момент. Одного за одним, они сражаются храбро, но это как воевать с привидением. 97 секунд и от двух взводов, элитных российских спецвойск, остается лишь воспоминание и 17 трупов.

Зверь! Надо быть осторожнее!

Из раны на ноге сочиться кровь. Эта пуля прошла навылет. Раскаленным дулом автомата, он прижигает новые отверстия на их теле. Кровотечение – остановлено, а на боль – похуй!

***

Канонада выстрелов, и разрывы гранат, долетают откуда-то издалека. Выстрелы, стоны и смрад, возвращают ему сознание. Последнее что он помнит это…

We're beautiful…

Дальше была темнота, теперь он снова может видеть, слышать и осязать. Но лучше б он умер. Невозможно к такому подготовиться: еще секунду назад все слушали красивую песню и были вполне счастливы, далее страшный шум, который раздался сразу отовсюду. Потеря сознания, на голове шишка, сколько прошло времени он не знает, но теперь весь стадион завален трупами, и умирающими. Он не может сдерживаться, его выворачивает наизнанку. Андрей Сергеевич, даже не может почувствовать вонь собственной блевотины потому, что смрад стадиона перебивает ее.

Он идет на звуки выстрелов и взрывов, внезапно все замолкает, он продолжает идти. Повсюду мертвецы тянут к нему руки, он старается даже не смотреть на них. Чем он может им помочь?

Натыкается на труп первого альфовца. Забирает у него пистолет, и запасной магазин, нож. Автомата нет, кто-то его опередил. Он слышит возню и шепот недалеко от себя, прислоняется к стенке и прислушивается.

– Чего он не стреляет?

– Я твой автомат на предохранитель поставил, – щелчок, кто-то кого-то учит снимать автомат с предохранителя. – В кого ты хочешь здесь стрелять? Береги патроны!

– Зачем? Их тут полно!

– Не так уж и полно! Большую часть то он забрал, и еще и снайперку утащил мудак!

– Так давай пойдем за ним и…

– Нет уж, мы будем держаться от него подальше. Здесь еще должны быть трупы, может еще снайперка есть.

Андрей Сергеевич решает укрыться за колонной. Они идут в его сторону, не замечают его. Они не знают о нем, но огневой перевес явно на их стороне, пока следователь размышляет стрелять им в спину или нет, их скрывает лестница.

Одиночные выстрелы слышаться в противоположном направлении, он пытается сориентироваться и понимает, что они слышаться в направлении командного центра. Его цель там, он туда и идет.

***

– Доложить ёбанные вы в рот! Что у вас там происходит?

– Шеф!

– Чего блять!?

– Камеры, они опять выключаются.

– И что блять?

– Оно идет в нашу сторону.

– Доставайте оружие, – он называет код цифрового замка. – Все что есть, занимайте оброну.

– Но мы не…

– Что бы это ни было, оно сейчас будет здесь! Хочешь встретить его голой задницей!

Они едва успевают разобрать стволы. Дверь слетает с петель, за ней летят гранаты, дым, вспышки выстрелы. Они не задумываясь опустошают свои магазины. Ответные выстрелы, очереди и одиночные. Полковник, ничего не видит и не слышит. У него две пули в животе, но он все еще пытается говорить в микрофон.

– Полковник! Связь пропадает! Вы меня…

– Полковник мертв. Вы его начальник?

– Я генерал…

– Да хоть маршал галактических войск. Присылайте сюда еще кого-нибудь. А то мне уже скучно!

Генерал-лейтенант ФСБ пытается судорожно соображать. Получается у него плохо. В Москве хаос, по всей стране, по всему миру. Мобильная сеть – обрушилась. Рации работают, но кого ему, сюда вызывать? Все кто есть брошены на восстановление, хоть какого-то подобия порядка.

Люди так привыкли к своим мобильникам, что их потеря вызывает почти такой же страх, как трупы вокруг. Интернет работает, но толку от этого пока мало.

А на стадионе, шлаяется не пойми что, которое уже отправило на тот свет два взвода альфы, и перебило весь командный центр Лужников. Со стадиона снова слышаться выстрелы и взрывы. Свет над Лужниками тухнет, любая связь, которая могла бы пролить свет, но то, что происходит внутри – прерывается.

– Товарищ генерал. Вам нужно уйти с открытого пространства. У альфовцев были две снайперские винтовки.

Генерал решает, что достанет этого ублюдка, чего бы им это не стоило.

***

Если точно знать, что делать достаточно лишь нескольких самодельных взрыв пакетов, и парочки выверенных ударов топором, чтобы вернуть Лужники в 18 век.

Зверю не нужен свет, чтобы видеть. Теперь у них есть два автомата, 14 магазинов к ним. Снайперская винтовка, нож, и столько гранат, жаль не боевых, сколько они способны унести. Теперь весь стадион и его окрестности – их собственные охотничьи угодья.

По дороге Он решает забрать ключи от тачек, авось пригодиться. Зверя почти невозможно контролировать, он упился кровью, и хочет убивать дальше.

Уже не важно, долго жить они и не собираются.

***

Андрей Сергеевич опять опоздал. Он видит труп полковника, слышит еще один взрыв. Все экраны тухнут, затем выключается свет.

– Где-то здесь должен быть фонарик.

Высвечивая фонариком внутренности стадиона, он продвигается…, пока просто подальше от бойни, но все равно натыкается на труп спецназовца. Его обчистили. Краем глаза замечает движение, успевает скрыться за колонной. Кто-то с безумным смехом гасит в него из пистолета, магазин опорожняется. Андрей Сергеевич делает два выстрела в ответ. Оба достигают цели.

Стадион Лужники превращается в настоящий «Эксперимент Офис».

***

Пока внутри не происходит ничего интересного, 50-60 тысяч умирающих людей, и редкие выстрелы не в счет, Он решает сосредоточиться на том, что снаружи. Благо снайперская винтовка, любезно предоставленная одним из альфовцев, значительно расширяет границы их возможностей.

Он выискивает цели поинтереснее: скорая, выстрел и из под капота начинает валить пар, далеко она не уедет, у кого-то сегодня точно неудачный день, коп, Зверь попадает ему в плечо. Далековато, целился он в сердце. Репортер – в этот раз более удачно, пуля пробивает правое легкое.

После каждого выстрела, Он заставляет Зверя менять позицию. Вокруг стадиона полно снайперов. У них есть тепловизоры. Незачем зря рисковать. В место где они стояли секунду назад, врезается пуля. Жаль, у того снайперка дальнобойнее будет, Зверь его не достанет при всем желании.

Он слышит звуки вертолетных лопастей. Прикидывает стоит ли соваться на крышу. Решает, что пока нет. Поэтому спускается на первый ярус. Если этот вертолет додумается пролететь над чашей, они его достанут.

По дороге им встречается женщина, она пытается кого-то тащить.

– Слава Богу, пожалуйста помогите мне, – она путает его со спезназовцем, неудивительно, учитывая их экипировку.

– Конечно же мы вам поможем, – Зверь достает армейский нож, втыкивет ей в плече, по рукоять и проворачивает, по часовой стрелке, на 90 градусов.

Рука обвисает плетью. Ее поклажа ляпается на пол, оно еще может стонать. Прежде чем она понимает что произошло, они уже скрываются за поворотом. Вертолет подлетает.

***

– Хуёвая была идея, мир катиться к чертям а мы…

– Закрой пасть и готовь камеру!

– На секунду зависнешь над стадионом, – обращаясь уже к пилоту. – И сразу улетай.

– А они точно не станут в нас стрелять. Я слышал там куча снайперов.

– У нас лицензия.

– Но это все равно запретная зона.

– Успокойся! И делай что я сказал!

Прожектор вертолета высвечивает, что происходит внутри. По рации идут беспрерывные приказы убираться оттуда подальше. Лязг металла, откуда то сзади выводит их из ступора.

– По нам стреляют!

Задний винт больше не слушается указаний пилота, вертолет начинает крутиться волчком, пока хвостом, а затем и лопастями, не задевает край крыши, и валиться вниз, прямо на трибуны, кроша живых и мертвых, пока не замирает прямо у сцены.