Кто играет в кости со Вселенной?

– Ты, Максим, меня удивлял, – потом откровенничал он.

– Чем это?

– Что мне платил зарплату, я практически ничего не делал.

– Чего удивительного? Я тебя нанял, обещал оклад, должен платить.

– Это в советские времена рабочего нельзя оставить без зарплаты, а сейчас другая жизнь: нет работы – нет денег.

Я задумался. Действительно, адекватно ли я платил за простой? Мои коллеги-предприниматели часто игнорировали интересы рабочих. Наверное, в первую очередь мое сердобольное поведение объяснялось правилом «обещал – выполняй». Это уже потом я понял, что можно договариваться об условиях: «если есть работа – плачу столько, если простой – половину». И обычно рабочие соглашаются. Тогда такого опыта я не имел. Во-вторых, у меня остался догмат из прошлой жизни, что рабочий человек – звучит гордо, он – кормилец семьи, он не может остаться без зарплаты. Возможно, это был не догмат, а «социалистический задвиг». И, в-третьих, я старался следовать науке управления (именно старался, а не пунктуально следовал). Не то чтобы много, но почитывал книги по менеджменту. Кроме переводных западных, других не продавали. Они наперебой расхваливали демократичный стиль управления и хаяли авторитарный: надо заботиться о сотрудниках, прислушиваться к их мнению. Тогда я не мог догадаться, что для западного человека такая категория, как «беспрекословное выполнение указаний начальника», давно вошла в кровь и плоть, там уже пропагандировали поворот в либеральную сторону. Наш же, российский человек еще не пропитался исполнительской дисциплиной, как основой организации труда, не отошел от мыслей по типу: «работа не волк – в лес не убежит», «не гони с производительностью – поднимут нормативы», «работодатель делает вид, что платит, а рабочему надо делать вид, что работает» и т. д. Для этого надо пропитаться духом капитализма хотя бы одно поколение. То, что демократический стиль – это обратная сторона исполнительской дисциплины, я не понимал, книги про либерализм мне путали карты. Мое управление стало кособоким.

Но забегая вперед, отмечу, что рабочие, при всех сложных с ними отношениях, пользовались моим стилем, но меня не подставляли. Возможно, не только Сашок, но и другие, которых за двадцать семь лет встретилось на пути более тысячи человек, чувствовали мои социалистические «задвиги» и симпатизировали им.

* * *

Уже много раз употреблял слово «ответственность». Ключевое понятие. И еще раз хочу спеть песню этому особому отношению между намерениями и поступками человека.

В бизнес-жизни приходится не просто принимать решения, а принимать часто. Любой, пусть самый простой, выбор на развилке – это трата сил. За решением тут же появляется ответственность. Когда количество развилок в единицу времени зашкаливает – вот тогда и устаешь. Метафора о том, что каждая маломальская ответственность – дополнительный груз на шею, который надо нести неопределенно долго, – верная. Много решений – много ответственности – много усилий, чтобы их тащить. Человеку хочется остановить поток.

Мое свойство быстро выбирать путь на развилке облегчало ношу. Даже в продуктовом магазине я стараюсь быстрее набросать товары в корзину, не глядя на ценники и сроки годности, оплатить и сбежать из ситуации выбора. Поэтому я не тормозил и быстро принимал бизнес-решения. В том числе по этой причине чаще других влезал в рискованные проекты. Тащить проект все равно придется, но хотя бы не мучить себя выбором. В моем случае получилось, что БЫСТРО и ЛЕГКО брать на себя риски – позитивное качество. Но у других это может иметь плохие исходы. Плюсы очевидны: дело не вязло в сомнениях-колебаниях, а шустро тянулось к солнцу. Это свойство я получил по наследству от деда и отца и подкрепил опытом шахмат: там почти каждый ход – это выбор. Особенно при игре в блиц – там вообще на раздумья даются секунды.

Минусы этой легкости тоже есть. Мои подчиненные приходили ко мне с любыми проблемами, даже теми, которые могли решить сами. И я отвечал, и брал ответственность с удовольствием, укрепляя себя в собственной оценке, но не давая наработать навык заместителям. Что провоцировало инфантилизм подчиненных. Со временем такой подход превратил мой стиль управления в патерналистский. Я становился «отцом солдатам». Это хорошо и плохо одновременно.

Но главный минус быстроты решения – качество. Быстро, значит, необдуманно. Я это понимал. И опять шахматы – опыт интуитивных ходов. Для меня такой выбор настолько органичен, что, видимо, прописан на лбу как кредо – «всегда». Один раз директор-конкурент на отраслевой пьянке проболтался: «Я наблюдаю за тобой, Максим, и поражаюсь твоей интуиции. Более того – боюсь ее. Это очень сильное преимущество». Я воспринял это как комплимент.

В работе с персоналом я меньше опирался на науку, больше прислушивался к своему чутью – обычно оно отвечало социалистическим задвигам. Им, как правило, я и следовал. Импульсивно, не всегда последовательно. Но что было, то было.

Но хочу предостеречь – каждому свое: кого-то не просчитанные логически ходы могут вести в пропасть. Надо понять свой стиль.

Откуда я получал правильный ответ на развилке дорог? Ведь не только от интуиции. Попытаюсь разобраться в последующих главах.

Бери на себя риски быстро и легко, чтобы разум не успел вставить палки в колеса – пусть рулит интуиция. Но только если «быстро и легко» – ТВОЙ стиль.

Глава 4. Звание «ромайор»

Я уже слышал, и слух этот мною проверен,

Будто бы в роще сегодня звенела свирель.

Юрий Левитанский

На развилке с камнем «прямо пойдешь – спокойствие, налево свернешь – неизвестность» я выбрал левый, рискованный, но манящий путь от посредника к производственному предприятию. «Любавич» переехал из двадцатиметрового офиса в Институте метрологии на пятисотметровый цех на заводе «Арсенал». Установили резальный станок. Переехал и весь штат: шесть офисных сотрудников плюс один рабочий – можно аукаться. Но на входные двери гордо повесил вывеску «Типография Любавич». Срочно требовалось купить печатный станок, чтобы отбивать аренду и стать полноценной типографией. Я стал изучать рынок подержанного оборудования.

И тут звонят друзья из фирмы «Мангуст», познакомился несколько лет назад. У меня с ними оказались однотипные схемы бизнеса – полиграфические посредники с мечтой о своем станке. Только я специализировался на черно-белых бланках, а они на цветных календарях.

– Продается в пакете два «ромайора», – сообщают они мне. – Один купить нельзя, а два станка нам не потянуть. Ты говорил, что хочешь станок. Еще желание не испарилось?

– О-о! Вы вовремя! Как раз ищу варианты. А цена какая?

– Один постарше: стоит три с половиной тысячи долларов. Второй посвежее, стоит четыре с половиной тысячи долларов. Говорят, что оба в хорошем состоянии.

– Платить наличкой.

– Конечно.

– А кто продает? Не бандиты? Нас не кинут?

– Вроде нормальные ребята: сами восстанавливают и продают.

Цена показалась мне сильно завышенной, покупатели неизвестные, подержанное оборудование – это всегда «кот в мешке». Но манила быстрота: вот только задумался о станке – вот тебе и «блюдечко с голубой каемочкой». Четыре тысячи долларов у меня как раз скопились. Да и в компании с «Мангустом» если и пролетим, то не так страшно.

Уместно привести историческую справку. Для полиграфистов «девяностых» годов – слово Ромайор имеет почти сакральное значение. Это не офицерское звание, ни должность помощника мэра европейского городка. Ромайор – название небольшого офсетного станка чехословацкого производства, который может печатать в одну краску на бумаге формата А3. Хорошая рабочая лошадка для средней руки ведомственной типографии. В Советском Союзе «ромайоры» были также повсеместны в полиграфии, как тракторы «Беларусь» на сельхозполях. И в капиталистическое время частный бизнес начинал именно с этой машинки: недорогая, надежная, простая в эксплуатации. Сейчас полиграфист со стажем, увидев «старичка» в каком-нибудь затхлом углу, обязательно обронит ностальгическую слезу.

Чтобы оценить работоспособность бэушного оборудования, обычно приводят эксперта – механика или печатника. Я попытался найти такого работника, которому мог бы доверять. Нашел, но он не приехал на просмотр, уйдя в стандартный для этой профессии запой. Пришлось полагаться на собственное чутье. Друзья из «Мангуста» как раз поступили по уму – взяли спеца для экспертизы. Мы встретились с продавцами (ребята вполне интеллигентного вида) на проходной одного большого питерского завода, оформили пропуск, зашли на территорию. Парни к предпродажной подготовке подошли профессионально, что в начале девяностых было в новинку. Станки стояли в цеху на хорошо освещенном месте. Очищенные от грязи, со смазанными маслом узлами, в свежевыкрашенных кожухах (везде до того я видел ромайоры только без кожухов – их снимают для визуального контроля за вращающимися механизмами). Ребята рассказали, какие узлы заменили, что отремонтировали, как протестировали. Стало понятно, почему цена двойная – внешний вид машин, солидная презентация.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.