скачать книгу бесплатно
Я не расист. Просто не люблю рептилоидов.
Убить пришлось всех троих: тупые ящерки не сдавались и продолжали атаковать, даже когда я перерубил их клинки, а подранок вытащил бластер и попытался выстрелить мне в спину.
Та же история повторилась в каждом из боковых залов, что я зачистил в тот вечер. Единственным мускаром, который сдался сразу и без подлостей, оказался механик-ватекк, вступивший в банду совсем недавно и, как я понял, не по собственному желанию. Я запер его в маленькой кладовке и пообещал отпустить после боя.
А бой продолжался совсем не так долго, как могло показаться изнутри. Ластар поливал центральный зал шквальным огнём, не давая противнику поднять головы. Прибежавший из подвала с карабином в руках Гарр вёл прицельный отстрел мускаров. С противоположной стороны резвилась Мессия. Я проскальзывал между бластерными болтами и одно за другим зачищал боковые помещения. Дело шло легко: я двигался намного быстрее пьяных и деморализованных противников, а плазменный меч… это убер-оружие.
Только теперь я по-настоящему начинал понимать, почему эта штука действительно заслуживает своего культового статуса. Удивительное, непостижимое со стороны чувст во: ты берёшь в руки невзрачную рукоять, сдвигаешь рычажок – и превращаешься в машину смерти. Ты просто шагаешь вперёд, рубишь чужие клинки, рассекаешь доспехи, словно они склеены из бумаги, переступаешь через павшие тела и отсечённые конечности, видишь гуляющие по стенам и испуганным лицам отблески кроваво-алого пламени…
Необъяснимо. Может, на меня и в самом деле снизошло нечто вроде ауры настоящего Рейвана, ведь никогда я не был опытным рубакой, только так, небольшой опыт истфеха. А теперь, в настоящем бою, вдруг оказался быстрее, сильнее, точнее, выносливее любого из своих противников.
Впрочем, и рядовые мускары до Виктора Кровопускова заметно не дотягивали. Думаю, в схватке на обычных клинках, один на один я мог потягаться с любым из них.
К концу зачистки адреналиновый кураж схлынул, пришла головная боль, война превратилась в работу. Пару раз довелось гасить небольшие пожары: не пришло ещё нашей кантине время сгореть. Мейджика я нигде не встретил, а копаться в обезображенных и засыпанных обломками трупах было некогда.
– Гарр, – сказал я, но, видимо, микрофон в ухе повредился во время боя. Пришлось кричать. – Гарр! Отбой! Всё кончено.
Наси услышал. Через некоторое время ему даже удалось остановить не на шутку увлёкшегося Ластара.
Мы сошлись в центральном зале, в стороне от безмолвно кружащихся пузырей с танцовщицами. Мессию никто не звал, но неугомонная девчонка пролезла под баррикадой и с деловым видом прохаживалась вокруг нас, гордо помахивая пистолетиками. Ластар смотрел на девочку с каким-то почти собачьим обожанием, склонив голову набок. Шерсть гоки на руках и животе подгорела от слишком долго работавшего «пулемёта», и к привычным уже запахам поля боя добавился аромат палёной псины.
Не то чтобы я на гражданке увлекался поджогами собак, просто всплыла такая ассоциация. На нервах, видимо.
– Ну что, дело сделано? – спросил Гарр, не обращаясь ни к кому конкретно.
– Будем надеяться, – ответил я. – Хорошо поработали. Жаль, не удалось по-чистому, но… всё равно хорошо.
Я и сам чувствовал, что начинаю болтать без удержу. Адреналиновый отходняк, будь он неладен. Мужики деликатно сделали вид, что их предводитель молодец молодцом.
– А вы видели, как я их, а? – чуть прерывающимся голосом спросила Бао. – Бац, бац! Как в тире. Штук двадцать положила, да?
– Ха-ха! – начал было Наси. – «Двадцать»! Да ты, пигалица…
– Двадцать, – твёрдо сказал я. – Не меньше. А если и меньше, то совсем чуть-чуть.
– Ладно, – неохотно согласился Гарр. Наверное, вспомнил про «отцовские чувства». – Чуть-чуть так чуть-чуть. Пора заняться главным.
Мы посмотрели в центр зала. Помост скрывала призрачная стена голошоу.
– Срежем клетку сверху, – примерился я. – Нет смысла возиться с подъёмником. Отключи проекторы, Гарр. Да прострели блок питания, какая теперь разница… кантины у нас больше нет. Надо забрать Астилу и уходить.
А когда Гарр вырубил питание голопроекторов и помост снова стал доступен, мы увидели, что с противоположной стороны застрявшей в шахте клетки сидит на корточках Мейджик. Он был без шлема, лицо его казалось таким же перекошенным, как прутья решётки. Одной рукой он держался за крышу клетки, другой сжимал бластер, направленный в голову всё ещё бесчувственной Астилы Й’йен.
Под подошвой моего ботинка хрустнули огромные цветастые очки.
14
Мексиканская ничья. Так, кажется, называется ситуация, когда куча народа наставила друг на друга пушки, но выстрелить первым никто не рискует.
Гарр вскинул карабин, Ластар схватился за «пулемёт», и даже Мессия выхватила свои пистолетики. Мейджик целился в Астилу, мы целились в Мейджика… Я, впрочем, никуда не целился. И даже меч не активировал.
Некоторое время обе стороны смотрели друг на друга в неловком молчании. Теоретически рассуждая, у нас имелась возможность заморить противника голодом, но что-то говорило мне, что времени потребуется слишком уж много.
Мейджик просунул руку с бластером через прутья решётки и ткнул стволом в затылок Астилы. Голова дзингайки безвольно мотнулась: девушка оставалась под действием ошейника-парализатора. Красивая девичья головка, растрёпанные волосы…
Надеюсь, Астила кажется мне такой привлекательной не из-за того, что мы связаны Силой. Обидно было бы запасть на девчонку только потому, что так решило какое-то псионическое поле. Вот хотелось мне самому по себе ей понравиться, чтоб Астила не «судьбе» поддавалась, а тянулась ко мне…
Дзингайка в клетке, внешне оставаясь расслабленной и совершенно безвольной, вдруг открыла глаза. И посмотрела прямо в мои. И тут же снова зажмурилась.
Со стороны Мейджика заметить этот обмен взглядами было невозможно, уверен. Я непроизвольно сделал шаг вперёд.
– Стоять! – сказал бандит, снова тыча стволом в затылок Астилы.
– Мейджик, Мейджик, Мейджик, – укоризненным тоном сказал я, впрочем останавливаясь. – Мейджик, Мейджик, Мейджик. Положил бы ты пукалку.
Тёмное лицо блеснуло зубами.
– Ты, дзингайский выродок! Да как ты посмел?..
– Посмотри вокруг, – сказал я. – Вот так и посмел.
– Ты пришёл за девкой?
– За кем? – удивился я. Не хотелось мне подтверждать истинную ценность Астилы для нас. Привычка блефовать понемногу становилась второй натурой. – За этой, что ли? А ты глупее, чем я думал, Мейджик.
– Я – будущее этого мира! – высокопарно заявил бандит.
«Довольно унылое будущее», – подумал я, а вслух сказал:
– Ты – пустое место. Никто. Неужели ты до сих пор не понял, на кого мы работаем?
– Харзон… – прошипел бандит. Ствол в его руке нервно подрагивал, но я чувствовал, что стрелять в заложницу, свой единственный козырь, он не решится. – Харзон, слепой ублюдок!..
«Хорошо, – подумал я. – Пусть считает, что мы работаем по заказу лидера конкурирующей банды». С Харзоном, несмотря на уговоры Мессии, я даже встречаться не стал, не видел смысла. Ну, надеюсь, «слепой ублюдок» не слишком огорчится.
– Мейджик, Мейджик, Мейджик, – почти ласково сказал я, делая шаг вперёд. – Видишь, как всё просто? Но тебе повезло. Я разумный человек. Контракт с Харзоном уже выполнен. Тебе необязательно… умирать. Оставь оружие, шлюху – и уходи.
Зря я это сказал. Нет, не о «шлюхе»: Астила не какая-нибудь истеричная дура, военную хитрость простит, даже столь бестактную. Но и Мейджик далеко не дурак.
Бластер дрогнул, тёмные пальцы уверенней сжались на рукояти. Бандит разгадал мой блеф.
– Никто не отберёт то, что принадлежит мне, – сказал он, внимательно наблюдая за моей реакцией.
Теперь Мейджик пытался торговаться. Ладно. Поторгуемся.
– Я отнял у тебя твою банду. – Ещё шаг вперёд. – Я отнял у тебя твою власть. Что помешает мне отнять всё, что осталось?
– Я уже убивал дзингаев, – заявил Мейджик.
А вот сейчас блефовал он. Я чувствовал!
– Хороший мальчик, – одобрил я, ставя ногу на обломки барной стойки. – А меня? Меня убить сможешь?
За спиной глухо заворчал Ластар, ойкнула ватекка. От Гарра не донеслось ни звука: я был уверен, что у бывалого солдата в рукаве найдётся парочка козырей, но сейчас собирался обойтись без них. С самого начала пребывания в этом мире я уворачивался от выстрелов, почему не увернусь и теперь?..
– Опустите оружие, бойцы, – сказал я, медленно приближаясь к помосту. Каждый шаг по груде обломков – словно путь на Голгофу, возносил меня всё выше. Скоро я оказался на уровне крыши клетки, и Мейджику пришлось поднять голову, чтобы видеть моё лицо. – Ну, Мейджик? Убей меня, и ты уйдёшь свободным. Мои бойцы – простые наёмники, им нет до тебя дела. Убей и уходи. Или уходи просто так. Оставь всё и уходи. Слово дзингая: тебя не тронут. Выбор за тобой.
Он молчал, тиская бластер. Я подходил всё ближе и почти уже уверился, что успею подойти на дистанцию удара мечом, когда Мейджик всё-таки начал действовать.
То есть я сокращал дистанцию, забалтывал противника, но и он делал то же самое, причём эффективнее, и болтал гораздо меньше, оставаясь при этом в укрытии…
Много позже я понял, что именно это противостояние стало одним из самых важных уроков для меня. Наверное, есть вещи, которые в принципе невозможно вынести из курса конфликтологии. Ты запугиваешь противника, загоняешь его в угол, затем предлагаешь простой надёжный безопасный выход… Но противник, как назло, оказывается упёртым идиотом.
Причём идиотом храбрым и опытным в перестрелках.
Мейджик выстрелил с идеальной дистанции. Идеальной для него, конечно, не для меня. Он пружинисто распрямил ноги, вскинул руку с бластером и, сокращая площадь поражения, лёг корпусом на полукруглую крышу клетки. Я стоял перед ним, как мишень в тире, и думал, что даже в далёкой галактике бандиты в основном почему-то негры.
Мейджик спустил курок.
Чутьё моё в тот момент совершенно молчало, опасности я не ощущал и даже дёрнуться не успел.
15
Зато Астила дёрнулась. Напряглась всем телом, подняла голову и распрямилась. Брови девушки сошлись умилительной хмурой чайкой.
Крыша клетки, игнорируя заклёпки, сорвалась с державших её прутьев и устремилась вверх. Больше всего это напоминало взрыв газа в уличном люке. Металлическая плита ударила Мейджика в торс, голову, вытянутую руку. Заряд бластера безобидно ушёл куда-то вверх.
Сорванная крыша укатилась в дальний угол. На потолке кантины осталось влажное пятно. Я посмотрел на Мейджика: пару секунд он стоял ещё на ногах, а затем упал, молча и бескомпромиссно, как и подобает воину с оторванной головой.
«Дело сделано, – подумал я. – Надеюсь, больше таких живучих сюрпризов в кантине не осталось». Я повернулся к своей команде, театрально раскинул руки и поклонился.
– Астила! – донеслось снизу: Гарр уже карабкался по обломкам.
«Друг называется, – подумал я, – не может дать мне хоть минуту славы. Я всё-таки шашкой тут помахал будь здоров, как настоящий дзингай!..» Но, откровенно говоря, Наси был прав: всю операцию мы затеяли ради спасения Астилы, о девушке и следовало думать в первую очередь.
Я шагнул к клетке и протянул руку. Но дзингайка проигнорировала предложение помощи. Она ухватилась за вывернутые прутья и одним рывком выпорхнула из клетки. Первым делом сорвала и отбросила в сторону ошейник. Затем повернулась ко мне. Я улыбнулся своей самой обаятельной улыбкой.
– «Шлюха»? – спросила девушка, яростно одёргивая корсет, хотя что там было одёргивать-то? – «Шлюха»?!.
Сердитая. И красивая.
– Нет эмоций, – сказал я. – Есть покой.
– Ты!.. – Она аж задохнулась от возмущения. – Ты не дзингай! Ты не можешь…
– Зато ты дзингай, – ответил я.
Забавно было наблюдать, как негодование от подколки борется в девушке с осознанием моей правоты.
– Ты прав… – протянула она наконец, по всей видимости собираясь разразиться нравоучительной тирадой.
Но этого я ей не позволил.
– Мак.
– Что?
– Моё имя, – терпеливо пояснил я. – Мак.
Именно Астила захватила в плен бывшего «меня». Разумеется, она знала, что на самом деле я Рейван. А я знал, что она знает. Но она-то не знала, что я знаю, что она знает!.. В общем, лучше сразу задать вектор общения поспокойней, а то ещё вообразит, что раз я «вспомнил», то надо меня того… этого.
Не люблю, когда люди понапрасну напрягаются. Тем более такие красивые.
– Я знаю, кто ты. – Астила покосилась на мой плазменный меч. – Надеюсь, ты не думаешь, что сможешь забрать меня в качестве трофея? Более глупой ошибки ты не мог бы сделать, даже если бы…
– Вообще-то я собирался вернуть тебе твой меч, – сказал я. – Но сначала давай ты всё-таки что-нибудь накинешь? А то ещё простудишься… Гарр меня потом со свету сживёт, правда, Гарр?
– Гарр Наси! – радостно воскликнула дзингайка, поворачиваясь к солдату. – Как хорошо, что ты здесь!
И Астила с Гарром принялись трещать о всяком-разном. Мне показалось даже, что девушка как-то подчёркнуто игнорирует и предложение одеться, и само моё присутствие. Может, потому, что во время разговора я слишком откровенно пялился на её голые плечи… и ноги…
Но ведь невозможно же не пялиться! Да и вообще мне нравилось смущение дзингайки. Не потому, что она дзингайка, а потому, что она мне нравилась. Правда, я не был уверен, что нравится она мне сама по себе, а не по сюжету… всё-таки в личном общении уж слишком высокомерная, намного заметнее, чем в игре. Неудивительно, что её так легко соблазнить Тёмной Стороной.
«Соблазнить». Ну что за мысли лезут в голову? Эти её плечи, такие голые…
И я, чтоб развеяться (и не мешать разговору старых знакомых), поскакал вниз по обломкам – за одеждой для Астилы. Мы приготовили для неё отличную робу: по-дзингайски скромную, а на вид почти как платье… Ну, так говорила Бао, а она, полагаю, в женской моде разбиралась несколько лучше меня и Гарра. И даже Ластара.
Неразлучная парочка увлечённо мародёрствовала. У чёрного хода скопилась уже целая груда железяк: мечи, стволы, детали доспехов, какие-то изогнутые алебарды… Бао обшаривала карманы убитых мускаров, Ластар грубо, нисколько не заботясь о сохранности тел, сдирал с трупов броню. Ободранные останки он, довольно урча, с невероятной лёгкостью отшвыривал в сторону. При виде такой животной непосредственности мне даже стало немного не по себе. Не из-за страха, нет, было бы чего бояться. Скорее из какой-то брезгливости, что ли. Всё это увлечённое мародёрство, хоть и служило доброму делу обогащения всей команды, выглядело очень уж… по-игровому. Тут буквально груды трупов, а у этих словно день рождения, Новый год и Восьмое марта в один день.
А потом я вспомнил «Вершину Зендера», как мы с Ратисом пробивались к спасательной палубе. И представил себя с гудящим плазменным мечом в руках, прорубающего путь… куда? К победе? К финальным титрам? Да не суть. Просто представилось вдруг, что это я с выпученными от жадности глазами ломлюсь куда-то, неизвестно куда, через десятки, сотни, тысячи врагов. И старательно обшариваю каждый зарубленный трупик.
Вот представил – и сам заржал.
Мессия покосилась неодобрительно: может, решила, что у меня всё ещё отходняк. Дитя трущоб, она-то смерти насмотрелась: в этом мире убивают так же легко, как сморкаются. А я – российский вчерашний студент. Не криминальный авторитет, не профессор всех наук, не крутой спецназовец, как обычно бывает в подобных историях. Потому что подобные истории обычно пишут заигравшиеся школьники, которых шпыняют одноклассники, игнорируют девушки и тихо презирают собственные родители. Школьники бегут от своих школьных бед… Я же никуда не бежал. И трупы-то до попадания видел только в играх, фильмах да по Интернету.
А сейчас стоял посреди последствий массовой бойни. Совершенно бессмысленной, случайной, никому не нужной. Которую сам же и устроил.
Смех горько застрял в горле. Я не хотел этого! Не хотел крови и смерти. Я просто… играл?
С помоста в центре зала на меня внимательно, как голоногая и голорукая туземная богиня, смотрела красивая строгая дзингайка Астила Й’йен. Я сдёрнул с обломков ближайшего столика скатерть и понёс в дар богине. Кусок плотной яркой ткани вполне сойдёт за плащ. Модная роба лежала в грузовичке, а у меня вдруг не осталось сил даже на переход до заднего двора. Я чувствовал, что нам следует как можно быстрее уходить из кантины.
16
Вольго потом рассказывал, что первый же вопрос, который задал Кадил, звучал так: «Твоих протеже работа?» Данерус на это пожал плечами и согласился: скрыть истинных виновников побоища в кантине было бы и невозможно, и незачем. По крайней мере, от Гнидда: патрули хиссов хоть и заглядывали в Нижний город, но на уличные разборки в нём плевали с высокой колокольни. Трущобная шпана месит друг друга – кого этим удивишь?
А вот Гнидд не мог не отслеживать происходящее у него практически под носом. Тем более что происходило нечто весьма необычное. Новая банда в составе всего-то пяти разумных на первом же ходу вынесла с криминального «рынка» могущественных мускаров… Вернее, ещё вчера могущественных, а сегодня уже не существующих.
Думаю, на Кадила произвело впечатление даже не то, с какой лёгкостью мы расправились с Мейджиком. Опытного криминального авторитета подкупила целеустремлённость наших действий: мы не присматривались к ситуации, не занимались для раскрутки мелким рэкетом, торговлей разбодяженной наркотой и налётами на торговых роботов. Нас не интересовали накопление начального капитала и вербовка пушечного мяса из отбросов Подгорода. Мы не пытались наладить связи с крупными игроками, не искали союзников и друзей среди прочей братвы. Мы заявили о себе самым ярким и бескомпромиссным способом: массовым убийством. Причём в качестве жертвы выбрали членов самой влиятельной местной банды, банды отмороженной, отлично вооружённой, ведомой общеизвестно жестоким и мстительным главарём. Мало того, ликвидация была проведена во время праздника, посвящённого самим жертвам. Какое изощрённое коварство, какое выразительное унижение, какой убедительный сигнал для прочих банд и их покровителей!
