Операция «Вильгельм», июнь 1942 г.

Во 2-й половине дня 10 июня последовал ввод в бой и контратаки 156-й и 168-й танковых бригад. Согласно «Схеме боевых действий 168 ТБр 10.06.42 г.», правофланговый 369-й танковый батальон занял исходные позиции для наступления между поселком Нижне-Зоринский и селом Шевченково, а левофланговый 368-й танковый батальон – у южной окраины Шевченково [196]. На этих позициях оба танковых батальона некоторое время оставались стоять на месте, дожидаясь поддержки со стороны пехоты и артиллерии 162-й стрелковой дивизии, при этом они неоднократно подвергались ударам с воздуха, от которых понесли значительные потери. Так и не дождавшись поддержки со стороны 162-й дивизии, командир 168-й ТБр подполковник Ковалев вынужден был дать сигнал на самостоятельную атаку танкистов без какой-либо пехотной и артиллерийской поддержки [193].

Отсутствие поддержки со стороны 162-й дивизии объяснялось тем, что только в 16.00 командующий 38-й армией генерал-майор Москаленко отдал приказ командиру 162-й СД наступать следом за 22-м танковым корпусом, а до 16 часов дивизия не получала никаких приказов на переход в контрнаступление [197]. В 16.30 штабом дивизии был получен приказ на наступление непосредственно от командира 22-го ТК генерал-майора Шамшина, однако дивизия к этому времени оказалась полностью неготова к переходу в контрнаступление, т.к. ее правофланговый 501-й стрелковый полк, оставив свои позиции, в беспорядке отступил назад, а для ввода в бой из 2-го эшелона 720-го стрелкового полка дивизии требовалось время [227]. Еще позже, в 18.20 последовал боевой приказ командира 22-го ТК со следующими задачами:

«1. 850 СП 277 СД подчинить к-ру 162 СД и сосредоточить Бабка.

2. 720 СП атаковать и удерживать рубеж Новопетровский – Шевченково.

3. Рубеж Новопетровский – Шевченково – Максимовка к-ру 162 СД удерживать любой ценой.

4. К-ру 168 ТБр удерживать рубеж и совместно с 3 ТБр уничтожить танки пр-ка зап. Шевченково» [228].

К этому времени танки 3-й ТБр еще не подошли, а поселок Новопетровский был оставлен, так что приказ командира 22-го ТК не соответствовал реальной обстановке. Вышедший из окружения из-под Татьяновки, 850-й стрелковый полк 277-й СД только начиная с 17.00 был собран воедино в составе около 280 человек личного состава и фактически был небоеспособен [190]; [351]. На основании приказа Шамшина остатки полка к исходу дня заняли оборону в районе сел Баба и Раевка позади 720-го стрелкового полка, где оставались до 11 июня, не участвуя в боевых действиях [351]. Еще до 300 человек из состава 277-й стрелковой дивизии по состоянию на 21.00 10 июня удалось собрать в районе села Гусинка. Все остальные подразделения дивизии были рассеяны и как боевые единицы не существовали [225].

Таким образом, 168-я танковая бригада атаковала в полном одиночестве, причем разрозненными танковыми группами по обе стороны от железной дороги. Справа 369-й танковый батальон атаковал с юго-востока на Татьяновку, а слева от него 368-й танковый батальон атаковал от Огурцовки в западном направлении на Новую Степановку [196]. 168-й мотострелковый батальон остался стоять в обороне на своих прежних позициях в 1 км юго-восточнее Шевченково и атаку танкистов не поддерживал, исходя из этого, танкисты действовали даже без поддержки собственной пехоты [321].

Согласно своим донесениям, 368-й танковый батальон вступил в бой в 15.30. Вероятно, не раньше 15.30 вступил в бой и 369-й танковый батальон [195]; [277]. К началу боевых действий 369-й танковый батальон располагал 12 танками Т-34. Еще 6 танков Т-34 находились в резерве командира 168-й ТБр и командира 22-го ТК, а 2 Т-34 ушли в разведку к Юрченково [198]. 368-й танковый батальон имел в своем распоряжении 19 танков (9 КВ-1, 1 Т-34, 9 Т-60), еще 7 танков Т-60 находилось в распоряжении командиров 168-го МСПБ, 168-й ТБр и 22-го ТК [184]. Таким образом, из всех танков бригады в атаку мог выступить только 31 танк.

Тем временем, следовавшая ранее за боевой группой Сикениуса, боевая группа полковника Крумпена около 15.00 от Малых Крынок повернула на Татьяновку. Здесь 1-й батальон 79-го моторизованного полка с 1-й ротой 16-го противотанкового батальона был контратакован 2 ротами пехоты и 4 танками, вероятно, из состава 133-й танковой бригады. С ходу развернув боевые порядки, немцы встретили огнем контратакующих и заставили их отойти. Вслед затем 1-й батальон 79-го МП был атакован танками 369-го танкового батальона, насчитав в нем 18 танков. Атаку эту немецкий батальон успешно отбил, насчитав 6 подбитых им танков [149, с. 92, 93]; [891].

Согласно донесению штаба 369-го ТБ, 369-й танковый батальон вступил в бой с немцами в районе отметки +1,3 в 1,7 км к юго-востоку от Татьяновки. В этом бою батальон, по подсчетам своего штаба, уничтожил роту пехоты, 5 танков и 6 орудий ПТО, однако и сам потерял 11 человек личного состава (3 – убитыми, 5 – пропавшими без вести, 3 – ранеными) и 7 танков Т-34: 3 танка – сгоревшими, 4 танка – подбитыми. 3 из 4 подбитых танков удалось эвакуировать с поля боя, а 4-й танк под охраной своего экипажа остался стоять подбитым в расположении противника на дороге Шевченково – Петропавловка в 2,5 км к западу от Шевченково [211]. Это был танк Т-34 командира взвода 2-й роты 369-го ТБ лейтенанта Александра Тютюнникова. За время боя экипаж, согласно наградным листам, уничтожил 10 немцев и подбил 1 танк. Танк был подбит рядом с немецкими позициями, выведена из строя пушка. По приказу Тютюнникова экипаж покинул танк и занял оборону в 50 метрах от него, организовав охрану танка в 50 метрах от немецких позиций. За время охраны танка Тютюнников убил 3 немцев, а башенный стрелок сержант Никифор Пойда и радист старший сержант Илларион Машковцев – еще по 2 немца. Только в ночь на 22 июня, когда с танка сняли и эвакуировали оптику, вооружение и боеприпасы, экипаж был отведен в тыл. За все это и Машковцева, и Тютюнникова, и Пойду наградили орденами [301]; [307]; [385]. С учетом того, что танк Машковцева по итогу был списан в безвозвратные потери, боевое крещение 369-го танкового батальона в итоге стоило ему 4 танков Т-34, которые были потеряны безвозвратно.

В отличие от донесения штаба 369-го ТБ, в своем докладе штаб 168-й ТБр отчитался о выходе из строя только 5 танков Т-34, сообщив, что 3 танка сгорели, 1 танк разбомбили, а 1 танк был подбит. О еще 2 подбитых танках в докладе не упоминается, вероятно, они получили легкие повреждения. Все 5 пропавших без вести танкиста позже были записаны в убитые [193]. Погибший в том бою командир 369-го ТБ майор Степан Куцый посмертно был награжден орденом Ленина. Согласно его наградному листу и донесению штаба 168-й ТБр, танк Куцего был сожжен прямым попаданием крупнокалиберной бомбы со всем своим экипажем [300]; [321].

Атаковавший на Новую Степановку 368-й танковый батальон находился в бою до 21.00, после чего отошел на сборный пункт на западную окраину Шевченково и в совхоз Индустриальный (ныне юго-западная часть с. Огурцовка) [195]. Подробности его боевых действиях неизвестны. За день батальон, по уточненным данным своего штаба, уничтожил 7 танков, 12 орудий ПТО, 5 огневых точек и сбил 1 пикирующий бомбардировщик [277].

Из числа танкистов батальона за день наиболее отличился экипаж танка КВ-1 командира 1-й роты старшего лейтенанта Федора Солонина, который, согласно сразу нескольким документам, уничтожил 2 орудия ПТО, а также сбил из зенитного пулемета пикирующий бомбардировщик. В донесении штаба 168-й ТБр также говорится, что экипаж успел уничтожить 5 немецких танков, пока 6-й немецкий танк удачным выстрелом не вывел из строя пушку на танке Солонина, однако в других документах о подбитых экипажем Солонина немецких танках не упоминается [195]; [304]; [321]. Также, согласно донесению штаба 368-го ТБ, экипаж КВ-1 командира взвода лейтенанта Ивана Тропкина уничтожил 2 танка и 2 орудия ПТО, а экипаж КВ-1 лейтенанта Александра Серова уничтожил 1 танк, 1 автомашину и 4 пушки [195]. Из числа экипажей танков Т-60 экипаж командира взвода 3-й роты 368-го ТБ лейтенанта Владимира Капустина, согласно разным документам, уничтожил 2 или 3 орудия ПТО [321]; [399].

Собственные потери 368-го танкового батальона составили 9 танков (7 КВ-1, 2 Т-60). Оба танка Т-60 были повреждены при бомбежке с воздуха, а 4 танка КВ-1 были подбиты в бою. Танк КВ-1 № 10507 лейтенанта Серова, согласно одному донесению, сгорел, согласно другому донесению – в танке был пробит ствол пушки. У КВ-1 № 10565 кумулятивным снарядом была пробита левая сторона корпуса и сильно повреждена гусеница. У КВ-1 № 10568 повреждена пушка. У КВ-1 № 43843 пробит ствол пушки. Также 3 танка КВ-1 получили повреждения и требовали ремонта. У КВ-1 № 10561 заклинило пушку и люк механика-водителя, сбито поддерживающее колесо и повреждено направляющее колесо. У КВ-1 № 10432 выбиты 2 спицы правого ленивца, пробит обод катка. У КВ-1 № 25821 поврежден ленивец [195]; [277]. Также, согласно боевому донесению и докладу штаба 168-й ТБр, помимо 2 подбитых танков Т-60 сгорел 3-й по счету танк Т-60, но в донесениях штаба 368-го ТБ о нем ни слова. Возможно, это был танк Т-60 368-го ТБ, находившийся непосредственно в подчинении командира бригады [193]; [213].

Менее всего известно о боевых действиях 156-й танковой бригады. Согласно оперативной сводке штаба 38-й армии, 156-я танковая бригада выступила из села Ставище в 15.00 10 июня, затем подверглась бомбежке на переправе через речку Средняя Балаклейка в Смирно-Клугино (ныне с. Сумское), однако когда именно бригада прибыла на исходные позиции и вступила в бой, не известно [225]. В журнале боевых действий штаба 62-й ПД упоминается, что к 16.00 последовал контрудар через высоту 167,4 на Новый Лиман силою до батальона пехоты (прим. – вероятно, из состава 851-го стрелкового полка) с 8 танками против наступавшего здесь правофлангового батальона 132-го пехотного полка 44-й пехотной дивизии, который весь день топтался перед высотой 167,4, но так и не смог ее взять [204, F. 1072]. Танки эти могли быть разве что из 156-й танковой бригады. Отбить Новый Лиман в результате этого контрудара не удалось, однако атаковавший на Новую Степановку 853-й стрелковый полк 278-й стрелковой дивизии, вероятно, в результате действий танков 156-й ТБр и 368-го ТБ 168-й ТБр в 17.00 на некоторое время смог ее отбить и закрепиться в Новой Степановке. При этом полком было захвачено 2 пленных [191].

В этих боях в 156-й танковой бригаде 10 июня отличились экипажи танков:

командира роты 2-го ТБ младшего лейтенанта Николая Варюты (уничтожил 12 автомашин, 15 повозок, 1 дальнобойное орудие, 2 пулеметные точки) [757];

командира взвода 2-го ТБ лейтенанта Федора Кислова (уничтожил более взвода пехоты, 4 75-мм орудия, 3 ДЗОТа) [756];

командира взвода 2-го ТБ младшего лейтенанта Федора Людоговского (уничтожил 2 взвода пехоты, 5 75-мм орудий, 4 пулеметные точки) [758].

В книге по истории 44-й пехотной дивизии говорится, что танковой атаке у Худоярово также подвергся штаб 134-го пехотного полка 44-й ПД, при этом танки раздавили немецкие траншеи, нанеся немцам некоторые потери в живой силе, однако из-за отсутствия советской пехоты полностью выбить немцев с их позиций не удалось [200, с. 218]. Возможно, это были танки 368-го ТБ 168-й ТБр, а возможно, это были танки 156-й танковой бригады.

В целом же к исходу дня немецкая 44-я пехотная дивизия достигла рубежа: Новый Лиман – северо-западная окраина Новой Степановки – Новопетровский, где и закрепилась, прикрыв правый фланг и тыл 16-й танковой дивизии, которая в это время развивала танковый прорыв в северном направлении вдоль реки Большой Бурлук [812].

Если говорить в общем, то наступление 51-го армейского корпуса и 16-й танковой дивизии на участке 277-й, 278-й и 300-й стрелковых дивизий закончилось полным успехом немцев, которые при этом продвинулись до 17 километров в восточном направлении, а 16-я танковая дивизия в 1-й же день наступления смогла войти в прорыв и продвинулась от реки Большой Бурлук в районе Мостовой до 27 километров в северо-восточном направлении, выйдя в тыл 38-й и 300-й стрелковым дивизиям и 84-й танковой бригады 28-й армии. В общей сложности за день 16-я танковая, 44-я, 71-я и 297-я пехотные дивизии захватили как минимум 27 населенных пунктов (Алексеевка, Багаевка, Базалеевка, Балабаевка, Богородичное, Большие Хутора, Василенково, Гетмановка, Горожановка, Горький, Журавка, Красное Знамя, Оленников, Отрадное, Лелюковка, Малые Крынки, Мостовая, Нижне-Зоринский, Никольский, Новоалександровка, Новопетровский, Новый Лиман, Парижская Коммуна, Петровский, Софиевка, Татьяновка, Худоярово), а также 2 совхоза.

Наибольшие потери понесли в этот день 277-я стрелковая дивизия и 133-я танковая бригада. 277-я стрелковая дивизия оказалась за одни сутки полностью разгромлена. Весь следующий день 11 июня дивизия приводила себя в порядок и к исходу дня, по некоторым данным, смогла собрать до 4000 человек личного состава из тех 10496 человек, которые имелись в дивизии к началу немецкого наступления [29]. Командир дивизии полковник Михаил Ширяев застрелился на своем командном пункте, после чего дивизию временно возглавил ее начальник штаба подполковник Николай Лукьянов [32].

Один только 846-й артиллерийский полк 277-й СД 10 июня, по данным штаба артиллерии Юго-Западного фронта, потерял 708 человек личного состава (10 – убитыми, 665 – пропавшими без вести, 33 – ранеными), а также 15 тракторов и 17 орудий (4 122-мм, 13 76-мм) вышедшими из строя в результате бомбардировок [893]. Однако, согласно оперативной сводке штаба 38-й армии, к утру 11 июня в 846-м артполку осталось лишь 6 орудий из 36, т.е. в общей сложности вышло из строя 30 орудий [225]. К 15 июня в составе 277-й дивизии оставалось лишь 11 полевых и 8 противотанковых орудий, отсюда следует, что за день 10 июня было потеряно безвозвратно либо было подбито и убыло на ремонт 25 полевых и 22 противотанковых орудия [16]; [732].

2 человека личного состава пропавшими без вести потерял на участке 277-й СД 325-й отдельный линейный батальон связи, 3 человека личного состава пропавшими без вести – 22-я отдельная огнеметная рота, 11 человек убитыми – 132-й отдельный истребительный отряд [32]. Находившийся на усилении дивизии 612-й легкоартиллерийский полк РГК, согласно оперативной сводке штаба артиллерии Юго-Западного фронта за 11 июня, потерял 33 человека личного состава (18 – убитыми, 15 – ранеными), 9 тракторов, 2 автомашины, 11 76-мм орудий [892]. В следующем донесении штаба артиллерии ЮЗФ уточняется, что было потеряно не 9, а 11 тракторов [893]. 11 июня полк сосредоточился в лесу восточнее Гусинки в составе 177 человек личного состава, 4 76-мм орудий, 7 тракторов и 5 автомашин. С учетом более ранней численности полка, фактически за 10 июня в полку из строя выбыло сразу 306 человек личного состава [291]. Позже часть пропавших без вести вернулась в строй, и к 15 июня численность полка подросла до 236 человек личного состава, что все равно не дотягивало даже до половины прежнего состава [732]. Среди прочих числится пропавшим без вести с 14 июня комиссар 612-го ЛАП батальонный комиссар Алексей Постный. Согласно своей учетно-послужной карточке, он в июне попал в окружение, из которого выбрался к своим только в сентябре 1942 г. Позже за бои при форсировании Днепра ему было присвоено звание Героя Советского Союза [32].

Подчиненный штабу 277-й СД 648-й армейский артполк РГК под ударами немецкой авиации, согласно оперативной сводке штаба артиллерии Юго-Западного фронта от 11 июня, потерял 128 человек личного состава (12 – убитыми, 74 – пропавшими без вести, 42 – ранеными), 12 тракторов, 19 автомашин, 4 прицепа, 4 152-мм гаубицы уничтоженными, а также 9 радиостанций, 43 телефона и 70 км телефонного кабеля, которые были оставлены у противника [892]. В ОБД «Мемориал» числится 15 погибших (в т.ч. погиб начальник связи 648-го АП старший лейтенант Николай Иванов) и 57 пропавших без вести 10 июня артиллеристов 648-го АП [32]. Часть пропавших без вести артиллеристов вскоре вернулись в свою часть. В целом с 10 по 15 июня в 648-м полку из строя вышло 48 человек личного состава, 16 автомашин, 4 152-мм гаубицы, 6 ПТР. В основном это потери 10 июня. Поддерживавший 277-ю дивизию, 507-й легкоартиллерийский полк РГК с 10 по 15 июня сократился в общей сложности на 373 человека личного состава (70 % первоначального состава), с 20 до 3 76-мм орудий, потерял все свои 8 автомашин. Большая часть (если не все) – это потери 10 июня [16]; [732]. 2-й дивизион 58-го гвардейского минометного полка, который также поддерживал 277-ю дивизию, потерял 8 человек личного состава (2 – убитыми, 4 – пропавшими без вести, 2 – ранеными) [348, л. 1, 2].

Одна только наступавшая против 277-й стрелковой дивизии немецкая 71-я пехотная дивизия за день 10 июня захватила 1573 пленных, 12 орудий, уничтожила или захватила 11 танков (надо полагать, из состава 133-й танковой бригады) [147, с. 190]. Еще 14 орудий (в т.ч. 3 122-мм гаубицы 846-го АП) в полосе обороны правофлангового 854-го стрелкового полка 277-й СД захватил 523-й пехотный полк 297-й пехотной дивизии [139].

Находившаяся во 2-м эшелоне позади 277-й стрелковой дивизии, 133-я танковая бригада 10 июня, по подсчетам советской стороны, вывела из строя до 600 немцев, 42 танка, 2 бронемашины, 2 тягача, 18 пушек, однако и сама потеряла 178 человек личного состава (88 – убитыми, 45 – пропавшими без вести, 45 – ранеными) – 17 % своей первоначальной численности, 35 танков [29], а также 3 37-мм зенитных орудия подбитыми [291]. Среди прочих пропал без вести заместитель командира бригады майор Яков Плотников; погибли командир 2-го танкового батальона капитан Николай Кузьменчук, 5 из 6 командиров танковых рот, 5 командиров танковых взводов; погибли или пропали без вести 5 командиров танков; были ранены начальник штаба бригады майор Иван Мазур и командир 1-го танкового батальона капитан Николай Сергеев [32].

К 18.00 остатки бригады в составе 13 исправных танков (2 КВ-1, 2 Т-34, 2 Mk.II, 7 Т-60) отошли в район Огурцовки в расположение 168-й танковой бригады, а мотострелковый батальон занял оборону на восточной окраине Огурцовки [225]. К утру 11 июня в строю оставалось 12 танков (3 КВ-1, 2 Т-34, 1 Mk.II, 6 Т-60), а отсюда следует, что всего в бою 10 июня в бригаде выбыло из строя не менее 29 танков (5 КВ-1, 3 Т-34, 11 Mk.II, 9 Т-60, 1 БТ-7) [291].

Из этого числа 15 июня приказом № 28 штаба 133-й ТБр были списаны в безвозвратные потери 23 танка: 5 танков КВ-1 (№ 10916, 10929, 10946, 10950, 10951), 3 Т-34 (№ 707-7, 0877-8, 2505474), 8 Mk.II (№ 18829, 18840, 18841, 27912, 35226, 46030, 46054, 46067), 7 Т-60 (№ С-6, 060, 297, 2100, 19899, 19900, 22985) [177].

Потери 278-й стрелковой дивизии 10 июня неизвестны, однако один только ее 847-й артиллерийский полк, согласно оперативной сводке штаба артиллерии ЮЗФ от 11 июня, потерял 110 человек личного состава (40 – убитыми, 70 – ранеными), 5 тракторов и 3 орудия вышедшими из строя [892]. Поддерживавший дивизию 574-й армейский артиллерийский полк 10 июня под ударами немецкой авиации, согласно своему журналу боевых действий, потерял 42 человека личного состава (24 – убитыми, 18 – ранеными), в т.ч. погибли комиссары 1-й и 2-й батарей политруки Дмитрий Чеботов и Николай Янцев, начальник разведки 1-го дивизиона лейтенант Ильичев [879]. Согласно же оперативной сводке штаба артиллерии ЮЗФ от 11 июня, полк потерял 8 человек личного состава (7 – убитыми, 1 – раненым), 6 тракторов, 2 автомашины, 3 орудия, 51-й армейский артполк РГК – 4 трактора и 2 орудия, а 651-й легкоартиллерийский полк РГК – 5 тракторов, 2 автомашины, 5 орудий [892]. В именном списке безвозвратных потерь л/состава 574-го ААП за 10 июня числится 8 убитых [32]. Находившийся на усилении 278-й дивизии 3-й дивизион 4-го Гв.МП 10 июня во время перехода под бомбежкой потерял 1 установку М-13, которая была подбита и требовала заводского ремонта [58, л. 27].

Поддерживавшая 278-ю дивизию 156-я танковая бригада по итогу 2-дневных боев к исходу дня 11 июня сократилась с 43 до 21 исправного танка (6 КВ-1, 4 Т-34, 11 Т-60), т.е. на 22 танка (2 КВ-1, 16 Т-34, 4 Т-60). Исходя из потерь бригады 11 июня, 10 июня ею могло быть потеряно не менее 9 танков (6 Т-34, 3 Т-60) [315]. В именном списке безвозвратных потерь л/состава 156-й ТБр за 10 июня числится 19 убитых (в т.ч. погибли командир 2-го танкового батальона капитан Карп Бондаренко и начальник связи 2-го ТБ лейтенант Петр Макеев) и 5 пропавших без вести (в т.ч. пропал без вести начальник химической службы мотострелкового батальона лейтенант Петр Воецков, который, по сообщению служившего в 156-й танковой бригаде старшего лейтенанта Михаила Лаптева, добровольно сдался в плен к немцам) [32].

Находившаяся первоначально во 2-й линии обороны, 162-я стрелковая дивизия 10 июня, по предварительным данным своего штаба, потеряла до 350 человек личного состава убитыми и ранеными, 4 автомашины (подбитыми при бомбежке), 3 орудия (1 76-мм, 1 45-мм, 1 37-мм). Все 3 подбитых орудия удалось эвакуировать на ремонт [272]. Поддерживавшая дивизию 168-я танковая бригада 10 июня, по подсчетам своего штаба, уничтожила до 200 немцев, 25 танков, 5 самолетов и 19 орудий [193]; [196]. Потери самой 168-й танковой бригады 10 июня, по тем же подсчетам, составили 12 человек личного состава (8 – убитыми, 4 – ранеными), 1 ремлетучка ПМ-3 (безвозвратно) и 11 танков (3 КВ-1, 5 Т-34, 3 Т-60: 5 танков (1 КВ-1, 3 Т-34, 1 Т-60) – сгоревшими, 1 Т-34 – разбитым бомбой, 5 танков (2 КВ-1, 1 Т-34, 2 Т-60) – подбитыми [193]; [196]. Впрочем, исходя из донесений самих танковых батальонов, фактически было потеряно 16 танков (7 КВ-1, 7 Т-34, 2 Т-60): 4 танка (1 КВ-1, 3 Т-34) – сгоревшими, 12 танков (6 КВ-1, 4 Т-34, 2 Т-60) – подбитыми [195]; [211]; [277].

Также 10 июня пропал без вести отправленный на разведку села Юрченково экипаж бронетранспортера старшего сержанта Николая Цыганова (стрелок красноармеец Павел Пирогов) [739]. Согласно имеющимся документам, и Цыганов, и Пирогов в итоге в тот день попали в плен [32]. Кроме этого, в 10.00 10 июня в Новоалександровке прямым попаданием авиабомбы был разбит мотоцикл ИЖ-9 красноармейца Никулина из роты управления 168-й ТБр. Сам Никулин при этом не пострадал [739].

В целом потери 168-й танковой бригады 10 июня представляются как 16 танков (7 КВ-1, 7 Т-34, 2 Т-60, в т.ч. 4 танка – 1 КВ-1, 3 Т-34 – сгоревшими), 1 бронетранспортер, 1 ремлетучка ПМ-3 и 1 мотоцикл ИЖ-9 (безвозвратно). Из ОБД «Мемориал» и других документов следует, что 168-я танковая бригада 10 июня потеряла как минимум 16 человек личного состава безвозвратно (10 – убитыми, 6 – пропавшими без вести). Эти сведения опровергают вышеприведенные данные, что безвозвратно бригада 10 июня потеряла лишь 8 человек убитыми, таким образом, фактически бригада 10 июня потеряла как минимум 20 человек личного состава: 10 – убитыми, 6 – пропавшими без вести, не менее 4 – ранеными [32].

Общие потери 34-й мотострелковой бригады 10 июня, по уточненным данным ее штаба, составили 3 бронемашины БА-10 (в районе Базалеевки и Богородичного) и 33 человека личного состава: 8 – убитыми, 8 – ранеными, 17 человек – «по другим причинам» (т.е. в основном пропавшими без вести) [269]. В то же время в именном списке безвозвратных потерь л/состава 34-й МСБр за 10 июня числится 9 убитых, но не 17, а 42 пропавших без вести, в т.ч. 2 убитых и 33 пропавших без вести бойца 32-го мотострелкового полка [32]. Еще 20 человек личного состава пропавшими без вести в столкновении с 16-й танковой дивизией потеряла 84-я танковая бригада 28-й армии [32]. При бомбежке станции Староверовка 10 июня сгорела автомашина ЗИС-5 с продовольствием 4-го гвардейского минометного полка и погиб шофер красноармеец Данилов [673].