скачать книгу бесплатно
– А не опаздывать ты не можешь? Мне же не каждый год исполняется пятьдесят.
– Ну… не могу. По работе запара.
– Сынок, почему нельзя нормально всё сделать? Заранее разобраться с делами, попросить кого-то подменить тебя. Почему страдать должна я?
Ника злилась потому, что часть её сознания была твёрдо убеждена, что это последний день её рождения в кругу родных и друзей.
– Мам, нормальные люди не планируют юбилеи в будний день в три.
– Завтра пятница!
– Ну и что? Рабочий день. Всё, мамуль, постараюсь пораньше.
Следом позвонила Лиза.
– У меня голова болит. Давление упало. – заныла она.
– Слушай, кому тут пятьдесят исполняется? – разозлилась Ника. – Напейся кофе с утра. И вообще, может тебе завтра уже нормально будет.
– Да я не про завтра же-е. Я завтра хоть ползком, но приползу. Я просто тебе поплакаться. Хнык-хнык.
– Ага. Ясно. Ну… я тебе сочувствую. Всё, извини, я гуляю, Вега тянет!
– Ладно-ладно. Целоваю!
Ника не успела убрать телефон в карман и перехватить поводок поудобнее, как телефон снова запел.
– Да что ж такое! – психанула она. – Ну, что еще надо?
– Добрый вечер, Вероника Игоревна. Как дела?
– Кто это? – голос охрип.
– Да вы поняли, кто это.
Ника посмотрела на дисплей. Номер неизвестен.
– Ну, как? Все дела успели сделать?
– У… успела. Да, всё в порядке.
– Ну и отлично!
– Но у меня завтра юбилей!
– Поезжайте на свой юбилей. Хорошо вам отпраздновать. До завтра!
В трубке стало тихо. Ника посмотрела на Вегу. Она больше не тянула. Ника снова включила фонарик. Собака стояла посреди дороги, наклонив голову и внимательно глядя на хозяйку. Сердце защемило.
Утром Ника встала опухшая и с красными глазами. Уже почти вампирскими. Всю ночь она обнимала свою собаку и ревела. Ничего из своей не особо счастливой жизни ей было не жаль. Но было почему-то обжигающе больно расставаться с Вегой. Она брала её щенком. Маленьким пупсом, который умещался за пазухой. Растила, лечила от болезни, подхваченной в детстве. Баловала. А теперь нужно расставаться. Но, может быть пусть лучше так. Чем собака дожила бы до старости и умерла у Ники на руках.
Веге было неудобно и мокро от хозяйки, но она терпела. Хозяйка была без глупостей, и если ныла – значит была на то причина. Вега слизывала слёзы с Никиного лица, погружая её ещё глубже в чувство вины. А утром Вероника решила, что страдать ей осталось совсем чуть-чуть, а после она станет бездушным монстром, и перестанет чувствовать стыд, вину и боль.
К двенадцати приехала Женя, помочь Веронике привести себя в порядок. Договорились они заранее, чуть ли не за полгода, потому, что Женя была очень востребованным визажистом. Женя припарковалась за воротами с лихим взвизгом колёс, забежала в дом и чуть не уронила чемоданчик, увидев Нику.
– Мать честна! Что с тобой? Ты что, вчера отмечала уже?
– Нет. – не соврала Ника. – Просто ночью плакала в подушку по поводу стремительно приближающейся старости.
Женя бесцеремонно схватила её за подбородок и покрутила голову Вероники вправо-влево.
– Ну, садись… надеюсь, я успею. Сейчас наложим тебе чудо-маску, отёчность должна уйти. А красноту замажем. Так, сиди тихо! На глаза положим вот такой компрессик. Теперь не шевелись полчаса. После всё смою и накрашу.
Ника откинулась в кресле.
– Кофе сама себе налей. Напала на меня, я даже ничего тебе предложить не успела. – стараясь не артикулировать особо, сказала Ника.
– Да а я о чём? Ты в таком виде, что я тоже побоялась не успеть ничего. У тебя же начало в три?
– Да.
Женя загремела в кухне. Вернулась через пару минут и принесла с собой запах кофе. Присела на кресло рядом.
– Фу-ух. Хоть передохнуть чутка. А вообще у тебя совести нет! Плакала она по поводу старости. Мне тридцать лет, я уже вся обколотая, а тебе полтос – и ни в одной складочке. А кожа выглядит лет на тридцать пять. Разве это справедливо?
– Ну, ты же сама выбрала колоться.
– Я должна быть в теме! Я визажист.
– Тогда не жалуйся.
Нике было хорошо. Так бы и сидела в масочке и с компрессом на глазах. Нет, придется ехать, принимать поздравления, пить, есть, и думать, думать, думать. О том, что вот-вот всё закончится. А главное, как оно закончится-то? Этого Ника тоже не знала.
Женя поколдовала над её лицом и волосами. Обычно Вероника не любила всего этого, в обычной жизни она даже косметикой не пользовалась, и в парикмахерскую ходила, когда уже припрёт – типичный творческий человек. Голову не забыла помыть, и хорошо. Но сегодня ей всё было в кайф. Потому, что в последний раз…
– Сколько я тебе должна? – Ника полезла в карман сумки.
– Нисколько. Это мой подарок тебе. На юбилей.
– Ты с ума сошла! Жень, так не годится. Ты же даже не придёшь в ресторан.
– Ну так это я не приду, ты-то приглашала! Завтра концерт у Зимы. Еду с ней. Так что, сегодня никаких пьянок, прости.
– Твоя Зима сама-то бывает трезвой на сцене? – засмеялась Ника.
– Нет. Но ей-то не надо себя красить. А я должна быть в форме. Лицо рисовать это вам не по сцене прыгать.
Она чмокнула Нику в щёку, уже на ходу крикнула «поздравляю» и исчезла. Снова взвизгнули колёса, и Ника осталась одна. С Вегой. Пора было вызывать Надю и такси. Ника присела на краешек стула. Вега лежала около кухонного шкафа. Лапы вытянуты, голова на лапах, глаза закрыты.
– Не реви! – сказала себе Ника. – Женя старалась, рисовала. Подарок тебе сделала. Не смей реветь!
Она достала копию завещания с ключом от домашнего сейфа в заклеенном конверте, на котором большими буквами было написано «Сергею», положила его на самое видное место, и выскочила из дома. Ника обналичила миллион рублей для того, чтобы сын мог спокойно жить с Вегой у неё дома, пока будет бюрократическая волокита. Миллиона должно хватить. На похороны в том числе. Если, конечно, у неё будут похороны… Надя уже спешила к ней, а такси Ника решила дождаться на улице. Там она точно не расплачется.
Приехав пораньше и убедившись, что всё в полном порядке, Ника стала ждать гостей. Вовремя, конечно, мало кто приедет. Через окно в полстены Нике было видно большой кусок улицы и выход из метро. По ступенькам поднималась Лиза с цветами. Да что за невозможная девица! Говоришь ей, говоришь, чтобы цветы не дарила – нет, тащит! Срезанные цветы Вероника никогда не любила, а те, что в горшках, не любили её. Или боялись, что ли – чёрт их знает. Но все её попытки ужиться с комнатными цветами заканчивались крайне неудачно для цветов. Что бы она не делала, как бы тщательно не соблюдала инструкцию по уходу за ними – цветы сохли, вяли и умирали медленной смертью.
– Привет, моя хорошая! – полезла обниматься Лиза. – Прости-прости, знаю, ты не любишь, но как в такую дату без цветов?
– Ну, ты хотя бы помнишь, что не люблю. – обняла Ника бывшую невестку.
Та замахала цветами на официантов, мол, поставьте куда-нибудь. Молодая девушка забрала букет.
– Слушай, может жахнем? – предложила Ника. – Как там сегодня твоё давление?
– Ну какой жахнем, какой жахнем! Гости придут, а ты готовая. Давай подождём.
– Да вот не пофигу, какая я буду, когда они придут? У меня юбилей, не у них. Давай по чуть-чуть, а? А то мне как-то… – Ника потёрла грудь слева.
– Ну, давай. Сосудики расширим твои.
– И твои заодно!
Они выпили коньяка, закусили лимоном. По груди разлилось приятное тепло. Интересно, что чувствуешь, когда вместо коньяка – кровь? Когда кровь вместо всего?
– Ты как-то изменилась. – заметила Лиза. – Всё в порядке?
«Ещё не изменилась» – усмехнулась про себя Ника. А вслух сказала:
– Посмотрю я на тебя, когда тебе стукнет пятьдесят!
Вскоре начали подтягиваться гости. Застолье стало общим, градус веселья нарастал. Тосты шли потоком, то в ногу с льющимся алкоголем, то запаздывая, то обгоняя. Ника уже устала слушать, какая она прекрасная.
– Почему ты не захотела ведущего? – шепнула Лиза. – Хоть порядок бы какой-то был.
– По конкурсам соскучилась? – засмеялась Ника. – Так я сейчас устрою. Специально для тебя.
Да, порядка не было. Кто с кем хотел, тот с тем и выпивал, и разговаривал. За тостами пришло время анекдотов, и это тоже было хаотично и весело. Сергей пришёл ближе к восьми. Обнял мать и накинулся на еду. И вот это ему Ника оставляет на попечение свою собаку? Он ведь пофигист и раздолбай, как всё это будет? «Неважно, – шепнул внутренний голос, – тебе будет всё равно».
На улице стемнело. Нику переполняло предчувствие, слегка отравленное тоской. Она сходила в туалет, не забыв подумать, ходят ли в туалет вампиры. Конечно нет, ведь они не живые. Проходя обратно мимо колонн, Ника почувствовала крепкую руку, тянущую её за колонну. Сердце ухнуло в пятки. Она повернулась. Фу-х. Это был всего лишь Захарченко, актёр, сыгравший охотника на вампиров в её фильме. У них во время совместной работы возникла какая-то симпатия, Ника даже пригласила его на юбилей. Но симпатии особо волю не давала, потому что Захарченко было то ли тридцать, то ли в самом лучшем случае тридцать пять. Ну куда?
– Куда ты бежишь? Дай я тебя поздравлю. – нетрезво усмехнулся Олег.
– Нет уж, я лучше без подарка останусь. – съязвила Ника.
Но Олег был настроен решительно. Притянул Нику к себе и поцеловал. Что сказать, целоваться он умел. Ника ответила на поцелуй и почти сразу отстранилась.
– А тебя мама не заругает, что ты так поздно гуляешь?
– Ник, ну чего ты начинаешь? Почему ты отшиваешь меня?
– Потому, что я тебя старше. Нам это не надо.
– Не решай за меня, ладно?
– Но за себя-то я могу решать!
– Значит – нет? – погрустнел Захарченко.
– Нет. Но дело не в тебе.
– Господи, какая глупость…
Олег ушёл в сторону накрытого стола, Ника выждала минуту и собралась последовать за ним, но тут её снова взяли за руку. Холод проник сквозь ткань блузки и пополз под кожу. Она повернулась. Данил.
– Я на секунду. – он протянул ей бокал. – Выпей.
– Что это? – Ника понюхала.
Пахло вином.
– Просто выпей. И ещё: из ресторана уходи последней.
Она выпила. Данил вынул бокал из её руки и исчез. Только что стоял рядом, и вот испарился. Будто и не было. Ну и дела. Ника прислушалась к себе: ничего. Ни малейших изменений. И что это было? Что она выпила?
Ресторан работал до последнего гостя. Все начали потихоньку разъезжаться. Лиза с Сергеем жили недалеко друг от друга, они собрались уезжать вместе.
– Мам, мы поедем?
– Да. Спасибо!
– За что? – удивился Сережа.
Ника встала и обняла его. Да, у неё вырос тот ещё фрукт! Но она всё равно любила его. Всей душой, всем материнским сердцем. Может быть, не так самозабвенно, как полагается любить детей, но любила. Он ещё ничего не знает. Она понятия не имела, что и как он узнает. Нике просто хотелось обнять его покрепче и почувствовать эту любовь к своему ребёнку. Хотя бы минуту.
– Мам, всё в порядке?
– Да-да. – Ника отцепилась, коротко обняла Лизу. – Давайте. Спасибо, что приехали.
Наконец все гости разошлись. Ника рассчиталась с менеджером ресторана и пошла к выходу.
– Вероника Игоревна, а подарки? – окликнула её девушка.
– Что? А, подарки…
Вот зараза! Ей же надарили подарков. И куда они ей теперь?
– Оксана, а можно это всё куда-то сложить до завтра? Завтра заберём.
– Ну… хорошо, конечно. Я уберу к себе в кабинет. – девушка взяла со стола несколько конвертов. – Тут, наверное, деньги. Заберите сейчас.
