скачать книгу бесплатно
– Где же ты жить будешь? – спрашиваю я.
– Снял номер в отеле, – отвечает Тео. – Но долго там оставаться не смогу. Слишком дорого.
– Переезжай ко мне! – предлагает РТ. – Все равно полквартиры свободно! Милости прошу.
Тео призадумался:
– Ну, не знаю… Как-то неудобно навязываться…
– Неудобно на лыжах по асфальту кататься! – отмахивается РТ. – Только перетащу из свободной спальни всякое барахло, и заселяйся на здоровье! Подумай, какой роскошный вариант! А главное, бесплатно!
Очень щедро со стороны РТ приглашать людей бесплатно жить на съемной квартире, за которую платит не он. Но сейчас об этом лучше промолчать.
– Нет, так не годится, – возражает Тео. – Буду платить половину. Я тебе не приживалка. У вас там есть где машину поставить?
– Есть. На подъездной дорожке, – отвечает РТ. – Только ее с начала зимы не расчищали. Но не волнуйся, ради тебя откопаем.
– Ты не думай, злоупотреблять твоим гостеприимством не собираюсь, – гнет свою линию Тео. – Через несколько дней съеду. В крайнем случае – через неделю.
Но РТ только рукой машет:
– Сколько нужно, столько и оставайся. Мы не против. – Многозначительно переглянувшись со мной, РТ прибавляет: – Только пообещай не влезать в ванну с тостером.
– Что?..
– Ну, или еще с какими бытовыми приборами. Проводка в квартире слабая, может не выдержать.
– Ладно, обещаю, – со слабой улыбкой произносит Тео. Обмороженное лицо и руки до сих пор красные. Нашего друга можно без грима снимать в фильме ужасов.
– Вот еще что. Тронешь мои пластинки – убью, – продолжает РТ. – И это не фигура речи. Я совершенно серьезно.
– Что ж, условие справедливое.
РТ окидывает палату оценивающим взглядом:
– Как условия? Нормальные? Может, из еды что-нибудь принести?
– Нет, спасибо. Ни к чему вам утруждаться. Сегодня ведь было собрание киноклуба, да? – вдруг меняет тему Тео. – А я и забыл.
– Ничего удивительного, – киваю я. – Семейные драмы будут почище любого кино.
– Чья сегодня была очередь? Ленни? Какой фильм с Клинтом Иствудом смотрели?
– «Грязный Гарри», – отвечаю я.
– Черт возьми! Классный фильм, – сокрушается Тео. – Обидно, что пропустил. Очень рассчитывал посмотреть.
– Мы и сами только до середины досмотреть успели, – подбадривает Тео РТ. – Можно договориться с Ленни. Будем считать, что нынешнее собрание не состоялось, и назначим новое. Или, когда выпишешься и переедешь ко мне, можно ради такого случая устроить торжественный повторный показ. Кстати, от нашей квартиры до твоего офиса намного ближе! Вот тебе еще один плюс.
Тео качает головой:
– «Фирмстрах» у меня уже в печенках сидит. Между прочим, никогда не мечтал стать актуарием. Просто в школе у меня было хорошо с математикой, да и папа много лет проработал в страховом бизнесе… В общем, он настоял, а мне духу не хватило отказаться. Потом женился, а Дориан сразу решила стать домохозяйкой и засела дома. Потом дети родились… Вообще-то мне всегда хотелось…
Тео смущенно умолкает.
– Давай выкладывай! – торопит РТ.
– Не скажу, смеяться будете.
– Нет, теперь ты обязан договорить. После такого интригующего начала отмалчиваться – свинство, – подхватываю я.
Вдруг Тео резко вскидывает голову:
– Вы ведь только что с собрания киноклуба… Кто-нибудь, кроме вас, знает, что случилось?
Качаю головой:
– Я только сказал, что произошел несчастный случай. Ни к чему рассказывать подробности. Можно просто соврать, что машину занесло и ты врезался в ограждение.
– Нет, – качает головой Тео. – Лучше сказать правду. Если не могу откровенно поделиться чувствами с людьми, которых знаю десять лет, к кому же еще обратиться?
Как это – к кому? К жене, конечно! Брак для того и придумали, хочется сказать мне. Но раз уж Тео наотрез отказывается звонить Дориан, думаю, членов киноклуба можно считать вторыми по степени родственной близости.
– Ладно, решай сам, – говорит РТ. – Мы на тебя давить не будем. Так ты не договорил. Сказал, что всю жизнь мечтал заняться чем-то смешным, и сменил тему.
– Э-э… – тянет Тео. – Я, наверное, лучше воздержусь…
– Говори, а то в бараний рог согну и не посмотрю, что ты пострадавший, – с дружеской улыбкой угрожает РТ. – Ну? Мы ждем.
– С детства хотел стать… актером.
Мы с РТ озадаченно переглядываемся. Для нас это полная неожиданность. За все годы, что мы его знаем, Тео не рвался ни играть на сцене, ни выступать перед камерой. Более того, не выказывал ни малейших признаков интереса к этому занятию. Тео – один из тишайших, скромнейших людей, которых мне доводилось встречать. Он терпеть не может оказываться в центре внимания. Если бы наш приятель заявил, что мечтает сменить пол и стать женщиной, мы бы отнеслись к этому известию гораздо спокойнее.
– Актером? – переспрашиваю я. Хочу убедиться, что правильно расслышал.
– Всегда любил играть, – весело сообщает Тео.
– Серьезно? – уточняет РТ. – Это с каких же пор?
– Кажется, лет с пяти, – отвечает Тео. – Обожал устраивать для родителей кукольные спектакли. Сцену устраивал на письменном столе. Занавес мастерил из кухонных полотенец, а вместо прожекторов приклеивал скотчем к столешнице фонарики. А в одиннадцатом классе, когда ставили спектакль по «Мышеловке» Агаты Кристи, играл сержанта Троттера. В жизни такого удовольствия не получал. Не припомню, чтобы когда-нибудь был так счастлив.
– Почему же нам не рассказывал? – интересуюсь я.
– Зачем? Я ведь так ничего и не предпринял, чтобы моя мечта сбылась, – отвечает Тео. – Не знаю почему. Наверное, слишком боялся. Родители с детства вбили в голову, что нужно избегать рисков любой ценой. А сидеть целыми днями в офисе страховой компании – полная противоположность всему рискованному и авантюрному.
– Это точно, – соглашается РТ. – Скучнее работы, чем твоя, не найдешь.
– Хочу раскрыть вам один секрет, – произносит Тео. Мы с РТ сразу подаемся вперед. – Когда перелезал через ограду, вовсе не собирался прыгать. Просто хотел постоять на краю и посмотреть вниз. Ну, для адреналина. Думал, это поможет мне прийти в чувство.
– Ну и как, помогло? – интересуется РТ.
– Ограда обледенела, и я поскользнулся, – продолжает Тео. – Этого я как-то не предусмотрел. Удержаться не смог – упал. Летел всего секунду, не больше, но успел подумать: все, хана мне. Где-то внизу была река, но в темноте ее не разглядеть. Даже не знал, куда падаю.
– Но, к счастью, падение твое долго не продлилось, – вставляю я.
– Да, – соглашается Тео. – Повезло невероятно – зацепился за сломанную перекладину. Мне потом сказали, она изогнулась под весом снега. А если бы в другую сторону торчала?.. Короче говоря, упади я с виадука вчера – то есть до снегопада, – сейчас бы вам все это не рассказывал.
Повисает неловкая пауза. Молча сидим и обдумываем слова Тео. Интересно, что я вчера делал? Черт возьми! Даже не припоминаю.
– Пока спасатели решали, как меня достать, провисел я там довольно долго, – продолжает Тео. – Зато было время как следует подумать. Когда выпишусь из больницы, вы увидите Теодора Дж. Ломана совсем другим.
– Надеюсь, – отвечаю я. – Потому что тот Теодор Дж. Ломан, которого мы видим сейчас, выглядит так, будто полдня проспал на пляже.
Тео улыбается, но получается кривовато. Видимо, сказывается обморожение.
– Может, Дориан вернуть и не удастся, но в любом случае приложу для этого все усилия. И даже если актерской карьеры сделать не смогу, попробовать стоит. Отныне ничего больше не буду бояться.
– Погоди хвалиться смелостью, ты еще в холодильник РТ не заглядывал, – говорю я.
– А в ванной еще хуже, – подхватывает РТ.
Тут в палату заходит медсестра и сообщает, что пациента пора осматривать. Мы с РТ сразу ловим намек и спешим откланяться. Перед тем как Тео выпишут, с ним должен поговорить психиатр, а дежурство у него начинается только с завтрашнего утра. РТ обещает помочь Тео перевезти вещи из отеля в квартиру над редакцией «Крика Вильгельма».
– Обалдеть можно! – восклицает РТ, когда выходим на крыльцо. Вместе со словами у него изо рта вырываются белые облачка пара.
– Можно, – соглашаюсь я. – Ты точно не против снова обзавестись соседом? Наверное, привык жить один?
РТ пожимает плечами:
– Не на улицу же его гнать. А дело как раз к тому идет. По-твоему, из Тео получится актер?
– Может ли стать актером преждевременно облысевший мужчина двадцати девяти лет с мышиными глазками и голоском, который невозможно расслышать, если отойдешь больше чем на два шага? – произношу я. – Кто знает? Говорят, Роберт Де Ниро тоже с этого начинал…
– Как думаешь, ребята уже разошлись? – спрашивает РТ. – Или все еще у Ленни сидят?
Подхожу к бордюру и, высматривая такси, выставляю вперед руку.
– Сейчас поедем и выясним, – отвечаю я. – В конце концов, что мы теряем?
Глава 6
Как опытный член киноклуба могу сказать: выбрать фильм для показа совсем не так просто, как может показаться. Вот, к примеру, десятка моих самых любимых фильмов:
1. «Семейка Тененбаум»
2. «Ханна и ее сестры»
3. «Крестный отец»
4. «Касабланка»
5. «Трудности перевода»
6. «Когда мы были королями»
7. «Большой Лебовски»
8. «Побег из Шоушенка»
9. «Принцесса-невеста»
10. «Индиана Джонс: В поисках утраченного ковчега»
Впрочем, очередность не строгая. Расставляю фильмы по позициям в зависимости от настроения. Так мой список выглядит сегодня. Время от времени порядок меняется. Одни фильмы приподнимаются на пару пунктов, другие, наоборот, спускаются. Некоторые покидают «горячую десятку», и их места занимают другие. Признак по-настоящему хорошего фильма – его положение в списке достаточно стабильно. Когда выходишь из кинотеатра в полном восторге от просмотренной картины, она может одним скачком очутиться в первой тридцатке или даже двадцатке, но почетное место на самом верху еще надо заслужить.
Понимаю, что у киноснобов вроде мужа моей сестры этот список вызовет лишь презрительную усмешку. Большинство этих фильмов сняты крупными студиями. Субтитров нет, все действующие лица говорят на английском языке. К тому же, за редкими исключениями, эти картины были сняты не более тридцати лет назад. Да, некоторые из них считаются признанными шедеврами, но в десятку Американского института кино и в большинство рейтингов, составляемых критиками, регулярно попадают всего два. Дэвид лишь махнул бы рукой, высокомерно фыркнул и заявил, что все это – «примитивная развлекаловка», а не произведения искусства. Волнует ли меня его мнение? Не больше, чем его – мое. То есть совсем не волнует.
К фильмам Уэса Андерсона часто относятся как к детским поделкам – наивным, простеньким и забавным. Но если приглядеться, внутри прячутся такие скрытые эмоциональные глубины, что полностью открываются они только после нескольких повторных просмотров. «Семейка Тененбаум» – история о том, как члены одной семьи по-разному переживают то, что могло бы быть, но не случилось. Ройал мог бы стать хорошим отцом. Ричи – чемпионом по теннису. Марго – известным драматургом. Чес мог бы быть счастлив, если бы не умерла его жена. По описанию можно подумать, будто фильм способен вогнать в депрессию неисправимого оптимиста.
Но на самом деле трудно найти более жизнеутверждающую картину.
Принято считать, что Вуди Аллен достиг пика, когда на экраны вышел фильм «Энни Холл». Именно тогда режиссер добился идеального баланса между фарсовостью в стиле Феллини, отличавшей его ранние картины, и более серьезными, полными глубокого психологизма поздними работами, на которые оказало влияние творчество Ингмара Бергмана. Но для меня этот пик был достигнут почти на десять лет позже, с фильмом «Ханна и ее сестры». «Крестный отец» – потрясающий пример того, как из бульварного романа можно сделать шедевр. «Касабланка» в дальнейшем представлении не нуждается.
А «Трудности перевода» – и вовсе выдающееся в своем роде кино. Помню, в первый раз весь фильм просидел в напряжении, боясь, что сейчас авторы разрубят гордиев узел самым простым и банальным способом, используя прием, применявшийся еще в древнегреческом театре. Думал, вот-вот нагрянет жена героя Билла Мюррея или неожиданно вернется муж героини Скарлетт Йоханссон. А когда ни того ни другого не произошло, был искренне рад.
Фильм «Когда мы были королями» смотрел в кинотеатре. Сцена, в которой, казалось бы, уже выдохшийся Али собрался с силами и отделал Формана по первое число, – первый и единственный случай, когда я вскочил с кресла прямо в кинозале. «Большой Лебовски» – экранизация романа Рэймонда Чандлера, замаскированная под наркоманскую комедию с восхитительно изощренным сюжетом. «Побег из Шоушенка» – фильм, который обожает весь мир, хотя начиналось все не так радужно. Помнится, я был одним из трех человек, явившихся в кинотеатр в день премьеры. Кто и за что может не любить «Принцессу-невесту» – даже представить не могу, не стану и пытаться. Ну а «В поисках утраченного ковчега» – самый увлекательный приключенческий фильм из всех, что я видел.
Уже успел показать пять своих фаворитов. Еще две картины из списка демонстрировали другие члены киноклуба. Тео устраивал просмотр «Побега из Шоушенка», а «В поисках утраченного ковчега» показывал один из наших новых участников, Вернер Бергкамп.
Шесть лет Вернер прослужил в Канадских вооруженных силах в качестве второго пилота военно-транспортного самолета С-130. Теперь работает на компанию «Идальго эруэйз», являющуюся одним из самых мелких авиаперевозчиков в Торонто. Долгих перелетов совершать не получается, все пункты назначения находятся недалеко – Монреаль, Калгари, Оттава, иногда – острова Карибского моря. Платят Вернеру, соответственно, негусто, поэтому сдает три комнаты в своем четырехкомнатном коттеджике студентам. Для Вернера главные качества идеального жильца – молодость, привлекательная внешность и женский пол. Нетрудно догадаться, что отношения из деловых постоянно переходят в личные, которые всякий раз заканчиваются шумными скандалами с крушением мебели, а иногда – разбирательствами в суде. Мы прозвали Вернера «Дон Жуан из трущоб».
Несмотря на то что моя очередь принимать собрание киноклуба наступит еще не скоро, заранее ломаю голову, какой фильм выбрать. Любимое кино из первой десятки с равными интервалами показывал уже на протяжении девяти лет. Учитывая, что клуб в этом году отмечает юбилей, хочется продемонстрировать что-нибудь особенное. Но что именно – хоть убей, не соображу. Не хочется демонстрировать классику просто потому, что это классика. Устроить показ фильма, который у всех уже в печенках сидит, – тоже не вариант. Но и слишком оригинальничать не стоит. Вполне возможно, что малоизвестная картина, которую ты просто обожаешь, на остальных не произведет никакого впечатления.
С тех пор как Тео поскользнулся на виадуке, прошло две недели. После выписки из больницы он сразу перебрался на Голден-авеню, в мою бывшую спальню над редакцией «Крика Вильгельма». Думаю, общество соседа пойдет на пользу и РТ, и Тео – если они, конечно, не поубивают друг друга. Тео привык к определенному уровню чистоты и аккуратности. По его мнению, уровень этот должен в случае необходимости позволять провести в квартире операцию на открытом сердце, в дальнейшем не опасаясь осложнений по причине занесенной инфекции. РТ же по натуре фаталист. Если что-то из его имущества, будь то счет за воду или немножко лапши рамен, упадет в любом месте в квартире, кроме мусорного ведра, значит, такова его судьба – пусть там и остается. Среди гомо сапиенс подход РТ успехом не пользуется, зато насекомые и грызуны оценили эту разновидность дзена по достоинству.
Именно здесь и договорился встретиться с Робин, чтобы взглянуть на ее комиксы. Сначала собирался позорно бежать – пусть оставит свои работы Шевонн, а он просмотрит их потом. Но был не уверен, что, попав в руки Шевонн, рисунки Робин останутся в целости и сохранности. За то короткое время, что эта девушка проработала в нашей редакции, она ее совершенно преобразила. Впрочем, десятки чучел животных, наряженных в костюмы супергероев, любое помещение заставят заиграть по-новому.
– Это что, черт возьми, за хрень?! – закричал я, плюхнувшись задницей на порог, который только что переступил. Прямо передо мной красовался енот, одетый Бэтменом.
Шевонн продолжала сидеть за компьютером как ни в чем не бывало. Даже головы не повернула.
– Ты про Трэвиса Уэйна Бикла, грозу преступного мира?
Аккуратно обойдя енота в образе супергероя, захожу в редакцию. Ощущение такое, будто угодил в фильм «Мстители». Передо мной белка – Человек-паук, кролик – Чудо-женщина, сурок в шлеме Тора, морская свинка в оранжево-зеленом костюме Аквамена и хомяк в красном плаще и черном парике. Признаться, последний образ поставил меня в тупик. Поскольку красуется эта впечатляющая дизайнерская находка прямо посреди моего письменного стола, приходится приблизиться к ней.
– Это что такое? – еле-еле выговариваю я, глядя на хомяка, но имея в виду всю редакцию в целом.
– Не что, а кто. Бартлби Сан-Казанова, слышал про такого? – весело отзывается Шевонн. – Он же Доктор Крепкий орешек.
