Мозгабог

Максим Калашник

Мозгабог

Пролог

* * *

Смотрю на город с крыши панели. Ублюдок рядом, сидит, улыбается. Не верит, что сигану. Да я и не собираюсь, хотел припугнуть. Вообще он плод моего воображения. Достал, надо проучить. Не станет если меня, то ему тоже хана. Пусть понервничает. Брать веревку было глупостью и затягивать на углу кровли, это тупо. Зачем вешаться здесь, проще на квартире. Хотелось за одно прийти, полюбоваться домами с высоты и ловить хлопья снега лицом, плюс разозлить альтер эго. Но всё превратилось в цирк. Мало того, что собственные галлюцинации угорают, так еще девица с татуировками на лице тоже смотрит и ржет. Я ее сразу не заметил. Хочется провалиться от стыда.

Глава 1. РОДЪ

Пустая комната с белыми стенами. На подлокотнике желтого дивана стакан и надкусанный кусочек колбасы. Любой пришедшей гость ощутил бы затхлый запах непроветриваемого помещения. Из звуков лишь шум тикающих стрелок самоклеящихся больших часов в центре, время 1:1. Чуть дальше рядом с заклеенным скотчем окном написана формула ψ3 = С1 * ψ1 + С2 * ψ2. Выцарапали чем-то острым на подоконнике. Календарь, где не читался месяц, видны лишь даты. Сегодня 1, но, возможно, просто не перелистывали уже давно. Странный численник висел над тем самым желтым диваном, где спал на спине, похрапывая тучный мужчина средних лет. Черные немытые кучерявые волосы, плешивый покров на пухлых щеках, красная нестиранная футболка с пятнами от кусочков еды и пролитых напитков отражали безразличие к своей персоне. Парень резко разлепил карие глаза и почесал нос, напоминавший крупную картошку, которая обитала в любом лотке супермаркета. Левая рука странно скрючена, поэтому при попытке пошевелить ею, он ощутил явное отсутствие конечности. Затекла так, что пришлось потрудиться, дабы запустить сдавленный срединный нерв. После удачной реанимации, движение кисти возобновилось, звякнул знакомый скрип металлической двери внутри черепа, что предвещало очередной приступ шизофрении. Он пришел, опять будет ворошить всё естество разума.

Глаза во время общения со вторым сознанием, лицом к лицу, закатывались вверх. В такие моменты тучный парень видел стены из отростков мозга, образующих круглую комнату без окон. Иногда могли появляться мебель, что-то типа стола или шкафа. В дальнем конце всегда стальная дверь, из щели которой сейчас торчали вытянутые костлявые пальцы с огромными когтями.

– Матвей! Гой еси! ― хриплый, но звонкий голос вылетел из уже полностью открывшейся двери.

Парень ничего не сказал, лишь наблюдал как яркий белый человеческий силуэт с длинными седыми волосами до плеч, захлопнул единственный выход из мозговой комнаты за собой. Что было за дверью неизвестно и альтер эго туда не пускал. На вопросы второе сознание уходил от ответа, и Матвей смирился. Тень, сотканная из света, его вторая личность, села на стул, появившийся в пространстве. Невозможно разглядеть лицо, лишь голубые глаза без зрачков, словно чистое небо в летнюю пору.

– Матвей, ты ворочался во сне, поэтому и сдавил руку. Кошмары?

– Снова хочешь послушать историю о монстрах под кроватью? Да брось…, ― полненький парнишка сидел на желтом диване, который словно перенесся из его реальной квартиры во внутричерепное измерение.

– Поэтому ты купил диван? Не помогло как видишь. Ну и кто на этот раз?

– Опять рыба. Про нее раньше матери еще рассказывал.

Появился экран, напоминал голограмму. На нём красивая худая женщина с черными и блестящими как смола волосами. Изображение парило в воздухе рядом с парнем и белым силуэтом. Все так и работало, когда Матвей вспоминал любые события. Они сразу транслировались здесь, во время приступов.

– Когда во сне заглядываешь под кровать, начинается кошмар. Матюш, это лишь сон. Рыбы не чудовища, ― мама на экране заговорила.

– Она просто не видела моих рыб, ― парень ответил, глядя на трансляцию диалога из прошлого, ― Все, как обычно, слышу, что-то шлепало. Шум под кроватью… Заглядываю туда…

Кадр на экране изменился. Под кроватью лежала сушеная рыба. Руки сами загнали нож вобле под жабры, и та ожила. Полу отрубленная голова зашипела.

Белый силуэт внимательно разглядывал происходящее, а Матвей сморщился. Затем трансляцию борьбы с зомби рыбой сменил образ маленькой, на вид четырехлетней, девочки в белом платье. Ее черные волосы прям как у матери.

– Ого, еще и сестра приснилась… Соболезную! ― белая тень наклонился ближе к экрану.

– Матфеей? Пойдеф в лес, ― из беззубого рта девчушки на летающем изображении вырвалась фраза, из-за которой Матвей расстроился. Это видно было по лицу парня.

– После того как Дашка пропала, сначала снились шаги маленьких ножек, будто она ходила под кроватью, но заглянув туда натыкался на рыбу. Но так было до этой ночи.

Белый силуэт жестом отодвинул картинку с сестрой в сторону. Изображение Даши видно на половину. Альтер эго запустил на освободившейся левой части экрана воспоминание.

– Зачем ты… ― Матвей вскочил со стула, отвернувшись от изображения.

– Дашка любила прогулки, особенно в нашем лесу. В тот день, ты Матвей, не пошел с ней. Она звала тебя, в итоге без разрешения ушла одна.

На мониторе подросток Матвей ругался, играя в компьютер, а сестренка тянула его за рукав толстовки. Затем альтер эго снова передвинул экран на прежнее место, где пошла следующая картинка. Поисковые отряды с собаками, прочесывающими лес. Глаза парня уже не закатаны и вернулись обратно, он решил прервать беседу внутри сознания, чтобы не вспоминать те дни. Чувство вины до сих пор ело медленно сердце, словно черви яблоко. Матвей отвлекся на заветренный кусочек вареной колбасы, валяющийся рядом на подлокотнике, давно не видавшим влажной тряпки. Пятна с грязью на нем изменили сам цвет мебели. Нейроны мозга не заставили долго себя ждать, послав заветный сигнал в кисть, чтобы пальцы дружно схватили пищу и доставили в пункт назначения ротовой полости.

Внутри черепа раздался мерзкий звук, от которого прокатились мурашки по всему телу, словно на аттракционе. Белый силуэт карябал металлическую дверь когтями, раздражая Матвея, пока тот жевал.

– Да хватит! ― тень перестал насиловать слух парня, вернулся к стулу, а Матвей вытер рот волосатой рукой и продолжил, ― Иногда в кошмаре заглядывая под кровать видел сестренку.

Матвей продолжил общение, но решил не переносится в свое мозговое измерение, он так тоже мог и даже больше. Само альтер эго способно покидать его сознание и вырываться наружу в реальный мир. Правда видел белую тень только он в такие моменты.

– Ну ты понял. Мерзкий тот сон…

Второе сознание включило экран воспоминаний. Вся в крови, перекошенная Даша в грязном платье, с неестественно вывернутой шеей. Странно перекатывалась, дергала головой, будто черепушка сейчас отвалится.

– Кстати у отчима твоего были такие же кошмары. Он говорил, помнишь? ― щелчком пальцев тень выключила изображение.

– Ярослав второй брак мамы. Дашка ему родная дочь, неудивительно… После такого любому отцу будет не по себе, ― Матвей, встал с дивана, продолжая слушать вещание из головы. Оно напоминало внутренний голос, только вот абсолютно неконтролируемый. Альтер эго появилось с тех самых пор, как он стал осознавать свое существование. Про белую тень Матвей никому не рассказывал, даже родным.

– Я не о ваших кровных узах говорил, мне вообще на родню плевать. Кошмары похожи на твои по описанию. В башке только мысли о компе, как и сейчас, впрочем. В отличие от некоторых я слушал внимательно, наблюдал.

– Ну давай, просвети меня! ― Матвей вышел в прихожую к большому сломанному зеркальному шкафу. Стены во входном тамбуре ничем не отличались от тех, что в комнате. В санузле напротив шкафа двери не было.

– Про твоего родного отца вообще нет информации. Пропадает единоутробная сестра. После аналогичных снов у нового хахаля твоей матери, он так же исчезает следом.

– Я когда пытался узнать про батю, сам знаешь… Получал оплеуху или наказывали.

– Затем и мать твоя пропала. Явно прослеживается связь. Нужно найти ответы, пока не поздно. Мы же не хотим такой же участи?

– Мы? Нет никаких «мы»! Ты тупо стеб моего больного разума! ― Матвей посмотрелся в зеркало. В отражении позади появился белая тень. Костлявые руки с когтями обволакивали шею и плечи парня.

– У тебя кроме меня никого нет, ― голубые глаза пронизывали саму суть Матвея. Объяснить трудно, но даже без зрачков они приковывали и словно сканировали парня.

Матвей открыл зеркальную дверцу шкафа, на полке лежал плетеный браслет из кожи, который привлек внимание.

– От отчима остался, дал мне перед исчезновением, ― Матвей одел подарок на запястье. Между плетениями кожи виднелись гравировки солнечного диска с рунами.

– Ярослав не ушел на долгую рыбалку или за хлебом, а тупо пропал, и твоя мать что-то знала.

Внимание Матвея привлекла знакомая огромная трещина в паркете. Он представил, что меняет поврежденную часть пола самостоятельно, ведь знал, как это сделать, просто ленился.

– Ну конечно…― фантазию Матвея разорвал костлявыми руками белый силуэт. Он засунул ладони прямо ему в голову.

– Я же просил не делать так! Не лезь!

– Вроде взрослый, а жизнь твоя… Посмотри в кого превратился! Неухоженный, ленивый и толстый. Только довольствуешься мечтами о бытовых делах. Хотя бы скотчем заклей дыру в паркете!

Матвей метнул взгляд на туалет, где не было двери и сам того нехотя, представил, как устанавливает её.

– Ты неисправим! Живешь своими фантазиями и в виртуальных мирах. Вместо спортзала, ходишь по разным психологам каждую неделю. Они не помогут.

– Ну это естественно, когда плод твоего воображения говорит, что психологи не помогут и посещать их не стоит.

Матвей вернулся к зеркальному шкафу, закрыл дверцу и увидел вместо собственного отражения белую тень.

– Отстань от меня! Я страдаю расстройством парасомнического спектра. Сомнамбулизм и панические атаки достали. Вот и хожу по мозгоправам.

– Как же ты жалок! – глаза тени сменились с голубых на серые с маленькими раскатами грома, а затем и сам силуэт стал чернеть. – Да тебе чего только не диагностируют эти «специалисты». Не врачи, а тупо лекари, будто чумные доктора. Проще избавиться от пациента написав бред в карте, чем вылечить. – костлявые пальцы взъерошили прическу Матвея.

Альтер эго развернул экран воспоминаний прямо в коридоре. На изображении Матвей в обтягивающем поло с бейджем, внутри пустого магазина вместо выкладки товара, играл на компьютере.

– Ты не соблюдаешь режим сна, не вылезаешь из игрового кресла кокона в компьютерном клубе и даже на работе. Трудишься долбанным менеджером в салоне по продажам инструментов ночью, где нет перспектив никаких, чтоб дальше фигачить в свою онлайн хрень.

– Покупателей все равно нет, и я занимаюсь выкладкой товара, не только играю. Не наговаривай на меня, – Матвей свел брови к переносице и разозлился, правда сразу под остыл как увидел, что силуэт наполнился густой непроглядной чернотой и седые волосы второго сознания стали развиваться будто от урагана. – Слушай… Я просто хочу скрыться от кошмаров с монстрами под кроватью, лишь комп помогает.

– Ладно бы еще играл. Ты можешь часами тупо пялиться в пустой монитор и когда я прихожу, даже не реагируешь. Только слышен звук твоего дергающегося глаза.

– Потому что я болен, и ты тому прямое доказательство.

– Мне кажется бабу тебе надо, – чернь внутри тени рассеивалась, но глаза так и остались серыми.

– Альтушку еще скажи. Ведь я скуф, судя по твоим словам. Тарантишь как мама. Постоянно звучали от нее эти же наставления насчет девушки, пока в один момент не пропала, – Матвей направился в санузел и его голос зазвучал громче, перекрикивая вытяжку, – Не носила звания матери года, не слыла примером другим женщинам с детьми, но родной человек, как ни как.

Матвей умывался, стоя возле грязной раковины. Старая ванная с желтыми рыжиками. Зеркало отсутствовало. Туалет без крышки, сиденье унитаза в трещинах с царапинами.

– Хотелось бы пожалеть, типа бросила мать и все такое, но мы этого не знаем. Её тоже не нашли. Странная фигня с родственниками, конечно. Мне кажется, это как-то связано со снами и твоим настоящим отцом.

– Я ведь даже слезинки не пустил тогда, не терзался. Ну нет матери и ладно. Все переживания в кошмарах под кроватью. Рыба, сестра, еще и отчим тоже в последнее время.

Альтер эго снова включил в черепной комнате экран, только на этот раз обошелся без стула. Тень вернулся в привычное состояние, белая с голубыми глазами, скрестив руки на груди, наблюдал как мужчина со светлыми волосами средней длины и короткой бородкой лил огненные слезы из оранжевых вулканических очей, растапливающие снег под ногами. Это был отчим Матвея, одетый лишь в рубаху и шаровары, повязанные на талии. Шмоток явно мало, учитывая, что он находился в лесу во время бушующей метели.

– Ярослав стал появляться во снах после пропажи мамы. Интересно, а она тоже будет в кошмарах? Странно, что мама не приходит в грезах, пускай и страшных. Может посчастливиться исчезнуть как остальным, только вот мне снится некому.

– Посчастливиться исчезнуть? Белебеня выпоротокъ! – выругался тень.

– Опять на своем чего-то там выделываешься. Я же просил на нормальном языке со мной…

– Это наречие твоих предков. Лудъ! – перебил второе сознание Матвея, – Не думай только о себе и не втягивай в свое дерьмо! Понимаю, что тебе насрать, но я имею право на существование. Если ты сдохнешь, то и мне не жить!

– Знаешь. Все время ощущается пустота, особенно когда после ночной смены возвращаюсь в квартиру, – Матвей вытирал лицо полотенцем, его голос стал немного глуше, – Вырубаюсь почти сразу с утра. Люди покупают подписки для смарта ТВ, а у меня собственный сериал о рыбе, сестре и отчиме. Ждем новый сезон про мать.

Матвей мелькнул в зеркале шкафа, выходя из санузла. В отражении стоял тень, наблюдал за ним.

– Одиночество давит, с тобой странным не хотят иметь дел. Те, кто даже проявлял инициативу сблизится, понимали, что дурная выходила затея. Но со мной иначе, тебя никогда не предавал и не собираюсь. Так можно мне хотя бы сделать одолжение маленькое… Просто жить!

Матвей открыл стеклянную дверцу шкафа, второе сознание стал перемещаться из зеркала в голову парня. Тень прям залетел в череп Матвея, державшего в руках коричневые штаны джоггеры. Он, напрягшись, мог силой запечатывать тень обратно в мозговую комнату из реального мира.

– Матвей?

Парень молча натягивал штаны, а затем принялся за синее пальто.

– Игнорируешь? Эй?! Ты чего удумал?!

На экране появилась новоиспеченная фантазия Матвея, где он обматывал шею тросом, а затем сиганул с крыши многоэтажного дома.

– Серьезно… Вымесокъ!

Матвей в синем пальто, слишком обтягивающем по бокам, коричневых джоггерах, напоминавших на толстых ногах больше леггинсы чем штаны и зимних невзрачных черных ботинках, вышел из квартиры. Он направился на крышу. Внутри черепа пустое помещение, металлическая дверь захлопнулась с грохотом. Альтер эго насильно покинуло мозговое измерение.

Ощущалась горечь от понимания того, что из родни остался только тень, если конечно творение больного мозга вообще стоит приписывать к этому.