скачать книгу бесплатно
Глава 11
Хозяин замка, Ларион Саян, не торопился вылезать из постели. Снова он чувствовал с левой стороны груди, острую боль. Медленно спустив ноги с кровати, мужчина потёр рукой болезненно горящую область сердца.
Граф был уже не молод, и всё чаще испытывал эту боль по утрам. А ещё, когда волновался. А волновался в последнее время он очень часто. Вот уже четыре месяца Ларион не находил себе места от волнения за свою дочь.
То, что сначала казалось обыкновенной простудой, теперь превратилось в полное беспамятство его любимой дочери. Сначала, ей становилось всё хуже и хуже, она была вялой, часто и подолгу спала, почти ни чего не ела. Это продолжалось почти месяц. И вот, в один из дней, девушка не проснулась вовсе.
Граф с дрожью вспомнил тот ужасный день, когда дежурившая у постели его дочери помощница лекаря, с криком прибежала в гостиную, и, бухнувшись на колени, принялась плакать и причитать.
Тогда его сердце дало первый серьёзный сбой. Ведь именно в тот момент Ларион подумал, что его любимая и единственная дочь покинула его навсегда!
Но, хвала Богам, выяснилось, что Аврора жива.
Прибежав к постели дочери, Граф бросился в своём горе обнимать её. Именно тогда он почувствовал, как на её шее, бьётся тонкая голубая венка.
Тогда быстро были созваны лучшие светила медицины. Они по очереди осматривали его дочь, простукивали и прослушивали, но, так и не смогли понять, что же с ней случилось и почему она не приходит в себя.
С тех пор прошло два месяца! Два месяца ежедневных переживаний и мыслей о дочери. Два месяца, у её постели круглосуточно дежурили лекари и их помощники.
Случись такая беда с бедным человеком, он давно бы уже умер от истощения. Но, Граф на счастье имел достаточно средств, чтобы оплачивать дорогостоящие услуги столичных лекарей. Благодаря их ухищрениям, Аврора получала питание в виде жидкой кашицы, которую ей вливали в рот, с помощью специальной длинной трубки.
Чего ожидать дальше, Граф не знал. Все его планы полетели в тартарары. Ведь не задолго до болезни дочери, он готовился к её свадьбе с достойным молодым человеком, тридцати двух летним сыном его добрых друзей, Князем Оливером Райли.
Граф давно знал его родителей, это было уважаемое, но недавно обедневшее семейство.
А причина была банальна. Практически всё состояние было спущено старым Князем Райли, на лечение его жены и матери Оливера. Но, не смотря на титанические усилия, спустя два месяца, мать Оливера тихо скончалась.
Брак, конечно, должен был быть договорным. Его дочь, получала титул Княгини Райли и молодого заботливого мужа. А Князь Райли, получал красавицу жену и всё её состояние в качестве приданого. Граф Саян, очень надеялся, что Оливер сможет грамотно распорядиться и приумножить его.
А теперь, когда Аврора больна, и, практически при смерти, когда так тщательно зарабатываемое состояние рекой утекает в карманы лекарей, теперь уж и неизвестно что будет. Даже, если дочь выживет и поправится, согласится ли Оливер взять в жёны, обедневшую Графиню? Хотя, как казалось Лариону в моменты редких встреч Оливера и Авроры, что между молодыми людьми появилась симпатия. Да что там симпатия! Да между ними просто искры проскакивали!
Додумать эту жизнеутверждающую мысль Граф не успел. Практически не постучавшись, в его спальню ворвалась Экономка Гарния. На женщине буквально лица не было! Её некогда идеально гладкая причёска, являла собой развороченное воронье гнездо, а всегда невозмутимое, с застывшими, словно маска чертами, лицо, было перекошено в каком-то священном ужасе.
Женщина обвела комнату невидящим взглядом, и, с трудом сфокусировав его на лице Хозяина, тихо прошептала:
– Душа вашей дочери перенеслась в тело служанки.
Затем, глаза женщины закатились, и она с кулём свалилась у самого порога комнаты.
Звук падения второго тела, заглушила мягкая перина господской кровати.
Глава 12
Я не выспался. Спал плохо, так как уснуть удалось только под утро. Настроение было не к чёрту, хотя я ни как не мог понять, что же именно не так. Какая-то навязчивая мысль зудела мухой в моей голове, никак не желая оформиться во что-то более ясное.
Разбудил меня солнечный луч, прочно обосновавшийся на левом глазу. Я прикрыл лицо ладонью и открыл глаза. За окном уже вовсю светило солнце. Встав с кровати, подошёл к окну и выглянул наружу. Судя по положению солнца на небосводе, уже давно должен был прийти лакей, чтобы пригласить к завтраку. Я сомневался, что мог не услышать стук в дверь. Возможно, он немного задерживается? Не желая предстать перед обслугой в неподобающем виде, я быстро умылся, оделся и обул сапоги. Завязывая шейный платок, подошёл к окну.
Со второго этажа хорошо был виден большой яблоневый сад, раскинувшийся далеко за пределы замковой ограды. Упрямый узел шейного платка, ни как не желал завязываться. Я скосил глаза на ворот своего камзола и резкими нервными движениями, принялся развязывать окончательно запутавшийся платок. Когда же снова посмотрел в окно, то увидел незнакомку в светло бежевом, элегантном платье, идущую куда-то по узкой садовой тропинке.
И тут, я вспомнил то, что заставляло меня с самого утра чувствовать смутное беспокойство. Аврора! Я обещал Графу, нанести визит его дочери. Если можно было бы этого избежать, то с удовольствием это бы сделал. Пожалуй, я был бы рад, какому ни будь важному и срочному делу, которое вынудило бы меня спешно покинуть замок. Но на это было мало надежды.
Наконец, упрямый узел позволил себя завязать. Удивлённый тем, что за мной до сих пор не послали, решил сам спуститься в гостиную. Бросив взгляд в зеркало, вышел за дверь.
Обслуга, словно суетливые муравьи сновали в разных направлениях, спеша по одним, только им известным, делам. Девушки-горничные, не поднимая на меня глаз, делали поспешный реверанс и торопились быстрее уйти с моего пути.
Дойдя до конца коридора, я нерешительно остановился у комнаты Авроры. Поднёс руку к ручке двери, но тут, же отдёрнул, словно чего то, испугавшись, и поспешил спуститься на первый этаж.
Предупредительный швейцар, уважительно поклонившись, открыл мне двери в гостиную. Накрытый к завтраку стол и два лакея, замершие молчаливыми статуями за спинками пустующих стульев, встретили гнетущей тишиной.
Нахмурившись, я прошёл к своему месту. Лакей предупредительно отодвинул мне стул.
Я недоумённо посмотрел на пустующее место Графа. Как то всё сегодня было не так. Обычно, к завтраку меня приглашал личный Камердинер Хозяина замка. Что являлось доказательством особого отношения к гостю. Сегодня, я также ожидал приглашения навестить Аврору. Но, ни к ней, ни к завтраку, я приглашён не был.
Я уж и не знал, как мне поступить, так как приступать к трапезе, не дождавшись Хозяина дома, было грубо и невоспитанно. Не успел я решить, как быть в данной ситуации, как гостиную вошёл Граф Саян. Встав, я поприветствовал Хозяина дома.
Но сам Граф, похоже, не заметил даже присутствия в гостиной кого бы то ни было. Он быстрой, нервной походкой подошёл к своему месту и тут же развернувшись, пошёл в направлении окна. Его порывистые и суетливые движения, выдавали сильное душевное волнение, в котором явно прибывал Граф.
Я озадаченно следил за метаниями пожилого мужчины, не решаясь первым нарушить затянувшееся молчание. И предположил, что если бы были плохие известия по поводу Авроры, то её отец прямо сказал мне об этом.
Наконец, Граф Саян резко обернулся, и, вперив мне в глаза, взволнованный пытливый взгляд, сказал:
– Сейчас ко мне приходила экономка Гарния. Она считает, что в одну из горничных вселился дух моей дочери Авроры.
Глава 13
Я не выспался. Спал плохо, так как уснуть удалось только под утро. Настроение было не к чёрту, хотя я ни как не мог понять, что же именно не так. Какая-то навязчивая мысль зудела мухой в моей голове, никак не желая оформиться во что-то более ясное.
Разбудил меня солнечный луч, прочно обосновавшийся на левом глазу. Я прикрыл лицо ладонью и открыл глаза. За окном уже вовсю светило солнце. Встав с кровати, подошёл к окну и выглянул наружу. Судя по положению солнца на небосводе, уже давно должен был прийти лакей, чтобы пригласить к завтраку. Я сомневался, что мог не услышать стук в дверь. Возможно, он немного задерживается? Не желая предстать перед обслугой в неподобающем виде, я быстро умылся, оделся и обул сапоги. Завязывая шейный платок, подошёл к окну.
Со второго этажа хорошо был виден большой яблоневый сад, раскинувшийся далеко за пределы замковой ограды. Упрямый узел шейного платка, ни как не желал завязываться. Я скосил глаза на ворот своего камзола и резкими нервными движениями, принялся развязывать окончательно запутавшийся платок. Когда же снова посмотрел в окно, то увидел незнакомку в светло бежевом, элегантном платье, идущую куда-то по узкой садовой тропинке.
И тут, я вспомнил то, что заставляло меня с самого утра чувствовать смутное беспокойство. Аврора! Я обещал Графу, нанести визит его дочери. Если можно было бы этого избежать, то с удовольствием это бы сделал. Пожалуй, я был бы рад, какому ни будь важному и срочному делу, которое вынудило бы меня спешно покинуть замок. Но на это было мало надежды.
Наконец, упрямый узел позволил себя завязать. Удивлённый тем, что за мной до сих пор не послали, решил сам спуститься в гостиную. Бросив взгляд в зеркало, вышел за дверь.
Обслуга, словно суетливые муравьи сновали в разных направлениях, спеша по одним, только им известным, делам. Девушки-горничные, не поднимая на меня глаз, делали поспешный реверанс и торопились быстрее уйти с моего пути.
Дойдя до конца коридора, я нерешительно остановился у комнаты Авроры. Поднёс руку к ручке двери, но тут, же отдёрнул, словно чего то, испугавшись, и поспешил спуститься на первый этаж.
Предупредительный швейцар, уважительно поклонившись, открыл мне двери в гостиную. Накрытый к завтраку стол и два лакея, замершие молчаливыми статуями за спинками пустующих стульев, встретили гнетущей тишиной.
Нахмурившись, я прошёл к своему месту. Лакей предупредительно отодвинул мне стул.
Я недоумённо посмотрел на пустующее место Графа. Как то всё сегодня было не так. Обычно, к завтраку меня приглашал личный Камердинер Хозяина замка. Что являлось доказательством особого отношения к гостю. Сегодня, я также ожидал приглашения навестить Аврору. Но, ни к ней, ни к завтраку, я приглашён не был.
Я уж и не знал, как мне поступить, так как приступать к трапезе, не дождавшись Хозяина дома, было грубо и невоспитанно. Не успел я решить, как быть в данной ситуации, как гостиную вошёл Граф Саян. Встав, я поприветствовал Хозяина дома.
Но сам Граф, похоже, не заметил даже присутствия в гостиной кого бы то ни было. Он быстрой, нервной походкой подошёл к своему месту и тут же развернувшись, пошёл в направлении окна. Его порывистые и суетливые движения, выдавали сильное душевное волнение, в котором явно прибывал Граф.
Я озадаченно следил за метаниями пожилого мужчины, не решаясь первым нарушить затянувшееся молчание. И предположил, что если бы были плохие известия по поводу Авроры, то её отец прямо сказал мне об этом.
Наконец, Граф Саян резко обернулся, и, вперив мне в глаза, взволнованный пытливый взгляд, сказал:
– Сейчас ко мне приходила экономка Гарния. Она считает, что в одну из горничных вселился дух моей дочери Авроры.
Глава 14
Я шла по еле заметной тропинке яблоневого сада, и полной грудью дышала свежим, словно хрустальным воздухом. Тёплый ветерок нежно обдувал лицо и шевелил волосы. Тонкие лучи солнечного света, пробиваясь сквозь густую крону яблонь, яркими зайчиками прыгали по моим плечам и рукам, изредка слепя глаза. Но вот, солнечный свет стал ярче, и я вышла из-под тени деревьев на открытое место. Приставив ладонь к глазам в виде козырька, посмотрела вдаль.
Кругом, до самого горизонта, были поля. На некоторых из них, работали люди. Их маленькие фигурки, то и дело, наклоняясь, возились в земле.
Я обвела взглядом горизонт. Левее, возвышался симпатичный трёхэтажный дом. Не замок, конечно, но было видно, что в нём проживают довольно зажиточные люди. На этом, мой интерес к соседям Графа, был удовлетворён.
Так как солнце ещё не поднялось высоко, и пока было не очень жарко, я решила пройтись по полю. Успев отойти от сада совсем немного, услышала сзади топот копыт, я поспешно сошла с тропинки, пропуская неизвестно всадника.
И в этот момент услышала, как меня сзади окликнули.
– Ядвига!
Я остановилась и обернулась. Около меня, взметая облако пыли, резко остановилась лошадь и спрыгнувший с неё молодой светловолосый мужчина, с широкой улыбкой шагнул ко мне.
– Ядвига! Ты уже на ногах! Как ты себя чувствуешь?
Открытое лицо парня, выражало искреннюю заинтересованность и заботу. Теперь, при свете дня, я смогла лучше рассмотреть жениха Ядвиги. Да, симпатичный, и даже очень! Не умудрись я, буквально вчера, встретить мужчину своей мечты, то, … как знать, как знать…
– Ядвига, с тобой всё хорошо!? – парень нахмурился, в его глазах я увидела не шуточное беспокойство.
И только сейчас до меня дошло, что я уже минуту стою столбом, молча его рассматривая.
– Аааа, да, всё хорошо! – поспешила я отмереть, – Вильям, кажется, да? Просто, я пыталась вспомнить вас. Тебя. Извини, но пока, ни как. – Изобразив печальную моську, захлопала ресничками.
Вильям, грустно опустил голову. Некоторое время, мы шли молча. Идущий в поводу конь, мерно отсчитывал копытами ритм, какой-то знакомой песенки. Я тоже опустила голову и смотрела себе под ноги. Мои новенькие, светло бежевые черевички, успели покрыться тонким слоем пыли.
Ко всему ранее сказанному, мне не чего было добавить. Но, молчание становилось гнетущим и, нужно было срочно придумать какую, ни будь нейтральную тему, отвлечь парня от грустных мыслей.
– Вильям!
Парень в надежде вскинул голову, посмотрев на меня своими невозможными фиалковыми глазами.
Я смутилась. Мне очень было его жаль, было видно, что он искренне любит Ядвигу и очень переживает у неё «потерю памяти». Наверное, это ужасно узнать, что любимый человек тебя забыл, и ты для него стал чужим!?
– Ты, что-то хотела сказать!? – напомнил о себе парень.
Я смутилась.
– Да вот, хотела спросить, а чьё это платье? Красивое! – похвалила я, разглаживая пальцами складки на юбке.
Парень на секунду остановился, будто споткнувшись. И, глубоко вздохнув, глухо проговорил:
– Это твоё платье. Я его тебе подарил на твой день рождения.
Я удивлённо вскинула на него глаза.
Правильно расценив мой взгляд, он добавил:
– Пятого мая у тебя день рождения. Ты его берегла, хотела пойти в нём со мной на праздник «Цветов». Он будет через два дня, в субботу. Но, теперь ты, наверное… – парень замялся.
– Пойду! Конечно, пойду! – горячо уверила я его. И добавила: – Обязательно пойдём с тобой на праздник! Только…
Вильям напрягся и сжал губы.
Мне стало стыдно. Парень и так в шоке от происходящего, а я ещё ему условия ставлю, совсем до нервного срыва могу довести! Я улыбнулась.
– Только вот это платье, я, получается, одену уже не первый раз!
Парень покраснел, потом побледнел и, заикаясь, поспешно сказал:
– Не волнуйся!
Я тебе к празднику куплю новое! У тебя будет самое лучшее новое платье.
Да что же это такое!? Я даже пошутить не могу по нормальному! Моя шутка прозвучала так, как будто я какая-то корыстная дрянь и требую у него себе новые обновки!
– Что ты, что ты, – поспешила я исправить положение. Я совсем не намекаю на новое платье! Я просто пошутила! Оно замечательное! Я с удовольствием его одену не раз и не два! Тем более, ты же знаешь, что я не избалована нарядами. Сам видел, в каком рубище я хожу в замке, – добавила я тише. И тут мне стало стыдно чисто по-девчоночьи, представив, каким ужасным пугалом он меня видел.
За что же он тогда полюбил Ядвигу!? Неужели за её богатый внутренний мир и за ангельский характер? Я уже другими глазами посмотрела на парня.
Вильям улыбнулся доброй, искренней улыбкой и сказал:
– Я тебя будет много разных красивых платьев! Как только мы поженимся! – И смущенно добавил. – Гарния я не позволяет прислуге как-то выделяться, поэтому вы обязаны ходить в одной униформе. Ты же знаешь.
Да. Наверное. Не помню, – рассеянно ответила я.
И, опять пожелав сменить тему, бросив на Вильяма взгляд, спросила:
– Вильям скажи, а куда это ты направляешься?
– Да я к нашим соседям. Барыня купила себе новых скакунов, так нужно их посмотреть и договориться, по каким дням я буду их объезжать, – пояснил он.
– Объезжать? – Воскликнула я. – А это не опасно?
Вильям рассмеялся и, посмотрев на меня, сказал:
– Для меня нет. Да я, можно сказать, вырос в седле!
– Правда? А я вот никогда не каталась на лошади. Хотя, мне очень они нравятся, красивые! – И я осторожно погладила его коня по морде.
Лицо Вильяма стало серьёзным, и как мне показалось, удивлённым.
