скачать книгу бесплатно
Три смерти и Даша. О том, что бывает, если тебя хочет удочерить семья смертей
Ольга Малашкина
Я внушаю людям только ужас. Никто никогда не радуется моему приходу. Никто меня не любит, никому я не нужна. Если не знать, кто я, то может показаться, что я непривлекательная, необщительная и ужасно закомплексованная. Но это не так. Я уверена в себе и очень общительна по роду деятельности. Просто я – смерть.
Три смерти и Даша
О том, что бывает, если тебя хочет удочерить семья смертей
Ольга Малашкина
© Ольга Малашкина, 2017
ISBN 978-5-4483-8267-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
1
Я внушаю людям только ужас. Так было всегда, сколько я себя помню.
Где бы я не появилась – все сторонятся меня, никто никогда не радуется моему приходу. Не удивительно, что меня редко куда-нибудь приглашают, хотя случается и такое. Обычно меня игнорируют, старательно делают вид, что меня нет, а когда замечают, что я рядом – приходят в ужас.
Я всегда все делаю не так. Я всегда прихожу не вовремя: то – слишком рано, то – слишком поздно. И мало кто радуется тому, что я вообще пришла.
Никто меня не любит, никому я не нужна. Вернее, никто не осознает, насколько я все же нужна, несмотря ни на что.
Если не знать, кто я, то может показаться, что я непривлекательная, необщительная и ужасно закомплексованная. Но, это не так. На самом деле я весьма симпатичная – у меня темные глаза и волосы, правильные черты лица, я среднего роста и с хорошей фигурой. Я уверена в себе и очень общительна по роду деятельности. Просто я – смерть.
Да, не очень благозвучное имя, но уж какое дали. На разных языках этого мира мое имя звучит по-разному. Также разные народы не сходятся во мнении какого смерть пола. В одних языках это Она (в смысле – я), в других – Он, в третьих – Оно. Знали бы люди, что правы они все – нас действительно трое.
Людям сложно это понять, а мне сложно понять, как можно жить вдвоем. По крайней мере, когда вас трое, точно знаешь, где они, если они не с тобой. Хотя, в семье, где я родилась, Она (то есть – моя мать) была далека от понимания этих преимуществ. Она измучила Их ревностью. Она ненавидела Их, ненавидела меня, как Их ребенка, ненавидела весь мир. И на Земле лютовала тогда в основном Она. Эпидемии, свирепствовавшие на планете, уносили миллионы жизней.
Прожила Она по нашим меркам не долго. Она быстро утратила плоть, а скелет вскоре рассыпался в прах. Многие видели Ее в таком обличии, и от этого меня теперь представляют точно так же и бояться еще больше.
Они не намного Ее пережили. Оно и Он – мой братец отправились в другие миры в поисках лучшей доли, а я осталась здесь. И поклялась, что в моей все будет по – другому. Ах, да, совсем забыла сказать – у меня прекрасная семья.
2
В городе был химкомбинат. Почти ежедневно или, по крайней мере, не реже раза в неделю по улицам ползли ядовитые испарения. Жители города давно к этому привыкли. Они часто просыпались и ходили весь день с больной головой, часто кашляли, не простыв, и не придавали этому особого значения.
Город был маленький и ужасно пыльный. Весной листва немногочисленных деревьев быстро превращалась из зеленой в серо-зеленую. А зимой город был окрашен в три цвета: белый, серый и голубовато-серый. Никаких архитектурных излишеств в городе не было. Местное образование было представлено несколькими училищами; одним престижным колледжем, готовящим более или менее квалифицированных рабочих для химкомбината; и единственным, имеющимся почти во всех городах, педагогическим институтом, с единственным же престижным факультетом (естественно – химфаком).
Естественно, почти вся деловая, общественная и культурная жизнь вращалась вокруг химкомбината, а тем, кто не мог или не хотел в ней участвовать, словно бы и не было места в этом городе.
Несмотря на общую внешнюю неприглядность города, этот район сильно и невыгодно выделялся на фоне других.
Он состоял из старых двухэтажных домов, не ремонтировавшихся, наверное, со дня основания огорода. Летом в этих домах всегда было прохладно, а зимой – холодно. Детские площадки находились в таком состоянии, что дети предпочитали им все, что угодно: лестницы, чердаки, подвалы, небольшие рощицы и сады частных домов. Населяла этот район, в основном, местная «интеллектуальная элита: выпускники училищ, рабочие, немного интеллигенции и много потерявших себя алкоголиков и наркоманов.
В тот день вдоль неширокой дороги шла молодая женщина. Ее звали Лиля, и выглядела она так, что если вы хоть раз ее видели, то вряд ли когда-нибудь забудете. Она не была похожа на блеклых, обезличенных женщин родного города и совсем не походила на девочек с окраин – хорошеньких, но грубоватых, с ярко раскрашенными дерзкими личиками. Фигура у нее была превосходная, черты лица правильные. Глаза у нее были карие, очень выразительные, а волосы длинные, светлые. Сейчас она была абсолютно безмятежна и спокойна. Волноваться ей было нельзя: она ждала ребенка.
Навстречу ей шла другая молодая женщина. Ее звали Роза. Ей было, как и Лиле, восемнадцать лет. И она тоже была беременна и тоже на пятом месяце. Маленького роста, хрупкая, с длинными русыми волосами и большими голубыми глазами она производила впечатление беременного ребенка. Хотя, если судить по уровню развития, в сущности, так оно и было.
Девушки встретились, улыбнулись друг другу и познакомились. С тех пор они часто гуляли вместе, часами болтали и вскоре узнали почти все друг о друге.
Лиля жила с отцом, который в ней души не чаял. Девятнадцать лет назад, когда ему было сорок, его отцовство началось с уверенного заявления, что ребенок не его. О том, где сейчас ее мать, Лиля имела весьма смутное представление и не хотела знать больше.
Как и все девушки ее возраста, Лиля искала любви и понимания. И если это можно так назвать, то нашла. На свою голову.
Что до ребенка, то она справедливо рассудила, что его незапланированное появление не повод для того, чтобы в восемнадцать лет становиться убийцей и оставила.
Роза жила с отцом своего ребенка. Скоро должна была состояться их свадьба. Роза не задумывалась, любит ли она своего будущего мужа, да и вообще редко задумывалась. Быть может, в глубине души она осознавала, что все происходящее – не предел ее мечтаний, но была слишком слабовольна для каких-либо свершений. Главным для нее всегда была привычка, а ко всему происходящему она давно привыкла и не желала ничего менять. А если и находили на нее время от времени, приступы дикой тоски, так что ж с того.
Лиля училась на филологическом факультете местного педа. Она поступила туда потому, что ей было все равно, а ее отец преподавал там.
Склад ума у Лили был гуманитарный, и учеба давалась ей легко. Учиться ей не нравилось. И не столько учиться, сколько – посещать занятия, где по группе гуляли грязные сплетни; где строгие преподавательницы завидовали ее красоте и беременности, а манерные ломали руки и принимали картинные позы: «Ах, посмотрите, какая я утонченная и умная, не то, что вы!» И где она прекрасно понимала, что, несмотря на ее широкий кругозор, негде не нужны филологи в это суетное время перемен. Ну, разве что, в школе, но она лучше пойдет мыть полы…
Роза училась в ПТУ, неподалеку от дома на маляра-штукатура. Появлялась она там крайне редко, в основном для того, чтобы получить стипендию. И, вряд ли, это сильно влияло на ее профпригодность – красила, штукатурила и клеила обои она и без того хорошо.
В общем, их обеих ждала непрестижная, неинтересная и низкооплачиваемая работа.
Правда, в жизни Розы теперь было одно светлое пятно – ее будущий ребенок. Его появление Роза восприняла также спокойно, как и все в своей жизни. Но теперь ее жизнь приобрела смысл, а ей с детства твердили, что смысл жизни нужен, правда, никто не уточнял – зачем.
Роза хотела мальчика, а ждала девочку. Лиля же хотела девочку, девочку и ждала.
Девушки часто ходили друг к другу в гости, но чаще бывали у Лили – у Розы дома полным ходом шел ремонт.
Так однажды они сидели в Лилиной комнате. Сгущались сумерки, но свет они не включали. В комнату проникал красноватый свет уличных фонарей, и мебель отбрасывала причудливые тени. Слышно было каждую проезжающую машину.
– Лилька, ты такая умная! – вдруг после долгого молчания сказала Роза.
– Почему ты так решила?
– Ну… Ты знаешь много. Интересно рассказываешь.
– И что с того? В жизни это мало помогает.
– Почему?
– Потому, что никому это не нужно.
Лиля встала и включила музыку: в шкафу на полке был спрятан от греха подальше магнитофон. Почти половину шкафа занимали магнитофонные записи.
– Лиль, а что это за группа? – спросила Роза.
– «Ария». Моя любимая.
– Так это же… «металл»… – с ужасом в глазах проговорила Роза.
– Ну и что, – спокойно ответила Лиля, – Я люблю «металл».
– Ты что? Во всех журналах пишут, что такая музыка это тлетворное влияние запада. Она пропагандирует культ насилия. Как ты можешь такое слушать? – Роза не скрывала своего возмущения.
– Спокойно. И, как видишь, до сих пор ни кого не изнасиловала.
– А еще я читала, что «металл» плохо влияет на мозги. Что люди от него быстро тупеют.
– Кто-то только что говорил, что я слишком умная…
– Ну, вот, и не боишься за свой ум?! Еще я читала…
– Что-то ты слишком много читаешь. Не к добру это. Лучше бы Пушкина почитала. Или – Набокова. У меня есть. Хочешь, дам почитать?
– Не-ет, – протянула Роза, – Это все так скучно. И вообще – я не люблю читать, ты же знаешь.
– И не читай. Тебе это противопоказано.
– А не боишься, что на ребенка плохо повлияет?
– Что? – не поняла Лиля.
– Ну, музыка.
– Конечно – нет. Все эмоции я делю с ним, а мне нравится. Да и как я без рока?
– А откуда у тебя магнитофон? На какие шиши? Я же знаю, что вы живете небогато, – неожиданно сменила тему Роза.
– Это подарок… вернее – взятка. Отцу за экзамен.
– Ты же говорила, что он у тебя строгий, принципиальный и не берет..?
– Вообще – да. Но, тут уж очень удачно предложили. Он же знал, что я давно хочу, а денег нет, и не предвидится…
– Да – а… Лиль. А как там твой Фарит?
– Да, лучше бы он был не мой. Готовится стать отцом.
– И как?
– Ничего. Мальчика хочет. Уговаривает свою мать с ребенком сидеть, пока я в институте.
– И как?
– Вроде – согласилась. Не очень то я хочу ее так часто видеть, а что делать…
– Что, не любит тебя?
– Да не то, чтобы – очень. Но считает, что красота до добра не доведет. Видимо, по собственному опыту судит, я видела ее фотографии в молодости.
– Красивая?
– Не то слово. Жаль, сынок не в нее. А Вася твой как?
– Хорошо. В эту субботу наша свадьба. Ты придешь?
– Странный вопрос.
– Приходи обязательно. Если ты придешь – все надолго запомнят нашу свадьбу. Вообще, завидую я тебе, Лилька. И умная и красивая. Чего еще надо?
– А я всегда мечтала быть как ты.
– Да, ну..?
– Ты так легко относишься к жизни. Мне бы так. А мне вечно чего-то надо, чего-то не хватает, чего нет и не будет.
– Да, ладно.
– Только не знаю, что вам на свадьбу подарить. Да и денег нет.
– И зачем ты пошла в этот институт? Все равно после него никуда не устроишься. Пошла бы в училище – давно бы уже работала.
– Нет, я хочу высшее.
– Ну, зачем?!
– Пригодится. А если и не пригодится – хотя бы для себя.
– И куда ты с ним устроишься? Училкой?
– Типун тебе на язык! Может, я вообще отсюда уеду. Надоело мне здесь.
– Ну, куда ты отсюда уедешь? Кто тебя ждет?
– Никто. Но, это же хорошо. Если бы ждали – подготовились бы: возвели бы крепостную стену, запаслись бы продуктами и не пускали бы меня.
– Да, ладно тебе. Не расстраивайся.
– Даже не собиралась. И все равно я уеду!..
3
Да, у меня прекрасная семья. По началу я неплохо справлялась сама: людей на земле было не так уж много. Я наслаждалась покоем.
А потом, люди начали воевать. То есть, воевали они и до этого, но не в таких масштабах. И мне стало трудно. А что бывает, когда я не справляюсь? Правильно, – появляются легенды о вампирах, зомби, призраках, имеющие в основе реальные факты. А потом люди сами отмахиваются от них: мол, все это выдумки. Им и в голову не приходит, что я могу не справляться.
А вот к появлению чудовищ я не имею никакого отношения. Это все либо людская фантазия, либо необразованность. Например – дядя Витя – чудовище с лицом и телосложением старика, безопасное, но постоянно пристающее ко всем с просьбами. Ко мне его появление не имеет никакого отношения – я проверяла – он жив, и никто из нас не знает даты его смерти. Наверное, он откуда-то вылез после долгой спячки потому, что раньше я его не видела. Наверное, во времена молодости моих родителей таких было много.
Так, вот: шли войны, и я не справлялась. И однажды на поле боя я встретила Его. Он, как мой брат недавно покинул другой мир и пришел сюда, почувствовав, что нужен. Я сильно растерялась, когда его увидела и выронила воина, которого собиралась забрать. Он выжил после страшной раны и всем рассказал обо мне. Позже так родились легенды о валькириях. Только не верьте им – я не толстая.
Конечно же, мы с Ним полюбили друг друга. Честно говоря, я не ожидала от себя такой влюбчивости. С улыбкой вспоминаю то время. Тогда мы много гуляли по древним городам, люди шарахались и разбегались от нас, а города менялись на глазах – людское время быстрее нашего, иначе как бы мы все успевали?
