скачать книгу бесплатно
– Химическое оружие надо было оставить, прям чтоб залить тварей химией! – помотал головой Петр.
– Кто мог знать?
– Как кто? – Петр нахмурился. – Насекомые увеличились не в один момент.
– Да, но с ними уживались тысячи лет, все было нормально. Если б не рой, который не пойми откуда взялся, жили бы прекрасно. В городах насекомых не было. В леса не суйся – и все хорошо.
– Знаешь, Валька, бесполезный спор у нас. Какая уже разница? Сидим тут в ведре железном под землей, как трусы. И ведь никто ничего не делает. Мы смирились с нашим местом в этом новом мире. Пытаемся выживать, но не пытаемся его изменить, и меня это сильно огорчает. Я постоянно думаю об этом, неужели нет способа запустить обратный процесс? Мы же люди. Мы умнее их. Можно же заняться разработкой оружия? Начать ставить опыты! Изобрести химикаты или… что-то подобное, – рассуждал Петр.
Валентин слушал его, глядя в сторону, на стену с облезлой коричневой краской. Петр налил самогона в крышку.
– За мир для насекомых! – произнес он тост. – А мы как-нибудь тут, в ведре посидим… металлическом.
Он выпил и налил снова.
– Пей, дружище, – сказал он Валентину.
– Ты, Петька, не прав. Ты многого не знаешь, – Валентин взял крышку термоса и с задумчивым видом смотрел на нее, монотонно произнося слова, – н-да… не знаешь ты, Петр. А ведь мы дружим с детства. Почти тридцать лет.
– Чего я не знаю-то? – Петр тупо уставился на Валентина.
– Разработки химического оружия велись долгое время, – Валентин говорил, не поднимая взгляда. Крутил в руках крышку термоса. – Все это было засекречено. Началось все это задолго до нашего рождения. Мой отец и дед работали над… – Валентин заулыбался, – даже не знаю, как сказать, звучит смешно… но, в общем, они работали над спасением мира. А мы сейчас продолжаем их дело. Мой отдел занимается только этим.
– Что? – удивленно произнес друг. – Ты бредишь?
– Нет, – сказал Валентин и выпил.
– Вы разрабатываете химоружие? – спросил Петр.
– Нет. Уже нет. Было много попыток потравить рой. За сотни лет существования укрытия не одно поколение сотрудников нашего отдела разрабатывало подобные проекты. Их ничего не берет. Попытки уничтожить рой были оставлены. Наши предки решили пойти другим путем. Если мы не можем вернуть землю себе, мы создадим свой мир и уйдем туда.
– Обалдеть, я не верю, что ты все это говоришь! Что значит создать мир? Почему мы об этом ничего не знаем? А Индус в курсе? Свой мир, это… это виртуальная реальность, что ли?
– Не перебивай, дай договорить, – остановил поток вопросов Валентин, – да, Индус все знает. Так вот, – продолжил он, – мой прадед организовал проект по переносу сознания. Они сделали копии самих себя в симуляторе реального мира. Виртуальную Землю поддерживает квантовый компьютер, который расположен под укрытием. Все это находится здесь уже больше пятисот лет.
– Стоп. Стоп. Погоди, – сказал Петр и начал трясти Индуса за плечо: – Юсуф, Юсу-у-уф.
Тот открыл один глаз.
– Чего? – спросил молодой специалист.
– Ты слышишь, что тут твой начальничек рассказывает? Про перенос сознания. Говорит, ты тоже в курсе всех дел?
– Возможно, не всех, но что-то знаю. Сам работаю над симулятором планеты, – пробубнил Индус.
– Перенос сознания… Симулятор планеты, – Петр напрягся. – Надо выпить, срочно, – сказал он сам себе, налил самогона в крышку и тут же опрокинул его в себя.
– Валентин, – сказал Индус, продолжая лежать на столе, – когда вы взяли меня в ваш отдел, была договоренность никому ничего не рассказывать.
– Петя, ты понимаешь, что об этом лучше не трепаться? – внушительно произнес Валентин.
– Хорошо, как скажешь, – ответил уже осоловевший Петр. – Может, ты еще мне расскажешь чего-нибудь? Интересно ведь.
– Перенести сознание не удалось. Наши предки наштамповали кучу копий людей, которые живут сейчас там, на сервере. Они размножаются и умирают. В общем, у них там своя жизнь.
– А посмотреть можно на них? – спросил Петр.
– Можно. Мы создали им в симуляции те же условия, что и у нас.
– Зачем?
– Мы работаем над возможностью ускорить их время в сотни или даже в тысячи раз, чтобы подсмотреть за их развитием и понять, как они будут бороться с роем. Если, конечно, будут.
– А моя копия там есть? – спросил Петр.
– Нет, сейчас там нет вообще никаких копий. Я же говорю, копии были наших предков. Там сейчас уже пятое поколение людей живет. Это просто программы. Те симулированные люди, кто были копиями, давно умерли в самой симуляции. Они там смертные, живут так же, как и мы. Только у них пока еще не так все плачевно. Они пока не ушли под землю. Но все к этому движется.
– А они знают, что они не настоящие?
– Нет.
– И вы хотите промотать вперед их время?
– Да.
– И в чем сложность?
– В том, что мощности компьютера не хватает. Точнее, не хватало. Но сейчас мы оптимизировали систему. Раньше у нас вся симуляция была загружена и обрабатывалась вся планета, их земля, даже те участки подгружались, которые не нужны, где никого нет. А теперь грузится только та часть их мира, на которую кто-нибудь смотрит.
– То есть как только один из ваших компьютерных людей закрывает глаза, мир перед ним исчезает?
– Да, это позволило немного снизить нагрузку процессоров, теперь он может быстрее обсчитывать процессы в симуляции, и мы в ближайшие дни ускорим их время. Узнаем, что они будут делать. К чему придет их общество в тех же условиях, что и наши.
– Наблюдатель влияет на мир?
– Да. Факт наблюдения влияет на их физический мир. Когда есть наблюдатель – мир существует перед ним. Когда нет – мир тоже существует, но грубо прорисованный, скажем так, набросок, без деталей. В грамотно прописанном симулированном мире наблюдатель будет влиять на материю и на сам мир фактом своего наблюдения.
– А если они догадаются, если что-нибудь где-нибудь не прогрузится и ваш компьютерный человек увидит что-то неладное?
– Такого не должно случиться.
– Ты сказал, что вы им создали условия те же, что и у нас.
– Да.
– Получается, вы обрекли их на мучения. Вы могли сделать им нормальные условия?
– Могли. Можно загрузить им другой шаблон, без насекомых. Но мы вообще могли их не создавать. Мы дали им жизнь. Они должны быть нам благодарны за это.
– Вы издеваетесь над ними, играете в богов. Они, получается, такие же люди. Они там так же страдают, как и мы. Их жрут жуки, они теряют близких… Или я чего-то не понимаю?
– Вообще-то нет. То есть да. Их жрут жуки, и они теряют близких, да. Но они просто программы. Действуют по своим алгоритмам. Я вот, например, вижу тебя, себя, ощущаю мир, осознаю все вокруг и свободно мыслю, чувствую себя внутри своей головы. И ты, Петя, так же. А они нет. Их как бы не существует. В общем, жалеть их нет смысла. Но они могут помочь нам. Может, не именно нам с тобой, но нашим потомкам. Возможно, наши дети или внуки смогут жить в нормальном мире, под солнцем, как и раньше.
– А что вы будете делать, если их всех пожрут и ничего они не придумают?
– Запустим симуляцию заново, и, возможно, другие копии покажут лучший результат, изобретут что-нибудь. А мы повторим их идею в нашем реальном мире.
– Честно сказать, я удивлен… И ты столько лет ничего не рассказывал?
– Ну уж извини.
– И вместо этого ты всю неделю будешь саранчу таскать?
– Что поделать.
– Управляющий знает о том, что вы делаете?
– Прошлый знал. Этот нет. Я не хочу ему рассказывать. Я полностью руковожу проектом. Если ему рассказать, неизвестно, как он отреагирует. Может, он вообще все прикроет. Не хочу с ним связываться.
Петр снова налил самогона в крышку.
– У тебя там бездонная емкость, что ли? – усмехнулся Валентин, глядя на термос.
– Всего-то пол-литра, – ответил Петр. – Валь, а этот ваш компьютер… его нельзя как-то иначе использовать? Почему вы именно на симуляцию тратите всю его мощность?
– Потому что у нас больше нет идей. Мы перепробовали все. За пятьсот лет жизни в укрытии чего в нашем отделе только не разрабатывали!
– Начать менять атмосферу? А есть такое слово… – Петр задумался на несколько секунд, – терраформирование! Во! Вспомнил.
– Была разработка специальных растений, которые должны были постепенно заполонить землю и начать медленно менять атмосферу. Уменьшить содержание кислорода, чтоб насекомые в итоге вернулись к прежнему размеру, ну или хотя бы к тому, который у них был во времена динозавров. Ничего не вышло. Дальше теории это не ушло.
– Ну и дела, – вздохнул Петр, – такое под носом творится.
– А ты, Петя, говоришь, мы ничего не делаем.
– Так я ж не знал. А можно я еще поспрашиваю?
– Можно, – с улыбкой ответил Валентин.
Петр, Валентин и Юсуф остались в столовой одни. Они просидели там до поздней ночи. Петр выпил весь самогон. Валентин рассказал подробно про разработки их предков, про тесты химикатов на отдельных особях саранчи, про квантовый компьютер, который законсервирован под укрытием и к которому нет физического доступа. Индус постоянно поддакивал Валентину. Юсуф был горд за свою работу – теперь Петр наверняка будет относиться к нему серьезнее.
* * *
Последний выход за трупами саранчи. Завтра они уже будут непригодны к пище, уже вчера отряд находил много подгнивших. Жители укрытия собирали насекомых в течение пяти дней после того, как рой опустошал эти земли. Отряд колонной растянулся по джунглям метров на сто. Петр, как обычно, шел первый. Валентин и Юсуф плелись в хвосте. За эти дни местность прилично заросла, но все же пока еще ситуация хорошо просматривалась во все стороны. Шли под палящим солнцем вдоль колючего кустарника, на который они наткнулись вчера. Кустарник саранча не трогала, есть там было нечего – одни ветки да шипы. Пройти сквозь него невозможно, слишком густой, поэтому только в обход.
– Валентин, – заговорил Юсуф, – жизни-то стало больше на планете. Больше особей, больше растительности. Я читал, что раньше лесов было мало, а теперь, если верить данным, вся планета – сплошные джунгли.
– Это ты к чему? – ответил Валентин и посмотрел на потемневшего от жары Индуса.
– К тому, что, может, и не нужны мы планете, вот она и создала условия, чтоб другие формы жизни эволюционировали и вытеснили нас.
– Планета – не сознательный организм, она не может сама ничего создать по своей воле, – сказал Валентин.
– Я понимаю, это я так, образно выразился, про Землю, я хотел сказать, что, может, не нужно вселенной сознание? Зачем мы им обладаем? Может, сознание – это бесполезный феномен, побочный продукт. И вот эволюционно так складывается, что мы умираем. Выглядит все так, как будто от нас избавляются.
– В бескрайнем космосе миллиарды галактик, Юсуф, в каждой галактике миллиарды звезд, – начал развивать свою мысль Валентин.
– И вокруг многих звезд есть планеты, – перебил его Индус.
– Да. На какой-то из планет эволюция дала развитие приматам, и там доминируют люди, точнее, гуманоиды. Где-то, возможно, самые развитые – морские обитатели. А у нас, черт его дери, развиваются насекомые. Вот только у тех, кто не идет по пути развития мозга и интеллекта, нет шансов выжить.
– Почему?
Они остановились. Валентин достал из сумки бутылку с водой, открутил крышку и приложился к горлышку, делая большие глотки.
– Пить хочешь? – спросил он, вытирая рот ладонью.
– Так почему у них нет шансов? – сказал Юсуф, взял бутылку и сделал глоток.
– Примерно девяносто процентов всей эволюции человека – это эволюция мозга, – продолжил Валентин, – и в этом есть смысл. Но не в том, чтоб стать умнее и победить другие, менее развитые виды, нет. Смысл более масштабный.
Индус с интересом слушал.
– Без развитого интеллекта любой вид обречен на гибель. Мы все тут, – он развел руками, – ограничены жизнью звезды. Нашей звезды. И если мы не сможем развиться до такого уровня, чтоб переселиться жить на другую планету, то все погибнем. Рано или поздно Солнце завершит свое существование. У жизни есть время на технологическое развитие. Времени много, очень много, но это неважно, если идти не по тому пути. Эволюция насекомых не связана с развитием мозга и сознания. Значит, они обречены на смерть. Они бессмысленные. Если общество или вид не достигнет высокого уровня интеллектуального развития и, как следствие, технологического, то оно погибнет вместе со звездой. Жизнь звезды – это время, которое дано нам на эволюцию, на развитие мозга, чтоб осуществить полет к другим, более молодым звездным системам.
– Это не отвечает на вопрос: зачем вселенной сознание? Зачем ей нужны сознательные формы, которые могли бы объяснить эту же самую вселенную? – сказал Юсуф. – Возможно, на этой планете все погибнет, когда в Солнце закончится водород. Но на какой-нибудь другой жизнь появится снова, разовьется из микробов, и все повторится. Все пригодные для жизни планеты, где есть вода, где тепло, сами создают органическую жизнь из химических элементов, которые везде одинаковые. И сознание миру не нужно, жизнь будет всегда и везде. Умерла звезда – жизни конец, а возле другой звезды жизнь снова сама собой появилась.
– Так, что-то мы отстали от группы, – сказал Валентин, он решил не развивать эту тему, – я их уже не вижу. Пойдем быстрее.
Не успев сделать и нескольких шагов, Валентин обхватил руками Юсуфа.
– Ш-ш, – прошептал он, – замри.
В этот момент огромный двухметровый богомол, до этого сливающийся с колючим кустарником, повернулся в их сторону. Заметить его было практически невозможно. Его окрас и форма тела идеально вписывались в переплетения веток и шипов разросшегося на сотни гектаров растения. Насекомое наполовину высунулось из кустарника. Оно замерло и водило лишь глазами. Богомол понимал – тут только что кто-то был. Но сейчас он не мог никого различить. Валентин и Юсуф стояли, обнявшись, буквально в двух метрах от гигантского насекомого, возвышающегося над ними. Оно в долю секунды могло бы выбросить свои передние лапы вперед, вонзив в плоть шипы, специально служащие для удержания жертвы, и тут же начать есть.
Индус обливался потом от жары и ужаса. Рот Валентина находился возле уха Юсуфа. Он сказал ему шепотом, практически не двигая губами:
– Только не двигайся. Просто стой. Он решит, что нас нет, и вернется.
Юсуф стоял молча. Валентин косился на хищное насекомое. Богомол также не двигался, он мог находиться в одном положении хоть весь день.
«Что делать? – думал Валентин. – Долго я так не простою. Капсула с ядом в кармане. Нет, я не готов умереть. Только бы не пошевелиться. А может, рвануть резко в разные стороны, он не успеет нас схватить, они же медленно бегают. А вдруг быстро? А вдруг лапами дотянется, они у них выстреливают молниеносно. Петр говорил, что, если встретил богомола, бежать бесполезно. Богомолы не атакуют, если замереть. Петр был прав – богомол не атаковал. Петр глупости не скажет. Где же он?»
– Юсуф, ты как? – прошептал Валентин.
Индус покосился на Валентина.
– Не бойся, Петр сейчас вернется за нами, – сказал Валентин, – все будет хорошо. Петр его на куски изрубит. Просто стой, и все.
