скачать книгу бесплатно
Не верьте, что где-то, в самой глубине,
где зреет душа, в сердцевине,
туманом по мыслям, сознанью, траве
струится она и поныне…
Люди уходят в люди
Люди уходят в люди,
в театры и кабаки.
Люди мечтают о чуде:
избавиться от тоски,
от серой глухой печали,
от вечного крика в себе…
Люди стучат ночами
в стены своей судьбе.
Комплексы, самомненья,
мании… Чудаки!
Время ловите, время!
Миру дарите стихи!
В мире, где чувствуют даже предметы
В мире, где чувствуют даже предметы,
где состраданьем болеют цветы,
где информацию дарят рассветы,
и воплощаются сами мечты.
Мы – это сгусток свободы и боли,
сами себе мы с тобой короли,
в чём человек в этом мире не волен,
только в признании, только в любви.
Перепадет ли счастливая доля
и повстречаешь в дороге любовь,
если полюбят, значит достоин,
а не полюбят, значит – изгой.
Человек – материк
У каждого человека,
когда его в память влечёт,
много дорог разбега,
что предъявляют счёт.
Много окон и улиц,
много домов в городах,
лиц, что судьбы коснулись,
слов, что запали в стихах.
У каждого человека,
если его объять,
очистив от слёз и от смеха,
есть что в душе скрывать.
Он как таинственный остров,
движимый материк
с судьбами перекрёстков,
с полками редких книг,
с лестницами подъездов,
с комнатами тревог,
с нужным и бесполезным
он почти полубог.
Но не спеши пробраться
в этот мобильный мир
с лозунгами демонстраций,
с тайной чужих квартир.
Хрупкий, порою колкий,
разбиться тот час норовит,
тронешь, летят осколки
над головой в зенит.
Разговор на бегу
Вечер спешил, остановками высвечен,
звёзды летели меж веток и крыш.
Был в темноте траекторией вычерчен
бег в никуда… Почему ты молчишь?
Мчатся года и часы опрометчиво,
мир опоясало полем тревог,
с трезвым расчётом себе человечество
к дулу прикладывает висок.
Нас музы беспечностью сладкою потчуют,
в то время, когда онемела Земля,
когда вырастает чудовище волчее,
готовое слопать тебя и меня.
А мы выключаемся тусклыми лампами
из ужаса серых газетных минут,
и чёрные ночи кошачьими лапами
по душам уснувшим тихонько бредут.
Переполненные автобусы
Переполненные автобусы,
передавленная толпа.
Нас качает на маленьком глобусе
время, музыка и борьба.
Под ногами земля, как в вальсе…
Ты за стойку руками схватись.
Может это шофёр причастен,
что мы часто падаем вниз?
Нас с пеленок учили бороться
Нас с пеленок учили бороться,
знали мы, что не дремлет враг,
корни нашего первородства
прорастали в победный шаг.
И не ведали мы, не вникали,
что за время над нами кружит.
Нас идеями загоняли
в тупики и провалы души.
И пошли мы по тем провалам,
исчезая в них не за грош,
сколько сверстников в них пропало,
днем с огнем их сейчас не найдешь.
Среди каменных лбов и стенок
мы искали выход, исход.
Кто устои взрезал, кто вены,
но мы двигались все же вперед.
И без трепета, без волненья
расписали в газетах итог,
чтоб потерянным поколением
обозвать всех нас оптом в срок.
Сколько вас там, повелители судеб?
Сколько вас там, повелители судеб
и учредители всяческих благ?
Вы, что страну мою грабят и губят?
Неведом вам стыд и неведом вам страх.
Зарвались, зажрались по заграницам,
перенасытились всем и вся.
Вам по ночам русский бунт не снится?
Предотвратить его просто нельзя!
За то, что на лицах исчезли улыбки!
Вы истребили радость и смех,
подачки народу настолько зыбки,
что это вряд ли зовётся «успех».
Мы катимся в пропасть под вашим началом,
неужто это вам невдомёк?
От денег и власти так укачало,
что трудно увидеть грядущий итог?!?
Будет вам кара до судного часа,
потомкам вашим щемящий позор!
Возмездия требует низость ваша,
на лоб вам тавро с подлым словом «Вор»!
20-й Век
Идёт к концу мой золочённый век,
мой век, пропахший потом и бензином,
предательством, что судьбы развозило
по лагерям и под могильный снег.
Мой век трибун, красноречивых слов,
наветов, сплетен, клеветы и мести.
Не верю, что возможно есть предместье,
где веку не предъявлено счетов.
Где тишина и божья благодать,
нет пострадавших или обличённых,
где целы речка и земля и кроны,
и мыслимо о будущем мечтать.
90-е
Ах какие лики современных улиц,
сколько здесь контрастов: сытость, нищета,
руки бывших русских с новыми столкнулись,
подаянья просит черная беда.
Нищая Россия на задворках века,
в тупичках подвальных с воплями и без,
в офисах, в трущобах ищет человека.
Время на излёте – человек исчез.
В пьянстве и разврате, в оргиях, в притонах,
в воровстве карманном, среди общих бед,
в пестрых магазинах, в праздничных салонах,
и в престижных банках не отыщешь след.
Нету человека! Человечность нынче
Очень слабый стимул для великих дел.
Только Власть и Деньги выглядят прилично,
потому объявлен полный беспредел.
Второе пришествие
Он был лицом на Бога не похож,
лишь только боль, что пряталась во взгляде
вдруг проступала остро, словно нож,
и исчезала за седьмой печатью.
Он ведал все, что делалось со мной,
неизлечимый путь Земле наметив,
а путь был страшен и всему виной
из бездны поднимающийся ветер.
Какие думы путал в головах
летящий воздух, только средь народа
свирепствовали морок, кровь, и страх,
да плюс стихия с общей непогодой.
Когда он был учителем добра,
его убили, прячась за законы.
Теперь как мститель он вошел в ветра,
чтоб рушились дома, столетья, троны.
Осталось семь печатей преломить,
и рухнет мир, и бездной станет время,
и цепь сомкнется, уничтожив нить,
что некогда являлась нами всеми.
Здесь мира нет
