скачать книгу бесплатно
– Я прежде отвечал на этот вопрос. Да! – процедил сквозь зубы воин.
– И по какому же ты праву повелитель?
– По праву меча! – резко заявил тот и, выдернув клинок из ножен, направил его на исполина. – А вот ты, если не уберешься с дороги, останешься без своей рогатой головы.
Существо дико расхохоталось. Раскаты его хохота заставили задрожать скалу.
– Наглый, как сам Дьявол! – пробурчала тварь, постепенно успокаиваясь. – Человеческий отрок. Что ж, думаю, мешать тебе не стану. Да и, пожалуй, помогу. Я все равно здесь дряхлею тысячи лет. Последний демон этих пустынных земель. Моему Хозяину Врата тогда не поддались. Может, твоя пылающая жажда мести и, вместе с тем, наивная до дерзости надежда окажутся сильнее алчности и злобы? Следуй за мной, повелитель, я проведу тебя сквозь Дейн-Кирен… навстречу твоей любви.
Поднявшись, Демон немного размял затекшие мышцы и, сложив крылья за спиной, медленно зашагал сквозь серую пелену пустоши. Несмотря на то, что он шел медленно, войску пришлось прибавить шагу.
Они шли через серые пустыни и темные леса, полные чьих-то злобных теней… они шли сквозь болота, теряя людей, но не сдавались… Они шли сквозь снега, где кружили жуткие метели, они продирались через ураганы и смотрели в глаза смерти, когда десятки смерчей рвали землю на куски совсем рядом с ними. Небеса разыгрывали спектакли, порой представляясь бурной фантазией безумца, размалевавшего холст во все возможные и невозможные цвета, а порой наливаясь чернотой и не пропуская ни один луч света, они превращались в жидкую тьму, поливавшую людей едкой слизью. Многие бывалые ветераны не выдерживали и сходили с ума… Кто-то падал и умирал от разрыва сердца. Но Антарес вел своих людей, не обращая внимания ни на потери, ни на ужас, ни на страх. Надежда в его сердце только сильнее и сильнее разгоралась.
Наконец, после трех, примерно, дней пути, изрядно поредевшая армия вышла с острых, как бритва холмов в усыпанную цветами долину, где пролегла мощенная белым камнем дорога. Игриво петляя сквозь заботливо ухоженный сад, она вела на высокую гору, на вершине которой… сияя словно миллионы огней, стояли Врата.
– Ну вот… – пробормотал Демон. – Я снова здесь.
– А где Стражи? Почему нас никто не остановит? – нахмурился Антарес.
– Не обольщайся, – усмехнулось существо, и по долине пронесся раскатистый грохот.
Король повернулся к своим бойцам. За три дня пути почти половина людей сгинули в страшных землях Междумирья, но те, кому удалось выжить, не стенали от отчаяния и не искали пути назад. Все та же угрюмая настойчивость и полная готовность владели их сердцами.
Армия стала медленно спускаться в долину. Нежные, прекрасные цветы и кустарники, поражавшие воображение своей причудливостью форм, стали вдруг вянуть и превращаться в пыль. Пока войско преодолевало путь до самой горы, весь божественный сад пожух и рассыпался на их глазах. Ясное небо принялось постепенно хмуриться и вскоре стало чернее ночи, сотрясаясь раскатами грома и яркими молниями. А Врата стояли. Белоснежные колонны, казалось, не знали времени, а закрытые створки сияли чистым золотом даже в наступивших сумерках.
А Стража меж тем не заставила себя ждать. Словно из воздуха на склоне холма появились фигуры с расправленными белоснежными крыльями. Их становилось все больше и больше, и, казалось, числу нет конца. Однако вскоре появление новых прекратилось и на пути армии Антареса застыло плотное кольцо ощетинившихся двуручными мечами ангелов.
– Ты посмотри-ка! Шутник! – расхохотался Демон, продолжая подъем на гору. Склон был пологий и вел как раз к самым Вратам.
Антарес сначала не понял, что имел в виду Демон, однако когда армии сошлись ближе, он подметил знакомые лица своих десятников и сотников, что стояли у него за спиной… А чуть дальше, прямо у ворот, стоял не кто иной как… сам он… только с белоснежными крыльями за спиной.
– Да… Дейн-Кирен… Он везде, – вновь усмехнулся Демон и, не теряя больше времени, взлетел в воздух и ринулся на строй врага.
Это послужило сигналом к атаке. Издав боевой клич, войска короля Антареса атаковали позиции неприятеля, со всего размаху врубившись в его плотный строй. Сам повелитель рвался впереди всего воинства, и первый ангел пал именно от его меча. В начавшейся свалке, король уже не думал о тактике и не командовал войсками. Каждый воин его армии, слушая указания десятников, сам отлично понимал, что от него требуется. Сверх всех ожиданий ангелы не оказались страшными противниками. Сражались как люди и истекали такой же красной кровью… Только бились молча и умирали без единого звука. Рычавший как тысячи львов Демон рвал на куски своих врагов, но сам терпел раны и боролся до последнего вздоха, пока в конце концов не упал и больше не поднялся.
Давно уж был выбит конь из-под короля, давно изрублен щит и ранена рука, но разгоравшаяся надежда в его сердце не давала ему пасть среди сотен порубленных тел. Он шел вперед, сжимая Камень, и колол направо и налево, враги гибли, но ничем не могли остановить бесстрашного врага. И гремело небо, извергая лаву, и ветер выл, как тысячи демонов, и давно уж холм покрылся кровью и гнил в основании своем… И когда последний воин армии Антареса пал, шепча его имя на своих устах, тогда он подошел к самому себе… в обличии ангела. И сделав шаг, он увернулся от вражеского клинка, ударил с верху вниз, рассек тело неприятеля. Выдохнув, король упал на колени перед завоеванными Вратами. Их сияние обжигало глаза… На горе остался только он в объятьях смерти.
– Инола! – закричал он, что было сил и ударил камнем в основание Врат… Те заскрипели, застонали и рассыпались в пыль… Открыв путь… в пустоту…
Король подошел к краю тьмы и в слезах воззвал любимую к себе. Но бесконечно страшный звон пустоты оглушил его своим одиночеством. Ее не было… Она исчезла навсегда.
– А все было лишь твоей выдумкой… – проговорил некто за спиной Антареса. Мир вдруг треснул и рассыпался на куски, оставив лишь пыль в руках бесстрашного воителя. Он сидел и плакал как ребенок. Он погибал душой…
– Ее нет… – еле слышно шептали его губы. – Ей нет.
– Люди подчинились высшим силам лишь потому, что не смогли их понять, Антарес… – говорил Привратник, склонившись над несчастным королем. Сияние его крыльев было единственным светом в наступившей темноте. – Дейн-Кирен, Озеро Печали, Туннель… Все это сказки, придуманные вашим незнанием. Все твое мероприятие – пустая затея, ибо есть вещи, которые смертным не суждено ни понять, ни почувствовать. Ты надеялся вернуть ее… Но надежда рассыпалась в пыль, как и все вокруг. Твое горевшее сердце отныне потухло. А сам ты стал призраком в мире теней…
– Ее нет… – прошептали губы короля прежде, чем застыть навсегда.
Куда исчез владыка Лунного Королевства никто так и не узнал. Спустя много лет, среди народа стала блуждать легенда о его походе на сами Небесные Врата… Говорили, что он прошел муки тысячи демонов и одолел целую орду всевозможной нежити, чтобы пробить себе путь к самим Небесам и вернуть слишком рано усопшую подругу сердца. Говорят, после бури, если облака вдруг рассеяться, то влюбленные пары, если они по-настоящему вместе, могут увидеть в небе, как две бесконечно одинокие звезды встречаются друг с другом, сливаясь в одно яркое и блаженное сияние, озаряя небеса своей силой и любовью.
Глава 2. Сломанный меч
***
Среди сонных, еще не очнувшихся после ночной дремоты зарослей стояла полная тишина. Легкий туман рваными облаками стелился по холодной земле, застывая среди кустарников, а осторожные капли росы лишь начинали покрывать вялые побеги. Казалось, ничто не нарушало этой природной гармонии, если бы не возня каких-то странных существ, залегших в высоких кустах дикой малины. Стараясь не подавать шума, они медленно выстраивали боевую цепь, расползаясь по зарослям. Их зеленая кожа в свете угасающей луны и налипшей грязи казалась черной. Одежды из грубой шкуры и ужасные рогатые шлемы, небрежно нахлобученные на широкие головы, придавали их виду устрашающий вид.
Орки. Варвары южных степей – страшный бич южных окраин Лунного Королевства, раскинувшегося от холодных вод северных морей до неприступных вершин восточных хребтов. Казалось бы, такого могучего и неприступного. Так было раньше, пока границу держали под надежным замком. Но после исчезновения короля Антареса многое изменилось.
Особенно в последнее время кровопролитные набеги зеленокожих наносят невосполнимый вред сельчанам, возделывающим чернозем Южных провинций. Пока во главе государства стоял воинственный владыка, орки не смели лишний раз даже мелькат в Пограничье, хорошо помня, какие карательные походы устраивал Антарес против них. Но теперь, спустя пять лет, варвары пару раз опробовали силы и, не получив достойный отпор, обнаглели: пользуясь внутренней слабостью Королевства они с азартом принялись за грабежи и убийства. И каждый из набегов был страшнее и ужаснее прошлого. По мнению людей, орки творили бесчинства, покоряясь чьей-то страшной воле, впадали в подлинное безумство, проливая реки крови ради простого наслаждения насилием и убийствами, а зло давно уже обуяло их сознание, поглотив разум…
Однако Фарнах, будучи истинным орком, рожденным на воле широких степей, так не считал. Впрочем, он вообще не задумывался о подобных вещах. Добро или Зло… В скупой племенной морали каждому устанавливалось что можно, а что нельзя. Можно – заиметь жену, растить детей, обучать их рукопашному бою, охоте. Можно, а даже нужно приносить мясо в дом, делиться им с племенем. Можно наказать жену за измену или даже убить ее. Можно прийти к Вождю и просить суда, можно обращаться к Шаману, дабы он замолвил словечко перед богами. Можно участвовать в походе Вождя и взять часть добычи. Можно убивать врагов и забирать их пожитки, чтобы племя могло приносить жертвы богам и улучшать свою жизнь. Но нельзя без дела убить соседа, забрать его жену, обесчестить девку из своего племени. Нельзя изменить Вождю или перечить Шаману. Нельзя бросить товарища в беде или сдаться в плен. Сии скупые правила прививались каждому степняку, который, возмужав и став воином, чтил заветы своих предков не из страха наказания, а лишь потому что не видел мир иначе. Люди ненавидели орков и при любом удобном случае изничтожали их, а орки, не понимая разницы между бесшабашной ненавистью и обычной жестокостью к врагам, рубили людей и в отместку, и ради знатного грабежа. Неизбежное противоречие – одно и тоже явление для кого-то хорошо, а для кого-то плохо. Кто-то из бородатых умников столицы Королевства, назвал это состояние Равновесием… Но о подобной простой зеленокожий воин Фарнах и не слыхивал.
Застыв на земле среди плотных кустов, и, прижав к сердцу верный топор, он ждал команды Вождя Таланара. Впереди – деревня людей. Судя по добротным избам, выложенным крепкими бревнами, жили там хорошо. И скорее всего охранялось поселение неплохо – Вождь привел с собой не меньше сорока опытных воинов, среди которых только Фарнах и его давний товарищ Рахнар, шли в бой впервые. Им Таланар приказал держаться чуть позади других, дабы перенимали опыт от бывалых.
Вскоре вернулись разведчики – именно их ожидал Вождь. Незаметно пройдя по кромке леса, они подошли к своим. Выслушав донесения, Таланар немного подергал себя за седую бороду, связанную в длинную косу, а затем, кивнув, что-то сказал двум чангасам[1 - Чангас – десятник, помощник вождя в военно-племенной иерархии орков.], сидевшим подле него. Чангасы, быстро вернулись к своим десяткам, и среди воинов тут же пронеслось сообщение: стража ждет у ворот, пленных не брать.
Фарнаха охватило волнение… Первый бой в его жизни! Буквально через считанные удары сердца, чангас его десятка сделал знак к наступлению. До частокола деревни было примерно шагов сто, половину из которых войско Таланара проползло на брюхе, дабы отсрочить момент своего появления, но затем чангасы вновь отдали знак – воины резко поднялись и бегом направились к воротам. В руках у нескольких ветеранов появились лестницы. А за ними, вприпрыжку, летел Рахнар, чью мощную фигуру Фарнах подметил сразу же. Сердце кольнуло горечью досады – значит его друг среди первых заберется в поселение и вступит бой! Увы, Фарнах не мог присоединиться – каждый наступал по своей линии и под страхом жестокого наказания не мог сойти с нее. Фарнах не имел права разочаровать своего отца, который не вынес бы стыда за сына!
Стража спохватилась слишком поздно – орки успели преодолеть отделявшее их от частокола расстояние и подставить лестницы. Часовой, скорее всего, мирно спал и не успел предупредить сотоварищей. Издав боевой клич, орки приступили к штурму. Пока одни бойцы лезли на стены, другие, что внизу, рубили топорами деревянное укрепление. Каждый орк был силой за двух людских мужчин, поэтому хилая оградка поддавалась топорам с большой охотой. Фарнах, ревя, словно медведь, с плеча всаживал топор в дерево, стараясь как можно скорее прорваться через укрепление. Вдруг что-то больно стукнуло о шлем. Фарнах озадачено поглядел вверх и обнаружил там человеческого лучника, нависшего прямо над частоколом. Выстрел у него вышел скверный. Глупец успел лишь расширить глаза, прежде чем мощная стрела пробила его навылет – вождь вместе со своими чангасами зорко наблюдали за стенами, не давая вражеским стрелкам поднять головы. Хвала богам, Фарнаху же ничего от стрелы не приключилось!
Вскоре первые бойцы, в числе которых был и Рахнар, перелезли через стену и вступили в драку. Буквально через считанные удары сердца частокол поддался, и все воинство Таланара хлынуло в деревню. Фарнах, ревя, что было сил, кинулся к ближайшему врагу и, ошеломив того мощью своего боевого гнева, разнес его череп на куски. Опьяненный жаждой убийства, молодой орк с размаху врубился в орущую толпу и тут же получил мощный удар в грудь, откинувший его назад. С трудом поднявшись, Фарнах осмотрелся и понял, что нарвался на настоящего паладина, раскидавшего наступавших в стороны. Уцелевшие стражники деревни попрятались за его широченную спину, приготовив арбалеты.
Ошарашенные неожиданным отпором орки Таланара на миг замялись, но затем впереди оробевших ветеранов выскочил какой-то строптивый юноша и, издав племенной клич, рванул вперед, увлекая за собой товарищей. Это был некто иной, как Рахнар! Паладин лишь раз взмахнул молотом, и храбрец отлетел в сторону. Но второй удар ему нанести не удалось. Орки задавили его массой, порубив в труху. Оставшиеся стражи сделали пару выстрелов, кого-то даже подстрелили, но затем бросились в рассыпную. Озверевшие орки рванули за ними и посекли всех до единого. Фарнах лично догнал и убил двоих. А затем началась потеха.
Ослепленные яростью орки влетали в дома и убивали всех без разбора. Хватали людское добро, рвали с женщин одежду и насиловали их прямо на месте. Сам Фарнах, видя веселье своих сородичей, нещадно проливал кровь селян. Перебив чью-то целую семью, он хотел было расправиться с последней девкой, но она сумела извернуться и броситься наутек, тем самым распылив орка еще сильнее. Нагнав ее уже на улице, он решил изнасиловать ее прямо на земле, но тут заметил неподалеку чье-то большое безвольно раскинувшееся тело. Не выпуская извивавшуюся девку из рук, он подошел ближе и разглядел в мертвеце Рахнара, чья большая голова была проломлена, а стеклянные глаза уставились в одну точку. От вида умершего друга сознание Фарнаха совсем помутилось. Схватив девчонку, он голыми руками оторвал ей голову. Не успокоившись на этом, он бросился в общую свалку и рубил до тех пор, пока его сородичи не перебили всех людей в деревне.
Сложивна захваченные телеги всю полученную добычу, среди которой было много добротной одежды, ценной утвари и золота, орки вывели весь имевшийся в селении скот в поле и двинулись прочь из разоренной деревни, не забыв придать огню опустевшие дома. В этом счастливом набеге Таланар потерял всего трех воинов, чем был, соответственно, несказанно рад. А вот Фарнах потерял своего единственного товарища… Потрясенный случившимся, молодой орк еще не осознал, как много крови оказалось на его руках. Бывалые воины весело горланили песни, а он, поникший, безучастно брел следом. Таланар попытался воодушевить своего новобранца, похвалив его за смелость, а его друга – за несмываемый временем подвиг, но Фарнах лишь покачал головой.
– Кровь никогда не смывается. Она всегда остается в памяти, – ответил Фарнах, но Вождь не счел нужным отреагировать на это замечание. В молодости всякие глупости лезут в голову.
***
– … Таким образом, Мария, Добро и Зло, как категории собирательные, неизбежно сливаются друг с другом, образуя реальность мировой упорядоченности, – назидательно проговорил учитель, внимательно поглядев девушке в глаза. Ушки молодой эльфийки невольно дернулись. Пронизывающий взор архимага давно перестал быть для нее народной присказкой – она отлично знала, каково испытывать его на себе. – Элементы одного и другого понятия связаны в несокрушимое единство…
– Вы говорите так, словно это всего лишь мысленные образы, а не объективные сущности… – девушка все же отвернулась, устремив взгляд на раскинувшиеся вдоль тракта поля. Сидя верхом на конях, эльфийка и маг двигались вслед за строем маршировавшего войска.
– Сущности? – глаза наставникарасширились от удивления. – Что ты такое говоришь?
– Так написано в Сущности Бытия Абрамса Долгорукого! – попыталась оправдаться девушка, инстинктивно вжимая голову в плечи. На свою глупость она сумела зацепить архимага за больную тему, что обычно влекло многочасовые лекции, затем задания на самостоятельную работу и описание всевозможных санкций за их неисполнение.
Но учитель только всплеснул руками и замолчал. Всего на минуту.
– Абрамс был сумасшедшим, – сказал он. – Как вернешься – сунь его книгу в печку. Это просто чушь, полная архаизмов.
Мария лишь кивнула, предпочтя не уточнять, что пергамент принадлежал Королевской Библиотеке.
– Добро и Зло, Мария, как, впрочем, и симметричные им понятия Света и Тьмы, есть исключительно продукт мыслительной деятельности человека. Разнообразные явления разделены в две противоположные группы по одному единственному принципу – что нравится и не нравится нам, как живым и разумным существам.
– Не совсем поняла, учитель! – сразу призналась эльфийка.
– А ты дослушай! – резко ответил тот, и его густые седые брови сошлись на переносице. – Люди судят, что нечто представляет собой зло, если оно несет для них угрозу или тем паче вред. Однако другие люди, допустим, завоеватели, пришедшие в чужой дом, будут совершать добро для себя, никак не соглашаясь с мнением противоположной стороны…
– То есть убийство человека или эльфа может быть как хорошо, так и плохо?
– Хоть орка или тролля! Для государства потеря налогоплательщика – зло, для родственников убитого – тоже, а вот для самого убийцы – благо, пускай даже на ту минуту, в которую он совершал убийство. Все зависит от того, в какой плоскости ты находишься, какую систему координат ты берешь для расчетов. Ведь подумай: если бы мир имел только одну сторону, допустим, хорошую, то индивидам незачем было бы существовать – развитие и всевозможные стремления не имели бы смысла. Да что там говорить! Само движение, как процесс, потеряло бы всякое обоснование! Стагнация и неизбежная смерть. Тоже самое со злом… Однако Творец устроил мир на основе единства и противоречий. Добро и Зло мобильно пополняют друг друга, устанавливая Равновесие Сил и Материй. Фатальная предопределенность этого закона объясняет почему никогда не искоренить преступность и никогда не остановить войны… – договорить маг не успел. С грохотом и пылью из-за ближайшего холма появился всадник. Он несся во весь опор, направляясь точно к цепочке растянувшейся в походном строю роты солдат.
Архимаг Круцианос по просьбе наместника Аларийской провинции, направился в карательный поход против обнаглевших вконец орков. По последним сведениям, несколько таборов совсем уж отчаянных рубак-варваров расположились на самых границах Королевства, используя удобные местности для нападений на близлежащие селения. Собрав отборных воинов со всех ближайших гарнизонов, архимаг, он же по совместительству учитель молодой волшебницы Марии из Королевской академии, незамедлительно выдвинулся в указанный район. В связи с проблемами внутри самого Королевства, да и огромной коррупцией бороться с набегами орков становилось все сложнее и сложнее – деньги на обеспечение армии просто не доходили до южных земель. Однако если вовсе не реагировать на действия неприятеля, то он почувствует себя совсем уверенно. Хуже того, вздумает объединить разрозненные племена в один кулак, повторив опустошительную войну тридцатилетней давности. Тогда-то ситуация осложнится до крайности.
Всадник осадил коня буквально перед самым строем солдат, едва справившись с брыкающимся и храпящим животным под собой. Незнакомец оказался простым крестьянином в холщовых портках и рваной рубахе, однако полностью запачканной кровью… На его лбу зияла страшная рана, через которую белели кости черепа.
– Государи! Ради Бога нашего! – запричитал он, раскачиваясь в седле. У Марии отнялся дар речи. Наполненные ужасом глаза крестьянина пробежали по ней молящим взглядом. – Помогите! Наша деревня… орки! Они… они убили всех! – на этих словах голова человека дернулась, и он стал валиться из седла. Взмахнув рукой, архимаг простым толчком силы остановил его падение и вернул обратно в седло, зафиксировав в воздухе.
– Лекаря сюда! – с того ни с сего закричала эльфийка. Кошмарное зрелище в один момент лишило ее самообладания.
Круцианос поморщился, недовольно посмотрев в сторону ученицы.
– Что? – неожиданно для самой себя огрызнулась Мария. – Что мы должны теперь думать? Мол, в этом есть двоякая сторона, да? Хорошо для орков и плохо для несчастных мирян? Подумав так, сложить руки и созерцать неизбежность?
Учитель прищурился и смерил девушку строгим взглядом.
– Равновесие – это не пассивная конструкция. Это процесс, а все мы – его участники и творцы, – сказав это, он обернулся к подоспевшему клирику и отдал необходимые указания. – Тебе, молодая моя ученица, еще очень многое предстоит понять, прежде чем прийти к такому выводу. Это и есть неизбежность. Это и есть наша судьба.
***
Воинство Таланара вошло в свою деревню под рев боевой песни и счастливые крики женщин и детей, встречавших своих мужей и отцов со свежими венками, костяными украшениями и деревянными тотемами. Весело визжавшие детишки спешили запрыгнуть на плечи своим громадным отцам и вручить самодельные игрушки. Жены,как того требовали обычаи, сдержано кланялись мужьям в пояс, а затем бросались в крепкие объятия. Семьи же погибших воинов участвовали в общем веселье наравне со всеми – родные должны радоваться общей победе и храбрости павших, а не попусту лить слезы и причитать о невозможном.
Однако Фарнах не чувствовал счастья и не проникался всеобщим воодушевлением. Завидев свою возлюбленную невесту, Джеландин, он с большим удовольствием прижал ее у груди и как можно скорее скрылся в своем чуме, забывшись в любовных ласках.
К вечеру в центре племенной деревни разожгли ритуальный огонь и всех призвали к сбору. Надев маски, воины исполняли Танец Битвы. Затем Шаман принялся освещать добычу, сложенную горой у большого костяного седалища Вождя, и после этого присуждал каждому соответствующую часть. Фарнаху досталось около пяти десятков золотых кругляков, несколько красивых бус из прозрачных камней, пара браслетов и колец. Кроме того, ему даровали две захваченные свиньи– так Вождь оценил храбрость молодого воина. Отблагодарив Таланара и Шамана, юноша ушел вместе с Джеландин обратно в хату и до самого утра не выходил из нее. Слишком многое его сознание отказывалось принять… Картины ужаса и беспредела не исчезали из его головы. Наверное, это просто вкус первой крови, о которой так часто толкует Шаман. Впрочем, здоровый сон всему лекарство. Решив так, Фарнах осушил целый мех вина, обнял невесту и забылся.
Проснувшись на утро, он первым же делом отправился подышать свежим воздухом степи. Тихо выбравшись из своего чума, Фарнах вышел к остаткам ритуального костра, рассеянным взором скользнул по мусору, оставшемуся после массовой попойки и, потирая тянущие болью виски, направился к небольшому ручью, протекавшему через деревню. Омыв лицо прохладной водой, он почувствовал приятный холодок бодрости по всему телу. Грустные мысли вчерашнего дня ушли в прошлое, а в голове завертелись десятки задумок и идей. Пока Вождь не соберется в новый поход, есть время заняться расширениемзагона для свиней, которых вместе с подарком вождя наберется уже около восьми; латанием прохудившейся крыши… Надобно было еще и к отцу сходить – у него всегда найдется дело, в котором требуется помощь крепких плеч сына.
Размышляя о предстоящих заботах, Фарнах и не услышал, как совсем неподалеку от него щелкнул пусковой механизм. С громким свистом нечто тяжелое ударило его в плечо и отбросило в сторону. Страшная боль ослепила сознание, и на миг вырвало из реальности. Очнувшись, Фарнах схватился за раненную руку и обнаружил в ней… кончик стального болта. И в этот миг по деревне прокатилась волна чудовищных взрывов, от которых затряслась вся земля. Послышались крики. Фарнах, ничего не понимая, стал в панике осматриваться и увидел… людей. Искрящаяся на солнце цепь закованных в тяжелые доспехи пехотинцев стремительно наступала на его деревню. Взревев что было сил, он поднялся на ноги и поспешил к своему дому. Там Джеландин! Рядом свистнула пара стрел, но орк не обратил на них внимание. Надо было спасать любимую! Вот как раз ее испуганное лицо показалось из-за полога чума… Взрыв! Дикое пламя охватило его дом вместе с невестой. Не веря своим глазам, Фарнах упал на колени… Из его глаз брызнули слезы. Джеландин!
Меж тем все мужчины племени хватали оружие и, под руководством Вождя, пытались организовать оборону. Без брони и упорядоченных команд они представляли собой толпу, а не дружину. Сделать что-либо с ними у Таланара не получалось – их дома стояли под огнем и безумие охватило их головы. Не слушая приказов, они один за другим ринулись на наступавших людей и как волна разбились о крепкую стену щитов.
Фарнах был одним из первых, кто врубился в строй королевских ратников. Не помня себя от горя, он голыми руками схватился за стальной щит одного из воинов и выдернул того из строя. Повалив на землю, он бил врага в лицо, пока кулак не проломил тому череп, и мозги не брызнули на траву. Разобравшись с одним, он хотел взяться за другого, но тут стена щитов навалилась на него и сшибла с ног. Чей-то поставленный удар копья тут же пригвоздил его к земле. Однако Фарнах успел в последний момент дернуться, и оружие неприятеля пробило ему плечо, а не грудь. Вторая рана была еще ужаснее первой. Темнота наполнила глаза, и мир, казалось, померк навсегда, но через какие-то мгновения, мерцая и переливаясь, вернулся и предстал телами убитых соплеменников и огнем сгоравших чумов. Люди тем временем слаженно отбили атаку орков и почти всех порубили в одиночных схватках. Вождь погиб уже рядом с ритуальным костром, а Шаман, забрав с собой кого-то из людских офицеров, пал под ударами ратников. Выжившие женщины душили своих детей и резали себе горло, не желая попасть в рабство, а люди, словно заведенные, рубили и рубили попадавшихся им орков направо и налево. Скорее всего отец и мать были так же безжалостно убиты.
Рыча и рыдая, Фарнах выдернул копье из своего тела и попытался дотянуться до брошенного кем-то топора, но тут копыто взявшегося из ниоткуда коня раздавило его пальцы. Закричав, орк дернулся и откатился в сторону. Израненный, он был не в силах что-либо предпринять и лишь с бессильной злобой уставился на двух всадников, гордо зависших над ним.
– Вот видишь, Мария, – произнес один из людей, облаченный в длинные фиолетовыеодежды, на которую спускалась его белоснежная борода. – Совсем недавно эта тварь рубила людей из деревни Лапутки и не внимала слезам несчастных. Теперь же, видя гибель своего племени, он истекает кровью и рыдает. Закон равновесия… Закон действия и противодействия… – на этих словах молодая эльфийка по имени Мария, чьи каштановые волосы в лучах горячего степного солнца казались золотыми, внимательно посмотрела в глаза орка. Ему показалось, что в ее взгляде мелькнула жалость! –Лейтенант, – обратился седобородый к одному из воинов. – Капитан погиб. Теперь вы – командир. Прикажите людям добить всех зеленокожих и возвращаться. А вот этого – в кандалы, – человек указал на Фарнаха, и арбалетный болт в его руке растаял словно наваждение, раны перестали кровоточить и покрылись пленкой, раздавленные пальцы снова могли двигаться, – пусть он на рудниках до конца своих дней помнит о последнем дне своего племени, – архимаг сплюнул.
Когда его вязали, Фарнах не думал ни о чем. Пелена полного забвения накрыла его разум. Лишь одна фраза всплывала в его потухшем сознании: кровь никогда не смывается, она всегда остается в памяти. Всегда.
Глава 3. По стопам духов
***
Противный скрип колес нещадно резал слух. Фарнах то просыпался, то вновь впадал в забытье… Затянутые магией раны все равно болели…
После уничтожения его племени, он остался один. Проклятые люди сохранили ему жизнь, пленили и теперь медленно везли куда-то в глубь своих земель.
Почему они не дали ему погибнуть вместе с остальными? Ведь они не брали других заложников! Отчего такой позор обрушился именно на его голову? Что может быть безжалостнее, чем лишить чести и памяти своих предков?
Массивное тело орка было приковано цепями к деревянной повозке, лениво тянувшейся за полудохлой клячей. Монотонный гул шагов раздавался где-то впереди – войска возвращались домой. До самого вечера никто не подошел к нему, не проверил, не пнул, наконец! Все забыли его… Оставили наедине со своим горем.
День назад Фарнах не смог бы даже представить, что он, здоровый молодой орк, будет плакать как женщина! А он плакал… и даже рыдал! В один миг все, что было дорого, все, что он считал своим миром, рухнуло… Низверглось в пустоту! И только сжигающее бессилие осталось ему в наследство!
Порой, когда он закрывал глаза, ему казалось, что возлюбленная Джеландин касается его лица, что ее чуть грубые, но безмерно ласковые руки скользят по его плечам, спускаются по груди. Она что-то шепчет ему на ухо. Но теперь она досталась вольному ветру… миру духов, который по немыслимой причине отказался забрать с собой и его!
Когда повозка наконец остановилась, Фарнах снова блуждал в забытьи. До его слабого слуха донеслась отборная ругань, чьи-то команды. В больных и покрытых пеленой глазах отражались нечеткие и расплывчатые тени. Он не мог сосредоточиться, не мог прийти в себя.
Бряцая ключами, люди сняли крепившие орка к телеге оковы. Подгоняя пинками, они заставили его спуститься в какой-то подвал, где Фарнах рухнул без сил и снова заснул.
Спустя несколько часов к нему пришли. Два грубых охранника ударами своих кованых сапог вынудили его отползти в дальний угол. Фарнах хотел было огрызнуться, но изнеможенное тело не позволило сделать правильный удар. Человек только хмыкнул и еще разок прошелся ногами по его ребрам.
Следом за стражей в душную и сырую камеру проследовал знакомый старик в фиолетовой мантии и его подручная эльфийка, отчего-то смущенно поглядывающая на пленника. Фарнах лишь оскалился в ответ. Дайте только шанс, сволочи!
Маг что-то говорил своей помощнице, но Фарнах не мог разобрать что именно. Он не знал человеческого языка, а из всеобщего ему было известно только пару неприличных выражений. Ими он и воспользовался, нагло глянув старику в лицо. Тот лишь грустно вздохнул и взмахом руки влепил ему ментальную пощечину.
– Такие слова не произносят в присутствии дам, – сказал он на чистом наречии народа Фарнаха. – Впрочем, ты безмозглый варвар. Тебе такое не понять…
– Как и тебе, человек, – огрызнулся орк.
Старик хмыкнул, но промолчал.
– Он не знает нашего языка? – спросила девушка, внимательно рассматривая огромного орка. Тот сидел в углу и затравлено переводил взгляд с учителя на нее. Она никогда не поверила бы, что такое чудовище способно страдать… Но совсем недавно, во время зачистки, она видела его слезы!
– Откуда, Мария? – усмехнулся Круцианос. – В отличие от тебя это создание воспитывалось суровым ветром и силой каленой стали. Его знания просто ничтожны.
– Вы так говорите, будто… он какое-то никчемное насекомое!
– Нет! Ни в коем случае! Я не знаю ни одного насекомого, которое было бы столь бесполезно, как этот зеленый монстр. Ты только посмотри на его глаза!
– Неудивительно! – не выдержала эльфийка. – Мы перебили все его племя! Это ужасно!
– Неужели? А как же их набеги? Ты ведь видела, что они оставляют от наших деревень!
– Да! Но они – варвары! А мы жители просветленного Королевства! Мы не можем позволять себе такое!
– Есть вещи, не подчиняющиеся общим законам здравого смысла и гуманности…
– Конечно, учитель, если нужно, то мы везде найдем обходной путь! – резко ответила Мария и потупила взор.
Круцианос хотел было отругать ее, прочитать мораль, дать ценное наставление, но затем осекся… Проклятье! Несносная девчонка была права.
Подойдя к орку, маг внимательно обследовал его тело. Заклятье не выдало никаких тревожных сигналов. Поразительно! Эти твари обладают ужасающей живучестью…
