скачать книгу бесплатно
Глотку криком. Что делать? Я? Разрезая. Бросая. Срывая. Взрывая. Кидая. Стреляя. Не зная. Узнаю. Не ставя. Блистая. Вселяя. Сметая. Мимо только одинокий асфальт. Катая. Кто-то шёл по пешеходному переходу с глазами в телефоне. Залипая. Слепая. Вставая. Сажая. Веселя. Стараясь. Все слова длинные. Как пустые московские улицы. Днём они намного короче. Как слова в мессенджере. Срезая. Отвечая. Напрягая. Куда подевалось это слово? Закатилось, как солнце за горизонт. Пусть теперь вместе с ним вскарабкивается. Глотку. Стирая. Глотая. Болтая. Босая. Такая. Не злая. Глотку. Криком. Пугая. Умоляя. Зовя. Стеная. Садня! Глотку криком садня!
Так долго Ваня искал последнее слово, что, найдя, наконец увидел окружающий мир, в котором такси уже подъехало к его дому, таксист терпеливо ждал, рассматривая его задумчивый вид в зеркало заднего вида.
– Спасибо! – Ваня почти вывалился в спешке из такси.
Он забежал в подъезд, побежал по лестнице до самого тринадцатого этажа, перепрыгивая через ступеньку, осторожно сжимая между извилин родившуюся вторую строчку. Никуда бы не деть слова, дотащить до тетради. Хотя ведь можно было бы и не спеша записать в телефон, спокойно, не прыгая и не бегая, подняться на лифте, тихо зайти домой, кивнуть ушедшим соседям-прожекторам, степенно достать ручку, аристократично раскрыть тетрадь, перелистнуть несколько страниц, по ходу снисходительно пробегая глазами по написанным строчкам, строкам, строфам. Строчкфам. Вместо этого – утренняя пробежка с зажатыми намертво, до посинения, до онемения, словами. Тетрадь была рада.
Антон никогда не приезжал на работу раньше 10 утра. На то было несколько причин – незачем, не выспался, не хотелось, всегда можно успеть. Он легко относился ко времени – оно его не пугало, не ввергало в благоговейный шок или трепет, оно всегда было где-то на второстепенном плане, совершенно не важном, абсолютно отстранённом. В этом Антон был похож на мать. Они вдвоём постоянно находились в моменте опоздания. Но никогда не считали это опозданием. Хотя многие ждали от них пунктуальности.
Антон не любил торопиться. Именно поэтому всегда были нестыковки по времени вылета, выезда, приезда, заезда, отъезда, начала, конца. Но эти нестыковки были у других людей, не у Антона, потому что он с открытой душой и улыбкой встречал всё перечисленное, одаривая людей знакомых и незнакомых своим заразительным позитивом, именно поэтому все шероховатости сглаживались, не доставляя никому зудящего неудобства.
Антон был редким посетителем офиса, как и подобает собственнику бизнеса. Он врывался на пятый этаж офисного здания, где находилась его компания, как вихрь, полный каких-то идей, нововведений, целей, курсов, векторов, интегралов – прям совсем как учебник по алгебре и началу математического анализа в старших классах школы. Он раскидывал всё это по кабинетам, с улыбкой и позитивом, словно вдыхая новую жизнь во что-то старое. Только вот огонь не сложно зажечь, его сложно поддерживать. Поэтому Антон взял на работу Андрея Орлова, чтобы тот поддерживал огонь, даже разгонял до бушующего пламени, чтобы компания жила и пульсировала, чтобы работа кипела, принося результаты. Но, как это зачастую бывает, нанятые люди не горят этим огнём, от силы, в максимуме, могут дрова подкидывать, правда дрова могут быть отсыревшими, подкидывать они, забывшись, могут уже в золу и пепел или дотлевающие угли, когда следов от огня, тем более пламени, совсем не останется.
Антон всегда находится в движении, ему сложно остановиться, ему нравится такой ритм жизни – он заряжает. Ведь самый главный смысл жизни – брать от неё всё, совсем как в забытой рекламе из телевизионного прошлого. Быть на позитиве – ещё одно кредо Антона, которым он разбрасывается, будто бесплатными рекламными листовками, так же много и в разные стороны, без разбора. Любой негатив Антон отвергал, словно его не существовало никогда и при нём существовать не будет. И он не любит тех людей, которые ему приносят негатив, он от них отстраняется или прекращает слушать, постепенно удаляя из своего круга взаимодействия и общения. Для Антона жизнь должна быть постоянным поставщиком адреналина, без изменений настроения и эмоционального микроклимата, а сам Антон в этой жизни – несломленный герой, решающий абсолютно все вопросы и проблемы. Не проблемы! А всего лишь рутинные рабочие моменты! Несломленный герой помогает всем и всегда, решая самые замысловатые задачи, самые головоломающие вопросы, самые неразрешимые головоломки. Он самый мудрый наставник. Он всегда знает, как выйти из сложившейся ситуации. И он всегда знает, как покинуть сцену без лишних вопросов из зала. Буря оваций. Какие-то слова вдогонку. Занавес. Героев не судят.
Сегодня в офис нужно заехать на пару часов, кое-что доделать. Ещё нужно поговорить с Ваней Ивановым. Антон проглотил обе эти мысли на завтрак, вместе с чашкой кофе, заел их лентой новостей из социальной сети, на десерт прогнал фотографии другой социальной сети, запив всё это подборкой коротких видео. Часы показывают 10:37, когда Антон выходит из квартиры, поцеловав жену, не закрыв за собой дверь, услышав шуршащий звук замка за спиной, открывая железную дверь подъезда, разгоняя что-то клюющих голубей у крыльца, подходя к красному мерседесу. Часы показывают 10:38, когда Антон нажимает кнопку зажигания двигателя, закрывая за собой водительскую дверь, будя спавший всю ночь несколькосотеннолошадный двигатель, ставя ногу рядом с акселератором, надевая солнцезащитные очки, пристёгивая ремень безопасности через плечо, рассматривая улетевших не так далеко голубей. Часы показывают 10:40, когда Антон нажимает на акселератор, выезжая из дворовой территории, вставая в короткую пробку, объезжая пробку по встречной полосе, выдавливая добрую половину лошадиных сил, обгоняя по трамвайной линии, не замечая правил дорожного движения, игнорируя их полностью. Часы показывают 10:50, когда шлагбаум, заботливо отгораживающий парковку бизнес-центра от нежданных посетителей, приветственно поднимает свою единственную конечность, впуская Антона, загораживая въезд другим, обеспечивая покой и порядок. Часы показывают 10:51, когда Антон закрывает за собой водительскую дверь, оставляя автомобиль в ярко-красном одиночестве, заставляя разочарованно щёлкать остывающий двигатель и тормозные колодки. Только потом Антон Семёнов проходит через входные стеклянные двери, держа в руках прямоугольный кусок пластика с затёртой фотографией и не менее затёртыми буквами, из которых с трудом уже можно сложить имя и фамилию владельца, потому что максимум на что эти буквы способны, так это на « |он …ё..ов». Кто его узнает по пропуску?
Часы показывают 10:52, когда лифт закрывает свои двери, дёргая натужно металлический трос, таща свою добычу наверх, сменяя синие цифры на табло, отсчитывая этаж за этажом. Странно-привычный электронный звук возвестил о прибытии на 5 этаж, залебезив, двери лифта пропускают Антона вперёд, немного ждут, закрывшись после непринуждённо и шумно. Часы показывают 10:54, когда коридор длиной в этаж тихо встречает Антона, закрыв двери всех кабинетов, пряча сотрудников в будничной суете, не выпуская их на встречу с генеральным директором. Его личный кабинет находится в самом конце этого коридора, на самом краю офисной обетованной земли, рядом с запасным выходом, который ведёт в неизвестность, будто кроличья нора. Часы показывают 10:55, когда в его кабинете своим шершавым плеском Антона встречают две черепахи в аквариуме, бросаясь в воду от услышанных внешних звуков, спешно скребя лапами по гальке, раскиданной по дну, подслеповато щурясь сквозь толстое аквариумное стекло. Часы показывают 10:56, когда вентилятор ноутбука взвизгнул и начал свой разгон, будя рабочую электронную душу своим резким голоском. Официально рабочий день открыт.
– Лена, принеси мне чай, – не дождавшись полного включения ноутбука, Антон позвонил своей помощнице. – И ещё Иванова позови, – ответом прошуршали слова из динамика, которые трудно было расслышать на расстоянии более двух сантиметров от телефонной трубки, но которые были похожи на что-то вроде: «Да, Антон Андреевич».
Из окна кабинета Антона открывался вид на какое-то то ли жилое, то ли офисное здание через дорогу, кусок огромной бесплатной парковки, которую раскатали по асфальту вместе с началом строительства новой ветки метро светло-фиолетового цвета, железнодорожные рельсы, несущие в сторону Москвы и обратно электрички вперемежку с пассажирскими поездами, отреставрированную дорогу, протянувшуюся вдоль этих железнодорожных путей, за которой молча стояли серые здания с параболическими антеннами на крышах. Из окна был даже виден горизонт, хотя в Москве это роскошь. Офис с видом на горизонт. Отличный продажный слоган. Должны оценить.
Антон редко оставлял свой мобильный телефон в одиночестве и спокойствии, всегда держал его при себе, рядом, обхватывал его всеми пальцами руки, вплетаясь телом в небольшой, но такой важный электронный кусочек жизни. И сейчас, во время паузы перед принесённой кружкой чая и пришедшим Ивановым, он пролистывал новые сообщения из старой группы зелёного мессенджера, куда скинули совсем недавно видео, как вертолёт в Подмосковье зацепился за провода ЛЭП и утонул в озере. Антон это видел своими глазами. Он видел падение, шлёпающие по воде лопасти, словно ласты, уходящую под воду чёрную железную тушу, похожую на бумажную по лёгкости смятия, бурлящую от возмущения воду, отсутствующих людей на поверхности. Он видел сотни рук и телефонов, которые это всё снимали, сам не снимал, потому что был слишком далеко для съёмки. Никто не выжил. По глупости. Пальцы шустро набрали краткую версию воспоминаний и рассуждений и отправили бумажным самолётиком в группу, спровоцировав лавину букв, символов и сине-жёлтых смайликов.
– Антон, привет, – Ваня зашёл к нему в кабинет, предварительно не то постучавшись, не то стукнув в дверь.
– Привет, ща, – Антон протянул свободную руку Ване, другой рукой докидывая буквы в чат.
Ваня не так давно привык к привычке других людей не отрываться от телефона ни в какие моменты своей жизни. Раньше вызывало это поведение волну негодования внутри, поднимавшегося волной цунами, которая грозила смести всё спокойствие подчистую. Но потом понял, что люди ни при чём. Видимо, время такое. Телефонозависимое. И слова эти, а точнее осколки слов: ща, ок, сек, мин, го, гуд, прив, хай, норм, кул, ауф, вайб, изи, лол, пф. Будто кот по клавиатуре пробежал. Цлугеиутдьыегвшнтжмс. Время такое. Словоблудное. Словоосколочное. И ведь понятно – нужно много и всем написать, это не эпистолярный жанр, расшаркиваться и расписываться времени нет, а уж тем более на запятые с точками.
